В простой пятиэтажке в городе Калининграде Московской области с утра царило оживление. По тому, как был украшен подъезд, становилось понятно, что ожидается свадьба. Замуж выдавали местную красавицу Надю. В этом доме, как и во всем районе, жил простой рабочий люд, и за Надей пытались ухаживать почти все местные ребята . Но Надя выкинула фортель. Она нашла себе москвича, да еще еврея. Соседки жалели надину маму, уговаривали ее убедить дочку не делать глупостей, а идти за нормального работящего русского парня. Чтобы как-то защититься от подруг и соседок, надина мама говорила:
- Он хороший парень, хоть и еврей. Недавно закончил институт, и вообще вроде Надька его любит, и говорить ей, чтоб она за него не выходила, бесполезно. Да и беременная она от него. И не пьет он совсем.
Надиного отца, который был истопником, частенько пьяным буквально приносили домой, но при этом он был мужчина неглупый и добрый.
- Может хоть у Надьки жизнь по-другому сложится.
В это время Юра, будущий муж Нади, с друзьями ждал у себя дома машину, чтобы поехать за невестой.Ребята уже неоднократно прикладывались к бутылке. Юра совсем не был уверен в том, что любит Надю, он сделал ей предложение потому, что она от него забеременела. И вот сейчас, когда свадебная машина должна была повезти его навстречу новой жизни, его уверенность, что он поступает правильно, была почти равна нулю. Он прекрасно сознавал, что они с Надей абсолютно разные, по-разному воспитаны, и Надя это уже неоднократно доказывала, совершая непонятные поступки. Например, когда он был на военных сборах по окончании института, она не написала ему ни одного письма. Она поехала в круиз на теплоходе , и ей очень повезло - следующий тур "Нахимова" оказался роковым, погибло много людей. И когда Юра спросил , зачем она это сделала, ответила, что неизвестно, когда еще выберется в какое-нибудь путешествие.
Свадебные машины вот-вот должны были прийти, и пути назад уже не было.
В машине они еще выпили, и Андрюша, который был свидетелем , не давал Юре больше пить, испугавшись, что торжественное мероприятие может быть испорчено. Но своей цели Юра добился - когда они подъезжали к дому Нади, он был абсолютно расслаблен. Когда они подошли к подъезду, им преградили дорогу и стали требовать выкуп за невесту. Юра слышал, что есть такая русская традиция. Они с ребятами буквально за две минуты отдали все, что было в карманах, но требовали еще и еще. Тут Юра громко сказал:
- Ни у меня, ни у моих друзей денег больше нет. Если мало, свадьба отменяется.
Все соседи, подружки, друзья сразу расступились.
Надя была очень хороша в своем подвенечном платье. Вместо фаты на голове красовалась роскошная белая шляпа.
- Наша невеста будет самой красивой, - тараторили все вокруг.
А Юра хотел только одного - чтобы все это поскорее кончилось. Свадьбу гуляли у него дома, где молодые собирались жить. Свидетельницей невесты была Надина подруга детства Аня, по слухам совершенно безотказная дама, правда страшненькая. Юра считал, что именно такая подруга и должна была быть у красавицы Нади.
Свадьба набирала обороты. Было уже много выпито, уже "горько" пошло на счет, и молодежь отправилась танцевать в комнату, из которой предварительно вынесли мебель. Всего за месяц до этого женился Андрюша, у которого свидетелем был Юра. Андрюша тянул со свадьбой до последнего, и поэтому его невеста Ира была уже на шестом месяце. Надя была на четвертом и непосвященные не видели, что это очередная свадьба "по залету". Ира сначала танцевала вместе со всеми, но видимо быстро устала и пошла в комнату, где был накрыт стол.Один из друзей Юры, взявший на себя роль тамады, как будто специально, когда Ира вышла,объявил танец жениха и невесты и свидетелей. Маленькая Аня крепко прижалась к огромному Андрюше, как будто хотела пролезть к нему вовнутрь. Они о чем-то пошептались и пошли курить на лестницу.Чтобы дым не попадал в другие квартиры, надо было подняться на лифте на верхний этаж, там еще пройти пролет наверх и курить на площадке, никому не мешая.
Ира стала интересоваться, где Андрюша. Юра почему-то понял, что лучше не говорить ей, где курят. Он поднялся для и обнаружил совокупляющихся Андрюшу и Аню. Они были так увлечены процессом, что даже не заметили закурившего Юру. Юра понимал друга. Ира очень боялась, что сексом она навредит ребенку, и где-то с третьего месяца не подпускала мужа к себе. Когда они закончили, Андрюша был немного смущен. Аня выглядела так, как будто так и должно быть. Это Юру ничуть не удивило, потому что когда они встречались с Надей, та постоянно брала Аню с собой и просила Юру пригласить одного из своих друзей для компании. Аня давала абсолютно всем. Поняв, что одним Андрюшей вечер для нее может не закончиться, Юра подошел к Наде.
- Уйми свою подругу. Аня погуляет и уйдет, а нам в этом доме еще жить.
- Я не могу на нее повлиять, - сказала Надя. - В конце концов, даже если кто увидит, откуда они узнают, что это наши гости.
Юра уже довольно хорошо знал Надю и был уверен, что она не проболтается андрюшиной жене о случившемся.Когда Юра в очередной раз вышел курить, он увидел, что Аня уже занимается любовью с тамадой. Неужели эту шлюху никак нельзя унять? А эта дура, моя новоиспеченная жена, думает, что люди не догадаются, в какой квартире сегодня празднуют свадьбу.
Квартиру получила юрина мать от своего завода, и практически все жильцы дома были ее сослуживцами, и он переживал за то, что его матери на работе будут перемывать кости. К Юре подошла подруга Нади, они все втроем познакомились в доме отдыха во время студенческих каникул. Валя, так звали подругу, сказала ему, что только что пришла из курилки, и все видела.
- Я тоже видел, но Надя говорит, что ничего не может с этим сделать.
- Ты что, до сих пор не понял, во что вляпался? Разве у порядочной девушки может быть такая подруга?
У Вали брызнули слезы. Чтобы с ней не случилась истерика, Юра прижал ее к себе.Он еще в доме отдыха понимал, что нравится Вале гораздо больше, чем Наде. Но разве могла невзрачная Валя сравниться с красавицей Надей. Юра знал историю дружбы Нади и Ани, двух соседских девочек. Аня была из многодетной семьи, без отца, с пьющей матерью. У девушки не было ни образования, ни перспектив. Юра шепнул Вале:
- Все будет хорошо, - и наверно, спьяну сморозил глупость, - Ничего, скоро и ты замуж выйдешь, Водяной.
Прозвище "Водяной" она получила еще в доме отдыха за то, что постоянно напевала себе под нос:"Я Водяной, я Водяной, никто не водится со мной".
- Я не Водяной, я Валя, - девушка оттолкнула Юру и убежала из его жизни навсегда.
На свадьбе Юра познакомился с надиной двоюродной сестрой Татьяной, тоже красавицей. Сестры были чем-то похожи. Только потом Юра узнал, что у Тани нелегкая судьба. Она, как и Аня, росла без отца. Старшая из четырех сестер, при матери-инвалиде,она заботилась о младших и вела дом.
- Между прочим, - сказала Надя, - У Тани тоже через месяц свадьба, и мы с тобой приглашены.
Никакой радости в глазах у Тани Юра не заметил.
- Что же ты не взяла с собой своего будущего мужа? - спросил он. - Мы были бы ему очень рады.
- Он в рейсе, - сухо ответила Таня, взяла молодоженов за руки и повела их в комнату, где танцевали уже довольно уставшие гости.
Андрюша с Аней в очередной раз пошли в курилку. Да делайте вы, что хотите, зло подумал Юра. Ему уже хотелось, чтобы этот свадебный вечер как можно быстрее закончился.
Для первой брачной ночи им выделили бабушкину квартиру.
- Давай закажем такси, - предложила Надя.
- Да на улице поймаем, тем более, хочется проветриться.
"Проветривались" они долго, только через час удалось поймать машину, которая согласилась отвезти их в Медведково. Оставшись наконец одни, они стали готовиться ко сну. Юра помог жене снять свадебное платье. Надя потянулась к выключателю. Юра взял ее руку и поцеловал:
- Не надо.
Несмотря на несходство характеров, физически их непреодолимо влекло друг к другу . По крайней мере, Юре так казалось. Он очень устал в этот вечер, но не мог оторвать взгляд от обнаженной жены. Ему казалось, что красивей женщины он не видел никогда в жизни. Высокие стройные ноги, большие, но плотные упругие груди и бархатная кожа. Дочь малярши и кочегара выглядела как наследная принцесса.
- Между прочим, мы с тобой впервые в жизни можем спать друг с другом как муж и жена.
Она обняла мужа за шею. Юра набросился на Надю, как голодный хищник, а ведь две минуты назад ему казалось, что он смертельно устал.
Утром надо было возвращаться домой, на второй день. Какой идиот придумал этот второй день? Сейчас бы поспать, отдохнуть. Ведь во вторник на работу, куда Юру направили по распределению по окончании института. На всей этой пышной свадьбе с кучей гостей и пупсом на машине настояла Надя.
- У нас все должно быть, как у людей, не хуже, чем у всех, - говорила она.
Юра никогда не мог понять, что значит "не хуже, чем у всех" и "как у людей". Вдруг ему стало ясно, чем они с женой так резко отличаются друг от друга. Юре было важнее содержание, а Наде - форма. Если они хотят жить вместе, придется как-то примирить свои позиции.
Когда они приехали, почти все гости были уже в сборе.
- Ну что, заснули вдвоем, проснулись втроем? - спросила одна из родственниц со стороны невесты, наверно не знающая, что они уже четыре месяца как втроем. По своему характеру Юра не переносил такой нахальной простоты. Он чуть было не ответил:
- Извините, забыли простынь со следами потерянной девственности, - но вовремя сдержался.
Второй день свадьбы превратился в обычную пьянку. Допивали и доедали все, что осталось с первого дня. Курили прямо в квартире, чему Юра был рад, потому что у Ани не было очередного шанса перепихнуться с кем-то в курилке. Никто почти не танцевал. Когда гости наконец разошлись, у Юры и его родителей было такое ощущение, что за эти два дня они разгрузили целый железнодорожный состав. Не зря говорят, что свадьба это праздник только для гостей. Надя была усталая, но довольная. Она не ударила в грязь лицом перед родственниками и подругами.
Через два дня после того, как он вышел на работу, Юру отправили в командировку. До этого он умудрился несколько раз поругаться с Надей. В постели у них было все хорошо, но они по-прежнему не понимали друг друга во всем остальном. У них были диаметрально противоположные взгляды на жизнь. Надя заявила, что видит его другим, и хочет его исправить. А Юра не собирался исправляться, его устраивало, что он такой, какой есть.
Больше года назад Юра чуть не женился. Но когда отец его будущей жены заявил ему, что он будет ему указывать, как жить, свадьба тут же расстроилась. Хотя там не было никаких залетов, Юра собирался жениться исключительно по взаимной любви. Но когда девушка неожиданно для Юры поддержала своего отца, он тут же прервал отношения. Он не собирался играть по чужим правилам. И хотя он не очень точно представлял себе, что ждет его даже в ближайшем будущем , но хотел прожить свою жизнь, а не чужую.
Сразу после свадьбы ехать в командировку Юре поначалу не улыбалось , но после начавшихся в семье дрязг он поехал с удовольствием. Юра по образованию был геодезистом, и командировки были неотъемлемой частью его работы. Он как раз должен был вернуться накануне свадьбы надиной двоюродной сестры, так что в медовый месяц молодые находились вдали друг от друга.
Как молодому специалисту Юре не доверяли самостоятельную работу, и он занимался тяжелым физическим трудом, который могли выполнять люди вообще без всякого образования. Он уставал и старался не задумываться, что с ним произошло в его новой жизни. По окончанию каждого рабочего дня он выпивал вместе со всеми. Юра понял, что это заведено в каждой бригаде. Спиться он не боялся, во-первых, он почти не пьянел, а во-вторых, ему не было знакомо то, что называется похмельный синдром.
Когда Юра вернулся, до свадьбы надиной сестры оставалось два дня. Надя купила по этому случаю себе роскошное новое платье, а Юре - бабочку, которую надо было одеть вместо галстука в комплекте со свадебным костюмом. Когда Юра поинтересовался, на какие деньги это все куплено, то вместо ответа получил очередной скандал. Он точно знал, что ни у них самих, ни у родителей после свадьбы, проведенной на широкую ногу, денег не было и быть не могло. Юра очень устал после командировки, и поэтому дальнейших расспросов не последовало, он вообще был неконфликтным человеком. Постоянные семейные ссоры его только напрягали. Он заметил, что за время его отсутствия отношения между его женой и матерью резко ухудшились, хотя мать приняла Надю со всей душой. Юре показалось, что жена постоянно ищет скандалов. Он с ужасом начал понимать, что склоки - это уютная для Нади атмосфера. А разъехаться с родителями не было никакой возможности. Мать никогда не станет разменивать квартиру, полученную от завода, которая находилась к тому же в двух шагах от ее работы. Юра не считал себя вправе даже заговаривать о размене. Мать Юры болела с его рождения, потому что роды прошли очень тяжело для обоих, и врачи говорили, что она может уйти из роддома одна. Ребенок родился с врожденным пороком сердца. Но слава богу все обошлось. Мать души не чаяла в сыне,который достался с таким трудом. Надя чувствовала, насколько Юра с его матерью близки, и это ее бесило. Она не могла допустить, чтобы на мужа имел влияние кто-то, кроме нее. Она просто не понимала, с кем живет - на Юру в принципе было практически невозможно повлиять. Несмотря на относительную молодость - ему было всего 23, у него были свои четкие понятия о том, что хорошо и что плохо, и менять свои представления он не собирался. То, что он был человеком добрым вовсе не означало, что он был тряпкой, от чего Надя буквально лезла на стену. Юра, конечно, признавал ее королевой, но Наде предстояло понять, что в своей семье он король, а не человек свиты.
Наконец наступил день бракосочетания, надиной сестры. Свадьба должна была состояться в какой-то деревеньке под Загорском (ныне Сергиев Посад). Ни Юра, ни Надя, ни ее родители не знали дороги от станции, но их встретил изрядно выпивший молодой человек, представившийся другом жениха. Уже выпал снег и было довольно холодно. Свадьба проходила в большой избе. Предполагалось, что гости не будут разъезжаться, а переночуют вповалку на полу на первом этаже. Накрыто было на втором. Никаких разносолов на столе не было - самая дешевая с неочищенной шкуркой колбаса, вареная картошка, домашние соленья и море самогона. Надя с Юрой выглядели как две разряженные белые вороны на фоне остальных гостей. Кроме Юры, в костюме был только жених, причем он умудрился так помять и загадить свой пиджак, что тот казался спецовкой, в которой разгружали вагон. Платье невесты было намного скромнее платья Нади. Юру не оставляло чувство, что он попал на совсем чужой праздник, но он наравне со всеми выпивал, закусывал и пытался шутить. Гости по очереди вырубались прямо за столом. Юра с теми, кто еще оставался на ногах, стаскивали перепивших на первый этаж. Среди них был и жених. Надя гордилась, что Юра стоял на ногах, когда другие уже попадали, как будто в этом была ее личная заслуга. Юрина теща заняла им место на первом этаже, и поэтому супругам было, где поспать. Среди ночи Юра проснулся оттого, что ему очень хотелось пить. Он вспомнил, что на столе на втором этаже есть самодельный квас. Спали, не раздеваясь, и Юра прямо в костюме пошел наверх .Поднявшись на второй этаж, он застал там только невесту, которая рыдала, положив голову на руки. Юра хотел успокоить Таню, но та вскочила и обняла его.
- Ты понимаешь, это моя первая брачная ночь, - всхлипывала девушка на его плече.
Она начала целовать Юру, и у них все случилось само собой прямо на свадебном столе.
Не ожидавший сам от себя такого, Юра спустился на первый этаж.
- Я уже хотела идти за тобой, - Надя не спала.
От неожиданности Юра чуть не рассказал о том, что случилось, но вовремя прикусил язык.
- Я не очень хорошо себя чувствую. Пойду покурю во дворе, - сказал он Наде. - Скоро приду.
Выйдя во двор, он увидел еле держащегося на ногах друга жениха, который тщетно пытался прикурить. Юра зажег спичку, парень прикурил.
- Пошел на хер, жидовская морда, - вместо спасибо сказал он.
В любом другом случае за эти слова немедленно получали по морде, но сейчас было не до этого. Юра точно не знал, видел ли их с Татьяной кто-то наверху, или нет. А если видел, то мог пострадать не только он, а еще и Надя и ее родители. Наверно, надо было все рассказать жене. Скорее всего, будет развод, и ребенок родится без отца. Зная надин характер, Юра ни секунды не сомневался, что она близко не подпустит его к ребенку. Он понял, что надо хватать жену подмышку и уматывать. А причина должна быть такой, чтоб у Нади не возникло никаких сомнений, что уезжать нужно прямо сейчас.
Юра подошел к жене:
- По-моему, я очень сильно отравился.
Он не ошибся - Надя не для того наряжала мужа, чтобы он блевал во дворе новоиспеченных родственников.
- А как же мы уедем?
- Дорогу я запомнил, - сказал Юра, - я все-таки геодезист. - А пока мы дойдем до станции, как раз начнут ходить электрички. Потом извинишься, скажешь, что я заболел, так получилось.
Юра старался идти, не оглядываясь. Он не мог выдать своего страха. Он успокоился только когда тронулась электричка. Надя хлопотала вокруг него:
- Тебе легче?
- Да потихоньку отходит, но обратно не поеду, нет сил.
- Да мне и самой не очень понравилось. Не думала, что Танька так вляпается.
О чем меньше всего хотелось Юре сейчас говорить, так это о Тане. Он с трудом представлял себе, какие будут последствия, если все это откроется, пусть и со временем. Об этом лучше было не думать. Будь, что будет, случилось то, что случилось. Происшествие с Таней он за измену не считал. Для него измена означала что-то изменить. На данный момент, кроме его настроения и срочного отъезда, не изменилось ничего. Он не привык жалеть о том, что уже сделал. С каждым человеком может произойти что-то, к чему он абсолютно не готов. Почему Татьяна решила отомстить мужу именно с ним, ему было понятно - просто он был первым, кто вошел в комнату. Так что Татьяна, даже учитывая, что она была в состоянии истерики, навряд ли проболтается. А если проболтается, он все равно уже ничего сделать не сможет. Если кто-то узнает, то, конечно, им с Надей немедленно об этом сообщат надины родители, которые остались на свадьбе.
Юра и Надя по-прежнему скандалили чуть ли не каждый день. Точней, скандалила в основном Надя, воспринимая любой неприятный ей вопрос как оскорбление. Так долго продолжаться не могло. Слава богу, намечалась очередная командировка. У Нади стал уже очень заметен живот. Может, родит и успокоится, надеялся Юра. Впрочем, он и не собирался принимать каких-то радикальных решений до рождения ребенка. На работе над той бригадой, которую посылали в Сургут, смеялись - как вы собираетесь что-то мерить в сорокаградусный мороз? Там каждую точку надо будет из сугроба выкапывать. Но Юра был рад предстоящей командировке. Ему надо было хоть чуть-чуть отдохнуть от напряженной домашней обстановки. Он устал не только от ссор с Надей, но и от того, что приходилось быть громоотводом между женой и матерью. Может, как-нибудь договорятся без меня, надеялся он.
Они вылетели в середине ноября. По прилете в Сургут приятный женский голос объявил: "Температура плюс один градус". Какого черта он тащил с собой летный тулуп, валенки и специальные утепленные варежки - ему сказали, что в перчатках находиться на улице невозможно, руки сразу замерзнут. Их поселили в женском общежитии, выделив две комнаты. Когда на следующий день Юра вышел на улицу, у него сразу отнялись ноги - за ночь температура с плюс одного опустилась до минус тридцати восьми.Он быстро вернулся, переоделся и опять вышел на улицу. Вообще-то, его, как самого молодого, послали за водкой чтобы отметить приезд.Но Юра уже знал, что каждый вечер будет находиться повод выпить. Во-первых, так заведено, а во-вторых, делать все равно больше нечего. Начать работу они должны были только на следующий день. Бригада была комплексная. Начальником ее был опытный геодезист. В состав входила его жена, без которой он не ездил ни в одну экспедицию, пожилой геолог лет шестидесяти, водитель буровой машины на базе ГАЗа-66 и непосредственно он, молодой специалист Юра, которому,как он понял, как специалисту никто не доверял. Начальник с женой пили отдельно от других. Вообще нелюдимых людей своей профессии Юра встречал редко, но , наверно, везде есть исключения.
В одной из двух комнат должны были жить втроем водитель, геолог и Юра. Выпивать решили вечером. Не успело застолье начаться, в дверь постучали. Одна из постоялиц общежития предложила им провести вечер вместе. Как потом узнал Юра, это была не просто девушка, а девушка водителя, который, как выяснилось, был там не в первый раз. Водителю она нравилась, но он опасался, что она с ним только из-за того, что надеется перебраться в Москву. Он предупредил Юру, что у местных девушек популярностью пользуется даже шестидесятилетний геолог и надо быть начеку. Юра абсолютно не собирался вступать в какие бы то ни было отношения. Еще два дня назад он получил очередной скандал дома и единственное, чего ему хотелось, это отдохнуть от любых отношений и хоть немного забыться. Романы в его планы совсем не входили.
На пьянку собрался примерно десяток девчонок разного возраста. Они чуть не поссорились из-за того, кто сядет рядом с Юрой. Выиграла женщина лет тридцати, явно без комплексов, почти силой усадившая Юру рядом с собой. Уже через пять минут она предложила провести с ней ночь, ничуть не стесняясь своих товарок. Водитель сидел рядом со своей девушкой, и на него практически никто не обращал внимания. А геолог, выпив пару рюмок, пошел к себе, как старший товарищ напомнив остальным, что завтра на работу. Внимание Юры привлекла девушка, спокойно сидевшая с краю стола. Она никак не участвовала в споре за место с ним рядом. Казалось, ей было скучно на этой вечеринке. Бойкая дама положила руку Юре на колено. Она заметила его взгляд, направленный на скромную девушку.
- Зря смотришь, она тебе не даст.
Женщина уже находилась в хорошем подпитии, еле ворочала языком. Рука ее лезла выше и выше, и Юра понял, что если сейчас не уберет эту руку, она схватит его за член. Он резко встал:
- Извините, завтра на работу. Да и устал я с дороги. Очень приятно было познакомиться.
Его соседка тоже хотела встать, но плюхнулась обратно на стул. Единственная, кто ему ответил, была та самая девушка, на которую он смотрел:
- И нам было очень приятно.
Юра вошел в свою комнату и понял, что его приключения на сегодня не закончились. Геолог храпел так, что дрожали стены, причем он не просто храпел, а храпел с криком. Вскоре пришел водитель.
- Концерт Петровича слушаешь? - спросил он. - Когда я с ним первый раз поехал, думал никогда не засну, а через три дня под его храп спал, как под колыбельную. Даже когда домой возвращаюсь, первые дни такое ощущение, что чего-то не хватает.
На следующее утро водитель не смог завести машину.
- Надо отогревать мосты. Поможешь?
В комплекте были две бензиновые горелки. Юра спросил:
- А как же остальные заводятся?
На что Петя ответил:
- Они просто не глушат двигатель. В основном тут КРАЗы и КАМАЗы.
И действительно, завестись им удалось только на третий день. За это время Юра успел немного обморозить себе руки.
Возвращаясь в общежитие он неожиданно встретил Галю, ту девушку, что привлекла его внимание на вечеринке.
- Привет, Юра. А к нам завтра в ДК приезжает композитор Олег Иванов. Не хочешь сходить?
- Здравствуй, Галя, с удовольствием.
Юра не только любил музыку, но и сам немного играл Да и по всякому, для него сходить на концерт было намного лучше, чем выпивать.
- Я куплю билеты? - предложил он.
- Не надо, у меня пригласительный на двоих. Просто не знала, с кем пойти. - Галя опустила глаза.
Они еще не раз ходили на разные концерты. Сургут тогда был очень популярен для халтур у всякого рода артистов. А Юра уже забыл, когда последний раз где-нибудь бывал. Надо было приехать в Сургут, чтобы посмотреть на московских артистов, думал Юра. Он стал замечать, что ему все больше нравится проводить время с Галей. Между ними начали завязываться дружеские отношения.
В один из выходных она сказала Юре:
- Меня друзья пригласили в гости. Пошли со мной?
Юра и сам искал причину, что провести с ней этот вечер.
Друзьями Гали были муж и жена, он - шофер, а она - плиточник. Юра даже удивился, насколько легко и приятно ему в этой компании. Он не заметил, как взял Галю за руку. Она не отняла руки. Так они и просидели до конца вечера.Возвращаясь в общагу, Юра сказал ей, что женат. Неожиданно его прорвало, он стал рассказывать, что жена беременна, но жизнь не совсем складывается, и что, если б не будущий ребенок, он скорее всего уже развелся. В ответ Галя рассказала, что что незадолго до его приезда рассталась с мужчиной. С болгарином, которых тогда в Сургуте было полно. Юра сначала подумал, что эти люди, которые ходят группами - кавказцы, но оказалось, что это рабочие из Болгарии, таким образом дружественная страна расплачивалась за газ.У Юры было впечатление, что о газопроводе Тюмень-Сургут только и говорят во всем Союзе.В Сургуте не было в свободной продаже ни колбасы, ни мяса, зато баклажанная икра, дунайский салат и другие болгарские овощные консервы во всех магазинах имелись в избытке.В книжных можно было купить и Александра Дюма , и "Проклятых королей", и все другие книги, которые в Москве продавались за двадцать килограмм макулатуры, совершенно свободно, но только на болгарском языке. Самое смешное, что даже в книжных магазинах продавался дунайский салат.
Все местные геодезисты смеялись над приезжими. Они зимой никогда не работали на улице, а обрабатывали то, что была намерено до наступления этих страшных холодов. Работа у юриной бригады действительно была абсолютно бестолковой. Экспедиция за месяц сделала столько, что в нормальное время года легко было бы сделать за несколько дней. Каждый член экспедиции не мог не понимать, насколько неэффективно они работали. Эффективно работал только ГАЗ-66, исправно извлекая породу для дальнейшего исследования в Москве. Результаты должны были быть использованы при строительстве объекта. Юра практически каждый день отдыхал от бестолковой работы в обществе Гали. Ему рядом с ней становилось все уютнее и уютнее. Никакой физической связи у них не было, казалось оба боятся сделать следующий шаг, чтобы не испортить те отношения, которые между ними складываются.Эти отношения вдруг показали Юре, что секс, пусть самый лучший, - это еще далеко не все.Он подумал, что если бы его женой была Галя, а не Надя, он не ездил бы с таким удовольствием в свои командировки. Юра почувствовал себя совершенно одиноким и бездомным. До того, как Надя вошла в его жизнь, у него была семья - мать и отец, с которыми он чувствовал себя уютно. А теперь он не хотел возвращаться с работы домой к вечно недовольной жене.
Юра никогда не отличался тягой к алкоголю, но всегда поддерживал компанию и мог перепить любого. Сейчас вечера с Галей избавляли его от необходимости выпивать с коллегами, которые все свободное от работы время проводили за бутылкой. Юра не мог не видеть, что у Гали начали светится глаза и он понимал , что отвечает за эту девочку, работающую в Сургуте по лимиту. Если он протянет руку, она пойдет, не спросив куда и зачем. Главное, не сломать жизнь ни ей, ни себе.
Экспедиция подходила к концу, через два дня они должны были уехать. Девочки накрыли на стол, мальчики принесли спиртное. В этот день Юра выпил больше обычного и, опьянев, даже не заметил, как они с Галей оказались на лестнице и начали страстно целоваться. Он засунул руку Гале под свитер и тут же резко выдернул ее. Кожа у Гали была такая же нежная, как у Нади. Идти было некуда, и они вернулись в комнату. Многие уже разошлись. Юра налил себе полный стакан водки и выпил залпом.
- Не могу себе представить, что через несколько дней не увижу тебя.
Галя взяла его за руку:
- Все от нас зависит. Захочешь - увидишь. Завтра хочу сделать тебе сюрприз.
Галя жила в комнате с той самой женщиной, которая при первой встрече усадила Юру рядом с собой. Юре казалось, что та зла на свою соседку за то, что он проводит время с Галей, а не с ней. Поэтому у него никогда не было мысли зайти к Гале в гости. Однако на следующий день Галя постучала в дверь:
- Пойдем, Юра, - она взяла его за руку и повела к себе в комнату.
Он был уверен, что соседка ушла, и они будут вдвоем. Но женщина была дома и пила чай. Она совершенно не удивилась приходу Юры, очевидно Галя предупредила ее.
- Не стесняйся, проходи. Что сделаешь, если Галка тебе нравится больше. Счас чай допью и спать лягу, не буду вам мешать.
Юра взял Галю за руку. Она вся дрожала. Соседка легла и повернулась к стенке. Неожиданно для Юры Галя быстро разделась и легла. Он растерялся, у него никогда не было, чтобы его так хотели. Галя относилась к тем женщинам, которые обнаженными были очень красивы. Она была немного полновата, но с абсолютно пропорциональными формами - то есть во вкусе Юры. не раздеваясь, он начал страстно целовать ее.
- Иди ко мне, - Галя попыталась его раздеть.
- Через несколько часов самолет... Ты даже не представляешь, как я тебя хочу... Но я не хочу, чтобы первый раз у нас с тобой было второпях. Давай сделаем так: через несколько месяцев я вернусь. Я постараюсь решить все вопросы дома, чтобы ничто и никто не могло помешать нашим отношениям. Ты для меня не женщина, с которой можно переспать в командировке, а что-то намного больше. Дождись меня, и мы все решим.
Он попрощался и ушел, через два часа надо было ехать в аэропорт. Все остальные уезжали завтра, а Юру отпустили пораньше, чтобы он успел на день рождения своей матери. В нагрузку ему дали огромную коробку с породами, добытыми геологом, весом минимум в сорок килограмм. Еле дотащив ее, Юра вошел в здание аэропорта. Выяснилось, что самолет задерживается на неопределенное время. Очевидно задерживался не только этот рейс, потому что ни одного свободного места он не нашел, а сесть на коробку не решался, боясь, что она развалится и добытые с таким трудом породы рассыпятся по полу, а во что их потом собирать? Юра очень устал, ему стало казаться, что он засыпает стоя. Он находился в аэропорту уже три или четыре часа, а никаких надежд на то, что объявят посадку, не было. Говорили, что самолет даже еще не вылетел из Москвы, а это означало, что он уже очевидно успеет. Вдруг ему показалось, что он увидел Галю. Уже глюки пошли от усталости, подумал Юра. Но к нему действительно подошла она.
- Я узнала, что рейс задерживается и решила принести тебе горяченького. Здесь-то поесть негде.
Она развернула бумажный пакет. в котором были две еще теплые котлеты, кусок хлеба и соленый огурец. Юра был тронут.Наверно, Надя никогда бы так не поступила, даже если бы он неделю был без еды. Когда Юра доел, Галя сказала:
- Пора на работу, - потом шепнула ему на ухо - Я так хотела, чтоб у нас это было.
Не дожидаясь ответа, она заспешила к выходу. Юра хотел броситься за ней, еще раз сказать, что обязательно приедет, но эта чертова коробка с породой ...
Делать было нечего. Юра стал вспоминать, как они познакомились с Надей. На пятом курсе в последние свои зимние каникулы он поехал в дом отдыха. Путевки достала мать, работавшая в одном из почтовых ящиков министерства радиопромышленности. Они поехали вдвоем с Андрюшей. Пить начали еще в электричке, и все деньги, которые дали родители, потратили на спиртное, - ведь в доме отдыха и так трехразовое питание. К Андрюше присоединились два его друга, которые привезли с собой рюкзак водки и вина. Так что выпивкой практически на весь срок ребята были обеспечены. Юра взял с собой свою семирублевую гитару, и , напившись, они горланили песни, от которых дрожали стены. Поскольку песни были не всегда приличного содержания, и ребята исполняли их не только днем, на второй день их чуть не выселили из дома отдыха. Но все обошлось.
Ребята отдыхали, не жалея сил - играли в карты на дурацкие желания, например, один из приятелей Андрюши, проиграв, был переодет в комнате соседских девочек в дамскую одежду и провел полчаса в женском туалете, сидя на подоконнике и куря. Его так удачно накрасили и одели, что никто даже не подумал, что это парень. Примерно в середине отдыха за их стол посадили молодую красивую девушку. Она с усмешкой поглядывала на помятых после очередной пьянки друзей.
- Смотри, какая фефа, - шепнул Андрюша Юре, - Слабо приударить?
Юра распустил перед друзьями хвост, как павлин:
- Да если я захочу, она будет моей.
Андрюша пошептался с ребятами:
- Получится - с нас ящик водки, а нет - так с тебя.
- Но я не гарантирую, что это будет прямо здесь, - пытался дать задний ход Юра.
- Ничего, мы подождем. Если за три месяца охмуришь ее - с нас ящик водки.
Надя свысока поглядывала на соседей, которые о чем-то шептались, бросая взгляды в ее сторону. Казалось, что воспитанная леди брезгливо наблюдает за группой алкашей.
Надя работала в министерстве радиопромышленности и училась заочно в педагогическом институте. Но об этом Юра узнал намного позже. В свои 22 года Надя была членом партии, твердо верила в идеалы коммунизма. Положение Юры осложнялось тем, что за Надей сразу начал ухаживать мужчина лет тридцати, как потом выяснилось, замдиректора завода "Рубин". Небритый и помятый Юра проигрышно смотрелся на фоне элегантного соперника. Впервые в жизни Юра поспорил на нечто подобное, и по некотором размышлении хотел уже отказаться от спора. Но Андрюша с друзьями взяли его на слабо. Будь что будет, Юра совершенно не собирался прикладывать никаких усилий, чтобы выиграть пари.
Вечером к ним в гости пришла девушка по имени Валя. Ребята познакомились с ней на танцевальном вечере в первый день заезда. Она каждый вечер приходила слушать, как Юра поет, и смотрела на него влюбленными глазами. На Юру она не произвела абсолютно никакого впечатления.
- А у меня новая соседка, - сказала Валя. - Та, что посадили к вам за стол. Можно я за ней схожу?
Через полчаса Надя была в комнате ребят. От водки она отказалась, но выпила предложенного портвейна. Знакомство потихоньку завязалось, и уже на следующий день Юра с гитарой был приглашен к девочкам в комнату.
Когда отдых закончился, Юра с Надей обменялись телефонами. У него в то время начинались отношения с другой девушкой. Он пригласил ее в театр и купил билеты, но она в последний момент отказалась. Юра нашел телефон Нади и позвонил. К его удивлению та сразу согласилась. Вскоре Юра узнал, что у его девушки есть другой. У его друга Ильи был день рождения, и вместо изменщицы он пригласил Надю. Она не спрашивая ни куда, ни зачем, опять тут же согласилась. Когда застолье заканчивалось и было много выпито, Илья предложил Юре:
- Оставайтесь у нас, уже поздно, куда вы поедете?
Юра посмотрел на Надю, чтобы понять ее реакцию. Она не сказала ни нет, ни да, но Юра уже уже понял, что выиграл спор, за который уже не раз себя проклинал. Не в его правилах было спорить на отношения или человека. Если бы не предавшая его девушка, он вообще навряд ли стал бы встречаться с Надей. В комнате, которую им выделили, кровать была узенькая, односпальная. Жена Ильи (Илья женился вторым из всех юриных друзей) постелила свежую простынь. Надя потушила свет и легла.
- Если ты не хочешь, ничего не будет, - сказал Юра.
- Если бы я не хотела, я бы не осталась.
Юре показалось, что голос у нее дрожит от волнения. Это так не соответствовало облику уверенной в себе девушки. Когда они приступили, Надя была ужасно зажата. Юра был уверен, что у нее гораздо больше опыта с мужчинами, чем у него с женщинами. Когда он вошел в нее, Надя вскрикнула.
- Я сделал тебе больно? - спросил Юра.
- Да нет, все хорошо, не останавливайся.
Юра как-то не задумывался, что от встреч с ним у девушек могут быть дети. Одна из его предыдущих женщин, точнее та, которая в четырнадцать лет сделала его мужчиной, сказала ему, что если женщина не хочет детей, она должна предохраняться сама и носить презервативы с собой. Некоторые из его партнерш заставляли его перед концовкой прерываться, но это была их инициатива, а не его. У Юры было немного женщин, и не было ни одной, такой красивой, как Надя. Ему казалось, что ее кожа сделана из бархата.
- Можно я включу свет? - Юра захотел рассмотреть свою новую любовницу.
- Давай не сегодня. Лучше иди ко мне.
Юре казалось, что такого наслаждения он не испытывал никогда.
Утром ему надо было в институт, а Наде на работу. Она торопливо положила одеяло поверх простыни и они пошли завтракать. В кухне появилась жена Ильи , и Надя вдруг вскочила и позвала ее с собой. Из-за неплотно закрытой двери Юра услышал, как она предложила женщине забрать и постирать простынь.
- Ничего, сама постираю.
Перед уходом Юра с Ильей вышли на балкон покурить.
- Ты хоть знаешь, что она девкой была? - спросил Илья.
- С чего ты взял?
- Вся простыня в крови.
Юра ожидал услышать все, что угодно, только не это. Девушка в двадцать два года с такой внешностью - и девственница? Он не мог в это поверить. Хоть бы предупредила.
Когда они вышли из дома, Надю всю колотило. Казалось, у нее поднялась температура.
- Ты ни на какую работу не пойдешь, - сказал Юра. - Я тебя посажу на электричку и ты поедешь домой.
На перроне Юра спросил:
- А что ж ты меня не предупредила?
- А ты мне ничего не должен, - к Наде возвращалась ее обычная высокомерная манера общения. - Мне просто уже давно было пора, почему бы не с тобой.
Юра твердо решил ничего не рассказывать друзьям. Напомнят о споре, куплю им ящик водки, подумал он. Он анализировал свое состояние. Сказать, что влюбился без памяти он не мог, но ему льстило, что у такой роскошной женщины он был первым. Юра всегда расставался с девушками по своей инициативе. Он знал, что далеко не герой-любовник, но так складывалось, что девушки никогда его не бросали, кроме последней перед Надей.
Третьи подряд зимние каникулы Юра проводил в одном и том же доме отдыха. У него никогда не было цели знакомиться там с девушками, он ехал выпивать и отдыхать со своим старинным другом Андрюшей. Но все три раза он возвращался оттуда с новой подружкой. И почему-то именно с этими девушками у него завязывались серьезные отношения.
Юра вышел из полузабытья, услышав, что объявляется посадка на московский рейс. В самолете он почувствовал, что сорвал спину этим чертовым ящиком. Он боялся сдать коробку в багаж, опасаясь, что грузчики будут ее бросать и картонная коробка не выдержит, и вся работа пойдет насмарку. Вдруг Юра поймал себя на мысли, что с удовольствием вернулся бы сейчас в Сургут к Гале. Он прекрасно понимал, что решение не надо принимать, исходя только из эмоций. Может, им с Надей еще удастся найти взаимопонимание и в их отношениях появится что-то, кроме секса, сближающее их.
Юра еле доплелся до дома. Как он допер образцы, он сам понять не мог. Боль в спине была такая, что, казалось, он вот-вот потеряет сознание. Хоть бы встретили, сослуживцы-сволочи, подумал Юра. Прилетел он ночью, день рождения матери уже прошел. Он еле дополз до кровати. Надя лежала без движения. Наверно спит, подумал Юра. Вдруг она сильно закашлялась глубоким простудным кашлем. Ей же в марте рожать. Юра положил руку на сильно выросший живот жены.
- Что с тобой, родная? - он взял надину руку.
- Ты что, сам не видишь? - резко выдернув руку, сказала она, - По-моему, у меня воспаление легких.
Утром он позвонил на работу и сообщил , что привез образцы .
- Вези сюда, - раздалось в трубке.
Юра ответил, что ничего он не повезет. Во-первых, он ночь не спал, во-вторых сорвал себе спину, и вообще, ему надо везти жену, которую он не видел месяц, в больницу. Потом ему придется пожалеть о своей резкой отповеди начальнику, но в этот момент он даже не думал о последствиях. Надя получила направление в одну из самых старых больниц Москвы на Таганке. Было холодно, по коридорам гулял ветер. Им сказали, что места в палатах нет, и Надю положат в коридоре. Если у нее действительно было воспаление легких, то в таких условиях болезнь можно было не вылечить, а только усугубить. Вместе с ними поехала и юрина мама - "мало ли что, она все-таки носит моего внука". Мать Юры устроила такой скандал, что им предложили отказаться от госпитализации.
- Мы не отказываемся ложится в больнице, - сказала мать, - Мы отказываемся лежать в продуваемом коридоре. Беременная женщина с подозрением на воспаление легких! Может вы ее сразу убьете? Мы приехали сюда не просто так, а по направлению.
Вызвали главного врача.
- Попробуем что-нибудь придумать, - сказал он.
Он зашел в ординаторскую. Юра шел за ним и остановился у двери. Он услышал, как главврач говорит кому-то:
- Надо искать место для этой жидовской подстилки.
Юра чуть не ворвался в комнату, чтобы набить этой сволочи морду, но вовремя понял, что это только навредит. Он спокойно постучал в дверь.
- Доктор, можно вас на секунду?
Доктор вышел к нему. Юра, не повышая голоса, глядя ему прямо в глаза сказал:
- Слушай меня внимательно, доктор.Если с моей женой и ребенком что-то случится, я тебя просто уничтожу. Физически. И никто тебе не поможет. Нет мест, переводи в другую больницу. А издеваться над своей женой и матерью я тебе не позволю.
Юра рос в таком районе, где его научили, что если хочешь, чтоб тебя поняли, надо говорить тихо и уверенно. Истерикой можно только все испортить.
- Я подойду к вам через несколько минут, - сказал главврач. - Все будет в порядке.
Вернувшись к свои женщинам, он застал невиданную доселе картину - Надя помогала его матери накапать валокордин, а когда та выпила, обняла свекровь.
- Спасибо, Любовь Лазаревна.
- За что спасибо? Ведь ты моя дочка и носишь моего внука. Юра - мой единственный ребенок, и ближе вас у меня никого нет.
Когда наконец Надю уложили в нормальную палату, в которой не дуло, Юра с матерью уехали. Юра обещал вернуться вечером. Во-первых он боялся надолго оставлять жену в этой больнице с таким персоналом одну, а во-вторых, они забыли взять некоторые необходимые Наде вещи. Из-за своей спины Юра еле ходил. У него страшно болела поясница, казалось, между ногами и туловищем нет никакой связи, кроме боли. Но с ним это было уже не в первый раз, и он знал, что если лечить, то пройдет за неделю, а нет - то за семь дней. Так что нужно было особенно не напрягаться, а функционировать, насколько возможно. Мать сказал, что чувствует себя нормально и из больницы пошла на работу. Перед подъездом на лавке Юра увидел Аню. Она была сильно выпивши.
- Я к Надьке, - не поздоровавшись сказала Аня.
- Надя в больнице. - Юра старался не кривиться от боли.
- Домой пустишь чайку попить? - спросила Аня.
Только гостей сейчас не хватало, подумал Юра, но не пустить подругу жены он не мог.
Когда они вошли, он сказал:
- Иди на кухню. Сделай себе кофе или чай, там все есть. А я полежу, у меня сильно спина болит.
Минут через пятнадцать, в комнату, где он лежал, вошла Аня. Юра еле-еле смог найти положение, в котором чуть меньше болело, и лежал на спине. Аня с трудом держалась на ногах, в тепле ее окончательно развезло. Она плюхнулась рядом с Юрой на кровать, и не говоря ни слова стала расстегивать ему ширинку.
- Ты что делаешь! - заорал Юра, - совсем охерела? Ты не забыла, что я муж твоей лучшей подруги?
- Брезгуешь? - Аня еле ворочала языком. - А я не больше шлюха, чем твоя жена.
После свадьбы Юра очень серьезно поговорил с Надей по поводу ее подруги, и сказал, что не хочет видеть ее в своем доме. Очевидно, Надя действительно почти совсем прекратила общение с Аней.
- Ты думаешь, девкой ее взял? А ты не хочешь, чтоб я тебе рассказала, у скольких парней она отсосала и сколько отодрали ее в жопу? Это из-за нее я не могу иметь детей. Я в 15 лет залетела и сделала аборт. Кому я теперь нужна? А она у нас приличная, замужем! Готовится рожать.
Если б Юра мог встать, он вышвырнул бы Аню за дверь. Но от боли он не мог даже пошевелиться. Он просто заорал:
- Пошла вон! И чтоб я тебя больше не видел, иначе прибью!
- Ты меня еще вспомнишь. - Аня с трудом поднялась на ноги. - Тебе рассказать, с кем она трахалась, пока ты был в своей командировке?
У изголовья кровати стояла большая железная пепельница. Юра с трудом дотянулся до нее и точно бросил бы в Аню, если бы та не выбежала за дверь.
Когда она ушла, Юре стало совсем плохо. Он знал, что когда его не было, Надя ездила к матери и оставалась там ночевать. А к матери ли она ездила? Он, конечно понимал, что Аня сильно зла на предавшую ее подругу детства. Он не мог даже представить себе, что смог бы так поступить с кем-то из своих друзей или даже знакомых... Мысли Юры прервала вернувшаяся с работы мать. Он пытался не выдать своих чувств.
- У нас кто-то был?
- Приезжала Анька. - Юра, естественно, не сказал матери о разговоре с Аней. Он понимал, что может еще больше испортить отношения между женой и матерью, а в том, что хоть часть из того, что сказала Аня, было правдой, он был абсолютно не уверен. Стараясь переключиться, он сказал:
- Надо ехать к Наде.
- Посмотри на себя. Куда ты поедешь, - сказала мать.
- Но я тебя после приступа в больницу тоже не пущу, - ответил Юра.
- Через час придет с работы отец, он и съездит. А я тебе укутаю спину и тебе может хоть чуть-чуть станет легче.
Юра знал, что когда дело касалось его здоровья, спорить с матерью бесполезно. Да и видеть Надю после разговора с Аней ему не хотелось. Он всю жизнь пытался развить в себе логическое мышление, и теперь, призвав на помощь логику, старался понять, что в аниных словах могло быть правдой, а что нет. Он мог принять скоропалительное решение по ситуации, но судьбоносные вопросы требовали тщательного обдумывания, ведь можно наломать таких дров, что испортишь жизнь и себе, и другим.
Когда Надя залетела, она предложила сделать аборт. Но Юра где-то читал,что прерывание первой беременности может стать роковым для женщины и предложил ей руку и сердце. А теперь ему предстояла сложнейшая задача - не задавая никому вопросов, понять, на что способен человек, которого ты сам не особенно и понимаешь.
Слава богу, у Нади оказалось не воспаление легких, а довольно тяжелый бронхит, который в течение двух недель удалось вылечить. Понятно, что никакого секса до родов между супругами быть не могло. В состоянии неопределенности Юра жил как в аду. Он не мог понять, кто живет рядом с ним - конченая шлюха, верная жена или что-то между этим. Юра уже не был уверен, что ребенок, которого носит Надя, его. А разбираться с женщиной, когда она вот-вот должна родить, он не мог. Кто придумал эту идиотскую фразу "стерпится , слюбится"? В том, что он женился на Наде, он отчасти винил свою мать. Когда ему было двадцать, он страстно полюбил женщину, которой было уже 27. Она ответила взаимностью. Но его мать кричала:
- Ты что собираешься жениться на этой старухе?
А ее родители прожужжали ей все уши, зачем тебе этот молокосос. Юра хотел создать с ней семью, но только не сейчас, а чуть попозже, когда он начнет зарабатывать.Его мать готова была грудью броситься на защиту единственного сына. Он даже предполагал, что мать позвонила той женщине. И когда его любимая объявила о разрыве, он был совершенно уверен, что она сделала это под давлением. И вот теперь Юра за это расплачивался. Они с той женщиной не просто любили друг друга, но и были друзьями, понимали друга друга с полуслова, несмотря на разницу в возрасте. Сейчас о таких отношениях можно было только мечтать.
Вместе с Юрой и его родителями жил его дед по отцовской линии. Все трое мужчин были внешне очень похожи и совершенно разные по характеру. Прижимистый, можно сказать, даже жадный дед постоянно водил в дом женщин , не обращая внимания на просьбы невестки не делать этого на юриных глазах. Дед угомонился только тогда, когда они переехали в квартиру на Автозаводской, примерно за три года до того, как Юра женился. Дед подарил жизнь своему сыну два раза. Второй раз, когда израненный вернувшись с фронта, он отыскал сына в эвакуации и обессилевшего от голода тащил на себе много километров до железнодорожной станции. Юра не помнил, чтобы когда-нибудь в споре свекра с невесткой его отец принимал сторону жены. В доме нельзя было выбрасывать хлеб. Можно было все, что угодно, но хлеб был чем-то святым.
- Хоть бы раз ребенку шоколадку подарил, - говорила Любовь Лазаревна.
- Ну что мы сами не можем купить ему шоколадку, - всегда отвечал отец. - Он такой, какой есть, и другим уже не будет.
Казалось, что лишенный сантиментов дед ждет правнука чуть ли не больше всех остальных членов семьи. У него появилась цель в жизни - дожить до рождения правнука. У деда было отменное здоровье, и Юра никак не мог понять его опасений.
Юра конечно не мог не рассказать жене о визите подруги.
- Она меня так и не навестила в больнице, - сказала Надя.
Юре показалось, что закадычные подруги стали злейшими врагами. Ложась в постель с Надей, он все чаще вспоминал Галю. Ее улыбку, ее горящие глаза, их несостоявшуюся ночь, и теперь был совершенно не уверен, что поступил правильно.
Зима прошла без происшествий. Надя вот-вот должна была родить. Юра даже не предполагал, что живот может быть таким большим. Рожать она должна была в роддоме на Электрозаводской, где акушерским отделением заведовала троюродная сестра Юры. У нее рожали все общие родственницы, и всегда у всех все было в порядке. Поэтому Юра особо не переживал, как пройдут роды. Тем более, что сестра сказала, что будет принимать их сама. Несмотря на дальность родства, они были довольно близки, благодаря общительности матери Юры, постоянно поддерживающей родственные и дружеские связи. Когда у Нади начались схватки, сестра заехала за ними на своей машине и отвезла в больницу. Юра хотел поехать с ними, но сестра сказала:
- Нафига ты там нужен? Сами справимся.
Сестра была старше Юры на двадцать с лишним лет, но выглядела так, что они казались ровесниками.
- Не переживай, браток, не она первая, не она последняя. Когда родит, я тебе позвоню. Приедешь и будешь стоять под окном.
Юре показалось, что Надя испытала чувство облегчения, что едет без него. Он включил телевизор. Показывали хоккей. Он очень любил смотреть спортивные соревнования, но нехорошее предчувствие мешало ему. Только через день сестра позвонила.
- У тебя сын, такой же ленивый, как ты. Пришлось доставать щипцами. Не волнуйся, все в порядке, только Надя намучилась.
На следующий день Юра с разрешенным набором продуктов поехал к роддому.
- Пойдем ко мне, надо тебе кое-что сказать, - встретила его сестра. - Надя все равно пока слаба и сына ей не приносят. Но я надеюсь, все будет в порядке. Подержу ее еще несколько дней и выпишу. Не волнуйся, с ребенком все в хорошо. Роды были сложные, чуть было не пришлось делать кесарево, но, слава богу, все обошлось. Не спешите с интимной жизнью - у нее такие разрывы, что нужно время, чтобы зажили.
Юра вспомнил, как мать рассказывала ему о том, как он ей достался. У Нади, слава богу, ничего подобного и близко не было. Но все-таки сын его оказался щипцовым, как и он сам.
Через пять дней Надю с пока безымянным сыном выписывали домой. Было решено, что имя дадут, когда оба вернутся из роддома. Юре дали пакет, перевязанный синими ленточками. Он увидел лицо своего сына, тот, как показалось Юре, строго смотрел на него и сопел в обе ноздри.
- Ну как, подходит? - спросила жена.
О ребенке можно было сказать одно, что Юра и выпалил:
- Гольдберг.
Сомневаться, что это его сын, не приходилось. Он был одновременно похож на всех мужчин в семье.
Дома мать достала фотографию маленького Юры. Казалось, что только что сфотографировали сына. У матери было единственное относительно дорогое украшение - кольцо с небольшим бриллиантиком. Она сняла его с руки и протянула Наде:
- Спасибо за внука.
Естественно, к рождению ребенка все было приготовлено. Столько всего, что хватило бы и на тройню, если б Надя ее родила. Теща связала очень красивые пинеточки, которых в магазинах было не найти.
Больше всего маленький был похож на юриного деда. Форма головы и уши - один в один. Внешне безразличный ко всем в семье, дед практически не отходил от кроватки правнука.
Только бы характером в деда не пошел, думал Юра, а вот если фигурой, например, то отбою от женщин не будет. В свои восемьдесят высокий юрин дед оставался по-прежнему стройным, и женщины на улице до сих пор бросали на него взгляды.
Первый вариант имени предложила Надя:
- Давай назовем Ваней.
- Для этого у него должен был быть другой отец. Посмотри на него, какой он Ваня.
В результате сошлись на нейтральном Борис, которое устраивало обе стороны. Называть чисто еврейским именем означало обеспечить ребенку проблемы в школе, а возможно, и не только.
Потихонечку Юра научился купать ребенка в ванночке, хотя поначалу очень боялся навредить ему. Надя всегда стояла рядом на подхвате. Она была сумасшедшей матерью с первого дня. Ей казалось, что все всё делают не так. Боря был не из тех младенцев, которые безостановочно плачут. Он даже предупреждал, казалось, когда начнет орать. Когда он начинал громко сопеть, родители уже знали, что сейчас начнется. Юра не мог сказать, что в нем сразу проснулись отцовские чувства. Он должен был привыкнуть к отцовству.
В один из дней дед как обычно сидел возле кроватки Бори.
- Пойду попью чаю к себе в комнату, - сказал он Юре. - Позови, когда начнется хоккей.
В это время шел чемпионат мира по хоккею. Как раз должны были играть наши. Вот-вот должна была начаться трансляция. Юра позвал деда. Когда через пять минут тот не пришел, Юра заглянул в его комнату. Дед сидел, неестественно склонив голову. На столе стояла чашка с еще дымящимся чаем. Юра подошел к деду. Тот был мертв. Юра вспомнил, что накануне им звонила одна из старых подруг деда, которая зналась еще с его покойной женой. Она предупредила юриного отца, что ей приснился сон, в котором покойница стелила деду постель.
- Скоро он придет ко мне, - говорила она.
Никто не обратил внимания на звонок казалось, выжившей из ума старухи. А даже если бы и обратили, то что можно было сделать.
Юра тут же вызвал скорую. Дед, конечно, был уже не молод, но никаких заметных проблем со здоровьем у него вроде бы не было... Юра никак не мог поверить в случившееся. Ему впервые в жизни случилось терять близкого человека.
Деда похоронили в могиле его жены, умершей еще до рождения Юры. Во время похорон лил проливной дождь. На глинистом Востряковском кладбище было скользко, пришлось заплатить могильщикам, чтобы они вычерпали воду из могилы. Юра в первый раз в жизни видел, как его отец рыдает в голос. Он держался до похорон, а вот теперь нервы все-таки сдали.
Юре казалось, что он не любит деда, но когда того не стало, он почувствовал, что ему чего-то не хватает. Глядя на сына, он вспоминал, как на похоронах кто-то сказал, что Боря "выжил" покойного. Юра долго не мог избавиться от мысли, что тот смотрит на него глазами деда.И все-таки мечта деда сбылась - он дожил до рождения правнука.
Гольдберги жили в трехкомнатной квартире. Все три комнаты были изолированными. На семейном совете решили, что со временем молодые переедут из своей в комнату деда, а в большую комнату перенесут телевизор и она станет гостиной. Но тем временем в Москву приехал сын друзей родителей с Украины, который только что женился. Гостям предложили пожить пока в комнате деда, чтобы прошло какое-то время после смерти близкого Юре человека.
Вскоре новый жилец получил от работы комнату, и они опять стали жить своей семьей, надеясь, что дальше будет только лучше . Однако, когда посторонние уехали, вновь начались ссоры между Надей и матерью. Надя не могла позволить себе инициировать скандал при чужих, но теперь - полная свобода. У нее добавился еще один козырь - она грозила, что увезет Борю к своей маме. Юра неожиданно проявил твердость:
- Хочешь, уезжай. Никто не держит. Но обратно я тебя не приму.
Надя поняла, что он не шутит, и стала вести себя немного спокойнее, а угрозы забрать сына прекратились вообще.
Андрюша, который был свидетелем на их свадьбе, пригласил семью Гольдбергов на свой день рождения.
Юра родился в одном из старейших родильных домов в самом центре Москвы. Оттуда его привезли на Трифоновскую улицу, что в Марьиной Роще. Когда-то Высоцкий написал песню, в которой были слова: "система коридорная, на сорок восемь комнаток всего одна уборная." Дом в котором жил маленький Юра, был почти такой, только комнат было тридцать шесть, а туалетов на лестничной клетке три. Эти туалеты были все обвешаны стульчаками, и могла возникнуть вполне серьезная ссора, если кто-то воспользовался чужим стульчаком. Кухня тоже была общая. На ней стояло четыре многоконфорочные плиты, каждая семья точно знала, где чья конфорка. Поскольку кухня была самым теплым местом,маленьких детей купали прямо там. В комнате, куда привезли Юру, кроме мамы с папой жили еще родители матери. Комната была огромная, около тридцати метров. Юре выделили угол за ширмой. Дед незадолго до его рождения вышел на пенсию. А бабушка срочно последовала его примеру, узнав, что дочь родила не очень здорового ребенка. Так что юриным воспитанием, пока папа с мамой были на работе, занимались баба Роза и дед Изя.
В том же доме, на цокольном этаже, жила лучшая подруга матери Клава, дочь дворника. Дом был знаменит тем, что трех парней, живших в нем, примерно за год до рождения Юры расстреляли как членов банды "Черная кошка". Но ходили упорные слухи, что главаря банды даже не арестовали. Люди считали, что им был тихий дворник Семен Андреевич. При всей улыбчивости глаза у него были жесткие и холодные. Друг Юры, Андрей, был сыном Клавы, которая родила его без отца, за полгода до рождения Юры. Причем, кто отец Андрюши, знали абсолютно все - это был известный хоккеист. Узнав, что Клава беременна, он сразу расстался с ней. Мать потом говорила Юре, что Андрюша похож на отца как две капли воды. Андрюша и Юра были обречены быть друзьями практически с пеленок.
Когда на Трифоновской собирались, отец и гости курили прямо в комнате, так что Юра был привычен к табачному дыму с младенчества. Среди соседей были и артисты - Борис Сичкин, ставший знаменитым после выхода фильма "Неуловимые мстители", и супружеская пара Володя и Мара, солисты ансамбля "Березка". Прямо рядом с домом находилась пивная, считавшаяся одной из самых бандитских точек даже в Марьиной Роще. Почти каждый день там случалась поножовщина.
У бабушки была подруга, Дуся. Ее сын был как раз одним из расстрелянных по делу "Черной кошки". Но когда посторонние люди спрашивали, как погиб ее сын, она всегда говорила, что он утонул. Она так и не поверила, что ее ласковый сынок Витя мог грабить и убивать. Она старалась не оставаться одна, и почти все время проводила у своей подруги. И всю свою любовь вылила на маленького Юру, который стал для нее светом в окошке. Юра даже сначала думал, что у него две бабушки.
Сичкин решил из своего сына Емельяна сделать музыканта. Ребенок по семь-восемь часов в день гонял гаммы, отчего соседи были абсолютно не в восторге. Но сыну любимого всеми Сичкина все прощалось, да и мальчик был очаровательный. Этажом выше в маленькой квартире жила старшая сестра Любови Лазаревны Ида со своим мужем Осей и двумя детьми, Сашей и Эллой. Элла часто просила дать ей погулять с Юрой, которого была старше всего на три года. Но когда ей предлагали пойти гулять с бабушкой, дедушкой или тетей, Элла устраивала истерику:
- Я хочу одна, мне так неинтересно.
Конечно, никто бы не отпустил маленькую девочку одну с ребенком. К тому же она выкалывала глаза всем куклам, которых ей покупали.
Каждый вечер комната, в которой жил Юра превращалась в игровой клуб. Телевизор появился только когда ему было пять лет, поэтому играли или все вместе в "Микки Маус" и "Роми", или, разбившись на две компании, в преферанс. Причем в преферанс в семье умели играть абсолютно все. Когда Юра начал ходить, он вечерами крутился возле играющих, поэтому никто не удивился, когда в пять лет он подсказал бабушке правильный ход.
Дед по отцу в то время жил с младшей дочерью в Колпачном переулке. Отец Юры, женившись переехал на Трифоновскую улицу. Неожиданно юриным родителям дали квартиру на Щелковском шоссе. Это была трехкомнатная квартира на пятом этаже без лифта. Кроме Юры с родителями там должны были жить его дед по отцовской линии и младшая сестра отца с мужем. Новое жилье казалось юриным родителям раем. У них теперь наконец, пусть и вместе с сыном, будет отдельная комната. На семейном совете решили, что в рабочие дни Юра будет оставаться на Трифоновской, а на выходные родители будут его забирать. Когда Юре исполнилось пять, соседские мальчишки научили его курить. Родные даже не замечали, что от Юры пахнет табаком, они не могли подумать, что пятилетний ребенок на такое способен. Конечно, узнай отец об этом, он наверняка выпорол бы Юру. Мальчик не чувствовал себя больным, несмотря на то, что при выписке из роддома ему поставили диагноз врожденный порок сердца. К счастью, позже диагноз не подтвердился. При всем этом Юра часто болел ангинами, и однажды ему его порок сердца переквалифицировали на подозрение на ревматизм.
Во дворе на Трифоновской дети часто дрались, однако Андрюше и Юре никогда не перепадало - ребята как будто обходили стороной внука странного дворника.
Вскоре пошел слух о том, что дом будут расселять. Было решено, что в здании будет отделение ГАИ. Жизнь шла своим чередом. Солисты ансамбля "Березка" Мара с Володей вышли на пенсию, оказалось, что танцорам это положено в 35 лет. Почти каждый вечер они прикладывались к бутылке. В конце концов Володя все чаще стал пропадать около пивной, откуда его иногда просто приносили домой собутыльники. Мару стали посещать мужчины, и на весь коридор было слышно, как скрипит супружеское ложе. Володя, иногда приходя в себя, начинал гонять Мару по большому коридору, как правило догонял ее на кухне и без всякой злобы бил по лицу. Потом опять уходил в пивную и все повторялось снова.
Мать Андрюши купила кооперативную квартиру и юрин друг переехал в шикарный кирпичный дом в пяти минутах ходьбы от станции метро "Университет". В доме уже никто не сомневался, что подозрения по поводу того, что представлял из себя дворник на самом деле, были абсолютно справедливы. Действительно, откуда деньги на кооператив у матери-одиночки.
Бабушка и дедушка Юры одними из последних получили однокомнатную квартиру в Медведково. Именно в этой квартире Юра с Надей потом проводили свою первую брачную ночь. А Юре еще долго снилась огромная комната, в которой было, может быть, тесно, но все были дружны и счастливы. Он скучал по вечерам, когда все собирались играть в карты, потому что это всегда было весело и интересно. Причем никогда не играли на интерес, считалось, что для остроты игры нужно было иметь возможность хоть очень маленькую сумму выиграть или проиграть.
Надя отказалась ехать на день рождения Андрюши, сославшись на то, что хочет побыть одна с сыном. Надя вообще любила ездить в гости только к матери или другим своим близким родственникам. Юра не знал, известно ли жене что-нибудь о происшествии на свадьбе ее сестры, но больше не разу не слышал, чтоб они общались. Ходили слухи, что Таня очень быстро развелась со своим мужем и теперь одна растит дочку.
Как всегда, на дне рождения была, как казалось Юре, самая вкусная в мире утка с яблоками. Женившись, друзья стали общаться реже,и вскоре их отношения практически сошли на нет. Казалось, единственное, что их еще объединяет - дружба матерей, становившаяся с годами только крепче. С рождением Андрюши для Клавдии Семеновны остался только один мужчина в мире - ее сын. Она сделала все, чтоб он не страдал оттого, что растет без отца.
Андрюша женился без любви, но был прекрасным мужем и отцом. Он не мог допустить, чтоб его ребенок повторил его судьбу. Ира, которая сначала была тише воды, ниже травы, прекрасно понимала, что ее семья держится исключительно на любви Андрюши к ребенку и была категорически против, чтобы муж без нее встречался с друзьями.
Вернувшись из очередной командировки, Юра узнал, что вскоре их бригада будет снова направлена в Сургут доделывать работу. Он заставлял себя не думать о Гале, но тут у него резко поднялось настроение, и он понял, что очень хочет ее увидеть. Однако в списке экспедиции Юра своей фамилии не нашел. Он побежал к начальнику.
- Почему я не еду в Сургут?
- Ты нужен мне в другом месте, - сказал начальник.
Начальнику скорее всего рассказали о том, что у Юры в Сургуте есть женщина. Он и сам однажды передал Юре привет из Сургута и сказал, что его там ждут. И теперь начальник, возможно, мстил Юре за то, что тот отказался привезти ящик с породой.
Юру направили в командировку в Калининскую область вместе с опытным Владимиром Ивановичем, про которого ходили упорные слухи, что работа для него только прикрытие, а на самом деле он занимался фарцовкой. Юра не мог отказаться, он работал по распределению. Его не могли уволить по собственному желанию, а по статье могли. В бригаду им дали двух пятнадцатилетних близняшек, которые проходили практику на их предприятии после первого курса топографического техникума. Надо было восстанавливать мост, чтобы вернуть жизнь в одну из заброшенных деревень. От Калинина это было примерно сорок минут на автобусе, а потом еще километра три пешком. Их поселили в той самой деревне, где оставалось всего три жилых дома, остальные были брошены. На следующий день Владимир Иванович пошел показывать бригаде объем работы. Хоть площадь была большой, работа казалась несложной, и Юра подумал, что вернувшись он еще раз попросит начальника отправить его в Сургут. Неожиданно на следующее утро Владимир Иванович заявил Юре:
- Ты инженер, и такую простую работу можешь сделать сам. А у меня дела, я поеду. Только никому не говори. Ты поможешь мне, а я потом помогу тебе.
Те работы, которые предстояло сделать, Юра первый и последний раз делал на практике после первого курса. Понятно, что молодые девочки могли только записывать или носить рейку. Если б Юра знал, что ему предстоит работать самостоятельно, он прочел бы и освежил в памяти, как это делается. Но задача казалась простой, и они с девочками за три дня сделали все измерения. Осталось вернуться в Москву и перенести их на ватман.
К бабке, у которой они жили, в день отъезда приехали родственники. Они сообщили, что автобус, на котором они прибыли, был последним, потому что в городе кончился бензин. Юра был в отчаянии, ведь билеты на поезд уже лежали у него в кармане, а как добраться до станции со всем оборудованием? Но гости, которые приехали только чтобы привезти продукты, знали короткую дорогу через болото и предложили помочь донести оборудование. Юра даже не представлял, что дорога может быть такой тяжелой. Она оказалась действительно короче, зато при каждом шаге приходилось вытаскивать ноги из чавкающей трясины. Привычные местные даже разговаривали и шутили, а у Юры была одна мечта - дойти и не осрамиться перед своими юными помощницами. До вокзала они добрались за полчаса до отправления поезда. Рядом был магазин, где купить было нечего, кроме банок с помидорами, в которых плавала плесень, и лимонада. С дороги Юра страшно хотел пить и залпом опустошил две бутылки лимонада прямо не выходя из магазина. У напитка был довольно странный вкус. Через час после того, как они сели в общий вагон, Юре стало плохо. Он обратился к проводнице за помощью. Очевидно, Юра выглядел действительно не очень хорошо, и через полчаса проводница перевела Юру с помощницами в абсолютно пустой купейный вагон. Тамошняя проводница дала Юре какую-то таблетку, которую он тут же выпил. Слава богу, что в вагоне, на который не было билетов, ехало всего два человека. Юра до самой Москвы оккупировал один из туалетов. Рвота и понос прошли перед самым подъездом к вокзалу. Юре казалось, что сил у него нет вообще. Потом, уже придя в себя, он представлял себе, как выглядит бледный мужик в телогрейке с теодолитом за спиной и вешкой в руке. Вешка - это такая палка, которая очень похожа на копье. Юра не помнил, как он доехал до дома. Очевидно он выглядел так, что Надя не говоря ни слова помогла ему раздеться, уложила в кровать и сделала чашку крепкого чая с лимоном.
Измерения надо было перенести на ватман, который по счастью имелся дома. Когда Юра начал, то понял, что загубил всю работу. Он все померил, но на каждой точке забывал взять по одной из координат. Отсутствие опыта сыграло с ним злую шутку. Восстановить ничего было нельзя. В это время Надя решила, что он уже достаточно оправился, чтобы закатить очередной скандал. Мол, с такой работой нельзя заводить семью, ребенок растет без отца и скоро придется показывать ему фотографии, чтобы он не забыл, как выглядит папа. Если бы не распределение, то Юра и сам бы уволился с этой работы. Когда надо было поступать, ему было абсолютно все равно, куда, лишь бы была военная кафедра, потому что к семнадцати годам ему сняли все диагнозы, по которым освобождали от армии. Было решено пойти в МИХМ, так как до него было довольно близко ехать и знаний должно было хватить для поступления. Но Юра случайно перепутал здания и попал в институт геодезии, аэрофотосъемки и картографии. Он понял, что попал не туда только тогда, когда начал сдавать документы.Принимавшая их девушка так мило ему улыбнулась, что он решил - а какая, собственно, разница? К тому же, он не очень любил химию. Дома его поступок восприняли абсолютно спокойно, вспомнив, что этот институт заканчивала одна из родственниц, которой немедленно позвонили, чтобы осведомиться, что это за вуз. Родственница так нахваливала свою альма-матер, что родители успокоились. Только потом выяснилось, что Юра подал документы на факультет, где было больше всего человек на место, а главное, что с аттестатом три с половиной, который входил тогда в общую оценку, поступить было очень сложно...
Но сейчас Юра думал совсем о другом. Он думал, что подвел не только себя,но и Владимира Ивановича, и теперь готов был на все, чтобы исправить свою ошибку. Он даже забыл, что в Сургуте его ждет Галя. Он винил себя , что вместо того, чтобы думать об объекте, думал только о том, как быстрее закончить работу, чтобы успеть поехать в Сургут, . Идти к начальству, не поговорив с Владимиром Ивановичем, он не мог.
Тот кричал :
- Ты специально меня подставил!
Единственное , что смог ответить Юра:
- Я все возьму на себя. Я поеду и все перемеряю заново.
- Да кто тебя теперь подпустит к самостоятельной работе, щенок! - Владимир Иванович был готов ударить Юру, но сдержался.
На следующий день Юру вызвали к начальству. Он не знал, что там наговорил Владимир Иванович. Начальник спросил:
- Ну что мы с тобой теперь будем делать? Выгнать я тебя не могу. С твоим напарником я сам разберусь, а вот что делать с тобой?
Юра предложил отправить его в Сургут и сказал, что очень постарается больше не ошибаться, если ему еще раз доверят самостоятельные работы.
- Хер тебе, а не Сургут, - сказал начальник. - Пиши заявление по собственному, я найду способ, как от тебя избавиться. Наприсылают мудаков, а ты возись с ними.
- Сам ты мудак, - неожиданно выпалил Юра. - Сколько можно извиняться, я же признал свою ошибку. Что мне еще на колени встать? Меня ж никто не предупредил, что это будет самостоятельная работа, я бы хоть книжки почитал перед тем, как мерить. Я даже о том, что мы будем делать, узнал только на месте.
Лицо начальника так покраснело, что казалось, сейчас он начнет изрыгать пламя. Но он просто сказал:
- Пошел нахер. Чтоб я тебя больше не видел.
Через три дня Юру уволили по собственному желанию. Надо было срочно устраиваться на другую работу. Если по специальности - это те же командировки, да еще характеристику дадут такую, что и на стройку не возьмут. Да и Надя навряд ли смирится с его дальнейшими разъездами. В итоге мать устроила Юру на маленький заводик около дома, в отдел снабжения инженером. Эту должность он получил только потому, что имел высшее образование. Разбираться в новой работе предстояло по ходу.
Мать работала снабженкой почти всю свою жизнь. Она на была на очень высоком счету, ведь не зря же ей дали трехкомнатную квартиру от завода. Мать сказала, что ничего сложного в этой работе нет, самое главное это уметь контачить с людьми и смириться с тем, что снабженец всегда во всем виноват.
Лидия Ивановна, начальница Юры на новой работе, была крашеная блондинка около пенсионного возраста. Как выяснилось позже, больше всего она боялась, что ее отправят на пенсию, поэтому она сразу невзлюбила Юру, почувствовав в нем конкурента. А у Юры и в мыслях не было кого-нибудь подсиживать, он даже не знал, понравится ли ему эта работа, и справится ли он с ней. Но все действительно оказалось довольно просто. Юра быстро познакомился и, можно сказать, даже подружился с начальниками цехов, которые были ненамного старше него, что не мешало им на планерках крыть отдел снабжения последними словами. Лидия Ивановна придиралась к Юре как могла, по делу и без, хотя начальники цехов в один голос говорили, что если кто и работает в отделе снабжения, так это Юра. Они зачастую через голову начальницы обращались к нему, чтобы он достал нужные металлы. Юра старался сделать все, от него зависящее. Мать оказывала ему неоценимую помощь, точно указывая, куда надо обратиться. Она передавала сыну свои, как выяснилось, обширные связи. Но чем лучше работал Юра, тем злее становилась Лидия Ивановна.
Однажды к ним на завод приехала коллега Юры с другого предприятия. Она сказала, что им нужен человек в группу черных металлов и предложила Юре перейти к ним. Юра так намучился от придирок начальницы, что уже на следующий день поехал смотреть новое предполагаемое место работы. Это был тоже очень небольшой заводик в самом центре Москвы. Он находился стенка в стенку с английским посольством. Юру принял замдиректора, молодой, очень уверенный в себе человек, который явно следил за своей внешностью. Поговорив с Юрой, он тут же предложил ему место старшего инженера с последующими перспективами. Юру познакомили с начальником отдела снабжения Владимиром Ильичом. Одна из сотрудниц отдела оказалась женой начальника. Ее звали Раиса. Женщина, которая предложила ему перейти на их завод, сказала:
- Хочешь, чтоб у тебя все было в порядке, дружи с Раиской.
Когда Юра подал заявление об уходе, Лидия Ивановна вмиг став дружелюбной, сказала:
- Мне очень жаль, что ты уходишь. Ты очень хороший работник. Но раз ты так решил, я надеюсь, что ты не ошибся.
Юра подумывал о том, чтобы съездить в Сургут, но, поразмыслив, решил, что не стоит. Оставить Надю, несмотря на непроходящую напряженность в их отношениях, он был не готов.И он решил пустить все на самотек - будь, что будет.
К тому же дед Изя, завинчивая лампочку, упал с табуретки. Через неделю он почувствовал себя очень плохо и вскоре у него обнаружили рак. Его состояние быстро ухудшалось. Юре приходилось почти каждый день ездить в Медведково помогать бабушке. В один из его приездов у Юры на глазах дед умер. Смерть деда Изи, который Юру воспитал, стала для него огромным ударом. Вроде бы, он должен был быть к этому готов, но оказалось, что нет. От истерики его удерживал только вид абсолютно потерянной бабушки, которая время от времени дотрагивалась до тела и говорила:
- По-моему, он еще теплый. Может быть, ему еще можно помочь.
Но приехавшая скорая перечеркнула все надежды бабушки.
На еврейском кладбище купили сразу два места. Юра даже не мог себе представить, каково человеку видеть свою будущую могилу. Чтоб не оставаться одной, бабушка переехала к старшему внуку. Договорились, что летом она будет жить в Кратово, на даче, которую Гольдберги снимали уже пятнадцать лет.
За это время Юра убедился, что они с Надей не стали ближе ни на грамм. Она умудрялась даже сочувствовать так, что становилось еще тяжелее. Хорошо хоть, что не делала вид, что горюет по практически незнакомому человеку. Юра надеялся, что работа на новом месте отвлечет его от горя и семейных дрязг. Смерть деда тяжело переживал не только Юра, но и его мать, которая как хорошая еврейская дочь безумно любила своих родителей. Она хотела не дожидаясь лета забрать бабушку к себе. Но ее отговорил отец. Он сказал, что той сейчас будет плохо везде, и, может быть, даже лучше, что она сейчас рядом с внуком. Тяжелое душевное состояние Любови Лазаревны не мешало Наде искать с ней стычек. Юра один раз не выдержал и сказал жене:
- Ты что, нелюдь?
И услышав в ответ:
- А что она тазик на место не поставила? - не без удовольствия смачно послал жену нахер. Надя от неожиданности разревелась:
- Я завтра же уеду с Борей к маме.
- Катись, - сказал Юра, - Но не вздумай трогать сына. Даже если увезешь его с собой, я его у тебя отсужу.
Юра конечно понимал, что это пустые слова. Он думал, что угроза хоть немного приведет жену в чувство. Он уже давно понял, что объяснять в этом возрасте человеку, что хорошо, а что плохо, абсолютно бесполезно. А задавать себе вопрос "куда же ты смотрел, когда женился?", было уже поздно и бесперспективно. Неожиданно ночью между ними состоялось примирение. К удивлению Юры, инициатором была Надя. Она даже выдавила из себя, что была немножко неправа. Такого бурного секса у них не было уже давно, и у Юры возникла мысль: может быть удастся еще спасти отношения, хотя бы ради ребенка. Ну не может же человек не понимать, что разрушает не только его жизнь и жизнь их сына, но и свою. Самое интересное, что мать Юры относилась к придиркам невестки с пониманием, и хотя они иногда очень сильно ссорились, быстро отходила.
На новом заводике работать было намного труднее, чем на предыдущем. Там выпускали холодильное оборудование, в основном для оборонки. Многие изделия были экспериментальные и в единственном числе, и поэтому необходимые материалы приходилось искать по всей Москве. До прихода Юры на группе металлов работала молоденькая девочка Лена. Она была даже без среднего образования, но работала неплохо. Юра автоматически становился ее начальником. Лена приняла его в штыки и постоянно пыталась подколоть. Юра никак не мог понять, за что девушка злится на него. Работа была непростая, и в интересах дела было совершенно необходимо налаживать контакт. Но на данный момент Юра пока не представлял себе, как найти подход к девушке, которая, как еж, выставила наружу все иголки. Вдруг в голову не к месту пришла поговорка "Стерпится, слюбится". Юра засмеялся.
- Что это тебе стало весело? - спросила Лена.
- Да ты девчонка веселая.
На этом выяснение отношений временно закончилось. Потихоньку склоки между ними прекратились.
Наступило лето. Неожиданно уволился замначальника отдела. Владимир Ильич вызвал Юру:
- Не хочу брать человека со стороны. Пойдешь моим замом?
Юра честно сказал , что ему пока не хватает опыта и он боится подвести.
- Ничего, не боги горшки обжигают.
Они зашли в кабинет замдиректора. Юрий Николаевич Дубровин, замдиректора по общим вопросам, был всего на три года старше Юры. Одевался он в дорогие импортные костюмы, пользовался изысканным, явно тоже не отечественным одеколоном. Про него говорили, что это номенклатура министерства, и скоро министерство заберет его к себе. Кроме того он был накачанный, и на кого меньше всего походил, так это на советского человека. Казалось, что это какой-то штангист, который собрался на важный прием. Фирменной чертой Дубровина было олимпийское спокойствие, иногда казалось, что все, что происходит на заводе, его абсолютно не касается. Юрий Николаевич был очень строг, и, говорили, что начальник отдела снабжения Владимир Ильич своим инфарктом был обязан именно ему.
Юрий Николаевич спросил, уверен ли Владимир Ильич в своем протеже?
Тот напомнил, что Юра - единственный человек в отделе, кроме него самого, с высшим образованием. Юре было неприятно оттого, что Дубровин тыкал годящемуся ему в отцы начальнику отдела. Назначение состоялось, однако не очень обрадовало Юру, потому что он понимал, что работы, а главное, ответственности теперь будет намного больше, а зарплата увеличится всего на десять рублей.
В это время умер Семен Андреевич, дед юриного друга Андрюши.Его отпевали в небольшой церквушке в центре Москвы. На похороны тихого пенсионера, бывшего дворника, группами приезжали какие-то люди блатного вида с шикарными венками. Простившись с покойником, они все, как один, предлагали помощь Клавдии Семеновне и Андрею. Правда, на поминки никто из них не остался.
- Что это за люди? - спросил у матери Андрюша.
- Я точно не знаю. Но советую тебе, если кого-нибудь из них увидишь, переходи на другую сторону улицы.
Складывалось так, что Юре почти каждую неделю приходилось бывать на каких-то похоронах. После смерти деда Изи как прорвало. Юра, больше 20 лет не знавший вообще, что такое потерять близкого человека, с ужасом думал: кто следующий? Пока среди потерь не было только самых близких. Да и работе это мешало. Поэтому Юра ни разу не оставался на поминки и прямо с кладбища летел на завод.В новой должности приходилось непросто. Во-первых, все подчиненные, кроме Лены, годились ему как минимум в отцы или матери. Владимир Ильич часто болел, и кроме своих новых обязанностей Юре приходилось еще и представлять отдел снабжения на планерках, а все цеха по традиции списывали на него все свои проблемы. Так что после каждой планерки Юре казалось, что его искупали в дерьме.
К тому же запила руководитель отдела химии Светлана Ивановна.К началу рабочего дня, к половине восьмого утра, она уже была абсолютно пьяная. Юра не знал, что делать. Ему пришлось взвалить на себя обязанности Светланы Ивановны, и он физически не успевал делать всю эту работу. Он решился и пошел к начальнице охраны завода Генриетте Ивановне, родной сестре его "химички". Генриетта Ивановна была женщиной без комплексов. Поговаривали, что ее боялся даже директор. Также ходили слухи, что она была агентом КГБ, чему Юра сразу поверил, потому что все-таки через стенку от них находилось английское посольство. Надежды Юры были напрасны.
- Если б я могла что-то сделать, я бы уже давно сделала. Ее очередной хахаль бросил. Красивая же баба, - продолжала Генриетта, - А из-за каждого поганого хера в запой уходит.
Юра понял, что помощи ждать неоткуда. Юрий Николаевич и так все знал, тем более, что в в обязанности его секретарши, сидевшей в общей комнате, входило в конце каждого рабочего дня докладывать все и обо всех. Надменный смазливый замдиректора, презиравший всех вокруг, с каким-то особым почтением относился к Генриетте Ивановне. На заводе все знали, что ни одно важное кадровое решение не принимается без ее участия.
Наконец вышел с больничного Владимир Ильич. Единственное, что он смог сделать, это взять на себя часть обязанностей Светланы Ивановны. Юра никогда не мог понять людей, уходящих в запой, хотя его это коснулось самым непосредственным образом. На его свадьбе не было самого близкого его друга Лени, с которым они с первого класса сидели за одной партой. Они были абсолютно разные. Скрытный и, как все считали, хитрый Леня, и Юра, открытый, часто себе во вред говоривший правду. Леня был евреем по отцу. В отличие от Юры, он всегда точно знал, кем хочет быть. Его мать сразу после его рождения тяжело заболела, и Леня знал, что выучится на врача и вылечит ее. Но она умерла, когда сын был на третьем курсе медицинского института. И хотя все понимали, что она и так прожила дольше, чем говорили врачи, ленино горе было безмерно. Юра с еще одним другом Сашей безуспешно пытались его утешить на поминках. Леня сидел как чужой. После смерти матери во время любого застолья он выпивал все спиртное, при этом становился опасным для окружающих. Но ему все прощалось - ведь он недавно потерял мать. Ребята, еще недавно минимум раз в неделю игравшие в преферанс, стали встречаться все реже и реже. Вскоре Леня влюбился в свою одногруппницу, сделал ей предложение и, казалось, бросил пить. Но счастье длилось недолго - Леня застукал свою беременную жену в постели с другим парнем. Хорошо, что тот оказался физически сильнее Лени, иначе тот бы его убил. После этого Леня совсем вошел в штопор. При этом он умудрился не вылететь из своего медицинского института. Отношения с Юрой у Лени разрушились тогда, когда Юра отмечал диплом. Пьяный друг пытался устроить драку, без разбора бросаясь на людей, но Юра за шкирку вытащил его на улицу и сказал, что с человеком многое может произойти и дружбу свою они могут возобновить только тогда, когда он бросит пить. У Юры не было родных братьев и сестер.Он точно знал, что Леня любит его не меньше, чем он его, и помочь ему может только он, Юра. Леня был далеко не дурак и должен был все понять.
В семейной жизни возникли новые проблемы - перманентные ссоры между женой и матерью продолжались ,но так как Юра теперь часто задерживался на работе, Надя решила, что у него кто-то появился. Как-то они шли по улице и какая-то девушка улыбнулась им навстречу. Дома Юру ждал скандал: откуда ты знаешь эту шлюху?! Юра даже не понял, о ком идет речь. Когда жена объяснила, в чем дело, он просто назвал ее безмозглой дурой и перестал с ней разговаривать. Он больше не собирался доказывать, что не верблюд. Несмотря на то, что Юра очень любил сына, в глубине души он уже смирился с тем, что рано или поздно они с Надей расстанутся. Жить в постоянно создаваемом на ровном месте напряжении становилось невыносимо. Но это было еще не все. Когда Юра поздно возвращался с работы, дома его ждала наполненная ванна. Зная Надю, он понимал, что это делается вовсе не для того, чтобы он мог расслабиться после тяжелого дня. Когда Юра ложился в ванну, Надя заходила и внимательно смотрела на его член и яйца. Это что-то новенькое, Юре сначала даже было забавно. Только через несколько недель ему удалось добиться объяснений. Оказывается, одна сослуживица сказала Наде, что если у мужика недавно был секс, то его яйца должны всплывать. Юра давно так не смеялся. Но ситуация на самом деле была не смешной.
- Я почему-то не удивлен, - отсмеявшись сказал он Наде, - Ты лишний раз убедила меня в том, что ты - набитая дура.
Он не мог сдерживаться и в последнее время все чаще называл свою жену дурой. Надя не обижалась, решив, что если муж ругается, то она на правильном пути. Однажды вечером, когда они остались вдвоем, он ей сказал:
- Я тебе не изменяю. Объясни мне, зачем ты пытаешься убедить себя в обратном? Неужели ты не понимаешь, что этим ты обижаешь меня и делаешь все, чтоб я сделал так, чтоб твои подозрения подтвердились? Если ты ищешь разрыва, давай разойдемся. Я так больше не могу. Ты должна понять, что у меня в связи с новой должностью на работе сейчас сплошные нервы. Хочется отдохнуть хоть дома, а ты мне цирк устраиваешь. Я люблю тебя, но любому терпению приходит конец. Пожалуйста, подумай об этом.
Лето прошло на удивление спокойно. На работе Юра потихоньку осваивался, хотя и не чувствовал, что приобрел какой-то авторитет в коллективе. Для многих сотрудников отдела он был выскочкой, которому случайно повезло. Юра и сам понимал, что ему не хватало жесткости - ни на работе, ни дома. Но изменить себя он пока не мог, да и не хотел. По выходным Надя иногда уезжала с сыном к матери, откуда возвращалась в хорошем настроении и какой-то посвежевшей. Однажды, когда она вернулась, Юра обнял ее. Неожиданно Надя резко отбросила его руку, будто его прикосновения я были ей неприятны. Неужели Аня была права, подумал Юра. Он не видел других причин для такого поведения. В конце лета родители Юры собрались в Гагры на отдых. На юге Любовь Лазаревна заболела какой-то непонятной болезнью. Она совершенно не могла есть, на деснах появились какие-то пузырьки. Из поликлиники ее отправили на обследование в кожно-венерологическую больницу на улице Короленко. Там довольно быстро поставили диагноз: вульгарная пузырчатка. Против этой болезни пока лечения не было, и кто-то из врачей сказал, что она называется раком слизистой оболочки. Самое страшное, что эти нарывчики распространились внутрь везде. Врачи говорили, что ей осталась максимум неделя. Когда Юра в очередной раз приехал с отцом к матери в больницу, отец сказал, что ему посоветовали где-то бабку. Он конечно в это не верит, но попробовать надо. Заведующий отделением, в котором лежала мать, сказал , что, конечно, это скорее всего какая-то шарлатанка, но, поскольку медицина в данном случае бессильна, он не станет лишать пациентку последней надежды.
В деревне им тут же показали неказистую избу, где жила целительница. Та сказала, что она уже не практикует, поскольку очень стара. Отец сказал, что готов заплатить любые деньги. Бабка внимательно осмотрела мать
- Ну хорошо, - сказала она, - попробуем. Хотя я не уверена, что у меня хватит на это сил.
Она выгнала Юру с отцом во двор и стала совершать над матерью какой-то обряд. Потом позвала мужчин в избу. Целительница выглядела совершенно измученной. На столе стояла коробочка с какой-то субстанцией, похожей на масло.
- Думаю, смогла помочь.
Она объяснила, что масло надо принимать вовнутрь.
- Совсем эту болезнь прогнать нельзя. Все должно наладится, но не давайте ее резать.
- То есть операции делать нельзя? - спросил отец.
- Пусть делают что хотят а разрежут - умрет.
Отец достал кошелек, в котором были все деньги, которые они смогли собрать.
- Я денег за обряд не беру, - сказала бабка. - Если возьму, все, что сделала - напрасно. А теперь уходите, устала я.
В тот же день мать вернулась в больницу. К удивлению врачей она начала быстро поправляться. Да, теперь по жизни она будет принимать бешеные дозы преднизолона. Она начала есть, сначала мягкую, а потом и твердую пищу. При выписке медицинская комиссия дала Любови Лазаревне вторую группу инвалидности. На работу она почти не ходила, но ее еще несколько месяцев не увольняли. Она могла из дому по телефону сделать столько, сколько других два работника не сделают, находясь на рабочем месте. Юра предупредил Надю, что если она будет цепляться к матери, то вылетит из квартиры в ту же секунду. Может, он и был груб, но в такой ситуации было не до политеса. Теперь Надя все претензии к свекрови высказывала Юре.
Приближался Новый год. На работе стало немного спокойнее. На место Светланы Ивановны пришла другая женщина. Она звезд с неба не хватала, но свои обязанности исполняла исправно. На заводе готовились к новогодним вечерам, которые проводились в разные дни для верхушки и всех . Вечеринки устраивали минимум за десять дней до праздника, потому что аврал в конце месяца, а тем более года, никто не отменял.К своему удивлению Юра тоже получил пригласительный на два лица на вечер для начальства. Юра был рад, что Надя сможет развеяться. Родители с удовольствием побудут с внуком. Но когда да новогоднего вечера оставалась неделя, Юру отправили в командировку в Ангарск. Надо было привезти несколько деталей, без которых невозможно было закрыть годовой план .
Самолет прилетел в Иркутск около двух часов ночи по местному времени. Ближайший автобус до Ангарска отправлялся только в шесть утра. От нечего делать Юра слонялся по аэропорту. В отдаленном углу он увидел группу мужчин, играющих в наперстки. Юра в первый раз в жизни видел эту игру. Он внимательно следил, как мужчина никак не может угадать, под каким наперстком находится шарик, хотя сам он, Юра, прекрасно видел, где он. Когда мужчина проигрался, предложили сыграть Юре. Сначала по рублю. Юра выиграл. Потом по два - он опять выиграл. Однако когда ставка дошла до двадцати пяти рублей, под указанным Юрой наперстком шарика не оказалось. Юра уже вошел в азарт, и когда предложили сыграть по пятьдесят, а у него осталось как раз пятьдесят с небольшим рублей, опять проиграл. Теперь он не знал, что делать. Оставшихся денег впритык хватало на автобус до Ангарска. Там он должен был выкупить обратный билет на самолет.
Он позвонил в Москву и сказал, что его обворовали в аэропорту. Юра, понял, что его развели, и мужик, который, якобы не видел, где шарик, был просто подставным. Сумма в 75 рублей, которые он потерял, была очень большой - половина его зарплаты. Будет мне наука на будущее, подумал он.
Выходя из аэропорта в Москве, он опять заметил группу играющих в наперстки. Лохотрон набирал обороты. Юра ни разу не встречал человека, который сознался бы, что проиграл наперсточникам. Никому не хотелось выглядеть дураком, не распознавшим элементарной разводки. На заводе ему ничего не сказали , но было видно, что сослуживцы не очень-то верят, что его обокрали. О потере денег пришлось сказать дома - ведь эту сумму все равно вычтут из зарплаты. Мама стала жалеть Юру, а отец тоже не поверил, хотя ничего не сказал. К удивлению Юры, Надя вместо того, чтобы отругать его, бросила:
- С кем не бывает.
Юра встречал Надю, которая приехала на заводской новогодний вечер, на проходной. Жена была уже немножко выпивши - у них в отделе отмечали чей-то день рождения. Сослуживцы впервые увидели его Надю. Было заметно, что на мужскую часть коллектива она произвела впечатление. Даже Раиса Николаевна строго посмотрела на Владимира Ильича, расплывшегося в улыбке. В зале был накрыт стол а-ля фуршет. Руководство не пожалело денег на спиртное - были и коньяк, и водка, и шампанское. Парторг произнес речь, поздравив всех с досрочным выполнением годового плана, после чего дал отмашку, и приглашенный ансамбль заиграл танцевальные мелодии. Почти все, кроме Юрия Николаевича, пришли со своими половинками. Когда было выпито уже достаточно много, Дубровин пригласил Надю на танец. К Юре подошла Генриетта Ивановна, которая тоже была одна, но с повязкой дружинника. Генриетта Ивановна была очень крупная женщина. Пытаясь поддерживать с ней разговор , Юра не мог отвести взгляд от руки Юрия Николаевича, которая находилась гораздо ниже надиной талии. Он хотел подойти к жене и каким-то образом это остановить. Казалось бы ничего не замечавшая Генриетта шепнула ему на ухо:
- Если бы она этого не хотела, она бы так к нему не прижималась.
Следующие несколько танцев Дубровин опять танцевал с Надей. Юре казалось, что на него все смотрят и показывают пальцем. Генриетта крепко держала его плечи руками, будто не хотела позволить наделать глупостей. Вскоре Юрий Николаевич с Надей исчезли из зала. Юра был вне себя. Наверняка он повел ее на диван в комнате отдыха в своем кабинете. Боже мой, какой позор - это же видели все сотрудники! Генриетта не отходила от Юры ни на шаг. Только тебя не хватало, думал Юра. Он решил проветриться и вышел из зала. Генриетта пошла за ним. У входа они увидели смеющихся Надю и Юрия Николаевича. Они чисто физически не успели бы побывать в кабинете и вернуться. Но в глазах всех сослуживцев Юра уже наверняка был рогоносцем.
Замдиректора завода как будто не замечал Юру.
- Ну что, хороший вечер, Генриетта? - спросил Юрий Николаевич.
- Народу нравится, все танцуют.
По-прежнему не обращая внимания на Юру, Дубровин обнял Надю:
- Пойдем и мы еще потанцуем?
Пара, смеясь, направилась обратно в актовый зал.
Юру трясло. Если бы Надя хоть показала, что ей неприятна эта ситуация, он смог бы ее увести. Но Надю, похоже,все вполне устраивало . Генриетта, которая не отличалась чувством такта, сочувственно заметила:
- Тебя никто не заставлял на ней жениться.
Скоро Надя спустилась.
- Поехали домой, - сказала она Юре как ни в чем не бывало. Тот растерялся. Выяснять отношения сейчас было совсем не к месту.
Когда они пришли домой, Надя пошла в спальню, а Юра постелил себе в большой комнате на диване. То, что произошло на вечере, с точки зрения Юры, было хуже, чем измена - это было предательство. Надя подошла к нему:
- Ты будешь спать здесь?
- Да, - сказал Юра.
Надя недоуменно пожала плечами и вышла из комнаты.
Юра был ошарашен - неужели эта идиотка ничего не понимает?
Утром на проходной его ждала Генриетта.
- Я сегодня вечером опять в дружине - работяги гуляют. Пошли со мной?
Юра знал, что после вчерашнего ему очень не захочется возвращаться домой. Хоть напьюсь, подумал он. Чем себя занять в течение дня Юре не надо было думать - несмотря на конец года, работы было много. Он работал допоздна, и даже не заметил, как в комнате появилась Генриетта. Она нацепила ему на руку повязку дружинника.
- Теперь можешь легально находиться на вечере.
Стол был, конечно, попроще, чем вчера. Из спиртного - только водка и портвейн. Зато атмосфера была гораздо душевнее. Никто не говорил о достижениях, к тому же работяги-то знали точно, что план еще далеко не выполнен и многие из них новогоднюю ночь проведут в цеху. Юра сразу начал выпивать. Неожиданно для себя он очень быстро опьянел. Кроме него и Генриетты с повязкой дружинника был еще один человек - замначальника производства. Генриетта что-то шепнула ему на ухо и взяла Юру за руку:
- Пойдем-ка на улицу, проветримся.
Через некоторое время они оказались в комнате начальника охраны. Это место было вполне пригодно для того, чтобы отдохнуть, когда работаешь сутки. Генриетта без всяких предисловий начала раздевать Юру. Неожиданно он сам захотел ее. Тело у нее оказалось на удивление упругим. Однако Юра никак не мог кончить, что в мужском кругу называлось "сухостой". Генриетта наслаждалась сексом, но когда Юра все-таки кончил, быстро оделась и сказала:
- Пойду посмотрю, что там на вечере.
Она показала на кипятильник:
- Завари себе кофейку.
Юра так и сделал и с удовольствием отхлебнул из чашки. Хмель потихоньку проходил. Если не считать случая на свадьбе Тани, он первый раз изменил жене, причем на этот раз, сознательно. Юра рассмеялся, вспомнив расхожую фразу "у него молодая любовница". Любовница Юры была больше, чем на 20 лет старше его жены, а по внешним данным так и вообще не могла с ней сравниться. Генриетта была бабища в полном смысле этого слова. Юра раньше считал, что женщины за 45 вообще не занимаются сексом. Он не хотел думать, что будет дальше, но ощущал, что с Генриеттой ему приятнее, чем с Надей.
Вскоре она вернулась.
- Там все в порядке. Давай продолжим.
Это вдруг напомнило Юре жену - ее совершенно не интересовало, хотел он ее или нет. Но Генриетта отдавалась так самозабвенно, что неприятное сравнение моментально улетучилось из головы.
- Ладно, пора закругляться, - сказал наконец его партнерша. - Беги, а то на метро не успеешь.
Дома Юра сразу же прошел в большую комнату. Из спальни появилась Надя:
- Ты где был?
- Дружинил, - Юра достал из кармана повязку.
- Тебе не кажется, что пора перестать злиться? - спросила Надя.
- А тебе не кажется, что пора перестать вести себя как последняя потаскуха?
- У меня с ним ничего не было.
- Но это не потому, что ты этого не хотела. Я очень устал, давай прекратим выяснять отношения. Хочешь поговорить, поговорим потом.
На следующий день Генриетта Ивановна вела себя с ним так, будто ничего не произошло. Приближался Новый год, и напряжение на заводе ощущалось уже только в цехах. Юре казалось, что Дубровин смотрит на него с издевкой, мол, что ты мне сделаешь, я хозяин этой жизни. Юра понимал, что любая конфронтация ему навредит и лучше обходить того стороной. Накануне праздника, тридцатого, Генриетта пригласила Юру к себе обедать. Он подумал, что она зовет его в свое служебное помещение, но они пошли к ней домой. Генриетта жила в пяти минутах ходьбы от завода. Почти всю площадь ее однокомнатной квартиры занимала кровать.
- Пошли в ванну, - сказала она.
Генриетта тщательно вымыла Юру.
- Первый раз вижу необрезанного еврея, - заметила она.
Дед Изя в свое время несмотря на мягкость характера, настоял на том, чтобы не делать обрезание внукам. Он считал, что эта процедура может в будущем создать мальчикам проблемы.
- Не жалеешь, что связался со мной? - спросила Генриетта.
- Конечно нет, Генриетта Ивановна, - зачем-то по отчеству назвал ее Юра.
- Будь добр, не называй меня Генриеттой. Терпеть не могу этом имя. Зови меня Гетой, когда мы вдвоем. Ты себе не представляешь, как тяжело было жить деревенской девчонке с таким именем! Наверно, мои родители перед тем, как мне на свет появиться, какое-то иностранное кино в клубе посмотрели.
Да уж, Генриетта в сочетании с Ивановна выглядит странно, подумал Юра.
В постели у Геты не было никаких табу. Она старалась доставить ему удовольствие и максимально получить его сама, а Юре стало нравиться целовать ее тело. Однажды Гета зажала его голову между своих ног:
- Поработай языком, - попросила она.
Юра никогда этого не делал, но это оказалось не так противно, как он себе представлял, он даже получил удовольствие, когда в результате этих манипуляций ее тело забилось в оргазме. Когда ему было четырнадцать, родители снимали дачу. К хозяевам из другого города приехала на отдых племянница. Юра был высокий, но на лице у него явно читалось, что он еще совсем не мужчина. Девушка по-взрослому приставала к нему, а он не знал, что делать, не родителям же жаловаться. И однажды вечером она затащила Юру на сеновал, где случился первый секс в его жизни. Он не сразу понял, что с ним произошло, но это было очень приятно. Всю неделю, пока его подруга не уехала, Юра под вечер ходил к ней на сеновал и обучался премудростям взрослой жизни. Это она объяснила Юре, что мужику не рожать, и если девушка не хочет забеременеть, она сама должна побеспокоиться об этом. Поэтому во все последующие годы Юра использовал презерватив считанное количество раз, и всегда это был презерватив, который давала ему партнерша. Гета же научила его совсем другому - у партнеров в постели нет табу. Именно с ней Юра узнал, что оказывается, бывает и анальный секс и женщина может получать от него удовольствие.
Дома все было без перемен. По отношению к Наде он не испытывал никаких угрызений совести. Часто, возвращаясь домой, он ложился в ванную и ловил себя на том, что иногда смотрит на свои яйца - всплывают они или нет? Еще чуть-чуть, и я действительно дебилом стану, думал он. Юра понимал всю неестественность создавшегося положения. Молодая красивая жена, от которой он гуляет к старой и совсем некрасивой любовнице. Единственной радостью был сын. Он при первой возможности гулял с ребенком, сначала в коляске, а потом уже держа за руку. Ему льстило, когда соседи говорили:
- Ой, какой мальчик! Вылитый папа!
Однажды Гета вдруг спросила:
- Что ты волком смотришь на Юрия Николаевича7
- А что, заметно? - спросил Юра.
- И не только мне, - ответила женщина. - Тебе уже пора научиться держать себя в руках.
Юре показалось, что с ним разговаривает мать, только другая мать, которая его не жалеет.
- Ясно, что ты обиделся на него. Но ты должен понимать, что на данном этапе только себе навредишь. Дождись момента, когда сможешь его наказать, и тогда уже действуй.
- Но кто он и кто я? Когда он настанет, этот момент? - Юра был похож на обиженного ребенка.
- Никто не знает, - ответила Гета. - Жизнь длинная. Если проявить терпение, наверняка придет и твой час. Я слышала, ты любишь играть в карты. А в жизни, как в картах, есть свои правила, и нарушать их нельзя. Дождись, когда расклад ляжет в твою пользу.
Юра смотрел на свою любовницу, как будто видел ее в первый раз . Он считал Генриетту довольно примитивной женщиной с задатками диктатора. Видя удивление Юры, она продолжала:
- Да, на работе меня можно считать беззаветно преданной руководству - так это входит в мои обязанности. Если я не буду этого делать, я никому не буду нужна. Зато сегодня, сам видишь, я могу влиять на очень многие вещи, и ни за что не отвечаю. А гадостей могу наделать кому угодно, даже тебе.
Ты мне, кстати, говорил, что твоя жена - убежденная коммунистка . Я тоже, но только на работе. А на самом деле, я прекрасно вижу всю окружающую нас мерзость. Я не настолько глупа, чтобы верить очевидной лжи. А твоя жена или врет, или дура. И то и другое плохо.
- Боюсь, скорее всего, дура, - выдавил Юра. - Хотя, может быть, и то и другое.
- Ты можешь сделать мне одолжение?
- Никаких проблем.
- Сойди, пожалуйста, с кровати на пол.
Юра послушно слез с кровати. Гета вдруг встала перед ним на колени и начала делать ему минет.Это она делала божественно. "Какое же это одолжение?", подумал Юра. В это время женщина вынула его член изо рта и струя спермы брызнула ей в лицо. Убедившись, что жидкость не попала в глаза, Гета ладонью растерла сперму по лицу.
- Еще никто не придумал крема, лучше этого, - объяснила Генриетта.
В последующие дни он послушно кончал ей на шею, грудь, на бедра, на руки, на зад и даже на ступни. Юра чувствовал себя каким-то донором спермы.
Гетой любовница была для него только в минуты близости. Она не меньше Юры боялась, что на заводе узнают об их романе, хотя, наверняка, многие догадывались. В ее рабочие обязанности входило проверять, не опаздывают ли заводчане. Всех опоздавших она брала на карандаш. Снабженцы не относились к самым дисциплинированным. Генриетта Ивановна приходила в отдел и отчитывала Юру , требуя принять меры, чтобы никто даже помыслить не мог, что у нее к Юре какое-то особое отношение. Юра уже привык, что на него орут все - замдиректора, начальники цехов, завпроизводством, а вот теперь еще и Генриетта Ивановна. Черт бы его подрал, когда он согласился на должность зама. Впрочем, кто его спрашивал. Он вечно чувствовал себя виноватым, хотя честно выполнял свои обязанности, когда надо, задерживался допоздна. Он пожаловался Владимиру Ильичу, который сказал:
- Ты думаешь, на меня меньше орут? Только они никогда этого не делают при тебе, так же как с тобой они никогда не ругаются в присутствии твоих подчиненных. А вот зачем это делает Генриетта - не понимаю, тем более, что претензии она должна предъявлять мне.
В следующем месяце завод должен был поставить очередную партию холодильных установок для подводных лодок. Это была не экспериментальная, а единственная серийная продукция на их заводе. В комплектацию входила квадратная труба-сороковка. Выяснилось, что на складе она закончилась, хотя по документации ее должно было хватить еще на год. Юра поехал на базу. Оказалось, что редкая труба вообще в Москву не поставлялась, так что просить ее на каком-то другом предприятии не было никакого смысла. Юра стал искать заводы, на которых когда-то эта труба применялась. Таких заводов было только три, и везде она уже давно не использовалась, и никаких остатков на складах не было. На каждую установку шел всего один метр такой трубы. Директор завода сначала наорал на конструкторов - зачем они заложили такую редкую трубу. Конструкторы показали ему ГОСТ, по которому эта труба должна была выпускаться, а значит снабженцы должны ее достать. Владимир Ильич был вызван на ковер к директору, где пытался объяснить, что по Москве никто эту трубу не получает и взять ее негде.
- Что значит негде?! Пошлите кого-нибудь на завод-изготовитель и пусть для нас изготовят эту трубу.
Владимир Ильич безуспешно пытался доказать, что для того, чтобы специально заказать эту трубу, потребность в ней должна быть несколько сотен тонн. Но директор ничего не хотел понимать, и в результате в конце рабочего дня у Владимира Ильича случился очередной сердечный приступ. Уже через день самолет с Юрой на борту приземлился в аэропорту Кольцово.И через несколько часов Юра был на трубном заводе в Первоуральске, который и должен был по ГОСТу выпускать эту злосчастную трубу. Юра не первый раз был на этом заводе и всегда с легкостью решал все вопросы. Нужные изделия ему просто отправляли в вагонах, которые шли в Москву. Но эти изделия были в наличии, а той трубы, которая была нужна сейчас, в этом году завод просто не выпускал. Выпускалась труба диаметром 45. Юра немедленно позвонил на свой завод. Через день ему ответили, что сорокапятка не подходит, она просто не вмещается в изделие.
- У вас на заводе уголки есть? - спросил у Юры замдиректора. - Так сварите два уголка и будет квадратная труба.
С этой новаторской идеей, но без трубы Юра возвращался на родное предприятие.
Он сразу же помчался к начальнику производства.
- Это было первое, о чем мы подумали, - ошарашил Юру Лев Яковлевич. - Мы это сделаем в самом крайнем случае, потому что сваренная труба может не выдержать давления.
- А может вместо квадратной поставить круглую? - Юре очень хотелось помочь родному заводу.
- Пробовали, пока не получается. - Лев Яковлевич нервно закурил. - Весь завод стоит на ушах из-за того, что ты не можешь найти трубу.
Юра и без него знал, кто будет крайним, если что-то не получится. Когда он приехал домой, Надя была с ним необычно нежна. Заболела что ли, подумал про себя Юра. Ночью она ласкала его так, как будто вдруг влюбилась в него. Она не была так нежна даже во время медового месяца. Впервые за всю совместную жизнь она сделала Юре минет. Тот не мог понять, что случилось с женой - как будто подменили.
Надя работала в министерстве руководителем административно-хозяйственного отдела. Утром она сказала:
- Я держу кассу взаимопомощи и материально отвечаю за нее. Вчера из сейфа пропало 400 рублей. Надо как угодно их вернуть, иначе будут большие неприятности.
Юра думал, что у Нади богатый любовник, а теперь он понял, откуда у нее постоянно появляются обновки. Он резко ответил ей, что не идиот и прекрасно понимает, куда девались деньги из кассы взаимопомощи. Жена перешла в контрнаступление:
- А что же мне делать, если ты меня не обеспечиваешь?
- Я не фарцую, я работаю на государственном предприятии, как и ты и всю зарплату отдаю тебе. Других денег у меня нет. Мы с тобой не ходим голые, а для того, чтобы что-то купить, надо наверное накопить.
- Я сейчас молодая, - парировала Надя, - И никто мне этого времени не вернет. Не хочешь мне помочь, не надо. Только без нотаций.
- Что значит, не хочешь?! - взвился Юра, - У меня нету в заначке денег.
- Так попроси у родителей, - сказала она. - Только для себя, для меня они не дадут.
В этот день Юра на работе был сам не свой. Он даже не знал, у кого можно попросить денег, тем более такую сумму. Просить у родителей ему хотелось меньше всего. О том, что можно обратиться к Генриетте, он даже не подумал. Он и представить себе не мог, что можно взять деньги у женщины, с которой спишь. Так что оставались только мать с отцом. И хотя они тоже жили от зарплаты до зарплаты, Юра был почти уверен, что у отца есть какая-то заначка. О том, чтобы просто послать Надю с ее долгами не могло быть и речи - какая ни есть, она ему жена. Вечером, когда они остались с отцом вдвоем на кухне, Юра сказал, что допустил растрату на работе и если не вернет 400 рублей, его могут отдать под суд.
- Эти деньги действительно нужны тебе?
- А почему ты спрашиваешь?
- А Надя в последнее время подозрительно ласково разговаривает с матерью.
Отец был совсем неглупым человеком и Юра решил рассказать ему правду, взяв слово, что матери ничего не будет известно.
- Да сынок, сколько девок у тебя было, а ты выбрал вот это...
- Я не выбирал, - сказал Юра. - Ты ж не хуже меня понимаешь, что я женился из-за ребенка.
- Когда мужчина думает не головой, а головкой, - это беда, - вздохнул отец. - Хотя я бы в молодости такую, как Надька, тоже бы не пропустил. Подумаю, чем тебе помочь. Сколько времени есть, чтоб собрать деньги?
- Думаю, чем раньше, тем лучше. Если она меня попросила, значит приперло.
На следующий день Юра сказал жене, что помогает ей в первый и последний раз, и теперь она будет отчитываться перед ним о каждой своей покупке, и только при этом условии он ей дает деньги. Нежной Надя была недолго, через два дня она устроила ему скандал, придравшись к очередному пустяку. На сей раз он не там, где надо поставил ботинки. Юра уже почти решил было расстаться с Генриеттой, но после очередного фортеля жены понял, что какая-то отдушина ему просто необходима. К тому же у Нади появились новые претензии, мол Юра совсем не занимается сыном. А Юра, кроме того, как гулять с малышом, понятия не имел, что он может делать еще. Ведь какое-то мужское воспитание сам Юра начал получать после семи, а то и десяти лет. До этого им всецело занималась мама или бабушка.
В конце месяца на заводе все-таки решили, что трубу сварят из двух уголков. Тем более, что начальник цеха заверил, что сварят так, что будет не менее прочной, чем цельная.Когда, казалось, все улеглось, случилась новая неприятность. Какой-то мужик вбежал на территорию завода и через стену перебрался в английское посольство. Как назло, в этот момент ни охранника, ни Генриетты на месте не было. И хотя англичане выдали беглеца, Генриетту стали чуть ли каждый день допрашивать в компетентных органах. Она прямо на глазах старела. Все могло кончиться для нее очень плохо. Юра хотел поддержать ее и предложил встретиться, на что она резко ответила:
- Не до тебя сейчас.
Юра тут же понял, что был для нее только самцом, а не мужчиной, на которого можно было бы опереться. Ему было обидно, хотя он понимал, что действительно ничем не может ей помочь. Их встречи прекратились. А через два месяца женская часть коллектива сплетничала, что у Генриетты кто-то появился и даже зовет ее замуж. Юра понимал, что рано или поздно их отношения закончатся. Очевидно то время, когда они были нужны друг другу, прошло.
Однажды, придя на работу,Юра сразу понял: что-то случилось. Царило какое-то всеобщее возбуждение. Владимир Ильич попросил его пойти вместо себя на планерку. Оказалось, что подводная лодка, на которой стояло их оборудование, была вынуждена всплыть там, где ей не надо было всплывать, из-за того, что взорвалась та самая труба, сваренная из уголков, и температура в отсеке поднялась до семидесяти градусов. Директор завода, который вообще-то никогда не присутствовал на планерках, на сей раз орал, как резаный. Производственники, естественно, тут же свалили всю вину на снабженцев, сказав, что они вынуждены были пойти на это потому, что не было нужной трубы и они героически пытались спасти коллег, которые не хотят и не умеют работать.
- Где отдел снабжения?! - заорал директор.
Юра встал.
- Я спрашиваю, где Владимир Ильич? Зачем мне этот сосунок?
Юра понял, что Владимир Ильич отправил его на планерку, прекрасно понимая, что его ждет, если он сам туда придет.
- Чтоб через пять минут Дубровин был у меня . - директор как ошпаренный выскочил из кабинета начальника производства.
- Ну теперь нам всем п-ц, - сказал Лев Яковлевич, когда директор вышел. - Хоть бы не посадили. Дай бог, чтоб там не было жертв. Начальники цехов выглядели как нашкодившие дети. Обычно, несмотря на напряженку, все планерки заканчивались шутками. Сейчас же казалось, что кто-то умер. Проходя на обратном пути мимо кабинета директора, Юра услышал, как тот распекает Юрия Николаевича, абсолютно не выбирая выражений.
- Разберись со своими, устроили бардак, - заключил директор.
Вернувшись от директора, Юрий Николаевич немедленно вызвал к себе Владимира Ильича со всеми бумагами, относившимися к взорвавшейся системе. Сотрудники, чтобы не попасться на глаза Дубровину, даже опасались выходить в курилку. Раиса Николаевна металась по комнате, как тигр в клетке.
- Успокойся, Раиса, ну не съест же он его, - утешали ее женщины.
- У него только вчера вечером был сердечный приступ. - Раиса открыла форточку и закурила, хотя курить в комнатах было не принято.
Примерно через два часа Владимир Ильич, белый, как полотно, вышел из кабинета замдиректора. Ему было плохо. Он как будто окаменел. Вызвали скорую, и хотя она приехала довольно быстро, помочь уже не смогла. Владимир Ильич умер. У аварии на подводной лодке появилась первая жертва.
Дубровин подошел к Раисе Николаевне:
- Примите мои соболезнования. Все заботы по организации похорон завод возьмет на себя. Вам ни о чем не надо беспокоиться.
Вместо ответа женщина плюнула ему в лицо. Она закричала:
- Не надо мне ни от тебя, ни от твоего гребаного завода никакой помощи! Убийцам не место на похоронах.
С Юрия Николаевича слетел весь лоск.
- Ты еще пожалеешь, - пробурчал он и ушел к себе в кабинет.
Тем не менее завод выделил автобус и приказом директора вдове Владимира Ильича была выписана помощь в размере месячного оклада. От завода на похоронах было только два человека - начальник производства Лев Яковлевич, с которым несмотря на разборки на планерках Владимир Ильич дружил больше двадцати лет, и Генриетта Ивановна, которая по совместительству являлась лучшей подругой Раисы Николаевны. Юра очень хотел проводить Владимира Ильича в последний путь, но Раиса была категорически против, считая его также виновным в смерти мужа. На следующий день после похорон Юре нужно было взять документы из кабинета покойного. Он вошел, сел за стол. Он не успел выдвинуть ящик стола, как дверь открылась. В кабинет вошли Владимир Ильич, Раиса Николаевна и Генриетта. Генриетта выглядела абсолютной старухой.
- Я умер потому, что ты не смог достать трубу, - сказал Владимир Ильич.
- Все из-за тебя, - поддержала его Раиса Николаевна.
- Какой ты мужик, - сказала Генриетта, - Тебе даже старуха давать не хочет.
Рука Владимира Ильича потянулась к горлу Юры...
Он проснулся от толчка в бок.
- Что с тобой? Ты так кричишь. - разбудила его Надя.
До этого он никогда не кричал во сне, по крайней мере, ему никто об этом не говорил.
Не выспавшись, он пришел на работу и узнал, что его вызвали к директору завода. Юра подумал, что его ожидает очередной разнос, но директор безаппеляционно заявил, что назначает его исполняющим обязанности начальника отдела снабжения.
Юра пытался возразить, но директор сказал:
- На должность начальника мы будем искать опытного человека, но пока найдем, кто-то должен руководить отделом. Мне доверить больше некому. - и вдруг у директора вырвалось, - Я никогда не прощу этому самовлюбленному индюку то, что сейчас должен кого-то уговаривать стать начальником отдела. На производстве всякое бывает, но чтобы угробить из-за этого человека... Кем надо быть.. - Поняв, что наговорил лишнего, директор резко махнул рукой:
- Иди работай.
Юра, и без того ненавидевший Дубровина за унижение на новогодней вечеринке, почувствовал, что его счет к Юрию Николаевичу вырос во много-много раз.
Все в отделе были подавлены, но надо было работать. К удивлению Юры, Раиса Николаевна не уволилась с завода. Юра до сих пор не знал, в чем заключается круг ее обязанностей. Неожиданно она как бы превратилась в его заместителя, работая за других, а иногда и за него самого. Юра понимал, что скорее всего, это попытка забыться, полностью переключившись на работу.
Наступило лето и Юра с семьей опять поехали на дачу. Бабушка Роза после смерти дедушки, казалось, совсем потеряла вкус к жизни. От ее былой энергии не осталось и следа. Через месяц после переезда она спокойно умерла на руках у юриной матери. Естественно, ее похоронили рядом с мужем, а квартира в Медведково перешла старшему внуку.
В конце месяца на заводе случился очередной затык. Лев Яковлевич назначил внеочередную планерку на шесть вечера. Как всегда не успевали, и как всегда виновато было снабжение. Все кричали друг на друга, но Юра уже давно понял, что ничто не может спасти бездарно устроенное производство. Их предприятие представлялось ему человеком, хромым на обе ноги, и он прекрасно понимал, что всеобщий героизм в конце месяца просто является порождением раздолбайства, которое происходило все остальное время. Как сессия, когда весь год ни черта не делаешь, а перед экзаменами учишь. Юра прекрасно понимал, что их завод, скорее всего, не исключение, а правило, которое порождено той системой, в которой они вынуждены были работать. Но впрочем, ни Юра и ни один из тех, с кем он сейчас ругался, ничего с этим поделать не могли. Надо было просто найти козла отпущения.
С этой планерки Юра еле успел на последнюю электричку. У него страшно болела голова и было одно желание - дойти до кровати и упасть.
- Не хочешь мне рассказать, у какой б"ди ты был? - встретила его на крыльце Надя.
Юра даже не понял, каким образом заехал ей кулаком прямо в лоб. Надя упала, перелетев через две грядки. Юра подбежал к ней. Но вместо криков и ругани внезапно услышал:
- Ты, наверно хочешь кушать.
Надя встала, отряхнулась и обняв мужа, повела его на террасу.
- Ты извини, я очень волновалась, что тебя долго нет.
Юра, ожидавший как минимум упреков, совершенно растерялся. Жена сделала ему бутерброд, налила кофе и игриво сказала:
- Быстрее ужинай, я тебя жду.
Юра даже не представлял себе, что может ударить женщину, тем более, свою жену. Он понимал, что сделал это бессознательно, но это его не извиняло. И тут Юра стал вспоминать, как жена ему говорила: "вот если бы у тебя рука была побольше...", "вот если бы ты был чуть сильнее...". Вывод, к которому он пришел, ужаснул его: этой женщине надо, чтобы ее постоянно подавляли, пусть даже и били, и тогда она будет абсолютно счастлива. Для того, чтобы проверить свою гипотезу, он решился на эксперимент. Хотя сейчас ему меньше всего хотелось заниматься сексом, он грубо навалился на нее и самые мягкие слова, которые она услышала, были "сука" и "проститутка". Юра совсем забыл, что в соседней комнате спят родители, и что на даче они с Надей старались во время близости не издавать звуков. Надя была абсолютно счастлива.
Но Юра просто не мог вести себя с женщиной так, как это было надо жене. Не мог же он превратиться из интеллигентного мальчика в грубого мужлана, который бьет свою жену. Да и напиваться в стельку, чтобы Надя могла сравнивать его со своим отцом, он не собирался.
Через неделю у Нади с матерью случился очередной скандал, опять из-за пустяка. Но Наде удалось то, чего не удавалось раньше - довести мать до слез. Надя подошла к мужу.
- Или она, или я, - сказала она.
- Она, - спокойно ответил Юра.
- Тогда я завтра забираю сына и уезжаю к своим.
На следующий день был выходной и он решил сам отвезти их с Борей в Калининград. Душа у Юры болела. Он представлял себе, что может стать с Борей в этой семье и дал себе слово, что бы ни случилось, заниматься воспитанием ребенка. А если это будет возможно, то и совсем забрать его. Когда Юра вернулся на дачу, мать сказала:
- Ты знаешь, как мы с отцом любим Борю, но если она бы не уехала, кто-то из нас кого-то бы убил. За что она меня так ненавидит? - мать залилась слезами.
- Не беспокойся, я найду способ, чтоб вы с отцом могли видеться с внуком. - утешал ее Юра, хотя был совсем не уверен в своих словах.
Так и вышло - несколько раз он договаривался о том, чтобы навестить сына, приезжал и оказывался перед закрытой дверью. Он оставлял подарки и уезжал.
Кончилось лето. Гольдберги вернулись в московскую квартиру. Неожиданно вечером позвонил их общий с Леней друг Саша и сказал, что Леня приглашает их в гости. Юра страшно обрадовался. За три года, что они не виделись, он очень соскучился по Лене. Ну Ленька, сучонок, не забыл меня. Пока шли к лениному дому, Саша сказал, что Юра сейчас увидит такую бабу, которую не видел никогда в жизни.
- А что в ней такого особенного?
- Ты помнишь, какие у Леньки всегда были красавицы? А эта - вешалка со страшной рожей. Но она Леньку терпит, а он бьет ее иногда по морде.
Когда они вошли в с детства знакомый двенадцатиэтажный дом на Щелковском шоссе, у Юры сильно забилось сердце. В свое время он бывал здесь чуть ли не каждый день. Дверь открыла женщина. В отличие от Саши, Юра никогда бы не назвал ее страшной, но и внимания бы на нее не обратил. Леня, уже изрядно навеселе, сидел за накрытым столом.
- Извини, выпил, - сказал он Юре заплетающимся языком. - Людка, сколько раз тебе говорить, что нож кладут справа, а вилку слева?!
Он отвесил женщине пощечину. Та в ответ ударила его по щеке, только немного сильнее. Леня забормотал о том, что, если хочешь жить со мной, надо знать, с какой стороны кладут нож, потому что я, в отличие от тебя не в колхозе воспитывался.
- Смотри не обблюйся, воспитанный, - спокойно ответила Людмила.
Несмотря на все это, Юра был на седьмом небе от счастья. Он вновь, спустя три года разлуки, обрел родного человека. Было видно, что Леня испытывал точно такие же чувства.
- Давайте-ка в субботу пулечку распишем!
Саша тут же согласился. Юра не мог в субботу - он должен был поехать к сыну. Наконец-то Надя вспомнила об алиментах и попросила привезти деньги ей на работу. Юра сказал, что рассчитается только тогда, когда увидит сына. Так что в субботу Юра никак не мог. Сошлись на воскресенье.
- Только давай либо пить, либо в карты играть.
Леня кивнул: само собой.
В Калиниград с Юрой поехали родители. Они очень соскучились по внуку. Договорились, что они будут ждать Юру за два дома от надиного. Но Надя как чувствовала:
- Я не дам тебе гулять с ним без меня. А вдруг ты его увезешь.
- Ты что, совсем сдурела? - Юра был вне себя.
- Сдурела, не сдурела, а так мне спокойнее.
Они пошли на детскую площадку. Юре показалось, что сын не очень помнит его. Он все время шел к маме.
- Я сейчас приду, - Юра сделал вид, что ему срочно надо в туалет, а сам побежал к родителям. Он объяснил ситуацию. Мать заплакала:
- Что я своего Бореньку даже увидеть не смогу? Где он? Я пойду к нему.
Но отец остановил ее:
- Максимум, чего мы добьемся, что она и Юру не будет пускать к ребенку. Настанет время, я надеюсь, что она долго так не выдержит. Какая ни есть, она же женщина.
Юра решил , что в следующий раз будет действовать через тещу. Он был уверен, что Надя вылила на него ушат грязи, но уж кто-кто,а мать не могла не знать характера своей дочери, тем более, что родители Нади приняли Юру тепло и даже пригласили за стол, от чего Юра, впрочем, отказался.
Как только сели в электричку, Любовь Лазаревна опять начала всхлипывать. Муж и сын как могли успокаивали ее.
- За что нам все это, что мы ей плохого сделали, - повторяла она.
Юра обратил внимание, что Боря полностью был одет во все, что купила ему Любовь Лазаревна. Зато на Наде было новое, довольно дорогое платье. Ну конечно, теперь никто не спросит, на какие деньги оно куплено, зло подумал он. Ну ничего, Юра вспомнил слова Генриетты, - жизнь долгая, и все еще может перевернуться.
На следующий день, как договаривались, собрались у Лени. На столе в большой комнате лежала колода карт, заранее расчерченная пуля и стояла бутылка водки. Люда принесла бутерброды с колбасой и сыром.
- Ну что, за встречу, - Леня разлил водку по рюмкам. Выпили по одной. Леня тут же начал наливать еще. Юра сказал:
- Тогда карты отменяются. Или мы играем, или мы выпиваем.
- Ну ты же знаешь, мне это не мешает, - Леня выжидательно застыл с бутылкой в руке.
- В том-то и дело, что знаю. Никак не могу вспомнить, чего это мы с тобой три года не виделись.
Леня засмеялся:
- Ладно, Людка, забирай бутылку. Сделай мне чаю, а гостям кофе.
Люда с благодарностью посмотрела на Юру.
Ребята давно не играли, и только утром, когда открылось метро, разошлись. Ленька и Саша были прекрасными преферансистами, а Юра получал удовольствие, когда играл с сильными партнерами. С родственниками, которые время от времени приезжали к ним расписать пулечку, он больше любил общаться, чем играть.Люди они все были интересные, а вот в преферанс умели не очень. Исключение составляла Любовь Лазаревна.
Когда сели в метро, Саша сказал Юре:
- И все-таки страшна баба. Ленька ее точно с пьяных глаз трахнул.
- И у него, и у меня уже были красивые, - заметил Юра. - Видно, что она к нему очень хорошо относится, а он ее, хоть и бьет, но уважает - знает, что может получить сдачи.
Саша, в отличие от Лени, был у Юры на свадьбе и потом еще несколько раз заезжал в гости. Юра всегда был рад ему, потому что тот хотя бы отчасти заменял ему самого близкого друга.
Наконец нашли нового начальника отдела снабжения, который по внешнему виду никак не соответствовал руководящей должности - коренастый, лет пятидесяти, очень просто одетый. По лицу заметно, что большой любитель выпить. От него так несло чесноком, что хотелось одеть противогаз. Звали его Валерий Николаевич Багатников. Одного Николаевича мне мало, подумал Юра. На фоне замдиректора начальник отдела снабжения выглядел, как холоп рядом с барином. Когда Юрий Николаевич представлял нового начальника отделу, Юра заметил, что это сравнение пришло в голову не только ему. После внутренней планерки и знакомства Валерий Николаевич пригласил Юру в кабинет, который у того ассоциировался только с Владимиром Ильичом. Когда он исполнял обязанности, ему предлагали сидеть в этом кабинете, но он предпочел остаться в общей комнате.
Новый начальник на удивление быстро входил в курс дела. Юра понял, что Валерий Николаевич очень опытный снабженец. На второй день Багатников после работы отправился в цех пить "бориса федоровича" - так называли пойло, сделанное на основе клея БФ. Надо отдать ему должное, он пригласил с собой и Юру. Но Юра отказался, он даже представить себе не мог, что можно пить клей. Когда на следующий день Валерий Николаевич вызвал Юру к себе, чесноком от него разило , кажется,еще больше. Юра обладал очень хорошим обонянием и с ужасом подумал:"неужели так будет всегда?". На планерках начальники цехов, менее деликатные, чем Юра, просили его отсесть подальше.
Валерий Николаевич, в отличие от Юры, ходить на планерки любил. Если Юра безропотно принимал все упреки и оскорбления, то он умел ответить так, что у неподготовленного человека могли уши свернуться в трубочку. Очень быстро Валерий Николаевич стал своим - и для начальства, и для рабочих. Юра за все время, что проработал на заводе и близко не сумел завоевать того авторитета, что он завоевал за несколько недель. Единственный, с кем он не сошелся, был Юрий Николаевич Дубровин, замдиректора. Вызывая своего нового подчиненного к себе, Юрий Николаевич подолгу песочил его, хотя объективно отдел стал работать намного четче. Возвращаясь после таких разносов в свой кабинет, Валерий Николаевич тут же вызывал Юру и устраивал ему еще более крутой разнос, а через двадцать минут как ни в чем ни бывало приглашал его к себе попить чайку или пойти в столовую вместе пообедать. Юра не был особенным гурманом, но есть то, что готовили в их столовке, по его понятиям можно было только, если умираешь с голоду. Юра знал, что когда столовая для всех закрывается, кормят высшее начальство. Но ни Валерий Николаевич, ни тем более сам Юра, к этому высокому начальству не относились.
Багатников все чаще стал вызывать к себе в кабинет Раису Николаевну. Ее это сначала злило. Но постепенно она начала замечать, что ждет этих вызовов. Женщины в отделе злобно зашептались о том, что она привыкла быть подстилкой начальника. Юра волей не волей слушал эти разговоры, и, когда заметил, что Генриетта дала Раисе ключ от своей квартиры и та вместе с начальником ушла с завода, сомнений в том, что они стали любовниками уже не осталось. Юра не мог понять, как после Владимира Ильича можно сойтись с таким, как Валерий Николаевич. Это все равно, что пересесть из "мерседеса" в "запорожец". Но ему бы со своей жизнью разобраться.
Еще когда Юра был и.о. начальника отдела, к нему неоднократно подходил парторг и говорил, что при такой должности он просто обязан вступить в партию. Но Юра и в комсомол-то вступил только для того, чтобы не было проблем с поступлением в институт. А уж партия при его взглядах на жизнь - это было бы чересчур. Он и так устал от постоянного лицемерия.
В выходные к нему приехал Леня. Родители Юры соскучились по нему, и вместо ожидаемой игры в преф все просто общались до самого позднего вечера. Когда Юра провожал друга домой, Леня сказал:
- Как хорошо. Как будто домой вернулся.
Когда-то отец и мать приняли Леню не сразу и смирились с постоянным присутствием того в их доме только тогда, когда поняли, что ребята серьезно подружились. Когда случился временный разрыв, связанный с лениным пьянством, они постоянно спрашивали у Юры, как его друг и почему его давно нет. В следующую субботу Юра был приглашен к Лене, который сказал, что будет сюрприз. Сюрприз действительно был. Леня с Людой подали документы в ЗАГС. В гостях у них была незнакомая молодая женщина. Их с Юрой представили друг другу. Наташа и Юра должны были быть свидетелями на будущей свадьбе. Юре эта женщина сразу очень понравилась. Она не была такой стройной, как его жена, ее вообще нельзя было назвать красивой, но ему показалось, что в этих огромных серых глазах можно утонуть. Он предложил проводить ее домой. Оказалось, что они живут совсем рядом. Наташа не была москвичкой, после института она проходила ординатуру в тринадцатой московской городской больнице и снимала двухкомнатную квартиру с еще одной женщиной в районе больницы, неподалеку от которой и жил Юра.
Юра напросился на чашку кофе. Когда кофе был выпит, он попытался взять ее за руку.
- Тебе пора, - заявила Наташа тоном, не терпящим возражений. И добавила: - Мы друг друга совсем не знаем, никуда не надо спешить.
По дороге домой Юре стало казаться, что в его жизни случилось что-то значительное. Наташа дала ему свой номер телефона, и он тут же позвонил ей. Ему показалось, что она ждала звонка.
- Хочу пожелать тебе спокойной ночи. Я очень рад, что мы с тобой встретились.
- Я тоже рада, - ответила Наташа. - Спокойной ночи.
Она положила трубку. Юре хотелось прыгать от радости. Но опыт, который он приобрел с Надей, говорил ему, что радоваться рано, тем более, что он так и не понял, нравится он ей или нет. Тем не менее, всю следующую неделю Юра пребывал в приподнятом настроении. Даже на работе он не переставал улыбаться и все конфликты воспринимал легко и моментально о них забывал.
На выходной он пригласил Наташу в парк Сокольники. Они долго гуляли. Юре было с ней очень легко. Наконец они проголодались и заняли очередь в знаменитой сокольнической шашлычке. Очередь была минимум часа на полтора, но Юру с Наташей это не смущало, они продолжали разговаривать, не обращая внимания на окружающих. Он незаметно взял ее за руку. Он очень боялся, что девушка опять одернет его, но Наташа абсолютно не возражала и даже сжала руку Юры в ответ. Юра так хотел есть, что заказал себе сразу два шашлыка. Наташа сказала, что не хочет мяса, но кроме шашлыков там ничего не было.
- Что ж ты не сказала раньше?
- Не подумала, - при этом она так улыбнулась, что Юре показалось, что за эту улыбку он готов отдать жизнь.
- Подожди секунду, - Юра пошел к стойке и вскоре вернулся с тарелкой нарезанных овощей.
- Большое спасибо. Но у тебя же шашлык остыл.
- Я такой голодный, что мне все равно - остывший он или вообще сырой. Но мне бы кусок в рот не полез, если бы я ел, а ты смотрела.
На сей раз Наташа сама взяла Юру за руку.
- Спасибо за салат, - сказала она, - Это был самый вкусный салат, который я ела в жизни.
В этот вечер они долго целовались в подъезде наташиного дома. Как школьники, подумал Юра, а ведь она на год старше меня.
Наступил день лениной свадьбы. Народу было немного. Кроме свидетелей, несколько друзей и ленин отец. Людина мать приболела и приехать не смогла. Отец Лени очень хорошо относился к Юре, хотя сначала тоже не понимал, что связывает этих двух парней.
У Юры с Наташей дальше поцелуев дело так и не доходило. У себя дома Наташа не пускала его дальше кухни, а приезжать к нему она категорически отказывалась, иногда повторяя:
- Не спеши, всему свое время.
На заводе все было без перемен. Одна из работниц бухгалтерии явно начала оказывать ему знаки внимания, но Юра даже и думать не хотел ни о ком, кроме Наташи. Он не мог понять, чем она его околдовала.
Вскоре выяснилось, что Саша тоже решил жениться. Он позвонил Юре и пригласил на свадьбу. Невестой была еще одна подруга Люды. Свадьба была назначена на пятницу. Гостей приглашали к семи, но Юра не успевал. Когда он пришел в ресторан, веселье было уже в самом разгаре. Подошла Наташа:
- Пока тебя не было, я очень волновалась.
- Если б я знал, что ты тоже будешь здесь, я бы удрал с работы.
Юра поцеловал ей руку и только после этого пошел поздравлять молодых.
Ему казалось, что он находится не на чужой, а на своей свадьбе. Вот она, невеста, чего еще искать?
Он проводил Наташу домой, и на этот раз они не целовались в подъезде. Наташа повела его в свою комнату и начала стелить постель.
- Ты не против? - спросила она.
Юра промолчал, не зная, что можно на это ответить. Ему не надо было предупреждать Наташу, что он женат. Они уже давно рассказали друг другу все о своей жизни. По крайней мере, так думал Юра.
Наташа была очень полная, но ему казалось, что красивее этого тела нет на свете. То, чем они занимались, он даже не мог назвать сексом - ему казалось, что он в другом, прекрасном мире, где до сих пор не был никогда.
Наконец Наташа согласилась приехать к нему домой. Он выбрал вечер, когда родители пошли в театр. Но когда Наташа узнала, что они скоро должны вернуться, она заторопилась домой.
- Извини, я не очень хорошо себя чувствую. Давай в следующий раз.
Когда он проводил ее до дома, та быстро поднялась к себе, вновь сославшись на плохое самочувствие. Через неделю она сказала Юре, что беременна. Юра купил огромный букет красных роз и поехал к Наташе. Он встал перед ней на одно колено и сделал официальное предложение. Он ожидал, что Наташа будет счастлива, как и он. Но она холодно ответила:
- А ты не забыл, что пока еще женат?
Юра совсем потерял голову. Конечно, перед тем, как делать предложение, надо развестись. Он пообещал, что завтра же займется разводом.
Подходя к надиному дому, Юра представления не имел, как жена отреагирует на его решение развестись.
- С чего это вдруг? - спросила Надя.
- Мы вместе не живем, а иметь жену, которая тебя даже к сыну не пускает, я не хочу.
- Колись, Гольдберг, в чем причина? Я тебя не первый день знаю.
Юра признался, что собирается жениться. По глазам Нади он понял, что она в ярости.
- Ну и хер с тобой, - сказала она. - Так даже лучше. Смогу хоть подать на алименты.
Юра давал ей денег больше, чем, если бы платил алименты, хотя был абсолютно не уверен, что деньги идут именно на ребенка. Через месяц судья районного суда Нарижная расторгла брак Юры и Нади. Когда Надя вышла из зала, судья сказала Юре:
- Что вас так тянет жениться? Потом ничего, кроме неприятностей. Деньги что ли лишние государству платить.
Молодая симпатичная судья конечно была права. Личные драмы рухнувших семей для нее были ежедневной практикой. Юре было все равно. Он стремился скорей подать заявление с Наташей. Какое счастье - у него будет ребенок от любимой женщины!
Но сообщение о том, что он развелся, не вызвало у Наташи ни малейшей радости. Ее большие глаза будто перестали излучать тепло. Юра не мог понять, чем он ее обидел. Мать успокаивала его:
- У беременных так бывает. Родит, все нормализуется. Я же видела, как вы смотрите друг на друга. Когда я ходила, беременная тобой, отцу тоже доставалось.
Последним словам матери Юра не поверил. Он знал, как мать любила отца, и неважно, в каком она была состоянии. Здесь было что-то не то. По ночам Наташа забивалась в угол кровати, чтобы не соприкасаться с Юрой. Ни о какой близости не могло быть и речи.
За месяц до свадьбы Наташа предложила поехать к ней домой в город Волжский познакомиться с ее родителями. Валерий Николаевич не соглашался отпускать Юру, но тот сказал, что все равно поедет, если хотите - увольняйте. Юра надеялся, что поездка в Волжский поможет восстановить теплые отношения.
В купе поезда до Волгограда они ехали вдвоем. Юра хотел сесть рядом с Наташей, но она отодвинулась и сжалась в комочек, как будто боялась его.
- Сядь, пожалуйста, напротив, - попросила она.
Юре показалось, что если б она могла попросить его выйти из купе, она бы так и сделала. Он вышел в тамбур и курил одну сигарету за другой. Он пытался и не мог понять, что происходит. Женщина, которая еще недавно его любила, вдруг начала ненавидеть и бояться его. Когда Юра наконец вернулся в купе, Наташа уже расстелила постель и делала вид, что спит. Он всю ночь торчал в тамбуре. На ближайшей остановке ему пришлось пополнить запас сигарет. Утром к ним в купе сели еще двое. Наташа стала спокойнее, с улыбкой общалась с попутчиками и даже не возражала, когда Юра сел с ней рядом.
Наконец прибыли в Волгоград. Волжский - спутник Волгограда, надо всего лишь переехать по огромному мосту через Волгу. Родители Наташи жили в маленькой двухкомнатной квартирке, такой же "хрущобе", в какой жила когда-то семья Юры. Их никто не встречал, ключ от квартиры был под ковриком. Как только они вошли, Юра заметил, что Наташа стала опять его опасаться. Он уже обратил внимание на то, что на улице она чувствовала себя немного спокойнее и предложил ей пойти погулять. Может быть потому, что у него было плохое настроение, город показался Юре серым и негостеприимным. В магазинах было пусто, будто прошел Мамай. Все отоваривались на рынке. Там было все, но в два раза дороже.
- Давай купим на ужин кролика, - предложила Наташа.
- Давай, - согласился Юра, хотя терпеть не мог крольчатину. У них дома крольчатины не было никогда. А вот бабушка иногда готовила кролика с картошкой. Пенсия была небольшая, а кроличье мясо стоило дешевле всего, хотя его редко завозили.
Юре показалось, что после покупки Наташа немного повеселела.
- Пойдем, родители наверно уже дома.
Наташа была очень похожа на своего отца. Глаза, в которые влюбился Юра, она получила именно от него. Ее мама относилась к тем женщинам, про которых говорят, что они незаметны в толпе. На столе появились сыр, колбаса и две бутылки водки. Юра понял, что кролика они приготовить не успеют. К концу вечера отец Наташи сильно перебрал и мать, судя по всему привыкшая к этому, отвела его в спальню. Наташе и Юре постелили в одной комнате, но отдельно - на кровати и на диване. Юра был даже рад этому. Он вообще не знал, что ему делать. Так прошло несколько однообразных дней. После завтрака они шли гулять по городу, даже съездили посмотреть Волгоград, в котором Юра никогда не был. Несколько станций волгоградского трамвая находились под землей, как метро. Они были на экскурсии на Мамаевом кургане. Перед самым отъездом Наташа вдруг сказала:
- Может, я лучше буду рожать здесь?
От неожиданности Юра аж похолодел:
- Что значит здесь? Почему здесь? - он пытался поговорить с Наташей о том, что с ней происходит, но она всякий раз уходила от разговора. Лучше бы наорала на меня, ударила, хоть как-то выплеснула то, что у нее внутри, думал Юра. Он вдруг понял, что ему очень хочется, чтобы Наташа вела себя так, как всегда вела себя Надя.
Против того, чтобы рожать в Волжском, оказалась мать Наташи.
- В Москве больше шансов родить здорового ребенка, чем здесь.
Наташа была вынуждена с этим согласиться.
Они вернулись в Москву. Вскоре Наташа сообщила Юре, что они приглашены на ужин к ее дяде, профессору Алиханову. Оказалось, что Наташа часто бывала у дяди, но Юре никогда об этом не рассказывала. Профессор был вежлив и улыбчив, но в его взгляде сквозило что-то очень неприятное, как показалось Юре. Казалось, он знает о Наташе что-то такое, о чем Юра и предполагать не мог. Но может, это было только ощущение.
Вторую свадьбу Юры отмечали в ресторане. Наташа вместо белого выбрала себе почему-то желтое платье. В волосах красовался желтый цветок. За столом изрядно выпивший отец невесты вместо того, чтобы поздравить молодых, начал произносить тост за партию и правительство. Казалось, его вдохновенная речь будет бесконечной. Но опытные музыканты вовремя заиграли.
После свадьбы ничего не изменилось. Наташа по-прежнему не хотела оставаться с Юрой наедине и часто уходила гулять. Если Юра предлагал составить ей компанию, она говорила "не надо".
Наконец в апреле Юра отвез ее в роддом к своей сестре. Сестра, которая до этого никогда не видела Наташу, сказала , что та какая-то странная, то ли чего-то боится, то ли еще что-то, чего она не понимает.
Роды прошли гораздо легче, чем у Нади. Ребенок родился здоровенький и вышел без посторонней помощи. Юра купил огромный букет, но на радостях где-то его потерял.
Перед выпиской у Юры состоялся разговор с сестрой.
- Все-таки с твоей женой что-то не так. Мне показалось, что она через силу приложила ребенка к груди. Правда, когда уже приложила, вроде все пошло нормально. Не знаю, Юра, может ее нужно обследовать у психиатра.
Наконец появилась Наташа в сопровождении медсестры, которая несла ребенка. Юра взял младенца из ее рук и посмотрел в его личико. Конечно, это был его сын, но в нем было очень много и от жены, например, нос явно был наташин. Неожиданно Наташа в первый раз за все время их супружества упрекнула Юру:
- Ты даже цветов мне не принес?
Юра начал было рассказывать, что потерял букет, но тут у нее из глаз неожиданно хлынули слезы.
- Зачем ты мне врешь? - казалось, сейчас у нее начнется истерика.
Дома их ждали родители. Юра бросился к метро и купил самый дорогой букет роз.
- Спасибо за сына, родная!
Ни говоря ни слова Наташа взяла букет, открыла окно и выбросила цветы.
- Дорога ложка к обеду, - сказала она.
Вечером, когда Юра попытался лечь в супружескую постель, Наташа почти зашипела:
- Уйди отсюда.
- Но я ночью помогу тебе с ребенком.
- Сама справлюсь.
Тем не менее, когда маленький начинал плакать, Юра несколько раз подходил к двери спальни. К утру ему показалось, что можно войти, тем более, что ребенок опять заплакал.
- Уйди отсюда! - такой Юра Наташу никогда не видел.
Мать пыталась узнать у него, что у них с женой происходит. Юра не мог объяснить, потому что сам ничего не понимал.
- Давай я с ней поговорю. Может, и разберусь с высоты прожитых лет.
Но разговор Любови Лазаревны с Наташей привел только к тому, что та позволила ей принимать участие в купании ребенка, которого назвали Гришей. Юру она вообще не подпускала ни к себе, ни к малышу.
Юра ходил на работу, но там была только его оболочка. Все валилось из рук. Он никак не мог понять, что происходит. Через неделю его вызвал начальник.
- Если не хочешь работать, пиши заявление, я подпишу.
Но когда Юра принес заявление, Валерий Николаевич демонстративно порвал его.
- Приди в себя, идиот! Нельзя быть такой тряпкой. Я не знаю, что там у тебя случилось, но ты же мужик, ты руководишь людьми. Даю тебе три дня за свой счет. Чтоб вернулся нормальным человеком.
Юра вышел за территорию завода. Он сел на лавочку. Ему необходимо было решить, что делать дальше. Посоветоваться с Леней? Но ему было стыдно, что он не может сам разобраться с бабой. Приняв решение в открытую поговорить с женой, он поехал домой. Дома ни Наташи, ни ребенка не оказалось. Не было привычной стопки пеленок в спальне и многого другого, что выдавало присутствие младенца в доме. Не зная, что делать, Юра выбежал из подъезда. Бабушки, обычно сидевшие на скамейке, доложили ему, что пару часов назад подъехала машина и какой-то мужчина увез женщину с ребенком и кучей сумок. Поднявшись в квартиру Юра сразу же набрал номер профессора Алиханова.
- Наташа у меня, - сказал профессор. - Какая ты сволочь! До чего ты довел женщину! На нее смотреть страшно.
- Мне надо с ней поговорить, - настаивал Юра.
- Только в моем доме и в моем присутствии, - ответил профессор.
Теперь Юре уже не оставалось ничего другого, как позвонить Лене. Тот во время беременности Наташи редко, но бывал у них в гостях. При нем она вела себя совершенно адекватно. Леня приехал. Юра подробно рассказал ему, что у них с Наташей было всю ее беременность и все время, что прошло после родов.
- Это что-то с психикой. Если б она вела себя так только после родов, можно было бы подумать, что послеродовая депрессия. А так... - Леня развел руками.
- Неужели ничего нельзя понять?! - у Юры у самого началась истерика.
Леня достал из кармана таблетку.
- На, выпей. Через пять минут можно будет продолжить разговор.
Действительно, от таблетки Юра успокоился. Все-таки Ленька есть Ленька. Он предполагал, какая реакция может быть у друга и заранее приготовил таблетку.
- Единственное, что могу тебе сказать, еще до беременности Наташка говорила Людке, как она счастлива, что встретила тебя. А что произошло потом... Я не психиатр, но попробую помочь тебе разобраться. А ты знаешь, что Алиханов как раз психиатр и наверно знает, что происходит с его племянницей?
Весь день Юра метался по квартире, как лев в клетке. Леня пообещал, что вечером они с Людкой приедут к нему и вместе обдумают ситуацию. Все-таки Люда была Наташиной подругой и знала ее лучше всех.
Вечером они все вместе устроились на кухне. Юра попросил родителей по мере возможности не заходить. У Люды под глазом красовался синяк.
- Откуда, Люд? - спросил Юра.
- Это я ей дал по роже, - не дожидаясь ответа , сказал Леня. - Сейчас поймешь, почему. Только приготовься спокойно выслушать то, что она расскажет.
Леня достал бутылку водки, которую привез с собой. Оказалось, что Наташу, когда ей было 15 в ее родном Волжске изнасиловали. Подонков было семеро. Она забеременела и родила, но ребенок почти сразу умер. Ее долго лечили, и казалось, что все нормализовалось.
- Эта тварь, моя жена, не предупредила тебя об этой истории. - Леня замахнулся, чтобы еще раз ударить супругу, но Юра успел перехватить его руку.
- Это ничего не меняет. Если б я даже знал, что с ней это произошло, я бы не отказался от нее.
- Я могу высказать тебе свою гипотезу, - сказал Леня. - Когда она забеременела, ты стал для нее одним из тех насильников. Потому что беременность у нее может отождествляться с насилием. И Алиханов об этом не знать не может.
Юра хотел тут же поехать к профессору.
- Ну и чего ты добьешься? Ты что, не понимаешь, что у нее съехала крыша? И она никогда не подпустит тебя к себе. Я сам попытаюсь поговорить с Алихановым, - сказал Леня.
- Так если она сумасшедшая, может, можно забрать у нее ребенка? - предположил Юра.
- Тебе это надо? Ты готов стать отцом-одиночкой? А потом, Алиханов никогда не допустит, чтобы его племянницу признали душевнобольной. А тебе лучше к ней не приближаться. Ты на нее, по крайней мере в ближайшее время, точно будешь действовать как красная тряпка на быка. Если я прав, и если даже у нее наступит ремиссия, это в любой момент может повториться.
Через три дня Юра все-таки позвонил Алиханову и узнал, что Наташа с Гришей уехали из Москвы. Перед этим Леня связался с профессором, и тот полностью подтвердил его предположения о состоянии наташиного здоровья. Юре было тяжело находиться дома. Узнав об отъезде жены, он позвонил Лене.
- Что делать?
- Сейчас приеду.
Через час друг сидел уже на кухне в квартире Гольдбергов.
- Слушай, брат, - сказал он, - Если ты не перестанешь думать о том, что можно все вернуть, ты сойдешь с ума.
Леня сменил тему:
- Получается, ты почти год не живешь половой жизнью. Неужели у тебя никого не было?
Юра даже не понял вопроса. Как может быть "кто-то", когда ты любишь?
- Если б я не знал тебя, - сказал Леня, - Я бы предложил тебе напиться. А ты вообще не забыл, что у тебя есть еще один сын?
Действительно, в последнее время Юра практически забыл о Боре. Надя получала алименты, а мать несколько раз ездила к ней на работу, чтобы передать для Бори какие-то подарки. К своему стыду, Юра даже не знал, какие.
- Тебе нужно срочно переключиться, думать о чем-то другом. Ты должен смириться с тем, что уже потерял Наташу и ребенка.
- Я никогда с этим не смирюсь.
- Смиришься, куда ты денешься. Я не собираюсь вытирать тебе сопли, - продолжал Леня. - Будь мужиком, случилось то, что случилось. В этом ни ты, ни она не виноваты. В конце концов, посмотри на свою мать. У нее отняли второго внука. Ты обязан сделать так, чтобы она смогла видеться хотя бы с Борей, иначе ты ее скоро потеряешь.
Юра понял, что он настолько замкнулся в своих переживаниях, что совсем забыл о близких людях.
- Я в эти же выходные поеду к сыну, - пообещал он Лене.
Примерно полгода назад Леня пригласил Юру к себе на работу. После института его распределили в онкологический центр на Каширском шоссе, в детское отделение. В эту ночь Леня дежурил. Он устроил другу экскурсию. Видя больных раком детей, Юра не мог сдержать слез, тем более, что друг дополнял увиденное комментариями: "этот обречен, этого можно было бы вылечить, но нет нужных лекарств, а этот, может выживет, если повезет". Речь шла о детях, которым было до пяти лет. Юра взмолился:
- Я больше не могу это видеть.
- А я здесь каждый день работаю.
В ординаторской Леня достал бутылку со спиртом.
- Будешь?
- Конечно, буду.
- У нас здесь даже опытные врачи не выдерживают, те, которые много чего видели в своей профессии. То, что умирают от рака, это еще не самое страшное. Страшно, когда ты знаешь, что можешь помочь, а у тебя просто нету препаратов.
Юра понимал, что у него на работе бардак. Но это не шло ни в какое сравнение с тем, что он увидел и почувствовал здесь. Юра даже не заметил, как залпом выпил стакан неразбавленного спирта.
- Я удивляюсь, что ты полностью не спился, - честно сказал он другу.
- Так это я уже стараюсь не пить. А здесь придешь после пары операций, заполнишь бумаги на умерших детей, ничего другого не останется, как накатить да и трахнуть кого-нибудь из сестер. Вот допишу диссертацию и уйду отсюда к едрене матери.
С этого момента Юра стал с пониманием относится к тому, что друг пьет...
Подытоживая разговор, Леня сказал:
- У тебя, вроде, предки уезжают на неделю в дом отдыха? Давай я к тебе приеду с двумя сестренками и хорошо проведем вечерочек?
- А почему бы и нет.
- Вот и молоток. Напряжение надо снимать, чтобы не взорваться.
В ближайший выходной Юра без предупреждения поехал к сыну. "Какой же ты подлец, говорил он себе, Боря-то в чем виноват?".
Надя была дома.
- Нравится? - Юра протянул малышу огромного медведя, которого купила Любовь Лазаревна.
- Ребенку пора спать, - заявила Надя. - Подожди меня на кухне.
- Но я хочу побыть с сыном.
- Захочешь, побудешь. А после обеда ребенок должен поспать.
Наконец Надя вошла в кухню.
- Все прокурил, - возмутилась она. - Ну как там молодуха наша?
Надя не знала, что у Юры появился еще один сын. К этому разговору Юра не был готов, а сказать Наде, что Наташа ушла от него, значило дать ей лишний повод для злорадства.
- Кстати, я поменяла Борьке фамилию.Дала свою. Теперь он Васин.
- Ты представляешь, какие проблемы будут у него, когда он подрастет - с таким лицом и с такой фамилией?
- С таким лицом и с таким отцом у него по-любому будут проблемы, - парировала Надя. - Да, и пока не забыла, два месяца назад я его покрестила.
- Хоть бы со мной посоветовалась. Я же все-таки отец и вообще-то не совсем православный.
- Это мой ребенок, - вскипела Надя. - И оттого, что он теперь крещеный, может быть только лучше.
- А крестная мама, конечно, твоя ****юга Анька.
- Нет, моя подруга Оля, ты ее не знаешь. Аню полгода тому назад зарезали. А вообще-то извини, тебе пора.
- Я хочу погулять с Борей.
- Ладно. Ты его столько не видел. Но гулять пойдем все вместе.
Боря заметно подрос за то время, что Юра его не видел. Они играли на детской площадке. Мальчику больше всего нравились качели. Спускаться с горки он, похоже, побаивался. Трусоват парень, подумал Юра. Впрочем, и сам он был не самым храбрым человеком на земле. Когда он был маленьким, по дороге в школу его часто задирали старшие ребята. Юра пожаловался отцу, но вместо того, чтобы пойти разбираться с обидчиками, отец сказал ему:
- Давай сдачи.
- Но они же сильнее, они меня побьют.
- Скорее всего побьют, - согласился отец. - Но в следующий раз сильно подумают перед тем, как к тебе приставать.
Преодолев страх, Юра что есть силы ударил самого большого из ребят. Конечно, его сильно побили. Но Юра не позволил себе заплакать. И действительно, в следующий раз те же самые мальчишки его как будто не заметили . А один из них даже протянул ему руку:
- Ты, еврей, нормальный пацан.
Юре еще предстояло в свою очередь объяснить сыну, что стах - это нормально, но с ним надо бороться, иначе забьют. Стемнело. К ним подошла Надя:
- Ребята, пора домой.
Она не мешала Юре играть с сыном. Ему даже показалось, что Надя начала что-то понимать, чего не понимала раньше. А может быть, наоборот - он стал меньше придираться к ней. Ведь наверняка Надя ожидала, что, узнав о крещении и смене фамилии, Юра устроит ей скандал. Но Юра понимал, что в данной ситуации это ничего не изменит и никакой склоки устраивать не стал.
Вернувшись домой, он вдруг представил: вот сейчас я открою дверь, а Наташа с Гришей дома.Их, конечно не было, и Юра обозлился на самого себя: тебе же так все хорошо объяснили, на что ты надеешься, идиот? После того, как Наташа сбежала, Любовь Лазаревна не очень хорошо себя чувствовала. Юра подробно рассказал ей, как они гуляли с Борей, как он вырос. Он даже ей сказал, что он вспоминает бабушку, хотя, конечно, Боря никого не вспоминал. Юра не стал говорить матери о том, что ребенка крестили и сменили ему фамилию.
Через день родители уехали в дом отдыха. Вечером, как и договаривались, приехал Леня с двумя медсестрами - Ольгой и Аллой. Выпили и закусили, засиделись допоздна. Ольга устроилась на ночлег в юриной спальне, а для Аллы раздвинули диван в большой комнате. Подвыпившие друзья решили на кухне сыграть партию в "гусарика" - разновидность преферанса на двоих. Леня спросил:
- Ты кого из них хочешь?
Юра ответил:
- Мне все равно. Да они уже наверно, и спят.
- Я что их к тебе спать привез?
- Тогда сам выбирай, - сказал Юра.
- Я бы, конечно, лучше с Ольгой.
Юра удивился: Оля была скорее в его вкусе - полненькая и грудастая. Алла же была полной противоположностью - Юра таких называл "вешалками".
- Впрочем, если хочешь, я уступаю. Ни с той, ни с другой проблем не будет.
- Да не надо, мне все равно с кем, - сказал Юра.
Когда пуля закончилась, Юра сказал:
- Ну, иди.
- А ты?
Юра чувствовал, что ему необходимо выпить еще, но ему не хотелось спаивать Леню. Особого желания ложиться в постель с незнакомой женщиной он не испытывал. Когда Леня ушел, он налил себе водочки и уже привычно погрузился в свои невеселые мысли. Он не заметил, когда друг снова появился в кухне:
- Хорош грустить! Пойди трахни бабу.
Юра усмехнулся - кроме заботы о друге, здесь явно было желание остаться один на один с недопитой бутылкой . Он пошел в большую комнату, где должна была ждать его Алла. Она и ждала - абсолютно голая на диване в свете ночника. Глаза ее были закрыты.
- Лень, ты? - спросила она, не открывая глаз.
- Нет, я Юра.
- Ну давай по-быстренькому, а то спать охота.
В любом другом случае Юра, наверно бы, ушел. Но не теперь - после долгого воздержания при виде обнаженного женского тела. Ему показалось, что он кончил моментально. Буквально через несколько минут он опять был на Алле.
Когда Юра вернулся на кухню, бутылка, как он и предполагал, была пуста.
- Давай еще пулечку, - предложил Леня. - Через два часа на работу, один хрен, не выспишься.
Ребята играли до тех пор, пока девушки не проснулись и не пришли к ним на кухню.
- Девчонки, соорудите завтрак, - не отрываясь от карт, попросил Леня.
Оля потянулась:
- Так хорошо выспалась, никто не мешал.
Мужчины недоуменно переглянулись.
- Ты к кому ходил? - спросил Юра.
- Ну тебе же больше понравилась Олька, так я пошел к Алке.
Когда они поняли, что произошло, все, включая девушек, расхохотались.
- Что ж ты не сказала? - сквозь смех спросил Юра.
- А Леонид Яковлевич мне не муж. А если бы я не любила это дело, навряд ли сюда бы приехала.
От этой ситуации у Юры даже поднялось настроение.
Когда гости уходили, Юра поцеловал Олю.
- Извини меня, мне очень не повезло, - шепнул он ей на ухо.
Юра уже, как минимум на полчаса, опаздывал на работу. Он быстро оделся и почти побежал к метро. И все равно он опоздал почти на час. На проходной стояла Генриетта. Она официальным тоном сказала:
- Что же вы, Юрий Маркович, так опаздываете?
- Извините, личные обстоятельства, - в тон Генриетте ответил Юра.
- Что-то слишком часто у вас личные обстоятельства, - она посторонилась, пропуская Юру.
А он действительно в последнее время почти потерял интерес к работе. Как раз начиналась перестройка, и дух свободы заставлял людей думать о чем угодно, только не о работе. Многое из того, что открывалось для всех, Юра знал. На кухне в их семье было принято говорить то, о чем сейчас все заговорили по первому каналу телевидения. На людях отец Юры никогда ни во что не лез, но в душе был ярым антисоветчиком, и это полностью передалось сыну.
Один из сослуживцев Юры предложил ему в выходные сходить на ипподром. Тот, не знавший куда себя девать , с удовольствием согласился. За время работы Юра сдружился со снабженцем головного предприятия их отрасли Володей Хайтовичем. Он предложил составить ему компанию, но тот ответил, что он не по этому делу. Вот сходить куда-нибудь выпить - дело другое. Лошадиные бега очаровали Юру. Ему казалось, что он не видел ничего, более красивого, чем рысистый бег лошади. Скачки нравились ему гораздо меньше - лошади слишком быстро проносились мимо . К тому же на ипподроме был тотализатор, и обожавший всякие азартные игры Юра тут же начал ставить. К нему подошел приятный бородатый мужчина средних лет:
- Я вижу, вы тоже тут новичок . Давайте держаться вместе. Меня зовут Олег Павлович.
Наверно, по Юре было видно, что он здесь в первый раз.
Сослуживец Юры после второго заезда куда-то исчез, и Юра с удовольствием принял предложение нового знакомого. Каждую субботу и воскресенье они, как на работу, ходили на ипподром. Олег Павлович работал юристом на обувной фабрике "Буревестник". Узнав, что Юра снабженец, он обрадовался.
- Я собираюсь открыть обувной кооператив. Мы могли бы сделать это вместе, потому что мне необходим человек, способный все доставать .
- Но я не могу так сразу уйти с работы, к тому же, если я правильно понимаю, деньги мы начнем зарабатывать не сразу. - сказал Юра.
- А никто и не заставляет сейчас увольняться. Конечно, мы должны подготовиться, разработать план, как и что мы будем делать, и только потом уже предпринимать какие-то резкие движения.
Уже на следующий день после работы Юра был в гостях у Олега Павловича. Он жил с женой в огромной коммунальной квартире в центре Москвы. Юра уже давно забыл, как выглядит коммуналка, но Олег Павлович с женой были всем довольны. Олег Павлович ко всему был еще и художником, его жена, и сейчас еще красивая, в молодости была, наверно, писаной красавицей. Хозяин достал одну из своих картин, на ней была изображена его супруга в царской одежде. В эту женщину, как показалось Юре, нельзя было не влюбиться. Юра был очарован новыми знакомыми.
- Пока у нас нет помещения, штаб-квартира будет здесь, - Олег Павлович уже все для себя решил. - Когда будем готовы начать выпускать что-нибудь, снимем рядом какой-нибудь подвал, где организуем производство.
К этому времени в Москве существовало уже два кооператива, одним из которых было кафе. Несмотря на очень высокие цены, кафе составляло конкуренцию лучшим ресторанам . Люди туда ходили не за тем, чтобы приятно провести время, а из интереса. Теперь после работы Юра каждый день ездил к Олегу Павловичу. К ним присоединился Василий Иванович, уволенный с той же фабрики "Буревестник" за пьянку. Ему предстояло стать начальником производства. Нашли помещение. Оставалось главное - понять, что конкретно они будут выпускать и за счет чего зарабатывать. Олег Павлович предварительно договорился с некоторыми рабочими, которые должны были прийти в кооператив, как только откроется производство. Юра почти совсем запустил работу на заводе. Он все чаще получал нагоняи от замдиректора и начальника отдела. Вскоре пошли слухи, что через месяц Юрия Николаевича переводят в министерство. В середине рабочего дня Юре позвонил начальник упаковочного цеха и сказал, что ему срочно необходим небольшой моток проволоки. Был конец месяца, и Юра не удивился, что к нему обратились с такой просьбой. Упаковочный цех находился за территорией завода, и Юра, как всегда в конце месяца, не оформляя проволоку, просто понес ее в цех. Однако на проходной его ждала Генриетта Ивановна.
- Куда несешь?
Юра объяснил. Генриетта набрала телефон начальника цеха. Тот сказал, что он ничего не просил. Генриетта попросила Юру пройти в ту самую комнату. Вскоре появились Валерий Николаевич, замначальника производства и еще один охранник.
- Давайте составлять акт, - сказала Генриетта. - Гольдберг пытался вынести с завода моток проволоки.
Понятно, что это было кем-то срежиссировано. Составили акт. Вечером Юру вызвал Юрий Николаевич.
- Конечно, я могу тебя выгнать по статье, - сказал он. - Но ты сделал для завода и что-то хорошее. Так что если ты сейчас напишешь по собственному, я подпишу и с завтрашнего дня ты свободен.
Так Юра потерял работу, а продержаться надо было всего несколько месяцев. Когда он уходил с завода, на проходной по-прежнему стояла Генриетта. На работе у нее были свои правила игры, что она очень хорошо объяснила Юре, когда они еще встречались.Он понимал что ее заставили принять участие в подставе.
Надо было срочно найти работу. Статью за тунеядство пока еще никто не отменял, и золотого запаса у него тоже не было. Он пошел устраиваться на первый ГПЗ, где всегда не хватало кадров в снабжении. Да и от дома было пара остановок на автобусе, и бардак, по слухам, был такой, что пропадешь на полдня, никто и не хватится. Зарплату Юре дали выше, чем на предыдущем месте работы. Была и перспектива премиальных, которые завод из-за хронического невыполнения плана не имел последние несколько лет. Юру взяли на должность с громким названием - начальник отдела по металлу. На самом же деле это была чисто инженерная должность. Огромный завод ничего ни у кого не мог перехватить, поэтому всю продукцию он получал по фондам с заводов-изготовителей, что значительно упрощало Юре работу. В первый же день он пошел на склад знакомиться с хозяйством, которым ему предстояло руководить. Завод был огромный, и до склада он шел почти час. Ознакомившись с документацией, Юра почувствовал, что что-то здесь не так. Такие огромные объемы, а ведь в его ведении находился не металл,
который шел непосредственно на подшипники, а металл, который требовался для расширения и ремонта самого завода.
В субботу он уговорил Володю Хайтовича поехать с ним на ипподром. Володя тоже был неженат, и они решили после заездов пойти посидеть в каком-нибудь кафе. Володя предложил кафе-мороженое. Юра не был в кафе-мороженом с тех пор, как стал взрослым, хотя мороженое любил. К их удивлению, свободных мест не оказалось.Наконец их подсадили к двум молоденьким девушкам. После мороженого и пары бутылок шампанского они все вместе вышли на улицу. Одна из девушек жила в Москве, другая приехала к ней в гости из Риги. Юра попросил у москвички номер телефона. Та сказала, что у нее телефона нет, но если Юра ей даст свой, она ему обязательно позвонит.
- И не забудь, - зачем-то на прощанье сказала она, - что меня зовут Оксана. Я тебе обязательно позвоню.
Работа абсолютно не мешала Юре заниматься подготовкой к открытию кооператива. Заявки на металл на ГПЗ уже давно были поданы, и единственное, что иногда приходилось делать Юре, это звонить на заводы-изготовители, если по той или иной причине задерживалась поставка. В принципе, если бы он вообще не ходил на работу, ничего бы не изменилось. Это была совсем не та работа, что на предыдущем заводе. Когда ты находился на рабочем месте, надо было искать, чем себя занять. Потихоньку вникая в новую должность, Юра понял, что его напрягло в самом начале - металла через его склад проходило столько, что можно было обеспечить больше половины всех строек Москвы. Наверняка через его склад происходили очень крупные хищения.Но Юре было глубоко плевать на завод и на жуликов, которые воруют, было важно не стать крайним.
После Нового года мать начали мучить сильные боли в животе. Врачи определили грыжу, которую по их словам нужно было срочно оперировать. Посоветоваться с целительницей было уже невозможно - через неделю после того, как она провела обряд для Любови Лазаревны, отец купил ей шикарный платок и поехал отблагодарить. Но попал на ее похороны. Она, наверно, действительно отдала последние силы. В больнице сказали, что если грыжу не оперировать, то мать погибнет из-за непроходимости кишечника.
- Мы введем ей большую дозу преднизолона и будем надеяться, что все пройдет хорошо. Риск, конечно, есть, но обойтись без операции нельзя.
Юра с отцом были вынуждены согласиться. Когда мать после операции везли в палату, санитары уронили ее. По счастью, обошлось без переломов. В мозгу у Юры пронеслось: "наверно, это очень плохая примета". Мать была очень слаба. Ее силы почти не восстанавливались. Юра, догадывавшийся, что у отца, кроме матери, есть другие женщины, был восхищен , с какой самоотверженностью тот ухаживал за женой.
В один из рабочих дней к Юре в кабинет зашел мужчина восточной наружности. У него было гарантийное письмо на получение вагона уголка, на котором не хватало только подписи замначальника управления - в этот день того просто не было на работе.
- А с какой стати я должен подписывать это письмо? - не понял Юра.
Вместо ответа посетитель протянул ему сторублевую купюру.
Юра сразу понял, куда девается столько металла с завода. Очевидно, таких товарищей с Востока и не с Востока было великое множество. Видя замешательство Юры, мужчина добавил к купюре еще одну, такого же достоинства. В комнате они были вдвоем. Юра понял, что если откажется, завтра эти деньги возьмет замначальника управления и все равно уголок будет отгружен. А деньги были ему очень нужны. И Юра подписал. На следующий день замначальника осведомлялся о госте с Востока у всех, кроме Юры - ведь Юра в этой схеме не участвовал. Юре было плевать, узнает ли зам о том, что произошло. Он все равно скоро собирался увольняться.
На его рабочем столе зазвонил телефон. Это был отец:
- Матери совсем плохо. Срочно приезжай.
Когда Юра приехал, мать была почти без сознания. Он взял ее за руку:
- Мама, я здесь.
- Я уже вызвал скорую, - сказал отец.
Юре показалось, что мать даже не заметила его присутствия. Вдруг она совершенно отчетливо произнесла:
- Я видела.
Что она видела, так и осталось тайной. В этот момент раздался звонок в дверь - приехала скорая. Врачи попросили родных покинуть комнату. Через несколько минут они вышли:
- Она умерла.
Отец зарыдал. Юра второй раз видел его слезы . Несмотря на весь ужас потери, он в этот момент обязан был поддержать отца. Они оба знали, что скорее всего это произойдет, и оба оказались не готовы к этому. На автомате они начали делать все, что необходимо для похорон. Через час приехала Ида Лазаревна. Утром привезли гроб. Было решено, что до похорон мать будет лежать дома. Отец почти не отходил от гроба. Юра стал звонить всем близким и сообщать о смерти своей матери. Завод, на котором работала Любовь Лазаревна ,выделил на похороны два автобуса, и хотя она уже давно была на инвалидности, многие сотрудники хотели проститься с ней.
Когда Юра позвонил Клавдии Семеновне, та сама спросила:
- Люба умерла? Я так и знала. Я вечером приеду.
Вечером Клавдия Семеновна приехала с Андреем. На следующий день должны были быть похороны, но одновременно у Клавдии Семеновны в тот же день умерла сестра, и поэтому на похоронах она присутствовать не сможет, но всю ночь проведет у гроба Любы. Андрей пытался как-то отвлечь Юру, но друзья детства очень давно не виделись, и по большому счету уже потеряли связь. Юра не мог понять что сейчас, день или ночь, когда Андрей сказал ему:
- Ты пойди хоть попробуй поспать.
- А ты? - спросил Юра.
- А я пойду посижу с матерью. Для нее это тоже страшное горе.
Юра лег, но заснуть, конечно, не мог. Перед глазами вставали эпизоды из жизни, связанные с матерью. Они были разные - хорошие и плохие, но Юра понимал одно - что самая любимая и любящая женщина в его жизни умерла. Юру удивляло, что он практически не проронил ни одной слезинки. Раньше он думал, что если у человека такое горе, он все время плачет.
Рано утром Клавдия Семеновна с Андреем уехали. Но почти сразу же стали собираться самые близкие. Первым приехал Леня. Вскоре подъехали все родные. Раздался звонок, и в квартиру зашла Надя. Юра точно помнил, что не сообщал ей о смерти матери
- Ты пришла убедиться, что она умерла? - вместо "здравствуй" спросил Юра.
- Какие бы отношения у нас не были, мы жили под одной крышей и она была моей свекровью.
Надя подошла к гробу и положила букет. Когда Юра понял, что она собирается уходить, его вдруг прорвало, у него началась самая настоящая истерика. Тут же подошел Леня и дал ему таблетку:
- На, выпей.
Юра швырнул таблетку в угол комнаты. В руках у Лени тут же появилась другая :
- Выпей, говорю я тебе! Дети хоронят своих родителей, с этим ничего не поделаешь.
Юра, как послушный ребенок, проглотил таблетку. И когда приехали автобусы, он был абсолютно спокоен. Он даже не среагировал, когда из квартиры стали выносить гроб. Было такое ощущение, что внутри все окаменело. Он совершенно не помнил, как они добрались до кладбища, он не помнил, говорил он что-то на похоронах или нет. Он чуть-чуть пришел в себя только тогда, когда гроб начали опускать в могилу. Он вдруг увидел, что у отца подкосились ноги и успел поддержать его. Народу было очень много и поэтому люди за поминальным столом сменяли друг друга - одни уходили, другие приходили. Когда все расходились, к Юре подошел Леня:
- Мне остаться? - спросил он.
- Нет, не надо. Я хочу побыть один.
Договорились, что отец проведет ночь в семье Иды Лазаревны. Когда все ушли, Юра упал лицом вниз на кровать и стал рыдать в голос. Когда он успокоился, уже была ночь. Юра открыл бутылку водки и больше половины выпил прямо из горла. Он опять лег. У него начиналась новая жизнь. Той стенки, которой была для него мать, несмотря на состояние ее здоровья, больше не было. Его теперь жалеть никто не будет, он теперь должен вести себя по-другому. И если жизнь - это действительно игра, он должен выработать свои правила, понравятся они кому-то, или нет. Он больше не имел права распускать сопли.
На следующий день Юра с отцом поехали на кладбище. После смерти матери они стали ближе друг другу. От платформы Малаховка можно было проехать две остановки на автобусе или минут сорок идти пешком. Малаховское кладбище считалось лучше, чем Востряковское, где лежал дед Лазарь, потому что песок лучше глины. А то, что надо проехаться на электричке, так ничего страшного. Почему-то бабушка Роза и дедушка Изя хотели, чтобы их похоронили именно в Малаховке, хотя Юра никак не мог понять, какая разница. На кладбище у входа была контора, где они заказали самый дорогой памятник из черного мрамора.
До могилы матери идти было больше двадцати минут. Неужели так долго - Юра совершенно не помнил, что было вчера во время похорон. Около свежей могилы оказалась невесть откуда взявшаяся скамейка. Только теперь Юра осознал, что все, что касалось организации похорон, прошло мимо него. Отец с сыном молча просидели на скамейке около часа.
- Завтра Ида привезет ограду, так что мне опять сюда, - отец вытер слезы.
Юре очень захотелось обнять его, но вместо этого он просто пожал ему руку. Мать вечно баловала Юру, поэтому отец считал своим долгом воспитать в сыне хоть какие-то мужские качества. В их семье обниматься мужчинам было не принято.
- Пойдем к бабушке с дедушкой. - Юра взял со скамьи заранее приготовленный букет цветов.
Идти оказалось очень далеко, более получаса. "Какое огромное кладбище, сколько народу здесь лежит", подумал Юра. Он положил цветы, и они опять сели на лавку теперь уже у другой родной могилы. Когда уходили, Юра зачем-то сказал:
- Вот и младшая теперь с вами.
Как он ни старался держаться, но при этих словах из глаз брызнули слезы.
- Держись, сынок, - сказал отец. - Очень много сил надо, чтобы все это пережить, и, что случилось, уже случилось.
Когда они шли обратно к платформе, Юра вдруг подумал, что и у матери, и у тети - чужие отчества, потому что на самом деле они были не Лазаревны, а Эйзеровны. Он вспомнил, что дедушку на самом деле звали так, как было написано на памятнике - Эйзер Беньяминович, а на работе, и потом уже и соседи называли его Эдуард Борисович. Когда у деда в свое время спросили, не возражает ли он, чтобы его так называли для простоты, он со свойственным ему чувством юмора ответил:
- Называйте хоть Абрикотин Абрикотинович, я от этого другим не стану.
В электричке Юра сказал отцу:
- Я завтра поеду с тобой на кладбище.
- А ты не забыл, что тебе на работу?
- Я все равно хочу оттуда уходить.
- Вот когда уйдешь, тогда и поедем. А пока не делай глупостей. Нажить себе геморрой нет проблем, потом лечить тяжело.
Марк Лазаревич, отец Юры, был совсем неглупым человеком. Иногда Юре казалось, что именно он помогает ему осознать мир таким, каков он есть на самом деле. Например, в 82 году, когда умер Брежнев, он сказал:
- Дерьмовая была эпоха, но мы еще о ней пожалеем.
А когда к власти пришел Горбачев и стало ясно, куда движется страна, он сказал, что если в Советском Союзе когда-нибудь будет капитализм, он будет такой же кривой, как и социализм. При этом отец был человек осторожный и разговаривал на эти темы только с очень близкими людьми. Придя домой, отец сказал:
- Давай что ли, поедим.
- Я не хочу, - сказал Юра.
- И я не хочу, - ответил отец, - Но жрать что-то надо, иначе подохнем.
Юра смотрел, как отец неуклюже режет колбасу и хлеб.
- А мы с тобой впервые оказались совсем без женщин, - зачем-то сказал Юра.
- Ничего, научимся. Человек и не такому может научиться. Мы потеряли опору. И теперь надо каждому из нас находить ее в себе.
Юра не стал говорить отцу, что почувствовал это уже в тот момент, когда врачи сказали о смерти матери.
- Ничего, прорвемся, мы ж с тобой мужики.
- Теперь нам только осталось это доказать, - сказал отец.
- Кому доказать?
- Хотя бы самим себе. Ладно, я устал. Пойду отдохну. - Марк Лазаревич ушел в свою комнату.
Юра тоже пошел к себе и опять зарыдал, уткнувшись лицом в подушку, он не мог допустить, чтобы отец слышал его рыдания. Отплакав, он пошел на кухню и выпил полный стакан водки. "Ты должен продолжать жить, мать не для того с тобой мучилась, чтобы ты сломался. Я во имя матери хотя бы должен быть успешным. Ведь , если, как говорят, она все видит, то она должна быть счастлива за своего сына", думал он. И хотя было всего восемь вечера, Юра расстелил кровать и лег спать - завтра надо было идти на работу.
Часть вторая
С утра у дверей отдела Юру ждала Света - секретарша, а заодно, как всем было известно, любовница замначальника управления. Не очень красивую и вечно злую Свету ненавидели абсолютно все. Было известно, что в конце рабочего дня она на всех стучит своему любовнику, отчего у многих сотрудников время от времени возникают неприятности, иногда очень большие. То, что она ждала Юру, не предвещало ничего хорошего.
- Никуда не уходи, я сейчас приду.
Света пошла к себе. У Юры в кармане лежали двести рублей, взятые у клиента с Востока. Конечно, замначальника уже давно знал о том, что Юра отгрузил уголок восточному гостю, и наверняка ему было известно, что не бесплатно. Юра уже проклял себя за то, что взял. Это были не его деньги, и он готов был отдать их по первому требованию. Света пришла и к удивлению Юры положила на стол приказ об увольнении по статье - за прогулы, полное несоответствие и так далее, и так далее. В принципе, Юре должно было бы быть все равно, он и так собирался сегодня подавать заявление об уходе . Но так поступить с человеком, который только-только похоронил мать? Такое прощать нельзя.
- Передай своему хахалю, - Юра хотел выразиться грубее, но вспомнил, что в таких ситуациях надо себя сдерживать, - Если этот приказ вступит в силу, я тут же пойду к директору и подробнейшим образом расскажу ему по какой схеме воруют металл с завода, какие взятки берет твой начальник. А если директор тоже в схеме, так я пойду в ОБХСС. У меня завтра должен быть приказ об увольнении меня переводом в кооператив "Модерн". Я хотел уйти по собственному, но теперь меня это не устраивает. И это еще не все. Приказ мне будешь вручать ты в его кабинете, а когда вручишь, я тебя прямо там трахну.
- Ну тебе конец, - сказала Света и вышла из кабинета.
Юра должен был быть готов ко всему - люди, ворующие в таких количествах, способны на очень многое. Но через полчаса Света вернулась с лучезарной улыбкой.
- Он просил передать, что даст ответ завтра.
Юра не верил, что отделается так легко, но когда на следующий день он пришел на работу, Света позвала его в кабинет. На столе зам начальника лежал приказ о переводе Гольдберга Ю.М. в кооператив "Модерн", зарегистрированный за эти дни Олегом Павловичем. Света пошла в угол к дивану и начала раздеваться.
- Ты совсем охренела ? Какой идиот захочет трахать такую уродину? Я свой хер не на помойке нашел.
Когда Юра вышел из кабинета, в приемной сидел его уже бывший начальник , бледный от злости. Юра изобразил на лице лучезарную улыбку:
- Как жаль, что нам приходится расставаться.
Лицо бывшего шефа перекосилось, казалось, еще секунда - и он бросится на него с кулаками. Но Юра не собирался его щадить.
- Кстати, не волнуйтесь, ваша красавица вам не изменила. Мне будет очень приятно вспоминать время нашего пусть недолгого, но тесного сотрудничества.
Выйдя с территории управления, Юра до автобусной остановки оглядывался, не идет ли кто за ним. Дома он открыл трудовую книжку. Запись о переводе была с настоящей подписью и печатью. С завода Юру переводили в кооператив. Впервые в жизни он проявил характер, и тут же победил. Интересно, есть ли еще у кого-то подобная запись в трудовой ? А двести рублей надо отдать отцу, чтобы принять хоть какое-то материальное участие в похоронах. Но отец денег не взял.
- Ты и так теперь без средств к существованию. Когда начнешь зарабатывать, одному богу известно.
Юре было обидно, что отец настолько не верит в него.
На следующий день он поехал к Олегу Павловичу. Ну зарегистрировал он кооператив, а что делать дальше? Олег Павлович сказал, что на его фабрике есть партия списанной замши, которую готовы отдать им бесплатно, им только надо придумать, что из нее сделать. На счету кооператива лежало десять рублей, которые положил туда сам Олег Павлович.
- Какие мысли? Что будем делать с замшей?
Юра был так далек от этого, что сказал Палычу, что если нужно чего достать, то пожалуйста, а здесь он полный ноль и согласится с любым решением. Василий Иванович, явно с бодуна, пробурчал что-то нечлераздельное.
- Последний раз предупреждаю - будешь пить - выгоню без выходного пособия. Ты здесь не на фабрике, профкома нету, и парткома тоже - ты же у нас партийный.
Василий Иванович пробормотал что-то типа того, что "народ и партия едины". Олег Павлович не выдержал:
- Иди домой. Еще раз придешь на работу в таком виде - это будет последний раз.
Юра всегда очень боялся иметь какие-то дела с алкоголиками. Они могут нагадить тебе в любой момент, а главное, не будут в этом виноваты - что с пьяного возьмешь. Когда Василий Иванович ушел, Юра поделился этими мыслями с председателем.
- Да я его давно знаю, золотой мужик. Не сможет остановиться - выгоню, рука не дрогнет.
Палыч крутил в руках образчик материала.
- Я подумаю, что с этим можно будет сделать. Надеюсь, Иваныч до завтра проспится и мне подскажет.
Действительно, назавтра Василий Иванович был трезв, как стеклышко. Решили, что из замши сошьют рукавицы для чистки автомобильных стекол
- Надеваешь на руку - красиво, удобно и хорошо чистит стекла. Неужели за такую варежку не дадут три рубля? Ты бы дал, Юр?
- Я нет, - честно ответил Юра. - Если у меня будет машина, мне хватит тряпок.
- Ты ничего не понимаешь, - сказал Олег Павлович, и решение было принято.
Через неделю по их заказу на фабрике сделали триста варежек.
- Теперь надо подумать, где продавать.
Об этом уже должен был думать Юра. Тот до последнего надеялся, что Палыч откажется от этой идиотской затеи, и поэтому даже не думал о том, как это можно продавать. Сейчас ему приходилось импровизировать.
- Конечно, в техцентрах по обслуживанию автомобилей. В Москве таких несколько, попробую договориться, чтоб взяли хотя бы на реализацию.
Но в двух местах ему просто отказали, а в третьем даже покрутили пальцем у виска - кому это нужно?
- Ладно, пойдем продавать в переход, - сказал Олег Павлович. - Слава богу, рядом Курский вокзал.
Для торговли приспособили один из ящиков, с которым председатель кооператива ходил на природу рисовать. Туда помещалось аж двадцать рукавиц. В переходе люди просили милостыню, кто-то чем-то торговал. Мимо Юры проходили, некоторые рассматривали товар, но никто за день так ничего и не купил. На второй день к Юре подошли два милиционера и попросили пройти с ними в отделение. Юра знал, что скоро его отпустят, потому что он торговал от имени кооператива товарами, принадлежащими кооперативу, что тогда уже было можно. Часа через два его и вправду отпустили. На радостях он подарил одну замшевую варежку начальнику отделения.
- А на хрена она мне?
- Стекла на машине чистить.
- Ну спасибо, - сказал начальник, забирая варежку.
Работа кооператива превращалась в бессмысленное убийство времени. Они, конечно, практически ничего не затратили на эти варежки, но и выручка была равна нулю. У Олега Павловича тоже кончались деньги, и он решил поехать на Вернисаж, попробовать продать пару своих картин.
- Поехали вместе, заодно и варежки прихватим. Может, кто и купит?
Юра расстроился, что вместо ипподрома надо было продавать непонятно для чего сделанные варежки и бездарно тратить свой выходной, который он вообще-то планировал провести с отцом.Впрочем, играть на тотализаторе на ипподроме все равно было не на что. Да и к сыну надо было съездить.
С точки зрения Юры Олег Павлович писал прекрасные картины. Его ничуть не удивило, когда одну из них купили почти сразу. Неожиданно Юру окружило несколько иностранцев. Они долго рассматривали варежки и в конце концов купили аж три штуки. Олега Павловича это, похоже, обрадовало больше, чем продажа картины. Он предложил:
- Ну пойдем с барышей съедим по шашлычку, а то холодно и жрать сильно хочется.
Шашлыки на Вернисаже были невкусные и непрожаренные, но после дня, проведенного на свежем воздухе, казались деликатесом. Когда Олег Павлович создал кооператив, он заявил, что положил себе зарплату 450 рублей, Юре и Василию Ивановичу по 400. Когда появятся рабочие, они будут получать сдельно, никаких зарплат. Но для того, чтобы выплачивать деньги, кооператив сначала должен был их заработать. А когда и как они заработаются, Юре, например, было совершенно непонятно. В уверения Палыча, что скоро будет все отлично, верилось все меньше. Но Юра не терял надежды. Не возвращаться же в самом деле на какой-то из заводов,
которые теперь уже дышали на ладан со всей очевидностью.
Однажды придя домой Юра застал там бывшего начальника матери.Владимир Израилевич Горяч более десяти лет работал помощником Любови Лазаревны, и, когда уволился начальник их отдела, Любовь Лазаревна вместо того, чтобы, как, все думали, занять его место,предложила кандидатуру своего помощника, тем более, что как раз к этому времени тот закончил институт. Владимир Израилевич считал юрину мать одним из самых близких людей и частенько бывал в гостях у Гольдбергов. Поздоровавшись, Владимир Израилевич попросил Юру помочь уговорить его отца занять на заводе место, которое до ухода на инвалидность занимала Любовь Лазаревна.
- Во-первых, эта квартира предоставлена заводом, и было бы желательно, чтобы кто-то из членов семьи работал на нем. А во-вторых - это уже для меня - три года не могу найти на это место нормального человека. Я бы, конечно, предложил Юре, но насколько я знаю, он подался в кооператоры. А вас, Марк Лазаревич, не только я, но и все сотрудники очень хорошо знают, и мы были бы рады работать с вами вместе.
Марк Лазаревич всю жизнь работал в торговле. Юра помнил, что когда он был маленький, он ездил с матерью к отцу на работу на улицу Горького, где отец был директором магазина "Хрусталь". Но вскоре ОБХСС обнаружило в магазине хищения и оба зама отца попали под следствие. Когда их посадили, отец немедленно уволился из магазина и перешел в ГУМ старшим товароведом, где и отработал более двадцати лет. Зарплата была такая же, ответственности намного меньше, а материальной ответственности не было вообще. То есть, в принципе, Владимир Израилевич не предлагал отцу ничего нового. Просто на заводе должность назвалась иначе, а зарплата была не меньше.
Через два дня решение было принято - Марк Лазаревич переходит на завод, чтобы не потерять квартиру. И хотя с похорон матери прошло совсем немного времени, отец решил устроить дома отходную для коллег, с которыми проработал больше двадцати лет. Собрались в одну из июньских пятниц. Из-за жары все окна были распахнуты. Юре не хотелось участвовать в этом , но отец попросил , хотя бы для того, чтобы разбавить чисто женский коллектив. Уже с работы отец и его гости приехали немного навеселе. Женщины быстренько накрыли на стол. Рядом с отцом села молодящаяся крашеная блондинка, Инга Григорьевна. Юра понял, что отношения у них не только рабочие. Марк Лазаревич был еще совсем не старым - меньше 60, и наверно, ему нужна была какая-то женщина. Но Юре это было очень неприятно, ведь прошло меньше двух месяцев со смерти матери. Он пил рюмку за рюмкой, почти не закусывая. Когда все уже хорошо выпили, одна из женщин увидев в углу комнаты гитару, протянула ее Юре:
- Спой, пожалуйста, очень тебя просим.
Юра понял, что они не отстанут.Ему очень не хотелось ,но он решил, что будет петь - для матери. Мать очень любила, когда он пел для нее, и он будет представлять ее родные глаза. Очевидно, Юра пел неплохо, потому что у некоторых женщин наворачивались слезы. После каждой песни Юра выпивал очередную рюмку. Он никого не приглашал присоединиться, потому что поминал мать. Вскоре он почувствовал, что необходимо срочно проветриться и вышел на лоджию. Это была шикарная лоджия, она шла через всю квартиру, включая кухню. Когда они въехали, отец пошутил:
- В этой квартире нельзя выброситься из окна, все равно упадешь на лоджию.
Гости включили музыку и начали танцевать. К Юре вышла Мария Григорьевна, единственная из тех, кто проработал с отцом все двадцать с лишним лет.
- Я тебя так давно не видела! Ты стал настоящим мужчиной. Когда ты последний раз был у нас в отделе, то был совсем мальчишкой. А теперь...
Она обняла его за плечи:
- Я знаю, что у тебя недавно умерла мама... Надо держаться.
Неожиданно она взяла его руку и положила себе на грудь, дряблую наощупь. Юру чуть не вырвало.
- Идемте в комнату. - Юра хотел сесть на диван, но Мария Григорьевна обняла его:
- Давай немного потанцуем.
Отец с крашеной блондинкой танцевали, как Юре показалось, слишком тесно прижавшись друг к другу, а Марья Григорьевна вообще пыталась засунуть руку к Юре в штаны. Но ему было не до нее, хотя от ее манипуляций он возбудился - все-таки, более трех месяцев без женщины. Отец и Инга Григорьевна к концу танца уже откровенно целовались. Когда музыка доиграла, отец с Ингой пошли в спальню. В их с матерью спальню! Мария Григорьевна еле держалась на ногах. Ни на кого не обращая внимания, Юра спросил во весь голос:
- Хочешь меня? Пошли.
И не дожидаясь ответа потащил ее в свою комнату. Стараясь не представлять себе, как выглядит ее грудь, он задрал платье и снял с нее трусы. Чтобы не ворваться в комнату отца и не устроить скандал, нужно было любым путем избавиться от нервного напряжения, и Юра решил, что секс со старухой подходит для этого лучше всего. Вскоре Юра почувствовал, что ему очень жарко и, не прерываясь, сорвал с себя рубашку. Но кончить он никак не мог - опять "сухостой" от выпитого. Когда он наконец кончил, его партнерша, как ему показалось, спала и даже немного похрапывала. Юра быстро выбежал из комнаты и бросился в туалет. Его рвало. Ничего более мерзкого в его жизни не было. Когда он вернулся в большую комнату, все уже ушли, кроме одной женщины, которая была чуть старше Юры. Он опять начал пить, на сей раз, правда, закусывая.
- А есть еще водка? - спросила гостья.
Юра достал из бара последнюю бутылку "Столичной".
- Поставить в холодильник?
- И так сойдет, - женщина была уже так пьяна, что чуть не упала со стула.
Юра прикинул, сколько было выпито за вечер. На восьмерых ушло восемь бутылок водки, и теперь Юра достал из бара девятую! Хотя в начале вечера всех знакомили, он никак не мог припомнить, как зовут его собутыльницу. После пары рюмок ей захотелось танцевать.
- Включи музыку. Гулять, так гулять.
Во время медленного танца она повисла на Юре. Тот хотел усадить ее на диван, но она не разжимая рук, сказала:
- Иди ко мне.
На сей раз все произошло намного быстрее. Юра опять вышел на лоджию покурить. У него было такое чувство, что вместо того, чтобы расслабиться, он по уши вывалялся в грязи. Прохаживаясь по лоджии, он не заметил, что оказался у открытого окна отцовской спальни. Вдруг он услышал:
- Ну ты же видишь, Инга, я не могу. С тех пор,как Люба умерла, я не могу.
- Но ведь когда она была жива, ты мог?
- Мог. А сейчас нет. Почему - не знаю. Давай, я позвоню тебе позже.
Юра вернулся в большую комнату. Вскоре вошли отец с Ингой. Они сели за стол, не обратив никакого внимания на спящую на диване женщину, которую Юра вовремя успел накрыть простыней.
- Марк, хочешь что-нибудь?
- Если можно, сделай мне чашку чаю.
- А тебе, Юра?
- А мне, если можно, кофе.
Разговор не клеился. В комнату, пошатываясь, вошла Марья Григорьевна.
- Юра, ты куда подевался?
Ее взгляд упал на спящую.
- Лидка, а ты чего тут дрыхнешь?
Выяснилось, что Юра переспал сначала с матерью, а потом с дочерью. Может быть, многие мужчины и мечтали бы о таком, но Юра не испытывал ничего, кроме отвращения. К тому же обе женщины были не из тех, о которых можно мечтать. Но стыдно ему не было - в обоих случаях инициатива исходила не от него.
Светало. Юра с отцом проводили женщин до метро. Юре показалось, что отец прячет глаза. Уже дома он сказал сыну:
- У нас с Ингой ничего не было.
На что Юра ответил:
- Было, не было - не мне тебя судить. Я прекрасно понимаю, что в свои годы ты не должен себя хоронить.
- А что, у тебя что-то было с Марьей Григорьевной?
- Было, и не только с ней, - ответил Юра. - Извини, отец, я хотел бы забыть этот вечер.
- Я тоже.
Юра собирался уже ложиться спать, но тут позвонил Олег Павлович осведомиться, не собирается ли Юра на ипподром. Юра устал и денег на ставки у него не было, но посмотреть бега и пообщаться с Палычем ему хотелось.
- Приеду часам к четырем, - сказал он.
Олег Павлович пребывал в приподнятом настроении.
- Чего такой радостный?
- В прошлом заезде выиграл больше двухсот рублей. Первый приличный выигрыш на ипподроме. Надо обмыть.
Юре не хотелось опять пить после вчерашнего, но Олег Павлович предложил пойти в ресторан, правда усомнился в том, что в субботу вечером им удастся куда-то попасть. Юра вспомнил, что его друг Илья, тот самый, у которого он провел первую ночь с Надей, бросил геодезию и теперь работает официантом в Доме рыбака и охотника около станции метро Водный стадион. Палычу в этот день везло, он выиграл еще в двух заездах, правда, немного. Юра искренне радовался за товарища. У входа в ресторан стояла очередь. Юра попросил швейцара позвать Илью.
- Сколько лет, сколько зим! Мест, конечно нет, но что-нибудь придумаем.
Через двадцать минут он вернулся и позвал их в зал. Маленький столик был уставлен закусками. Играла музыка. У Юры сразу поднялось настроение. Раз за разом поднимали тост за успех Олега Павловича, чтоб он был первым и не последним.
- Что сидишь? Иди потанцуй, - предложил Палыч.
- А ты?
- Я уже свое оттанцевал, а твое дело молодое.
Юра уже давно обратил внимание на девушку, сидевшую за столиком с двумя мужчинами. Она танцевала то с одним, то с другим. По сравнению со вчерашними мамой и дочкой она выглядела просто королевой. Подходить к ней Юра постеснялся, а кроме нее никто из женщин в зале интереса не представлял. Проследив за юриным взглядом, Олег Павлович сказал:
- Что, соседка понравилась? Эффектная, правда?
- Честно говоря, я бы ее отодрал, - ответил захмелевший Юра.
Наконец ансамбль перестал играть.Понравившаяся Юре девушка вместе с кавалерами пошла к выходу. Олег Павлович двинулся за ними, бросив Юре:
- Жди меня тут.
Когда он вернулся, в его руках была бумажка с номером телефона.
- Я договорился, - сказал Палыч, - Позвонишь ей в понедельник.
Только рассчитав всех клиентов, Илья подошел к друзьям.
- Сколько с нас? - спросил Олег Павлович.
- Не надо меня обижать, - Илья ни в какую не хотел брать деньги.
Палыч чуть ли не силой всучил ему 50 рублей.
- Приходите еще.
- Иди, я догоню, - сказал Палычу Юра, - с другом пообщаюсь.
Он подошел к Илье:
- Сто лет тебя не видел. Может, встретимся как-нибудь?
- Конечно, приезжай к нам. Посидим, увидишь, как наш Кирюха вырос.
С Ильей они познакомились, когда Юра после четвертого курса проходил практику в одном из НИИ, связанном с геодезией. Там же работал Илья, которого после первого курса отчислили из института. Он недавно вернулся из армии. Ребята быстро подружились. Они оба неплохо играли на гитаре. Вскоре их послали в деревню Манушкино. Ребята отдыхали на природе, каждый день ездили на Оку и откладывали работу на завтра. Никакого плана у них не было, им надо было просто испытывать новое геодезическое оборудование. Когда они узнали, что с проверкой приедет начальство, то за два дня сделали всю работу, совершенно не напрягаясь и успевая отдыхать. Начальство приехало на черной "Волге", выгрузив из багажника ящик водки. Начальник и замначальника отдела тоже вырвались от семей и надеялись расслабиться. Во время пьянки куда-то пропали все измерения, которые ребята сделали к приезду начальства. Это вызвало всеобщее веселье, шутили, что кто-то не нашел туалетную бумагу. В итоге работа бригады была признана хорошей и начальники укатили в Москву, а Юра с Ильей остались в Манушкино. На выходные они уезжали домой. Еще в электричке Илья предложил выпить.
- У нас же денег нет.
- Да за мной здесь бегает одна девка, будет встречать. У нее денег, как г-на. На выпивку с закуской уж точно хватит.
Действительно на платформе ждала довольно симпатичная девушка Оля. По тому, как при виде Ильи засветились у нее глаза, Юра понял, что она действительно влюблена в его друга. Уже минут через десять они сидели в баре и попивали виски с орешками. До этого Юра никогда не пил виски. Теперь он пришел к выводу, что русская водка намного лучше, по крайней мере, елкой не воняет. Когда гулянка подходила к концу, Илья ничуть не стесняясь того, что его может услышать Оля, сказал приятелю:
- Ладно, поеду ее драть. Надо же за столик расплачиваться.
Потом они с этой девушкой поженились, Оля родила ему сына Кирилла.
В воскресенье у Юры зазвонил телефон.
- Привет, это Оксана. Помнишь?
Юра конечно помнил двух молодых девушек, с которыми они с Хайтовичем познакомились в кафе "Мороженое". Он растерялся - денег совсем не было. Да ладно, будь, что будет, подумал он и договорился встретиться с ней завтра в метро. После этого он вспомнил, что Палыч добыл ему номер телефона другой девушки и позвонить ей тоже надо было завтра. Ту девушку звали Надя, и она, к его удивлению согласилась приехать к нему домой к девяти в понедельник. Ну надо же, ни копейки, а тут алтын! Он и сам себе не смог бы ответить, зачем в один день назначил свидание двум женщинам.
С Оксаной они долго гуляли по центру Москвы. Юра рассказывал про создание кооператива и Оксане, казалось, это было очень интересно. Они оказались около дома Олега Павловича.
- Давай зайдем? - Юре хотелось доказать, что он не врет, а действительно занимается делом.
Палыч встретил девушку радушно, но улучив момент спросил у Юры:
- Ты Наде звонил?
- Сегодня в 9 должна ко мне приехать.
- Ну ты даешь! Ты что, собрался сразу с двумя?
- Да о чем ты! - Юра возмутился. - Оксана еще ребенок совсем. Сейчас уйдем от тебя и отправлю ее домой.
Они вернулись в комнату, где Оксана с интересом рассматривала картины.
- Это все ваши? - не скрывая восхищения спросила она. - По-моему, очень талантливо!
- Само собой разумеется, - Олег Павлович улыбнулся.
Было уже семь вечера. Юре надо было срочно домой. Он довел Оксану до метро, извинился, что сегодня не может проводить до дому и они договорились еще раз встретиться в конце недели. Времени до прихода гостьи было мало. Юра быстро сделал себе ванну с пеной и через десять минут почувствовал, что тело его расслабилось. Думая о том, что скоро придет гостья, он ощутил возбуждение. Только этого не хватало - встретить женщину со стоячим! Юра вспомнил Марью Григорьевну, и возбуждение моментально прошло. Он подошел к зеркалу. Перед ним стоял мужчина под тридцать с почти седой кучерявой головой, высокий, с маленькими руками и ступнями. По фигуре было видно, что он не спортсмен. Бока немножко свисали, да уж, эту фигуру нельзя было назвать идеальной. Юра носил усы, которые в свое время его заставила отпустить первая жена.Рассматривая себя в зеркале, Юра совсем забыл о времени. В дверь позвонили. Одевать приготовленный костюм было некогда. Он накинул халат и пошел открывать.
Гостья выглядела совсем иначе, чем в ресторане. Скромненькое платьице, на безымянном пальце - обручальное кольцо. Только этого не хватало, подумал Юра. Он пригласил ее в большую комнату, где был заранее накрыт стол. Он извинился за свой внешний вид и сказал, что сейчас оденется.
- Зачем? - спросила Надя.
Юра с воодушевлением поднял тост за прекрасную даму. Выпили пару рюмок, и тут вдруг Надя попросила показать, где ванная. Он предложил ей пену, в которой только что нежился сам и еще больше воодушевился.
- А ты мне спинку потрешь?
Такого счастья Юра не ожидал. А он-то перед ее приходом , думал, как к ней подкатить. Она была не так молода, как показалось в ресторане. Манера речи выдавала не москвичку, скорее всего, уроженку Украины. Ничуть не стесняясь, Надя разделась и залезла в ванну. Юра стоял рядом, как идиот в халате, не зная, что предпринять. Ванна была довольно большая. Надя предложила присоединиться к ней. Не успел он оказаться в ванной, девушка тут же начала его ласкать. Юра хотел ее поцеловать, но Надя отстранилась и залезла на него. Юра никогда не занимался этим в ванной. Оказалось, очень приятно.
- Пойдем в комнату? - предложила Надя, заметив, что он опять готов.
Когда они вошли в спальню, Юра начал срочно стелить кровать, потому что подготовиться заранее не успел.
- Ты как хочешь? - спросила Надя, когда постель была расстелена.
- А ты?
- Я сделаю так, как приятно тебе.
- Тогда сделай мне минет, - попросил Юра.
Надя оказалась очень опытной в постели, и они до утра с небольшими перерывами занимались любовью.Но Юре казалось, что все движения девушки были какими-то заученными, поймал себя на ощущении, что он занимается любовью с надувной куклой. Утром, провожая гостью, Юра спросил, когда они встретятся в следующий раз.
- Какой следующий раз? - не поняла Надя.
Юра испугался, что разочаровал ее, и пробормотал, что у него есть ее телефон и он позвонит.
Он не мог понять, что было этой ночью. Почему, делая все, что угодно, Надя ни разу не позволила поцеловать себя в губы. Юра был почти уверен, что был ей безразличен, но почему она сама тогда предложила ему секс? Он решил, что на эти вопросы может ответить Олег Павлович, который договаривался с Надей о встрече.
Быстро позавтракав, Юра поехал к тому домой. Едва поздоровавшись, он спросил:
- Кто эта Надя, с которой ты организовал мне свидание?
Палыч рассмеялся:
- Ты что, не понял? Проститутка.
- А почему она у меня денег не попросила?
- Потому что я ей заплатил еще в ресторане. Я думал, у тебя никого нет. Оксану увидел первый раз только вчера.
- Олег Палыч, сколько я тебе должен?
- Ничего. Это мой подарок с выигрыша.
- Сколько я тебе должен? Мне такие подарки не нужны, - повторил Юра. - Отдам с первой же зарплаты.
- Она недорогая. Я договорился за полтинник.
- Я тебя прошу, Палыч, если не хочешь, чтобы мы поссорились, больше никогда мне таких подарков не делай.
- Ну ладно, забыли. Давай заниматься делом.
Дело было то же самое - продавать варежки в переходе. В конце недели Юре позвонила Оксана, и они встретились. Поскольку денег на кафе у Юры не было, они опять гуляли по Москве. К вечеру он пошел провожать девушку, которая по странному совпадению снимала с подругой квартиру в том же доме, где в свое время жила Наташа. Оксана пригласила Юру на чашку кофе. Ее соседкой оказалась разбитная девушка примерно юриного возраст.Домашний халат не скрывал ее огромную грудь. Если бы не кривые зубы, соседку Оксаны вполне можно было бы считать симпатичной. Втроем они сели пить чай. Соседка, не стесняясь Оксаны, заигрывала с Юрой. Чем-то она напомнила ему соседку Гали из Сургута. Казалось, еще чуть-чуть и она пригласит его к себе в спальню. У Юры вдруг в голове пронеслось: "Я б такой впиндюрил". Он понял, что совсем забыл, что рядом находится Оксана.
Оксана была уроженкой города Фрунзе и училась здесь в институте. Мать и отчим в силу возможности присылали ей деньги. Юра не знал, как подступиться к восемнадцатилетней девушке, его женщины, как правило были ровесницами или чуть, а иногда и намного, старше него. У него не было даже и мысли о том, что Оксана может ему предложить остаться на ночь. Вскоре он стал прощаться. Ему хотелось встретиться с Оксаной завтра, но пригласить ее к себе он бы не решился, а перспектива провести еще один вечер в компании с соседкой, не улыбалась. Он собирался предложить Оксане увидеться в следующие выходные, но она вдруг спросила:
- А завтра мы встретимся?
- Мы с Палычем завтра собирались на ипподром. Если составишь мне компанию, я буду счастлив, - сказал Юра.
На прощание он поцеловал Оксане руку, заметив при этом, какая большая у нее кисть - ничуть не меньше, чем у него самого. Оксану нельзя было назвать красивой , но она была безусловно привлекательной. Юра никак не мог понять, что она в нем нашла. Даже сводить ее он никуда не мог. На самом деле, ему с ней было не очень интересно, но льстило то, что такая молодая девушка, у которой, наверняка, немало ухажеров, уделяет внимание ему.
Назавтра Оксана ждала его у входа на ипподром. Юра был уверен, что она опоздает и придется пропустить пару заездов. Пунктуальность девушки его приятно удивила.Юра приобнял ее, положив руку на талию. В ответ Оксана тоже обняла его и поцеловала в щеку.
- Я соскучилась, - сказала она.
- Я тоже, - ответил Юра, удивляясь тому, как можно соскучиться, расставшись только накануне вечером.
Олег Павлович привел с собой какого-то незнакомого мужчину. Выяснилось, что это его бывший сослуживец с фабрики "Буревестник".
- На фабрике склад затопило. Залило заготовки для сапог, их списывать будут. Мы можем их забрать, - сообщил Палыч.
- Что такое заготовки? - спросил Юра.
- Ну считай, что это сам сапог, который натягиваешь на колодку, приклеиваешь подошву, вставляешь стельку, и вперед. Тебе-то это зачем знать, твое дело продавать. Слава богу, подошвы у них тоже утонули.
- А это не помешает сделать нормальную обувь?
- Не должно. Тем более, заготовки не наши, а индийские, они качеством выше.
Через два заезда Олег Павлович заявил, что опять выиграл большую сумму, на сей раз 300 рублей. Юра видел, как ставил Палыч, и точно знал, что тот ничего не выиграл. Улучив момент, когда сослуживец Палыча беседовал с Оксаной, Юра спросил, что это значит.
- Нужен повод, чтобы пригласить его в ресторан - ведь от него зависит, получим мы то, что надо на фабрике, или нет. Поскольку это будут списывать, можем все получить бесплатно. Сможешь организовать столик у Ильи? А деньги потом спишем как представительские расходы. Главное, получить счет.
Заезды закончились, и вся компания поехала в Дом рыбака и охотника. На этот раз свободные места были. Илья быстро накрыл столик. Олег Павлович достал из сумки бутылку коньяка:
- Можно? - спросил он у Ильи, - Армянский коллекционный.
Юра понял, что Палыч серьезно готовился к этому вечеру. Очевидно, от этого мужика действительно многое зависело.
Сослуживец Олега Павловича довольно быстро опьянел и начал рассказывать пошлые анекдоты и отпускать матерные шутки, не считаясь с присутствием Оксаны. Юра знал, что Олег Павлович терпеть не может всего этого, но тот громко смеялся. Мужчина стал раз за разом приглашать на танец Оксану. Он совершенно беззастенчиво лапал восемнадцатилетнюю девочку. Юра вдруг с ужасом понял, что если для дела понадобится подложить Оксану под этого мужика, он не будет против. Но до этого , слава богу, не дошло, потому что вскоре мужчина сел за стол и положил голову на руки. Хорошо, хоть не мордой в салат. Редкое быдло, подумал Юра.Когда снова заиграла музыка, Оксана сама пригласила Юру танцевать.
- Боже мой, какой мерзкий мужик! - сказала она. - Но я поняла, что он вам нужен, поэтому терпела. Ты не представляешь, какие гадости он мне говорил.
Юра крепко обнял девушку, ему захотелось ее защитить.
Вообще-то Юра считал себя в семье уродом, потому что до него никто из родственников никогда не разводился. Мать воспитывала в нем уважение и почтение к женщине. Юра поверил бы матери, если бы в двенадцать лет ему не пришлось увидеть, что не все женщины заслуживают того, чтобы их уважали. На краю дачного поселка мальчишки нашли укромное место, где можно было спокойно курить и не бояться, что кто-то из взрослых увидит и расскажет родителям. Как-то один из парней позвал:
- Пошли, что покажу.
На полянке сидели женщина и двое мужчин. Они выпивали и закусывали.
- Ну и что здесь удивительного?
- Я слышал, о чем они говорили. Смотри, что дальше будет.
Через некоторое время женщина разделась и стала совокупляться с одним из мужчин, потом то же самое проделала с другим. Женщина уснула. Мужчины достали из банки соленый огурец, засовывали ей между ног и по очереди били кулаком по животу. Очевидно, выигрывал тот, у кого огурец летел дальше, и он награждался половиной стакана водки. У Юры эта сцена вызвала омерзение, и он долго не мог ее забыть. Разве так можно с женщиной?
Однажды произошел случай, после которого Юра вообще потерял веру в любовь, верность и так далее. Когда они в очередной раз курили в заветном месте, Юра к ужасу для себя увидел, что на полянку пришел его отец с соседкой Тамарой. Мальчик пытался уговорить себя, что они просто гуляют, и сейчас пройдут мимо и пойдут домой. Но чуда не произошло - Тамара разложила плед и они легли на него. Юра со всех ног бросился домой. Он не мог на это смотреть. Он считал отца с матерью идеальной парой. И что теперь? Рассказать матери? А если они разведутся? Юре очень не хотелось оставаться без отца...
Эта сцена еще долгие годы не давала ему поверить в любовь между мужчиной и женщиной. Может быть, поэтому он и дал в четырнадцать лет более опытной соседке затащить себя на сеновал.
У Гольдбергов на даче были друзья - семья Блехеров. Там было две девочки, одна, Алла - ровесница Юры, но отец семейства очень хотел наследника, и супруги решили, что будут стараться, пока не появится мальчик. Вместо этого на свет появились девочки-двойняшки и попытки решили прекратить.Юра дружил с Аллой, они вместе играли, вместе с помощью родителей создавали домашний кукольный театр. К пятнадцати годам Юра влюбился в Аллу, но он стыдился этого и всячески пытался скрыть свои чувства. Старшая сестра девушки Зина, которой было восемнадцать, была уже замужем, у них в семье считалось, что, если не вышла замуж до восемнадцати - старая дева. В этот год Ида Лазаревна вместе с детьми тоже приехали на дачу. Вскоре Юра заметил, что Алла часто гуляет с его двоюродным братом Сашей, который был старше него на семь лет. Юра места не находил от ревности. Он никак не мог понять, что может связывать двадцатидвухлетнего мужчину и пятнадцатилетнюю девчонку. И однажды на той самой опушке он увидел Аллу со своим братом. У него перехватило дыхание - этого не может быть! Но это случилось, и, как понял Юра, уже не в первый раз. Он упал на землю и зарыдал. Ведь он рассказывал Саше, что ему нравится Алла, как же он мог так поступить?.. Теперь, когда ему уже почти тридцать, Юра понимал, что то место для курения повлияло на его дальнейшую жизнь. Может, не будь этого, он еще долго пребывал бы в иллюзиях относительно человеческих отношений и порядочности. Но он видел то, что видел, и это не могло не наложить отпечатка на его восприятие жизни сегодня.
Сейчас Юре было уже далеко не пятнадцать, и он обнимал девушку, которую ему теперь хотелось защитить.
На следующий день они с Палычем поехали на фабрику. Мужик, с которым гуляли вчера, повел их на склад, где обнаружились плавающие в воде заготовки. Воды было чуть выше щиколотки. Разувшись и закатав брюки, кооператоры стали вылавливать свою надежду заработать. Не успели они начать, как послышался веселый голос Василия Ивановича:
- Не хотели пускать, сволочи! Я им чуть морду не набил. Двадцать лет тут отышачил... Вот же сволочи.
Втроем дела пошли быстрее. Заготовок оказалось много, больше четырехсот пар. Палыч был доволен:
- На следующей неделе начнем производство!
Они начали составлять список необходимого оборудования и материалов.Все, кроме клея, можно было достать только на фабрике. Всю неделю работа кипела, и уже в понедельник можно было приступать к изготовлению сапог.Уже во вторник были готовы первые четыре пары, и Юра с Василием Иванычем пошли продавать их в переходе вместо обрыдших варежек. Они прихватили с собой маленький стульчик, чтобы люди могли мерить обувь. За несколько часов все четыре пары были проданы. Дефицит всего, который был тогда в стране, безусловно играл на руку кооператорам. На следующий день изготовлением занимались уже двое рабочих, и концу недели удалось продать аж тридцать пар. Палыч выдал сотрудникам первую зарплату. Они работали без зарплаты почти полгода, но выплатить себе решили за три месяца, и то постепенно.
Поэтому в выходные вместо ипподрома Юра отправился к Наде, чтобы дать хоть какие-то деньги на ребенка. У Нади умерла бабушка, и она переехала в освободившуюся однокомнатную квартиру. Бывшая жена встретила его довольно холодно:
- Я думала, ты исчез навсегда.
- Просто не было денег. - Юра вкратце рассказал, как они создавали кооператив.
- Но теперь-то я смогу подать на алименты?
- Можешь, но не советую, - ответил Юра. - А то у меня зарплата моментально станет 50 рублей. Я тебя никогда не обманывал, и сейчас не обману. Где Боря?
- Гуляет.
Юра не мог поверить, что Надя отпустила ребенка одного. И только тут он увидел в прихожей мужские тапки. Юра конечно понимал, что у Нади кто-то есть. И хотя у них давно не было ничего общего, ему почему-то стало неприятно, и не только оттого, что его сын сейчас гуляет с чужим дядей.
- Я не буду препятствовать тебе встречаться с ребенком, - сказала Надя. - Только ты звони заранее, чтоб я знала, когда ты будешь.
Юра вышел из дому и сел на скамейку чуть поодаль. Вскоре подошел мужчина, который держал за руку его сына. Высокий, большие руки и ноги, - все, как она любит.
Как ни сопротивлялся Олег Павлович, Юра отдал ему 50 рублей за проститутку. Наконец можно было куда-нибудь пригласить Оксану. Денег после раздачи долгов осталось совсем немного, и все-таки он решил сводить Оксану в ресторан "Огонек", который находился рядом с его домом.Конечно, никакого хорошего ресторана в Пролетарском районе быть не могло, зато можно было посидеть с музыкой и обслуживанием за пять рублей. Оксана от счастья, казалось, была на седьмом небе.
- Я была уверена, что у вас все получится! Ты же умница, у тебя не может не получиться.
Вскоре в ресторан вошла группа парней в спортивных костюмах. Один, проходя мимо их столика, поглядев на Оксану сказал:
- Мой размерчик.
Парни были уже в сильном подпитии. Вскоре тот, кому приглянулась Оксана, подошел к ним и пригласил ее танцевать. После танца он позвал девушку за их столик. Оксана отказалась. Юра понял, что ничем хорошим это не закончится. Как только начинала играть музыка, тот парень подскакивал к столику и приглашал Оксану. Юра увидел, что он полез к ней под юбку. Девушка умоляюще посмотрела на Юру. Тот подошел:
- Оставь ее в покое.
- Пошел на хер, жидовская морда. Сегодня я ее буду драть.
Не думая о последствиях - он уже давно не был в таком бешенстве - Юра что есть силы двинул подонку в морду. Он не любил драться и не умел, но на сей раз ему удалось попасть обидчику прямо в нос. Брызнула кровь. Из-за столика подошли его товарищи. Ну все, конец, подумал Юра. Но вместо того, чтобы наброситься на него, парни схватили своего друга и начали оттаскивать.
- Нет проблем, мужик.
Только тут Юра заметил, что в ресторан вошли два милиционера. Он вернулся к своему столику, положил пять рублей и вывел Оксану на улицу. Ужин остался почти нетронутым. Юру трясло, он прекрасно понимал, что могло произойти. И теперь, когда все кончилось, он посадил Оксану на автобус, который шел прямо до ее дома и пошел домой - после пережитого необходимо было побыть одному. Он выпил стакан водки. В это время зазвонил телефон. Звонила Наташа. Она сообщила, что в Москве и уже подала на развод, она собирается замуж и ее будущий муж готов усыновить Гришу. Для этого Юра во время развода в суде должен был подписать соответствующую бумагу. От неожиданности - и самого звонка, и предложения - Юра потерял дар речи.
- Все равно я не дам тебе видеться с сыном. Ты для нас - чужой человек. Если ты меня когда-то любил, сделай, пожалуйста, то, о чем я прошу.
- Ну что ж, если так вам будет лучше...
Наташа сообщила о дате судебного заседания. Юра не мог поверить в случившееся. Назавтра он позвонил в суд. Действительно, дата была уже известна, и судьей была назначена та самая Нарижная, что разводила их с первой женой. Звонок Наташи вывел его из равновесия. Он решил пока не встречаться с Оксаной, сославшись на проблемы. Он сказал, что, когда решит их, сам к ней приедет. Все его чувства к Наташе вспыхнули с новой силой. Он даже хотел позвонить профессору Алиханову, он был уверен, что Наташа живет у него. Но что он скажет женщине, которая, судя по всему, так и не перестала его ненавидеть?
В назначенное время Юра был в суде. Наташа ждала у входа. У Юры защемило сердце, как будто от него отрывали какой-то кусок. А ведь он думал, что у него к Наташе все прошло.
Судья Нарижная, очевидно, не забыла Юру и с какой-то жалостью посмотрела на него. Как только все закончилось, Наташа моментально выскочила из зала. Казалось, ей до сих пор было неприятно даже смотреть на Юру. Тот не мог двинуться с места. Из состояния ступора его вывел голос судьи:
- Это мое последнее на сегодня дело. Если хочешь, подожди меня на улице, кофейку попьем.
Даже в мантии Нарижная была не очень похожа на судью, а без нее оказалась просто симпатичной женщиной. Рядом с судом было кафе, куда они и пошли.
- Объясни мне, Юр, зачем ты женишься с такой частотой? Тебе что, без росписи никто не дает? Неужели тебя первый брак ничему не научил? Ты же симпатичный и, сразу видно, порядочный парень.Найди себе бабу и живи с ней, не впутывай в свои проблемы государство, а то всегда будешь в убытке. При бракоразводных процессах закон не любит мужчин.
Юра чуть было не рассказал судье, что у него есть новая девушка, с которой он совершенно не знает, что делать.
- Знаешь что, - судья протянула ему визитную карточку, - Если захочешь о чем-то посоветоваться, вот мой домашний телефон.
Юра автоматически положил карточку в карман. Он тепло поблагодарил ее и вышел из кафе.
Наташины глаза не отпускали его. Он должен был срочно увидеть Оксану - зачем, он сам себе объяснить не мог. Когда он приехал, девушка только что пришла из института.
- Поедешь ко мне? - вместо приветствия спросил Юра.
Оксана взяла сумочку:
- Поехали.
Юра убедился, что отца нет дома. Он почти силой втащил Оксану в большую комнату на диван. Он задрал ей юбку, разорвал трусики и начал ее насиловать. Как будто дьявол вселился в него. Когда все наконец закончилось, он понял, что натворил.Он боялся посмотреть девушке в глаза. Он заслуживал того, чтобы она ударила его, убежала навсегда и даже обратилась в милицию. Он даже не решался просить прощения, потому что понимал, что прощения ему не может быть. Но девушка вдруг обняла Юру:
- Я думала, уже никогда этого не дождусь.
Она раздела его и начала целовать, приговаривая:
- Все будет хорошо, мы с тобой со всем справимся.
Его слух резануло слово "мы". Он никак не воспринимал Оксану как пару себе, слишком они были разные. По возрасту он был старше нее всего на 10 лет, а по внешнему виду в отцы годился. Юра крепко прижал ее к себе. Совсем девочка, а ведь поняла.Оксана целовала Юру, спускаясь все ниже и ниже, и когда он понял, что сейчас опять захочет ее, стукнула входная дверь. Пришел отец. Юра вскочил:
- Это отец. Я его отвлеку, а ты пока одевайся.
Он еле успел натянуть штаны.
- Ну как все прошло в суде? - спросил Марк Лазаревич.
Юра, опуская подробности и кофе с судьей, рассказал, как было дело. Отец хотел пройти в большую комнату.
- У нас гости, - сказал Юра.
- И много?
- Нет, одна девушка. Хочу тебя с ней познакомить. Это Оксана.
Выйдя из комнаты, Оксана приветливо поздоровалась с отцом.
- Очень приятно, Марк Лазаревич. Я очень много о вас слышала.
- А я о тебе ничего не слышал, - буркнул отец и пошел на кухню.
- Пожалуй, мне пора домой, - сказала девушка.
- Как же ты без трусов?
- Ничего, мне близко, доберусь как-нибудь. А тебе, я вижу, надо с отцом поговорить.
Отец был явно недоволен появлением Оксаны.
- Я так понимаю, она будет жить у нас?
- Если честно, я об этом не думал. Но хочу ей это предложить, если ты не против.
- Это твоя жизнь, - развел руками отец. - Ты уже в том возрасте, когда все равно сделаешь по-своему.
- Скажи честно, отец, а ты не чувствуешь, что нам нужна хозяйка в доме? Несмотря на то, что мы с тобой иногда убираемся,вся квартира загажена, подоконники черные... А потом, я молодой, мне постоянно нужна женщина.
- Это все понятно, - сказал Марк Лазаревич. - Только подумай, зачем молодой девчонке нужен такой, как ты? Боюсь, ее интересует квартира.
- Этого я не допущу, - сказал Юра.
- Забрюхатеет, куда ты денешься.
Юра точно был не готов к рождению третьего ребенка. После того, что произошло у него с Оксаной, он чувствовал себя виноватым, и несмотря на доводы отца, предложил переехать к нему. Вещей у Оксаны было немного, в приданое она привезла мантышницу, набор кастрюль, в которых на пару можно было делать настоящие манты.
Оксана сказала , что сделает все, чтобы он не пожалел , что она переехала к нему. Когда они в первый раз легли в постель, Юра боялся дотронуться до девушки, но она взяла инициативу в свои руки. Откуда же в тебе столько опыта, девочка, думал Юра.
Дела в "Модерне" тоже шли хорошо. Сапог становилось все больше, на производстве трудились уже четверо рабочих. На фабрике регулярно списывались уже нормальные заготовки и за совсем небольшие деньги передавались кооперативу. Тот вечер в ресторане окупился сторицей. Но такое количество обуви реализовывать в подземном переходе было уже немыслимо, надо было что-то придумывать. Юра обратился за помощью к отцу. Тот свел его с директором одного из обувных магазинов, который сразу согласился взять продукцию кооператива на реализацию. Прибыль резко росла. В день только через магазин продавалось 20-30 пар. Тут Василий Иванович предложил:
- Давайте купим на фабрике кожу и будем сами делать заготовки на американские хаггены?
Что это такое, ни Юра, ни даже Олег Павлович, не знали. Василий Иванович нарисовал на бумаге.
- Красиво, - Палычу понравилось. - Я б сам такие носил. А рабочие справятся?
- Я вообще-то здесь не хрен с горы, а начальник производства. Если предлагаю, значит знаю, что справятся.
На эти хаггены надо было где-то достать искусственный мех. Юра решил поехать в организацию, которая распределяла мех по предприятиям, в том числе и на фабрику "Буревестник". Особой надежды на успех не было. Молодая с виду служащая улыбнулась Юре:
- Ваша фамилия случайно не Гольдберг?
- Да, - сказал Юра.
- Любовь Лазаревна Гольдберг вам не родственница?
- Это моя покойная мать.
- Я вас видела, когда вы были маленьким. Я очень многим обязана Любови Лазаревне, и помогу вам, если только смогу.
Юра рассказал ей о своей проблеме.
- Не вопрос. - Ирина Константиновна, так звали женщину, написала на бумаге адрес. Дашь им гарантийное письмо и возьмешь, что надо. Я позвоню.
Когда Юра привез рулон искусственного меха, который был страшным дефицитом, Палыч и Василий Иванович не скрывали восторга. Теперь они смогут делать хаггены! И вот наконец первые две пары были готовы. Одну сразу купили. Вторая настолько понравилась покупателю, что он переобулся на месте и прямо в них пошел дальше по переходу. Но радость была недолгой - обе подошвы тут же отвалились. Кооператоры, конечно, извинились и отдали деньги. Впоследствии выяснилось, что на том допотопном оборудовании, которое у них было, качественно крепить подошву можно было только к заготовкам, и как они не старались приделать подошву к хаггенам, она все равно отваливалась.
- Ничего, разбогатеем, купим оборудование, - не терял оптимизма Олег Павлович.
Василий Иванович настолько расстроился, что его проект провалился, что в тот же день напился, а назавтра заявил, что он в кооперативе больше не работает. И Впрочем, те сапоги, которые они делали, они спокойно могли делать и без него. Рабочие набили на этих сапогах руку, и брака почти не было.
Однажды вечером Ирина Константиновна позвонила ему домой.
- Юра, есть дело. Заскочи ко мне завтра.
Оказалось, что у нее были знакомые из другого города, которым срочно требовался искусственный мех. Она объяснила, что не может выписать товар на иногороднюю организацию, а на юрин кооператив - может. И тогда они как бы у Юры купят этот мех. Сумма, которую за это должен был получить лично Юра, его впечатлила. По госрасценкам искусственный мех стоил копейки, а обувщики и не только, готовы были платить огромные деньги за этот дефицитный товар.Доля Юры от сделки должна была составить 3000 рублей. В назначенный день Ирина Константиновна с Юрой и оформленным от кооператива письмом поехали на склад. Настоящие покупатели уже ждали их там в машине. Юра предъявил письмо, и машину быстро загрузили. Мужчина кавказской внешности, который на самом деле и получал искусственный мех, протянул Юре свое гарантийное письмо и бумажный сверток.
- Спасибо, дорогой.
Приехав домой Юра развернул сверток. Столько денег у него не было еще никогда. Наверно, надо поделиться с Палычем, подумал он. Олег Павлович о сделке не знал ничего, у Юры в дипломате всегда были бланки с печатью, подписанные председателем кооператива. Если заметит, поделюсь, решил он. Юра считал, что заработал эти деньги сам. Он позвонил Ирине Константиновне:
- Как я могу вам отблагодарить?
- Да какая тут благодарность! Это ты мне помог. Впрочем, если не побрезгуешь обществом старушки, пригласи меня в ресторан.
- Да какая вы старушка! - совершенно искренне воскликнул Юра.
Ирина Константиновна была красивой женщиной, выглядевшей, как его ровесница.
- Мне будет очень приятно провести с вами вечер.
- Это деловая встреча, - объяснил он Оксане, которая слышала весь разговор.
Часть денег Юра тут же предложил отцу, и как тот не сопротивлялся, дал ему 500 рублей. И в самом деле, по магазинам ходил в основном Марк Лазаревич.
В назначенный час Юра ждал Ирину Константиновну у ресторана "София". Он заметил, что на нее оборачиваются почти все мужчины - она действительно была очень красивая женщина. Несмотря на очередь, их тут же пропустили в зал, видимо Ирину Константиновну здесь знали.
- Ну что, гуляем? - задорно спросила она.
- Для того и собрались, - в тон ответил Юра.
К их приходу уже был накрыт стол. Юра, как умел, ухаживал за спутницей. Ему хотелось, чтобы ей с ним было приятно и уютно. Дама предпочитала коньяк, сам же он пил водку. Юра когда-то бывал в "Софии", но даже не представлял себе, что там подают такие изысканные блюда. Вскоре Ирина Константиновна захмелела.
- Не хотите пригласить даму на танец?
- Только что подумал об этом, Ирина Константиновна.
- Еще раз назовешь меня по имени-отчеству, получишь в лоб. Или ты хочешь подчеркнуть, что я старая?
- Ну какая же вы старая? - Юра почти не врал. Он наслаждался обществом этой женщины. С ней не чувствовалось никакого напряжения, она много шутила сама и от всей души смеялась его шуткам. Какая женщина! - думал Юра. Танцуя с ней он почувствовал, что хочет ее.
- Ах ты шалунишка, - Ира коснулась рукой его штанов.
Он сконфузился и, наверно, покраснел.
- Да что ты, мне это очень льстит. Я уже не думала, что могу вызывать такую реакцию у молодых красивых мужчин.
- По моему, вы себя недооцениваете, - сказал Юра. - Кажется, все мужчины в ресторане готовы устроить из-за вас рыцарский турнир.
- Опять за вас! - она легонько ударила его по губам. - У меня сегодня один рыцарь - это ты.
Когда вечер закончился, они сели на заднее сиденье в такси. Ира действительно очень нравилась Юре, и он начал целовать ее.
- Погоди, браток, еще чуть-чуть, и ты меня здесь разложишь! Давай доедем до дома.
Ирина Константиновна жила одна в шикарной двухкомнатной квартире в центре Москвы. Юре даже показалось, что он находится не в квартире, а в антикварном магазине.
- Это не я заработала, это мой муж. Он умер десять лет назад, и теперь я одна. Так что я никому с тобой не изменяю.
Юра хотел пойти с ней в ванную, но она отказалась.
- Сначала ты.
Выходя из ванной, он столкнулся в дверях с Ириной. Она была в плотно запахнутом халате.
- Иди ложись. Я сейчас.
Юра хотел увидеть ее обнаженной, но она не распахнула халат, пока он не вышел. Это показалось ему странным. Он лег в постель в легком недоумении. Он специально не погасил свет, чтобы увидеть, как она будет раздеваться. Ирина вошла в спальню, по-прежнему закутанная в халат, выключила свет и только после этого разделась. Когда она легла, Юра понял все. Она была волосатая, как мужик. Жесткие волосы не росли только на груди и на заднице.
- Ты можешь прямо сейчас встать и уйти, - сказала Ира. - Я не буду иметь к тебе претензий.
Юра был брезглив, но несмотря на это, он собрал всю волю в кулак. Если сейчас он хоть как-то выдаст, что ему противно, не видать ему больше выгодных сделок с искусственным мехом. Он начал так страстно целовать ее, что Ира вскоре расслабилась. Он ласкал ее везде, и она два раза испытала оргазм еще во время прелюдии. Когда они отдыхали, Юра старался положить руку ей на грудь или на ягодицы. Там ее кожа была по-женски нежной. Проснувшись, Юра увидел Иру сидящей за туалетным столиком, плотно закутанную в халат.
- Ну ты дал, Юрка! - она увидела, что он проснулся.
- Это было легко. С такой женщиной это одно удовольствие.
Юра встал, одел трусы и поцеловал ее.
- Хочешь верь, хочешь нет - мне было очень хорошо, - сказал он.
- Мне тоже.
Она поцеловала его так, что ему показалось, что она с ним прощается.
Юра не стал брать такси, а пошел на метро. Ему хотелось побыть среди людей. В своем бывшем свадебном костюме он сам казался себе в метро белой вороной. Вины перед Оксаной он не чувствовал. Ирина - душевно - была ему намного ближе. Снова история повторяется - при молодой сожительнице любовница на 25 лет старше, да еще "мохнатая". На Юру нахлынули воспоминания. Так получилось,что после того, как он в четырнадцать лет стал мужчиной, у него довольно долго никого не было. Ему нравились многие девушки, а вот он нравился не им, а их мамам. Конечно, не как мужчина, а как потенциальный жених. Юра даже случайно услышал, как одна из девчонок, за которой он ухаживал, в сердцах бросила матери:
- Если он тебе так нравится, так и гуляй с ним сама.
Когда ему было семнадцать, он готовился к поступлению в вуз с преподавателем математики. Занимались у одной девочки по имени Галя. Она была небольшого роста, полненькая, с огромной грудью. Про таких говорят "свой парень" - легкая в общении и всегда веселая. После занятий почти всегда устраивались чаепития. Юра сразу заметил, что очень нравится галиной маме, а у него с девушкой завязались чисто дружеские отношения, без всякого намека на ухаживания. Она часто собирала у себя друзей, и почти всегда приглашала Юру. Он познакомился с ее ближайшей подругой Женей, они понравились друг другу и очень быстро стали встречаться. Их отношения дальше поцелуев долго не заходили. Когда Юра познакомил Женю с Ленькой, тот сказал:
- Вот такой должна быть настоящая жена.
- А тебе откуда знать?
- Она домашняя какая-то.
Вскоре Женя пригласила Юру домой. Первый раз она позволила ему раздеть себя до пояса. По мнению Юры, тело у нее было очень красивым. Когда он попробовал снять с нее юбку, она сказала:
- Не сегодня. В следующий раз.Все будет, если ты меня любишь.
- А ты меня любишь? - спросил Юра.
- А я не могу раздеться перед мужчиной, если не люблю.
Приближался Первомай. Юра с нетерпением ждал этого дня - наконец-то он овладеет Женей. Первого мая он в качестве дружинника от института стоял в оцеплении с милиционерами. Как водится, пили безостановочно и обычно устойчивый к алкоголю Юра совсем захмелел. Кончилось тем, что юрина мать увидела на пороге, что два милиционера держат под руки ее вдребезги пьяного сына.
- Что он натворил?! - Любовь Лазаревна в ужасе всплеснула руками.
- Это наш друг, - заплетающимся языком ответили милиционеры.
Стражи порядка внесли Юру , уложили на диван, отдали матери честь и ушли.
К вечеру Юра проснулся в ужасе: меня же Женя ждет! Ему никогда не приходилось так напиваться, как сегодня. Голова была как чужая, и он с трудом смог одеться.
- А тебе не хватит на сегодня? - спросила мать, видя, что он собирается уходить.
- Я к Галке, не могу не пойти.
Галя часто бывала у Юры в гостях. Всегда веселая и радостная, она очень нравилась Любови Лазаревне. Мать один раз пошутила:
- Какая у тебя большая и красивая грудь!
- Сейчас так модно, - ничуть не смутившись ответила Галя.
Любовь Лазаревна уже поняла, что сглупила и быстро перевела разговор на другую тему. Когда Галя ушла, она сказала сыну:
- Если у тебя когда-нибудь жена будет такая, как Галя, у тебя в доме всегда будет солнышко.
Но для Юры девушка была только другом, как, впрочем, и он для нее.
К его огорчению, в компании, собравшейся у Гали, Жени не было. Его посадили рядом с какой-то Ирой, дальней родственницей хозяйки, которую он видел в первый раз в жизни. Тем не менее, они сразу начали весело болтать друг с дружкой и к приходу Жени уже вовсю целовались на диване. Немного посидев, Женя ушла, и Юра даже не заметил этого.
Провожая Иру домой, Юра понял, что влюбился. Перед тем, как расстаться, они еще долго целовались в подъезде. Ира жила в такой же хрущобе, как и он. Юра посмотрел на часы - метро уже закрылось, а идти пешком было очень далеко. Он сел на лавочку и закурил. Он понимал, что обидел Женю, но думать мог только об Ире. А она очевидно увидела его из окна. Девушка вынесла ему чашку горячего кофе, но в гости не пригласила, мол, как я объясню маме.
Юра с каждым днем влюблялся все больше и больше. Ира распоряжалась им, как своей собственностью, даже взяла с него обещание бросить курить, но к себе не подпускала. От приглашений к нему домой она отказывалась, говоря, что еще рано. Так продолжалось больше полугода, пока Ира сама не заявила, что готова. Отец с матерью были на работе, а дед куда-то ушел, так что в квартире они были одни. Иру не пришлось долго уговаривать - она почти сразу отдалась. Все произошло на кровати родителей.Вдруг Юра услышал, как в двери поворачивается ключ, слава богу, что предварительно он закрыл дверь на цепочку. Ира схватила одежду и побежала в ванную. Наспех одевшись, Юра открыл дверь.
- Почему дверь на цепочке и чего ты такой всклокоченный?
Юра не знал, что ответить.
- Сейчас, минут пятнадцать передохну и будем обедать, - сказала мать.
После подъема на пятый этаж без лифта ей всегда надо было хотя бы несколько минут отдохнуть. В это время из ванной вышла Ира, она выглядела так, будто только вошла с улицы. Юра представил их друг другу.
- Обедать с нами будешь? - спросила Любовь Лазаревна.
- Спасибо, буду, - ответила Ира без тени смущения.
Вскоре Ира ушла.
- Это та самая девица, за которой ты бегал почти год? - мать вошла в спальню и увидела, что постель измята. - Хоть бы покрывало сняли.
Юра пролепетал, что сам этого не ожидал и что это было в первый раз.
- У тебя, может быть, и первый а у нее точно нет.
- Тебе откуда знать? - встал Юра на защиту девушки.
- Я что, сама девкой не была, не знаю, как бывает первый раз... Да впрочем, ты упрямый, как осел, тебе ничего толком не объяснишь. Только при случае не забудь спросить свою милую, перед сколькими она успела раздвинуть ноги, пока держала тебя, как телка на привязи.
Юра обиделся на мать.
В этом году Ира провалила экзамены в мединститут и сказала, что будет поступать на следующий. Но на самом деле она ощущала себя актрисой и играла в одном из самодеятельных театров. Юра был на ее спектакле. Ставили "Божественную комедию", где Ира играла Первую женщину. Когда артисты вышли на поклон, Юра аплодировал, как сумасшедший и преподнес девушке букет цветов. Ей удалось сыграть такую стерву, которой по мнению Юры она вовсе не была. Ира пригласила его за кулисы и познакомила со всей труппой. Режиссер, которого все боготворили, предложил ему попробовать себя в качестве артиста.Но Юру это совершенно не прельщало. Будучи родственником Владимира Этуша, он, наверно, смог бы попасть в эту профессию, но он считал, что это не его.
К его удивлению, мать не стала возражать, когда он сказал, что хочет пригласить Иру на дачу на несколько дней. Но Любовь Лазаревна устроила так, что спали они в разных комнатах.Ничего не оставалось, как повести девушку на лужайку, где они с ребятами когда-то курили и подглядывали за парочками. Убедившись, что никого нет, Юра расстелил взятое из дома покрывало. К его радости Ира совсем не возражала. Вдруг ему показалось, что на них кто-то смотрит. Из-за деревьев вышло несколько парней лет 16-17. Они были изрядно выпивши.
- Поделись девкой!
Юра быстро одел плавки и встал. Он растерялся. Наверно, он был сильнее каждого из них, но справиться с пятерыми... Ира судорожно натягивала одежду.
- Ну зачем ты одеваешься, - сказал парень, который, очевидно, был вожаком.
Двое из них начали ее лапать. Она не кричала, не просила о помощи. У нее был взгляд жертвы, у которой не осталось никаких шансов. Играет Зою Космодемьянскую, зло подумал Юра. Тут он заметил невдалеке большую ветку. Не мог допустить, чтобы его девушку изнасиловали прямо на его глазах! Он схватил ветку и стал гонять пацанов, и, кажется, по одному из них серьезно попал. Остальные "герои" разбежались, выкрикивая угрозы. Парень, которому досталось, уходил хромая. Юра не стал его преследовать, для него сейчас самое главное было успокоить Иру, которая вся дрожала. Он знал, кто эти парни. Эта компания зачастую около магазина отбирала у малышни мелочь.
- Пошли домой, - Юра обнял девушку.
Она тщательно складывала покрывало, успокоиться ей никак не удавалось.
- А они не вернутся?
- Пусть попробуют. - Юра хотел себя чувствовать в глазах своей возлюбленной героем до конца. Он подошел к огромной ветке, которой только что размахивал. Она была такая тяжелая, что ему с трудом удалось ее поднять. Не зря говорят, что в стрессовой ситуации у человека откуда-то появляются силы, которыми в обычной обстановке он не обладает. Обняв Ирину, он повел ее домой. Ее перестало трясти только у самой калитки.
- Что стряслось, Ира? На тебе лица нет.
- Да все в порядке, Любовь Лазаревна. Просто долго гуляли, устала немного.
На следующий день Ира уехала, хотя предполагала пробыть еще пару дней.
Юра стал часто бывать у нее дома. Вера Васильевна, мать Иры, была крупная, дородная русская женщина и вскоре Юра понял, с кого Ира срисовала свою роль. Отец девушки был маленький невзрачный еврейчик, Михаил Григорьевич Мазель. Казалось, он побаивается жены. Один раз, засидевшись в гостях, Юра опоздал на метро, но тем не менее, хотел уйти. Но Вера Васильевна, которой он нравился, как и мамам других его девушек, сказала:
- Оставайся, ляжешь на кухне на раскладушке, а завтра поедешь.
Она сама позвонила Любови Лазаревне, чтобы та не беспокоилась и подчеркнула, что он будет ночевать на раскладушке в кухне.
Любовь Лазаревна, вечером придя домой, ехидно заметила Юре:
- Странная какая-то мать твоей Ирки. Это она должна беспокоиться. Ты в подоле не принесешь.
Юра понял, что мать так и не смирилась с его выбором. После случая на даче, отношения между молодыми людьми как-то остыли. Казалось, Ира стыдилась того, что Юра видел ее унижение. Вскоре она сообщила, что ее родители разводятся и после развода она возьмет фамилию матери и будет не Мазель, а Сливчикова. Юра рассказал об этом матери.
- Я так понимаю, у тебя к ней серьезное отношение и ты хочешь, чтобы она была матерью твоих детей?
- А ты против этого? - вопросом на вопрос ответил Юра.
- Я не хочу, чтобы мои внуки были Сливчиковыми.
- Если она выйдет за меня замуж, она возьмет мою фамилию.
- Ну конечно, для этого она отказалась от фамилии отца.
Юре вдруг показалось, что мать в чем-то права. Отношения становились все прохладнее, и он решил, что пора расставаться. Однажды, когда родителей не было дома, он пригласил Ирину к себе, предупредив, что это будет их прощальная встреча. В назначенное время Ира приехала, одев, наверно, свое лучшее платье. Юра сказал, что они расстаются, потому что она меняет свою еврейскую фамилию, а он еврей и не хочет, чтобы из-за него у нее были трудности. Ира зачем-то пошла в родительскую спальню. Через несколько минут она вышла оттуда абсолютно голая и легла на диван:
- Прощаться, так прощаться.
Юра сначала хотел отказаться, но не смог - девушка по-прежнему влекла его. Они занимались любовью несколько часов. Когда все кончилось, Ирина встала и поцеловала его член:
- Я буду скучать по тебе, дружок.
На прощанье она сказала Юре:
- Когда ты смог защитить меня там, я думала, ты настоящий мужчина. А теперь ты поешь с чужого голоса. Очень жаль.
Ира вышла и захлопнула за собой дверь. Юре показалось, что он только что участвовал в плохой пьесе. Но на душе было тяжело - он понимал,что поступил именно так, как хотела мать.
Расставшись с Ирой, Юра потерял всякий интерес к учебе. Он сидел на лекциях, но совершенно не слышал, о чем говорят преподаватели. После очередной пары он вышел на "сачкодром", так студенты в шутку называли скверик напротив института. К нему подошли два парня с другого факультета.
- Юрка, выпить хочешь? У Лешки день рождения.
Вот что мне нужно, подумал Юра. Уже через пять минут они были в пивной, которая находилась прямо рядышком с институтом. Юра в принципе не пил пиво. Но Леша достал припасенную бутылку водки,и он оживился. Юра никогда не мешал спиртное, но сейчас он пил водку, запивая пивом. На закуску был только "Московский хрустящий картофель" по пять копеек за пакет. Ребята очень быстро опьянели и пошли обратно в скверик, в который выходили окна институтского общежития. Юра вспомнил, что нравился старосте их группы, девочке с Украины. Она жила как раз в этом общежитии. Юру потянуло на подвиги. Девушка давно приглашала его в гости. Как-то она показала ему окно своей комнаты. Он решил влезть в это окно по пожарной лестнице, упустив из виду, что вообще-то существует дверь. Окно было на шестом этаже. Когда Юра долез до пятого, он посмотрел вниз. Хмель как рукой сняло. Он вдруг вспомнил, что боится высоты. Намертво вцепившись в лестницу, он стал звать на помощь. Дело кончилось тем, что приехали пожарные и сняли "героя". Бог спас его от смерти, но не спас от отчисления из института за аморальное поведение на следующий же день. Отец назвал сына "конченым мудаком", и тут же стал делать все возможное, чтобы тот не попал в армию. Он заставил Юру пойти к ректору просить прощения. Юра убеждал ректора, что не может жить без родного института, и все, что произошло - это в первый раз и по чистой случайности. Ректор сказал, что не может прямо восстановить его на дневном отделении, но можно перевести на заочное, причем не на картфак, а на факультет геодезии.Юра был даже рад смене факультета. На картфаке надо было хоть как-то уметь рисовать, а на геодезии - нет. Он с ужасом ждал зачета по картографическому черчению. В четвертом классе, делая домашнее задание по рисованию, он изобразил лошадь. Тут как раз пришла с работы мать, и он спросил, как у него получилось. Мать ответила, что это кто угодно, но только не лошадь.
- Нарисуй еще раз.
На второй раз вышло только хуже.
- Ладно, - мать начала рисовать сама.
Вскоре пришел отец. Он посмотрел сначала рисунок сына, потом жены.
- Что нарисовал Юра, я вообще не понимаю, - сказал он. - А корова на лягушачьих лапках никак не может быть лошадью, - оценил он работу супруги.
После чего нарисовал лошадь сам. Они решили, что этот рисунок самый удачный из всех трех произведений. На следующий вечер отец поинтересовался, ну как наш рисунок? В ответ Юра протянул листок - под отцовой лошадью красовалась жирная двойка.
- Твоя учительница дура, - в сердцах сказал отец.
- Вообще-то у нас не учительница, а учитель , - поправил Юра.
- Ну значит дурак.
После этого все смирились с тем, что у ребенка нет никаких художественных способностей. И скорее всего зачет по картографическому черчению Юра никогда бы не сдал.
Отец нашел выход к военкому, и чтобы Юра не попал в армию в ближайший призыв, его отправили на курсы шоферов при военкомате. Когда на следующий год Юра восстановился в институте, у него уже были права. Но пока, после отчисления, надо было срочно устраиваться на работу на какое-то геодезическое предприятие, иначе он не имел права учиться на заочном. Он искал работу по объявлению. Рабочие-геодезисты везде требовались. Но когда он называл свою фамилию, выяснялось, что все места заняты.К счастью, подруга матери Клавдия Семеновна помогла устроиться на такую работу, что не надо было даже выезжать из Москвы. Это было важно, потому что для заочников, которые жили в Москве, по вечерам проводились занятия. Юре было очень плохо. Он потерял и девушку, которую любил, и место в институте.
Юра вспомнил о Жене. Может быть, еще не все потеряно.К его удивлению, она сразу согласилась встретиться. К тому времени больная мать Лени уже почти не вставала с постели.Бабушка Лени постоянно жила с ними и ухаживала за дочкой, а свою маленькую квартирку отдала в полное распоряжение внуку. Ребята играли там в преферанс, а Леня водил своих бесконечных женщин. Однажды Леня предложил Юре:
- Если тебе надо кого-то отодрать, квартира есть.
Вечером Юра взял у Лени ключ. После работы он не успел переодеться и встретил Женю на метро Первомайская прямо в сапогах и телогрейке. Женя согласилась пойти с ним "в квартиру приятеля, которого нет дома". По дороге купили бутылку шампанского. В однокомнатной квартирке помещался только стол и кровать. Юру обрадовало, что Женю ничуть не смутил его рабочий наряд. Он открыл шампанское и они выпили за встречу.Юра не знал, о чем говорить - просить прощения или сделать вид, что ничего не было. Он хотел объяснить, что только глупая случайность свела его с Ирой, а все могло бы быть иначе. Но он боялся все испортить, Женя упорно молчала, а ведь когда-то они могли разговаривать часами. Когда бутылка подходила к концу, Юра попытался обнять девушку, но та отстранилась.
- Не надо, Юра.
У него вдруг сорвало крышу:
- Ты что, не понимаешь, зачем я тебя позвал в пустую квартиру?
Юра встал, закрыл дверь изнутри и положил ключ себе в карман.
- Ну если ты так хочешь, давай я просто сниму юбку, ты сделаешь то, что тебе надо, и я уйду.
- Нет уж, давай, как положено.
Юра знал, что Женя не боец и сопротивляться не будет. Она разделась и легла. Из глаз ее текли слезы. Юра, как прибитый гвоздями, сидел за столом, не в силах пошевелиться. Он вдруг понял, что если даже просто прикоснется к ней, это будет, как изнасилование. Видя его нерешительность, Женя взмолилась:
- Может, ты отпустишь меня?
Юра молча достал из кармана ключ и положил на стол. Чтобы не наделать глупостей, он отвернулся, пока Женя одевалась. Он понял, что из-за своего идиотского поведения потерял ее навсегда. Дверь хлопнула. Юра слышал, как девушка бежит вниз по лестнице. Никому я не нужен... Ему вдруг стало так жалко себя, что он заплакал.
Когда он наконец приехал домой, мать спросила:
- Что случилось, сынок?
Она села рядом.
- Я дурак, мама, - как маленький ребенок, он всхлипывал ей в плечо.
- Поверь мне, это сейчас период такой, так бывает у всех. Пройдет время, и все будет хорошо.
Юра пошел спать, изо всех сил сдерживаясь, чтобы снова не разреветься.Ну ты же не баба, говорил он себе. Вскоре он успокоился и заснул.
Назавтра ему вечером позвонила Галя.
- Юра, мне плохо, приезжай.
По дороге он думал: знала бы ты, как МНЕ плохо...
Галя встречалась с тридцатилетним лимитчиком из Белоруссии. Вскоре она объявила родителям, что собирается за него замуж. Мать была в ужасе и даже просила Юру повлиять на дочь. Как повлиять на упрямую подругу, Юра не знал, но обещал, что постарается. В прошлые выходные Галя привела своего любимого знакомиться с родителями, а тот напился и подрался с отцом. Зная галиных родителей, Юра не удивился бы, если б отец сам спровоцировал драку. Но после всего этого Галя считала себя не вправе даже думать о своем возлюбленном.
Когда Юра сел на диван, она, как маленькая девочка, забралась к нему на колени. Он старался утешить подругу, отмечая про себя, какая же она тяжелая при таком маленьком росте.
- Почему мне так не везет? - слезы хлынули из глаз девушки, и Юра почувствовал, что его рубашка становится мокрой.
- Галка, посмотри, сколько парней вокруг!
- А я люблю Васю, - она продолжала рыдать.
- Тогда переезжай к нему. Другого выхода нет.
- А он там живет не один. Переспать там можно, если попросить ребят уйти. А жить нет.
- У тебя еще столько мужиков будет! Он же у тебя первый? - Галя кивнула. - Так тебе надо скорее второго, а если надо, третьего и четвертого, чтобы ты поняла, что свет клином не сошелся на твоем Васе.
- Так приведи кого-нибудь из своих друзей. Мне вот Леня нравится...
Юра был не уверен, что Леня захочет встречаться с Галей - он любил худых. Но Леня согласился, и в следующие выходные друзья приехали к Гале . Та, чтобы Юра не скучал, пригласила свою подругу, тоже Галю, которую он неоднократно видел в этом доме, но с мужем. Про себя он звал ее Галя-большая, потому что она была на голову выше своего супруга. Сели за стол. Юра пытался аккуратно осведомиться о Жене, он не знал, рассказала ли она Гале о том, что между ними произошло.Галя сообщила, что Женя выходит замуж и находится на втором месяце беременности.После очередной рюмки подруга Юры позвала Леню в свою комнату. Как себя вести с Галей-большой Юра не знал.Но та первая начала его целовать и вскоре они занялись любовью прямо в проходной комнате.Когда они уже оделись, появились Галя-маленькая и Леня. Галя улыбалась и наконец стала похожа сама на себя. Когда они остались вдвоем, она поцеловала Юру в щеку:
- Спасибо, друг! Ты был прав.
Юра поинтересовался у друга, как ему понравилась Галя.
- В постели полное дерьмо, но чтобы потрогать такой сисяк... Оно того стоило. При случае рекомендую, это незабываемо.
Юре даже в голову не приходило переспать со своей подругой.
Его мучила мысль, почему будучи беременной невестой, Женя все-таки согласилась с ним встретиться. И не где-нибудь, а в пустой квартире, где между ними могло произойти что угодно. Вывод был один: он совсем не понимает женщин. О Гале-большой он сразу забыл. Секс ради секса был ему неинтересен.Он еще не раз приводил к Гале своих друзей.Андрюша,Саша и нескольколько других тогдашних Юриных друзей и знакомых - все побывали в ее постели. Сам Юра спокойно общался в гостиной с приведенными для него девушками. Однажды вечером очередной пассией Юры была Наташа, которую он как-то видел, когда они еще с Ирой были у Гали. Наташа Кругляк была вундеркиндом - она экстерном закончила школу, потом юридический институт. Никто бы не назвал ее красавицей , но она была очень интересная и чем-то отличалась от всех остальных галиных подруг.Приветливая и в то же время слегка надменная,она легко шла на контакт и одновременно умела держать собеседника на расстоянии. Когда Галя с Ильей удалились, Наташа сказала, что согласилась прийти,только потому,что Юра ей интересен.
- Когда-то ты был с другой, я в процессе развода. А сейчас... - она взяла его за руку. В нем вдруг проснулось желание, он начал ее целовать и хотел уже было завалить на диван. Но она его оттолкнула:
- Я не занимаюсь этим в чужих кроватях. Хочешь, пошли ко мне - тут рядом.
У Наташи оказалась шикарная квартира, что было неудивительно. Ей дед и мать были известнейшими в Москве адвокатами, а теперь она продолжала династию.
- По кофейку?
- Если можно, лучше по стопочке.
- Так ты пьянчужка, - девушка рассмеялась.
Они выпили по рюмке коньку. Юра не знал, как предложить Наташе продолжить то, что они начали у Гали. Но Наташа вдруг резко поднялась и сказала:
- Пошли в спальню.
В постели с нее сразу же слетел весь лоск. Она громко кричала и грязно ругалась. Юру это только заводило.Она не давала ему отдохнуть, делая все, чтобы он был готов к следующему разу.Проснувшись утром, Юра обнаружил, что Наташи рядом нет.Она готовила завтрак. Юра подошел и поцеловал ее. Наташа отстранилась и холодно бросила:
- Садись пить чай.
- А можно мне кофе?
У Юры возникло ощущение, что он не провел только что с ней ночь, а зашел с улицы позавтракать.Он даже на секунду усомнился, что весь тот ураган, который был в постели, произошел с ними. Сейчас он казался себе мальчишкой рядом с опытной женщиной.
- Извини, мне надо работать. У меня в понедельник важное заседание.
Юра понял намек и засобирался. Но Наташа на прощание все-таки попросила у него номер телефона.
- Я тебе позвоню, когда будет время.
Ночь с Наташей высосала из него все силы. Он валился с ног от усталости и тут же лег спать.
Они встречались не чаще раза в неделю, иногда реже. Все зависело от ее расписания. Юра не имел права проявлять инициативу. Очередную встречу Наташа назначила в метро в центре Москвы.
- Мы сегодня пойдем в ресторан.
- У меня нет денег на ресторан.
- У меня есть. Я - адвокат, а ты - студент. Когда начнешь зарабатывать или хотя бы получать стипендию, приглашать будешь ты.
Она взяла Юру под руку. Он понял, что сопротивление бесполезно. Рядом с ней он всегда будет делать то, что она хочет. Когда заиграла музыка, Юра пригласил Наташу на танец. Его рука опустилась чуть ниже талии. Девушка вернула руку на место:
- Всему свое время.
Дома она повела его в большую комнату. Там стоял телевизор. Наташа включила какой-то аппарат. Оказалось, что это видеомагнитофон, который Юра видел в своей жизни первый раз. На экране группа мужчин занималась с одной и той же женщиной анальным сексом, она стонала от удовольствия. Юре стало не по себе оттого, что он смотрит на это вместе со своей девушкой. Наташа посадила его рядом с собой. Вскоре она начала рукой возбуждать себя, потом Юру. В какой-то момент, не выключая видеомагнитофона, она сказала:
- Пошли в спальню.
Наташа опять превратилась в бешеную самку, она буквально набросилась на него. Когда они разделись, она встала на четвереньки и почти закричала:
- Вставь мне в жопу!
Юра растерялся. Тогда она собственной рукой вставила член себе в задний проход. Она заорала сильнее обычного и тут же отпрыгнула и бегом понеслась в ванную.
- Какого черта!Как это может быть приятно? Это ужасно больно. Я думала, что ты в кровь разодрал мне жопу. Никогда в жизни больше!
Юра чувствовал себя виноватым в том, что причинил партнерше боль, хотя она сама настояла на этом.
- Мне уйти?
- Да нет, сейчас отойду и продолжим.
Теперь каждый раз их встречи начинались с ресторана за ее счет, и если Юра пытался отказаться, Наташа говорила, что очень голодна, а готовить ей некогда.
Ректор сдержал обещание, и после летней сессии Юра был восстановлен на дневном отделении, уже факультета геодезии. Студенты должны были поехать на полигон. Юра был опытнее своих сокурсников, ведь он хоть немного, но проработал по специальности. По иронии судьбы в его бригаде оказался тот самый Леша, благодаря дню рождения которого его отчислили от института. Место было живописное, палатки стояли в лесу, рядом с Окой. Полигон так и назывался - Заокский. Когда Юра рассказал Гале, где у него практика, та взмолилась:
- Возьми меня с собой. Так хочется на природу!
Юра мог взять ее только тогда, когда их бригада оставалась на дежурстве в выходные. И в очередное дежурство он выполнил обещание. При виде Гали ребята заметно оживились.
- Классная у тебя телка! - заметил Леша, когда Галя отошла.
- Это не телка, просто подруга.
- Так что, можно приударить?
- Ради бога. Если она захочет. А ты не забыл, что скоро женишься?
- Черт бы побрал эту свадьбу. - у Леши испортилось настроение. Несколько месяцев назад он переспал с одной из сокурсниц из общежития. Та сказала, что беременна и парень должен на ней жениться. Он отказался, а через несколько дней его вызвали в деканат и сказали, что у него есть выбор - или он женится, или будет отчислен из института. Отчисление было прямой дорогой в армию, и Леша согласился стать мужем страшненькой однокурсницы Оли.
- Так ты не обидишься в случае, если я с твоей подругой? - переспросил Леша.
- Мне-то что.
За два часа в электричке Галя достала Юру до печенок, она говорила без остановки, как радио. Это продолжалось и все сорок минут, пока они шли со станции до места. Галя вообще была болтушка, но на сей раз она превзошла самое себя, и Юра был бы рад, если б она переключилась на кого-нибудь другого.
На полигоне пили водку прямо из алюминиевых кружек, закусывали консервами, на сей раз шпротами. С непривычки Галя очень скоро опьянела и Леша почти унес ее в свободную палатку.Утром Галя была в хорошем настроении, благодарила Юру за чудесный отдых. Он надеялся, что она захочет уехать, но она осталась еще на одну ночь. Следующий день был рабочим.
- Теперь тебе придется идти на станцию самой. Найдешь дорогу?
- Не знаю.
Леша вызвался проводить:
- Прикроете меня.
Вместе со всеми этим утром приехала и его невеста Оля, которая невесть каким образом узнала про Галю. Вечером она устроила Леше такой скандал, что надолго отбила у ребят слышавших это, всякое желание даже думать о женитьбе.
Лето закончилось, и после коротких каникул началась учеба в институте.Вместо начала занятий их послали на картошку. Вернувшись через месяц Юра с нетерпением ждал звонка от Наташи, но его все не было и не было. Он решил позвонить Гале.
- Приезжай!
После занятий Юра понесся к подруге. Галя передала ему записку от Наташи:
"Прощай, дружок! Не люблю проводов. Еще увидимся, с тебя ресторан."
- Они с матерью уехали в Америку. Насовсем.
У Юры как будто выбили почву из-под ног. Он, конечно, понимал, что не ровня Наташе и рано или поздно они расстанутся. Но сейчас она была важной частью его жизни. Он почувствовал себя брошенным. Чего им не хватало? Катались, как сыр в масле.
- Юр, давай в следующие выходные ты приедешь ко мне и привезешь кого-то из своих друзей. И я для тебя кого-то приглашу.
Сейчас Юре было совсем не до этого, но он автоматически согласился.
В следующие выходные никто из его друзей поехать с ним к Гале не смог. Галя тоже была одна.
- Извини, Галка заболела. Я тебе звонила, но ты уже наверно уехал.
Юра подумал: а если это судьба? У него мелькнула шальная мысль:
- Ты одна, я один. Может, нам с тобой вдвоем будет хорошо? Может, это люди просто придумали, что друзья не могут быть вместе как мужчина с женщиной?
Галя задумалась. С ней это случалось настолько редко, что Юра повторил свое предложение.
- Дай подумать, - сказала Галя. - Я даже не представляла до сегодняшнего дня, что это возможно в принципе.
- Думай. Если откажешься, я не обижусь. - Юра пошел на кухню курить.Он собрался уже возвращаться в комнату, когда вошла Галя.
- Давай, может действительно. Я пошла в ванну.
Через несколько минут Галя вышла с полотенцем на бедрах. Юра оторопел - он впервые видел эту грудь без бюстгалтера. Она свисала ниже пупка.
- Потрогай! - Галя явно гордилась своим богатством.
Юра послушался. В ладонь входил только сосок.
Под душем Юра уже жалел о своем предложении. Ведь скорее всего, после того,как они переспят, дружеских отношений не будет, а будет что-то другое. Увидев голого Юру, Галя хихикнула:
- Ты такой смешной.
- А что во мне смешного?
- Я неправильно выразилась, - поправилась она. - В одежде ты как-то солиднее.
Юра лег с ней рядом, не зная, что делать дальше. Потом он начал теребить ее грудь.
- Поцелуй меня туда, - Галя пальцем показала на свое интимное место.
Юра чмокнул "туда", как в щеку. Он лег обратно и сказал единственное, что смог придумать:
- Возьми в ротик.
Галя сморщила носик:
- Э нет. Мне спускали в рот, сначала Васька, потом твой Ленька, причем он заставил меня. Противно, больше никогда не буду этого делать!
Юра почувствовал, что ему уже больше ничего не хочется. Это ж надо - собираешься отдаться мужчине и рассказываешь,как тебе кончали в рот другие! Он еще больше пожалел о том, что вляпался во все это. Хотелось встать, одеться и уйти, но он боялся ее обидеть. Он закрыл глаза и начал ее гладить, представляя себе то Наташу, то Иру. Вскоре он был в полной боевой готовности.Галя лежала, как бревно. Когда все кончилось, он так и остался на ней лежать, не зная, что сказать. Вдруг из-под него раздался голос:
- Гольдберг, слезь с меня, раздавишь.
Юра слез и лег рядом.
- Тебе придется на мне жениться, - вдруг выпалила его подруга.
- С чего это?
- Ты в меня спустил. Так что если я залечу, можешь уже считать себя моим мужем. Правда, красиво звучит - "Галя Гольдберг"? - она захихикала, к ней возвращалось ее обычное настроение.
Я скорее удавлюсь, чем ты станешь Гольдберг, подумал Юра. Его насмешило слово "спустил" - так выражались только восьмиклассники. О том, чтобы повторить с ней еще раз, не было и речи. Он опять не знал, что делать.
- Пора вставать, скоро родители придут.
Юра облегченно вздохнул. Он собрался уходить.
- Пойдем попьем чайку с нами? Мои тебя давно не видели.
Родителям Гали Юра очень нравился, они конечно были бы счастливы, если бы дочь вышла за него замуж. Вскоре Юра поехал домой. С тех пор он больше не звонил Гале. Она, очевидно, тоже не была в восторге от того, что между ними произошло. Вскоре Юра узнал, что она познакомилась с каким-то ленинградцем, забеременела от него,вышла замуж и несмотря на протесты родителей,бросила институт и уехала к мужу в Ленинград. С тех пор Юра больше ее не видел и не слышал о ней.
"Станция метро Автозаводская", прозвучал над ухом механический голос. Погрузившись в воспоминания, Юра чуть не пропустил свою остановку. Выйдя на улицу, он сел на лавку и закурил.И тут же начал отплевываться - показалось, что рот полон Ириных волос. Он купил пломбир в стаканчике. Как же давно он не ел мороженого! С удовольствием откусывая кусок за куском, Юра вдруг услышал:
- Привет.
Юра поднял голову. Перед ним стоял незнакомый мужчина.
- Ну вот мы и встретились. - Незнакомец сплевывал себе под ноги. - Помнишь ресторан "Огонек"?
Это был тот, кто цеплялся к Оксане и получил от Юры по носу. Юра оглянулся - дружков рядом не было. Чтобы не выдать своего волнения, он продолжал как ни в чем не бывало сидеть на скамье.
- Ну и что тебе надо?
- Денег или твою бабу.
- А ботинки тебе не почистить?
Встав, Юра был почти на голову выше хулигана. Он специально капал парню на ботинки мороженым.
- Жалко, место неподходящее, - тот злобно смотрел на Юру снизу вверх.
- И мне жаль.
- Ну так давай договоримся, где встретимся.
- У меня к тебе претензий нет, мне незачем с тобой встречаться.
- Ну ничего, я тебя найду. Ты еще, сука, умоешься кровью.
- Буду ждать. - Юра сел обратно на скамейку.
Опасаясь, что парень за ним увяжется, Юра пошел в другую сторону от дома. Сделав большой круг и убедившись, что никто его не преследует, он поднялся к себе в квартиру. Дома никого не было - отец на работе, Оксана на занятиях. Юра даже не думал, что он ей расскажет, что-нибудь соврет. Он уже собрался лечь спать, как раздался телефонный звонок. Это была Оксана.
- Ты дома? Ну, слава богу.
- Извини, заигрался с мужиками в карты, не позвонил.
С какими мужиками, в какие карты? Я же сам ей сказал, что иду на встречу в ресторан! Ладно, как-нибудь выкручусь. Не успел он дойти до спальни, как снова зазвонил телефон. На этот раз - Палыч.
- Извини, что не позвонил. Я тут приболел немного.
- У меня есть новости, выздоровеешь, расскажу.
Честно говоря, Юре было глубоко плевать, что происходит в кооперативе. Ничего нового он уже давно не ждал, а цикл с сапогами был отработан практически до автоматизма - от изготовления до получения денег. Наконец он лег и сразу заснул. Ирина Константиновна елозила по нему, щекоча волосатым телом его лицо. Он снова почувствовал, что рот полон ее волос. Юра проснулся, но неприятные ощущения во рту не прошли.Он пошел пить кофе. На кухне была Оксана.
- Не хотела будить, ты спал, как младенец. Даже раздевать тебя не стала.
Только сейчас Юра заметил, что не снял костюм.
- Извини, устал. В ресторане познакомился с мужиками и всю ночь играли в карты.
- Ну ты хоть выиграл?
- Да, какую-то мелочь, - Юра не хотел разочаровывать Оксану.
- Кстати, тебе вчера вечером Олег Павлович звонил.
- Знаю, мы уже поговорили.
Оксана предложила Юре помыться . Он послушно разделся и лег в пену.
- Я чуть полежу, расслаблюсь, - ему хотелось, чтобы девушка вышла.
Вдруг Юра почувствовал, что захлебывается.Он даже не заметил, как опять задремал. Он схватился за край ванны и судорожно закашлялся. Вбежала Оксана:
- Что с тобой?!
- Кажется, закемарил.
Оксана заставила его подняться и начала крепко растирать мочалкой. Она разделась догола и залезла в ванну.
- Ну ка, повернись. - Она терла спину так сильно, будто хотела разодрать в кровь.
Юра потихоньку начал приходить в себя:
- Ну потише, покалечишь.
На него никак не подействовало ни то, что Оксана голая, ни то, что она как следует разогнала ему кровь. Да, это уже не двадцать,грустно подумал он.
- Пойду переоденусь, а то халат совсем мокрый. - Она вытерлась и вышла. Буквально через пять секунд она влетела обратно.
- Что такое?
- Отец пришел, я прямо на него нарвалась. - Юра тоже не услышал, что хлопнула входная дверь. - Ничего, не ослепнет, - Он поцеловал девушку.
Оксана попыталась надеть мокрую одежду.
- Я тебе сейчас принесу.
- А ты что, знаешь, где мои вещи?
Юра даже представления не имел, где. Они на самом деле жили, как соседи, время от времени ложась друг с другом в постель. Юра закутал Оксану в свой халат, и они вместе пошли в спальню. Юра разглядывал девушку, как будто видел ее в первый раз. Ну что тебе еще надо? Молодая, симпатичная, и вроде любит тебя. Ощутив на себе пристальный взгляд, Оксана обняла его.
- Милая, давай только не сегодня. Я какой-то сам не свой, очень устал.
Вскоре Оксана заснула. А Юра опять стал вспоминать ночь с Ирой. Конечно, если б не мысль о будущих заработках, он бы сбежал от нее. Да ты, Гольдберг, настоящая проститутка, сказал он сам себе, и поскольку ощущение волос во рту прошло и он честно признался себе, кто он такой, спокойно заснул рядом с Оксаной
Когда утром он проснулся, Оксана была еще дома.
- У меня сегодня нет первой пары. Сейчас приготовлю завтрак.
Наспех позавтракав, Юра стал одеваться. Сегодня он хотел быть на работе пораньше, чтобы загладить вину за вчерашний прогул.Оксана помогла ему застегнуть куртку. Вдруг Юру накрыла волна нежности.
- Постараюсь быть сегодня пораньше, - он поцеловал ее и вышел из дому.
У Палыча сидел мужик лет тридцати пяти.
- Знакомься, наш шофер, Саша Перкатов. Позже познакомлю тебя с нашим новым модельером Ульяной Ивановной.
Олег Павлович стал рассказывать Юре, какого хорошего модельера он нашел. Но Юра отговорился тем, что ничего в этом не понимает, с художественным вкусом у него большие проблемы.
- Ну поехали, - Юра взял коробку с обувью. Саша коробку перехватил:
- Не барское это дело, - новый водитель лукаво улыбнулся.
Ехать с ним было одно удовольствие. Он отлично знал Москву и умудрялся ловко объезжать заторы.В магазине их обуви уже не было.
- Что же вы так давно не привозили? - кладовщик принял товар и рассчитался за двадцать проданных пар. Саша повеселел:
- Я вижу, дело идет.
- Пока идет.
Когда они вернулись в кооператив, там была молодая девушка, чуть старше Оксаны. Палыч представил нового модельера.Юра ожидал увидеть пожилую женщину, имя Ульяна Ивановна не ассоциировалось у него с розовощекой девахой.
В конце рабочего дня Саша сам вызвался отвезти Юру домой. Этот открытый русский бесхитростный парень Юре очень понравился. Дома Юру ждал праздничный ужин - Оксана приготовила свои фирменные манты. После ужина они легли в постель и страстно, почти до самого утра занимались любовью. Под утро Оксана сказала:
- А я уже думала, что совсем разонравилась тебе.
Ее опытность в постели продолжала смущать Юру. Что же видела эта девочка к своим восемнадцати годам?
Приехав на следующий день на работу, Юра увидел, что Саша и Палыч стоят у запертых дверей. Жильцы дома, в котором был кооператив, с самого начала жаловались на неприятный запах.Санэпидемстанция потребовала остановить работу до "устранения недостатков". Конечно, по большому счету, подвал совсем не подходил для обувного производства.
- Ничего, я договорюсь, в течение месяца откроют.
Они давно не получали заготовок, и рабочие уже несколько дней прохлаждались без дела. Как раз за месяц они пополнят запас сырья, а пока, отправив рабочих в отпуск, будут думать, как развивать кооператив. Заработанных денег пока хватало и на зарплату, и на покупку сырья. Палыча давно раздражало, что они топчутся на месте. Его творческая натура требовала не стандартных, хорошо раскупаемых сапог, а чего-то прекрасного и эксклюзивного. Для этого он и пригласил Ульяну Ивановну, которая, по его словам, была полна идей. От подвала до дома Палыча ходу было ровно пять минут. Ульяна Ивановна сразу начала рисовать эскизы. Председатель кооператива не скрывал своего восхищения ими. Обедать они пошли в ресторан "Урал", в котором днем подавали комплексные обеды по рубль пятнадцать. Поговаривали, что эти комплексные обеды ресторанщики придумали специально для того, чтобы было куда девать все просроченные продукты, но на вкус Юры еда была вполне приемлемая. Комплексный обед включал салат, первое, второе и компот.
Палыч сказал, что Юра ему пока не нужен, и Саша сегодня тоже может ехать домой. Он дал им отпуск на три дня. Юра решил, что как раз навестит сына. Он попросил Сашу съездить с ним в "Детский мир" и купил самую дорогую железную дорогу, какая там была. Юра уже успел рассказать водителю, что его бывшая жена с сыном живут в Калининграде.
- Как же ты попрешь эту коробку в электричке? Давай ,подвезу.
Юра почувствовал, что Саша предлагает от души, поэтому не отказался. Но ехать в Калининград было рано, и он предложил Саше зайти к нему домой. Он переоделся и предложил сослуживцу кофе или чай.
- Лучше водочки.
- А как же ты за руль сядешь?
- Как всегда, - Саша улыбнулся, - Опыт великое дело.
Юра поставил на стол бутылку водки и рюмку.Но тот взял с полки стакан и без закуски опорожнил половину.
- Теперь можно и ехать.
Юра сначала опасался, но к середине пути уже понял, что Перкатов уверенно ведет машину. Из дому он позвонил Наде и, предвкушая, как сын обрадуется подарку, расслабился.Когда он приехал, Надя с Борей только вернулись домой. Юра по инструкции собрал дорогу и они с сыном азартно принялись за дело. Мне бы, когда я был маленький, такую дорогу, думал Юра.
- Мужчины, ужинать.
Раньше Надя никогда не предлагала ему поесть, максимум - чашку кофе с бутербродом. Проходя на кухню, он увидел, что в прихожей нет мужских тапок. Совместная игра сблизила их с сыном, и Боря не отходил от него. Уходя Юра поцеловал Надю в щеку. К его удивлению, она сделала то же самое.
- До свиданья, Гольдберг, приезжай почаще. Видишь, как сын к тебе тянется.
Юра поднял Борю на руки и поцеловал. Мальчик крепко обнял отца:
- Приезжай, папа, я буду тебя ждать.
Выйдя на улицу, Юра чуть не вернулся назад. Куда же я еду? Вот моя семья! Но покурив на лавочке, он решительно двинулся в сторону станции.
Дома его встретила Оксана.
- Есть будешь?
Меньше всего на свете ему сейчас хотелось видеть ее.
- Поедем в субботу на ипподром?
- Конечно поедем.
- Мои друзья тоже хотят съездить.
- Вообще-то вход на ипподром свободный.
- А они хотят поговорить со знающим человеком.
- Нет проблем. Я пошел спать.
Оксана быстро выкупалась и юркнула к нему под одеяло. Обижать ее не хотелось и, преодолевая себя, он начал ее ласкать. Получалось как-то не очень. Юра закрыл глаза и представил на ее месте Надю. Ночь опять получилась бурной.Утром Оксана шепнула ему:
- Хочу от тебя ребенка.
Юра с ужасом представил себе, что она может забеременеть.
- Давай не будем спешить.
Но это были пустые слова - они с Оксаной не предохранялись.
В субботу на ипподроме к ним подошла красивая пара. Высокий спортивный парень , а от девушки с большими раскосыми глазами просто нельзя было оторвать взгляд. Юра пошел ставить, взяв новых знакомых с собой. Он поставил совершенно неочевидную комбинацию в тройном экспрессе. Когда кончился заезд, Юра понял, что выиграл, причем не просто выиграл, а больше пятисот рублей. Это был его первый крупный выигрыш на ипподроме. Он было собрался позвать Палыча в ресторан, но тут спохватился, что того сегодня нет. Он позвонил ему из автомата:
- Палыч, я выиграл 500 рублей! Пойдем к Илюхе в ресторан?
Но председатель кооператива, к его удивлению, ответил, что занят - они с Ульяной Ивановной разрабатывают новые модели. Юра удивился, потому что раньше Палыч не имел привычки трудиться по субботам. Но выигрыш все равно надо было обмыть - так заведено. И он сказал Оксане, что та может пригласить своих друзей посидеть в ресторане. Ира и Миша с удовольствием согласились.
Миша ставил минимальные ставки на каждый заезд, но ни разу так и не выиграл.В ресторане Илья накрыл шикарный стол на четверых. Юре почему-то захотелось блеснуть перед новыми знакомыми. Настроение у него было хорошее, и он много танцевал с Оксаной. На очередной танец ее пригласил Миша.Юре не оставалось ничего другого, как пригласить Иру. Она прижалась к нему всем телом и шепнула на ухо, что очень завидует Оксане. Юра в свою очередь сказал, что очень завидует Мише. Конечно, эта женщина была из другой лиги.
На следующий день Юра вместо ипподрома без звонка поехал в Калининград, потому что ему нестерпимо хотелось увидеть Борю. Впрочем, не только его, но и Надю - признался он себе. Дома их не оказалось, и прождав до вечера у подъезда,Юра поехал обратно. Скорее всего, Надя была у матери, но он туда не пошел.
Отпуск кончился. У дома Палыча Юра встретил Сашу, который только что припарковал машину.
- Юра, а какого лешего, за что это нам отпуск дали? Мы ж тут не за зарплату работаем?
Юра тоже понимал, что рано или поздно деньги, заработанные на сделке с искусственным мехом, кончатся. И что дальше? Что собирается делать Олег Павлович, он совсем не понимал.
- Разберемся, Сашка. Тебе что, отдыхать не нравится?
- Какое, на хер, отдыхать? Два дня пролежал под "копейкой", чтоб она бегала, старенькая уже, за ней ходить надо.
Палыч сразу затащил Юру в мастерскую и показал ему какую-то мазню. Картина была разделена на три части. В одной краски было больше, в другой меньше, а потом она почти сходила на нет.
- Первый раз абстрактную картину написал. Как бы ты ее назвал?
- Не знаю.
- А что она тебе напоминает?
Юра хотел сказать, бессмысленная мазня, но обижать председателя кооператива, в котором работаешь, себе дороже. И Юра ляпнул первое, что пришло в голову:
- Жизнь.
- А говоришь, в живописи не понимаешь.
Олег Павлович показал ему название, которое до сих пор прикрывал рукой. Картина действительно называлась "Жизнь". Ну вот, первый и наверно последний раз в жизни, попал в знатоки живописи, подумал Юра. Диван в мастерской, который обычно был собран, на сей раз стоял разложенным и застеленным покрывалом.
- Сейчас мы с Ульяной двинем на фабрику подбирать кожу для ее эскизов. Больше пока делать нечего.
- Ну тогда я поехал.
Но жена Палыча предложила ему попить чайку. Перкатов увез председателя с модельером, жена Палыча вдруг разрыдалась.
- Юр, да что же делает этот старый кобель?
Юра взял ее за руку:
- Марья Михайловна, я с ним давно общаюсь, я как-то ни разу вообще не замечал, что он кобель!
- Понимаешь, Юрочка, у него, наверно крышу сорвало от этой девицы, Ульяны. Она же просто потаскушка, к тому же деревенская девка.Но у него от нее "вдохновение". Написал какую-то невразумительную мазню, которой гордится и хвастает перед всеми... Он эту ночь провел с ней в мастерской! А ведь он уже десять лет, как не мужчина... - Марья Михайловна залилась слезами. - А может, он не мужчина только со мной?
- Да они, наверно, работали.
- Когда работают над эскизами, диван не скрипит.Седина в бороду, бес в ребро... Так она еще и живет у нас, в мастерской, ей больше негде. На какой же помойке, интересно, он ее подобрал?
- Марья Михайловна, может, все утрясется?
- Я, Юрочка, сильно болею. Боюсь, не доживу, пока утрясется. Но не разводиться же на старости лет.
Юра не знал, как ее утешить, но он ее хотя бы выслушал и, допив чай, поехал домой. Он понял, что само существование кооператива находится под угрозой. Неизвестно , чего ждать от пятидесятилетнего влюбленного мужика с творческой натурой. Юре надо было что-то предпринимать, чтобы не остаться без работы. Его не оставляла мысль о том, что лучший способ заработка продемонстрировала ему Ирина Константиновна. Поэтому он не нашел ничего лучшего, как дать в газету "Из рук в руки" объявление следующего содержания: "Помогу найти и приобрести нужные вам товары и материалы". На следующий же день раздался звонок. Строительную фирму с Дона интересовали несколько вагонов кирпича. Юра попросил их перезвонить в конце дня и бросился искать кирпич. Володя Хайтович сказал, что может свести его с Мишей Голотой, который как раз занимался строительными материалами. Юра, как ошпаренный, помчался к Мише. Оказалось, что они сталкивались по работе, когда Юра был снабженцем. Тот дал ему полную раскладку - за что можно купить, за что продать и сколько каждый из них может заработать. Сумма была, конечно, не такая, как при сделке с мехом, но чуть больше, чем по тысчонке на брата выходило.
- Кстати, я сегодня вечером еду к двум девахам. Компанию составить не хочешь? - предложил Миша.
- Конечно, с удовольствием. - Юра хотел закрепить деловой союз .
Вечером кубанцы позвонили и Юра объяснил, что через несколько дней он отправит им кирпич прямо с завода-изготовителя. Он назвал цену. Клиенты начали торговаться, но он сказал , что меньше быть не может, не хотят - не надо. Когда они все-таки согласились, Юра сказал, что хочет задаток в размере тысячи рублей. Договорились встретиться завтра и решить все вопросы.
У Миши была машина, такая же "копейка", как у Перкатова. Они подъехали к дому в Бескудниково - там жили мишины "девахи". Когда им открыли, Юра чуть не сбежал. На пороге стояла размалеванная женщина минимум пятидесяти лет. К тому же она была совсем не красавица.Она представилась:
- Оля. Маринка сейчас придет.
В комнате был накрыт стол. Юра вдруг вспомнил, что когда они еще общались с Мишей по работе, про того ходили слухи, что женщины, моложе 45 его вообще не интересуют. Не успели налить по первой, пришла вторая дама, одного с Олей возраста, но выглядевшая по сравнению с той, королевой.Она не была так грубо накрашена и имела нечто, похожее на фигуру. Миша сел рядом с Мариной и стал за ней ухаживать.Юре ничего не оставалось, как общаться с Олей.Пили рюмку за рюмкой почти не закусывая. Миша, казалось, намеренно спаивал свою даму.Юре становилось все тягостнее в обществе Оли, которая, к тому же оказалась полной дурой. Надо было сразу сбежать, подумал он, теперь терпи. Когда все уже прилично напились, Оля включила магнитофон. Миша сразу пригласил Марину на танец.
- Ты со мной потанцуешь? - Оля подошла к Юре.
Он встал и покорно пошел за ней на середину комнаты. Миша, танцуя, лапал и целовал свою партнершу. Оля прижалась к Юре и совершенно бесцеремонно хватала его за задницу, стараясь делать это всякий раз, когда их мог видеть Миша. В комнате стояло пианино. Юра предложил сыграть,хоть уже давно не подходил к инструменту - приставания Оли ему изрядно надоели.Местами фальшивя, он начал играть, а потом и петь старые битловские песни. Марина внимательно слушала и смотрела на Юру влюбленными глазами, не обращая внимание на то, что Миша ее беспрерывно лапал.И когда тот полез ей под платье, она решительно осадила его и слегка заплетающимся языком заявила:
- Сегодня я с Юрой.
Когда Миша в очередной раз схватил ее за грудь, она оттолкнула его:
- Тебе неясно? Я сегодня с Юрой.
Юрин битловский репертуар подходил к концу, он уже и так пару раз повторялся. Когда он запел ленноновскую "Имэджн", Марина встала позади и обняла его за плечи.
- Я тебе тоже доставлю сегодня удовольствие, - сказала она.
Юра заметил, что Миша с Олей исчезли из комнаты.
- Они трахаться пошли, - ничуть не смущаясь объяснила Марина. - Мишка сюда ходит уже год, и все надеется, что я ему дам. А мне нравятся такие, как ты.
Продолжая играть, Юра увидел, что она потихоньку стягивает с себя платье. Пожилая подвыпившая женщина решила отблагодарить его за песни, исполнив стриптиз. Двигалась она на удивление хорошо, в такт музыке. Полностью раздевшись, Марина включила магнитофон, попросила Юру повернуться к ней лицом и начала себя возбуждать. У Юры от возбуждения чуть не треснули брюки.
- Ну что ты сидишь, как каменный, - язык у Марины заплетался все больше и больше - Раздевайся.
Пока Юра раздевался, она ни на секунду не переставала мастурбировать, не забывая одновременно прикладываться к рюмке.
- Ух, какой крепышок! - сказала она, посмотрев на его член. - Ну что, пойдем?
Женщина была уже так пьяна, что без юриной помощи, наверно, не дошла бы до спальни. Он посадил ее на кровать. Она забормотала, давай еще выпьем.
- Ох, и набралась же я! Может, в следующий раз? А ладно, если хочешь, давай, но ты все делай сам.
Она раскинулась на двуспальной кровати так, что для Юры не осталось места. Недолго думая, он просто залез на нее. Кончив почти моментально, он ухитрился пристроиться рядом с ней на кровати. Вскоре ему захотелось еще. Но никакими ласками и поцелуями оживить Марину не удавалось - та спала крепким сном или делала вид, что спит. От расстройства он решил хлопнуть еще водки и прямо голый пошел в комнату, где была гулянка и где остались все вещи - его и Марины. За столом сидела Оля и пила чай. Он попытался добраться до своей одежды так, чтобы она его не заметила, но это не удалось. Она без тени смущения разглядывала, как он натягивает трусы. Чтобы как-то разрядить ситуацию, Юра спросил, где Миша.
- Отсосала ему за полтинник, и он уехал. Хочешь, и тебе за ту же сумму?
От такой перспективы Юра аж протрезвел.
- Нет, мне срочно надо домой.
Он вышел из подъезда и присел на лавочку. Как отсюда выбираться, он не имел представления. Был уже час ночи. Надо добраться до какой-то улицы и ловить такси. Тут ему сказочно повезло - у соседнего подъезда таксист высаживал пассажиров. Водитель, однако, ни в какую не соглашался везти на Автозаводскую - мол, кончилась смена. Договорились за три счетчика. У Юры перед глазами стояла Оля в ночной рубашке и без макияжа. Если она действительно взяла с Мишки полтинник, сколько же он будет должен Марине? Нет, он больше ни за какие шиши не поедет с Мишей "по девочкам", хотя бы потому, что очередные "девочки" могут оказаться из дома престарелых.
Дома все спали. Стараясь не разбудить Оксану, он разделся и лег рядом. Спросонья она поцеловала Юру:
- Опять пьянствовал?
- Для дела было надо. Давай, спи.
Утром он проснулся от страшного зуда в районе лобка.Он побежал в ванную и попытался рассмотреть, что там такое. Вскоре он понял, что это лобковые вши, в просторечии - мандавошки. Что делать с этой напастью, он не знал. И как это скрыть от Оксаны? Он пошел в большую комнату и лег на диван. Вскоре появилась Оксана:
- Ты чего здесь?
- Посмотри, - Юра показал на свой лобок.
Оксана восприняла всю эту историю совершенно хладнокровно.
- Не знаю, откуда они взялись, - пытался оправдываться Юра.
- Откуда - это дело десятое. Надо лечить.
- Как? Ну не в поликлинику же идти позориться? Не Леньке же звонить?
Оксана принесла маникюрный пинцет. Она взяла блюдце, обложила его ватой и стала по одной вытаскивать вшей. Было очень больно и стыдно.
- Ничего не получится, - сказала Оксана. - Это место нужно побрить, вон они у тебя на волосах сидят.
Но безопасной бритвы дома не оказалось.
- Жди, скоро приду. - Оксана оделась и ушла.
Она вернулась больше, чем через час, принесла бритву и баночку с какой-то жидкостью.
- Это керосин.
Экзекуция продолжалась около двух часов. Юра не знал, что будет дальше. Если Оксана сейчас уйдет от него, он поймет ее. Но она сказала:
- Пойду себе тоже сбрею волосы.
Ходок хренов, ругал себя Юра, на старухе мандавошек подцепил. Он совсем забыл, что через два часа должен встречаться с донскими, чтобы получить задаток за кирпич. Он позвонил Голоте, того на месте не оказалось. Юра совсем растерялся. Он не знал, можно ли в таком состоянии выходить на улицу. К тому же от него жутко воняло керосином. Положение было отчаянное.
Юра набрал Палыча:
- Сашка у тебя?
- Да. Он тебе сейчас нужен?
- Пусть приедет ко мне как можно быстрее.
- А что случилось?
- Потом объясню.
Через двадцать минут "копейка" стояла у подъезда.Юра назвал адрес:
- Надо там быть через сорок минут.
- Можем не успеть, сегодня машин полно. Ну, что смогу, сделаю.
Вот же человек Перкатыч, подумал Юра. Не спросил,ни зачем, ни почему от меня несет керосином... Просто сел и поехал.
Как ни спешили, но минут на десять опоздали.
- Еще бы чуть-чуть, мы бы уехали. В делах надо быть пунктуальным.
Тем не менее, задаток он получил. Клиенты спросили, когда отгрузят кирпич.
- Понедельник или вторник на следующей неделе, - наобум ответил Юра.
Кубанец записал ему номер телефона в гостинице.
- Вечером после девяти мы все время дома. Позвони, когда узнаешь точно .
Когда Саша довез его до дома, Юра вынул из кармана сторублевку:
- На, возьми.
- Чего это?
- Заработал. Кстати, что, что мы с тобой сейчас сделали, к кооперативу отношения не имеет.
Перкатов положил деньги в карман. Уезжая он сказал:
- Я хочу, Юра, чтоб ты знал, если я понадоблюсь, я с тобой.
Дома был только отец. Он сидел на кухне.
- Что-то у нас уже три дня в доме несет не то бензином, не то еще чем. Сегодня особенно.
Юра выдумал, что помогал Сашке переливать бензин и облился.
- А ты уверен, что три дня? - спросил он отца.
- Ну я так почувствовал.
Обоняние у Марка Лазаревича было, как у хорошей собаки. Впрочем, Юра тоже неплохо чувствовал запахи. Как же он не заметил? Юра пошел в большую комнату и стал размышлять, куря одну сигарету за другой. Его контакт с Мариной продолжался не дольше минуты. Как же паразиты, да еще в таком количестве, успели на него перескочить? Еще больше поражало спокойное отношение Оксаны к произошедшему. А главное, она точно знала, что делать. И откуда взялся этот керосин? Юра понял, что он что-то пропустил, чего-то не заметил, на что-то не обратил внимания. Да вот же оно, на поверхности! Последние три ночи Оксана спала в трусиках. А до этого она всегда ложилась голой, даже в свои критические дни, потому что они проходили у нее легко и в отличие от большинства женщин, она любила заниматься сексом во время менструации. Значит, его заразила не престарелая танцовщица, а его сожительница Оксана? И где она сейчас?
Когда они ложились спать, Юра попросил ее приспустить трусики, мол, никогда не видел ее лобок без волос. Небольшой порез был явно не сегодняшний. Юре надо было побыть одному и все обдумать.
- Лягу сегодня на диване в комнате.
Конечно, теперь он мог легко изобличить Оксану. Но он почему-то не мог до конца поверить, что это именно она наградила его болезнью. Жизнь покажет. В конце концов, они оба уже скорее всего вылечились. Но если это действительно она, какая актриса! Как он поверил, что она за пять минут побрила себе лобок. Юра почувствовал себя полным придурком. Он не мог понять только одного - где она находит время, чтобы общаться с другими мужчинами? И сегодня она с такой легкостью пропустила занятия. Не ехать же, в самом деле, проверять, ходит она в институт или нет? А ее институтские друзья? Неужели это все фикция? Но зачем? За этими мыслями Юра не заметил, как уснул. Он очень устал за сегодняшний день.
Утром он твердо решил, что не покажет Оксане, что о чем-то догадывается, но постарается узнать о ней всю правду.
Отец сказал Юре, что в их районном парке решили провести выставку-продажу продукции кооперативов. Для кооператоров специально сооружались прилавки, с которых можно было торговать. Условие было одно - товары должны были быть собственного изготовления. И хотя кооператив "Модерн" был зарегистрирован в другом районе, Юра разыскал устроителей выставки. Мест было гораздо больше, чем претендентов на них, поэтому "Модерн" без проблем включили в число участников. Юра тут же сообщил об этом Палычу .
- Только что мы будем выставлять? Сапог мы уже давно не делаем. Может, готово что-то новое?
В ответ Палыч гордо продемонстрировал изготовленный в единственном экземпляре босоножек.
- Второй еще не сделали. Но к выставке пар пятнадцать-двадцать разных цветов и размеров успеем.
Юре показалось, что продавать босоножки 15 октября - не лучшая идея. Сказать, что ему очень нравился образец, он не мог. Он бы не хотел, по крайней мере, чтобы в таких ходила Оксана. Но его дело было договариваться и организовывать продажу.
Юра обратил внимание на отсутствие Марьи Михайловны.
- Да она что-то в последнее время не в духе, на всех злится, - махнул рукой Палыч. - Сидит целыми днями на кухне.
Юра пошел поздороваться с женой Олега Павловича.
- Как вы себя чувствуете, Марья Михайловна?
- Неважно, Юра. Олег с этой стукнутой Ульяной совсем разум потерял. Ничего, кроме этих уродливых босоножек, его не интересует. Он меня спросил, как мне нравятся эти замечательные босоножки. Я ему честно ответила, что на мой взгляд, это полное дерьмо и безвкусица. Так я тут же стала врагом народа. У нас теперь кооперативом практически управляет Ульяна.
Юра подумал, что выставка покажет, кто прав. Олег Павлович был уверен, что их продукцию за час раскупят на ура и еще будут делать заказы.
Оксана вызвалась пойти на выставку вместе с Юрой. Она хотела развеяться и, если понадобится, помочь. Под нарисованной лично Палычем вывеской "Кооператив Модерн" красовались ряды одинаковых босоножек разных цветов, вплоть до оранжевого. Люди, привлеченные красивой вывеской подходили, но разглядев товар, сразу теряли интерес.Напрасно Ульяна и Оксана, которая вызвалась ей помогать, беспрестанно улыбались,напрасно Ульяна пространно расписывала всю прелесть и новизну модельных босоножек. Одна дама согласилась примерить,но, хотя обувь пришлась ей точно по размеру, покупать не стала:
- Весной возьму.
Юра, хоть и не большой спец в обувном деле, понимал, что дорогая и эксклюзивная обувь должна, по идее, делаться из хорошей кожи, а не из остатков, которые Палыч почти за бесценок брал на фабрике. Было довольно прохладно. Основательно продрогнув и не продав ничего, кооператоры возвращались к Олегу Павловичу, который решил созвать совещание и разобраться, почему так получилось.
За чашкой чая первой слово получила Ульяна Ивановна.
- Просто покупатель еще не дорос до нашей обуви.
Палыч поддержал модельера, как будто он потерял способность соображать и самостоятельно принимать решения.
- Палыч, я скажу по-честному. Кто обидится - его дело. Мы создавали кооператив для того, чтобы зарабатывать деньги, а не удовлетворять чьи-то нездоровые амбиции. - сказал Юра. - Может, я ничего не понимаю в обуви, но бизнес так не ведут. Даже если все это действительно хорошо, оно должно иметь спрос. А все остальное - разговоры в пользу бедных.
Ульяна Ивановна вспыхнула. Всегда молчаливый Перкатов вдруг сказал:
- Юра прав, дела так не делаются.
Ульяна взорвалась:
- Еще всякий водила будет учить нас делать дела!
Саша, не изменившись в лице, сказал Палычу:
- Если эта соплячка сейчас не извинится, моей ноги здесь больше не будет.
Палыч молчал, будто воды в рот набрав.
- Ну тогда я поехал.
- И мы с тобой, - Юра взял Оксану под руку, и они, не прощаясь, ушли.
Марья Михайловна так и не вышла к гостям.
Всю дорогу до юриного дома Перкатов буквально кипел. Юра, как мог, успокаивал его:
- Не бери в голову. Очевидно, нам всем делать там больше нечего.
Они договорились, что Саша станет у Юры личным водителем. Юра честно предупредил его, что не уверен, что они сразу начнут хорошо зарабатывать.
- Ничего, я с голоду не умираю. Машина под жопой, всегда заработаю. А с тобой есть перспективы.
Оксана налила всем кофе, но Саша, как обычно попросил водки. На сей раз он осушил целый стакан.
- Ну я поехал.
На следующий день Юре предстояло заняться поиском пары персональных компьютеров. Он, правда, ничего не понимал в оргтехнике, но какая разница, что продавать.Он довольно быстро нашел человека, который якобы знал, где их можно купить. В небольшую комнату, где предполагалось будет совершена сделка, набилось не менее десяти человек. Оказалось, что все они посредники, а продавца в лицо не знал никто. Хорошо, что Юра не привез с собой покупателя.Продавец так и не появился.Юра познакомился с одним из посредников, парнем еврейской внешности чуть моложе него самого. Он оказался ленинградцем и вечером должен был уезжать домой. Юра пригласил его к себе - мало ли что когда может понадобиться в Ленинграде. Парень оказался очень энергичным и довольно приятным в общении. За ужином они договорились, что Сева, приезжая в Москву, будет останавливаться у Юры, а Юра, соответственно, у него, если дела забросят в Ленинград.
Назавтра Юра решил оставить все дела и поехать к сыну. Он созвонился с Надей и узнал, что Боря будет дома только в семь вечера. По дороге они с Перкатовым заехали в "Детский мир". Юре не надо было долго думать, что купить - он покупал сыну то, что купил бы себе.Современный настольный хоккей, в котором, когда шайба попадает в ворота, загорается лампочка. У Юры в детстве была такая игра, но этот хоккей был намного лучше. Проходя мимо отдела мягких игрушек, он увидел огромного льва с очень симпатичной и доброй мордой. Юре захотелось сделать подарок и Наде. Он попросил,чтоб игрушку упаковали как подарок. Когда они приехали, Саша спросил, не подождать ли ему. Юра отпустил его - он представления не имел, сколько там пробудет.
Сын очень обрадовался его приходу. Юра тут же распаковал хоккей:
- Сейчас будем играть. А это тебе, - Юра протянул Наде красивый сверток с игрушкой.
- Мне? - удивилась Надя. - Спасибо тебе, Гольдберг, какая прелесть!
Юра с сыном тут же засели за хоккей.
- Сделать тебе кофе? - спросила Надя.
- Сделай, если можно.
Она принесла ему кофе с лимоном. Юра сам себе никогда не клал лимон в кофе, хотя ему это очень нравилось. Оказалось, что одновременно играть в хоккей и пить кофе невозможно.
- Отнеси, пожалуйста, на кухню, потом выпью.
- Так остынет.
- Не страшно.
Вскоре Надя позвала Юру с Борей ужинать. После ужина мальчик хотел продолжать игру, но Надя не разрешила, сказав, что пора спать. Юра понял, что ему надо уходить, а так не хотелось. Вдруг Надя сказала:
- Подожди на кухне. Сейчас уложу Борю и попьем кофе. Поцелуй сына перед сном.
Специально или нет, Надя сделала так, что обнять ребенка, не обняв ее, Юра не смог. Боря сам поцеловал его, а Юра, как ему казалось, едва заметно, коснулся губами надиной шеи.
- Ну все, иди на кухню, - с наигранной строгостью она выставила Юру из комнаты.
Он закурил и глотнул давно остывшего кофе. Где-то через полчаса в кухню вошла Надя. Юре показалось, что она стала выше, он не сразу заметил, что она обула туфли на высоком каблуке. При этом она переоделась в домашний халат.
- Заснул.
Она плотно прикрыла дверь и распахнула халат. Под ним ничего не было. Юра оставил кофе и бросился к ней. Она нисколько не изменилась. Он стал покрывать ее всю поцелуями. Надя сама расстегнула ему брюки. Он вошел в нее стоя. Ей было неудобно, и она старалась поймать баланс. Когда Юра задвигался особенно энергично, у нее сломался каблук. Но он не мог остановиться. Он держал Надю практически на весу. Даже кончив, он не мог отпустить ее.
Надя с сожалением рассматривала сломанный каблук.
- Только вчера купила. Столько искала такие!
- Я тебе куплю такие же, не расстраивайся.
- Где ты такие возьмешь? Я их еле нашла.
Зная надин характер, Юра понял, что романтика закончилась и ей на смену пришла обычная бытовуха. Одеваясь, он обнаружил, что трусы и брюки перепачканы смермой. Как стреноженный конь, он двинулся в сторону стула и чуть не упал. Надя подвинула стул:
- Садись уже, горе мое. Сейчас застираю. - Она стала снимать с него одежду,
а Юра, задрав на ней халат, пытался целовать везде, где мог дотянуться.
- Не балуйся, Гольдберг, - Надя одернула халат. Но Юра чувствовал, что ее раздражение было наигранным.
Когда Надя вошла обратно, Юра тут же погасил недокуренную сигарету. Она предложила выпить кофе, но Юра, не говоря ни слова, посадил ее себе на колени, а потом завалил на спину прямо на хлипком кухонном столике.
- Ты что? А вдруг Борька войдет?
Но Юру сейчас ничто не могло бы остановить. Надя так ни разу и не отвела взгляд от кухонной двери, чтобы вовремя его оттолкнуть.
- Идем, оденешься уже, - сказала она, - Надо глянуть, как там Борька.
Вместо ответа Юра на руках понес ее к детской кроватке. Его сын спокойно спал.
- Одевайся, - шепотом велела Надя.
Юра не послушал. Он аккуратно положил ее на кровать, лег рядом и стал целовать.
- Тебе пора, - продолжала шептать Надя.
- Не могу от тебя оторваться.
- Ну и хрен с этими туфлями, - она сама набросилась на него с поцелуями.
Она оседлала его, Юре наконец удалось снять с нее халат и он любовался ею . Несмотря на то, что плотные шторы были задернуты, горящий прямо под окном фонарь позволял ему видеть все незабытые изгибы этого тела. Когда он кончил, на ее коже под его руками выступила испарина. Во время их совместной жизни Надя очень редко достигала оргазма. А того, чтобы достичь его одновременно, на юриной памяти не было вообще. Обессилевшая, она рухнула ему на грудь.
- Какие же мы дураки, Гольдберг, - зашептала она ему на ухо. - Пойду посмотрю Борьку.
Надев халат, она подошла к кровати. Юра пошел за ней.
- Ты хоть трусы надень, - зашипела Надя.
Юра быстро исполнил приказание и, обнимая Надю, смотрел на сына. Ему казалось, тот улыбается во сне.
- Смотри, улыбается, - прошептала Надя.
Юра губами нашел губы бывшей жены. Если бы сейчас шел счет, как на свадьбе, они установили бы рекорд.
- Надевай брюки и приходи на кухню.
Юре хотелось немедленно забрать жену с сыном домой.Он ни на одну секунду за весь этот вечер даже не вспомнил о существовании Оксаны. Зато он не забыл, как вела себя Надя, когда они были женаты. Поэтому он сказал только:
- А не попробовать ли нам снова пожить вместе?
- Я сегодня поняла, что тоже хотела бы быть с тобой. Но как я сорву Борьку из сада? Он и так там еле привык. Да и ты, насколько я знаю, живешь не один.
Юра когда-то рассказал Наде, что живет с молодой красивой женщиной.
- Если не раздумаем, к лету сможем съехаться, но не раньше. Таскать Борьку туда-сюда я не согласна, ты должен найти хорошую школу поблизости от дома. А пока я готова быть твоей любовницей. Я даже не буду тебе изменять. От тебя, кстати, того же не требую, пока не расстанешься со своей пассией... Ну, езжай Гольдберг. как раз успеешь на первую электричку.
Уходя, Юра смотрел на Надю так, будто они только что познакомились. Она изменилась. В лучшую сторону или худшую, он пока не знал. Но это была какая-то другая Надя. И он чувствовал, что влюблен в эту женщину.
Юра ехал в полупустой электричке.Таких чувств он не испытывал давно, если вообще испытывал когда-нибудь в жизни. Но что-то подсказывало, что возможно, снова сойтись с Надей будет большой ошибкой. Ведь вместе с ней в дом вернется неприязнь, напряжение, а может быть, и ненависть. Оксана со всеми ее мандавошками и сомнительным прошлым, по крайней мере, никогда не давала ему повода усомниться, кто в доме хозяин.Правда, может быть, пока не получила статус законной жены. Скорее всего, у него были к ней какие-то чувства, пусть и не очень сильные. Юра считал, что второго раза на ошибку он не имеет.
Дома он оказался в пол седьмого утра. Чтобы не разбудить домашних, устроился на кухне с чашкой кофе. Вскоре вошла Оксана. Она даже не спросила, где он был. Юра вздохнул про себя с облегчением: не придется опять что-нибудь врать.
- Пойду посплю немного, - он вышел из кухни.
Но вместо того, чтобы заснуть, он начал думать о том, что надо искать какие-то новые сделки. По объявлению ему звонили не только те, кто хотели что-то купить, но и те, у кого был товар и нужен был покупатель. В моду входили игровые автоматы. С Юрой вышли на связь ребята, которые покупали в Германии вышедшие из употребления автоматы , ремонтировали и давали им вторую жизнь. А у него было несколько клиентов, заинтересованных купить игровые автоматы, И Юра решил сегодня же поехать в офис той фирмы рядом с метро Авиамоторная, чтобы посмотреть на продукцию и ознакомиться с условиями продавца. Саша, как всегда, приехал вовремя. По телефону Юре сказали, что смогут принять его только через два часа. Он бы, конечно, покемарил еще хотя бы часок, но при Перкатове это было неудобно. Вскоре они выехали.На перекрестке на шоссе Энтузиастов загорелся красный, но их машина продолжала движение.
- Ты что делаешь?!
- Нету тормозов, - совершенно спокойно ответил Саша. Он что есть силы давил на тормоз, но совершенно безрезультатно. Чудом не въехав в грузовик, Перкатов при помощи ручного тормоза и коробки передач пытался остановить неуправляемую машину. Каким образом он умудрился ни разу никого не задеть, для Юры так и осталось загадкой. Наконец на подъеме у одного из светофоров "копейку" удалось остановить.
- А был бы трезвый, точно п"ц. - еще у Юры Саша выпил полстакана водки. - Я домой, - сказал он. - Завтра машина будет в порядке.
- А как ты доедешь?
- Потихонечку, помаленечку, не первый раз такое. Цепляться на веревке все равно нельзя без тормозов.
Юра вышел из машины. Оказалось, что они почти доехали до места. Пройдя пешком около двадцати минут,Юра оказался, как ему показалось, среди груды металлолома.
- Вот такими они к нам приходят. Пошли, покажу готовую продукцию, - встретил его парень в рабочем комбинезоне.
Юра видел современные аппараты, которые уже начали завозить в Москву, и даже играл на них. За ручку, которая торчала сбоку их называли "однорукими бандитами". Отремонтированные автоматы, которые ему сейчас показали, были предыдущего поколения. Они были переделаны под полтинники, чтобы выигрыш можно было получать деньгами, а не жетонами. Юру подкупило, что на выходе они получались сравнительно недорогими. Найди покупателя, и можно неплохо заработать. Он был вполне доволен увиденным.
Вернувшись домой он вдруг сообразил, что с ними могло случиться на дороге. Если бы КАМАЗ, который двигался на большой скорости, въехал в их машину, ни от него, ни от Сашки ничего бы не осталось. Видимо, он даже переменился в лице, потому что Оксана встревоженно спросила:
- Что случилось?
Юра рассказал, что чуть не попал в аварию. Он спохватился, что не позвонил Перкатову - доехал ли тот? Трубку взяла сашина жена.
- С ним все в порядке. В гараже под машиной валяется.
Юру перестало колотить, но напряжение до конца не прошло.
- Сейчас перекушу и займусь тобой, - тоном, не терпящим возражений, заявила Оксана.
Она по обычаю приготовила ему ванну с пеной, и он покорно в нее лег. Ему стало чуть легче. Оксана разделась и полезла к нему в пену.
- Милый, все прошло. Успокойся. Я сделаю так, чтобы ты испытал то, чего не испытывал еще никогда.
После ночи с Надей Юра даже и не думал, что может сегодня заниматься сексом.
В спальне Оксана поставила у кровати баночку с каким-то кремом.
- Ложись на спину, закрой глаза и думай о приятном. Например, обо мне.
Но Юра не спешил закрыть глаза. Он увидел, как Оксана начала лизать большой палец его ноги, плавно языком переходя к пятке.От пятки язык снизу вверх также плавно продвигался по внутренней поверхности ноги. Было действительно очень приятно. Юра от наслаждения закрыл глаза. Если бы не вчерашняя ночь с Надей, он, наверняка уже давно бы кончил. Язык продолжал продвигаться все выше и выше. Одновременно,зачерпнув из баночки, Оксана нежно ласкала его промежность и анус, Наконец она взяла член в рот и языком сделала так, что через несколько секунд Юра кончил. Ощущения действительно были ни с чем не сравнимы. Оксана спросила:
- Ну что, расслабился?
Ее голова лежала на его животе. Юра притянул ее к себе, чтобы поцеловать:
- Ты моя спасительница.
- Женщина, когда любит мужчину, готова на все для него, - в ответ сказала Оксана. - Ты же чувствуешь, что я тебя люблю.
"Конечно, нет" - подумал Юра, а вслух сказал:
- Ближе тебя, Оксана, у меня никого нет, только говорить о любви я не умею.
Это была правда. Юре всегда было трудно выговорить слово "люблю", даже если он понимал, что от этого зависит, будет у него с этой женщиной что-то или нет.
С самого начала Юре казалось, что он спит не с восемнадцатилетней девушкой, а с инструктором по камасутре.Она всегда выступала инициатором орального и анального секса. Она говорила, что здоровая женщина должна уметь в постели все, тогда у мужчины не будет повода искать чего-то новенького на стороне...
- А теперь отдыхай, - сказала Оксана. - У тебя сегодня был тяжелый день.
Юра тут же вырубился.
На следующий день Саша не приехал вовремя и не позвонил. Юра набрал его номер.
- Это... прости, друг, тут надо пару дней машину довести, - по голосу Перкатова и этому фамильярному "ты" Юра понял, что тот пьян. Ничего удивительного, ведь они вчера пережили такой стресс. Из дома он мог работать и без Саши. Он нашел телефон людей, которые интересовались игровыми автоматами. Он честно сказал, что это отремонтированные автоматы прошлого поколения.В них ввели новую программу, и работают они не на жетоны, а на полтинники.Продавцы объяснили Юре, что это сделано потому, что полтинники подделывать гораздо труднее, чем жетоны. Он назвал цену, клиенты сказали, что хотят взять четыре штуки. На этой сделке он зарабатывал шесть тысяч, по полторы с каждого агрегата. Юра повез их на завод. Клиенты остались довольны и сказали, что заберут автоматы через пару дней, поскольку им надо было решить, как доставить их в Баку, где они должны были стоять в местном аэропорту. Слава богу, поставщики не проболтались бакинцам о настоящей цене автоматов.
Через два дня бакинцы действительно забрали товар, полностью расплатившись. Юра получил причитающуюся ему долю и поехал домой. Не успел он зайти в квартиру, раздался звонок. Очередным клиентам нужен был искусственный мех. Он тут же позвонил Ирине Константиновне. Выслушав, она сказала:
- Ничего не получится, Юрочка. У меня большие неприятности.
- Это связано с тем, о чем я прошу? - спросил Юра.
- Если хочешь узнать подробности, приезжай ко мне домой.
Тут позвонили в дверь.
- У тебя все в порядке? - спросил Юра, впуская Перкатов. - Машину сделал?
- А на чем же я приехал? - Саша был сильно выпивши. Видя, что Юра куда-то собирается, он спросил:
- Куда едем, шеф?
Юра сомневался, не отправить ли нетрезвого Сашку домой. Тот сказал:
- Не ссы, начальник, я в порядке. Завтра, обещаю, буду как стеклышко.
Они быстро доехали до дома Ирины. Она выглядела очень плохо,под глазами были черные круги.
- Что случилось? Могу чем-то помочь?
- Я под следствием, Юрочка. - она взглядом обвела квартиру, - Скоро все это заберут. Выпьешь со мной?
Она налила ему и себе из стоящей на столе бутылки коньяка.
- Ничем ты мне помочь не можешь. Но я бы очень хотела напоследок провести с тобой ночь.
- Конечно, Ирина. Но не сегодня. К сожалению, я сегодня должен уехать из Москвы. Через несколько дней вернусь, и тогда... - он поцеловал ее. - Может, обойдется?
- Не обойдется. Иди, Юра.
Поцеловав женщине руку, Юра вышел на улицу.
- Поехали домой, Перкатов. Нам здесь больше делать нечего.
Дома он предложил Саше посмотреть новости. С каждым днем становилось все интереснее и непонятнее. Страна то ли менялась, то ли разваливалась. В такой ситуации можно в один миг из бизнесмена превратиться в преступника.
- Водочки бы, - мечтательно протянул Перкатов. И тут же засмеялся: - Шучу, шучу. Я же обещал.
Вдруг Саша встал. Юра поднял на него взгляд и ужаснулся - глаза его остекленели, он стал похож на зомби.Он замахал руками, как будто искал опору,разбил стекло в серванте и рухнул на спину, сильно ударившись головой. Он забился в судорогах. Язык вывалился, изо рта потекла пена. Юра замер, не в силах пошевелиться. Он понимал, что надо что-то делать, но не представлял себе, что. Он вспомнил, что пару дней назад отец сказал ему, что их соседка по лестничной клетке - начальница медсанчасти завода, недавно вышедшая на пенсию. Юра выскочил на площадку и стал звонить в квартиру соседей. Дверь открыла пожилая женщина.
- Что случилось?
Юра мог только тыкать пальцем в сторону своей двери и кричать:
- Там, там!
- Ну и мужики пошли. - соседка оттолкнула его с дороги и бросилась в квартиру. Войдя следом, Юра услышал:
- Дай чайную ложку.
Она вставила ложку Саше в рот.
- Сейчас главное, чтобы он себе язык не откусил.
- Что это с ним? - к Юре потихоньку возвращался дар речи.
- Ты первый раз видишь такое?
Юра никогда такого не видел и был в полной уверенности, что его водитель умирает.
Постепенно судороги прекратились, и пена изо рта перестала течь. В это время вошла Оксана.
- Что это у вас дверь нараспашку?
Саша тем временем начал приходить в себя.
- Пусть пока посидит. Минут через пятнадцать положите его и накройте чем-нибудь, его будет знобить. - Врачиха отдавала приказы, как командир на поле боя.
У Саши был абсолютно бессмысленный взгляд. Казалось, он не понимает, что происходит. Оксана начала убирать с ковра осколки стекла.
- Бинт есть? - спросила соседка.
Видя, что Юра не знает, что ответить, махнула рукой:
- Сейчас принесу.
Только сейчас Юра заметил, что сашина рука, которой тот разбил витрину, вся в крови. Врачиха осмотрела ее, вынула пинцетом несколько осколков и перебинтовала.
- Что это со мной было? - спросил приходящий в себя Перкатов.
- Это приступ эпилепсии. С тобой раньше такое случалось?
- Несколько лет назад.
- Это твой друг? - спросила у Юры соседка.
- Мой водитель. Хотя, скорее всего, и друг тоже.
- Пойдем ко мне на пару слов.
Юра хотел обратиться к соседке по имени-отчеству и тут понял, что не знает, как ее зовут. Они всегда здоровались, но ни разу не общались.
- Извините, как вас по имени-отчеству?
- Марья Петровна.
Когда они сели в комнате, она, видя, что Юра теребит пачку сигарет, сказала:
- Можешь курить, - и протянула ему пепельницу.
- Юра, ты себе хоть представляешь, что бы с вами случилось, если бы это произошло в дороге? Если он не бросит пить, это будет случаться чаще и чаще.
- А с чего вы взяли, что он выпивает?
- От него несет перегаром. И я не зря спросила, когда последний раз был приступ. Это типично для эпилепсии, спровоцированной употреблением алкоголя. Если он бросит пить, приступов может больше и не быть.
- Спасибо вам большое, Марья Петровна. Я даже не знаю, что бы и делал, если бы не вы.
- Мы же соседи.
На стенке Юра увидел большую фотографию популярного в то время ансамбля "Пламя". Одно лицо на фотографии показалось ему явно знакомым.
- Это мой сын, - сказала соседка, заметив,что Юра смотрит на фото. - Мы живем вдвоем.
Юра не раз встречался с этим парнем на площадке, но только сейчас понял, что его сосед - руководитель ансамбля Сергей Березин. Как и с его матерью, они всегда здоровались и не более того. Скромно одетый сосед никак не ассоциировался со звездой сцены.А песня "Снег кружится" вообще была любимой песней Марка Лазаревича. Интересно, знал ли тот, что эту песню написал и исполняет их сосед?
Когда Юра вернулся, Оксана уже уложила Сашу на диван, накрыв теплым пледом. Как и сказала врачиха, его трясло.Саша пробормотал, что заплатит за стекло.
- Нашел, о чем думать! Живой, слава богу. Ну-ка, пожми мне руку.
Саша пожал руку левой рукой, потому что правая была перебинтована. Рукопожатие было для него слабым. Обычно он сжимал руку так, что иногда даже хотелось закричать.
Из кухни пришла Оксана. Она принесла крепкого чаю с лимоном.
- Ну что вы со мной возитесь? Я сейчас поеду.
- Я тебе поеду. Сегодня ты спишь у нас.
- Я всегда сплю только дома.
- Сегодня не всегда, и ты не к бабе приехал. Сейчас позвоню твоей жене.
- Лучше дай мне телефон, я сам позвоню.
Телефон был с длинным шнуром и доставал до любого угла квартиры. Саша слабым голосом рассказал жене что произошло.
- С тобой хочет поговорить, - закончив разговор, Саша протянул трубку Юре.
- Конечно не дам. - И нарочито громко сказал: - Если я увижу его еще раз выпившим, это будет его последний день работы со мной. Вот это я могу вам пообещать.
- Я хочу бросить пить совсем. Мне надо подшиться.
Здесь Юра был вообще не в теме. Он позвонил Лене, с которым они не виделись уже больше месяца.Тот, как и обещал, как только защитил диссертацию, тут же уволился из онкоцентра и теперь работал в частной клинике. Леня обещал узнать что к чему и перезвонить. Уже через час он сообщил, что нашел, где это можно сделать. Это будет не бесплатно, зато место хорошее, проверенное.
- Ты точно решил бросить? - спросил Юра у Перкатова.
- Нет, шучу. Ту что, сам не видел, как я сегодня чуть не подох? А мне еще детей поднять надо.
У Саши было двое - мальчик и девочка. Сыну было 11, а дочка была чуть младше Бори. Саша даже пошутил как-то - "Ну, Юр, чем твоему сыну не невеста? Ты не бойся, она не на меня, она на жену похожа." С точки зрения Юры, Сашка как раз был очень даже симпатичным, с мужественным лицом, его не портил даже перебитый нос - последствия пьяной драки еще в молодости. Юра очень не хотел терять такого водителя, как Перкатов. Ко всем своим достоинствам, тот еще и разрешал Юре курить в своей машине, хотя сам не курил. Юра представил себе, что ему сейчас надо бросить курить, и он понял, как трудно будет Саше. Вскоре тот заснул.
У Оксаны было две новости. Во-первых, ее мать с отчимом по дороге на отдых, заедут в Москву навестить ее. А во-вторых, через месяц они с Юрой приглашены на свадьбу к Мише с Ирой. Оксана спросила, не поможет ли Юра найти , где ее родители смогут переночевать.
- Как где? - не понял он. - У нас, где же еще.
- Спасибо, родной, - девушка обняла его.
"Хитра, лисица", - подумал Юра, обнимая ее в ответ. А вслух сказал:
- А что, может быть иначе? Вон целая комната и раскладывающийся диван.
Утром раздался звонок.
- Привет, это Сева. Я в Москве по делам. Есть время, хочешь, заеду.
У Юры был свободный день. После вчерашнего настроения что-то делать не было. Вскоре Леня должен был отвезти Перкатова в клинику. Он обрадовался звонку Севы - можно немного переключиться.
- Конечно приезжай. Буду рад.
Примерно через полчаса Сева приехал. Оксана почему-то опять не пошла на занятия. Она накрыла на стол - кофе с бутербродами. Юре хотелось выпить и он достал бутылку водки. Он хотел налить гостю, но тот отказался:
- Извини, я не буду. У меня сегодня дела. Вот заработаю, вечером приглашу вас в ресторан. Тогда и выпьем.
Юра с сожалением попросил Оксану убрать водку со стола.
- Можно я немного отдохну? - спросил Сева. - А то в поезде спать не давали.
Он попросил разбудить его в два часа.
- Я, конечно, сам проснусь, но ты подстрахуй.
Юра с нетерпением ждал звонка от Лени, как там с Сашкой. Он уже понимал, что на Перкатова можно положиться и потерять его совсем не хотелось. Ровно в два Сева был на ногах.
- Спасибо, Юр! Вечером будем праздновать.
- Может, я с тобой?
- Нет, не надо.
"Боится, что влезу в его расклад," - понял Юра. Ну и правильно, он и сам бы не взял малознакомого человека на сделку.
Наконец позвонил Перкатов:
- Все в порядке, Юра. Завтра буду.
- Как ты себя чувствуешь?
- Нормально. На работу надо, и чем раньше, тем лучше. Чем еще заняться на трезвую голову, - хохотнул Сашка.
Ближе к шести вернулся Сева. Вид у него был такой, что Юра спросил:
- Что, сделка сорвалась? Не расстраивайся, у меня это тоже сплошь и рядом.
- Если б только сорвалась. Я еще на 500 рублей попал. Посредников было много, и когда она началась, выяснилось, что покупателю не хватает три тыщи. Мы и сбросились. А покупатель с деньгами тю-тю. Это ж надо, приехать в Москву для того, чтоб тебя кинули на пятьсот рублей!
- А кто хоть был покупатель?
- Да я его вообще в глаза не видел.
- А может, его вообще не было? - Юра чуть не ляпнул "просто собрали со всей страны лохов", но вовремя прикусил язык.
Сева был совсем убит:
- Теперь в ресторан не получится - денег нет.
- Очень даже получится. Давай, сегодня я угощаю, а ты - в следующий раз. Ты когда уезжаешь?
- Этой ночью, на "Стреле".
- Деньги на билет есть?
- Денег нет, билет есть. Я еще в Ленинграде купил туда-сюда... Честно говоря, аппетита у меня нет.
- Неудачи у всех бывают, - пытался успокоить его Юра, - просто надо из того, что случилось, сделать выводы. Не хочешь есть, не ешь. Пошли посидим просто, отдохнем. Да и мы с Оксаной уже настроились.
- Ну пошли, только куда-нибудь поблизости - ехать никуда не охота.
Рядом был только ресторан "Огонек". Дождавшись, когда Сева вышел, Юра спросил Оксану:
- Ну что, рискнем? В одну воронку два раза не падает.
- Я с тобой ничего не боюсь. К тому же с нами Сева, а он парень крепкий.
Когда они пришли, ансамбль только начинал свою работу. Народу, как всегда, было немного. Юра немного беспокоился, он оглядел зал, но тех ребят не было. Им принесли заказ, и они уже изрядно выпили. Юра предложил Оксане пригласить Севу на танец. Ему показалось, что тот понемногу приходит в себя. Это его радовало. Проводив даму на место, Сева шепнул Юре:
- Надо отлить.
Они пошли в туалет. Сева долго не выходил из кабинки. Подумав "наверно, ему не только отлить", Юра пошел в зал. Еще издалека он увидел, что около их столика столпилось несколько мужчин. Он испугался, но заставил себя подойти. Это были те самые.
- А вот и наш жиденок пришел. Ну что, земля круглая? Щас мы отдерем твою телку, а тебя отп"дим. А, может и тоже трахнем. - под всеобщее ржание сказал юрин недруг. - Ладно, пошли, потом докушаете.
Юру и Оксану потащили к выходу. Юра был ни жив, ни мертв. "Только б не убили", - думал он. "На хер я сюда пришел, идиот..." Музыканты, как ни в чем не бывало, продолжали играть, а посетители делали вид, что ничего не происходит. Вдруг один из уродов , державших его за руки, заорал. Юра почувствовал, что свободен. Он обернулся и увидел, что один парень корчится от боли, второго Сева завалил на пол и душит, приговаривая:
- Не дергайся, падла, а то кончу.
Один из парней, державших Оксану, вытащил из кармана нож и бросился на Севу.
- Сева, сзади! - успел крикнуть Юра.
Тот , не выпуская горла врага резко перевернулся на спину, ударом ноги выбил нож, и, не поднимаясь, той же ногой ударил нападавшего в пах. Четвертый просто в ужасе выбежал из ресторана. Сева, не разжимая захвата, поднялся на ноги.
- Отпусти, сука, задушишь, - хрипел несостоявшийся насильник.
Сева отпустил и открытой ладонью ударил в нос. Кровь брызнула по сторонам.
Юру трясло, но он заметил, с каким восхищением смотрит Оксана на их спасителя.
- Надо уматывать, - сказал Сева. - А то придут менты, потом доказывай, что ты не верблюд.
Юра достал из кошелька какую-то купюру, бросил ее на стол и они быстро вышли из ресторана.
Когда они пришли домой, до отхода "Стрелы" оставалось еще два часа. Юру все еще трясло, к тому же его мучил стыд.
- Успокойся, братан, все кончилось. К такому навык нужен. Не всем дано быть бойцами. Это я умею, а в бизнесе, как выяснилось, щенок. Здесь кулаки не помогут.
Провожая Севу на поезд, Юра дал себе слово, что чем сможет, будет помогать этому парню .
Оксана не спала. Юре было стыдно смотреть ей в глаза.
- Я знаю, ты все равно бы меня защитил, - она прижалась к Юре.
- Если бы не Севка, я не знаю, что было бы, - честно сказал Юра.
На душе у него было мерзко. То, что сказала Оксана, не сильно помогло. Куда девался тот парень, который в семнадцать лет размахивал неподъемной веткой? Поганый трус. Ты не достоин ни Нади, ни даже этой соплячки, с которой живешь. Если бы можно было вернуться в тот ресторан, встретить тех ублюдков и доказать самому себе, что он еще мужчина, а не кусок дерьма! Но это желание очень быстро прошло, и он заснул в объятиях Оксаны.
Утром приехал Сашка. Нельзя было сказать, что он выглядел свежо. Он сказал Юре, что больше никогда в жизни не выпьет ни капли спиртного. "Дай бог, дай бог," - подумал тот. На Юру вышел один бывший номенклатурщик и предложил поработать на него. Звали его Валерий Петрович Молочников. Его офисом был особняк на улице Вавилова.
Козырное место, подумал Юра, входя в кабинет.
- Могу предложить работу, - надменно сказал Валерий Петрович.
"Вот же надутый индюк." - подумал Юра. При этом сам он старался выглядеть как можно солиднее.
- Со дня на день я жду партию компьютеров от моего австралийского партнера. Я о тебе немного наслышан. Можешь получить шанс, если сумеешь быстро и выгодно пристроить партию. Честно говоря, предложений у меня полно, так что постарайся.
Юре показалось, еще чуть-чуть, и ему протянут руку для поцелуя.
- Ты обедал?
- Нет, - честно ответил Юра.
- Здесь рядом есть ресторанчик. Приглашаю.
У Валерия Петровича была своя собственная черная "Волга". Юра сделал Перкатову знак, чтобы тот подождал его здесь. В ресторане их встретили и провели в отдельный кабинет. Еда была по-домашнему вкусной. Валерий Петрович без стеснения чавкал и бесцеремонно разглядывал Юру. Тот на всякий случай старался изобразить, что ему очень нравится все происходящее. Молочников налил себе водки и спросил у Юры:
- Будешь? За наши будущие успехи.
Не дожидаясь ответа, он опрокинул рюмку.
Вскоре после того, как они вернулись в особняк, появился австралийский партнер.
- Лео, - представился невысокий еврейчик.
На шее у него был замысловато повязан платок, что, очевидно, должно было подчеркивать, что он уже давно не "совок". По-русски он говорил, пытаясь произносить слова на английский манер. Он положил на стол два листка бумаги, один на русском, другой на английском.
- Юра, тебе понятно, что ты должен делать? - Молочников пододвинул Юре бумаги. Это была спецификация товара.
Стали обсуждать, по какой цене можно продать. В ходе обсуждения Юра заметил, что английский акцент Лео куда-то пропал.
- Все, Юра, иди, работай. А у нас с Лео еще дела.
Выходя из кабинета, Юра подумал, что представлял себе австралийцев совсем другими, хотя, наверно, бывают и такие. У него был целый список желающих приобрести компьютеры. Но на большую партию имелся только один заказчик. Приехав домой, Юра сразу же позвонил ему. Он по бумажке прочел спецификацию и назвал максимальную цену, которую они обговорили с Валерием Петровичем и Лео. Заказчик начал торговаться. Это обрадовало - если человек торгуется. значит серьезно намерен купить. Юра немного опустил цену и ударили по рукам. Несмотря на то, что пришлось чуть уступить в цене, заработок был все равно огромный. Они с Молочниковым договорились, что от суммы полученной прибыли Юре достанется пятнадцать процентов. О таких деньгах Юра не мог даже мечтать. Он даже представить себе не мог такое количество денег наличными. И он не мог думать больше ни о чем, кроме этой сделки.
У него вылетело из головы, что завтра приезжают родные Оксаны. Он вспомнил об этом только потому, что Оксана почти не выходила из кухни, все время занимаясь готовкой.
- Попросить Сашу встретить?
- А можно?
- Он не обязан, но я попрошу.
Как Юра и предполагал, Перкатов сразу же согласился. Они договорились, что завтра он не выйдет на работу, а сразу же поедет на вокзал. Марк Лазаревич был вовсе не в восторге от приезда оксаниных родственников.
- Так скоро весь колхоз к нам жить приедет, - буркнул он.
Но Юра успокоил отца, что они всего на пару дней проездом. Тот в ответ тяжело вздохнул и пошел в свою комнату. Ему по-прежнему не очень нравилась Оксана.
Поезд из Фрунзе опоздал, и Перкатов прождал на вокзале почти целый день. Когда гости приехали, было уже больше девяти вечера.Отказавшись от приглашения на ужин, Саша уехал домой. Мать Оксаны была миниатюрная брюнетка - ничего общего с дочерью. У отчима была копна каштановых кудрявых волос, выражение лица какое-то детское. Галина Витальевна восхитилась квартирой и порядком в ней. За столом она внимательно изучала Юру и как бы между прочим спросила, когда они с Оксаной собираются пожениться. Юра пробормотал, что они об этом думают.
- Мы пока не спешим, - включилась в разговор Оксана. - Нам и так хорошо, правда милый?
Юра мечтал, чтобы ужин уже закончился. Он заметил, что отчим вообще не принимает участия в беседе, зато раз за разом прикладывается к рюмке. Галина Витальевна заговорила о том, что у них во Фрунзе девочки очень рано выходят замуж, иногда уже в 12-13 лет.Но чтобы молодые жили вне брака - это немыслимо. Юра прекрасно понимал, что все это обращено к нему.
- Ну что ты, мама. Мы сами разберемся. - Оксана обняла ее. - Как ваши-то дела?
Юра выдохнул - разговор ушел с неудобной ему темы.
Наконец все разошлись по комнатам. Поезд, которым родственники Оксаны должны были ехать на курорт, уходил следующим вечером. С утра Юра сослался на дела и уехал на ипподром. Он так спешил удрать из дому, что приехал за час до начала заездов. К третьему заезду на ипподроме появился Олег Павлович. С того момента, как они виделись в последний раз, он сильно опустился.Всегда любовно ухоженная борода была всклокочена, одежда измята, к тому же от него разило перегаром.
- Можешь одолжить сотни две-три? - не здороваясь спросил Палыч.
Ошарашенный Юра без слов протянул бывшему начальнику две купюры по сто рублей. Он хотел расспросить Палыча, что с ним случилось, но тот, схватив деньги, тут же исчез. Несмотря на то, что они не очень хорошо расстались, Юра совсем не держал зла на Олега Павловича. Ему очень захотелось поговорить с ним по душам. Юра ушел с ипподрома раньше, пошел в ближайшее кафе и заказал себе немного закуски и бутылку водки. Слава богу, горбачевская антиалкогольная компания к тому времени уже закончилась. От водки его развезло. Он взял машину и поехал домой.
Отец сказал, что Оксана поехала провожать родных на вокзал. Хорошо, что ее мать не видела его таким! Впрочем, какая разница.Юра нашел телефон Василия Ивановича. Поздоровавшись, он тут же спросил:
- Что с Палычем?
- Ты что не знаешь? Марья Михайловна покончила с собой. Наглоталась таблеток. Он теперь живет с этой молодой сукой. Она его спаивает и водит мужиков. В общем, пропал мужик.
- А чем-то можно помочь?
- Не знаю. Он сам себе выкопал яму.
Юре вдруг показалось, что в том, что сейчас происходит с Палычем, есть часть и его вины. Вместо того, чтобы хлопнуть дверью, он должен был хотя бы поговорить с ним по-мужски. Скорее всего, это ничего бы не дало, но Юру теперь бы не мучила совесть. Он твердо решил при первой же возможности поехать к Палычу и разобраться, что там происходит. Саша Перкатов его поддержал. Но в это время позвонил Молочников и сказал, что товар прибыл, вези покупателя.
Через час Саша с Юрой были возле Политехнического музея, где был офис покупателя. К машине подошел мужчина с дипломатом в руках и в костюме с иголочки.
- Эмиль Михайлович Польский, - представился он.
Он сел на заднее сиденье, и они поехали на улицу Вавилова. В кабинете Молочников молча кивнул Юре на стул и радушно встретил Эмиля.
- Хотелось бы посмотреть товар, - Эмиль Михайлович говорил тихо, четко проговаривая каждое слово.
- Сейчас придет мой австралийский партнер и все вам покажет, - Молочников расплылся в улыбке, явно предвкушая барыши.
Вскоре появился Лео. Он поздоровался по-русски, но с английским акцентом.
- Вот документы на товар, - Лео положил на стол пачку бумаг.
- Хотелось бы посмотреть не документы, а сам товар, - Эмиль пристально разглядывал австралийца.
Только тут иностранец, внимательно посмотрев на Эмиля и как бы узнав его, вдруг быстро вышел из комнаты.
- Не понял... - протянул Молочников и выбежал вслед за партнером.
- Он не вернется, - уверенно сказал Юре Эмиль. - Я его знаю. Это никакой не австралиец, - насколько помню, это Лева Шамес из Одессы. Мы знакомы еще с Тольятти, пытался по липовым документам получить партию автомобилей. Чуть не получил. - Эмиль засмеялся. - Я пошел. Мне здесь делать нечего.
Юре было очень неудобно. Он вышел вслед за покупателем. Ему понравился этот невысокий, уверенный в себе человек. На улице стоял растерянный Молочников.
- Я буду с покупателем, - сказал ему Юра. - Когда Лео объявится, мы тут же вернемся.
Не зная, что сказать, бывший номенклатурщик мотнул головой.
- Вы уж извините меня, - уже в машине сказал Юра. - Так неудобно получилось.
- Ничего, такая у нас работа, бывает. У меня предложение - поедем, перекусим где-нибудь.
Поехали в "Арагви". Эмиль явно что-то хотел сказать Юре, но косился на Перкатова.
- При нем можете свободно говорить, это второе "я", - успокоил его Юра.
- Я вижу, ты не очень давно занимаешься посредничеством? Ты ведь решил, что я покупатель. А я точно такой же вонючий посредник, как и ты.
- Почему "вонючий"? - обиделся Юра.
- А мы с тобой ничего не производим, а участвуем в разграблении страны. Это, конечно, не наша вина, а вина таких, как твой Молочников, который настолько туп, что не понял, что имеет дело с прожженным жуликом. И вот такие в кавычках хозяева и просрали страну и теперь раздирают ее на куски. А у нас с тобой есть два пути - либо сидеть на окладе, жрать через день и наблюдать, как другие воруют, или воровать вместе со всеми. Для меня дороже моя семья, так что я стараюсь заработать, как могу.
- Но вы так солидно выглядите... Поэтому я и решил, что вы - покупатель.
- Солидно выглядеть и раздувать щеки - это часть нашей профессии. Ты же, я смотрю, тоже не в трениках приехал, да еще и с собственным водителем.
Наконец принесли еду. Юра ел с большим аппетитом, а Эмиль внимательно наблюдал за ним и почти не ел.
- Что же вы не едите, Эмиль Михайлович? Вы же сами предложили поехать в ресторан.
- Я не голоден. Решил тебе сделать предложение. А за столом лучше думается. Мы создали кооператив. Хочу тебя пригласить работать с нами. Ты, мне показалось, парень неглупый и цепкий. - видя, что Юра задумался, Эмиль продолжал: - Пойми, я тебе предлагаю не союз навек, а попробовать поработать вместе. Если, объединившись, мы будем каждый зарабатывать столько же, сколько и зарабатывали, то, конечно, в объединении нет никакого смысла.Когда один плюс один равняется двум, это хорошо в арифметике, но не в бизнесе. У нас один плюс один должно равняться десяти или хотя бы пяти.
- Но я один не могу. Саша все равно будет со мной.
- А у нас как раз нет водителя. Думаю, председатель не будет против взять такого прекрасного водителя, как Саша, на работу.
- Ну что, Сань, рискнем? Мы же в принципе ничего не теряем?
- Я ж тебе один раз сказал - куда ты, туда и я, - ответил Перкатов.
- Ну и правильно,- улыбнулся Эмиль. - Не люблю тугодумов, потому что сам тугодум.
Кооператив находился как раз в здании Политехнического музея, куда они приехали после обеда. Эмиль был заместителем председателя, Михаила Доновича Татарского.Михаил Донович, в отличие от спокойного Эмиля, был очень эмоциональным человеком. Он настолько убедительно и красочно расписывал перспективы, что Юре показалось, что он уже миллионер. Вдруг, не простившись, Татарский выбежал из комнаты и куда-то уехал.
- Умеет втюхивать, - с восхищением сказал Эмиль, - Не смотри, что математик. Ну, в общем, к делу приступим завтра, а сегодня у меня еще есть, чем заняться, а вы пока свободны.
От кооператива до дома Палыча было рукой подать - на машине минуты три.
- Ну что, заедем, посмотрим, что с Палычем?
Уже через пять минут они звонили в знакомую дверь коммуналки. Открыл один из соседей.
- Вы к Ульянке?
- Нет, вообще-то мы к Олегу Павловичу.
- А-а, вспомнил... Я вас здесь видел, когда он еще картины писал и ботинки шил.
- Мы очень давно у него не были.
- Ну так пойдем, расскажу, - сосед чуть ни силком потащил их к себе в комнату. - Кошмар, что творится! - затараторил он. - Когда Михайловна руки на себя наложила, - сосед перекрестился, - Ульянка стала его спаивать и водить мужиков. Они здесь полуголые по коридору шастают, срам один.В комнате у них то музыка разрывается, то орут, как сумасшедшие - просто жить невозможно. Пожаловались участковому, да куда там, он теперь тоже к Ульянке ходит. А ведь раньше Палыч не был пьющим. Два раза уже падал в коридоре, нам его приходилось домой заносить. Мы всегда жили тихо, друг друга уважали. Вот ведь беда какая.
Выйдя от соседа Юра постучал к Палычу. Открыла Ульяна, и увидев, кто пришел, попыталась захлопнуть дверь. Но Перкатов так толкнул ее обратно, что чуть не сбил Ульяну с ног.
- Мы не к тебе. Мы к Палычу.
Олег сидел в мастерской на диване. Перед ним стоял стул, на котором была бутылка водки и банка консервов. Казалось, он не заметил вошедших.
- Палыч, ты меня узнаешь?
- Конечно узнаю. Выпить хочешь?
В комнате стоял тяжелый запах перегара, сигаретного дыма, давно не мытого тела.Как не то что жить здесь, дышать всем этим, было непонятно.
- Вы приехали, друзья мои! - Олег Павлович заплакал, отхлебнул прямо из горлышка и упал на диван.
- Мы здесь не поможем, - сказал Саша. - Поверь мне, ему лечиться надо.
Перед уходом Юра посмотрел на стену. С нее на забывшегося пьяным сном Палыча бесстрастно взирала его молодая супруга в царских одеждах. Когда они покидали квартиру, было слышно, как Ульяна развлекается с очередным ухажером.
- Какого мужика загубила, - протянул Саша.
- Он сам себя загубил, - отрезал Юра, садясь в машину.
Юра не мог прийти в себя. То, в каком состоянии он застал бывшего председателя кооператива, ясно показало, что человек, который руководствуется одними эмоциями, может потерять человеческий облик.Особенно, если этот человек - мужчина. Он твердо решил, что должен сделать все, чтобы не оказаться в такой ситуации.
Оксана сказала, что летом на месяц едет к матери в Киргизию. Предложила поехать вместе.
"Ведь точно знает, что я не могу,"- подумал Юра. Он чуть было не сделал вид, что согласен, чтобы посмотреть на ее реакцию.
В новом кооперативе оказалось довольно много сотрудников. Юра пока не очень понимал, кто чем занимается. Было ощущение, что Михаил Донович просто собрал в своем кооперативе все родственников и знакомых. Председатель с точки зрения Юры был вообще очень странным. Он, например, перебрался к молодой любовнице, которая жила в том же доме, где и он с женой. Встречаясь в подъезде, женщины страшно ругались, а иногда и дрались. Победу всегда одерживала более опытная законная жена Татьяна. При этом в жизни Михаила Доновича Татьяна продолжала занимать важнейшее место. В отличие от новой пассии Алены, она очень вкусно готовила, и блудный муж частенько бегал к ней поесть, втайне от молодой сожительницы. С годами фигура Татьяны потеряла форму, но лицо осталось красивым, и мужчины все еще оборачивались ей вслед, что вызывало у бросившего ее мужа приступы ревности. Михал Доныч, уходя к Алене, забрал из дому только свои личные вещи. За месяц, проведенный в кооперативе, Юра видел молодую избранницу председателя только один раз. Она была длинноногая и тощая. На симпатичном личике красовался синяк - судя по всему, памятка о встрече с бывшей женой. Как только в офисе появилась Татьяна, она тут же убежала. "Это я еще думаю, что старый для Оксаны," - подумал Юра. Разница между Татарским и Аленой была минимум двадцать пять лет. Но тот, вечно взлохмаченный, в неизменном черном свитере, с выпирающим солидным животиком, был уверен, что все женщины только о нем и мечтают.Ни на кого из сотрудников, кроме Эмиля, Татьяна не обращала внимания - как будто их нет. Она не находилась в кооперативе постоянно, но когда появлялась, Михаил Доныч замолкал,как будто настоящей хозяйкой была она. Каждая, даже маленькая сделка, обмывалась в ресторане, причем за столом всегда присутствовала Татьяна, но не было Алены.
Должность Юры называлась "начальник коммерческого отдела". Он не мог понять, почему - ведь весь кооператив занимался исключительно коммерцией. Прибыли от сделок делились на несколько равных частей - председателю, Эмилю, Татьяне, бухгалтеру, за месяц ни разу не виданному Юрой в глаза, адвокату, консультировавшему кооператив по мере надобности,Юре. Еще одна часть распределялась между остальными членами кооператива, а еще одна шла на общие расходы, в том числе и на все застолья. Со временем Юра выяснил, что это Эмиль настоял, чтобы он получал столько же, сколько он сам.
Кооператив занимал две комнаты. В одной сидели все сотрудники, включая председателя. Вторая называлась "переговорная". Юра пока не очень понимал, чем лично он должен заниматься. По его понятиям, он получал деньги ни за что. Ни к одной сделке его еще не привлекали. Юра решил серьезно поговорить об этом с Эмилем, но тот предложил отложить разговор до следующей недели, намекнув, что имеет на Юру серьезные виды.
Вечером Оксана напомнила , что завтра они идут на свадьбу. Он не мог не заметить, что всю неделю она была сама не своя. Впервые за все время их совместной жизни она вела себя так,будто его вообще не существовало. Юра один раз даже спросил , что случилось. Не ответив, она вышла из комнаты, чего раньше никогда не бывало. В субботу, в день свадьбы Оксана все утро проплакала, не выходя из спальни.
- Может, не пойдем? - спросил Юра.
- Как я могу не пойти? Это два моих близких человека.
Вместо хорошего нарядного платья, которое у нее было, к удивлению Юры она надела коротенькую юбку и блузку. Она старалась взять себя в руки, очень долго красилась в ванной, хотя обычно у нее это занимало несколько минут. "Похожа на размалеванную шлюху", - подумал Юра, когда она наконец закончила макияж.
- Ну, иди, одевайся, - Оксана обняла его и он заметил, что она не надела бюстгалтер.
Саша предложил отвезти их, но Юра решил, что они прекрасно доедут на такси или на частнике.Ресторан был недалеко от дома, на набережной Яузы. Народу собралось довольно много, человек пятьдесят. Их посадили за стол, наверно, самый дальний от молодых. Наконец заиграл окестр. Гости стоя приветствовали вновь созданную супружескую пару. От невесты нельзя было оторвать глаз. "Какая все-таки красавица!" - восхищался Юра. Даже чуть заметный животик не портил ее. Оксана улыбалась, но в газах у нее стояли слезы. Она схватила его за руку и уткнулась лицом ему в грудь и разрыдалась.
- Да что с тобой? - прошептал он ей на ухо.
- Это от избытка чувств... Они такие счастливые... Сейчас я успокоюсь. Проводи меня, пожалуйста, в туалет, - она схватила свою сумочку.
Из туалета она вышла, как будто ее подменили. Она улыбнулась, обнялала Юру за талию и повела к столу.
Тосты шли один за другим. Юра сам наливал Оксане, каждый раз по полной, и она опрокидывала рюмку до дна. Наконец объявили танец жениха и невесты. Оксана сама налила себе водки, но не в рюмку, а в фужер для вина. Всех позвали танцевать. Обнимая Оксану, Юра понял, что она еле держится на ногах. Вскоре он вернулся за столик. Оксана осталась танцевать со своими, как он думал, товарищами по институту. За одним столом с Юрой и Оксаной сидела похожая на них пара - мужчина лет тридцати и юная студенточка. Мужчина все время отбегал к телефону администратора, кому-то звонил, громко раздавал руководящие указания. Юра улыбнулся про себя - скорее всего, они недавно втсречаются, и мужик хочет произвести на девушку впечатление. На том конце провода, скорее всего, никого и нет.
Оксана танцевала все время с одним и тем же партнером. Они целовались, мужчина постоянно гладил грудь, которая, как знал Юра, была без бюстгалтера. "Что же она меня выставляет на посмешище?" - подумал он. Вскоре пара, не останавливаясь, прошла мимо столика, за которым он сидел, в сторону гардероба. Немного выждав, Юра решил узнать, что это за мужчина с Оксаной. Он подошел прямо к невесте и спросил.
- Это старший брат Миши.
Юра пошел в гардероб, стараясь не обнаружить себя. Ему удалось разглядеть, как в глубине пара продолжала целоваться. Рука мужчины была у Оксаны под юбкой. "Так вот для чего ты надевала короткую юбку." Вскоре Оксана села на стул, расстегнула мужчине ширинку и взяла его член в рот. Юре здесь больше делать было нечего. Ни с кем не попрощавшись, он вышел из ресторана, поймал машину и поехал домой.
Первой мыслью было выкинуть из квартиры все ее вещи. Но это было бы как-то по бабьи. Несмотря на желание наказать немедленно, он решил сделать это не сейчас, а тогда, когда это будет неожиданно для нее и потому больнее. Она же не знает, что Юра видел ее с другим.Так пусть продолжает считать его полным идиотом, а там видно будет. Оксана явилась только под утро.
- Куда ты делся? Я тебя искала, не могла найти.
- Мне стало нехорошо. Не нашел тебя, чтобы предупредить, что уезжаю. Извини.
Вдруг она буквально бросилась на Юру:
- Хочу тебя!
Он ожидал чего угодно, но только не этого. Как с ним частенько бывало в последнее время,когда он не знал, что делать, он не стал делать ничего. Он спокойно ждал, пока Оксана разденется и разденет его. Однако ничего не получилось. У Юры перед глазами стояла сцена из гардероба. После тщетных попыток он просто сказал:
- Оксан, наверно я сегодня очень устал. Давай в следующий раз.
Юра и представить себе не мог, что можно ударить женщину, но как же ему хотелось сейчас заехать по этой наглой улыбающейся роже! Чтобы не поддаться искушению , он отвернулся к Оксане спиной и сделал вид, что спит.Он представлял себе, со сколькими мужчинами была сегодня его Оксана. Он точно знал, что денег у нее с собой не было, значит, кто-то ее еще и довез. Юра представил, как она за поездку отдается водителю прямо в машине.
- Что-то мне нехорошо... - он пошел и встал под душ.Он тер себя жесткой мочалкой, будто старался стереть прилипшую к нему грязь.Он пошел на кухню. Сначала хотел выпить, потом налил себе чашку кофе и долго пил, растягивая каждый глоток, лишь бы не возвращаться в спальню.
На следующий день он поехал в Калиниград - очень хотелось увидеть сына и Надю.И он твердо решил, что сегодня останется там на ночь. Но Надя была явно не в настроении. Когда Юра попытался поцеловать ее, она подставила щеку и не поцеловала его в ответ.
- Чего ты явился вдруг без предупреждения?
- Я думал, вы будете рады меня видеть.
- Вообще-то мы собирались к маме.
- А я хотел остаться у тебя.
- Чего вдруг? Поиграй с сыном и езжай домой, у меня дела. - это слово на языке Нади обозначало критические дни. Они проходили очень тяжело, сильно болел живот, скакало давление. Еще со времен совместной жизни Юра помнил, что в эти дни лучше к ней не подходить вообше. Они с Борей занялись настольным хоккеем. Примерно через час Надя заявила:
- Ну все, побаловался, и хватит. Нам пора к маме.
На прощание она сказала ему:
- Очень тебя прошу, когда в следующий раз захочешь приехать, звони. У нас своя жизнь у тебя своя.
От той женщины, с которой он был пару недель назад, не осталось и следа. Надя снова стала злой и сварливой, готовой придраться к любому слову... Он сел в электричку, но ехать домой не хотелось. Подумав, он поехал на Водный стадион - там был ресторан, в котором работал Илья.
Юра попросил бутылку водки.
- На тебе, дружище лица нет, - сказал Илья и убежал по делам. Когда Юра был уже в крепком подпитии, Илья подошел опять:
- Если хочешь расслабиться - вон, - он показал на столик, за которым сидели девушки.
- У меня своя такая дома есть.
- Ну подожди, закончу смену, поедем ко мне.
- Да нет, не сейчас. Заеду как-нибудь, - сказал Юра, положил на стол деньги и поехал домой. Он опять не взял машину, а пошел на метро, тем более что до Автозаводской было без пересадки. Выйдя из метро, он привычно сел на лавку и закурил. "Да пошли все эти бабы..." - подумал он. - "На хер вся эта любовь, привязанности. Их надо трахать, бросать и ни о чем не думать".
Придя домой, он грубо овладел Оксаной. Она вскрикнула:
- Мне больно!
- Извини, милая. - сказал он, а про себя подумал: "Я знаю, сука".
Утром Перкатов, как всегда заехал за ним и они поехали в кооператив.
- Знаешь, как мы можем зарабатывать? - вместо "здравствуй" спросил Эмиль. - Товары по наличному и безналичному расчету стоят по-разному. Если мы будем принимать деньги по безналу и превращать их в наличные, то сможем неплохо заработать. Подумай об этом.
- Но как же мы будем обналичивать?
- У меня сегодня встреча в нашем банке, попробую договориться. Тем более, Михал Донович сказал, что предварительный разговор был.
Юра давно не читал газету бесплатных объялений. Он пошел к метро и купил свежую. Действительно, многие хотели за безналичный расчет купить телевизоры, компьютеры, камеры и прочую оргтехнику. Иногда попадались и другие товары. А ведь прав Эмиль - пока еще на предприятиях не все разворовали, можно на этом нажиться. Юра решил подготовиться на тот случай, если Эмиль договорится, и поехал на ВДНХ. На месте многих профильных павильонов появились торговые точки, продававшие за наличные самые востребованные товары. Юра сравнил - за наличку товар стоил на треть дешевле, чем по безналу. Если это поставить на поток... Только бы у Эмиля получилось.У Юры сразу поднялось настроение и он предложил Саше зайти в шашлычку. Они с аппетитом съели по порции довольно дерьмового шашлыка и поехали в музей ждать Эмиля. Тот вернулся тоже в приподнятом настроении:
- Я договорился. Обналичка нам не будет стоить почти ничего.
Схема была очень простой: покупатель переводил на их счет в банке деньги по безналичному расчету, они снимали всю сумму наличными, оплачивали товар, а то, что оставалось, распределяли между собой. Выгодно было всем - тем, кто переводил государственные деньги и получал товар в свое личное пользование, кооперативщикам, которые без особых хлопот получали довольно приличную прибыль, недавно созданному банку, у которого увеличивался оборот. Заказов было столько, что только успевай. Юра с Перкатовым еле справлялись. В конце концов Эмиль предложил взять пару человек, которые будут заниматься закупками.В кооперативе числился один молодой человек, который непонятно чем занимался. Юра предложил привлечь его. Эмиль засмеялся:
- Если хочешь все испортить, то давай.
- Ведь в этом нет ничего сложного, - удивился Юра.
- Этот парень - сын зубной врачихи, которая просила Михаила Доновича пристроить ее сыночка.
Алик Рейниш даже предложение поработать воспринимал как оскорбление. Он или на самом деле был полным дураком, или делал вид, что ничего не понимает, чтобы к нему не приставали. При этом застолья он посещал вместе со всеми, а по вечерам даже брал с собой свою сожительницу Татьяну, розовощекую деваху с крупными формами. На ее фоне Алик смотрелся как цыпленок рядом с курицей.
- Нет, на Алика рассчитывать мы не можем. Надо кого-то искать.
Юра вспомнил, что недавно сестра матери просила Марка Лазаревича пристроить Сашу, который на свою нищенскую инженерную зарплату еле сводил концы с концами. Второй претендент был Хайтович, он по-прежнему работал на заводе "Компрессор" снабженцем. До недавнего времени Володя жил за счет отца, который довольно успешно занимался бизнесом, но меньше месяца назад его похоронили. Володя был хорошим парнем, но вялым и безынициативным. Но Юре и не нужна была инициатива, ему нужны были исполнители.Юра слабо представлял себе, как будет руководить братом, который был на семь лет старше его. К тому же Саша был гордый. и обидеть его ничего не стоило. А впрочем, почему бы не попробовать. В назначенный день оба претендента приехали в кооператив. Председателю оба понравились, но это ни о чем не говорило, у него все были умницами, талантливыми, работящими, даже Рейниш. Юра когда-то думал, что Михаил Донович выделил его особо, но со временем начал понимать, что он относится так к любому человеку, которого в первый раз видит.Председатель был весь поглощен своими идеями, занимался бесконечными переговорами, и Юра не знал никого, кому бы сам председатель не нравился .Юра подумал, что если бы Татарский точно знал, чего он хочет, то стал бы великим человеком.
Утром, пока Юра ждал Перкатова, зазвонил телефон. Приятный женский голос попросил Оксану, но та уже ушла.
- Это ты, Юра? Это Ира, вы были недавно у нас на свадьбе. Честно говоря, я бы хотела поговорить именно с тобой.
- Я тебя внимательно слушаю.
- Это не телефонный разговор. Могли бы мы встретиться где-нибудь вечером?
- Когда тебе удобно?
Они назначили встречу в восемь вечера около его работы. Беременность Иры была уже сильно заметна. Юра предложил ресторан, но она отказалась. Юра повел ее в маленькое кафе, которое было поблизости.
- Как дела? - спросил Юра. - Как Миша?
- Ты же видел, как мы поругались прямо на свадьбе. Мы расстались через два дня после нее. А виной - моя лучшая подруга Оксана. Скажи, Юра, я тебе хоть чуть-чуть нравлюсь?
- Ты мне очень нравишься.
- Ты бы хотел со мной переспать?
Такого вопроса от беременной женщины Юра не ожидал. Он выразительно посмотрел на ее живот.
- Это не помеха.
Юра не понимал, почему вдруг она ему это предлагает. Он, конечно, был высокого мнения о себе, но как-то не верилось во вдруг вспыхнувшую в Ире любовь. Она явно преследовала какую-то свою цель. Немного подумав, он сказал:
- Ира, я не понимаю, чего ты хочешь на самом деле. Конечно, не захотеть такую, как ты может только сумасшедший.
- Хорошо, слушай. Я не знаю, что тебе известно об Оксане, но я расскажу правду - она же меня не пожалела, насколько я понимаю, и тебя тоже. Мы все втроем учились в одной группе. Мише сразу понравилась Оксана, они стали жить у него. А мне очень нравился Миша. Оксана как-то сказала, что хочет сделать ему подарок на день рождения - пригласить еще одну девушку для секса. Если б это был не Миша, я бы ни за что не согласилась. Когда мы занимались этим втроем, я поняла, что очень люблю его, потому что когда он на моих глазах ласкал Оксану, я готова была ее задушить. А потом Мише кто-то сказал, что когда Оксана была на подготовительном, они вместе с подругой-латышкой устроили у себя в комнате буквально публичный дом. Их выгнали из общежития, ее подруга уехала домой, а Оксана осталась. Ее почему-то оставили в институте. Поверь мне, не я ему это рассказала, я об этом даже не знала. Миша бросил Оксану и переключился на меня. Оксана стала встречаться с его старшим братом, но он женатый, и семью бросать не собирался.А Миша, как выяснилось, периодически тоже к ней захаживал. На нашей свадьбе она переспала сначала с мишиным братом, а потом с ним самим, да так, что оба об этом узнали, в результате была драка и скандал. И вот теперь я хочу все-таки попытаться вернуть Мишу, ведь я же его люблю, и ребенку нужен отец.
Юра рассказал, что успел увидеть Оксану с кем-то в тот вечер, после чего сразу уехал, поэтому ничего не знает о драке со скандалом, и Оксана ничего не
говорила.
- Так ты и так можешь сказать Оксане, что мы с тобой переспали, - предложил он.
- Нет, так не пойдет. Я хочу такую же ночь втроем, только на ее день рождения. Она все расскажет Мише, а я хочу, чтобы он знал, что я даже беременная котируюсь у мужчин. Не знаю, это совсем похоронит наши отношения или наоборот. По-моему, Миша принадлежит к тому типу мужчин,которым надо ревновать свою женщину.Тогда он будет ценить то, что имеет.
Юра понял, что окончательно понял, что совсем не понимает женщин.
- Ну так что, ты согласен?
- А как это все устроить?
- А ты пригласи Оксану в ресторан в день ее двадцатилетия, это все-таки дата. А я сделаю так, что она сама предложит тебе пригласить и меня.
Ира жила в квартире, которую родители подарили ей на свадьбу. Он спросил, не хочет ли она пригласить его на чашку кофе. Ира поцеловала его в щеку.
- Все на дне рождения Оксаны.
У Юры для Оксаны была приготовлена совсем другая месть. Это была даже не месть, он должен был ей показать, кто она такая на самом деле. Он с первого дня догадывался, что Оксана не так проста, но то, что она проститутка... Ему захотелось выпить. Как двадцать?, вдруг подумал он - ведь когда мы встретились, она сказала, что ей восемнадцать... А ведь и правда, она живет у меня больше года. Если б Ира не сказала, Юра так бы и не знал, что через неделю ей будет двадцать.
Как они и договорились с Ирой, Юра предложил Оксане отметить ее юбилей в ресторане.
- Ой спасибо, - она поцеловала Юру, - А давай позовем и твоего отца, мы же уже столько времени живем вместе.
Юра согласился, хотя не очень понимал, как в этой ситуации будет монтироваться отец.
Через пару дней Оксана сказала, что было бы неплохо пригласить в ресторан и Иру, она бедная-несчастная, у нее проблемы с мужем и ей надо отвлечься.
Столик был заказан в Доме рыбака и охотника. Оксана пребывала в прекрасном настроении, много танцевала, приглашая то Юру, то Марка Лазаревича. Ира, как показалось Юре, слишком много для себя пила, и он сказал ей об этом, когда Оксана в очередной раз пошла танцевать с отцом.
- Один раз можно. Лучше пригласи меня танцевать, это моя любимая песня.
Танцуя, Юра боялся случайно задеть ее большой живот. "Какой уж тут секс, - подумалось ему, - Может она надо мной издевается?". Ира коснулась его щеки губами и шепнула:
- Ты должен сам предложить ей.
Он думал, что Ира сделает это сама. Он не очень понимал, как сказать Оксане. Но Ира так смотрела на него своими прекрасными глазами, что он согласился.
Впрочем, Оксана сама предложила сильно опьяневшей подруге провести ночь у них. Юре осталось только, отведя глаза, предложить Оксане взять Иру с собой и в постель.
- Что ты, Юрочка! Она же в дупелину... Давай в другой раз. И посмотри на ее брюхо. Я постелю ей на диване.
Когда она пошла стелить, Юра доложил Ире об итогах переговоров.
- Ну ладно. Когда она заснет, приходи ко мне - я же обещала.
- А ты сама этого хочешь?
- Хочу. Мне нравится заниматься этим беременной. Я может, только когда забеременела, почувствовала, что такое быть женщиной.
Юра пошел на кухню и налил себе себе кофе. Вскоре пришла Оксана.
- Ну, все улеглись.Пойдем поздравишь меня.
Юра предпочел бы быть с Ирой, но выбора не было, и он пошел с Оксаной в спальню.Где-то через час ему показалось, что она уснула. Он ходил по коридору, не решаясь войти в комнату, где спала Ира. Пошел в ванную, и смывая с себя следы близости с Оксаной, решил окончательно, что сейчас пойдет к Ире. В глубине души он надеялся, что она спит и можно будет спокойно вернуться к Оксане. Юра никогда не был в такой ситуации. Но Ира не спала. Он подошел к дивану. Ира встала, она была такая беззащитная с этим огромным животом. Она села, он встал перед ней на колени и стал целовать грудь, а потом живот.
- Прямо, как папа, - сказала Ира.
- А может, я хотел бы быть его папой, - ответил он.
- Не его, а ее.
- Откуда ты знаешь? - Юра продолжал целовать живот
- Я чувствую.
Ира несильно, но настойчиво двигала его голову ниже, и когда он дошел до заветного места, сказала:
- Не бойся, оттуда пока никто не выпрыгнет.
Юра чуствовал, как ей приятно от его ласк. Наконец она сказала:
- Иди ко мне.
Она зажгла бра и встала на четвереньки:
- Иначе не получится.
Юра боялся навредить истарался делать все, как можно аккуратнее.Вдруг Ира начала стонать громче. Юра обернулся.Тихо войдя в комнату, Оксана смотрела, как ее мужчина занимается любовью с ее лучшей подругой. Встретившись с Юрой взглядом, она вышла и также тихо закрыла дверь. Юра не смог продолжать. Он извинился, поцеловал Иру и сказал, что идет пить кофе. А Ира была совершенно счастлива. Она добилась, чего хотела. Теперь Миша узнает, что его беременная жена способна заниматься сексом .
Юра пил кофе. Ему не хотелось видеть ни ту, ни другую. " Вот же идиот, упрекал он себя,- это не для тебя. Теперь у тебя еще перед этой шлюхой будет чувство вины". В очередной раз повелся на бабьи уговоры, и опять ничего, кроме неприятного послевкусия. Он не знал, чего ожидать. Может, Оксана сейчас устроит скандал, может они подерутся с Ирой. Оксана тихо вошла в кухню.
- Ты бы сказал, что так этого хочешь, я бы согласилась. Ну что ты переживаешь, подумаешь, трахнул брюхатую шлюху.
Юра подумал, что в этой ситуации шлюхой был именно он. Он вдруг возненавидел красавицу Иру, которая заставила его чувствовать себя в очередной раз таким дерьмом. Тем не менее, он сказал Оксане:
- Пожалуйста, не ругайтесь с Ирой, по крайней мере, при отце - он не поймет.
- Да что мне с ней ругаться. Ты же к ней уходить не собираешься. Пошли спать. На сегодня, наверно, всем хватит.
Юра лежал на спине. Рядом с ним спала Оксана, свернувшись калачиком. На языке ее тела это означало полное расслабление и удовольствие.
Утром Юра вышел на кухню. Подруги как ни в чем не бывало пили чай и смеялись. Оксана налила Юре чашку кофе, и они с Ирой продолжили болтать о своем, как будто Юры здесь не было. Сегодня до работы ему надо было добираться самому, потому что Перкатов с утра повез Володю и Сашу за товаром. Юра не знал, как себя вести, поэтому быстро выпив кофе, оделся и вышел из дому. Он ожидал скандала, склоки, чего угодно, но это было выше его понимания. Юра вдруг подумал, что из молодого человека потихоньку превращается в старика. Наверно, молодежь теперь вся такая, подумал он, как будто и вправду был уже стариком. Ладно, хрен с ними, надо заниматься работой. Тем более, что в Советский Союз стала поступать иностранная помощь из разных стран мира, которая, естественно, тут же разворовывалась и продавалась. Надо было успеть поучаствовать в дележе прибыли. Как раз сегодня должны были предложить кассеты, пришедшие якобы из Англии. Человек, предлагавший кассеты, был знакомым Ильи и обратился к Юре по его рекомендации. Коробки были не запечатанные, но проверив качество некоторых кассет, Юра остался доволен. Единственное, что подтверждало, что они английские, был нарисованный на коробке флаг Великобритании. Юра прикинул, что исходя из предложенной цены кооператив мог заработать на каждой из кассет практически вдвое. Была единственная загвоздка - чтобы получить такую прибыль, кассеты надо было выкупать. Парень предложил сразу контейнер, но такой свободной суммы в кооперативе не было. Посоветовавшись с Эмилем и Михаилом Доновичем, решили выкупать по несколько коробок, и, как только продадут, выкупать следующие. Кассеты шли, как горячие пирожки. Накануне звонил Сева и спрашивал, нет ли у Юры чего-нибудь для него. Юра предложил Эмилю отвезти пару коробок в Ленинград.
- А в чем смысл? - не понял Эмиль.
- Сейчас может и никакого, может даже немного и потеряем, но мы сможем наладить с Ленинградом деловые связи. Они всегда могут пригодиться.
Эмиль, а вслед за ним и председатель, одобрили идею. Решили начать с пары коробок. Юра за свои деньги купил еще две, чтобы дать заработать Севе. Перкатов оставил заднее сиденье в гараже, они загрузили кассеты и поехали в Ленинград. Даже учитывая , что была зима и скользко, к позднему вечеру они добрались. У Юры был адрес, и они начали спрашивать дорогу.Довольно долго поплутав по городу, все-таки к ночи успели приехать к Севе. По дороге Юра несколько раз предлагал Саше хотя бы на часок подменить его. Но Перкатов сказал, что по такой дороге, если долго не ездил, лучше не садиться за руль, к тому же Юра не взял с собой права. К их приезду был накрыт стол. Сева познакомил их со своей красавицей-женой Леной, которая к тому же оказалась москвичкой.
- Налегай, братва, все дела завтра.
Юра с Севой выпили:
- Со свиданьицем!
Не прикасавшийся к спиртному Перкатов соком поддержал тост:
- Приятно познакомиться.
Саша очень устал с дороги и попросился спать. У Севы была трехкомнатная квартира, как потом выяснилось, купленная его отцом, бывшим начальником Воркутинской шахты, а ныне, по словам Севы, известным в Ленинграде бизнесменом.
Проснувшись, ребята, не теряя времени, поехали по магазинам предлагать свой товар. Товар был ходовой, но никто не брал за наличные, соглашались только на реализацию. И только в одном месте купили несколько десятков кассет за наличные.
- Ничего, за день-два они продадут. Все места, куда мы отдали, ходовые. А на завтра я еще договорился с прокатчиками. Им кассеты нужны в любых количествах.
Действительно, тогда по всей стране было множество точек проката видеокассет. а поскольку уже у очень многих были видеомагнитофоны, то там всегда толпился народ.
Утром следующего дня Сева попросил у Юры, чтобы Саша отвез его на встречу. Перкатов, конечно, согласился. Юра остался наедине с женой Севы.
- Тебе чайку сделать?
- Лучше кофе, если можно.
Она села напротив него:
- Только пообещай, что в любом случае, не расскажешь Севе... Мне показалось, ты нормальный парень... Послушай, мне надо любой ценой отсюда вырваться. Спаси меня.
"Ничего себе дела," - подумал Юра.
- Расскажи, что случилось. Обещаю, Сева ничего не узнает.
- Я знаю, вы с моим мужем знакомы недавно, ты наверняка многого о нем не знаешь. Я и сама не все знаю, может быть. Он был в Афгане, попал там в плен, бежал. Он старается об этом не говорить вообще. Но один из его друзей проболтался, что Сева был спецназовцем. Мы познакомились с ним, когда я была в Ленинграде на экскурсии. Он меня очаровал, я перевелась из московского вуза и переехала к нему. Первые полгода все было нормально, а потом начался тот ужас, в котором я живу сейчас. Он садист и извращенец. Он заставляет меня раздеваться и фотографирует крупно все мои интимные места, а потом показывает приятелям.
- Мне он ничего не показывал.
- Значит, еще не успел. Он один раз напился и захотел, чтобы я голая вышла к гостям, чтобы показать им, какая я красивая. А когда я отказалась, избил меня , как только гости разошлись. Помоги мне. Хочешь, я расплачусь собой. Только увези меня.
- Лена,ты очень красивая. Но, извини, для меня жена друга - не женщина.
- Он все время делает мне больно в постели, - Лена, которая, очевидно готовилась отдаться Юре, - распахнула халат. Действительно, у нее везде были синяки.
- Чем же я тебе помогу, Леночка? Сева мой друг. А если он действительно тебя избивает, так есть же милиция.
Лена расплакалась:
- Нет настоящих мужиков. Только и можете, что трахать. Я-то думала, что настоящего мужчину нашла, а оказалось он извращенец поганый.
Лена убежала и через пятнадцать минут появилась уже в обычной одежде и абсолютно спокойная.
- Помни, что ты обещал ничего не говорить Севе. А я все равно сбегу. Пусть лучше убьет, чем так жить. Кстати, чтоб ты знал, его родственники с ним почти не общаются. Отец, чтобы откупиться от него, купил эту кваритру. Я пыталась попросить у него помощи, он сказал, что сам знает, что Сева выродок, но помогать мне не стал.
Сева вернулся грустный. Его очередная сделка закончилась неудачей.
- Ну что же мне так не везет? Опять покупатель не приехал.
Очевидно, Сева очень мало понимал в коммерции и плохо разбирался в людях. Юра позвонил в Москву и сказал, что должен задержаться на пару дней.
- Это даже хорошо, - обрадовался Эмиль. - Обратно не порожняком поедете. В Ленинград пришел не то французский, не то итальянский парфюм, Михал Доныч договорился. Можешь забрать, на сколько денег хватит и сколько в машину влезет. Я посчитал, получается очень выгодно.
Собрав часть денег за проданные кассеты, Юра предложил Севе:
- Давай купим парфюм и, пока я здесь, раздадим по магазинам . Прибыль пополам.
Сева с Сашей быстро раскидали товар по точкам. Такого набора косметики - не очень дорогого, но красиво оформленного - Юра не видел давно. В отличие от кассет, магазины с удовольствием выкупали этот товар за наличные, и уже через день можно было возвращаться с полной машиной товара. За кассеты расплатились еще не все, но Сева пообещал, что в течение максимум недели соберет со всех деньги и при первой же возможности привезет причитающуюся Юре часть в Москву. На обратном пути Юра не мог забыть разговор с Леной. Даже увидев ее синяки, он не мог поверить, что это сделал Сева. Это кем же надо быть, чтобы так обращаться с женщиной? Да и никакими фотографиями он перед Юрой не хвастался. И вообще, чего лезть в чужую жизнь... Со своей бы разобраться.
Вернувшись, Юра сказал, что не все кассеты еще реализованы. О том, что он прокрутил в Ленинграде продажу косметики, он умолчал и всю прибыль положил себе в карман.
- А твой друг точно вернет деньги после реализации? - спросил Михал Доныч.
- Если не вернет, я отвечу за него.
В Москве парфюм продали за один день. Сделок становилось все больше и больше. В большинстве случаев они были не очень крупные, но приносили хорошую прибыль. Володя Хайтович и юрин брат с Перкатовым крутились, как белка в колесе. Перед Новым годом Юра решил поехать к Наде. Он не знал, что купить в подарок, а потом вспомнил, что Надя живет совсем не богато, и у них маленький телевизор "Юность".Договорившись с Надей, Юра купил на складе "Тошибу", которая как раз подходила к размерам ее комнаты, и в назначенный день они с Перкатовым повезли телевизор в Калининград
- Мне, конечно, очень приятно, - сказала Надя, но это слишком дорогой подарок.
- Надя, я имею возможность - я это делаю.
Боря обрадовался:
- Мама, сегодня как раз вечером хоккей!
- Видишь, Гольдберг, весь в тебя, только подавай ему хоккей, а летом - футбол. Кино не дает посмотреть.
Включив телевизор, они все втроем сели на диван смотреть матч. Юра сидел между сыном и бывшей женой. Боря не мог нарадоваться:
- Ну и телик! Шайбу видно!
Надя поцеловала Юру в шею:
- Спасибо тебе. Пойду приспособлю "Юность" в кухне.
Юра пошел за ней и попытался ее обнять, но она сказала:
- Подожди, ты же останешься сегодня ночевать?
Через минуту в кухню вбежал Боря и стал восторженно рассказывать, как наши только что забили шайбу. Он потащил Юру в комнату:
- Пойдем смотреть, интересный же матч!
"Как же он вырос, - подумал Юра, сидя рядом с сыном, - Совсем мужчина".
Когда кончился хоккей, Юра помог Наде разобраться с пультом. У него уже давно был современный большой телевизор, правда, не очень удачный - цвета были неестественные. А вот в этом - совсем другое дело. За ужином Надя сказала Боре, что папа сегодня останется у них.
- Ура! Ты же меня отведешь завтра в сад? А то тебя из моих друзей еще никто не видел.
"Да, - подумал Юра, - Безотцовщина при живом отце..."
Пока Надя укладывала сына, он пил на кухне свой вечный кофе с сигаретой. В комнате при ребенке Надя курить не разрешала.
- Ну все, уложила, - вошла Надя. - Правда, он по-моему, не спит. перевозбудился от твоего телевизора.
Юра хотел снять с нее халат, но она резко остановила его:
- Я же говорю, не спит! У нас вся ночь впереди, дай спокойно поесть.
Какой же разной может быть женщина, даже в течение одного вечера, подумал Юра.
Наконец они вернулись в комнату. Надя подошла к Боре.
- Не спит, паршивец.
Не раздеваясь, она легла рядом с Юрой и яростно зашептала ему на ухо
- Ты чего трусы снял, а вдруг увидит?
Через полчаса она снова подошла к сыну:
- По-моему, заснул.
Она сняла халат. Юра перевернул ее на спину и залез на нее. Но в это время встал Боря.
Юра откатился и вытянулся рядом.
- Ты чего, сынок? - спросила Надя.
- Писать хочу.
Когда он вышел, Надя быстро надела халат. Она протянула Юре трусы:
- Быстро одень.
- Так он же сейчас заснет?
- Ты что, не видишь, что ребенок перевозбужденный!
- Ладно, пойду покурю.
По дороге из туалета Боря зашел на кухню.
- А ты точно завтра поведешь меня в садик?
Юра прижал сына к себе и поцеловал:
- Ну я же обещал.
- Можно я с тобой посижу?
- Боренька, тебе надо спать. Ночь на дворе.
- Ну хоть чуть-чуть... - Боря обнял его. - Тебя так давно не было.
Из комнаты пришла Надя
- Что ты здесь делаешь? А ну спать! - прикрикнула она на Борю.
- Можно мы немного посидим? - Юра посадил Борю на колени.
- Ну ладно, только немножко. - Надя чмокнула сначала сына, потом отца. Она налила себе чай:
- Вот сейчас попью, и всем спать.
Юра понимал, что очень виноват перед сыном, но что он мог сделать?Конечно, он должен был настаивать на встречах с Борей, но не хотелось лишних скандалов с Надей, да и других проблем хватало. Но сейчас он уже не отпустит от себя сына, неважно, как дальше сложатся отношения с Надей.
Вскоре им с трудом удалось загнать Борю в постель. Юра попытался снова обнять Надю, но та остановила его:
- Давай еще подождем, пусть заснет покрепче.
Юра гладил ее по спине.
- Какие у тебя нежные руки, - сказала она.
- Когда-то они тебе не нравились - слишком маленькие.
- Да нет, в самый раз.
Надя поцеловала его руку и легла ему на плечо:
- Давай подождем. Я тебе скажу, когда.
Но Юра вскоре заснул. Он, как и Боря, был слишком переполнен эмоциями этого вечера. Когда он проснулся, Надя в той же позе лежала на его плече, которого он не чуствовал. Он опять потянулся к ней. Но она сказала:
- Пора будить Борьку, а то в детский сад опоздает. Это ж не последняя наша ночь. Надеюсь, в следующий раз повезет больше. Я тоже тебя очень хочу.
До садика идти было минут пятнадцать. Приближался новый год, было довольно морозно.
- Ну иди, заводи его в группу. А я тебя здесь подожду.
Надя поцеловала Борю:
- Смотри, не хулигань.
Юра замешкался, он не знал, что надо снимать, а что не снимать с ребенка. Он спросил Надю.
- Гольдберг, твоему сыну уже шесть! Он все прекрасно делает сам.
Когда он вошел в группу, воспитательница всплеснула руками:
- Ну надо же! Можно даже не спрашивать - вы борин папа! Ребенок как под копирку! Что же вы раньше его не приводили? Все мама да мама.
Юра пробормотал что-то о том, что очень занят, и чтобы прекратить неприятный разговор, поцеловал сына и вышел на улицу.
- Я скоро приеду, - сказал он на прощанье.
Он очень хотел вернуться с Надей домой, но уже опаздывал на назначенную встречу. В этот вечер вся страсть, которая предназначалась Наде, досталась Оксане. Она даже утром сказала:
- Ну ты сегодня, Юр, дал.
В глубине души ему очень хотелось, чтобы Оксана как можно скорее забыла этот эпизод с Ирой. Ему не давала покоя мысль о том, что в ту ночь он повел себя не по-мужски. И то, что он уже давно не ставил Оксану ни в грош, ничего не меняло.
В кооперативе должна была состояться продажа двух компьютеров. Их надо было проверить при покупателе. К компьютерам подошел парень лет 16-17, которого привел Татарский.Парень был удивительно тощим, с довольно глупой улыбкой и кривыми зубами. Одет он был в старую школьную форму, грязные туфли на ногах вышли из моды лет десять назад.
- Абсолютно гениальный парень, - сказал председатель.
- Тебя как зовут, вундеркинд? - спросил Юра.
- Сергей.
Юра тут же дал ему про себя кличку "Обезжиренный".
Сергей застучал по клавишам.
- Клиенты еще не пришли, - сказал Юра.
- Все-таки я проверю, мало ли что.
Парень взял спецификацию.
- Машина нормальная, - через несколько минут сказала он. - А ты знаешь, что у тебя мониторы не цветные, а монохромные?
Юре казалось, что они цветные, только изображение чуть блеклое. В заказе было написано, что мониторы должны быть цветные.
- Ну и что можно сделать?
Сергей развел руками:
- Не знаю. Я из монохрома цветной сделать не могу. Выкручивайся.
Юре очень захотелось, чтобы с клиентами пообщался Михаил Донович - он-то мог любому впиндюрить все, что угодно. Эмиль, как назло, тоже был в отъезде.
- Я в тебя верю, - сказал на прощанье председатель. - Ты умеешь продавать ничуть не хуже меня.
"Если б я хоть чуть-чуть понимал в этих чертовых компьютерах," - подумал Юра.
От Сергея подмоги ждать не приходилось - кривозубый подросток с дебильным выражением лица в школьном костюме навряд ли вызовет доверие. Когда покупатели пришли, Сергей при них еще раз протестировал компьютер.
Судя по всему покупатель, мужчина средних лет, водивший пальцем по бумаге, разбирался к компьютерах не лучше Юры. Но он заметил, что монитор не цветной.
- Это монохром. - Юра на сей раз решил не врать. - Пусть изображение не такое яркое, зато не так устают глаза. - это было все, что он смог придумать.Менять мониторы все равно времени не было.
- Ну хорошо, что не устают. Пора мне в аэропорт, а то опоздаю. Меня кто-нибудь подвезет, или такси заказывать?
- Конечно, подвезем.
Перкатов помог покупателю донести компьютеры до машины.
- А второй тестировать не будем? - вдруг громко спросил Обезжиренный.
Юра чуть не заехал мальцу по морде. "Кто тебя просит вмешиваться!" - подумал он.
Но покупатель сказал:
- Некогда. Один нормальный, значит, и второй должен быть нормальный. Ведь вы второй не вскрывали?
- Конечно, нет. Видите, упаковка не повреждена.
Когда машина Перкатова тронулась от конторы, Юра набросился на Сергея:
- Кто тебя просит открывать рот?
А если там что не так? Что, вся сделка насмарку?
В кооперативе уже поделили прибыль от этих компьютеров.По Сергею было видно, что он не понимал, за что на него наехали. Юра решил объяснить:
- Вот представь, что я сейчас сяду тестировать компьютер. И что будет?
Вместо ответа подросток глупо хихикнул.
- И мне смешно, -сказал Юра. - Поэтому я и не занимаюсь тем, чем занимаешься ты - потому что не умею. А ты, пожалуйста, не лезь, когда я разговариваю с клиентами.
- Понял, шеф.Больше не буду.
Юра чувствовал, что несмотря на полученный нагоняй, подросток относится к нему с уважением.Юра в жизни никогда не сталкивался с людьми подобного сорта, и представления не имел, чего от них ждать в той или иной ситуации. Но то, что Сергей умел четко и быстро делать свое дело, Юра видел своими глазами.
Юра вышел на улицу. Компьютерщик увязался за ним.
- Я покурить, - сказал он парню.
- И мне дай сигаретку.
Обезжиренный затянулся и закашлялся.
- Ты ж не куришь. Зачем тебе сигаретка?
- Да пробовал когда-то...
"В яслях, что ли", - подумал Юра , но спросил:
- Какое у тебя образование?
- Да я еще в седьмом классе школу бросил и занимаюсь только компьютерами. Остальное мне неинтересно.
- А девушка у тебя есть?
Сергей опять захихикал:
- Это мне тоже неинтересно. Я теперь буду здесь часто появляться. Если что надо, обращайся, всегда помогу.
Но Юре, по крайней на данный момент, знакомство с Сергеем пока ничего не давало. Сегодня это были первые компьютеры, которые он продал в своей жизни, а своего компьютера у него пока не было.
Через несколько дней в кооперативе раздался междугородний телефонный звонок.
- Вы жулики, - гневно заорали в трубке. - В комплектации не те мониторы, о которых мы договаривались.
Юра был готов к этому звонку. Он пообещал, что если если мониторы будут возвращены в целости и сохранности, их обменяют на цветные. Он посчитал, что цветные стоили не настолько дороже, чтобы покупатели захотели отправлять специально человека в Москву. И он оказался прав - никто так и не приехал.
Михал Доныч решил отметить свой день рождения в ресторане "Центральный", пригласив всех, кроме Хайтовича и юриного брата. Рейниш пришел со своей сожительницей, которая все время приглашала Юру танцевать. Юра давно замечал, что нравится этой девахе, но никак не мог предположить, что та будет откровенно приставать к нему в присутствии своего спутника жизни. Сам он никогда не брал с собой на вечеринки Оксану, поэтому, наверно, Таня могла подумать, что он свободен. Во время танцев они не сказали друг другу слова. Юра просто не знал, о чем говорить, а партнерша упорно молчала. В одной из танцующих пар Юра узнал жену Ильи Олю, она была с каким-то хорошо одетым мужчиной средних лет. Он стал наблюдать за ними.Оля все теснее прижималась к своему партнеру. Интересно, знает ли о похождениях своей жены Илья, подумал Юра. Он давно уже не был у них в гостях, надо бы при случае заехать, посмотреть, как дела у друга.
На следующий день Юре рассказали, что Рейниш пару раз ударил по лицу свою сожительницу. При этом Юре он не сказал ни слова.
Юра позвонил Илье:
- Помню, ты меня приглашал в гости. Давай заеду, когда у тебя будет выходной.
- А давай вместе встретим Новый год. Мы никого не ждем, посидим в тесном кругу.
Юра не хотел оставлять отца одного, но того позвала Ида Лазаревна, и они с Оксаной спокойно могли поехать к Илье.
Накануне Юра был у Нади и провел с ней ночь, поэтому пребывал в приподнятом настроении. На радостях он подарил Оксане золотую цепочку с ее знаком Зодиака.
В квартире у Ильи стояла огромная живая елка. Кирилл, сын Ильи, , носился по дому, как заведенный, в предвкушении подарка, который ждал его под этой елкой. Илья, уже изрядно навеселе, возился на кухне.Он любил и умел готовить, в отличие от своей жены.
- Давай по рюмочке!С наступающим, - Илья налил себе и гостям.
- А тебе не хватит? - с раздражением, которое не хотела или не могла скрыть, сказала Оля.
Куда делась та девочка, которая, встречая электричку, влюбленными глазами смотрела на его друга?
- Ты гостей пригласил. Хочешь отключиться еще до Нового года? - продолжала она.
Когда Юра познакомился с Ильей, тот не был большим любителем выпить, наоборот, он вдрызг разругался со своим отцом из-за постоянных пьянок того. Юра не опасался, что на вечеринке в "Центральном" Оля заметила его, потому что у нее было очень плохое зрение, а он старался держаться как можно дальше.
Чтобы разрядить ситуацию, Юра поспешил представить женщин другу другу.
- Очень приятно, - сказала Оля. - Давайте садиться за стол.
Юра ехал с твердым намерением рассказать другу, что видел его жену в ресторане с другим мужчиной. Но сейчас он был совсем не уверен, что это будет правильно. Судя по всему, жизнь у супругов и так не ладилась, а влезать в их отношения - можно только навредить. Сами разберутся, - решил он. Когда получив заветный подарок, Кирилл был отправлен спать, Юра заметил, что Илья кемарит за столом. Оля смотрела на мужа со злостью.
- Вот видишь, - сказала она Юре, - И так каждый день. Я уже забыла, когда он приходил с работы трезвым. Если не прекратит, разведусь к чертовой матери, так жить невозможно. Убила бы эту сволочь. Кем станет сын, каждый день видя пьяного отца. Ты не можешь с ним поговорить?
Юра знал, что Илью не переубедить, но пообещал Оле, просто, чтобы ее успокоить. В ресторане он никогда не видел друга пьяным и то, что у того проблемы с алкоголем, стало для него полной неожиданностью.
- Юр, помоги мне довести его до кровати. Вставай, скотина!
Не открывая глаз Илья что-то пробормотал в ответ. Когда его совместными усилиями все же уложили, Оля пригласила гостей обратно к столу:
- Хрен с ним. Все-таки Новый год, пойдемте праздновать.
Но праздничного настроения уже не было. Юра пытался шутить, Оля сидела, опустив глаза, будто стыдилась своей минутной откровенности с человеком, с которым не была особенно близка.
- Может останетесь ночевать?
- Нет, спасибо, - ответил Юра. - У меня завтра дела, хоть и праздник.
Никаких дел первого января, конечно, быть не могло. Он собирался съездить на ипподром, где разыгрывались новогодние призы. Они с Оксаной вышли на улицу. Частник, которого они остановили, заломил немыслимую цену. Но желание уехать отсюда было настолько сильным, что Юра даже не стал торговаться. Он извинился перед Оксаной, что не спросил ее, не хочет ли она остаться там.
- Хотелось побыстрее сбежать оттуда. Такая давящая атмосфера у них.
Ему хотелось расслабиться, но как? Преферансная компания распалась, потому что Саша уехал на полгода в Америку по контракту. А без карт в мужской компании было очень неуютно, тем более, что за все эти годы он привык к ней. Искать новых партнеров было некогда и негде. Оставались ипподром, женщины и застолье - не так уж и мало, но заменить ощущения от игры в карты это не могло. Юра прекрасно понимал, что он азартен, игра в карты в его жизни занимала особое место. И даже ипподром не мог заменить ее.
Начался 1990 год. Почти сразу после новогодних праздников приехал грустный и потерянный Сева. Он привез деньги за кассеты и рассказал, что Лена ушла от него и подала на развод.
- Ну и что ты теперь будешь делать?
- Да ладно, что мало баб на свете! У меня уже живет девчонка. Такая прелесть! И молоденькая.
- Она ленинградка?
- Нет, из Воркуты.Я же тоже оттуда. - Сева достал фотографию, - Вот она.
На Юру смотрело почти детское лицо с огромными серыми глазами.
- От всей души желаю счастья.
- Кстати, - сказал Сева, - Нет какой-нибудь темы, на которой можно заработать?
- Да они все время есть. Ты скажи, на что у тебя есть покупатель, что-нибудь придумаем.
- Звякну, - ответил Сева.
Юра посадил его на "Красную стрелу".
- Все будет хорошо, держись, - сказал он на прощанье.
- Да у меня и так все хорошо, - если бы это не было сказано таким печальным тоном, Юра, может быть, и поверил. Впрочем, ему было не до Севы. Дом, где жил Леня расселяли, и тот получил квартиру на станции метро "Коломенская", в одной остановке метро от Юры. Они не виделись уже очень давно, хотя постоянно созванивались, и Юра скучал по живому общению со своим лучшим другом. А теперь, когда они стали соседями, можно будет встречаться без проблем. А еще позвонила Надя, просила срочно встретиться. На вопрос, что случилось, категорически отказалась отвечать по телефону. Выяснив, что с Борей все в порядке, Юра успокоился.
На следующий день в обед он подъехал к министерству, где работала бывшая жена.
- Пойдем перекусим где-нибудь?
Через несколько минут они сидели в маленьком уютном кафе.
- Юра, давай с тобой сразу договоримся - я не сошла с ума. Ко мне ночью во сне приходила Любовь Лазаревна. И это уже не в первый раз. Она обижается на тебя, говорит, что ты о ней совсем забыл.
Занятый своими делами, Юра в самом деле давно не был на могиле матери.
- Ты бы сходил в свою синагогу и поставил свечку, или, как там у вас делается. А вообще, давай съездим на кладбище. Я там ни разу не была, а раз она меня не оставляет в покое, значит я очень виновата перед ней.
Договорились в субботу встретиться на платформе Малаховка. Надя опоздала почти на два часа, и Юра совсем продрог. Он уже хотел идти на кладбище один, но тут пришла электричка, из которой вышла Надя.
- Ты хоть иногда думай о ком-нибудь, кроме себя! - набросился на нее Юра. - Я ж совсем закоченел, едва не ушел.
- Ну ушел бы. - перед ним стояла та самая Надя, с которой он расстался много лет назад.
- Ладно, раз уж приехала, пошли.
Юра пошел быстрым шагом, нисколько не заботясь о том, чтобы Надя на высоких каблуках успевала за ним. Вскоре он услышал ее голос:
- Стой, Гольдберг! Я же не знаю, куда идти.
- Зато прекрасно знаешь, как опаздывать на пару часов.
- Нашел время ругаться. Вспомни, куда мы идем. Если захочешь, выскажешь мне все потом.
От станции до кладбища надо было идти около получаса, а от ворот кладбища до места - еще двадцать минут, могила Любови Лазаревны находилась чуть ли не в самом конце. Еврейскую часть кладбища местная община поддерживала почти в идеальном порядке. Юра положил цветы. Надя распахнула пальто, и под ним тоже оказался букет.
- Отойди, пожалуйста, за ограду, - попросила она. - Мне нужно с ней поговорить.
Она совсем с ума сошла, - подумал Юра, отойдя в сторону. Он не верил в потусторонние силы и загробную жизнь. Ему самому мать снилась , но той, живой, которую он помнил... Правда, в последнее время это случалось все реже и реже.
Надя вдруг упала на колени и стала истово креститься, приговаривая "Прости меня, Господи". Юра видел, чтобы она крестилась, вообще впервые в жизни. Внезапно ему стало до слез жалко свою бывшую жену. Наверно она действительно видела что-то такое, что он, Юра, не в состоянии был увидеть. Наконец, она поднялась с колен. Выйдя за ограду, она пошатнулась и чуть не упала. Он успел подхватить ее и посмотрел ей в глаза. Ему стало жутко - эти, знакомые до боли глаза, были абсолютно пусты. Наверно, такие глаза бывают у покойников перед тем, как им их закрывают. Юра почти донес Надю до выхода с кладбища. О том, чтобы дальше идти пешком не могло быть и речи. Он поймал частника и не торгуясь повез Надю прямо в Калиниград. За всю дорогу оба не проронили ни слова. Только дома Надя начала чуть-чуть оживать. Юра хотел помочь ей раздеться.
- Пожалуйста, не надо. Езжай домой, мне нужно побыть одной. Я даже сегодня Борю не буду забирать у мамы.
Не попрощавшись, Юра вышел за дверь. Всю дорогу в электричке ему было не по себе. Он специально не взял такси. чтобы побыть среди незнакомых людей. Ему казалось, что его бывшая жена привела его туда, куда ему не было доступа. На следующий же день он был в синагоге и ему объяснили, что он должен сделать, чтоб душа матери упокоилась. Вечером он постелил себе в большой комнате.
Утром Оксана будто ждала его на кухне.
- Сделать кофе?
- Да, если можно.
- Ты вчера вечером со мной даже не поздоровался. Я тебя чем-то обидела?
- Да нет, дело вовсе не в тебе. Я вчера был у матери на могиле.
- А почему ты не взял меня с собой? Я что тебе, чужая?
- Ты по-моему, вообще не была знакома с матерью. Что тебе делать на ее могиле?
- Как что? Все, что дорого тебе, дорого и мне. Я ведь люблю тебя.
- При чем здесь любовь? Ты не понимаешь, что это не для посторонних?
- Так я, значит, посторонняя? - у Оксаны выступили слезы.
- Да не мне, а ей. Пойти на кладбище - это не вечеринка, это совсем другое.
- Настолько другое, что можно потом вообще не замечать, что я есть на белом свете?
На памяти Юры это было их первое выяснение отношений.
- Ты понимаешь, что иногда после кладбища просто никого не хочется видеть, даже тебя. - "господи, я должен еще и оправдываться," - подумал Юра. - "она абсолютно ничего не понимает и не хочет понимать."
Видя, что Юра начинает злиться, Оксана перевела разговор:
- Тебе вчера звонили какие-то ребята из Азербайджана. Они в Москве и имеют к тебе какие-то претензии. Оставили телефон, просили позвонить.
Какие ребята из Баку? Юра никак не мог вспомнить.Единственно, кто это мог быть - парни, которым он продал игровые автоматы. Он набрал номер.
Узнав, кто звонит, на том конце провода сразу перешли на "ты".
- Ты что, брат? Дела так не делаются.
- Да ты расскажи толком, что случилось?
Выяснилось, что автоматы удалось установить только недавно. Три работали нормально, а четвертый с самого начала стал выдавать одни выигрыши.
- Я разберусь, перезвоню, - сказал Юра.
Но фирмы, в которой он купил автоматы, на месте не оказалось. Очевидно, спрос на них прошел. Или по какой-то другой причине, там находилась уже совершенно другая организация. Юра стал вспоминать, что говорили продавцы, когда он пытался как можно точнее выяснить все про эти автоматы. Они тогда сказали, что выигрыш - семьдесят пять процентов от вложенных туда денег. Но это не значит, что каждый день так. Это в течение года. Когда автомат будет давать выигрыш, а когда нет - никто не знает. Это определяет программа. Юра тут же позвонил бакинцам и объяснил.
-Ну хорошо, - сказали ему. - Но если это не так, мы приедем еще раз и найдем тебя. И тогда берегись.
То, как будут работать автоматы, от Юры никак не зависело. А может, они просто врут и хотят срубить с него бабки. Ладно, время покажет, - с этой мыслью он пошел на кухню выпить еще чашку кофе.
- Ну что там? - спросила Оксана.
- Да убить обещали, - Юра решил разрядить обстановку.
- Ты что, серьезно?
- Я нет, а они серьезно.
- Ну и что теперь делать?
- Не бойся, тебя не тронут.
- А ты как же?
- Ну, во-первых, обещали - это еще не сделали, а во-вторых, они еще окончательно не решили меня убивать, только напугали.
- Я не пойму, ты серьезно или шутишь?
- Я шучу, а они серьезно.
Юра сделал все, чтобы Оксане было о чем беспокоиться, кроме того, что он вчера ночевал на диване.
Он поехал на работу. Володя с Сашей получали очередную партию товара. В офисе был только Эмиль.
- Хочу с тобой поговорить, - сказал он. - Юр, тебе не кажется, что, кроме нас и наших ребят, здесь никто ни хера не делает? Только деньги все получают.
- Ну и что ты предлагаешь? - они с Эмилем уже давно были на "ты".
- Пока не знаю, подумать хочу. Ведь бездельники опасны не только тем, что просто так получают деньги, а тем, что в любой момент по тупости или незнанию подставить тебя могут. Ты же нашу бухгалтершу не видел? А я сразу понял, что у нее две извилины. Пока никто никаких отчетов не спрашивает, а если спросят?
- Так за все же отвечает Михал Доныч, он же председатель, - сказал Юра.
- Да, но если нам в этом банке закроют счет, вся налаженная работа - псу под хвост. Ладно, выберу время и поговорю с Донычем. Правда, боюсь, он не поймет.
- Он же вроде не глупый?
- Он идеалист. Это намного хуже, чем быть глупым, особенно в делах.
- Кстати, - сказал Эмиль, переводя разговор на другую тему, - ты до сих пор не отодрал рейнишеву Таньку?
- Да нет, я даже об этом не думал.
- А надо думать. Не драть такую бабу, когда она этого хочет, - просто грех. Этого дубину Рейниша проучить не мешает, а то живет за спиной Доныча, как у бога за пазухой, ни хера не делает.
- Специально к этому стремиться не буду, - ответил Эмилю Юра, - Но при случае отдеру. Мне самому сисястые нравятся.
- Эх, почему мне не тридцать! Я бы случая ждать не стал, отодрал бы прямо здесь, в офисе.
- Ну а кто тебе мешает?
- Так ты ж ей нравишься, а не я. Мне с детьми неинтересно. Вот, между нами, мишкину Таньку я отодрал. Даже придумал, как сделать так, чтоб у нее сиськи стояли.
- Как?
- Если хочешь, чтобы у бабы сиськи стояли, надо драть ее раком. - Эмиль засмеялся.
Они с Юрой никогда раньше ни о чем подобном не разговаривали. Юра не понял, то ли ему выказывают полное доверие и дружбу, то ли проверяют - не накапает ли Юра председателю, что Эмиль спал с его женой. В комнату вошел Рейниш, и Эмиль опять стал серьезным.
- Ну что, пообедал?
- Да, - ответил Алик.
- А на обед заработал?
- Я только этим и занимаюсь.
- Боюсь, как бы ты сильно не вспотел. - чувствовалось, что Алик достал Эмиля до печенок.
- В последний раз предупреждаю, - сказал ему Эмиль, - Или ты займешься делом, или я очень серьезно поговорю о тебе с Донычем.
- Да хоть обговорись.
Тут уже не выдержал Юра:
- Слышь, мальчик, ты не попутал, с кем разговариваешь? Я ведь не Эмиль, могу и по роже заехать. - Юра встал и сделал шаг в сторону Алика. Того аж затрясло от страха. Наконец-то Юра нашел того, кто был трусливее него самого! Теперь, уже имея некоторый опыт, Юра понимал, что Рейниш сам будет пытаться искать с ним дружбы. "Ну теперь-то я точно трахну твою Таньку," - подумал он.
К нему подошел вернувшийся с задания Хайтович:
- Все привезли. Может, Рейниш поможет разгрузить хотя бы?
Рейниш сделал вид, что не расслышал.
- Ты по-моему, в моем отделе числишься? - подошел к нему Юра. - А ну-ка, пойди помоги ребятам.
Входя в складскую комнату, Алик как бы случайно оступился и уронил видеомагнитофон.
- Если он сломался - вычту из твоей зарплаты, - вскипел Юра. - Не хочешь работать, пошел на хер из моего отдела, пусть тебя Михал Доныч пристраивает куда-то еще.
Они вернулись в комнату. Эмиль сказал:
- Ребята, есть еще один заказ. Надо ехать.
- Мы ж с утра не жрамши, -возразил Саша, - Пусть вон Рейниш едет.
Тут вошел Перкатов. Узнав о задании, он сказал:
- Ну что ж, ехать так ехать.
- Поедешь с Рейнишем, - велел Юра.
- Юра, я тебя уважаю, ты мой начальник. Но с ним я не поеду. Мы опять привезем не то, не так, он опять переплатит. Ты помнишь, что было в прошлый раз?
Действительно, Один раз Юра уже отправил Алика с Перкатовым за товаром. Но Рейниш купил не то, что ему было сказано, к тому же переплатил две тысячи.Мог и прикарманить пойди проверь. А у Доныча крайним оказался Перкатов.
- Ладно, - согласился Юра. - Езжайте в прежнем составе. Вечером с меня ресторан.
- Ты видишь, что творится? - сказал он Эмилю.
- Если бы вопрос был только в Алике, мы бы его дано решили, - ответил Эмиль. - Постараюсь поговорить с Донычем как можно быстрее.
Но разговор, как и предполагал Эмиль, ни к чему не привел. И они с Юрой решили открыть свой кооператив, забрав с собой Перкатова, юриного брата Сашу и Хайтовича. Но сделают они это только тогда, когда будут уверены в том,смогут без Доныча заниматься обналичкой, а заказы и так шли через Юру. Нельзя было, чтобы председатель до поры до времени узнал об их намерениях, и поэтому они решили не посвящать в них ребят, с которыми собирались работать.
Надя сказала, что собирается отметить Борино семилетие. Юра предложил пойти в ресторан. Но она возразила, что ребенку еще рано ходить по ресторанам:
- Отметим дома. Позовем Марка Лазаревича. Соберемся у мамы - у них квартира побольше, тем более, что придут борькины друзья и Вера с сыном.
Веру Юра видел несколько раз в жизни. Это была старшая родная сестра Нади. Перед тем, как Юра с Надей поженились, она из-за развода чуть не наложила на себя руки, и только ответственность за сына, Сережу, заставила ее жить дальше. Надя с Верой обладали фамильным сходством, но если младшая сестра была изящной и порывистой, как породистая лошадь, то старшая скорее напоминала добрую спокойную корову.Ее сын к четырнадцати годам стал вице-чемпионом Москвы среди юношей по боксу. Вера очень боялась, что он приткнется к нехорошей компании, поскольку жили они в Солнцево и набирающая силы бандитская группировка присматривалась к не по годам большому и сильному парню. Единственное, что успокаивало мать, что Сережа, несмотря на бокс, характером пошел в нее - он был добрый и отзывчивый. Вера уже почти год жила с мужчиной, который работал автослесарем, и сейчас собиралась за него замуж. По словам Веры Саша хорошо относился к ней и к сыну и сравнительно мало пил.
Юра была почти уверен, что если бы в семье Васиных родилась еще одна девочка, ее назвали бы Любой.
Отец был счастлив оттого, что наконец увидит внука, причем не тайком, а совершенно официально.
- Я подарю ему такой подарок, что о нем будут помнить долго.
Отец решил взять с собой бутылку дорогого коньяка.
- Это пятизвездочный армянский коньяк, - объяснил он Юре, - и если он откроет его в день своего совершеннолетия, коньяку будет 16 лет.
Юра сильно сомневался, что такой подарок приведет Надю в восторг. Но Марк Лазаревич был убежден в обратном. Сам Юра с надиной помощью выбрал для сына костюмчик, почти как у взрослого, к нему купили подходящий галстучек, чтобы Боря на своем семилетии был совсем, как большой. Надины родители радушно приняли и Марка Лазаревича, и Юру. А сын радовался приезду отца, казалось, больше, чем подаркам. Он взял того за руку и повел знакомить со своими друзьями. Он был явно горд тем, что может предъявить живого отца. Мать Нади внимательно следила , чтобы муж не перебрал. Вдруг, когда поднимали очередной тост, Боря закричал:
- Мама, папа, поцелуйтесь!
Юра сперва растерялся, а потом встал и поцеловал бывшую жену. "Неужели его Надя подучила? - подумал он. - Зачем? Или он сам?". Ему казалось, что с этим поцелуем он выглядит, как посмешище. Но тут Надя неожиданно заявила, что хочет завести котенка, потому что Боря, когда они летом были за городом, бросил котенка в дождевую бочку. И хотя сын объяснил, что ничего плохого не хотел, ему просто было интересно, умеет ли котенок плавать, Надя решила, что в доме обязательно должно быть животное. У ее сослуживца, отставного генерала, как раз на даче народились котята, и он предложил взять одного из них. Юра предложил ей съездить на генеральскую дачу вместе.
- Это недалеко, в Валентиновке.
- Может, я останусь у тебя? - прошептал ей на ухо Юра.
- А Марк Лазаревич? Завтра встретимся на платформе.
Завтра она снова опоздала больше, чем на час.
- Ты можешь хоть раз прийти вовремя? - накинулся он.
- Девушки всегда опаздывают, - игривым тоном ответила она.
- Но ты же считаешь себя королевой. А точность - вежливость королей. Очень тебя прошу, перестань опаздывать. По крайней мере, ко мне. Я ведь тоже живой человек, и у меня есть нервы.
- Ну ладно, я постараюсь.
Наконец они добрались до Валентиновки. Генеральская дача занимала большую площадь, но сам домик был довольно скромненький.
- Сейчас я вам покажу папашку. - генерал позвал, - Барс, Барс!
На зов неторопливо пришел огромный черный кот. Таких громадных котов Юра не видел никогда в жизни.
- Котенком мы звали его Барсик. Но какой же это Барсик - как минимум, Барс.
Кот неодобрительно посмотрел на гостей. От этого взгляда стало как-то неспокойно на душе.
- Да вы не бойтесь, он смирный, только собак задирает, если на участок пытаются залезть. А котят нам со всего поселка несут - считается, что он окучивает всех окрестных кошек. Оно и понятно, - захихикал старый генерал, - Такому попробуй не дай.
Надя с Юрой хотели быстро взять котенка и уехать, но хозяин усадил их за стол.
- К вашему приезду шашлычки пожарил.
Отказаться от шашлычков было выше юриных сил. Он обожал шашлыки, особенно бараньи, и съесть их он мог очень много. А когда к шашлыкам подали лук и кетчуп, настроение у Юры поднялось и он почти забыл о надином опоздании. К этому блюду он пристрастился еще во время поездок на полигон. Когда возвращались, везде на трассе продавались шашлыки, правда в основном свиные. На Восточной, где он жил, была шашлычная без названия, которую в народе называли "Друг шпиона". Дело в том, что обедать туда ходили очень многие с засекреченного завода, где работала сначала юрина мать, а теперь отец. А поскольку там продавалось спиртное на разлив, то там можно было узнать все секреты предприятия, на которое без второй формы допуска просто нельзя было попасть. И когда по "Голосу Америки" в передаче "Цена секретности в СССР" передали все подробности о выпускаемой продукции, всех планах и даже о расположении основных подземных цехов завода, Юра был уверен, что иностранный шпион просто побывал в той самой шашлычке и послушал, о чем треплются подвыпившие заводчане.
Как и все хорошее, обед у генерала подошел к концу. На крыльце под навесом стояла картонная коробка, в которой лежали два котеночка - мальчик и девочка, как сказал хозяин. Девочка была абсолютно черная, а у мальчика как будто были беленькие носочки, на грудке беленькое жабо и большое белое пятно вокруг носа.
- Ой, какая девочка! - Надя хотела погладить малышку. - Давай ее возьмем!
- Ты берешь котенка, сама и решай.
В это время мальчик проснулся, перешагнул через сестру, пописал в ее углу коробки и вернулся на свое сухое место.
- Какая сволочь! - восхищенно сказал Юра.
В результате из Валентиновки они увезли котика. Генерал долго объяснял Наде, как надо за ним ухаживать, чтобы вырос здоровый кот, как приучать к туалету. В это время Юра сидел на скамейке, разомлев от вкусного обеда и наслаждаясь свежим воздухом.Подошел Барс и недобро посмотрел на него. От этого взгляда Юре стало не по себе - сейчас еще вцепится. Черт знает, что у этого зверюги на уме. Но тут Надя стала прощаться с генералом.
Еще неназванного кота везли в маленькой коробочке. Юра протянул руку, чтобы его погладить, но был бессовестно оцарапан неожиданно выпущенными когтями. Вот же зараза! Только вылупился, а уже царапается - Юра облизал пораненый палец. Надя рассмеялась:
- Будешь знать! Он же все-таки кот, хищник. Сразу видно, в обиду себя не даст.
- А если он так Борьку будет царапать?
- Говорят, что детей они не трогают. А вообще, правда, красавец? - Надя тоже хотела погладить котенка, но не решилась.
Коробку с котенком поставили в прихожей. Надя налила в блюдце молока и новый обитатель квартиры сразу же вылез из коробки и приступил к трапезе.
- Ладно, - сказала Надя, - Пойду заберу у матери Борю. Я ему не сказала, что мы едем за котенком. Вот будет для него сюрприз!
Она дала Юре тряпку и стопку старых газет:
- Уберешь, если он наделает.
Не успела она выйти, котенок действительно сделал лужицу,а как только Юра вытер, еще одну. Вот же делать нечего! Я что, нанимался...
Когда мама с сыном пришли, выяснилось, что котенок еще и накакал, чего Юра не заметил, за что получил от Нади нагоняй. Боря тут же начал играть с котенком, и тот ни разу не выпустил когти, несмотря на то, что мальчик был не особо аккуратен в игре.
- Как мы его назовем? - Боря был вне себя от счастья.
- Что-нибудь придумаем. Ладно, Гольдберг, езжай домой. Спасибо за помощь.
Юра сначала хотел остаться ночевать, но потом решил, что сегодня не лучший день. Боре было явно не до отца, да и заснет он, наверняка, не скоро.
- Ладно, я поехал. - он попытался обнять сына, но тот, быстренько чмокнув отца в щеку, вырвался из объятий.
- До свиданья, папа! - человеческий ребенок ни на секунду не мог оторваться от кошачьего.
Юра подошел к Наде.
- У меня тоже скоро день рождения, если ты не забыла. Посидим?
- Ты же видишь, мне сейчас будет не до этого. Еще посидим когда-нибудь.
Юра с горечью осознал, что его место в этом доме занял маленький наглый котенок. Пусть на время, но занял. У них с сыном была разница в возрасте двадцать четыре года, а дни рождения шли буквально через неделю. Оба они были по гороскопу рыбами, рожденными в год Кабана.До развода Надя шутила, что живет с двумя морскими свинками. Юра никогда не верил ни в какие гороскопы, но он замечал у ребенка черты характера, которые явно не нравились ему у него самого. Боря, как и отец, вовсе не был храбрецом. Слово мамы было для него законом. Наверно, это хорошо. Но Юра вспоминал, как он сам был подвержен влиянию матери и как ее мнение всегда в конце концов оказывалось решающим. Ему бы не хотелось, чтобы с сыном происходило то же самое. Ситуация в стране менялась на глазах. Юра уже понимал, что в этой новой реальности маменькиному сынку просто не выжить. Сейчас он многое мог дать сыну. И потому надо было съезжаться с Надей - чем раньше, тем лучше.
- Надеюсь, что этот мой день рождения будет последним без тебя, - сказал он, целуя ее на прощанье.
Михаил Донович предложил отметить Юрин день рождения за счет кооператива. Поскольку дата была не круглая, Юра решил, что из своих будут только только отец и Оксана. Банкет заказали, как водится, в "Центральном". Стол ломился от изысканных блюд. И это в то время, когда в магазинах продуктов уже почти не было, и на основные ввели талоны. Какой-то пир во время чумы, пришло Юре в голову. Настроение портило только то, что там присутствовали и Рейниш со своей Татьяной - не позвать их, членов кооператива, было невозможно. А если председатель каким-то чутьем угадал, что мы с Эмилем хотим уйти, и устроил это
празднество, чтобы подчеркнуть мою значимость в коллективе и его единство? - вдруг мелькнула в голове у Юры сумасшедшая мысль.
Когда было уже достаточно выпито и съедено, и ансамбль один за другим заиграл медленные танцы, всякий раз, когда Юра не танцевал с Оксаной, к нему подбегала рейнишева Татьяна. Юре доставлял немало удовольствия вид перекошенного от злости лица Алика. Тот бросал на свою подругу такие взгляды, что казалось, еще чуть-чуть, и он ее изобьет при всех. Юра не мог понять, зачем Таня нарывается на неприятности, ведь она уже неоднократно за это получала. Танцуя, они, как и раньше, не сказали друг другу ни слова. Оксана как будто не замечала происходящего и по очереди станцевала со всеми мужчинами, включая Марка Лазаревича.
- Я надеюсь, ты не думаешь, что между ей и мной что-то есть? - спросил у нее Юра, когда они возвращались домой.
- Да нет, видно же, что она просто за тобой бегает, непонятно зачем.
- И я этого не понимаю, - честно сказал Юра.
В эту ночь Юра, несмотря на переполненный живот,старался показать Оксане, что, как женщина, его интересует только она.
На следующее утро он был приподнятом настроении оттого, что вечер удался на славу. И на работе Эмиль встретил его хорошими новостями:
- Мы тут решили с Донычем, что коммерческому отделу нужно отдельное помещение, а то толкаемся жопами, как бабы на кухне. Место вроде престижное, а пригласить кого-то на переговоры - некуда.Жалко, в музее свободных помещений нет. Но, думаю, что место найдем быстро.
- А ты со мной переедешь? - спросил Юра.
- Я буду и там и там. Мне везде надо держать руку на пульсе.
Уже через день они поехали смотреть большую двухкомнатную квартиру на улице Горького. Сделать из нее офис не было никаких проблем. Мебели в музее было слишком много. Решили, что в проходной комнате будет приемная, там поставят по рабочему столу для Хайтовича с Сашей, а из второй комнаты сделают персональный кабинет Юры, где он сможет вести переговоры с клиентами.
- Тебе для солидности секретаршу надо, - сказал Эмиль.
Личной секретарши у него еще никогда не было, и возможность иметь ее возвышала его в собственных глазах. Юра подумал, кто из знакомых может подойти для этой работы. Родственницы сразу отметались - ему хватало брата. Вдруг он подумал о рейнишевой Тане, но его смущала ревность Алика. Надо было сделать так, чтобы Рейниш сам попросил его взять Таню на работу.
- А сколько будет получать секретарша? - спросил он у Эмиля.
- Не меньше четырехсот рублей.
- Хочу попробовать Таньку Рейниша.
- А это идея, - одобрил Эмиль, - тем более, что она вместе с Аликом - учредители кооператива.
- Можно тебя попросить, скажи во всеуслышание, что в коммерческий требуется секретарша, и уже есть кто-то на примете, только не уточняй, кто.
На следующий день подошел Алик:
- У меня в пятницу день рождения. Давайте посидим где-нибудь?
"Клюнул," - подумал Юра.
- У тебя есть на примете ресторанчик?
- Я люблю "Арагви", - сказал Юра, - Правда, там нет музыки. Зато очень вкусно.
Он понимал, что место, где нет музыки, а значит, танцев, Алику очень подойдет.
- Значит, договорились - в пятницу вечером.
Свободных столиков не оказалось, но десять рублей, данных швейцару, решили вопрос. Ресторан "Арагви" находился почти напротив дома, где на следующей неделе должен был разместиться коммерческий отдел. Тщедушный Алик и крупная цветущего вида Татьяна не выглядели гармоничной парой. Юра понял, что в этом ресторане они впервые. Когда он делал заказ, у Алика округлились глаза, потому что заказано было почти все меню, причем в двойных порциях.Покончив с заказом, Юра пригласил Алика покурить на улице.
- Ты извини, не успел купить тебе подарок. Так что стол сегодня за мой счет.
Алик сразу повеселел.
- Закажите себе с Танькой все, что хотите - день рождения все-таки.
Рейниш много пил. Было заметно, что он хочет, но не решается что-то сказать Юре. Наконец, он набрался смелости:
- Юра, я слышал, тебе секретарша нужна? Возьмешь Таньку? Она работящая и умница, а у тебя еще подучится.
- На машинке печатать умеет?
- Не знаю. Давай, спрошу.
Выяснилось, что Таня печатает десятью пальцами - ее мать была директором школы и Таня часто печатала для нее документы.
- Все равно, мне надо с ней поговорить, - сказал Юра.
- Ну давай она завтра подъедет, когда скажешь.
- Только учти, разговаривать мы будем один на один.
- Почему это? - спросил Алик.
- Еще один такой вопрос, и считай никакого разговора о ее работе не было. Любой твой приступ ревности - и она сразу вылетает. И ты ее не бьешь, потому что она теперь не просто твоя баба, а моя секретарша и выглядеть должна шикарно, а не синяками светить. Согласен?
Тут вмешалась Оксана:
- Ну сколько можно о делах. Поехали к нам в гости, посидим,выпьем. А может, Юра нам на гитаре сыграет. Ты же сыграешь, Юр?
Когда дома накрыли на стол, Юра позвал отца, но тот отказался. Оксану немножко развезло:
- Юра, ну спой, пожалуйста, - она сунула ему в руки гитару.
Он запел. В глазах у Татьяны светилось неподдельное обожание, она ловила каждый звук. Песня кончилась, и Юра собралася запеть другую, но Алик вдруг спросил:
- Ребята, а в том, что мы сегодня ели, не было часом орехов?
- Были, точно, в лобио и в сациви, а может, в чем-то еще, не знаю, - ответил Юра.
- Срочно вызывай скорую - у меня на орехи аллергия.
- Прямо так скорую? - Алик выглядел вполне здоровым. Но уже через несколько минут у него покраснело и буквально на глазах распухло лицо, а дыхание стало прерывистым. Юра собрался бежать за соседкой-врачихой, но тут в дверь позвонили - приехала карета.
Рейнишу сделали укол, и врач сказал, что ему нужно в больницу.
- Я с ним, - сказала Таня.
- Конечно, только не забудь - завтра к четырем я тебя жду.
Юра подошел к лежащему на носилках Алику:
- Извини, я не знал. Теперь буду знать. Выздоравливай.
Алик не мог говорить, отек еще не сошел, и поэтому он только кивнул, мол, все нормально.
- Смотри, чуть не отравил человека.
- Такого и отравить не жалко, - Оксана была совсем пьяна.
- Чего ты так его не любишь?
- Мне показалось, он тебе свою Таньку как лошадь продавал.
- А мне так не показалось. Впрочем, я еще не решил, возьму ее или нет.Надо поговорить с ней завтра, посоветоваться с Эмилем.
Не раздеваясь, Оксана бухнулась на кровать и сразу заснула. Но Юре и так было не до нее. Ему хотелось, чтобы "завтра, четыре часа" наступило как можно быстрее.
"Ну ты и кобель," - подумал он про себя и заснул.
В Ленинграде должен был состояться слет кооператоров. Эмиль предложил Юре поехать.
- А что это за мероприятие? - спросил тот.
- Да сам не знаю. А вдруг надыбаешь сделку хорошую, ну в крайнем случае развеешься, погуляешь три дня.
Таня опоздала на десять минут.
- Мои работники не опаздывают, - не поздоровавшись сказал Юра. - Ну-ка, напечатай мне на машинке "мама мыла руки с мылом". Татьяна спокойно подошла к машинке и Юре показалось, что она только прикоснулась к клавишам, а на листе уже красовалась придуманная им дурацкая фраза. "Сильна, - подумал он.- Но даже не улыбнулась - железная леди".
- Пошли покурим.
Таня послушно пошла за ним на улицу.
- Я завтра еду в командировку в Ленинград. Хочу, чтоб ты поехала со мной.
Татьяна задумалась.
- Надо сочинить что-то для Алика, чтобы скандала не было.
- Кстати, как он? В порядке?
- Да что с ним будет.
- Не очень ты его любишь. Впрочем, это не мое дело. Вот тебе первое задание, - Юра достал из крамана деньги, - Съезди, купи нам билеты. Желательно на "Стрелу", а не будет - на другой скорый ночной. Бери купе. Потом вернешься сюда, отдашь мне билеты.
Она привезла билеты и отдала ему с каким-то нерешительным выражением лица.
- Ты чего такая?
- Да не знаю, что Алику скажу.
- Если хочешь у меня работать, решай такие вопросы сама.
- Все поняла. Я что-нибудь придумаю, Юрий Маркович.
- Что так официально - "Маркович"?
- Вы же теперь мой начальник.
- Пока еще нет, - сказал Юра, - Решу, когда вернемся. - Он затянулся сигаретой и весело сказал:
- Выше нос, Танька! Жизнь только начинается.
На Ленинградский вокзал Юра прибыл как раз, когда отходила "Красная стрела". Его поезд отходил через четыре минуты. Он тоже был фирменный, не такой шикарный, как "Стрела", но очень чистенький, аккуратненький, с внимательными и культурными проводниками. Таня должна была его ждать, но, подбежав к своему вагону, Юра ее не обнаружил. Он пошел вперед вдоль состава - безрезультатно, но когда вернулся, увидел бегущую, запыхавшуюся девушку. Едва они вошли в вагон, поезд тронулся. Таня никак не могла отдышаться.
- Ты чего опоздала, Танюша?
- Да не опоздала я, а перепутала. Вы же мне сказали купить билеты на "Красную стрелу". А когда сообразила, что билеты были только на следующий, побежада сюда, еле успела. Извините, Юрий Маркович.
У нее была огромная сумка.
- Пришлось соврать, что мама заболела. Хорошо, что у нее телефона нет.
Юра тоже был с сумкой - небольшой спортивной. Он привык мотаться по командировкам и знал, что нужен спортивный костюм для поезда и тапочки. В пакете лежали два бутерброда с так любимой им "Цельной" ветчиной. Видя, что Юра собирается переодеваться, Татьяна вышла из купе. Юра повесил костюм на оказавшуюся в купе по счастью вешалку, чтобы прямо с поезда в приличном виде пойти на открытие слета. Именно пойти, потому что гостиница, где он проводился, находилась прямо возле Московского вокзала.
Соседей в купе не было. Проводница принесла чай.
- Пойду покурю перед ужином, - Юра пошел в тамбур.
Когда он вернулся, Таня жадно ела один из его бутербродов.
- Проголодалась, Танюша?
- Так я сегодня с утра ничего не ела. Мне же пришлось рано уйти из дома. А денег у меня негусто, решила на еду не тратить.
- Ты же со мной едешь, Танечка, в командировку. У тебя есть деньги, только они в моем кармане. Если хочешь, возьми, чтоб тебе было спокойнее.
- Зачем мне? Я же с вами, Юрий Маркович.
Она доела первый бутерброд и смотрела на второй.
- Поужинайте, Юрий Маркович.
- Я не хочу, Танюша, ешь.
Чтобы не видеть, как исчезает его любимая ветчина, Юра опять пошел в тамбур курить. Скоро к нему присоединилась Таня.
- Извините, Юрий Маркович, уж очень хотелось есть.
Юра предложил ей сигарету. Она закурила.
- Вообще-то я не курю. Вот разве что только с вами за компанию.
- Тань, давай с тобой договоримся: ты будешь говорить мне правду.
- Я ведь действительно почти не курю.
Вдруг девушка прижалась к нему и положила голову на плечо.
- Алик никогда не отдал бы мне свой бутерброд.
"Вообще-то, они оба мои," - подумал Юра, а вслух сказал:
- Ты же была очень голодная. А я все-таки какой-никакой мужчина, тем более, перед отъездом поужинал. Ну ладно, пошли спать.
Перед дверью купе он остановился:
- Переодевайся и ложись спать. Ты ляжешь, я зайду.
Ему показалось, что Таня посмотрела на него с опаской.
- Не волнуйся Таня, ни здесь, ни там, ничего такого, чего ты не захочешь, не будет.
- Не захотела б, не поехала, - резко ответила та. - И вообще бы к вам работать не пошла.
В ту ночь Юра плохо спал, он вообще плохо спал в поездах. Стараясь не разбудить спокойно спавшую Татьяну, он время от времени ходил курить. Он до сих пор сам себе не мог объяснить, зачем взял с собой эту девчонку. Нельзя было сказать, что она ему совсем не нравилась, но так, не очень. Хотя в ней чувствовалось что-то такое, чего не было в других его женщинах.
Юра заснул под самое утро.
- Юрий Маркович, вставайте, - кто-то тряс его за плечи.
Таня была уже в своем простеньком платье.
- Через десять минут Ленинград, проводница сказала.
Оказалось, что мероприятие платное - за вход двадцать рублей с носа. "Чего я сюда приехал,- подумал Юра. - Ну ладно, хоть Севку увижу."
Участники слета размещались за большими круглыми столами. Миловидные девушки разносили кофе.
- Что я должна делать? - спросила Татьяна.
- Пока не знаю. Посидим, послушаем.
Выходили организаторы и рассказывали о перспективах кооперативного движения, о том, какую пользу кооператоры будут приносить стране. "Как на комсомольском собрании, - зло подумал Юра. - Надо было за этим тащиться."
Объявили перерыв.Юра пошел к автомату звонить Севе. Не успел он снять трубку, как к нему подошел Сева собственной персоной.
- Чего не позвонил, что приезжаешь? Я бы встретил.
- Что тут встречать? Пять минут от вокзала. Я прямо с поезда сюда. Как раз шел тебе позвонить.
Тут подошла Татьяна.
- Моя коллега, Татьяна.
- Симпатичная у тебя коллега, - улыбнулся Сева. - Ну что, сегодня вечером у меня?
Юра вопросительно посмотрел на Таню.
- Куда вы, туда и я , вы же знаете, Юрий Маркович.
Сева сказал, что если так будет продолжаться дальше, он поедет домой.
- А я к тебе, когда кончится. Раз уж приехал, надо отбыть это наказание до конца.
- Мне с этим мероприятием все ясно, - Сева махнул рукой и вышел из гостиницы. А Юра с Таней пошли в зал.
Вторая часть была похожа на первую, Юре стало ясно, что он просто теряет время.Единственной задачей организаторов, казалось, было собрать по двадцать рублей за вход. В пять часов они с Таней уже приехали к Севе.
- Ну давайте по рюмочке за встречу. Правда, закусить особо нечем, - Сева достал банку рыбных консервов. - Я послал Ладу в магазин. Остановитесь у меня?
- Я - да, если пустишь, - сказал Юра. - А Таню хочу поселить в гостинице.
- Зачем? Места всем хватит.
- Это за счет кооператива, - улыбнулся Юра. - Так что Таня может пожить в хорошей гостинице.
Вскоре вернулась Лада, та самая девушка, чью фотографию Сева показывал в Москве. Она выглядела совсем ребенком.
- Сколько твоей Ладе лет? - спросил Юра, когда они с Севой остались одни.
- Пятнадцать, хотя, наверно, уже исполнилось шестнадцать.
- А ты не боишься? - спросил Юра.
- Чего? Таких б**дей еще поискать.
- Да будь она трижды б**дь, захочет, посадит.
- Пока она полностью от меня зависит, я ничего не боюсь. Мне с ней хорошо, да и ладно. Впрочем, если ты ее захочешь, возражать не буду.
- А чего вдруг я должен ее захотеть? - спросил Юра. - Мне б со своими женщинами разобраться.
- Действительно, я чушь несу, - сказал Сева. - Чего-то развезло с пары рюмок. - Предлагаю вечером отметить встречу в ресторане. Надеюсь, ребят, имеющих претензии ко мне с Таней там не будет, - пошутил Юра.
Выпив еще по паре рюмок, друзья поехали устраивать Таню в гостиницу. Сева предложил одну из интуристовских, где еще недавно селили только иностранцев. Весь первый этаж занимало казино.
- Это первое в нашем городе, - заявил Сева с такой гордостью, будто сам был хозяином этого заведения.
Номер, в который поселили Таню, оказался действительно роскошным. Там была дорогая мебель и даже джакузи.Правда, и стоил он соответственно - 150 рублей в сутки. Администратор безапеляционным тоном предупредила, что посещение до двадцати трех и Юра подумал, что совок он и есть совок, несмотря на джакузи.
- А здесь можно где-нибудь поесть? - спросил он.
- При гостинице кафе и ресторан.
Оставив Таню в ее шикарных апартаментах, они вернулись к Севе.
- Ну как дела? Как бизнес? - спросил Юра друга.
- Кручусь помаленьку, посредничаю. На скромную жизнь хватает. Конечно, хочется чего-то большего, но найти не могу.
- Ну так давай помозгуем на досуге.
Юра поднял тост за Ладу, которая сидела с ними за столом.
- Ладушка, решайте, в какой ресторан поедем. И не стесняйтесь, выбирайте самый лучший.
- Тогда "Метрополь", - ответил за Ладу Сева. - И проблем с местами не будет, у меня там все схвачено.
Поехали за Таней. Сева с Ладой ждали в холле, а Юра поднялся в номер. В своем скромном платьице Таня выглядела там, как горничная, которая пришла прибираться.
- Ну что, опробовала джакузи?
- Да нет, я под душем. Чтобы не опоздать, когда вы приедете.
Юре вдруг стало жалко ее. Он понял, что Таня просто не разобралась, как включать это самое джакузи и побоялась, что если сломает, ее выгонят из гостиницы. И вообще, похоже, она все время боялась сделать что-то не то, будто все время ждала, что ее отругают за неловкость и несообразительность. Она вдруг уцепилась за его руку:
- Юрий Маркович, прошу вас, не оставляйте меня здесь одну. Мне все время казалось, что меня выгонят.
- Ну, временно твое одиночество закончилось. Поехали, внизу ребята ждут.
Ленинградский "Метрополь" оказался очень большим рестораном. Играл не просто ансамбль, а целый оркестр с певцом и певицей, которые по очереди пели в микрофон, сделанный в стиле шеститидесятых. Юре сразу вспомнились первые "Голубые огоньки" по телевизору. Публика была солидная, мужчины в строгих костюмах, дамы в элегантных платьях - никаких красных пиджаков и чулок в сеточку. Юра ощутил себя в прошлом, здесь все еще царил дух добротного советского ресторана. Его дама была одета скромнее всех.
Еда была простая, но очень вкусная. Оркестр время от времени делал паузу, чтобы гости могли в тишине произнести тосты. За несколькими столами, по всей видимости, праздновались солидные даты пожилых людей.
Дождавшись, когда заиграет медленная музыка, Таня, как обычно, пригласила Юру танцевать.
- Тебе здесь нравится, Танечка?
- Конечно, Юрий Маркович! Я как в сказке. А рядом с вами... - она замолчала.
- Что рядом со мной?
- Чувствую себя уверенной.
Юра поднес ее руку к губам. Таня крепко прижалась к нему, будто боялась, что он уйдет.
- Все хорошо, Танечка.
Она заулыбалась, и они вернулись за столик.
- Вот вы здорово подходите друг другу - такие здоровенные оба! - Лада картинно подняла бокал. Она вообще держалась так, будто всю жизнь только и делала, что посещала дорогие рестораны.
"Бедная дурочка, как же ей хочется выглядеть взрослой! - подумал Юра. - А выглядит смешной".
Сева спросил, можно ли ему пригласить Таню.
- Конечно, - ответил Юра. - Тогда я потанцую с Ладой. У него мелькнула мысль, что приятель хочет немного отдохнуть от своей спутницы.
Сева был совсем не мелкий, но Таня на своих небольших каблуках была выше. Юра боялся сильно прижать к себе Ладу, ему было неловко с девушкой, которую он считал ребенком. Наконец вечер подошел к концу. Юра повез Таню в гостиницу.
- Ты вернешься? - шепотом спросил Сева.
- Как бог даст,- в ответ шепнул Юра.
- Если вернешься, не звони - входная дверь будет открыта.
Юра кивнул. Он был изрядно навеселе и пребывал в чудесном настроении. Он был уверен, что Таня не откажет в близости, ведь она еще в поезде дала понять, что не против. А надо ли? Уверенности не было. Как будет, так будет, решил он. Отпустив такси, он спросил, хочет ли Таня, чтобы он остался. Та опустила глаза:
- Хочу, Юрий Маркович.
Но путь ему преградила администраторша. Когда он протянул ей десять рублей, она посмотрела на него, как на сумасшедшего.
- Понял, - сказал Юра и заменил купюру двадцатипятирублевкой, которую приняли с видом, будто делают ему большое отдолжение.
"Совсем они охерели здесь в Ленинграде," - подумал Юра.
В номере он сказал:
- Я тебе уже говорил, если ты не захочешь, ничего не будет.
- А я по-моему вам тоже сказала - не хотела бы, с вами не поехала.
Вместо ответа Юра потащил Таню к кровати. Он думал, что после выпитого у него опять будут проблемы. Но очень бысто почувствовал, что вот-вот кончит. Татьяна тоже ощутила это.
- Кончайте в меня.
Он и собирался так поступить.
А зачем тебе надо было, чтобы я в тебя? - спросил он ее, вытягиваясь рядом на спине.
- Хочу ребеночка от настоящего мужчины, а не от Алика. Боюсь рожать от него. Потому что, если мой ребенок будет хоть немножко похож на него по характеру, я повешусь. А если ребенок будет от вас. он даже не заметит.
- Ты хочешь сказать, что я похож на Алика?
- Да нет, конечно, я имею в виду чисто внешне.
- Дурочка ты,- сказал Юра. - Единственное, чем мы похожи - оба кучерявые... А как ты в Москву попала?
- Алик и привез. Я из поселка, где у них была дача. И когда Алик начал за мной ухаживать, мать сказала, чтоб я не была дурой, что это шанс перебраться в Москву. Я ее и послушалась, сдуру. Вот. Алик решил, что я его собственность и никуда не денусь.
- Он, наверно, тебя любит.
- Он только себя самого любит. А я для него вещь, которая должна быть только его. Он считает, что меня можно бить, делать мне больно.
- Так ведь можно, - сказал Юра. - Поэтому и делает.
- Как же мне быть, Юрий Маркович?
- Ты меня еще по фамилии назови. Мы же не на работе. Или ты считаешь, что это часть твоей работы?
Она поцеловала его в губы:
- Ну что вы, извиняюсь, ты. Можно я буду звать тебя Юрочкой?
- Когда мы не на людях, можно. А пойдем опробуем твою джакузи?
Оказалось, с этой ванной разобраться довольно просто. Юра сел в кресло, закурил и ждал своей очереди. Вдруг Таня позвала:
- Иди сюда, Юрочка.
Он вошел и поразился, насколько Таня хороша без одежды.Было в ней что-то родное, связанное с очень приятными воспоминаниями. Да вот же - она была похожа на куклу, которую ему когда-то купила мать, он лет до трех засыпал с ней, а потом куклу с боем отобрали, мать решила, что негоже мальчику превращаться в девочку. Таня засмеялась и заплескалась в воде, разбрасывая руки и ноги.
- Если я буду тонуть, ты меня спасешь?
- По-моему, я тебя сейчас спасу.
- Ну я же должна отблагодарить своего спасителя. - Она обхватила его руками за шею и поцеловала так, что перехватило дыхание. Впервые за вечер Юра ощутил, что небезразличен ей как мужчина.
Он вылез из джакузи и стал вытираться тем полтенцем, что поменьше, большее оставив Татьяне. Девушка терпеливо ждала, пока он вытрется.
- А теперь, мой господин, - игриво сказала она, - неси меня на наше ложе.
И Юра понес. Она оказалась не такой тяжелой, как могло показаться. Юре захотелось сделать что-то, что было бы ей особенно приятно. Он вспомнил, как ласкала его Оксана и заскользил языком по внутренней поверхности таниного бедра - от самой пятки. Тело ее затрепетало. "Мне удалось ее расслабить," - с гордостью подумал он. Когда язык коснулся клитора, ее затрясло.
- Иди ко мне скорее!
Он не мог не чувствовать, как ее один за другим накрывают оргазмы.
Юра без сил откинулся на спину. Таня нашла его руку и поднесла к губам, покрывая мелкими поцелуями.
- По-моему я сегодня впервые почувствовала, какое счастье быть женщиной.
"Только бы не влюбиться, - думал про себя Юра. - Здесь со своими бы бабами разобраться..." Но сдержаться он не мог. Он повернулся к ней и прижал к груди, как в детстве прижимал куклу. С этим надо было что-то делать. Юра посмотрел на часы. Было три ночи. Тут он вспомнил, что казино внизу работает до шести утра. Он заставил себя оторваться от Тани.
- Ты куда? - спросила она, когда он начал одеваться.
- Хочу посмотреть, что это за казино такое. Ни разу не был. Хочешь со мной?
- Нет, лучше подожду тебя здесь. Ты же скоро вернешься?
В казино можно было зайти и с улицы, и прямо из гостиницы. Народу было немного. Игра шла только на одной рулетке из трех.Из карточных столов тоже работал только один. На всех столах было написано "блэк джек". Юра стал внимательно наблюдать за игрой.Вскоре ему стало ясно, что это самое обычное "очко", причем, как ему показалось, у игрока было преимущество. Он мог в любой момент остановиться и так же в любой момент взять еще одну карту. А дилер был обязан на шестнадцати брать еще, а на семнадцати останавливаться. А чего бы не попробовать, решил Юра. Он сел на единственное свободное место. Тут же подбежал официант:
- Сок? Кофе? Не желаете?
- Если можно, черный кофе, желательно, крепкий.
Не успел Юра купить фишки, перед ним появился стакан крепкого черного кофе. На столе возле каждого игрока была своя лунка для напитка и пепельница. Минимальная ставка была двадцать рублей. Самая дешевая фишка столько и стоила. У Юры с собой было не очень много денег, причем надо было еще оставить на обратную дорогу. Он разменял четыреста. Дилер играл как бы с каждым игроком отдельно, он сдавал каждому изначально по две карты, после чего клал одну открытую карту себе. Две одинаковые карты позволяли игроку сделать "сплит", то есть развести две карты и на каждую делать отдельный набор. Юре досталось две "картинки". У соседа справа было две шестерки. У дилера была открыта пятерка. Когда очередь дошла до соседа, дилер предложил сделать сплит. Тот согласился. На первую шестерку легла семерка.
- Тринадцать, - громко сказал дилер.
- Хватит, - сказал игрок.
На вторую шестерку дилер положил девятку:
- Пятнадцать.
По примеру соседа Юра тоже решил сделать сплит. Сосед посмотрел на него как на умалишенного. Ведь две картинки в сумме давали двадцать! Юра получил двойку и девятку.
- Двенадцать, - объявил дилер.
- Еще, сказал Юра.
Следующей вышла картинка.
- Перебор, - с этой ставки дилер забрал двадцатирублевую фишку.
Перешли ко второй части сплита.
- Девятнадцать.
- Хватит, - Юра понимал, что получить двойку или туза шансов очень мало. У последнего за столом игрока было двенадцать.
- Не знаю, что делать, - вслух посетовал он, - Этот сбил всю игру.
Он долго думал и хлопнул ладонью по столу:
- Карту!
Дилер положил ему картинку:
- Перебор. Играю себе.
На пятерку легла семерка, а потом девятка.
- Двадцать одно, - громко объявил он, собирая все ставки со стола.
- Вот же всегда найдется один придурок за столом, - злобно пробурчал кто-то из игроков.
Юра не первый день играл в карты и быстро понял, в чем заключалась его ошибка. Если бы он не взял карты, а оставил двадцать, как есть, весь стол бы выиграл, а дилер взял бы себе перебор и проиграл. Юра извинился перед всеми:
- Извините, ребята. Я первый раз в казино.
Может, ребята его извинили, но судьба - нет. Уже через десять минут все разменянные деньги были проиграны. Юра полез было за кошельком, но тут сообразил, что больше не имеет права тратить ни копейки, иначе им с Таней просто не на что будет возвращаться в Москву.
Он решил выйти на улицу покурить, но подумав, поджег сигарету прямо в казино. Подбежал официант:
- Что-нибудь попить?
- Проиграли? Бывает, - сказал он, принеся очередной стакан кофе. - В следующий раз повезет.
- Сам виноват. Спасибо за кофе. - Юра отхлебнул и пошел в гостиницу. Он чувствовал себя полным идиотом. "Впрочем, ты и есть идиот, - сказал он сам себе. - Зачем ты брал с собой Таню? Чтобы хорошо провести с ней время или проверить, подходит ли она для работы секретаршей? Еще не хватало влюбиться друг в друга. Тебе нужна шлюха, а не влюбленная дура.Куклу вспомнил... Сопли распустил. Слишком легко тебе в последнее ремя деньги давались," - Юра со злобой ударил сам себя в челюсть. С Таней надо было откровенно поговорить и объяснить, чего он от нее хочет, иначе смысла в этой совместной поездке не было никакого. А потом, если бы она согласилась, проверить на деле, способна ли она на то, что ему надо. Он же для этого взял ее с собой в Ленинград.
Юра вошел в номер. Таня была в полудреме.
- Это ты, Юрочка... Иди ко мне.
Не раздеваясь, он лег рядом.
- Спи, Танечка. Утром нам надо будет серьезно поговорить.
Увидев, что она засыпает, он сел в кресло около кровати. Наверно, это будет жестоко по отношению к ней, конечно. Но все равно для нее так будет лучше - ведь сейчас она чувствует себя вещью... Я тоже хочу сделать ее вещью, но дорогой. А так вон ходит в платье за три копейки. Он посмотрел на ее потрепанное белье. Наверно, Алик ничего ей вообще не покупает. Юра сделает из нее дорогую шлюху, которая поможет ему заключать сделки. Он прикурил от окурка новую сигарету... Откажется - вольному воля, другую найду. Насколько бы легче было бы добиться нужного результата, если б не эта сопливо-слезливая ночь!
Таня открыла глаза.
- Юрочка, почему ты не рядом со мной?
- Делом надо заниматься. Хочу с тобой поговорить о твоей будущей работе. Я должен понять, подходишь ты мне или нет. Сегодняшняя ночь не имеет для будущей работы никакого значения.
- Я слушаю.
- Сначала приведи себя в порядок. Выпьем по чашке кофе, потом поговорим.
Оказалось, кофе можно заказать прямо в холле. Юра предложил Тане перекусить.
- Я, Юрочка, вчера наелась от пуза. Вот кофе - как раз то, что надо.
Она попыталась взять его за руку, но он не позволил:
- У нас с тобой будет серьезный разговор.
- Понятно, Юрий Маркович. А я думала, что понравилась вам.
- Конечно понравилась, Танечка, иначе ничего бы не было. Но жизнь, к сожалению, состоит не из одних удовольствий. Так что допивай и пойдем в номер.
- Я не хочу от тебя ничего скрывать. Если тебе это не подходит, скажи прямо.Я без труда найду другую и будем считать, что просто провели приятно время в Ленинграде.
- Вы меня пугаете.
- Можно на ты. Ведь кроме нас, здесь никого нет.
Юра снова закурил.
- Садись напротив. Чего ты хочешь от жизни в Москве? Ведь, как я понимаю, Алика ты не любищь. Может, я ошибаюсь? Единственное условие: можешь мне ничего не говорить, но если говорить то только правду.
- Я хочу нормально жить в нормальном городе, но пока не знаю, как. У меня ведь даже своего угла нет. Алику я нужна для похоти, а его мамаша держит меня за прислугу, но хочет, чтобы я этому ублюдку ребенка родила - тогда он, возможно, изволит на мне жениться. Счастье какое! - Таня заплакала. - А я противозачаточные пью втихаря, чтобы не залететь от него. Я надеялась, что если вы меня возьмете на работу, сумею как-то вырваться из этого замкнутого круга.
- Я тебе сейчас объясню, что мне от тебя нужно. Обещаю, если будешь делать все, как надо, я тебе реально помогу. Ты должна будешь, во-первых, вести документацию. Бумаг у меня немного. Чтоб печатала письма, их тоже немного. А самое главное, ты будешь ходить со мной на деловые встречи, и если кто-то из нужных мне людей захочет провести с тобой вечер, ты не должна ему отказывать. А он должен быть полностью уверен, что понравился скромной симпатичной девушке. Тогда мне проще будет подписывать договора на выгодных условиях.
- Я что, должна с ними спать?
- Не просто спать, а каждый раз влюбляться. Ведь проститутку он и без меня может себе снять.
- Так что же, я должна стать проституткой?
- А сейчас ты разве не она? Или ты живешь с Аликом по большой любви? Или ты со мной поехала по большой любви, прекрасно понимая, чем это кончится?
- У меня к вам чувство больше, чем любовь, - сквозь слезы сказала Таня, - Вы даете мне надежду.
- Я тебя не тороплю. Ты можешь подумать. В одном будь уверена - я говорил и буду говорить тебе правду, уж точно во всем, что касается тебя.
- Я согласна, Юрий Маркович. Мне думать не надо. Я вам верю.
- Надеюсь, что ты не пожалеешь о том, что приняла такое решение. - С этими словами он грубо завалил ее на кровать.
Одевшись, Юра пересчитал деньги в бумажнике. Осталось как раз на билеты, ни о каких ресторанах речи и быть не могло. Впрочем, это и не входило в его планы.
- Поедем сегодня ночью, - сказал он. Продлевать гостиницу было не на что.
Они заехали на вокзал за билетами и отправились к Севе на трамвае. Дома была только Лада.
- Классно вчера посидели! Какие клевые у Севки друзья! - она была в полном восторге.
Даже лучше, что во время испытания будет присутствовать Лада, подумал Юра.
Когда она вышла, он обратился к Тане:
- Забыл тебе сказать: ты должна беспрекословно выполнять все мои указания. Думать тебе не надо, и задавать вопросы тоже.
Вскоре пришел Сева.
- Мы сегодня ночью уезжаем. Предлагаю устроить отходную.
- Куда пойдем?
- А давай у тебя посидим.
Сева отправился в магазин за водкой, а Лада на кухню, готовить закуски.
- Пойди помоги ей, - велел Тане Юра.
Оставшись один, он закурил. От сегодняшнего разговора ему было противно. А еще противнее - от того, что он собирался сделать сегодня вечером. Рука невольно напряглась, и сигарета сломалась в пальцах. Его мучила мысль, имеет ли он право так поступать с человеком. А его самого кто-нибудь жалел? Только мама. Он успокаивал себя тем, что не заставляет ее это делать, хотя прекрасно понимал, что легко уговорить человека, который находится в безвыходном положении, если дать ему надежду на выход. А выход ли это для нее - Юра и сам не знал.
Вскоре Сева вернулся и девушки начали накрывать на стол. Юра все время подливал Тане спиртное и настаивал, чтобы пила до дна. Оставив девушек одних, он отозвал Севу в сторонку.
- Севка, давай попросим дам станцевать нам стриптиз?
Изрядно выпивший Сева обрадовался:
- Это будет интересно - они такие разные!
Он включил магнитофон. Музыка была явно не подходящая для стриптиза.
- Сейчас найдем что-нибудь приемлемое.
Когда приемлемое нашлось, он, изображая коферансье, объявил:
- А сейчас наши дамы исполнят для нас стриптиз.
Лада сразу вышла на центр комнаты, на ходу расстегивая блузку. Таня вопросительно посмотрела на Юру. Тот кивнул. Она вспыхнула.
- Мне целка не нужна, - шепнул ей Юра.
Таня встала и пошла танцевать вместе с Ладой, на которой уже остались одни трусики.
- Лада, расстегни мне платье сзади.
Та быстро справилась с пуговицами:
- Ну давай, быстрее. Тебе что, стыдно?
Когда девушки остались совсем голыми, Юра подсел к приятелю:
- Как ты смотришь, если мы сегодня поменяемся партнершами?
- С удовольствием. Я и сам хотел предложить.
Юра как раз хотел этого меньше всего, но проверку по его понятиям Таня должна была пройти. Он приобнял Таню за плечи и шепнул ей:
- Если Сева тебя захочет, не отказывай.
Она затравленно посмотрела на него и кивнула.
Когда Сева увел Татьяну в спальню, у Юры все будто закаменело внутри. Он не обращал ни малейшего внимания на Ладу, ласкавшуюся к нему, как кошка.
- Ну Юра, - протянула она, - Ну пошли уже в постельку.
- Прости, Ладушка, я очень устал. Давай в другой раз.
- А тебя не парит, что Севка дерет твою Таньку, а ты меня нет?
- Она не моя. - Юра поднялся и вышел на кухню. Он беспрерывно курил до прихода Тани.
- Ну что, я прошла испытание?
- А с чего ты взяла, что это испытание?
- Ты думаешь, если я деревенская, значит совсем дура? Хочешь, пойду еще к нему. От меня не отвалится.
Вскинув голову, она вышла и громко, чтобы Юра слышал, сказала:
- Севка, пойдем еще разок перепихнемся.
На этот раз она кричала в постели так,что было слышно во всей квартире, будто доказывала будущему начальнику свою профпригодность.
Когда все стихло, Юра, громко, на всю квартиру сказал:
- Пора собираться, а то на поезд опоздаем.
Он старался не смотреть на Таню.
Сева предложил проводить их до стоянки такси. В Ленинграде такси, в отличие от Москвы, по взмаху руки не останавливались. Надо было обязательно дойти до стоянки. Девушки шли впереди, Сева с Юрой за ними.
- Ладка сказала, что у вас ничего не было.
- Не было, - ответил Юра. - Ты же с ней живешь, а Танька мне никто.Когда Юра расплатился за такси у него не осталось ни копейки.
На этот раз билеты у них были на проходящий поезд, и в их купе спали двое мужчин. Несмотря на не очень холодную погоду, было сильно натоплено и запах стоял такой, что, поставив сумку на полку, Юра тут же выскочил в коридор и без стука открыл дверь в купе проводницы. Она была в компании с мужчиной в форме железнодорожника, который выдернув руку из-под ее юбки, спросил:
- Вас стучаться не учили?
- Извините, но ехать невозможно - натоплено так, что нечем дышать. Еще соседи так провоняли купе, что на свалке дышать легче. Один из них храпит так, что стенки дрожат.
Проводница с Юрой прошли к их купе.
- Ну и что я могу сделать? Хотите комфорта, ехали бы на "Стреле". А в нашем поезде народ все больше простой. Решили на билетах сэкономить, так не жалуйтесь.
Юра не стал объяснять, что билетов на другой поезд просто не было.
- Ваши соседи через два часа выходят, так что потерпите.
- Как это выходят? - Юра привык, что ленинградский поезд делал только одну остановку в Бологом.
Состав начал тормозить и проводница убежала к себе, бросив на ходу:
- Это вам не скорый, расписание посмотрите.
Юра посмотрел и обнаружил, что остановок было много и вместо восьми часов дорога занимала двенадцать. "Вот же попали...". Таня стояла в коридоре около купе.
- Пойдем в тамбур, покурим.
Он протянул ей сигарету, и она тоже жадно закурила.
- Ну что, не привыкли к таким поездам, Юрий Маркович?
- Я и не в таких ездил. - Юра не врал, ему приходилось ездить и в общих и плацкартных вагонах. Просто отвык, не хотелось бы привыкать снова.
Тут он сообразил, что если поезд не только ночной, в нем наверняка должен быть вагон-ресторан. Все лучше, чем это вонючее купе.
- Танюша, пойдем посидим в вагоне-ресторане? Ты же говорила, что у тебя какие-то деньги есть... Я тебе потом отдам. Нам всего-то пару часиков, потом они выходят.
- А сумки наши не упрут?
- Это же не воры, это просто быдло.
В ресторане народу почти не было. Юра заказал кофе и предложил Тане тоже что-нибудь взять, напомнив, что отдаст ей деньги в Москве. В меню, к его удивлению оказались прирожные.
- Водку? Вино? - спросил официант.
- Нет, только кофе и пирожное.
Официант с разочарованной миной пошел выполнять заказ.
Находиться рядом с Таней после того, что произошло, было для Юры просто пыткой. А она молча, не подымая глаз ела свое пирожное.
- Танечка, извини, наверное, я не должен был этого делать, - наконец выдавил он из себя. - Но я обещал тебе не врать. Когда мне сказали, что мне положена секретарша, я сразу стал думать, а зачем она мне. Написать два письма и переложить три бумажки я и сам могу. А вот если будет женщина, которая через постель сможет помогать мне делать бизнес, - это совсем другое дело. Не я эти правила придумал, и не мне их отменять. Не буду врать, я хотел, чтобы это была ты и сделал все, чтобы Алик попросил взять тебя на работу. Вот. Если ты теперь откажешься со мной работать, я пойму. Я не так молод, как ты, и кое-что видел, хотя, ты тоже видела. Если бы в свое время встретил такую, как ты - мог бы быть счастлив с ней. А жизнь доказала мне, что все бабы - шлюхи. У тебя наерно, нет иллюзий по поводу того, что живя с Аликом, ты тоже шлюха. Я понял, что если ты каждый день ложишься в постель с нелюбимым, тебе можно это предложить. И не ошибся - ведь ты же легко пошла с Севой.
- Кто вам сказал, что легко? Был бы выбор - отказалась бы. У меня теперь ощущение, что искупалась в чане с дерьмом. Вы вот даже побрезгуете теперь до меня дотронуться.
Вместо ответа Юра схватил ее руку и начал ее целовать.
- Ты ошибаешься. После того, что произошло, ты стала мне ближе. Ты прекрасная женщина. Я хочу тебе помочь. Рано или поздно ты встретишь мужчину, может даже среди тех, с которыми придется переспать "по работе". Ведь не все же такие законченные подонки, как твой Алик или я.
- А вы считаете себя подонком?
- Наверно, после того, что я заставил тебя сделать, я именно подонок. Но раз я решил, что мне нужна такая женщина, я думал,что надо это сделать, а вот теперь не уверен.
- Да не мучайтесь вы, Юрий Маркович. Все правильно. Подумаешь, раздвинула ноги. Ведь мы бабы для этого созданы. Если некого любить, какая разница, с кем. Я уже согласилась с вами работать. Если подхожу...
- Конечно подходишь. - у Юры как гора свалилась с плеч. - Надеюсь, такие вещи тебе придется делать совсем не часто. Только для очень нужного дела. То, что я тобой брезгую - глупость. После сегодняшнего разговора я наоборот стал тебя больше уважать.А быть с тобой как мужчина, это большое счастье.
Поезд остановился. Юра посмотрел на часы.
- Ну вот, наши соседи наверно сейчас выходят.
- Танечка, расплатись, пожалуйста. Я тебе все отдам.
- Вы уже говорили, Юрий Маркович. - она протянула ему свой кошелек.
В купе действительно никого не было. Но запах остался. Юра резко дернул окно. Оно не открывалось, тогда, открыв дверь, он открыл окно в коридоре. Тут же прибежала проводница:
- Вы хотите мне весь вагон застудить?
- Я только хочу, чтобы выветрилась эта вонь. Нам еще десять часов ехать.
- Ну-ка немедленно закрой окно!
- А пошла ты... - Юра был зол, как черт.
- Я сейчас начальника поезда вызову.
- Да хоть начальника всей железной дороги. Пока купе не проветрится, я окно не закрою.
Из-за шума из соседних купе начали выходить пассажиры. Некоторые брали сторону Юры, некоторые проводницы.
- Вам самим не мерзко ехать в этом удушье? Душегубка какая-то.
Несколько мужчин тоже попытались открыть окна напротив своих купе. Юра понял, как ему повезло - ни одно окно больше не открывалось.
Проводница прибежала вместе с тем самым мужчиной в железнодорожной форме.
- Я вас высажу на следующей станции, если вы немедленно не прекратите безобразничать.
- Только попробуй! - Юра был не себя. На этот раз почти все пасажиры начали за него заступаться.
- Если вы отстанете, обещаю, через пятнадцать минут закрою. Люди должны хоть чуть-чуть подышать.
Проводница со своим спутником сочли за лучшее удалиться, и через четверть часа Юра дейстительно закрыл злополучное окно.Они с Таней пошли в тамбур покурить перед тем, как ложиться спать.
- А я вас зауважала, Юрий Маркович. Не каждый может назвать себя подонком. Вы не хотите казаться лучше, чем есть. Если честно, я таких раньше не встречала.
- Не называй меня Юрий Маркович. Мы же не на работе. Можно поцеловать женщину, к которой брезгую прикоснуться?
Она вяло ответила на поцелуй. "Ничего, простишь, куда ты денешься," - подумал Юра.
Они вернулись в купе.
- Давай спать, - сказал Юра.
Они легли на полки и, несмотря на несвежее белье, моментально заснули.
Прямо с вокзала Юра хотел поехать на работу, но был настолько вымотан, что одолжил у Тани денег на метро и отправился домой. Оксана была дома, но одета, будто собиралась уходить.
- А я ждала тебя только завтра.
- Ты куда-то собираешься?
- Хочу кое-что купить.
- Ладно, я спать.
Юра пошел в спальню. После поезда очень хотелось лечь в чистую постель.
- Ты бы в ванную сначала пошел, - крикнула Оксана.
Она быстро набрала воду и добавила пену, как он любил.
- Иди. Постелю тебе и уйду. Скоро вернусь.
"Господи, как же приятно," - нежась в пене думал Юра. Но он испугался, что заснет и быстро вылез из воды. Выйдя из ванной, он почувствовал, что еле держится на ногах. Усталось была запредельная, но, скорее всего, не от недосыпа - не спать по ночам он привык уже давно. Он немного опасался, не поймет ли Алик, что Таня была не у мамы.
Когда он открыл глаза, Оксаны все еще не было, зато с работы пришел отец.
- Как съездил?
- Хорошо. А у вас тут как? Не ругались?
- Возможностей не было, она два дня дома не ночевала.
- Ну и хрен с ней, - искренне сказал Юра.
- Не пойму, как можно так жить, - заметил отец.
- Скоро поймешь.
Оксана явилась только под утро. Она сказала, что провожала подругу Таньку из Риги.
- Ты ее помнишь? Мы с ней были вместе, когда познакомились с тобой.
- Вообще-то поезд на Ригу отходит вечером, а сейчас уже утро скоро.
- Так она самолетом.
- Ну хорошо.
От Оксаны исходил резкий запах - спиртное вперемешку с духами. "Только бы приставать не начала," - подумал Юра. Но Оксана спокойно легла спать. Юра подумал, как хорошо, что недолго осталось.
Когда он довольно рано пришел на работу, Эмиль был уже на месте - он всегда приезжал раньше всех.
- Ну как съездили?
- Бесполезняк. Доныч не знает, надеюсь, что я Таньку с собой брал?
- Ты за кого меня держишь? Ну ты ее хотя бы отодрал?
- Конечно, и не только я.
Он подробно рассказал Эмилю, как он видит Татьяну на месте его секретарши и как он устроил ей проверку. Он умолчал только о своем походе в казино.
- А ты жестокий, - сказал Эмиль. И добавил, подумав: - Хотя все правильно. С волками жить - по волчьи выть.
- Эмиль, я хочу, чтобы Танька выглядела как куколка. Ее надо полностью одеть, маникюр, педикюр и все такое. Есть на примете кто-нибудь, кто бы ей занялся?
- Попрошу Татьяну, бывшую Михал Доныча. Она как раз очень "любит" Рейниша.
Вскоре появился и Рейниш, один.
- А где Татьяна? - поинтересовался Юра.
- Скоро приедет. А ты чего о ней спрашиваешь?
- Так ты же меня сам просил ее на работу взять. Вот я и взял.
- Ладно, позвоню, чтобы поторопилась.
- Вообще-то я ее предупреждал чтоб не опаздывала.
- Но отдел только послезавтра переезжает, - попытался возразить Алик.
- Но зарплата ей идет с сегодняшнего дня. Или мне ей эти два дня не оплачивать?
Татьяна приехала приблизительно через полтора часа. Под правым глазом был синяк, который не удалось замазать.
- Таня, выйди, - сказал Юра.
Он резко заломил Алику руку.
- Ты что?! - завизжал тот.
- В следующий раз сломаю, понял?
Алик тихонько скулил.
- Не слышу ответа.
- Понял, понял.
Только после этого Юра отпустил его.
- А это тебе на память, - он с размаху ударил Алика по лицу. - Чтобы помнил, о чем мы с тобой договаривались.
- Я все Михал Донычу расскажу, он тебя выгонит.
- Ты еще маме позвони, она тебя пожалеет.
Алик заканючил, что он не просто так избил Таньку:
- Она сказала, что едет к матери а сама ****овала где-то.
- Ты в этом уверен?
- Приехала помятая, несла что-то невразумительное. Ну понятно же.
- Ты, Алик, если она тебя не устраивает, выгони ее. А бить не позволю - это мой работник.
- Моя баба. - Алик выпятил грудь. - Захочу, вообще прибью.
Юре надоел этот бессмысленный разговор:
- В общем, я тебе все сказал. Если что - пеняй на себя.
Рейниш подскочил к Эмилю, хранившему во время разборок олимпийское спокойствие.
- Эмиль Михалыч, скажите ему.
- Что мне ему сказать? Что ты дерьмо? Так он это и без меня знает. А поднимать руку на женщину безответную может только конченая мразь, это я тебе скажу. - Эмиль выделил голосом слово "тебе". - У тебя мать деньги лопатой гребет, а твоя девушка ходит в обносках... Слава богу, через два дня буду реже идеть твою поганую рожу.
- И еще, Алик, - вмешался Юра - Если я тебя увижу в моем новом офисе - просто спущу с лестницы. А теперь пошел вон.
- Кто ты такой, чтоб меня гнать?
- Я человек. Или хочешь, чтобы я тебя проводил?
Юра сделал шаг по направлению к Алику. Тот опрометью бросился к двери.
- А Донычу я сам сегодня скажу, - крикнул ему вслед Юра, - Что там, где находишься ты, моей ноги не будет.
Его трясло.
- Успокойся, - Эмиль положил ему руку на плечо, - Он не стоит твоих нервов.
- Да я не об этом. Боюсь, Танька решила, что он все знает о нашей поездке. А может, знает?
Юра вышел на улицу к Тане и закурил.
- Хочешь? - он протянул ей сигарету.
- Куда это мой придурок понесся? - спросила она, прикрывая рукой синяк.
- Обдумывать свое поведение. Я же говорил, что никому тебя в обиду не дам. Алик не исключение.
Они вернулись в офис. Эмиль сказал, что дозвонился до Татьяны Татарской и она скоро приедет.
- Тебе, Таня, будет поручение - Татьяна поможет тебе приодеться и привести себя в порядок, чтобы ты хорошо выглядела к первому своему рабочему дню в новом офисе.
- А как же я Алику объясню, откуда у меня новые вещи?
- Я сам ему объясню, что кооператив выделяет деньги на своего ценного сотрудника.- Усмехнулся Эмиль. - И считай, что это твоя спецодежда.
- Эмиль, просьба есть, - сказал Юра, - Обойдетесь без меня при переезде? Мне надо порешать кое-какие свои вопросы. Дашь два дня?
- Добро. Послезавтра выходишь уже на новое место.
Юра поцеловал Тане руку и уехал.
И только подъезжая к дому он вспомнил, что так и не отдал Тане деньги. "Совсем нехорошо, - подумал он, - Так по пустякам теряется авторитет у подчиненных". Войдя в картиру он тут же позвонил Эмилю и попросил отдать Тане триста пятьдесят рублей. После этого он приступил к обдумыванию планов на ближайшие два дня. Во-первых, совершенно необходимо повидать Борю и Надю. Во-вторых, надо съездить к Леньке, он по нему дико соскучился, и Ленька к тому же нашел еще одного преферансиста, так что, если все сложится, можно будет восстановить посиделки за карточным столом, которые всегда были частью его жизни.
Оксана, придя домой, ничего не стала Юре объяснять, а он ничего не спрашивал. Для него конец их совместной жизни был предрешен еще тогда, когда он на свадьбе ее друзей понял, что она его в грош не ставит.
Отправившись в Калининград, Юра не стал покупать никаких подарков, только букет для Нади прямо на станции. На сей раз он решил ограничиться деньгами. Дверь открыла Надя.
- Что это с тобой, Гольдберг? Ты мне второй раз в жизни даришь цветы?
Юра протянул ей деньги и сказал, что очень соскучился.
- А Борька на улице с ребятами. Будет только через час-полтора.
Юра тут же набросил цепочку и поволок Надю к дивану.
- Ты что творишь, Гольдберг?
- Ну я же сказал, соскучился.
- Ну что ты как малолетка. Дай хоть диван разложу.
И снова он понял, что никакая женщина в постели не сравнится с его бывшей женой.
- И почему я тебя до сих пор терплю, - заявила она, целуя его.
Юра ответил ей, как ему показалось, жарким поцелуем.
- Седой уже, а целоваться так и не научился. Хоть бы молодуха тебя научила. Только обслюнявил всю. Давай, одевайся, сейчас уже Борька придет. Идем, кофе тебе налью.
Они пошли на кухню. На телевизоре лежал немного подросший котенок. Надя сказала, что никогда не выключает телевизор, потому что ему там тепло. Юра потянулся к котенку, чтобы погладить, но тот поднял лапу с выпущенными когтями, и пришлось отдернуть руку.
- Дикий какой.
- Ничего, привыкнет. Хуже, что к туалету никак не могу приучить - писает, где попало.
Только тут Юра обратил внимание, что у Нади исцарапаны все руки.
Наконец появился сын.
- О, привет, пап! Давай в хоккей?
- Пока не поужинаешь, никакого хоккея, - отрезала Надя. - Папа никуда не спешит, - она вопросительно посмотрела на Юру.
- Совсем никуда, - подтвердил тот. - Завтра отведу тебя в садик.
После ужина рубились в хоккей, пока Надя не сказала:
- Ну-ка, Боря! С ума сошел? Я тебя завтра не подниму. А ты тоже хорош, не понимаешь, что ребенку спать пора.
Пока Надя укладывала Борю, Юра вышел на кухню. Он сам сделал себе кофе, внимательно наблюдая за котенком, который, казалось, тоже следил за ним.
- Изучаешь, усатый? - сказал он котенку. - Ну ничего, мы еще подружимся.
На кухню пришла Надя.
- Мы с Борей назвали его Тимофей, Тимочка.
Юра посадил Надю себе на колени.
- Я вас заберу летом, можешь не сомневаться.
Надя прижалась к нему всем телом:
- Посмотрим на твое поведение.
- Ты не можешь гадость не сказать, - Юра чмокнул ее в нос.
- Не могу, - согласилась бывшая жена.
Юра вошел в полутемную комнату и увидел, как, силой раздвинув ей ноги, Сева пытается овладеть Таней. Таня кричала и просила не насиловать ее.Юра подбежал и отшвырнул Севу в сторону. Он ожидал, что Сева набросится на него, но тот выбежал из комнаты.
- Иди ко мне, мой спаситель, - протянула к нему руки Таня.
Юра вошел в нее, но его член как будто провалился в пустоту.
- Ну что же ты, по-прежнему мной брезгуешь? - женщина вонзила ему в спину ногти.
- Ну давай же!
Боль в спине становилась нестерпимой.
- Ты чего орешь? Борьку же разбудишь. Ах вот оно что... - Надя вытащила из постели котенка, который вцепился Юре в спину. - Ты же чуть Тимочку не раздавил!
Она прижала к себе животное, которое тут же когтями всех четырех лап впилось ей в руку. Тут уж приглушенно заорала Надя.
- Пойдем, посмотрю тебе спину.
Она зажгла на кухне свет и сокрушенно сказала:
- Дааа. Намазать я тебя намажу, а вот как ты своей пассии объяснишь?
Тимочка привычно разместился на телевизоре, как бы говоря всем свои наивно-наглым видом: ну и что вы мне сделаете?
- Поделом мне,- сказал Юра, - Я тебе изменял во сне.
- Тогда вот тебе за это, - Надя щедро намазала царапины йодом, потом обработала себе руку. - Будешь знать, Гольдберг, как изменять.
- Молодо-зелено, - ответил Юра.
- Может и зелено, но уже не молодо. Остепенись, Гольдберг, глядишь, и коты нападать не будут.
Юре так и не удалось выспаться. Он, как и обещал, отвел Борю в детсякий сад, где ему еще раз сказали, что сын его копия. Вернувшись домой, он пошел спать, потому что на вечер договорился с Леней писать пулю, хотелось быть свежим. Но сон не шел. Болела спина... Сейчас ему было очень хорошо с Надей, но он все помнил и понимал, что при ее характере это хорошо в любой момент может превратиться в кошмар. Он уже отвык от того, что к нему придираются по поводу и без повода. И во-вторых, откуда он знает, что у нее сейчас нет любовников? Она ведь зачем-то просит его всегда звонить перед тем, как приехать? Отвезти сына на ночь к маме и поехать к кому-нибудь, а то и привести мужчину к себе - никаких проблем. Чем она лучше остальных? Да только тем, что у нее есть твой ребенок, ответил сам себе Юра. Все равно хуже, чем сейчас не будет. Жить с Оксаной он больше не хотел и не мог. Да и Оксана, расставшись с ним, еще сможет устроить свою жизнь... Заснуть удалось только под вечер. Проснулся он от телефонного звонка. Звонил Леня:
- Ну ты где? Мы тебя уже ждем полчаса.
- Уже выезжаю.
Юра быстро умылся, оделся и побежал в сторону метро.
Он опоздал больше, чем на час, чего за ним не водилось.
- Извините, проспал.
- Ночью спать надо, - съязвил Ленька.
Тут вошла Люда:
- Кто бы говорил! Привет, Юр.
С новым партнером играть было приятно. Юра сразу понял, что он сильный преферансист и надо включаться в игру по полной. Увлекшись, он откинулся на спинку стула и чуть не закричал от боли.
- Что у тебя со спиной? Снимай рубашку, посмотрю, - сказал Леня.
- Кот поцарапал.
- Людка, принеси мазь!
- Ну и какая кошечка тебя поцарапала? - спросила она, смазывая его раны.
Юра засмеялся:
- Ну почему никто не верит, когда говоришь правду? Я действительно случайно лег на кота, точнее на маленького котенка.
- А почему ты к нам никогда не приводишь Оксану? - спросила Люда.
- Между нами, я собираюсь с ней расставаться.
- Ну и правильно. Вы друг другу совсем не подходите.
- Это не наше дело, - одернул ее Леня. - Намазала, иди отсюда, не мешай играть. Через часок сделаешь мне чаю, а ребятам по кофейку.
Домой Юра вернулся только под утро. Жаль, надо на работу. Была бы возможность, он бы не вылезал из-за карточного стола. В полдесятого за ним приехал Перкатов.
Вход в новый офис был из уютного дворика, в котором было так тихо, будто с другой стороны дома не била ключом суетливая московская жизнь. Эмиль был уже на месте.
Вскоре появились Володя и Саша и тут же уехали с Перкатовым за очередной партией видеотехники. Вроде все в сборе. А Таня где? Юра совсем о ней забыл.
- Она звонила, - будто читая его мысли, сказал Эмиль. - Ее Алик запер, но когда его мать пришла из магазина, она выбралась. Уже едет на работу. Кстати, увидишь ее, смотри, не упади. С такой секретаршей мало зарабатывать стыдно.
- Кстати! - Юра достал четыреста рублей. - Спасибо, что отдал Тане.
Эмиль протянул ему полтинник сдачи.
- Да не надо, Эмиль.
- Бери. В расчетах надо быть четким до копейки.Другое дело, можешь за меня заплатить в ресторане, или я за тебя.
Вбежала запыхавшаяся Таня.
- Эмиль Михайлович, Юрий Маркович, извините за опоздание! Он меня специально запер,уверена.
- Не расстраивайся, Танюша. - Буду в Политехническом, поговорю с этим гаденышем.
Все это время Юра смотрел на свою секретаршу открыв рот. Он даже представить не мог, что простая русская девчонка может так эффектно выглядеть. В юбке, открывавшей высокие полные ноги, она выглядела ошеломительно сексапильно.
- Пойдем, покажу тебе твои владения, - позвал Юру Эмиль.
Юра попросил Таню, чтоб она сделала им кофе и они пошли осматривать "владения". В комнате, отведенной под его кабинет, стоял большой стол. Кресло выглядело таким удобным, что захотелось тут же в него плюхнуться, что Юра и сделал.
- Это еще не все, - Эмиль был доволен произведенным эффектом. - У тебя есть селектор, так что можешь ее вызывать, когда надо.
Допив кофе, Эмиль уехал. Юра с Таней остались вдвоем.
- Ну как я вам? - спросила Таня.
- Выглядишь шикарно, но я-то знаю, что самые дорогие тряпки ничего не стоят по сравнению с тем, что под ними, - искренне сказал Юра.
- Тоже скажете, Юрий Маркович.
Вместо ответа он поцеловал ей руку:
- Скажу.
- Вы будете смеяться, а я за вами соскучилась, - сказала Таня.
- Я тоже, Танечка, - ответил Юра. - Но надо работать.
Он с важным видом достал пачку бумаг.
- Распечатай мне, пожалуйста, список наших работников. - какой список, каких работников? Он просто пришел в смятение от таниного признания и должен был это переварить.
Вскоре вернулись ребята. Юра послал Таню в только что открышийся "Макдональдс" за обедом для всех. В "ресторане быстрого питания" была очередь минимум часа на два. Он ведь был одной из новинок в Москве, о которых и слыхом не слыхивали. К этим новинкам относились и акционерные общества. Леня рассказал, что купил, а через неделю с хорошим наваром продал акции МММ. Юра сразу понял, что это финансовая пирамида, и предупредил друга, что она в любой момент может рухнуть.
- Я тоже не лаптем щи хлебаю. Что ты думаешь, купил, не разузнав, кто они такие? Конечно, жулики. Но какое-то время продержатся. К ним столпотворение больше, чем в мавзолей.
Таня принесла всем по биг-маку, пакету картошки и коле с яблочным пирожком, а себе - только пирожок.
- Ты чего так скромно? - спосил Юра.
- Не хочу стать жирной. Вот, - она посмотрела на свой пирожок, - не удержалась.
К Юре подошел Володя:
- Могу тебя познакомить с парнем, который может быть полезен. Крутится, как мы. И кстати, преферансист.
- Ну приводи, познакомимся. Теперь, слава богу, есть куда приводить.
После обеда Юра решил пообщаться с братом. За то время, что Саша работал у него, они разговаривали только по делам. Он пригласил его в свой кабинет.
- Ну как дела, Саша?
- Да все нормально. Все отвезли на склад, как положено.
- Да я не об этом. Как вообще дела? Как Инна с Максимом? - Юра уже давно не видел невестку и племянника. Когда Саша женился, Ида Лазаревна была очень недовольна - "с такими красивыми девками гулял, а кого выбрал! Не еврейка, страшненькая, да еще и иногородняя". Юру же выбор брата нисколько не удивил - тот всех баб считал дурами, а москвичек - к тому же дурами с претензиями. Еврейки же в его глазах имели дополнительный минус потому что были неадекватными в самооценке: "каждое уебище считает себя первой красавицей и умницей".
- А ты приезжай в гости, посмотришь, как мы живем. Не по-царски,конечно, но вполне достойно.
Юре показалось, что последние слова тот произнес не без зависти. Наверно, его не могло не задевать, что младший брат зарабатывает в три раза больше . Между тем, младший брат давно простил старшего за то, что он отбил когда-то у него, пятнадцатилетнего, девушку.
Дома Юра попросил отца намазать спину мазью, которую дал Леня.Она очень хорошо помогала, болеть стало намного меньше. Спать он лег в майке во избежание лишних расспросов.
Утром он пришел на работу и узнал, что володин приятель приедет где-то к пяти. На вешалке он заметил старенькое танино пальтишко, которое ну никак не подходило к ее новому, шикарному облику. Отправив сотрудников за партией товара, он предложил Тане пойти с ним в магазин подобрать пальто. В то время, как грибы после дождя, повсюду возникали вещевые рынки, где можно было купить много чего, но Юра по привычке повел девушку в ближайшую "комиссионку". Но там ничего подходящего не оказалось. Только в третьем магазине обнаружился плащ, который понравился обоим. К этому плащу Юра подобрал идеально подходящий шарф.
- Вы меня балуете, Юрий Маркович.
- Ты должна выглядеть шикарно. Это я могу ходить в мятых штанах, а ты - лицо офиса, по которому судят о всех нас. Кстати, очень хочется есть. Приглашаю в "Арагви".
Юра вообще-то не пил вина, но на этот раз заказал бутылку "Киндзмараули". С Таней ему было очень хорошо, и он боялся себе в этом признаться. На столе появились лобио, сациви, грибы по-грузински, сулугуни на сковородке, а затем - шашлыки.
- Надеюсь, у тебя на орехи аллергии нет? - рассмеялся он.
- Нет. Мне здесь очень понравилось в прошлый раз.
Они утолили голод и выпили пол бутылки вина.
- Расскажи о себе, - попросил Юра.
- Ну, вы знаете, я родилась и до Москвы жила в поселке Приокский. Училась на одни пятерки... Отец умер рано, и мама одна воспитывала меня. В шестнадцать мне понравился парень, он был старше на два года. Он и был моим первым и единственным мужчиной до Алика. В самом конце войны его забрали в Афган. Погиб в первом же бою.
- Ты его любила?
- Тогда казалось, да, а теперь уже не знаю. На следующее лето ко мне начал клеиться Алик, я тебе говорила, у них там дача. А мне было все равно, кто. Хотелось забыться. И когда Алик позвал меня в Москву, согласилась. Да и мать настаивала, чтобы поехала.
- А что, ты сама не хотела?
- Да мне тогда все равно было. Я ж не думала, что так влипну.
- А почему назад не уехала?
- А что там делать? Коровам хвосты крутить? Или в сельпо алкашам водку продавать? Другие девушки в Москве хорошо устраиваются, а я чем хуже? Вот вы обратили на меня внимание, Юрий Маркович, и работать к себе пригласили. Вот он мой шанс. Не сомневайтесь, я все сделаю, чтобы вас отблагодарить. Надо будет, лягу под любого... Но знаете, тогда в Ленинграде я поняла, что для меня это очень непросто.
- Танечка, это жизнь. Обещаю, что это будет нечасто, только в самых исключительных случаях.
- Ладно. Как же мне дальше быть, Юрий Маркович? После Ленинграда не могу спать с Аликом.
- Почему?
- Да просто противно. Вот до вас не знала, как это - с настоящим мужиком. Не поверите, к этому оболтусу великовозрастному мама до сих пор в ванную заходит спинку потереть. И они там такие звуки издают, что разные мысли возникают.
- Бедная ты моя, - Юра взял ее руку и поцеловал.
Она уткнулась ему в плечо и разревелась:
- Вы мне понравились сразу, как я вас увидела. После гостиницы - влюбилась, а когда вы подложили меня под Севу - возненавидела. После нашего грязного поезда я почувствовала, что люблю вас. И когда вы денег у меня на метро попросили, я так расчувствовалась. Подумала, вот если бы вы были бедным, сразу поверили бы, что я вас люблю. А так, наверно, думаете, что я свою выгоду ищу.
- Я так не думаю. - Юра поцеловал обе ее руки.
- Извините, что разоткровенничалась. Но вы сами просили рассказать о себе - вот я и рассказала.
- Я тебе за откровенность очень благодарен. Я теперь гордиться буду, что такая, как ты, так ко мне относится. Поверь мне, милая, я этого не заслуживаю.
Выйдя из ресторана, они проходили мимо памятника Юрию Долгорукому. Здесь Юра вдруг обнял Таню и крепко поцеловал ее в губы.
Как можно признаваться в любви мужчине, который подложил тебя под другого? Нет, Юра решительно не понимал женщин, и думал, что никогда не поймет. Наверно, ему это просто не дано.
- Если ты действительно хочешь уйти от Рейниша, я придумаю, как тебе помочь.
- Буду благодарна вам по гроб жизни. Он же меня и сейчас бьет, только не по лицу.
- Рано или поздно я с этой сукой разберусь, обещаю тебе, - сказал Юра. Он попросил никому не говорить, что они обедали в ресторане, а то слухов не оберешься.
В офисе все были уже на месте и пили кофе.
- С обновкой, - сказал Перкатов Тане.
- Это все Юрий Маркович. Говорит, что я должна солидно выглядеть.
В дверь позвонили - пришел приятель Володи. Юра пригласил его в кабинет и попросил Таню сделать кофе. Они были примерно одного возраста, может Коля Андреев - так звали парня - чуть старше. Держался он легко и непринужденно. Он довольно мастерски "раздувал щеки", по меткому выражению Эмиля. Коля сообщил, что имеет выход на большие контракты, больших продавцов, так что если у Юры появится покупатель, можно будет что-нибудь сообразить вместе. Новый знакомец сообщил, что имеет постоянный столик в ресторане "Будапешт" и тут же пригласил Юру отметить встречу. Юре совсем не улыбалось еще раз идти в ресторан.
- Давай как-нибудь в другой раз. Чует мое сердце, видимся не последний раз. А мне сказали, ты преферансист?
- Правильно сказали. Расписать пулечку и трахнуть девочку всегда готов. Кстати, что за деваха у вас там в приемной? Очень ничего.
- Это наша секретарша.
- Можно с ней замутить?
- Это ты у нее спроси, - Юру вдруг кольнуло давно забытое чувство ревности.
- Ладно, перекинусь парой слов. Координатами мы обменялись, о пуле, считай договорились. Пойду. Кстати, как ее зовут?
Не успел он выйти, Юра нажал кнопку селектора:
- Таня, зайди.
Когда она вошла, он сказал:
- Этот парень не задание. Просто потенциальный партнер. Сама разбирайся, я возражать не буду.
- Совсем дурак, - вспыхнула Таня. И тут же спохватилась: - Извините, Юрий Маркович.
Юра был счастлив оттого, что его назвали дураком.
Знакомство с Колей привело Юру в хорошее расположение духа. Все разошлись по домам, и Таня тоже ушла, сделав ему на прощанье чашку кофе. Юра собирался уходить, но тут зазвонил телефон.
- Это Василий Петрович, - голос был знакомый, но Юра никак не мог вспомнить что за Василий Петрович такой.
- Помнишь, ты мне кирпич отправлял на Кубань? Звонил тебе домой, мне твой рабочий телефон дали.Мне тут кое-что надо, сможешь помочь?
Они договорились, что завтра утром встретятся в офисе.
Придя домой, Юра застал Оксану в хорошем настроении. Когда Юра поужинал, она предложила ему сходить прогуляться. Напротив дома был Симонов монастырь с примыкающим к нему стадионом "Торпедо". Они спустились вниз к стадиону, там воздух был свежим и чистым. Оксана вдруг сказала:
- Что-то у нас не ладится...Я тебе что, совсем не нужна?
- Ну как ты такое могла придумать! - Юра обнял ее за талию. - Очень нужна. Просто дела всякие...
Юра развернул девушку лицом к себе:
- Может, просто у нас период такой. А скорее всего, мы оба виноваты в том, что между нами происходит.
Оксана обняла его и поцеловала в губы.
- А может, ты просто остыл ко мне?
- Я тебе сейчас покажу, как я остыл.
Юра стал целовать Оксану и полез ей под пальто
- Ты что делаешь, хулиган! Не можешь до дому дотерпеть?
- А давай еще погуляем,воздухом подышим, - предложил Юра. - А потом уже дома...
- Почему ты перестал меня обнимать? Мне холодно, - Оксана прижалась к нему.
Погуляли еще полчаса. Оксана наполнила ванну, и когда Юра залез в воду спросила:
- Можно я к тебе?
Несмотря на чудодейственную ленькину мазь, царапины, оставленные котом, были еще заметны. Юра не мог не оценить, что Оксана не задала ни одного вопроса по этому поводу. Перебравшись в спальню, они любили друг друга почти до утра. Оксана встала непривычно рано и убежала, оставив ему кофе на столе, сославшись на то, что ей сегодня надо быть в институте как можно раньше.Для Юры эта ночь уже ничего не значила, намерение расстаться с Оксаной его не оставило и даже стало сильнее. Он был совсем не против того, чтобы после расставания Оксана осталась его любовницей. Точно так же, как и Надя - если бы можно было не жить с ней под одной крышей, а встречаться, как сейчас... Это было бы идеально, если бы не Боря. Он понимал, что не любит ни ту, ни другую, и жить с Надей может быть даже хуже, чем с Оксаной. Но он уже для себя все решил. Надя с Борей должны были занять свое законное место в его доме. И вообще, что ты мучаешься? - говорил он себе. Оксана в постели искуснее Нади, почему надо себе отказывать в удовольствии, пока она рядом?
Наконец приехал Перкатов. Юра даже не стал приглашать его в дом.
- Поехали, у нас сегодня ранний гость.
Таня была уже на работе:
- Кофейку, Юрий Маркович?
- Да. Скоро придет клиент.
- Это наш клиент? - Таня подчеркнула голосом слово "наш".
- Пока не знаю. Будет видно после переговоров.
Василий Петрович пунктуально пришел ровно к одиннадцати. Он принес большой список позиций, которые хотел бы приобрести с юриной помощью. Это была очень хорошая сделка. Юра нажал на клавишу селектора:
- Таня, зайти ко мне.
- Сделай ксерокс, - попросил он, отметив про себя, что клиент по-мужски оценивающе оглядел Таню.
Когда та вышла, он спросил:
- Замужняя?
- Насколько я знаю, нет.
- А давай так сделаем: ты за день прикинешь, что к чему, а вечером приглашаю в ресторан. Я остановился в гостинице "Минск", заодно все и обсудим.
- Спасибо. Думаю, за день разберусь с твоией спецификацией.
- Ну тогда в восемь у ресторана "Минск".Если возьмешь с собой свою помощницу, буду очень рад.
Когда он ушел, Юра вызвал Таню.
- Тань, нас с тобой в ресторан пригласили.
- Я должна буду с ним быть? - спросила она.
- Сам не знаю. Для того, чтобы по максимуму заработать на нем, скорее всего да.
Таня вскинула на него глаза и тут же опустила их. Юра успел прочитать в ее взгляде и возражение, и смирение.
- Как скажете, Юрий Маркович. Я все поняла.
Она вышла. У Юры на душе заскребли кошки, но он взял себя в руки и стал заниматься работой. По всему выходило, что сделка очень выгодная. Но во время разговора Юра понял, что клиент заказывает минимальные объемы. А если подтолкнуть его увеличить закупки? Тогда сделка из прибыльной станет очень прибыльной. И если кубанец запал на Таню, то сделать это будет легче.
Без пятнадцати восемь они вышли из офиса.
- Юрий Маркович! Что вы такой грустный, будто мы не в ресторан идем, а на похороны? - спросила Таня.
- Да я просто думаю о деле. - отговорился Юра. Еще не хватало в делах дать волю чувствам.
Василий Петрович ждал у входа.
- Спасибо, что приняли мое приглашение, - он галантно поцеловал Тане руку. - Пойдем, друзья, стол уже накрыт. - Он приобнял обоих за плечи. Невысокий и коренастый, лет около пятидесяти, он производил впечатление очень энергичного и уверенного в себе человека.
Весь вечер Юра не мог нарадоваться на Таню. Она была весела и с видимым удовольствием танцевала с Василием Петровичем. Когда принесли горячее и гость с Юга подвел ее к столику после очередного танца, Юра извинился за то, что должен оставить такую прекрасную компанию - у него дела. Василий Петрович сделал вид, что очень этому огорчен. А Таня посмотрела на своего начальника так, что Юра был готов провалиться сквозь землю. Он не вышел, а выбежал из ресторана. Ему стало мерзко, когда он представил Таню, выполняющую его поручение с Василием Петровичем...
Ночью Юра долго не мог заснуть. В голову лезли постельные сцены, в которых была Таня и клиент. Проснулась Оксана:
- Ты чего не спишь?
Вместо ответа он обнял ее и вскоре ему удалось заснуть.
Утром Юра заставил себя поехать на работу. Он представлял себе, в каком состоянии может быть Таня... Но что сделано, то сделано - уговаривал он сам себя. Таня была уже на месте и в прекрасном настроении. Она с улыбкой принесла ему дежурный кофе и пошла к себе. Юра так и не осмелился встретиться с ней взглядом. В одиннадцать пришел Василий Петрович.Юра показал ему позиции, которые можно было приобрести немедленно и объяснил, почему на другие потребуется день-два. Тот, как и Таня, был в хорошем расположении духа. Когда все сотрудники разъехались по заданиям, Юра наконец остался наедине с Таней.
- Отличная работа, - сказал он ей. - Молодец, я в тебе не ошибся.
- А ничего не было. Я не смогла. Я подумала, вы сказали, что я должна изображать скромную чистую девушку. А разве такая согласится сразу?
Юра посмотрел на нее так, будто видел первый раз в жизни.
- Я дала ему надежду, - продолжала Таня, - Что когда-нибудь что-нибудь у нас может быть. В конце вечера он отправил меня домой на такси.
"Какой же я идиот, - подумал Юра, - А она права".
Он закрыл входную дверь на цепочку, вернулся в кабинет и сел на стул:
- Таня, подойди ко мне.
Она подошла.
- Ближе.
- Да вы прямо как удав.
Когда она подошла вплотную, Юра резко развернул ее, задрал юбку и стал целовать ее ягодицы:
- Спасибо тебе, Танечка.
- Что вы делаете, Юрий Маркович, могут же войти.
Юра наконец оторвался от нее.
- За что спасибо-то?
- За то, что не смогла.
Он развернул ее к себе лицом и поднял блузку. На животе он увидел большой лиловый синяк.
- Это что?!
- Это Алик. Наказал за то, что поздно пришла, да еще выпивши. Хорошо, что не убил.
- Я сегодня же придумаю, что с этим делать, - сказал Юра.
Он позвонил в Музей. По счастью, Эмиль был на месте.
- Сможешь вечером заехать? Намечается крупная сделка.Да и вообще посоветоваться надо.
- По поводу чего? - спросил Эмиль.
- При встрече.
Юра подумал, что в основном офисе мог находиться Рейниш и не хотел, чтобы тот даже намеком понял, что разговор пойдет о Тане. Ему очень не хотелось отрываться от нее, но было слишком много работы. Надо было со всеми созваниваться, договариваться.
- Сделай-ка мне еще одну чашечку, да покрепче, а то я сегодня чего-то не выспался. - он чуть было не скзаал "из-за тебя", но вовремя остановился.
Когда она принесла кофе, Юра поцеловал ей руку.
- Знаешь, Танечка, я, оказывается, не только подонок, но и идиот. И тем не менее, хочу тебя вечером пригласить поужинать вместе. Но если откажешься, не обижусь.
- В ресторан с вами пойду, конечно.
К вечеру снова приехал Василий Петрович и начали возвращаться сотрудники. Подъехал и Эмиль, которого Юра тут же познакомил с клиентом.
Когда Юра посчитал все, оказалось, прибыль от сделки намного превышала то, на что он рассчитывал. И это еще без нескольких позиций, по которым он только начал договариваться. Василий Петрович был удовлетворен промежуточными результатми. Он предложил сегодня опять посидеть в ресторане.
- У меня по вашему заказу еще очень много работы. Жаль, не получится.
Тогда Василий Петрович пригласил Эмиля вместе скоротать вечерок в ресторане, на что Эмиль со свойственным ему достоинством ответил:
- Всегда рад наладить контакт с новым партнером. Но мне еще надо поработать с Юрой.
- Хорошо, тогда в восемь у "Минска"?
Они пожали друг другу руки и Василий Петрович ушел.
Оставшись в кабинете с Эмилем, Юра вызвал Таню.
- Танечка, можешь показать свой синяк Эмилю Михайловичу?
- А это обязательно? - девушка смутилась.
- Надо, чтобы он видел.
Таня расстегнула блузку.
Когда она вышла, Юра сказал:
- С этим надо что-то делать. Дальше так продолжаться не может. Она вчера мне очень помогла с этой сделкой, и я должен для нее что-то сделать.
У Юры было решение проблемы, но он хотел, чтобы ему это предложил Эмиль.
- Если она захочет от него уйти, пусть пока хоть здесь ночует - вон у тебя диван какой в приемной. А мы что-нибудь придумаем.
- Спасибо, Эмиль. Я ей предложу.
- За что спасибо? Ты думаешь, я дурак? Такие вещи просто так оставлять нельзя. Ладно, я пошел налаживать контакт с партнером.
Юра повел Таню в ресторан "София", где когда-то провел вечер с Ириной Константиновной.
- Юрий Маркович, вы решили меня сводить во все рестораны Москвы?
- А почему бы и нет. Во-первых, мы еще нигде практически не были, а во-вторых, рабочий день закончился. Я уже десять минут, как не Юрий Маркович. Тебе здесь нравится?
- Очень, Юрочка.
- Так ты меня простила?
- За что? - удивилась Таня.
- Если честно, я вчера ночью заснуть не мог. Клял себя последними словами.
- Но я же у тебя умница, Юрочка.
- Хотел бы не согласиться, но не могу.
Они немного выпили, и Юра пригласил Таню танцевать.
- Как же хорошо, Юрий Маркович.
- По-моему, пять секунд назад я был Юрочкой.
- Трудновато перестраиваться туда-сюда и не запутаться.
Таня уткнулась ему в плечо:
- Я даже не знаю, когда ты мне больше нравишься - когда ты Юрий Маркович или Юрочка.
- Я так понял, что тебе оба нравятся? - пошутил Юра.
- Очень, - она чмокнула его в шею.
Когда они вернулись к столику, Юра сказал:
- Нам надо серьезно поговорить.
Он налил себе водки, а ей вина. Когда они выпили, Юра сказал:
- Есть предложение. Давай, переезжай в офис. - он взял ее руку.
- Как ты себе это представляешь? - Таня убрала руку. - Я же не кукла, которую можно положить в коробку и достать в том же виде. Как-то слишком просто у тебя получается.
- Танечка, это только называется офис. На самом деле это квартира, и там есть все, что тебе может понадобиться. Может, тебе будет не очень удобно, зато ты избавишься от побоев. На сегодня это самое лучшее решение.
- Давай сделаем так: я сейчас поеду домой, потихоньку соберу вещи. Потом поговорю с Аликом. Надо к маме съездить за постельным бельем... Я оттуда брать ничего не буду.
- Сколько времени тебе на это надо?
- Наверно, управлюсь за неделю.
- Я попрошу Перкатова, чтобы свозил тебя к маме за вещами.
- Ты не обижайся, - теперь Таня взяла Юру за руку. - Мне надо как-то приспособиться к мысли, что придется жить в офисе. И знаешь, отвези меня домой, а то мне снова достанется.
Юра отвез . Этот разговор подействовал на него угнетающе. Он понимал, что Таня права, но готов ли он считаться с ее чувствами и потребностями? Может проще избавиться от нее к черту, пусть дальше живет, как хочет, взять себе другую секретаршу или вообще обойтись без нее. Но это означало, что он скорее всего ее больше не увидит, а это Юру не устраивало. Он поймал себя на том, что в последнее время идя на работу, радуется, что увидит Таню. Да не влюбился ли ты, спросил себя Юра и сам испугался этой мысли.
Эту ночь он рассчитывал провести с Таней, никак не ожидая отказа. Но делать нечего. Он был разочарован и зол на всех женщин, и решил, что пора наконец разобраться с Оксаной. Скорее всего сейчас она была у себя на Таганке, ведь несмотря на прожитые с Юрой почти два года, она так и не перевезла оттуда все свои вещи и очевидно по вечерам использовала эту квартиру для каких-то своих встреч. В последнее время она возвращалась домой очень поздно и почти всегда навеселе. Юра уже к этому привык, просто сейчас ему требовалось на ком-то сорвать зло и лучше Оксаны кандидатуры он не видел. Он взял частника, поехал на Таганку и буквально взлетел на нужный этаж. Он толкнул дверь, она открылась. Он позвал Оксану. Ответила ее соседка Алла:
- Она только что уехала.
Юра прошел на кухню, где Алла в халате сидела за столом, уставленным пустыми бутылками и тарелками с остатками еды. По всему было видно, что тут недавно хорошо гуляли.
- Выпьешь? - спросила девушка.
Юра кивнул.
- А давай на брудершафт? - предложила Алла. - Твоя Оксана у меня только что мужика увела, которого я вообще-то для себя приглашала. Переспала с ним и умотала, сучка, совсем с катушек съехала!
Юра понял, что сейчас ему расскажут все. Выпив брудершафт, они как положено поцеловались. Сунув руку Алле между ног, Юра обнаружил, что под халатом нет трусов.
- О! Счас я тебе дам, чтоб она не воображала, что ей все можно, - язык у Аллы изрядно заплетался, - Только в туалет схожу.
Когда она вышла, Юра бросился в комнату Оксаны. Постель была не застлана и измята. На полу возле кровати что-то валялось. Юра нагнулся и поднял. Конечно, использованный презерватив. Юра брезгливо бросил его обратно. Услышав звук спускаемой воды, он поспешил на кухню. Алла, пошатываясь, сбросила халат и повисла на Юре:
- Пошли, что ли.
Он потащил ее в оксанину комнату и разложил на измятой постели. При этом он смотрел не на нее, а на валявшееся на полу свидетельство грязной любви и сам себя чувствовал окунувшимся в дерьме. Он был не с Аллой, а со всеми своими женщинами сразу - Оксаной, Надей, Таней, ощущая, что сам себя загнал в ловушку, из которой выхода он не видел. От этого он становился еще злее и старался в лице Аллы сделать больно всем трем. Кончив, он ударил женщину по лицу.
- Ты чего, охерел? - Алла оттолкнула его. - Вон пошел!
Юра опомнился. Как он мог? Она-то в чем виновата.
- Прости. Я случайно.
Он оделся, преодолевая приступ тошноты, не простившись, выбежал на улицу, где его вырвало. А что нового, собственно, он узнал? Что Оксана скорее всего проститутка или в лучшем случае, ненасытная шлюха, ему и так было известно. Как, впрочем, и то, что Надя спит не только с ним. А Таня... Ради переезда в Москву готова была лечь с таким, как Рейниш...
Юра немного успокоился и тут же выбросил из головы очередную страхолюдину, с которой только что переспал. Только бы на этой Алке не подхватить чего-нибудь. Он решил никаких скандалов Оксане не устраивать. Все равно он от нее избавится. Кто займет ее место, он еще подумает. А может быть, и никто.
Он приехал домой и не поздоровавшись, сообщил Оксане, что будет спать на диване, потому что плохо себя чувствует.
- Я постелю, - по голосу Юра понял, что Оксана пьяна.
Он снял костюм, лег на диван, накрылся пледом и включил телевизор.
Юре всегда была свойственна нерешительность. Еще когда они с Ленькой в школе начали ухаживать за девочками, он подолгу играл на гитаре и пел своей избраннице, в то время, как Леня уже давно находился со своей в другой комнате. После такой вечеринки у девушек в большинстве случаев пропадал к нему интерес. Он никак не мог понять, что делает не так. В десятом классе их с Леней позвали на день рождения одноклассницы. Юре очень понравилась одна из девушек, и пока он думал, как бы познакомиться, Леня во время танца уже обнимался с ней вовсю. Юра не мог понять, чем Леня берет их. Ему казалось, что он ничуть не менее привлекателен, чем друг. Он спросил напрямую и Леня ответил.
- Гланое, не бояться вовремя схватить ее за жопу. Правда, сначала ты должен понять, что она этого хочет. Большинству баб нравится жесткость, иногда даже жестокость. Твоя ошибка в том, что они в тебе видят кого угодно, только не мужчину. Другом ты им станешь, а в постель уложить сложно.
Леня на месте Юры не стал бы так церемониться с Таней, думая о ее душевном состоянии. И скорее всего, быстрее добился бы чего хотел, и уж точно не стал бы мучиться от того, что сожитель бьет ее по роже. Но Юра был другой. Они может и дружили всю жизнь оттого, что дополняли друг друга. Юра боялся очень многого. Например, когда у него в юности не было девушки, он никогда не занимался онанизмом, потому что ему когда-то кто-то сказал, что от этого на ладонях вырастают волосы. А еще Юра переживал, что у него пропадет мужская сила. В начале второго курса он заболел. Сильно поднялась температура. Поскольку он болел довольно часто, ничего удивительного в этом не было. Участковая доктор имела привычку даже не осмотрев больного, спрашивать у родственников, на сколько нужен больничный. Симптомы она тоже узнавала у них и на основании этого выписывала рецепты. Для симулянтов доктор Никулина была просто находка. Но в этот раз температура у Юры не падала ни от антибиотиков, ни от жаропонижающих. И тогда приехал Леня, который практически спас друга. Он сказал, что скорее всего это не ангина, не грипп или ОРЗ, а скорее всего какая-то серьезная внутренняя инфекция. И когда в очередной раз приехала доктор Никулина, ее все же заставили подойти к больному. Так Юра оказался в инфекционной больнице в Сокольниках, где ему поставили диагноз мононуклеоз. В народе эта болезнь называлась "поцелуйчикова болезнь", потому что передавалась в том числе и через слюну.
Посещений в инфекционной больнице не было вообще, родители приходили под окно палаты. Несмотря на то, что температуру сбили, Юре едва хватало сил дойти до окна. Пациенты в его палате находились с разными диагнозами, даже с желтухой. У входа был рукомойник, и Юра постоянно тщательно мыл руки с мылом - он очень боялся заразиться чем-нибудь еще. Как-то посреди ночи на каталке привезли нового больного и буквально бросили на свободную кровать.
- На улице подобрали. Не жилец, - услышал Юра.
Каждые два часа подходил врач, проверяя, жив ли еще бедолага. Никакой помощи ему не оказывали. Под утро больной очнулся, едва сполз с кровати и поковылял в коридор. Его долго не было, а когда он вернулся и лег на свою кровать, прибежали врачи - выяснилось, что этот неизвестный мужчина - академик Малышев, математик, лауреат каких-то премий, известный в научных кругах. Отношение к пациенту резко изменилось. Медработники рассыпались в извинениях, но академик заявил, что гнать их всех надо в шею. Не могли разобраться что в первую очередь ему надо просраться. Вскоре выянилось, что у Малышева просто отравление грибами.
Каждое утро при медицинских обходах присутствовала группа студентов. На примере Юры им показывали, как увеличивается печень при мононуклеозе. Они по очереди щупали тому правый бок... Прошла неделя. Страшнейшая слабость у Юры не проходила. Малышеву тоже не становилось легче. Юра вообще-то представлял себе академиков совсем иначе. Малышев был невысокий, крепкий на вид мужчина лет сорока, а не почтенный старец. Когда студенты ощупывали его, он ничуть не смущаясь совал руку девчонкам под халатик и потом рассказывал всем, что там только трусики. На юрин вопрос, не боится ли он схлопотать по лицу, он ответил:
- Не имеют права - я же больной. Им меня можно щупать, а мне их нет? И ты, Юра, не теряйся. У тебя вон на боку синяк, что ж тебе нельзя за это девку за жопу схватить?
Но Юра был так слаб, что его совсем не интересовали девки и их жопы. Хотя одна из студенток ему очень нравилась. Она была с крупными, как Юра любил, формами и красивыми глазами. Во время очередного пальпирования эта девушка склонилась так низко, что практически легла на него грудью. Тут Юра решился, просунул руку под халат и начал гладить. Студентка и не думала сопротивляться. Но когда группа ушла, Юра с ужасом понял, что даже не возбудился. А ведь головокружения стали намного слабее да и ходить он мог поувереннее. Юра не на шутку испугался и поделился опасениями с академиком, с которым они за это время почти подружились.
- Так у меня те же проблемы, - сказал Малышев. - Это, наверно, еще болезнь дает о себе знать. Хотя, надо себя попробовать. Вот сегодня вечером попробую подкатить к Верке, санитарке нашей.
- А она что, согласится?
- Да чего там, она никому не отказывает. Да она всю жизнь потом будет перед подругами хвастать как занималась сексом с самим академиком Малышевым.
Со свидания с санитаркой академик вернулся совершенно счастливый:
- Получилось! Все-таки встал... Хочешь, для тебя договорюсь?
Юра вдруг представил, как это будет у него с пожилой некрасивой женщиной, которая каждый день моет в палате полы... Да у него и здорового бы не встал.
- Не надо, спасибо.
- Ну и дурак, - сказал Малышев. - Здоровье превыше всего. А это самое место у них не сильно различается. Ты же не собираешься жениться. К тому же, если не встанет, по барабану, - это со своей страшно осрамиться.
Академик был сильным человеком и циником. Это Юра понял уже давно. Он никого и ничего не боялся, не скрывал презрения к своему лечащему врачу, не давая ей даже дотрагиваться до себя. Кстати, эта доктор была и у Юры лечащим врачом.
Выписали их в один день. Они обменялись телефонами, но никогда так и не созвонились и больше никогда в жизни не встретились.
Юре дали больничный еще на неделю. Он не понимал, как мог заразиться "поцелуйчиковой болезнью" - перед этим у него почти два месяца не было девушки. Надо было срочно проверить себя. Он вспомнил, что есть телефон одной довольно страшненькой девицы, с которой его как-то познакомили, но у него и в мыслях не было с ней встречаться. Он тут же набрал ее номер. Девушка согласилась на встречу. Юра помнил о ней только то, что она некрасивая, а на бумажке с телефоном было записано имя Полина. Они договорились встретиться у метро Кузьминки. К Юре подошла большая девушка с прической, которая была похожа на ту, которая была у него самого. Юра конечно любил крупных, но не настолько же. Казалось, ее невозможно обнять. Но другого варианта все равно пока не было...
- Ты мне понравился, - сказала Поля.
- Ты мне тоже, никак не мог тебя забыть, - соврал он.
Они погуляли в парке. Выяснилось, что Поля - цельный и целеустремленный человек, точно знающий, чего хочет. Ей бы полком командовать, подумал Юра и напросился на чашку кофе. Девушка жила в типичной хрущевке на первом этаже, с родителями, но дома никого не оказалось. После кофе надо было что-то делать - или прощаться, или ...
- Поленька, ты мне очень нравишься. А вдруг у нас с тобой получится что-нибудь серьезное?
- Но как же... Мы с тобой только познакомились, - в нерешительности ответила девушка.
Юра подсел к ней ближе и взял за руку:
- А мне кажется, что я знаю тебя всю жизнь.
Она посмотрела на него, решительно задернула шторы и ни говоря ни слова стала стелить кровать. Юра понимал, что соблазнить такую "красотку" большого труда не стоит.Он старался не смотреть на нее, пока она раздевалась. Он также старался не думать о том, что у него может не получиться. Но эта мысль неотступно преследовала его. Но все обошлось. Когда Юра вошел в нее, Поля вскрикнула.
- Ты что, девушка?
- Была, - ответила она.
Юра чувствовал, что счастлив. Неважно, что баба страшная, главное - он смог. Радость переполняла его, и он стал обнимать и целовать Полю, и вдруг ощутил, что может опять.
После второго раза он был совершенно опустошен и обессилен. Ничего, силы еще придут, думал он. Главное, сейчас получилось.
- Может, останешься ночевать? - спросила Полина.
- Извини, милая, не могу. Завтра рано в институт. Созвонимся.
- Я, кажется, потеряла твой номер телефона, - сказала девушка.
Юра записал ей свой телефон, поцеловал, сказал, что будет рад снова увидеться и уехал.
После этой встречи он забыл и думать о Полине, но новой девушки у него так и не появилось. Под Новый год Полина сама позвонила ему и пригласила на День рождения. Она сказала, что она - новогодний подарок и день рождени я у нее первого января. В этот раз Юра встречал праздник дома с родителями и никаких проблем вечером первого пехать к Полине не было. Приглашали к семи, но он проснулся только в пол восьмого вечера. Надо было взять какой-то подарок. Но подарка не было, и он прихватил бутылку водки. К Поле он приехал уже около девяти.
- А я тебя уже не ждала.
- Поздравляю, - он протянул ей бутылку.
В квартире были еще два парня и девушка. Все трое были одеты так, словно только что пришли из похода или собирались идти в поход. Юра на этом фоне выглядел просто франтом в своих глаженых брюках и свитере на рубашку. Он почувствовал себя неуютно, как бывает с теми, кто попал не на свой праздник. У ребят была гитара, и они по очереди пели. И без юриной водки спиртного хватало.Вот с закуской было хуже - остатки салата оливье, толсто порезанная колбаса, несколько соленых огурцов и хлеб. После нескольких песен подымали тост. В основном не за именниницу, а по поводу, как понял Юра, недавнего совместного похода. По сравнению со своей гостьей даже Поля могла показаться привлекательной. Было заметно, что подвыпившим ребятам нравится именно Поля. У Юры спросили, умеет ли он играть на гитаре. Вместо ответа он взял инструмент и запел. Он никогда не считал себя очень хорошим исполнителем, но по сравнению с этими парнями пел просто отлично. Когда он начал петь было уже два часа ночи, а за пятнадцать минут до этого Поля сказала, что они с девушкой будут спать в одной комнате, а трое ребят в другой. Юре совсем не улыбалось там ночевать, но посреди ночи деваться было некуда.
- Ну все, пора спать, - Полина решительно встала. Она отозвала Юру на кухню.
- Я сейчас их всех троих положу в большой комнате, а мы с тобой ляжем в моей, чего нам мучиться.
Юра вообще-то совсем не собирался проводить эту ночь с Полиной. Но спать с ней было все же лучше, чем вповалку с пацанами. Дожидаясь, пока его позовут в спальню, он налил себе еще водки. На сей раз Поля не задернула занавески и не выключила свет. Она разделась перед Юрой, стараясь как можно выгоднее показать себя. У нее была красивая грудь, но фигура, к сожалению, напоминала огромный квадрат.
В эту ночь Юра опять смог два раза. Как он не пытался в третий, у него ничего не получилось. Им опять овладел страх - ведь воздержание было очень долгим... Утром, сославшись на то, что надо готовиться к экзаменам, он уехал домой, не попрощавшись с еще спавшими полиными друзьями.
Через несколько дней Поля позвонила.
- Я вчера была с мамой у гинеколога и вынуждена была ей рассказать все о нас с тобой. Так что приезжай в ближайшие выходные знакомиться с родителями.
Тут Юру охватил настоящий ужас.Переспать с такой пару раз за неимением лучшего, это еще куда ни шло. Но жениться! Об этом не могло быть и речи. Он отговорился тем, что пока идет сессия, он не может - много пропустил из-за болезни и теперь дорога каждая минута для подготовки к экзаменам. Но Поля продолжала звонить. Юра сначала довольно грубо отвечал ей, а потом, заслышав ее голос, просто бросал трубку. Тогда у него в почтовом ящике стали появляться любовные письма от нее. Каждое заканчивалось чужими стихами, которые Полина выдавала за свои. Юра никогда не давал ей своего адреса и даже не мог предположить, как она узнала, где он живет. Он свободно вздохнул только тогда, когда после сдачи сессии уехал со своим другом Андрюшей в дом отдыха на все каникулы. Там он наконец встретил девушку, с которой у него получалось столько, сколько он хотел. Но страх того, что он может опять оказаться несостоятельным как мужчина, поселился в нем навсегда.
Утром Перкатов отвез Юру на работу. После вчерашнего Юра чувствовал себя виноватым перед Таней. А она весело сказала, что при ближайшем рассмотрении, жить здесь вполне можно.
- Во-первых, у нас оказывается, есть вилки, ложки и ножи. Наверно, где-то есть и тарелки, надо поискать. А во-вторых, - она показала на небольшую дверцу, - Есть кладовка и в ней поместятся мои вещи.
- Что ж, я рад, - сказал Юра.
- Так что теперь обедать будем прямо здесь.
Юра вдруг представил себе, что офис пропах кухней. Таня успокоила его, что не собирается варить супы.
- Обойдемся чем-то из быстрого приготовления, сыром, колбасой и т.д. У матери возьму соленья. Ты такие в жизни не ел. А капусту она квасит так - слюнки текут.
За квашеную капусту Юра мог простить многое.
- Ну давай попробуем, - сдался он.
Таня обняла его за шею, пока в офисе никого не было:
- Не волнуйся, я сделаю так, что никому из клиентов в голову не придет, что здесь кто-то живет. Алику скажу, что пока поживу у подруги. - Она опять поцеловала Юру, - Так что на следующей неделе переезжаю.
Около трех дня в дверь позвонили. Таня открыла. На пороге стояли трое парней крепкого телосложения.
- Кто здесь старший? - не здороваясь спросил тот, кто выглядел меньше остальных.
Таня хотела пойти к кабинету, чтобы доложить Юре о неожиданных гостях. Тогда тот, что покрупнее, схватил ее за задницу и отодвинул в сторону:
- Мы сами, детка.
Они без стука вошли к Юре.
- Вы здесь деньги зарабатываете. - то ли спросил, то ли констатировал первый. Все трое, не дожидаясь приглашения, расселись по стульям.
- Кому башляешь?
- Во-первых, здравствуйте, господа, - Юра старался потянуть время, чтобы понять, как себя вести.
- Ну здравствуй, здравствуй... Ну так кому? Или тебя по-другому спросить, - парень, что был покрупнее, сделал вид, что встает.
Юра вспомнил, что они с Эмилем предполагали, что такая ситуация может возникнуть.
- Это вам не ко мне, господа, - он старался говорить как можно спокойнее. - Надо мной начальники есть. С ними и решайте. А я на зарплате сижу.
- Ну так вызывай их, раз ты не при делах.
Юра позвонил в музей.На его счастье Эмиль оказался на месте.
- Пусть едут сюда. Я разберусь.
Юра объяснил рэкетирам, как добраться до основного офиса и к кому обратиться.
Когда они ушли, он вздохнул с облегчением. Он нажал кнопку селектора и попросил, чтобы Таня принесла ему кофе. С такого рода людьми Юра был знаком, но у него самого никто никогда ничего не вымогал. И как они узнали, что тут находится какой-то офис? Ведь никакой таблички ни на улице, ни на дверях не было. Просто не собрались повесить.
Таня принесла кофе. Она выглядела сильно напуганной. Юра встал и обнял ее:
- Не бойся, они больше не вернутся.
- Как вам это удалось, Юрий Маркович?
Юра хотел соврать, что сам героически выгнал бандитов, но почему-то рассказал правду.
- Сильно испугалась?
- Только когда они вошли. - Таня вымученно улыбнулась.
- Мерзко, конечно. Но это часть нашей работы. Такие случаи предусмотрены.
Вскоре позвонил Эмиль и сказал, что все вопросы решены. Это были не крутые ребята, а сявки залетные. Юра знал, что у Эмиля есть какой-то старый знакомый, который помог его сыну от первого брака выпутаться из намного более неприятной ситуации, когда на того вдруг повесили долг.Сразу после разборок парень уехал в Израиль. Эмиль говорил, что Жора, так звали сына, сам виноват - подписался под договором, который не смог выполнить.
Скоро должны были приехать ребята с очередной партией товара. Юра попросил Таню ничего им о случившемся не рассказывать. Он опять потянулся обнять ее и остановил себя. Так не должно было быть на рабочем месте. Но из всех женщин в последнее время он мог думать только о ней и его все время к ней тянуло.
На следующий день Таня попросила его поехать вместе с ней за вещами и предложила дать Володе и Саше отгулы - все равно ведь Перкатов будет занят.
Больно она о себе воображает - кому давать отгулы, про себя пробурчал Юра. Но согласился - хотелось вырваться хоть ненадолго из Москвы, тем более, что стояли теплые апрельские дни.
Они с Перкатовым заехали за девушкой. На Тане было ее старенькое пальто. Юра спросил, почему она не надела купленный им плащ.
- Если я в деревне появлюсь в короткой юбке, мать попрекать будут, что она вырастила шлюху.
Юре хотелось сесть рядом с ней сзади, но он решительно открыл переднюю дверцу и сел рядом с водителем. Перкатов потихоньку, чтобы Таня не расслышала, спросил, почему. Юра ответил вопросом на вопрос:
- А почему это я должен ехать с ней рядом?
- Ну ладно, не хочешь, не говори. Я-то думал, что я твой друг.
- Просто мне показалось, что так правильнее... Что, заметно, что между нами что-то есть?
- Может, кому и незаметно, а мне заметно. Что там остальные думают, не знаю, я с ними об этом не разговариваю.
Юра как будто ненадолго возвращался в прошлое - ведь именно это шоссе вело на геополигон, где он в студенчестве проводил лето за летом.Только на обочине не было бабушек, которые в конце лета тогда стояли с фруктами и овощами. Иногда попадались женщины, торгующие цветами. Откуда цветы в такое время года, подумал Юра. Он хотел попросить Перкатова остановиться, чтобы купить Тане букетик, но решил, что делать этого не стоит. Наконец, переехав через Оку, машина свернула налево. Юра никогда здесь не был - полигон находился справа от шоссе. Вскоре съехали с асфальтовой дороги. Въехали в какой-то населеный пункт.
- Это моя деревенька. - сообщила Таня.
Дорога была довольно приличная, машину не бросало. Танин дом оказался почти в самом конце поселка. Навстречу им вышла крупная женщина, очень похожая на Таню. Таня бросилась к ней:
- Здравствуй, мама!
- Ну, познакомь меня со своими гостями.
После того, как Таня представила Сашу и Юру, Тамара Тихоновна предложила накрыть стол на свежем воздухе, на веранде.
- Доча, помоги мне, - позвала он Таню.
Юра с Перкатовым пристроились на лавочке во дворе. Прямо напротив располагался парник с цветами. Такие цветы Юра уже сегодня видел - их продавали на дороге. Вышла Таня и взяв под руку Перкатова, позвала к столу. Юра понял, что ей совсем не хочется, чтобы мать догадалась об их отношениях. Стол ломился от аппетитных солений, домашняя колбаса, порезанная ровными кружочками, сама просилась в рот.
- Чистый, как слеза, - сказала Тамара Тихоновна, ставя на стол бутылку самогона. - Моя соседка сама гонит для своих.
Когда Юра стал разливать напиток по рюмкам, хозяйка спросила:
- А что же вы другу не наливаете?
- Я за рулем, - сказал Перкатов.
- Ну чуть-чуть-то можно.
- Он совсем не пьет, - за Сашу ответил Юра.
- Ну где теперь такого мужика найдешь! - восхитилась Тамара Тихоновна.
Юра понимал, что мать с дочкой хотели бы остаться наедине и предложил Перкатову прогуляться на Оку - до нее пешком было не больше километра. Таня вынесла покрывало:
- Смотрите, не застудитесь там.
Она была явно рада, что сможет побыть с матерью.
- Давно я на реке не был, - сказал Юра, расстелив покрывало. -Какой воздух свежий!
- Я вообще-то за городом живу, - усмехнулся в ответ Саша.
Юра вспомнил, что всего один раз был у того в гостях, в скромном чистеньком деревенском домике сразу за Кольцевой. На участке, кроме грядок с овощами, там был только гараж и свинарник, но поросят в нем не было. Саша сказал тогда, что хочет завести , да все времени нет. Юра не понимал, как это можно - взять маленькое живое существо, чтобы убить его, когда вырастет. Юра знал, что Перкатов любит животных, дома у него были кошка и собака.
Время пролетело незаметно. Похолодало. Юре удалось немного вздремнуть. Уходить очень не хотелось. Но надо было идти - до Москвы добираться больше двух часов. Поднявшись, Юра ощутил, что недооценил воздействие свежего воздуха, на котором долго не был - вроде, выпил немного, а голова чуть-чуть кружилась, да и ноги толком не слушались. Впрочем, когда они подходили к дому, все прошло.
- Ой ребята, подождите на веранде, - встретила их Тамара Тихоновна, - Таня примеряет обновку. Пять минуточек еще.
Юра сел и закурил. Как же здесь хорошо! Даже уезжать не хочется. Ни бандитов, ни Оксаны, ни этого постоянного бега. Тихо и спокойно. Да и Тамара Тихоновна... Ему очень понравилась эта женщина, так похожая на Таню...
- Ну что, мужчины, пора ехать? - вывел его из раздумий танин голос. Она была уже одета. - Я только на кладбище к отцу загляну.
Она рассказывала Юре, что на этом кладбище покоился и ее первый парень. Юру вдруг кольнула ревность. Мать пошла в парник и скоро вынесла Тане цветы.
- Обернусь за час.
- Может подвезти? - предложил Саша.
- Да нет, здесь рядом. Да и хочу побыть одна.
В машину сложили танины вещи, а багажник полностью заставили соленьями. На сей раз Юра сел рядом с Таней. Он увидел, что она плачет. Он хотел пересесть вперед, но Таня попросила остаться рядом с ней. Вскоре она задремала и всю дорогу проспала у Юры на плече. А он боялся пошевелиться, чтобы не потревожить ее.
Завезя Таня домой на Беговую, они поехали в офис и сложили вещи в чулан:
- Завтра Танька сама разложит. Давай скорее домой, я что-то устал, - сказал Юра.
- Это ты свежим воздухом отравился, - Юра даже не улыбнулся шутке, таким разбитым он себя чувствовал.
Постоянно думая о Тане, Юра тем не менее продолжал исправно заниматься любовью с Оксаной, практически каждую ночь. После того, как он обнаружил в ее съемной квартире презерватив, он взял за правило не кончать в нее - видимо, она не пила таблетки, и не хватало еще, чтобы в эти последние, как он точно знал,что это последние месяцы их совместной жизни, она зачала от него ребенка. Это была бы большая головная боль.
С Надей все было намного проще - сразу после рождения Бори она поставила спираль, и Юра, конечно знал об этом. Он понимал, что, соблюдая невинность, в начальницы даже АХО министерства Радиопромышленности не выйти, и его бывшая жена несомненно раздвигала ноги перед кем надо. Очевидно, одним из ее любовников был и имевший большое влияние в министерстве генерал, у которого они взяли котенка.
Юра пытался понять, чем же ему так дорога Таня. Может быть, потому, что ей-то он на самом деле был нужен. Оксана же вдруг начала вести себя так, будто надеялась на возрождение их отношений. Теперь к его приходу она всегда была дома, но Юру это только напрягало.
Марк Лазаревич, несмотря на явный рост юриных доходов, по-прежнему считал, что сын болтается между небом и землей. По его глубокому убеждению, никакого бизнеса в этой стране просто существовать не могло. В глазах отца неопределенность юриного положения с Оксаной также не добавляла тому серьезности. Марк Лазаревич неоднократно говорил Юре, что расставание с Надей было большой ошибкой. Юра знал, что отец терпеть не мог лезть в его дела, и поэтому, если уж сказал об этом, значит, наболело. На прямой вопрос сына, что такого тот имеет против Оксаны, тот ответил:
- Ну если тебя не смущает, что она гуляет от тебя в открытую... Может, она и неплохая девка, но в нашу семью никак не вписывается.
Юра чуть было не рассказал отцу о том, каким образом он собирается расстаться с Оксаной. Но решил, пускай увидит все по факту, когда это произойдет.
Он давно собирался съездить к матери на кладбище. Неожиданно для самого себя он сказал об этом Тане. Она попросила взять ее с собой.
- Тебе это зачем?
- Не знаю. Почему-то хочется поклониться памяти этой женшины.
Юра опешил. Ему и самому очень хотелось привести ее на мамину могилу, ведь между ним и этой женщиной возникало что-то такое, о чем он мог бы рассказать только матери.
В субботу, хотя по прогнозу обещали дождь, они отправились в Малаховку. Всю дорогу Таня не выпускала его руку из своей. Юра же испытывал чувство вины, оттого что вместо отца взял с собой Таню.
Цветы Юра взял с собой, Таня купила букет у ворот кладбища. Он хотел заплатить, но она не согласилась:
- Я хочу, чтобы это было от меня.
- Ты ведь ее совсем не знала.
- Ты что, не понимаешь, что мне достаточно того, что я знаю тебя...
Когда они дошли до могилы, Таня положила цветы, поздоровалась и за что-то попросила прощения. Потом она вышла за ограду, чтобы не мешать. Юра оценил эту деликатность. Ему очень хотелось ее поцеловать, и он сделал это тогда, когда они вышли из ворот кладбища.
- Не жалеешь, что поехала?
- Ты совсем дурачок у меня. Я сделала то, что должна была сделать, да еще и провела столько времени с тобой - как же я могу об этом жадеть? То, что ты не забываешь свою мать, очень много говорит мне о тебе.
- Завтра закажу в синагоге молитву, - сказал Юра.
- А почему не сегодня?
- В субботу там, скорее всего, только молятся. Это же святой для евреев день.
- А можно я завтра с тобой?
Юра понимал, что ей хочется не только побыть с ним, но и не оставаться по возможности с Аликом.
Когда они подходили к молельному дому, Таня повязала платок.
- Откуда ты знаешь, что голова должна быть покрыта?
- Да я не знаю, просто в церкви так.
При входе Юра тоже надел вязанную шапку, захваченную из дома.
- А у нас и мужчина не может войти без головного убора, - пояснил он Тане.
Он заказал Кадиш в память о матери, дедушках и бабушках.
После синагоги они долго гуляли по центру Москвы, сидели в кафе. Речь о том, что с завтрашнего дня Таня перебирается в офис, так и не зашла.
Ночью Юре не спалось . Он пытался понять, что же с ним происходит в последнее время. Он прекрасно понимал, что утратил контроль над ситуацией. В работе он полностью зависел от Эмиля и Татарского, его умение находить клиентов и договариваться с ними ничего не значили, если в обналичивании денег в банке вдруг произойдет сбой.Юра понимал, что ситуация с обналичкой абсолютно неестественна. Отец прав - если в Советском Союзе будет капитализм, он будет такой же кривой, как социализм. Изменится положение в стране - и их кооператив превратится в пшик. За то, что сегодня приносило им прибыль, еще недавно давали большие срока. Никакого запасного варианта у Юры не было. А ситуация в стране становилась все напряженнее. После Афгана - чеченская война, межнациональные разборки на территории когда-то единого государства, которое в любой момент могло развалиться на части. Юра понимал, что его нынешнее благополучие временное, такой бардак не может продолжаться бесконечно...
И в личной жизни полная неразбериха. Он был совсем не уверен, что Оксана и Надя, да и Таня, наверняка, не оставили бы его, если бы он вдруг стал беден. Да, он прекрасно видел недостатки каждой, но сам-то он каков? Ведет себя, как пацан, трахает любую, что соглашается. Конечно, такие как Алла, будут у него в любом случае. Но он же привык уже к совсем другим женщинам. Как он смеет про себя попрекать ту же Оксану в распущенности, когда сам практически живет с тремя женщинами одновременно, не считая случайных подруг на одну ночь? Нужно сделать выбор и остаться с одной. Это точно будет не Оксана - за два года между ними так и не возникло никакой душевной близости. Значит, Надя или Таня...
Мысли его вернулись к работе. Ну и что можно сделать? Да ничего, по крайней мере на данный момент. Полностью порвать с Оксаной сейчас он тоже был не готов.
Пусть идет, как идет, в конце концов. Жизнь сама вывезет. Он положил руку Оксане на грудь. После секса он сразу заснул.
Придя на работу, Юра заметил, что Таня пребывает не в таком хорошем расположении духа, как он ожидал. Но тут ребята привезли четыре компьютера для продажи, за ними при ехал Сергей и начал тестировать один из них. Зазвонил телефон. Это была Надя:
- Слушай, у Борьки голова кружится. Мы сегодня были у врача. Он сказал, ничего страшного. Мне надо срочнно по делам. Ты не можешь с ним побыть часа три-четыре?
Надя впервые обращалась с такой просьбой. И он не мог отказать, несмотря на продажу компьютеров. Через полчаса он забрал сына от памятника Юрию Долгорукому и привел его в офис.
- Тань, побудешь с ним, а то я занят.
- Конечно, Юрий Маркович.
Таня погладила ребенка по голове:
- Тебя как зовут?
- Боря, - сын смущался незнакомой тети.
Через некоторое время Таня зашла в кабинет:
- На улице отличная погода. Вы не против, если мы немного погуляем?
Юра обрадовался - по большому счету ребенку в офисе делать нечего.
Примерно через два часа они вернулись. Казалось, они только что закончили какую-то веселую игру,Юра никогда не слышал, чтобы Борька так самозабвенно хохотал.
- Я пойду сделаю папе и дяде Сереже кофе, хорошо? - спросила у мальчика Таня.
- Конечно, иди, - ответил тот. - Дядя Сережа, можно я посижу рядом с вами, посмотрю, что вы делаете?
Он примостился рядом с компьтерщиком. Таня принесла кофе.
Продажа компьютеров прошла без сучка и задоринки.
Вскоре пришла Надя. Без стука войдя к Юре в кабинет, она спросила:
- Ты вообще собираешься сына навещать?
- А, извини, - Юра достал из портмоне несколько купюр.
- Да я не из-за этого, - сказала Надя и взяла деньги. - Просто мы очень соскучились. Слово "мы" она подчеркнула.
Юра ответил, что сейчас страшно занят, но, конечно, при первой возможности приедет.
- Ладно, Гольдберг. А что это у тебя за деваха там сидит?
- Это наша секретарша.
- Ты б ей сказал, чтоб одевалась поскромнее. А то выглядит, как шлюха.
- Ты что, ревнуешь? - Юра обнял ее.
- Да кому ты нужен. Нам пора. - Надя высвободилась и вышла из кабинета.
- Боря, поехали домой. Бабушка ждет.
Юра сидел в кабинете в состоянии растерянности. Он никак не рассчитывал на встречу Тани и Нади.
В этот день Юра решил уехать с работы пораньше, чтобы не мешать Тане обживаться на новом месте, но она попросила его остаться:
- Юрочка, побудь мо мной. Мне страшно. Вдруг те бандиты вернутся или еще кто-то придет.
Таня ничего не сказала про Алика, но Юра понял, что боится она именно его возможного визита. Он предложил ей пойти поужинать. Ближе всего был "Арагви", и они пошли туда. Пока им несли заказ, Таня обеими руками держалась за юрину руку. Он заказал бутылку "Киндзмараули", но сам пить не стал.
- Юрочка, ты чего не пьешь?
- Знаешь, Таня, то, что я тебе сейчас скажу, для меня очень важно. Я очень хочу, чтобы у нас с тобой был ребенок. И если ты не против, то я не буду пить, пока ты не забеременеешь.
Таня закрыла лицо руками. Юра взял ее руки в свои, отвел от лица и увидел, что она плачет.
- Ты что? Я тебя обидел?
- Что ты, Юрочка, это от счастья... Прости, я отойду привести себя в порядок.
До конца ужина Таня была задумчива и молчалива.
- Таня, ты сама не своя, - сказал Юра, когда они вышли на улицу. Вместо ответа, она опять схватила его за руку:
- Юрочка, пошли скорее домой! Ведь теперь мой дом там, где ты.
Войдя в офис, Юра понял, что он тоже растерян. Надо было сказать какие-то слова, но он не знал, какие. Молчание становилось невыносимым.
- Пойду-ка я в ванную, - сказал он.
Лежа в воде, он думал, что ведет себя как истукан, как незрелый подросток. Вдруг дверь открылась:
- Можно к тебе?
Таня наклонилась и поцеловала его в мокрый живот:
- Я уже постелила, иди, милый.
- А можно я тебя помою? - спросил Юра.
Он нежно прикасался к ее коже, наслаждаясь тем, как Таня реагирует на эти прикосновения. Конечно, все правильно, это твоя женщина, - уговаривал он сам себя. Он на руках отнес ее на диван и неожиданно для себя самого грубо набросился на нее. Кончив, он без сил откинулся на спину. Таня склонилась над ним и начала осыпать поцелуями:
- Как же я люблю тебя, Юрочка. Один бог знает, как...
- Хочу, чтобы ты родила мне сына, - сказал Юра.
- Дочку. Сын у тебя уже есть. И его я тоже уже люблю.
- Да, я видел. Удивился, что, когда вы пришли, он говорил тебе "ты".
- Пока гуляли, успели подружится. Чудесный мальчик, он так похож на тебя. Так что теперь - дочка. У меня для нее имя есть - Поленька. Помнишь, ты говорил, что так звали твою бабушку, которая умерла до твоего рождения?
- Конечно, Поля.
К нему вернулись силы и он начал целовать ее. Когда он коснулся языком клитора, она вся задрожала. Юра не останавливался - ему хотелось, чтобы она испытала неизведанное до сих пор удовольствие. И войдя в нее, он неизвестно каким образом ощутил - да, ее тело - на вершине наслаждения. Он стал ею, он чувствовал , что доставляет ей огромное телесное счастье и она с благодарностью принимала эти ощущения.
Таня лежала на спине с закрытыми глазами.
- Так хорошо не бывает, Юрочка.
Она провела пальцами у себя между ног, поднесла испачканный спермой палец к глазам, и как бы обращаясь к самой себе, задумчиво сказала:
- До сих пор не могу понять, как из этого получаются дети.
- Как-то получаются, не знаю.
Таня посмотрела ему в лицо и решительно облизала палец.
- Никогда не могла взять мужской член в рот, - вдруг сказала она. - А тебе не противно ласкать меня там?
- Как мне может быть противно? Ведь я же тебя люблю.
- А в Ленинграде ты меня уже любил?
- В тот момент конечно.
- Я обязательно научусь, - решила Таня. - Хочу, чтобы тебе со мной всегда было хорошо.
- А мне и без этого хорошо. - Он крепко прижал ее к себе. Наверно, так легко ему было только в детстве, с той любимой куклой.
- Летом я заберу тебя отсюда. А пока потерпи, поживи здесь. Летом я решу все свои проблемы, я обещаю.
- Только не надо ничего обещать, - ответила Таня. Заберешь, хорошо, нет - так нет. Я и так счастлива.
Было уже пол третьего ночи. Юра не предупредил Перкатова, который как всегда доложен был с утра заехать за ним домой. Таня засыпала.
- Я поеду? Уже никто не придет.
- Конечно, езжай, милый. С утра я все приберу.
Юра отказался от спиртного, потому что точно помнил день, когда они с Надей зачали Борю. После отмечания диплома, надолго поссорившись с Леней, Юра пил, почти не переставая. С Надей они не виделись больше двух месяцев. После вечеринки он вдруг решил, что ему сейчас очень нужна Надя. Она согласилась приехать одна, без Ани, так что не пришлось приглашать никого из своих друзей. Юра с Надей тогда особо не церемонился, он сразу завалил ее на диван. После этого они, не одеваясь, сели за стол.Вэтот день пить он начал с того момента, когда узнал, что Надя приедет. Он уже еле держался на ногах, но опять потащил Надю на диван. Так было несколько раз. Он даже пару раз падал с нее на пол. Но Надя абсолютно не возражала, ему даже казалось, что ей это нравится. В этот день она и забеременела. И теперь в том, что сын не совсем здоров, Юра винил себя. Он не был точно уверен в том, что у Борьки часто болит и кружится голова из-за того, что был пьяным в момент зачатия. Но теперь, если ребенок родится не совсем здоровым, Юре точно не в чем будет себя упрекнуть.
Когда он на такси приехал домой, Оксана не спала.
- Ты чего не спишь?
- Ну сколько можно в карты играть? Я же тебя жду.
Только этого не хватало, подумал Юра.
- Сделай-ка мне ванну. Я сейчас быстренько помоюсь и к тебе.
Она помогла ему вытереться.
- Ну пойдем в постельку.
- Извини, Оксана, я очень устал, - сказал Юра.
Она легла рядом:
- Ничего, я тебя сейчас расслаблю.
С утра он был горд собой - он был уверен, что после того, что у них было с Таней, он больше не сможет.Он был уверен, что там отдал все силы до конца.
Войдя в кабинет, Юра понял, что работать сегодня совсем не хочется.Ну нельзя столько сил и времени тратить на баб, - упрекнул он сам себя. В этот день было два новых клиента, с которыми он на автомате заключил договора на поставку оргтехники, так что нашлось, чем занять своих сотрудников. То есть по большому счету он не мог себя в чем-то упрекнуть. Хотя, наверно, если бы он был всецело погружен в работу, сделал бы больше.
Таня сдержала обещание, и никому бы в голову не пришло, что в этой квартире происходит что-нибудь, кроме работы. Когда все ушли, Таня сказала:
- Сегодня мы поужинаем дома - и накрыла на кухне стол.
- Никого, кроме тебя не хочу сегодня видеть.
Они седи на диван и включили телевизор. Она взяла юрину руку:
- Какая у тебя рука.
- Знаю, маленькая.
- При чем здесь размер? Она у тебя нежная и сильная. Ну, вкусно?
- Очень. Только, боюсь, запах еды останется до завтра.
- Да я проветрю, не волнуйся. Еще чего-нибудь хочешь?
- Только кофе... Ты хочешь меня спросить о чем-нибудь? - Юра заметил, что Таня весь вечер не решается завести какой-то важный для нее разговор.
- Извини, это наверно, глупый вопрос... Ты кроме меня, еще кого-нибудь целовал там?
- Целовал многих. На свете есть разные мужчины. Я, например, никогда бы не смог взять женщину силой. Не потому, что я такой правильный, а потому , что я не могу получить удовольствие, если его не получает моя партнерша. Тебе это понравилось?
- Это было божественно.
Отхлебнув кофе, Юра закурил.
- Что с Аликом?
- Да звонит иногда, просит вернуться.
- А ты?
- А я для себя уже все решила. И даже если ты меня бросишь, все равно к нему не вернусь. Боюсь, рано или поздно он сюда заявится. Поэтому и прошу тебя оставаться со мной.
- Да я ему говорил, что спущу с лестницы.
- Ты ему много чего говорил. Весь вопрос, послушает ли он. А впрочем, черт с ним. Не будем о нем думать.
Таня села на диван, а Юра лег и положил голову ей на колени. Она гладила его по волосам.
- А ты знаешь, почему мать не пустила вас тогда в дом, когда вы пришли с реки? Я обещала ей не рассказывать никому, но не могу удержаться. Мне сшили свадебное платье. Она почему-то уверена, что скоро я выйду замуж. Красивое, белое с фатой.
- Я готов тебе сделать предложение хоть сейчас. - отвтил Юра. - Но хочу, чтобы мы с тобой переехали в мой дом. Тогда будем решать со свадьбой.
- Юрочка, а почему ты хочешь, чтобы именно я родила тебе ребенка?
- Самое главное, что мы с тобой друг друга любим. Или мне это только кажется? - он вопросительно посметрел на нее. Вместо ответа Таня поцеловала его в губы.
- Да, у меня есть сын. Но жена уже давно дала ему свою фамилию и сделала его крещеным. Откуда я знаю, что еще придет ей в голову? Вдруг она завтра решит выйти замуж и потребует, чтобы я отказался от сына? - Юра вспомнил Наташу. - Мне ведь уже за тридцать, пора иметь что-то свое - жену, ребенка, семью. Я понимаю, что, наверно, не идеален. Но я тебя люблю. Ты же согласна?
- Конечно, Юрочка. Только одно условие.
- Какое?
- Ты больше не будешь заставлять меня ложиться в постель с другими мужчинами.
- Я же тебе говорил, что я подонок и идиот.
- То, что идиот, не говорил, - она опять его поцеловала. - Но ты любимый идиот. И то, что было - было. Обещаю, что больше никогда не буду тебе напоминать об этом. Только прошу - чтобы в нашем доме никогда не было Севы. А то, боюсь, я его убью.
- Он-то здесь при чем? Это моя вина. Ты же сказала, что простишь. Так прости и его.
- Раз ты просишь, уже простила. Но чтоб в доме нашем его не было.
Какие условия она поставит мне еще, когда переедет?, подумал Юра.
- Ну ладно, уже поздно. - Юра поднялся. - Я поеду. Завтра на работу.
- Бедный мой. Уезжать, чтоб через несколько часов приехать обратно.
Они поцеловались, и Таня закрыла за ним дверь.
На завтра Юра позвал Леню и его соседа Сашу к себе на преферанс. Четвертым он пригласил Колю, своего нового знакомого, которого хотел заодно познакомить с Леней.Ему казалось, что в дальнейшем они могут быть друг другу полезны. К тому же, если он проведет вечер за игрой дома , то покажет Оксане, что карты - это не отмазка.
- Танюша, у меня сегодня вечером гости. Ты тут ничего не бойся. Если что, звони мне домой, я тут же приеду.
- Да я, в принципе, и не особо боюсь. Просто не хочется с тобой расставаться. Езжай спокойно.
В этот вечер Оксана вся светилась. Она старалась угодить гостям, много улыбалась. Такой Юра давно ее не видел. У него даже возникли опасения, что Оксана все-таки залетела и теперь может привязать его к себе. Он поймал себя на мысли, что окончательно запутался в своих женщинах и от каждой ждет подвоха... Да нет, никаких признаков беременности он у Оксаны не замечал. Ты сходишь с ума, сказал он сам себе. Возьми себя в руки.
Разъезжаясь утром по домам, гости тепло простились с Юрой и Оксаной. Вечер удался.
- Классная у тебя баба, - сказал ему Коля.
- Так кто тебе все-таки нравится больше - она или моя секретарша?
- Обе хороши. Но Оксана - твоя женщина, так что здесь я пас, как у нас говорят.
Знал бы ты, кто моя женщина... Я и сам не знаю, подумал Юра.
Приближались майские. От председателя кооператива поступило предложение устроить пикник. Таня на все праздники хотела уехать к маме. Юру это только обрадовало - на пикнике, конечно, будет Алик. Во-вторых, у него никак не получалось выбраться в Калиниград и он уже давно не навещал сына. Он попросил Перкатова отвезти Таню к маме. На следующий день кооператив в полном составе собрался на природе. Место выбрала Таня Татарская. Она сказала,что при желании там можно будет даже искупаться в озере. Но было еще довольно холодно, и Юра даже и не думал брать плавки. Оксана с ним не поехала, потому что весь ее курс собирался в этот день у кого-то дома. Юра особо и не настаивал. Ему хотелось просто отдохнуть и попеть, тем более, что его попросили взять гитару. Расположились метрах в трехстах от воды. Шашлык был замаринован. Юра с Володей и Перкатовым начали разводить костер. Вскоре к ним присоединился Алик, который тут же поинтересовался, почему нет Оксаны.
- Она не захотела. А ты почему без Тани, - как можно более естественным тоном спросил Юра.
- Приболела немножко.
Наконец дрова прогорели. Алик с Володей занялись мясом. На лужайке расстелили скатерти и разложили столько спиртного и закуски, что хватило бы, наверно на несколько таких компаний, хотя собрались практически все члены кооператива. Кое-кого Юра даже не знал в лицо, например картавую бухгалтершу Викторию Иосифовну. Их познакомили, и у Юры она сразу вызвала антипатию своим высокомерием. Впрочем, после пары первых рюмок он забыл о ней думать. Его удивило, что в эту компанию Михаил Доныч взял свою молодую пассию, несмотря на присутствие бывшей жены. Эмиль тоже был с женой Таисией, которая, несмотря на то, что была моложе мужа минимум лет на пятнадцать, выглядела очень зрелой дамой, может из-за своего плотного телосложения. Свою пятнадцатилетнюю дочь они оставили дома, потому что считали, что девушке не место там, где выпивают. Брат Юры Саша и Володя Хайтович тоже были с женами. Юре даже стало обидно, что он без пары. Таню по понятным причинам он никак не мог взять с собой, даже если б она осталась в Москве.
Тем временем Алик с Володей принесли первые готовые шашлыки. Им налили по штрафной. Пили из рюмок, больше похожих на винные фужеры, поэтому нужный градус был достигнут довольно быстро. Юру попросили спеть. Он послушно взял гитару. Его слушали внимательно, прерываясь только для того, чтобы поднять очередной тост. Таня Татарская прижалась спиной к его спине - действительно, так играть было легче. Наверно, когда-то тоже ходила в походы, подумал Юра. Она довольно чисто подпевала ему в тех песнях, которые знала. Было выпито уже столько, что некоторых развезло и они заснули прямо там, где сидели. Председатель кооператива со своей молодой любовницей после первых рюмок сразу куда-то ушли.
Таня предложила Юре сходить на озеро. Ни есть, ни пить он уже не мог и с радостью согласился. Таня открыла свою большую сумку и вытащила соответствующего размера полотенце.
- А ты вообще дойдешь? - спросила она, когда Юра, поднявшись на ноги пошатнулся и чуть не потерял равновесие.
- А то! - ответил он, чтобы не произносить более длинную фразу.
Они дошли до озера. Татьяна стала раздеваться. Она разделась догола и пошла к воде.
- Ну что ты стоишь, как истукан? Идем купаться.
Юра на автомате выполнил, что было велено.
- Не бойся, вода здесь теплая.
Таня тоже выпила, но по сравнению с Юрой она была трезва, как стеклышко. Тот осторожно вошел в воду. Он реально боялся утонуть в таком состоянии. Оказалось, что вода не просто теплая, а очень теплая.
- Уважаю, - сказала Татьяна. - В жопу пьяный, а х*й стоит.
Она подошла к нему и обняла за шею. В воде она казалась невесомой, несмотря на свою внушительную стать.
- Пойдем на берег. Это лучше делать на суше.
Они вышли. Она тщательно вытерлась сама и вытерла его. Потом, встав на колени, взяла его член в рот. Убедившись, что юрин член встал, она легла на полотенце:
- Ну иди ко мне, мой Орфей.
Единственное, о чем думал Юра во время процесса, это о том, что у нее, как и говорил Эмиль, висят сиськи. Он почти протрезвел и начал быстро одеваться - не дай бог, кто увидит. А Таня, наоборот, казалось, наслаждается своей наготой и совсем забыла про Юру. Если Михал Доныч узнает, меня завтра выкинут из кооператива - Юра уже давно понял, что несмотря на расставание, тот по-прежнему любит свою бывшую жену.
Все обошлось. Никого из посторонних не было. Не дожидаясь, пока женщина оденется, он почти побежал назад. За импровизированным столом, обнявшись сидели Михал Доныч с любовницей. Вскоре подошла Татьяна.
- Ну что, Юр, замерз? Мы купаться ходили, только он сдрейфил , сунулся в воду и сразу обратно. - объяснила она.
Юра понял, что она специально одевалась так долго, чтобы никому в голову не пришло, что между ними что-то могло быть. Михал Доныч усмехнулся:
- Ничего удивительного. Она у меня спортсменка и думает, что все могут, как она.
Юра заметил, что при этих словах на лице молодой женщины появилась гримаска злобы.
Почти все собравшиеся уже пришли в себя, но ни есть, ни пить никто больше не хотел и не мог. Стали звать водителя автобуса, который плотно поев пошел гулять. Когда он вернулся, все начали занимать места.Мужчины встали вокуг костра и как настоящие туристы погасили огонь. Юра сел в самом хвосте автобуса, чтобы, не дай бог, не оказаться рядом с Таней Татарской. Возле него плюхнулся компьютерщик Сергей, которого уже давно Юра про себя называл Обезжиренным.
- А я видел, как ты Татьяну Васильевну на берегу драл, - почти с восхищением сказал Сергей.
Так она оказывается, Васильевна, подумал Юра, а вслух сказал:
- Но ты же никому не скажешь, правда?
- Ну что ты, шеф. Я - могила. Ведь нам с тобой еще работать. Что же, я сам себе враг?
На следующий день, как следует выспавшись, Юра отправился к Наде, с которой заранее договорился. Перкатову он дал выходные до конца праздников, поэтому поехал на электричке. С собой он вез мягкую игрушку специально для Нади. Это было какое-то неизвестное в природе существо с добрыми глазами, очень большое и мягкое.Юре было известно, что Надя очень любит мягкие игрушки, и поэтому, когда не знал, что купить, дарил игрушки,зная, что такому подарку она точно будет рада. Для Бори он не нашел ничего подходящего, поэтому на станции купил коробку конфет в очень красивой обертке - будет им подарок на двоих.
Несмотря на подарки, Надя встретила его холодно. Уклонилась, когда он попытался ее обнять.
- Можно я пойду гулять? - спросил Боря.
- Иди, конечно, только чтобы через два часа пришел ужинать.
- Не рано ли ужинать? - Юра, кажется, впервые за этот день глянул на часы. Оказывается, было уже шесть. Как-то он сегодня не следил за временем. Они договорились, что он приедет к трем. Вот почему она на меня злится, подумал Юра.
Он опять попытался обнять Надю, когда за мальчиком закрылась дверь. Она злобно оттолкнула его:
- Что это там у вас за девка, что смотрит на тебя влюбленными глазами?
Юра не мог понять, как она успела заметить, какими глазами смотрит на него Таня.
- Да это секретарша моего отдела! Она смотрит на меня как на начальника.
- Поэтому, наверно, и светит своими жирными ляжками на весь твой отдел.
Юра знал, что Надя терпеть не может мини-юбки. Даже молодой она всегда строго одевалась. Больше всего ей нравились деловые костюмы с юбкой, которая могла быть выше колена максимум на ладонь.
- Ну что ты, милая. Мне какая разница,что она носит. Ты же знаешь, кто мне нравится.
В конце концов Юре удалось усадит Надю к себе на колени.
- Нашла к кому ревновать, глупая, - он поцеловал ее в шею, стараясь при этом не смотреть ей в глаза, чтобы не выдать себя взглядом.
- Ну ладно, Гольдберг, считай, поверила. Дам тебе кофе, а то ты же с дороги.
Когда он сделал первый глоток, она спросила:
- Так что, мы переезжаем к тебе летом?
- Конечно, милая, все, как договорились.
Что теперь делать? Он, похоже, сам загнал себя в капкан. Но сейчас сказать правду он был не готов. Чтобы не продолжать этот разговор, он повел Надю в комнату. Она была очень нежна с ним, и Юра опять думал, какой он все-таки подонок. Он уже не мог себе простить, что пообещал ей, что они опять сойдутся. Ну ничего, как-нибудь утрясется, успокаивал себя Юра. Раньше же ему удавалось выкручиваться из самых разных ситуаций.
- Давай вставать.
- Не могу на тебя налюбоваться, - сказал Юра.
- Скоро будешь любоваться, сколько захочешь. Одевайся, через пять минут Борька придет.
За ужином сын вдруг спросил:
- Папа, а правда, что летом мы будем жить все вместе?
- Ну, раз мама сказала, значит, правда.
Для Юры это был удар ниже пояса. Зная Надю, он и предположить не мог, что она расскажет все сыну.
- Конечно правда. У тебя будет своя комната, - продолжал он.
- Своя комната? - он бросился матери на шею. - У меня действительно будет своя комната?!
- Да, - ответил Юра за Надю. - Только, если ты разрешишь, мы иногда будем смотреть там телевизор и ужинать.
Надя подошла к Юре и поцеловала его. Она в первый раз сделала это при сыне.
На следующий день был запланирован преферанс у Лени, поэтому, несмотря на бурную ночь с Надей, он спозаранку сделал себе кофе, собираясь скоро уехать. Вошла Надя и тоже налила себе чашку.
- Ты что, уже убегаешь?
- Да хотел сегодня в преферанс поиграть. Договорились на час дня.
Провожая , Надя уже в дверях напутствовала его:
- И скажи этой толстожопой шлюхе, чтобы скромнее одевалась, а то всех клиентов распугает.
Уже в электричке Юра подумал, что если бы Надя не приревновала, никогда бы не стала так грубо говорить о незнакомой женщине. Хотя, конечно, она не могла ничего знать о них с Таней. Ладно, еще почти два месяца, решил он. Там видно будет. Сегодня ночью он еще раз убедился, что лучшей сексуальной партнерши для него и быть не может. Но как человек, проживший с ней уже несколько лет, он понимал, что их совместная жизнь может кончиться крахом. Тогда он останется один и дороги обратно уже не будет. Оксану в планах на будущее он вообще не учитывал.
Когда он приехал, Оксана еще спала. Отец сидел на кухне и, похоже, ждал его.
- Эта фря только рано утром изволила явиться домой. - Казалось, антипатия к Оксане у отца усиливалась с каждым днем.
- Я же говорил тебе, что скоро ее здесь не будет.
- Ты много чего говорил. А каждую ночь имеешь ее, мне же слышно.
"Или она меня", хотел пошутить Юра, но Марк Лазаревич уже вышел из кухни, громко хлопнув дверью. Ну как ему объяснить, что сегодня он обращается с Оксаной, как с вещью, которую взял напрокат и пока не вернет, имеет право ею пользоваться. Перед тем, как поспать хотя бы пару часов, он заглянул к отцу:
- Разбуди меня через два часа, если не трудно. Сегодня еду в преферанс играть.
- Ты так долго не выдержишь, - ответил тот. - Впрочем, жизнь твоя, делай, что хочешь.
Он вошел в спальню. Оксана лежала абсолютно голая и без одеяла, но Юра просто лег рядом и сразу заснул. Разбудила его Оксана. Вместо двух, он проспал три часа.
- Я уже сделала тебе кофе.
На кухне она призналась, они гуляли почти до самого утра и она приехала, как только открылось метро
Наверно, хорошо потрахалась, подумал Юра и спросил:
- Весело было? Хорошо погуляли?
Он не стал говорить ей, что она гуляла второй день подряд и почему-то после первого дня приехала еще до закрытия метро.
- А чего ты к нам не пригласил ребят поиграть?
- Да мы каждый раз собираемся в другом месте. Вчера у Кольки, сегодня у Лени. В следующий раз у меня.
Конечно, он не сказал Оксане, что был у Нади.
У Лени ждали только его.
- Ну слава богу, приперся. Сколько можно опаздывать?
- Извините, мужики, так получилось. А где Людка?
- Пошла что-нибудь пожрать купить - дома после праздников шаром покати. Я, кстати, Колю предупредил, что, если Людка спросит, то первого мы играли у него в карты. По рюмочке?
На столе стояла бутылка водки. Юра отказался - он чувствовал, что если еще и выпьет, вообще свалится с ног. Но игра началась, и вскоре усталость как рукой сняло. как всегда за карточным столом. он был в тонусе. Разбитость вернется потом, когда он приедет домой.
Разошлись они только утром, хотя Леня и Саша еще во время игры заявили, что им с утра на работу.
Праздники промелькнули быстро. В кооперативе особо делать было нечего. В выходные Юра поехал на ипподром. Таня должна была вернуться только десятого мая. Юра чувствовал,что по-настоящему скучает по ней и ждет-не дождется начала рабочей недели. Перкатов должен был привезти Таню в офис рано утром еще до начала рабочего дня, чтобы она успела переодеться и привести себя в порядок. Придя на работу, Юра заметил, что она выглядит как-то не так - вроде она и не совсем она. Он не мог понять, что именно изменилось. Когда она по его вызову зашла в кабинет, он спросил:
- С тобой что-то случилось у мамы?
- Все отлично. Давай поговорим после работы. Не думай ни о чем плохом. Все наоборот, очень хорошо.
Юра не мог дождаться, когда же кончится рабочий день. Может, Таня что-то решила и хочет сказать ему об этом. Или хочет поставить его перед каким-то свершившимся фактом.Весь вечер он видел по ней, что ей не терпится ему что-то сказать и еле дождался, пока сотрудники уйдут по домам. Когда все наконец разошлись, Таня сказала:
- Если никто больше не придет, давай я постелю нам постельку? А то я очень соскучилась.
Юра внимательно разглядывал ее, пока она раздевалась. А ведь Надька права, она далеко не худенькая. Ну и замечательно. Не дождавшись, пока она снимет трусики, он начал целовать ее в живот.
- Не торопись, Юрочка. У нас вся ночь впереди.
Когда он лег на спину, она стала целовать его, спускаясь все ниже. Наверно, решилась сделать мне минет, подумал он. И Таня на самом деле взяла его член в рот. Юра замер, боясь лишним движением спугнуть ее. Но через несколько секунд она вдруг вскочила и побежала в ванную. Юра услышал, что ее рвет. Он бросился к ней:
- Что с тобой?
- Юрочка, пожалуйста, уйди, не смотри. Сейчас все кончится и я приду.
Когда она вернулась, он обнял ее, как ребенка:
- Ну зачем ты, Танечка. Это совсем не обязательно. Жили без этого, и дальше проживем.
- Да при чем здесь это! Меня уже несколько дней тошнит. И сегодня рвало, только ты в своем кабинете не слышал. Да и менструации не было, должна была начаться, когда я к маме приехала. Скорее всего, мы с тобой залетели.
- Так что же ты расстраиваешься? Радоваться надо! - Юра старался, чтобы его голос звучал как можно радостнее.
- А я не была уверена, что тебе это понравится.
- Но я же сам тебе говорил, что хочу этого.
- А ты что, первый мужчина, который мне это говорил, чтобы со мной переспать?
- По-моему, до этого я с тобой уже переспал, - весело сказал Юра. - Или я что-то путаю?
- Какая же я дура! - она обняла его за шею. Она опять начала целовать его, приближаясь к его члену.
- Не надо, Таня. У нас с тобой вся жизнь впереди. Ты мне еще сделаешь тысячу минетов.
- Меньше, чем на две, я не согласна, - улыбнулась она.
Таня самозабвенно отдавалась ему, а он не знал, радоваться ему или огорчаться тому, что произошло. Ведь танина беременность действительно ставила его по сути в безвыходное положение. И само уже ничего не разрулится. Пытаясь не думать обо всем об этом, он начал жарко целовать Таню.
- Какой ты неуемный, - сказала она. - Даже представить невозможно, что тебе за тридцать. - Едва закончив фразу, она вновь понеслась в ванную блевать.
Вернувшись, она легла Юре на плечо.
- Забыла сказать тебе - в деревне ко мне Алик заходил. Они с мамой на День Победы на дачу приезжали.
- Ну и что?
- Как всегда, просил вернуться.
- А ты?
- А я наконец решилась ему сказать, что ухожу. Совсем.
- Он тебя не бил?
- Пусть бы только попробовал. Летел бы кубарем до самой своей поганой дачи.
- Но ведь раньше он бил тебя?
- Тогда он был моим мужчиной, я от него зависела - куда деваться. А теперь... Я его самого прибью, если что.
Следующие несколько дней Юра чувствовал, что она с какой-то опаской относится к сексу. Однажды она положила руку на его возбужденный член и стала ласкать. Юра хотел перевернуть ее на спину, но она попросила:
- Давай пока обойдемся без этого. Тебе и так будет хорошо. Таня стала вовсю рукой дрочить его член.
- Ну как, понравилось? - спросила она, когда Юра кончил.
- Очень, - сказал Юра.
Он встал, пошел в ванную, чтобы смыть еще теплую сперму со своего живота. Что, так теперь будет все девять месяцев,со злобой подумал он.
Они еще с полчаса полежали, Юра терпеливо слушал, как Таня строит планы на будущее. Наконец он сказал, что за день очень устал и хочет поехать домой.
- Я понимаю, Юрочка, что не пара тебе, и скорее всего, ты на мне не женишься. Но помечтать-то можно.
- Обязательно женюсь, что ты! Мы же с тобой обо всем договорились.
- Правда?
- Ну конечно. Кто может быть моей женой, если не ты.
Таня опять начала его целовать:
- А я уже сказала маме, что ребенок не от Алика. Так она меня чуть не прибила, считает, что я его нагуляла. А я ведь не нагуляла, ведь правда, Юрочка?
- Так скажи маме, кто отец. Не бойся. Скажи, что мы собираемся пожениться.
- Да пока мы не подадим заявление в ЗАГС, она все равно не поверит. А кто отец, скажу, раз ты разрешаешь.
Юра приехал ломой. Вся страсть, которую он копил для Тани, досталась Оксане. Наверно, будущий ребенок - это очень хорошо, но как же неудобно, мелькнула у него мысль.
В эти выходные в преферанс должны были играть у него. Оксана почти летала, ей казалось, что их отношения выходят на новую ступень. Юра даже в первые дни знакомства не был так страстен с ней. А может, не морочить себе голову и оставить все, как есть? Но сцена на свадьбе Иры и Мишы опять встала перед глазами, и он тут же прогнал эту мысль. Страсть и любовь - это совершенно разные вещи. Таня, конечно, будет мне верной женой. А Оксана, как была шлюхой, так и помрет ей. К приходу гостей Оксана надела лучшее платье.
- Ты чего? - удивился Юра.
- Хочу быть красивой, - ответила она. - Чтоб твои друзья завидовали тебе.
Это вряд ли, подумал Юра, а вслух сказал:
- Они и так завидуют.
В этот день ему страшно не везло, все расклады ложились не в его пользу. Очень много он, конечно, проиграть не мог, но он терпеть не мог проигрывать.Проводив гостей, он со злостью набросился на Оксану. Он также яро насиловал ее, как в тот самый первый день. Он даже не дал ей снять платье, которым она так дорожила. Но Оксана была в полном восторге.
- Ты у меня становишься все более страстным, - она целовала Юру. - Как же это приятно.
Чего здесь может быть приятного, думал Юра. Вот же тварь подзаборная, любит, когда насилуют.
Юра прекрасно понимал, что не может быть таким страстным всегда. Он был совсем другой. И он еще раз убедился, что добрая Таня подходит ему намного больше, чем все другие женщины, с которыми он на сегодняшний день имел дело.
В следующую пятницу договорились собраться у Лени. Таня сказала, что в субботу к ней должна приехать мама. Последние майские денечки выдались довольно жаркими. Таня купила на рынке баранью ногу и запекла ее в духовке, в фольге. Огромным тесаком она резала мясо на бутерброды. С соленьями получалось неимоверно вкусно. И хотя сама она вовсю налегала на привезенные от мамы соленые помидоры, солений оставалось предостаточно. Большой кухонный нож вызывал у Юры ностальгические воспоминания - точно такой был у них на Трифоновской улице, и бабушка пару раз сильно резала им пальцы. Когда Юра сказал Тане, что боится, что она порежется, та ответила:
- Юрочка, я же деревенская. Что ж я, мясо порезать не смогу?
У Лени Юре удивительно везло. Как не поднимет карты - хорошая игра, сразу, без прикупа. Да и прикупа были такие, что все время усиливали игру. А сегодняшним партнерам Юры наоборот очень не везло. В это время в офисе на улице Горького позвонили в дверь. Таня в последнее время была в прекрасном настроении, ее уже несколько дней почти не тошнило, исчезли куда-то раздражающие ее запахи. К ним частенько звонили в дверь по ошибке, и Таня, совершенно не опасаясь, открыла дверь. На пороге стоял Алик. Он был сильно выпивший. Таня как раз собиралась переодеться в халат, но, слава богу, была еще в рабочей одежде.
- Можно? - спросил Алик.
- Ну заходи, раз пришел. Кофе, чай?
- Я бы чайку попил, если можно, с лимоном.
- Поешь чего-нибудь? - она провела его на кухню. Таня достала из холодильника остатки бараньей ноги и отрезала несколько ломтей. Приняв решение расстаться с Аликом, Таня абсолютно не боялась его. Попробует руки распускать, пришибу, как клопа.
- Чего ты пришел? - спросила она, налив чашку чая и себе.
- Танечка, может вернешься? Мне совсем плохо без тебя.
- Мы с тобой по-моему все обсудили еще там. - Вдруг она представила, что опять ложится в постель с Аликом. Ее тут же затошнило и она побежала в ванную. Вернувшись, она постаралась сделать как можно более приветливое лицо.
- Попьем чайку, и ты поедешь домой, хорошо?
Алик странно посмотрел на нее. Взгляд его как будто остановился:
- Так ты что, беременна, шлюха? Интересно, тебя только Юрка трахает или по кругу пускают?
Таня пыталась сохранять спокойствие:
- Это уже не твое дело.
- Ты что, забыла из какой грязи я тебя достал? А твоего Юрку я прибью.
Тут уже Татьяна вскипела:
- Из какой грязи, придурок?! Почему я должна жить с извращенцем?
- Кто это извращенец? Я что ли?
- Или ты думаешь, что я за два года не выучила, какие ты звуки издаешь, когда кончаешь? А чем вы занимаетесь в ванной с матушкой, когда она идет тебя мыть, закрывая дверь на щеколду изнутри? Ты ее там е**шь, или она просто у тебя отсасывает? - Таня в ярости вскочила:
- А ну пошел вон, тварь!
Алик тоже вскочил на ноги. Его глаза налились кровью. Он схватил тесак, которым Таня только что нарезала мясо, и изо всех сил воткнул ей в грудь. Потом резко вытащил. Из раны хлынула кровь и Таня упала на пол. Услышав крики из квартиры, где всегда было тихо, соседи уже вовсю звонили и стучали в дверь. Алик понимал, что ему надо бежать, но не мог сделать ни шагу и, как завороженный, все смотрел на окровавленный нож.
Опорный пункт милиции находился в том же доме, и кто-то из соседей побежал туда. Когда милиционеры наконец смогли открыть дверь, Алик так и стоял над Таней с ножом в руке, не в силах пошевелиться. У него отобрали тесак и скрутили. Вскоре приехала скорая.
- Прямо в сердце, - сказала врач. - Никаких шансов ей не оставил, сволочь.
Около часа ночи в лениной квартире раздался телефонный звонок. Юра был раздосадован - только что ему на руки пришел чистый мизер, и задержка была очень некстати. Звонил Эмиль:
- Скажи Юрке, чтобы срочно ехал на работу. У нас несчастье.
У одного из соседей был телефон Эмиля на случай, если что-то произойдет. Приехав на место и поняв, что случилось, Эмиль конечно тут же позвонил Юре домой. Оксана дала ему номер Лени.
- Юр, это тебя, - крикнул Леня. - У вас там что-то случилось.
- Где там?
- На работе.
Юра нехотя пошел к телефону. Да что там может случиться в такое время?
- Что произошло?
- Таню убили, - без обиняков сказал Эмиль. - Приезжай скорее.
- Как убили? - спросил обалдевший Юра.
- Откуда я знаю, как. Я сам только приехал.
Юра пытался положить трубку на аппарат,но уронил ее.
- Что с тобой? Ты бледный, как полотно.
- Таню убили. Пойду ловить тачку. Надо срочно быть там.
- Какую тачку, совсем обалдел. Я тебя отвезу, - Саша недавно купил подержанную иномарку. Через двадцать минут они уже подъехали к дому, где произошло убийство.
Около подъезда вышагивал, не находя себе места, Эмиль. Юра увидел две милицейских машины.
- А где скорая?
- Ее уже увезли, - сказал Эмиль, - Только что.
- В какую больницу?
Эмиль положил ему руку на плечо:
- Да ни в какую - в морг.
- Как это случилось?
- Не знаю. Я когда приехал, все уже было кончено, а в квартиру не пускают. Там допрашивают Алика.
- Так это он?!
- Да я не знаю. Скорее всего, он. Меня туда не пустили и ничего не объяснили.
- Так что теперь?
- Похороним Таню и будем жить дальше. Здесь уже ничего не сделаешь.
Только теперь Юра заметил, что вместе с ним приехали и Леня, и Коля.
- Наверно, Сашу надо отпустить, - сказал он друзьям.
- Да ты не суетись, - ответил Саша. - Разберемся. Пока мы все побудем здесь.
- Наверно, надо ехать к ней, - беспомощно сказал Юра.
- Куда к ней? В морг? Юра, включи мозги.
Подошел Эмиль:
- Никто из членов кооператива никуда не уходит. У милиции могут быть вопросы.
Юра отошел и сел на лавочку возле детской площадки. У него не было сил держаться на ногах. Вход в подъезд с этой лавочки очень хорошо был виден. Юра закрыл лицо руками. Он вдруг вспомнил обрывок разговора, когда они с Таней лежали и болтали, казалось бы, ни о чем. Она рассказывала, что у мамы ей приснилось, что она как будто бы умерла. Ее несли в гробу, и она заметила, что ее коротенькая юбка задралась. Она хотела руками поправить юбку, но была не в состоянии пошевелиться. Она видела, как Юра и мама шли за гробом и плакали. В процессии шел и ее первый возлюбленный - погибший солдат.
- А где же был Алик? - шутливо спросил тогда Юра.
- А Алика я не помню, - серьезно ответила Таня. - Потом на гроб положили крышку, и мне стало страшно. Я проснулась в холодном поту и утром все рассказала маме. А она мне сказала, что если человек видел себя мертвым, будет жить до ста лет.
Когда Юра был совсем маленьким, ему приснилось, что умер папа. И бабушка ему тоже сказала, что если тебе приснился кто-то мертвым, этот человек будет жить долго. Юра тогда сразу перевел разговор на другую тему. А теперь он спрашивал у себя: неужели она предчувствовала? Почему меня не убедила?
Открылись двери подъезда, из них вывели Алика с застегнутыми сзади наручниками. Юра хотел броситься на него, несмотря на окружающих милиционеров, но Леня, как клещ, вцепился в плечо.
- Опомнись, ты уже ничего не исправишь. Хочешь сесть рядом с ним?
Эмиля и Юру пригласили в квартиру, больше никого из кооператива не было. Юра посмотрел в сторону кухни и увидел там на полу обведенный мелом силуэт с пятном крови внутри. Очевидно, здесь лежала Таня.
Допрос велся в кабинете Юры. Сначала пригласили Эмиля. Тот хотел что-то сказать Юре, но сопровождавший его страж порядка не позволил. Когда настала очередь Юры, он вошел и увидел сидящего за его столом милиционера. Кажется, это был майор. Он сразу стал задавать вопросы. Юра, как в тумане, отвечал.
- Да, она ночевала здесь. Да, она ушла от Алика и поэтому ночевала здесь. Да, она работала здесь секретаршей.
Единственное, что понял Юра, что с убийцей они уже определились. Это был Алик, которого застали на месте преступления с окровавленным ножом в руке. Ему сказали, что квартира будет опечатана до окончания следственных действий. Юра вышел на улицу. Он почти потерял ориентацию. Подошел Эмиль:
- Крепись. Помни, что жизнь продолжается. А Таню мы похороним, как положено.
Выйдя на улицу Горького, Эмиль поймал частника и поехал домой.
- Я тоже поеду домой, - сказал Юра Лене, который ждал его у подъезда.
- Никуда ты один не поедешь в таком состоянии. И вообще, дома тебе сейчас делать нечего. Поехали ко мне, вон Сашка ждет. А Коле я сказал, чтобы ехал домой.
Юра, как послушный ребенок сел в машину. Слезы подступали к глазам. Он, как мог пытался держаться - ведь неудобно перед друзьями выглядеть тряпкой. К тому же, Леня ничего не знал про них с Таней. Он хотел рассказать после того, как они на самом деле съедутся. А как сейчас объяснить свои слезы по убитой секретарше? Он так и сидел молча на заднем сиденьи, закрыв лицо руками.
- Все, приехали, - сказал Леня. - Пошли домой. Людка нам водочки нальет или кофейку, как скажешь.
Как Юра ни пытался сдержаться, слезы потекли из глаз. Саша пошел домой, а Юра с Леней на кухню. Там на столе еще лежали розданные карты.Юра со злостью смахнул их на пол вместе с так и не сыгранным мизером.
- У тебя что с ней что-то было? - спросил Леня.
- Было. Хотел тебе рассказать, но не знал, как. Боялся, не поймешь.
- Эх, Юрка, сколько лет мы с тобой друг друга знаем... Если я не пойму, то кто поймет?
Вошла Люда.
- Ты из-за меня не спишь, Людочка, - сказал Юра.
- Ну как тут спать, когда такие дела.
- А ты шла бы, - зло сказал Леня. - Не мешай.
- Спасибо, что не ударил, - Люда явно обиделась.
Юра пил рюмку за рюмкой, но водка его не брала. А его друг наоборот быстро захмелел и пошел спать. Когда утром Люда пришла на кухню, Юра так и сидел там. Он потерял счет времени и вообще не понимал, день сейчас, утро или ночь. Хотелось только одного - чтобы никто ни о чем его не спрашивал. Единственное, что он чувствовал - что отчасти виноват в таниной смерти. А может, не отчасти. Ведь если бы она не переехала в офис, наверняка была бы жива. А он обязан был не оставлять ее там, а взять жить к себе, выгнав Оксану, с которой он и так собирался расставаться.Получилось, что он погубил любящую его женщину и сломал себе жизнь. Он погубил их неродивщегося ребенка.
- Кофе хочешь? - спросила Люда.
- Что? - не понял Юра.
Люда молча поставила перед ним чашку крепкого кофе. Он видел, что ее распирает любопытство, но она не решается заговорить с ним, видимо, лицо его не располагало к расспросам. Вскоре появился Леня:
- Ты извини, Юрка, мне надо на работу. Я тебя сейчас завезу домой, а вечером прямо с работы приеду к тебе.
Когда они подъехали к юриному дому, Леня спросил:
- Может, остаться с тобой? В крайнем случае, работа подождет.
- Ты езжай, делай свои дела. Я как-нибудь справлюсь. Если вечером приедешь, будет хорошо.
- Я буду тебе звонить, ладно? Только бери трубку, пожалуйста.
- Не бойся, не повешусь, - ответил Юра.
- А я и не думаю. Ты же мужик. И у тебя есть сын, за которого ты отвечаешь.
Когда Юра зашел в дом, Оксана куда-то собиралась, скорее всего в институт.
- Что-то случилось?
- А то ты не знаешь. Эмиль же вчера звонил.
- Он мне ничего не сказал, только спросил как тебя можно найти.
- Нашу секретаршу убили. А сейчас прошу только об одном - иди, куда шла. Потом все расскажу.
Юра вошел в кухню. Отец пил чай перед работой. Он тоже спросил, что случилось.
- Секретаршу убили, - сказал Юра.
- Не ты убил?
- Не я.
- Ну и ладно. - отец пошел одеваться.
Юра дождался, когда за ним закроется дверь, упал на кровать и наконец, не сдерживаясь, зарыдал.
Леня так и не позвонил, но к пяти часам был уже у Юры. Тот, как ни странно, примерно с часу до его приезда проспал, как убитый. Леня привез водку и на кухне разлил по рюмкам, которые Юра принес из серванта. Юра был в таком состоянии, которого не испытывал еще никогда - ему даже Леню видеть не хотелось, не говоря о ком-то другом. А ведь еще, когда придут отец и Оксана, начнутся расспросы... Но не говорить же отцу о том, что он собирался привести Таню домой. Тот счел бы его сумасшедшим. Наверно, он действительно сошел с ума. Леня спросил, как он себя чувствует, и он ответил:
- Понимаешь, Леня, в душе пусто, как будто все вынули.
- Я понимаю, что это большое несчастье. Но оно уже случилось. Но потеря эта невосполнима не для тебя, а для ее матери. Ты можешь меня ударить, но у тебя лично просто стало одной бабой меньше. А так, в принципе, ничего ведь не изменилось. Если захочешь, найдешь себе новую секретаршу, только свистни.
Юра не знал, как объяснить другу, что это была не просто очередная женщина, хотя в последние дни он уже начал в этом сомневаться. Действительно, надо было как-то привести себя в порядок.
Когда похороны, он не знал. Скорее всего, не завтра. Пока не разберутся, что к чему, тело не выдадут. Больше всего Юра боялся, что ему позвонит танина мама, которая уже наверняка приехала в Москву и все знает. Но ею, скорее всего займутся Доныч и Эмиль, постараются обустроить ее с максимальным комфортом... хотя, какой тут комфорт, когда только что убили дочь. Разговор у них с Леней не клеился. Был тот редкий случай, когда Юра хотел, чтобы друг как можно скорее уехал. Леня почувствовал:
- Ну я поехал. Без обид. Если буду нужен, на телефоне.
- Да нет, все нормально, - Юра был благодарен другу. Как же все-таки Ленька чувствует его!
Едва закрылась дверь, пришел отец. Ни о чем не спросив, он сразу же пошел на кухню разогревать обед.
Юра сидел у телефона. Он ждал и одновременно боялся звонка Тамары Тихоновны, таниной мамы. Хорошо, хоть Оксана задерживалась где-то. Юра включил телевизор и курил сигарету за сигаретой. Наконец раздался звонок.
- Ну что, сидишь страдаешь? - к его большому удивлению это была Таня Татарская. - Я тут подумала, что тебе сейчас дома сидеть - худшее из зол. Хочешь, поедем куда-нибудь?
- Давай, - неожиданно для себя согласился Юра. Ему захотелось, чтобы рядом с ним был кто-то, с кем он не был близок.
- Я сейчас заеду за тобой, - у Тани были свои "Жигули".
- Деньги есть? - спросила она, когда Юра сел в машину. У него в бумажнике была тысяча рублей.
- Тогда поехали.
В полном молчании они доехали до Ленинского проспекта в недавно открывшееся казино.
- Пойдем, развеешься. И я заодно, - сказала Таня.
Было около десяти вечера. Народу в зале было прилично.
- Ну куда - на рулетку или в блэк-джек? - спросила Татарская.
За столом для блэк-джека было два свободных места рядом, и они сели там. Помня свое фиаско в Ленинграде, Юра попытался сконцентрироваться на игре. И это удалось - как всегда, игра спасала его. Все, что случилось с Таней стало как-то далеко, будто в другой жизни. Он не выигрывал и не проигрывал, а его спутница довольно много проиграла.
- Пошли отсюда, - сказала она.
Юре хотелось бы продолжить, но покорно пошел за ней - оставаться здесь одному не хотелось. Таня привезла его к себе домой. Оказалось, она живет в соседнем с Аликом доме.
- А Михал Доныч нас не увидит? - спросил Юра.
- Да ты что, сдурел? Он уже давно кинул своей барышне палочку и спит без задних ног.
Юра посмотрел на часы - было уже два ночи. Они поднялись в двухкомнатную танину квартиру.За игровым столом Юра сильно потел, и предложенная хозяйкой ванна оказалась очень кстати. Он не сомневался, что его пригласили для секса. Таня тоже помылась и они легли в одну постель, но для него никакой секс сейчас чисто физически невозможен. Неужели она этого не понимает? Но женщина не делала никаких попыток.
- Ты думаешь, тебе одному плохо? Я тоже ее любила . Мы с Мишей частенько бывали у Марьи Григорьевны, мамы Алика, и я Танечку знаю с первого дня, как она приехала в Москву. Как раз в это время у нас с Мишей и начались проблемы - он запал на эту пустоголовую молодую б**дь и начал водить ее домой. Будто я пустое место.
- Ты ведь его до сих пор любишь? - осмелился спросить Юра.
- Я его очень любила, - ответила она. - Сейчас трудно поверить, но в нашей группе я считалась первой красавицей. За мной все парни бегали, а я выбрала этого замухрышку. Мне казалось, он очень талантлив, я настолько себя в этом убедила, что упорно не замечала, что ни одно дело он не доводит до конца. Кидается в авантюры, не задумываясь о последствиях. В постели он тоже никогда не был хорош,к тому же я знала что он бесплоден. Один раз за ночь - это с молодости его максимум. Зато амбиции - как у Наполеона. Когда он решил открыть этот кооператив, то все пришлось делать мне - иначе ничего бы не было. Да и на том, что хватит прозябать в НИИ, тоже настояла я. А теперь он решил, что хозяин жизни и держит бога за яйца. Только я знаю, стоит мне убрать руку, и все сразу превратится в пшик. Ведь Эмиля и хорошего программиста Сережу тоже я нашла. А все остальные - его знакомые и родственники, которые в делах стоят не больше него самого.
- А как тебе удалось заполучить Эмиля?
- Да мы еще по Тольятти знакомы. Он был там замначальником производства на ВАЗе. У него было тяжелое детство советская власть отняла у него отца и исковеркала жизнь его матери. А послушать его - так сталинист какой-то. Хотя, именно при Сталине посадили отца. Больше он его никогда не видел...
Эмиль в отличие от моего, точно знает, что делает и зачем. Хотя Миша намного ярче. За пятнадцать лет я ни разу не изменила Мише, а когда поняла, что потеряла его, пустилась во все тяжкие. Даже с Эмилем переспала, он в это время как раз серьезно поругался с Таисией. Он мне тогда рассказал, что еле выжил. В войну они с матерью все время находились в оккупации, кидались с места на место, чтобы их не нашли, были даже в партизанском отряде. В конце концов оказались на польской территории, где какая-то местная семья спрятала их в селе. Потом пришли воины-освободители. Эмилю было уже четырнадцать, а выглядел он как восьмилетний. Для солдат затопили баню и они пошли туда, захватив с собой его мать и еще двух молодых полячек из той семьи что их укрывала. У тех мужья были где-то на войне. С собой взяли и маленького, как они считали, Эмиля. Ему пришлось смотреть, как солдаты по очереди пользовали его маму и этих двоих.Его мама после того, как забрали отца, мужчин к себе вообще не подпускала, а тут легко отдавалась солдатам и не реагировала на сальные шутки их товарищей. Потом она говорила ему, что это нормально, что эти солдаты давно не видели женщин, и потом, это же наши солдаты, мы им жизнью обязаны...
Танечку тоже судьба оцарапала.Ей привезли в гробу того, кто был ее первой любовью. Потом этот урод Алик, который устроил ей ад. А она прибегала ко мне. Сначала я ее просто утешала. Один раз она прибежала, когда я уже легла спать. Я уже не помню, как мы оказались вместе в постели... Юра, после того, как у вас с ней все завертелось, она наши близкие отношения оборвала. А у меня после этого были еще женщины, но с ними ничего подобного, как с Таней. Ее я по-настоящему любила.Ты не подумай, Юра, что мы какие-то лесбиянки. Просто нам обеим было по-настоящему тяжело. Без секса,знаешь ли, не расслабишься. Но никакой мужчина в трудную минуту не сможет понять тебя так, как женщина. А про Ленинград и все что ты с ней там творил рассказала в первую ночь по возвращении, когда ее в очередной раз избил Алик. И что ты ночью в казино ходил . Вот я и подумала что там мы с тобой сможем расслабиться оба... Хотела тебе на озере за нее яйца оторвать, а вместо это отдалась...
Юра не знал, как реагировать на эти откровения.
- Я вижу, - сказала Татьяна, - Ты боишься испортить отношения с моим мужем. А тебе надо бояться испортить отношения со мной.
На этих словах она приподнялась и опустилась Юре прямо на лицо:
- Ты ведь любишь это делать, мне Танька говорила.
Юра послушно сделал то, что она велела. У них в эту ночь было несколько раз.
Утром Таня отвезла его домой:
- Извини, мне тоже надо было расслабиться.
- И тебе спасибо, Таня. Ты по-прежнему молодая и красивая. - Юра поцеловал ее, лаская ее грудь.
- Ну все, иди домой. А то Оксана увидит.
- Мне это все равно, - сказал Юра и вышел из машины.
Когда он поднялся, Оксана как раз собиралась уходить.
- Отец ушел уже? - спросил Юра. - Пойду спать. Устал очень.
Постель еще была разобрана. Он разделся и с наслаждением вытянулся на кровати. Вдруг ему пришло в голову, что отец такого же маленького роста, как и Эмиль. А сын Эмиля также, как и он, на голову выше своего отца. Юра вспомнил, что дед Лазарь был с ним Юрой одного роста. Наверно, такими и должны быть дети войны. Он закрыл глаза. Через несколько минут в комнату вошла Таня.
- Ты как здесь? - ведь ее же убили.
- Ну что ж ты не дождался? Хоть бы похоронили меня сначала.
- Я сам не знаю, как это получилось, - растерянно пробормотал он. - Прости меня, пожалуйста, и не злись. - Он попытался обнять ее, но руки ничего не нашли.
- Юрочка, это уже невозможно. Там, где я сейчас, не бывает злости, - сказала Таня. - Здесь можно только понимать или не понимать. Зачем вы с Таней это сделали именно сейчас, понять трудно - ведь я еще все вижу. Никакого будущего у вас с ней нет. И с Оксаной у тебя будущего нет.
Юра хотел спросить про Надю. Но в это время открыл глаза. Никакой Тани рядом, разумеется, не было. Ее появление совсем его не напугало. Он силился вспомнить, как она была одета, но не мог. У него было к ней еще множество вопросов, но она ушла из его подсознания, очевидно не желая на них отвечать. Сейчас она была сильнее его и могла делать все, что хочет.
...Так действительно можно трехнуться, подумал Юра и придя на кухню, прямо из горла выпил пол бутылки водки. С тех пор, как они решили, что Таня родит ему ребенка, он действительно не пил ни капли, только несколько рюмок у Лени в день, когда ее убили. И сейчас ему показалось, что он, наверно, умрет. Но умирать не хотелось. Он открыл холодильник, выхватил из банки огромный соленый огурец и начал жадно есть. Как же не хочется думать о том, что происходит на самом деле! Принимать то, что случилось. Хотя, с другой стороны, теперь не надо ломать голову. Когда уедет Оксана, приедет Надя - третьего игрока не стало. Все разрешилось само собой, как он и надеялся. Но в эту секунду он готов был отдать все, чтобы Таня оказалась жива.
Таню разрешили похоронить только на пятый день. Перкатов заехал за Юрой в девять или в десять - Юра точно не помнил. Поехали куда-то в район проспекта Мира, кажется, это был институт Склифосовского. Юра не знал, как себя вести. Рядом с Таниной мамой, одетой в черное, были Татарская и еще какая-то незнакомая женщина, очевидно, она приехала из деревни вместе с Тамарой. Всех остальных, кроме членов кооператива, Юра не знал. Наверно, они тоже были из поселка. Наконец позвали в траурный зал для прощания с покойницей. Но по-настоящему там с Таней прощались только те, кто не ехал на кладбище. Все это время Тамара Тихоновна простояла на коленях у гроба дочери. Таня лежала в нем в белом подвенечном платье и с фатой на голове. Работники морга хорошо сделали свою работу - когда Юра подошел, ему показалось, что она сейчас встанет, возьмет его под руку и спросит:
- Ну что, смешная шутка? Пойдем домой, Юрочка, к нам в офис.
Юра страшно боялся покойников, но тем не менее, коснулся губами ее лба. Господи, какая же она холодная! Наконец церемония прощания закончилась. Перкатов, Володя Хайтович и два парня, очевидно приехавшие из ее поселка, понесли гроб к похоронному ПАЗику. На кладбище в поселок из кооператоров должны были ехать только они, Таня Татарская и Юра.
Таниной маме помогли подняться на ноги и поддерживали ее, чтоб она не упала. Юре и Хайтовичу места в автобусе не хватило, и они на перкатовских жигулях ехали за похоронным автобусом. Оксана с Юрой были на свадьбе у Хайтовича. Володя всегда считался красавцем, одна из его девушек называла его Ален Делон. А его жена Ира была серой мышкой. Впрочем, Володя был не единственным из друзей Юры, которые женились на далеко не красавицах. Юра на той свадьбе был свидетелем, а свидетельницей Иры была красавица Лена, очевидно, когда они гуляли вместе, Ира считалась некрасивой подружкой Лены. Когда объявили танец свидетелей, Юра попытлась посильнее прижать к себе партнершу, но она отстранилась, а когда он попытался опустить руку ниже талии, резко одернула его.
- Хочешь по морде получить? Вон видишь, парень сидит? Это мой жених. Я скоро замуж выхожу. Так что полегче на поворотах. - она рукой показала на невзрачного пацана, который не обращая ни на кого внимания, выпивал и закусывал.
- И когда свадьба? - спросил Юра, чтобы как-то поддержать разговор.
- Через два месяца. На той неделе поедем все покупать.
Вернувшись на место, Юра заметил, что Оксаны нету. Только через полчаса она появилась в сопровождении младшего брата Володи Бори.
- Ходили проветриться на улицу, - объяснила Оксана.
Вообще-то они пришли вовсе не со стороны входа. Но в этот момент Юра подумал, почему Лена невеста какого-то заморыша, а не его женщина. А он должен жить с этой потаскухой, готовой в любой момент отдаться первому встречному. Вместе со своей мамой Лена поехала, выбрала и купила свадебное платье. Продукты к столу решили покупать позже, ближе к самому мероприятию. Но через неделю прямо на лекции Лене стало плохо. При обследовании у нее выяили рак поджелудочной железы уже в четвертой стадии. В больницу ее не положили, и она от боли кричала дома. Несчастные родители не знали, что делать. От Лены отвернулись все друзья и подруги, кроме ее жениха. Свадьбу, конечно, пришлось отменить. Через месяц Лена умерла, не получая никакой медицинской помощи. Володя тогда еще не работал у Юры и попросил его приехать на похороны, потому что попросту некому нести гроб. Лену тоже хоронили в том самом платье невесты, которое купили к свадьбе. Только хоронили не ту девушку, которая понравилась Юре, а скелет, обтянутый кожей. И теперь, когда у Юры произошло это несчастье, Володя предложил свою помощь.
Около таниного дома собрался почти весь поселок. Гроб вынесли и поставили на две табуретки. Те, кто не шел на кладбище, попрощались с Таней прямо там. От дома гроб несли на руках. Было недалеко - не более полукилометра. Юра боялся даже взглядом встретиться с Тамарой Тихоновной и шел от нее чуть поодаль. Он заметил, что ее почти несут. Ноги отказывались ее слушаться. При этом она не проронила ни слезинки. Лицо ее было каменным, можно даже сказать, мертвым. Когда у могилы прощались с Таней, говорили какие-то речи, которые наверно положено говорить во время похорон. А мать, как и в морге, все это время стояла на коленях у гроба. Когда закрывали крышку, Юра вдруг вспомнил, как Таня говорила, что ей страшно. Его била дрожь, но он смотрел, как гроб с телом Тани опускают в могилу рядом с могилой отца. Это не город, и места на погосте довольно много, поэтому ее положили не прямо в могилу отца, а рядом. Примерно в ста метрах оттуда Юра увидел недорогой памятник со звездой. Он подошел ближе - с фотографии улыбался парень, очевидно, это и был танин жених.
Когда вернулись домой, Юра сел на ту самую лавку, с которой рассматривал парник. Все прошли в дом, а он все сидел и курил сигарету за сигаретой. Наконец он заставил себя подняться и зайти внутрь. Он выпил две рюмки водки, не закусывая. Атмосфера была такая тяжкая, что он снова вышел и сел на ту же самую лавку. Вскоре к нему подошла и села рядом Тамара Тихоновна.
- Ты что ли отец моего внука?
- Я.
- Что же ты ее не уберег? Да впрочем, при чем здесь ты. Я сама виновата. Сама передала с рук на руки этому уроду Алику. Я для него одного хочу - чтобы он испытал то, что сейчас испытываю я. Один из тех двух мужиков, что приехали отсюда за телом, мой хахаль. Испугалась, что некому будет гроб до автобуса нести. Это шабашник из Молдавии, я как-то на выходные попросила его крыльцо мне починить. Так он когда работу сделал, взял меня прямо здесь на террасе.
- А вы что? - на автомате спросил Юра.
- А мне что? Я же баба. У меня вон сколько времени нормального мужика не было. Вот он и стал ко мне приходить, а потом переехал ко мне. Ну в общем, в конце концов он меня обрюхатил. А я не знаю, что делать - стыдно же, пятьдесят лет - и на сносях. И ведь точно знаю, со мной не останется, свой коровник достроит и обратно в Молдавию уедет к семье, к двоим детям. Но решила ребеночка оставить. А тут Танька на майские приехала. Смотрю, весь огород облевала, по всем приметам, тоже беременная. Сказала, что живет с мужчиной, с которым они решили завести ребенка. С кем, не призналась, сказал только, что не с Аликом. Я ей чуть все волосы не повыдергала - она же только потом призналась, что ушла от него. А когда она уезжала, я уже не сомневалась, что она точно беременна - почти все соленые помидоры в доме слопала. Она их очень любила. Тут я и решилась - не рожать же мне вместе с дочкой с разницей в месяц - курам насмех. Поехала в Москву и сделала аборт. Спасибо, помогла бывшая жена вашего председателя... А мне сразу после этого надо было дочку забрать к себе. А я, сука старая, молодого хера нашла. Как же я ее возьму? Он любит, чтобы я по дому голой ходила, чтобы он мог меня в любой момент. Да и не стонать же мне из-под него при дочери. Думала, вот уедет, и тут же заберу Таньку домой. Осталось-то пару месяцев. Да кто же его знал? - Тамара Тихоновна с силой ударила себя по лицу. - Потеряла и своего ребенка, и внученьку.
- Вы же сказали, внука, - автоматически возразил Юра, чтобы что-то сказать.
- Да? Ничего не соображаю. Внученька была, шесть недель. Алику ваш Мишка ищет адвоката хорошего, чтобы вывернуть все так, будто он убил Танечку в состоянии аффекта.Чтобы ему срок скостили или вообще условно дали.
- Да если его выпустят, я его своими руками прибью.
- Да он хотя бы Таню любил. Вон на что пошел, чтобы она другому не досталась! А ты... Жених - сунул, вынул, и пошел. Да у тебя силенки-то не хватит Алика хоть пальцем тронуть.
Тут Юра заметил, что Тамара Тихоновна ударила себя по-настоящему - под глазом образовался кровоподтек.
- Да кого ты можешь прибить, слизняк, - повторила она. - Пора идти к гостям, а то они по-моему, забыли зачем собрались.
Действительно, из дома уже доносился смех.
Юра вошел в дом сместе с Тамарой Тихоновной.
- Может быть, мне остаться с вами?
- Да на кой ляд ты мне нужен? Со мной моя соседушка-подруженька побудет. А ты мне чужой, зятек.
Юра и сам хотел как можно скорее оттуда уехать. Ему было физически плохо, но он старался никак не выдать своих чувств. Конечно, он приедет к Тане на могилу, только когда там никого не будет. Хотя про себя он уже понимал, что скорее всего никогда никуда не приедет.
Часть третья
Делать на поминках ему больше было нечего.
- Поехали, - позвал он Перкатова.
Володя сел сзади, а он рядом с водителем. Всю дорогу Юра молчал. Ему было очень тяжело и в голове появлялись нелепые мысли. А вдруг лесбиянка на самом деле - его Таня, а не Татарская? И она, как и ее мать, сама ставила себе синяки, чтобы сначала сблизится с Таней, а затем с Юрой? Вдруг она вовсе не собиралась жить с ним, а, действительно, как и говорила, хотела родить ребенка от еврея, потому что Татарская от своего Миши так и не радила, и ребенок предназначался для новой лесбийской семьи? Может быть, поэтому, забеременев, она отказывала ему в близости? Конечно, теперь это никак не проверишь. Но от мысли, что его могли лишить еще одного ребенка, которого он на самом деле хотел, он просто сходил с ума. Хотя, скорее всего, это просто его фантазии, и он никогда не узнает, как было бы на самом деле.
Оксана оказалась дома.
- Похоронили? На тебе лица нет. Ты весь мокрый.
Юра даже не заметил, что во время похорон шел мелкий дождь.
- Давай, скорее раздевайся, я тебе сделаю ванну и согреешься.
Что она несет, какое согреешься? - думал Юра. Ему казалось, что на улице и так удушающе душно.
Оксана зашла в ванную, но не полезла, как обычно, к нему в воду. Она положила ему руку на шею.
- Ой, как ты напряжен! Расслабься, уже все кончилось.
- Не могу, - честно сказал Юра.
Оксана помогла ему выбраться и тщательно вытерла полотенцем.
- Пойдем, - просто сказала она.
Юра послушно пошел, даже не замечая, что он абсолютно голый.
- Да не бойся, отец уже спит.
Но и это ему было все равно. Единственное, чего он хотел - забиться куда-нибудь, ни о чем не думать, и он готов был делать все, что говорила Оксана.
Она же постелила чистую простынь и велела ему лечь на живот. Оксана тоже разделась и села на него. Она разминала ему шею, руки, ноги, ягодицы, при этом повторяя:
- Не думай, пожалуйста, ни о чем плохом.
Под ее руками Юра почувствовал, что сейчас заснет. Но нет, через какое-то время он вдруг ощутил возбуждение. Он понимал, что сегодня это, как минимум, неуместно. Но Оксана скользнула под него и раздвинула ноги. Юра поразился, как остро он сегодня все чувствует - каждое свое движение, каждое ее движение. Поняв, что вот-вот кончит, он хотел вынуть член и кончить ей на живот. Но она крепко схватила его за ягодицы и прижала к себе, и он ощутил, как его сперма изливается у нее внутри. По ее реакции он понял, что они одновременно испытали оргазм. Девушка обняла его, не давая слезть:
- Пожалуйста, останься со мной. Мне сейчас так хорошо.
Все-таки вскоре он лег на спину.
- Я не раздавил тебя?
- Мне никогда не было с тобой так хорошо, как сегодня, - ответила Оксана. - Сейчас приду.
Ну да, после этого самого надо помыться. Все, как обычно, - злобствовал в душе Юра. На самом деле он винил Оксану, что она практически вынудила его сделать это в такой день.
Когда она вернулась, он уже считал ее виновницей всех своих бед. Ведь если бы Оксаны не было, он смог бы привести Таню домой. Оксана лежала рядом с ним с блаженной улыбкой. Он же смотрел на ее горло и был почти готов вцепиться в него.
- У тебя такие злые глаза... Успокойся, Юра. Я что-то сделала не так?
Вдруг Юра неожиданно для самого себя выпалил:
- Хочу тебя в жопу отодрать, шлюха.
Оксана положила ему руку на член:
- Ты чем собрался драть-то?
Он снова бросил взгляд на ее шею. Придушить бы раз и навсегда, но уже поздно.
Оксана тем временем скользнула вниз и взяла его член в рот. Как она умеет это делать! - почти с ненавистью подумал Юра. Убедившись, что Юра снова готов, она смазала его орудие заранее принесенным из холодильника кремом, этим же кремом смазала себе анус и опустилась на четвереньки.
- Я готова к экцекуции. Иди ко мне.
Юра пристроился сзади, обнял ее и схватил за грудь, которая в таком положении казалась немного больше. Оксана сама направила его член. Юра почувствовал, что потихонечку входит в ее упругое отверстие, которое к тому же и немного пульсировало. Наконец Юра без сил упал на кровать. На сегодня горя и удовольствия хватит. И того, и другого через край. Он ненавидел Оксану за то, что она доставила ему удовольствие, понимая, что с ней таких ощущений он не испытывал никогда. А про себя он думал, что его удовольствие это и есть преступление, которое он совершил против памяти Тани. Он ведь так и не решился сказать Оксане, что Таня была его любовницей, и что он больше скорбит не по тому, что ее не стало, а потому, что считает себя виновным в ее смерти.
Он проснулся, когда часы показывали полдень,ни Оксаны, ни отца дома не было. Тогда, не одеваясь, побежал звонить на работу. Никто не ответил, потому что офис до сих пор был опечатан. Спохватившись, Юра набрал номер в музее.Эмиль оказался на месте.
- Мне приехать?
- Да нет, отдыхай. Сами управимся, ребята все здесь.
Юре совсем не нужен был этот выходной. Может, лучше было бы побыть среди людей. Он поплелся обратно в кровать. Как жизнь меняет людей, подумал Юра. В апреле, когда они приезжали , Тамара Тихоновна старалась казаться интеллигентной, а придавило горе - как есть деревенская баба. Ему стало душно и он открыл окно. Потом встал и пошел на кухню делать себе кофе. Обычно по утрам он пил кофе с удовольствием. Но сейчас он казался противным. Юра пошел и лег обратно в кровать.
И чего я добился? Ни семьи, ни карьеры. Почти потерял связь с сыном. На работе занимаюсь мелкими спекуляциями, и то благодаря тому, что Эмиль с Донычем смогли договориться с обналичкой в банке. А если завтра это прекратится? Все было абсолютно беспросветно. Он и в коммерцию эту попал случайно, потому что хотел заработать. И вот теперь единственное, что у него есть - это деньги, и не надо бояться, что он и его близкие будут жить впроголодь, как многие в стране сегодня. Кажется, вокруг столько всего! Протяни руку и бери, что хочешь. А протянешь - и пустота.Ему казалось, что все вокруг живут полной жизнью, и только он как будто на обочине. Женился без любви. А те женщины, которых любил, или сходили с ума, или погибали. Решив, что любит Таню, он схватился за нее, как за спасательный круг. А потом стал сомневаться в своей любви. А была ли вообще в его жизни любовь? Может, просто такова его судьба?
Он достал из шкафа старую куртку, которую носил в студенчестве. Ни Наде, ни Оксане, которые всегда выбрасывали его старые вещи, он эту куртку тронуть не дал. На подкладке там было несколько давно засохших капелек крови. Юра вспомнил, как после полигона, когда его только восстановили на дневном отделении, их курс отправили "на картошку". Картошкой оказался сбор яблок в Зарайском районе. Тогда он знал еще далеко не всех своих сокурсников. С собой он, как всегда, взял свою семирублевую гитару. По вечерам он заменял магнитофон - играл на гитаре, а все танцевали. Однажды к нему подошла девушка:
- А тебе и потанцевать нельзя.
Она обняла его за плечи и он продолжал петь, изображая танцевальные движения.
На следующий день, возвращаясь с работы в овощехранилище, которое студентам выделили для жилья, Юра с Олей - так звали девушку, разговорились. И получилось как-то так, что они подходили к своему пристанищу, держась за руки. Юре было неловко - рука девушки была заметно сильнее его руки. Но это объяснялось тем, что Оля что-то метала - не то ядро, не то копье. Как и большинство сокурсников, она была приезжей. Москвичей всего было три мальчика и одна девочка, которая даже среди своих неказистых по мнению Юры одногруппниц, считалась самой страшненькой.
Однако никакого романа не было. По возвращении на учебу, Юра общался с Олей, как с остальными одногрупниками - здравствуй и до свиданья.
На третьем курсе на полигоне Юра сильно заболел. Сразу поднялась высокая температура. Он лежал под одеялом в палатке и дрожал. Ребята где-то добыли бутылку "Перцовки". Вдруг откуда-то появилась Оля:
- Давай, Юра, я разденусь и лягу к тебе под одеяло, может, смогу согреть.
Перенеся в прошлом году мононуклеоз, Юра боялся рецидива:
- Не надо, Оля, боюсь тебя заразить. Попробую вылечиться вот этим, - он показал на бутылку.
Он заставил себя выпить ее почти залпом и забылся тяжелым сном. Утром ему действительно стало намного легче, а к концу недели он уже был абсолютно здоров.
В понедельник на следующей неделе, вернувшись после выходных на полигон, Юра решил как-то отблагодарить Олю. Он зашел в палатку, где она жила вместе с другими девушками:
- Оль, пойдем погуляем.
Она вышла в легком платьице.
- Не боишься простудиться? - спросил Юра.
- Да нет, мне нормально.
Сам он после болезни по вечерам носил ту самую куртку, которую он сейчас достал из шкафа. Они шли по направлению к станции, болтая ни о чем и держась за руки, как в первую свою прогулку.Вдруг пошел дождь, какие бывают, кажется, только в Подмосковье, когда за одну минуту успеваешь вымокнуть до нитки. Невдалеке был недостроенный дом, который Юра помнил еще с первого курса, частично накрытый крышей, и ребята побежали туда. Олино платье можно было выжимать.
- Давай обсушимся, - предложил Юра, - Я отвернусь.
Отвернувшись, он снял мокрые штаны и стал выжимать. И понял, что это совсем нелегко, и что Оле наверно трудно самой отжать платье. Он повернулся к ней. Она стояла в одних трусиках, тожу насквозь мокрых, держа руки крест-накрест. В одной было мокрое платье.
- Ну так мы ничего не отожмем.
Оля нерешительно опустила руки. Оказалось, что на ее крепко сбитом теле практически нет грудей, только два соска. Они стали выкручивать платье, приближаясь друг к другу. От тела девушки веяло свежестью и дождем. Наконец, они закончили с платьем и повесили его на какую-то деревяшку.
- А трусики тоже надо высушить, заболеешь, - сказал Юра.
Оля покорно стояла, пока он стягивал с нее трусики. Он выкрутил их и повесил туда же, где платье.
- Отвернись, - попросила Оля.
Но Юра почему-то не мог оторвать от нее глаз. Он расстелил на полу свою куртку. Подкладка была сухой.
- Садись, - сказал он.
Оля послушно села. Он опустился рядом и обнял ее, держащую руки скрещенными на груди. Ноги ее были плотно сжаты. Тут Юра решился и поцеловал Олю в губы. "Ну, получу по морде, ладно, выживу". Но Оля вдруг обняла его и стала целовать в ответ. Он быстро снял трусы, положил Олю на свою куртку, сам залез сверху. Она почти не сопротивлялась, но все-таки ноги ей Юра раздвигал руками. У него давно не было женщины и поэтому член был как железо. Но что-то не пускало его вовнутрь. юра чуть-чуть усилил нажим и все-таки вошел. Ему было очень хорошо с ней. Но от второго раза Оля категорически отказалась.
- Пора возвращаться, дождь кончился, - сказала она.
В процессе Юра физически почувствовал, что лишил Олю девственности. Это было единственный раз в его жизни. Ни с Полиной, у которой не было ни капли крови, ни с Надей, которая истекала кровью, такого ощущения у Юры не было. Надевая куртку, он заметил на ней несколько капелек крови.
Возвращались они, уже не держась за руки и не разговаривая, как будто все уже было сказано. Он пошел в свою палатку, она в свою.
Уже на пятом курсе девочки сказали, что Оля собирается замуж. Он почему-то подумал, что это просила передать сама Оля. Во время большого перерыва, он отозвал ее в сторону:
- Оленька, ты выходишь замуж?
- Да, сказала Оля, но с мужем у меня до свадьбы ничего нее будет - я так воспитана.
- А как же со мной? - спросил Юра.
- А за тебя я замуж и не собиралась. Мы с тобой очень разные. Я просто почему-то очень хотела, чтобы ты был моим первым мужчиной.
Конечно, если бы она этого не хотела, ничего бы не было - Юра бы просто физически с ней не справился, она была намного сильнее. О том, как жила Оля дальше, Юра ничего не знал, да и не хотел знать. Наверно, она вернулась на предприятие, которое и послало ее на учебу. Но та случайная для Юры близость почему-то до сих пор вызывала в душе теплые воспоминания. Он считал, что Оля недостойна его, москвича. Но ведь она не захотела продолжения. Так может, это он ее недостоин? Да и вообще, достоин ли он какой-нибудь хорошей девушки? Или ему по заслугам выпадает жить с какими-то шлюхами, родившими или не родившими от него детей, потому что он и сам шлюха?
Юра хотел повесить куртку на место, но неожиданно для самого себя вдруг выбежал на балкон и сбросил ее вниз, прямо на лестницу книжного магазина, который находился на первом этаже. Ведь он ее уже не носил, а воспоминания, кроме тепла, причиняли боль. Он осознал, что получает то, к чему стремится, а не то, что ему на самом деле нужно. Некрасивая не-москвичка Оля была, наверно, его человечком. Но вместо нее он сошелся с красивой Надю, потому что это был самый простой способ не оставить ребенка без отца. А с Таней он был просто по стечению обстоятельств. Если бы ее жених не погиб, если бы она не сошлась с Аликом в поисках лучшей жизни, если бы, спасаясь от, от Алика не бросилась к Юре... Ничего бы вообще не было Но теперь она вернулась к своему солдатику, мир праху обоих. И так Юра поступал всегда и во всем - видя препятствие, он старался его просто обойти. Ведь преодолевать - тяжело, а он всегда хотел, чтобы тяжелую работу делали за него другие. И чтобы другие платили за все, что он сделал или не сделал в жизни. Но так не бывает. Сейчас он это вдруг понял с удивительной ясностью. Но будет ли он дальше поступать иначе? Об этом он даже не думал.
Конечно, проще всего выместить злость на старых, дорогих памяти вещах. Что я творю? Он быстро влез в штаны и рубашку и побежал вниз. Никакой куртки на лестнице уже не было и в помине. Юра хотел зайти и спросить, не передавали ли только что упавшую куртку. Но вместо этого пошел к своему подъезду. Хотелось закурить, но сигареты он с собой не взял. Поднявшись в квартиру, он допил остывший кофе, пытаясь унять дрожь в руках. Соберись! - сказал он себе. То, что случилось, уже случилось. Оставаться одному было нестерпимо, надо срочно куда-то поехать.
Сначала он решил поехать в то казино на Ленинском проспекте, но не помнил точного адреса. Недавно кто-то сказал ему, что у метро "Университет" открылось новое казино, которое так и называлось "Университетское". Юра подумал, что названия достаточно, чтобы найти это заведение. Он посмотрел на часы - было уже четыре. Юра оделся, взял с собой тысячу рублей и поймал машину. Без чего-то пять он был уже у дверей "Университетского".Оказалось, что казино открывается только с восьми вечера. Юра пошел обратно к метро. По пути был двор, где они когда-то играли с Андрюшей, когда на каникулах мама привозила его в гости. Он зашел во двор и постоял. Потом он направился к зданию Нового Московского цирка и долго рассматривал афишу. Кроме его любимых аттракционов со зверями, анонсировались трюки на мотоцикле в шаре под куполом.Юра, еще совсем маленьким видел этот номер в старом цирке на Цветном бульваре. Он помнил великих клоунов - Карандаша, Никулина и Шуйгина с их надувным бревном. Вдруг ему страшно захотелось есть. У метро было кафе на открытом воздухе, где можно было заказать чебуреки с кофе. В последнее время чебуреки подорожали почти в пять раз. Зато здесь можно было спокойно курить. Наконец, в пол восьмого он пошел по направлению к казино. Он старался идти как можно медленнее, чтобы не стоять под закрытыми дверями. Но когда в без десяти восемь он подошел, казино уже открылось. Работали два карточных стола и одна рулетка. Но за столом для блк-джека никого не было и Юра не хотел играть в одиночку. Второй стол, как было указано, предназначался для игры в покер "Золотой оазис". Игрок ставил одну фишку в кружочек, который назывался "анте". Если получив пять карт, он хотел играть, то ставил сзади еще две фишки в нарисованный квадратик. А если отказывался играть эту сдачу, просто отдавал анте. Правила были очень простые: игра игрока должна быть сильнее игры дилера, у которого тоже было пять карт, причем одну из них, последнюю, дилер открывал. Полный выигрыш выплачивался только, если у дилера имелась пара или выше, но младше, чем у игрока. Но если у дилера была игра старше, он забирал анте и стоящую сзади удвоенную ставку. Когда у дилера не было никакой комбинации, он просто выплачивал каждому анте, вне зависимости от того, какая карта пришла игроку. Младшей из комбинаций считались туз-король, которые бились даже парой двоек. Если туз-король выпадали и дилеру, и игроку, выигрывал тот, у кого следующая карта была старше. Причем, если у игрока была игра выше пары, например, две пары, тройка, стрит (пять карт подряд, например, от двойки до пятерки), флэш (пять карт одной масти), и у дилера была какая-то комбинация, то игроку выплачивалось анте, а втот кадратик, где ставка удваивалась, выплачивалось соответственно, два, три, четыре или пять раз. Были игры и выше, но они приходили крайне редко. Юра вдруг решил, что в покере игрок наверняка имеет преимущество перед крупье - ведь не зря же все садились за этот стол, а блэк-джек пустовал. Но он очень быстро проиграл почти половину того, что у него было - на картах крупье все время была крупная игра. Аднако, вскоре все переменилось, и Юра начал выигрывать. Выиграв около четырехсот рублей, он решил, что на сегодня достаточно. Он поблагодарил дилера за игру, дал какую-то мелочь на чай и вышел из-за стола. Присев за столик в том же зале, он заказал официанту кофе. Для игроков казино все было бесплатно. К Юре, приятно улыбаясь, подошел седой мужчина:
- Константин Витальевич, хозяин сего заведения. - представился он. - Я смотрю, вы у нас впервые?
- Впервые. Я Юра, - из-за разницы в возрасте Юра решил, что достаточно будет представиться только по имени.
- Ну и как вам здесь?
- Очень приятная атмосфера. Даже выиграл немного.
- Очень рад за вас, Юра. Приходите к нам еще. Или вы еще сегодня хотите поиграть?
- Да нет, наверно, сейчас допью кофе и поеду домой.
- А зря, - Константин Витальевич расплылся в улыбке. - Сегодня ваш день.
Внимание самого хозяина казино очень польстило Юре. Его собеседник встал и обошел весь зал, мужчинам пожимая, а дамам целуя руку. Народу заметно прибавилось. А может, действительно мой день? Он вернулся к покерному столу, но все места были заняты. Ну значит не судьба, ни в какую другую игру играть не хотелось. Видя, что Юра направился к выходу, к нему подскочил молодой человек:
- Собираетесь уезжать? Я сейчас закажу вам машину. Присядьте пока за столик.
Молодой человек щелкнул пальцами, и Юре тут же принесли стакан апельсинового сока и поставили чистую пепельницу. Вскоре менеджер вернулся:
- Машина у входа. Приходите к нам еще, - он расплылся в улыбке, еще более сладкой, чем у хозяина.
Обязательно приду. Как вас зовут, молодой человек?
- Дима. Я менеджер, решаю все вопросы. Обращайтесь сразу ко мне, если что-то понадобиться. - в его широкой улыбке не было ничего халдейского. Какой приятный парень, подумал Юра. Здесь вообще все были милые и улыбчивые. Он сел в такси. Водитель тоже улыбался и был вежлив. Как будто в другую страну попал, подумал Юра. Настроение у него резко поднялось. После сегодняшнего беспросветного утра он чувствовал, что отдохнуд душой. И почему я раньше не понимал, какая прелесть это казино? Лучшего места для отдыха и придумать нельзя. Юра поднялся в квартиру, лег рядом со спящей Оксаной и, умиротворенный, заснул.
Утром приехав в музей, он застал там Эмиля, Доныча и Таню Татарскую.
- Ребята уже на выезде, - сообщил Эмиль. - Заказов на оргтехнику до хрена.
Таня позвала Юру покурить.
- Ты не забыл, что в воскресенье девять дней?
- Как, уже в воскресенье? Ведь только похоронили.
- Время-то считается не с похорон, а со дня смерти. Хоронили ее на пятый день.
Юра прикинул про себя - да, конечно, ее же убили в прошлую пятницу.
- Ты поедешь? - спросила Таня.
- Не знаю. По-моему, у меня командировка.
Какая командировка, куда? Ничего подобного и близко не было. Но надо было что-то придумать, только бы не ехать туда - он помнил свой последний разговор с Тамарой Тихоновной. Еще больше он боялся после поминок оказаться в одной постели с Татрской, которая действовала на него, как удав на кролика.
Юра побежал к Эмилю.
- Слушай, надо поговорить. Мне срочно надо уехать куда-нибудь в командировку.
- Какая командировка? Выходные на носу.
- Ну хотя бы в Ленинград.
- А что тебе там делать в выходные?
- Да нечего. Я готов за свой счет. Мне просто надо исчезнуть из Москвы до понедельника, и чтобы для всех я был в командировке.
- Не хочешь ехать на девять дней, - понял Эмиль.
- Не хочу, - признался Юра. - Знаю, что надо, но понимаю, что мне там будут не рады. Съезжу как-нибудь потом без всяких дат. А помянуть ее я и в Питере могу.
- Ну как знаешь. - Юра почувствовал, что Эмиль совсем не одобряет его решение. - Но чтобы в понедельник был, как штык.К тому же надо новое помещение искать. Ты же не хочешь туда возвращаться?
- Я просто не смогу, - честно сказал Юра.
- Что-то ты стал чувствительный, как барышня. Но если ничего не найдем, придется возвращаться.
У Юры были соображения по поводу нового места, но он решил заняться этим на следующей неделе, когда вернется из Ленинграда.
- Кстати, вот твоя доля за проданный товар, - Эмиль протянул конверт. Там было две тысячи рублей.
- Да, неплохо заработали за это время, - сказал Юра, а про себя подумал, что как раз хватит на поездку, и чтобы себе там ни в чем не отказывать. - Давай посмотрим, что у нас с делами.
- Ну на, если тебе еще интересно, - Эмиль вручил ему папку. - Я понимаю, что с тобой сейчас творится, - сказал он, не обратив внимания на юрину попытку что-то сказать. - Но надо работать. Постарайся за выходные привести себя в порядок , чтобы ты думал только о работе. А то мимо нас много чего прошло. Я же не могу один заниматься всем.
- Я очень постараюсь, Эмиль, - ответил Юра.
- Добро. А теперь иди, до встречи в понедельник. Учти, что Саша утром за тобой заедет.
Юра поехал на Ленинградский вокзал за билетом. Он протянул кассирше сверху двадцатку, зная, что билетов, скорее всего нет.
- Здесь только в один конец.
- Он достал из кармана еще два червонца.
- Ну теперь все нормально, - смилостивилась та.
Вечером Юра позввонил Севе и сказал, что хочет приехать в субботу.
- Конечно, давай. Мы как раз тут запланировали маленький бардальеро. С Таней приедешь или еще с кем?
- Один.
- Ну и хорошо. В воскресенье, учти, банька заказана.
- Мне нельзя в баню, не выдерживаю, - сказал Юра.
- Хорошо. Переиграем на сауну - туда всем можно.
Юра очень сомневался, что выдержит даже сауну. Ну, в крайнем случае, не будет заходить вовнутрь. Не портить же людям отдых.
Юра специально взял СВ, чтобы по возможности, избежать общения с попутчиками. Но в купе, как назло, оказался какой-то парень. Правда, выпив чаю, он сразу же лег спать. Юра вышел в тамбур. В последний раз он ехал в Ленинград с Таней. Он вспоминал, как боялся предложить ей работать у него, какие чувства испытывал, когда она переспала с Севой, как он предложил ей родить ему ребенка... А сегодня он бежал - да, именно бежал! - из Москвы, чтобы оправдаться, почему не был на поминках. Хотя, скорее всего, никто бы его об этом и не спросил. Вдруг он поймал себя на мысли, что хочет выскочить из поезда и поехать, побежать назад, чтобы на девять дней быть рядом с таниной могилой.Кроме того, он отдавал себе отчет, что должен в эти минуты поддержать Тамару Тихоновну. Но, конечно, он не выйдет в Бологом и не сядет в обратный поезд, и на девять дней его там не будет.
Сева встретил Юру на вокзале и подвел его к стареньким "Жигулям":
- Недавно купил по случаю задешево. Поехали!
Но машина не заводилась.
- Аккумулятор, сволочь, снова сдох. Толкни.
Юра и еще несколько мужчин из очереди на такси, стали толкать старенький жигуленок, и вскоре тот завелся.
- Ну что, в своей лучше, чем в такси? - Сева явно гордился, что стал автовладельцем.
Интересно, он каждый раз ее толкает или это по случаю моего приезда?, - подумал Юра. Нахер покупать такую рухлядь, хоть и задешево. А вслух он сказал:
- Конечно, Сева. Свое,оно всегда лучше.
Дома Сева спросил, как Таня.
- Таня погибла, - сухо ответил Юра.
- Как жаль! Хорошая была девка. Сегодня вечером придут Витька с Иркой и Кошка.
Юра не стал уточнять, что за Кошка должна прийти.
- Сев, можно я посплю до вечера? Чего-то устал с дороги.
- Может, поешь, выпьешь?
- Нет, в ванную и спать.
- Ну давай. Ладка тебе постелит.
Юра лег и моментально заснул, потому что за ночь так и не сомкнул глаз, изводя себя воспоминаниями.
В шесть часов Сева его разбудил.
- Ну ты и дрыхнешь, с восхищением сказал он. Через час гости придут, я тебя разбудил, чтоб ты успел подготовиться.
Стол накрыли в большой комнате, которая находилась между двух спален. Стол ломился от всяких вкусных вещей. А в Москве в магазине ни хрена не купишь, полки пустые, даже люди из соседних городов приезжать перестали.
- Да у нас тоже шаром пакати, - сказал Сева. - Мы все в ресторане заказали. Хорошо хоть водка после горбачевской тупости появляться стала.
На столе стояли две бутылки водки "Смирнофф", бутылка коньяка и бутылка шампанского.
- Если спиртного не хватит, еще возьмем - у нас открыли палатку прямо рядом с домом круглосуточную.
- Ты наверно, много денег потратил. Давай я поучавствую.
- Да мы с Витьком неплохую сделку провернули, так что не надо. Ты же с меня в Москве денег не берешь.
Вскоре пришли Витя и Ира. Высокий подтянутый Витя выглядел как офицер, только что снявший военную форму. Ира была миловидная. Обоим было около тридцати. От Юры не ускользнуло, что, здороваясь с Ладой, Витя в открытую потрогал ее грудь. А Сева просто схватил Иру за задницу. Сева представил Юру.
-Мой московский друг. Приехал отвлечься от проблем.
- Ну это мы обеспечим, - сказал Витя. А Ира оценивающе и призывно посмотрела на Юру.
Очевидно, такие отношения между друзьями-соседями были в порядке вещей, подумал Юра. Не мне лезть со своим уставом в чужой монастырь.
- Давайте садиться, - Сева жестом пригласил за стол. - А то неизвестно, когда придет эта Кошка, и придет ли вообще, черт ее знает.
- А почему вы называете ее Кошкой?
- Потому что никогда не знаешь, что она выкинет в следующий момент. Вот видишь, договорились, что приедет, сказали, что для нее мужик будет, а ее нет. И придет ли, неизвестно. И есть еще много других причин, почему ее так зовут. Если приедет, сам поймешь.
С чего это Севка решил, что мне надо приглашать бабу? Я же не просил, подумал Юра. То, что я приехал один, вовсе не значит, что я хочу быть с кем-то, тем более, с какой-то Кошкой.
Начали выпивать. Молодые люди танцевали медленные и быстрые танцы. Юра не принимал участия во всеобщем веселье. Во время очередного быстрого танца к нему подскочила Лада. Глядя своими большими наивными глазами она спросила:
- А ты чего с нами не танцуешь?
- Да наверно, еще недостаточно выпил, - отшутился Юра. Если б он знал, что здесь придется танцевать, поехал бы в другое место.
Медленные танцы Сева чаще всего танцевал с Ирой, а Витя с Ладой, при этом уже совершенно не стесняясь лапая своих партнерш. До Юры наконец начало доходить, что за "бардельеро" они собирались здесь устроить.
- Что-то жарко, - сказала после очередного танца Лада и решительно сняла блузку, под которой не оказалось лифчика.
- Хороши у нас девки, - заявил Витя, лапая Ладу.
Очевидно такие вечеринки они устраивали постоянно.
Тут раздался звонок в дверь.
- Это наверно Кошка. - Не одеваясь Лада побежала открывать.
- Ну что, оргия еще не начиналась? - без обиняков спросила вошедшая женщина.
- Тебя ждали.
- Опоздала. В библиотеке с девками бухали.
Уже изрядно выпившая женщина, пошатнувшись, плюхнулась на стул.
- Этот, что ли, сегодня мой? - спросила она, ни к кому не обращаясь
- А что, не нравится? - спросил Сева.
Кошка оценивающе оглядела Юру. Тот, как воспитанный человек, встал и подошел с ней поздороваться, но тут же пожалел об этом - она тут же схватила его прямо за член.
- Ну что ж вы, девки, не возбудили моего мужчину? - она отняла руку и положила себе на колено.
Да, Севка прав, она действительно делает, что в голову взбредет и несет, что вздумается, разве что не трется о ножку стула и не мяукает.
- Кошка, присоединяйся к нам, - девушки показали на свои голые груди.
- Что-то сегодня неохота.
Перед следующим тостом Лада с Ирой сняли всю свою одежду, а Кошка так и оставалась в том, в чем пришла.
Сева шепнул Юре на ухо:
- Кошка, по-моему, сегодня никакая. Выбирай, кого хочешь - Ладку или Ирку.
- Да нет, Сева, сегодня я пас. Да и о таких вещах предупреждать надо.
Подняв и выпив еще один тост, обе пары направились в севину комнату. Вскоре оттуда донеслись недвусмысленные звуки.
- Налей нам, - сказала Кошка. - За что выпьем?
- Конечно за тебя, - ответил Юра, который по-прежнему хотел быть галантным.
- Какого хера за меня? Ты же меня первый раз видишь. И скорее всего, последний.
- Ну тогда за вас, женщин.
- Лучше за ****ей. Что толку с баб, если они не дают.
- Ну ты же мне не даешь, - заметил Юра.
- А ты что, просил? Как можно дать мужику, у которого не стоит.
- А может у меня через пять минут встанет?
- Вот когда встанет, тогда и поговорим. Вот Севка хороший мужик - у него всегда стоит. Я его сто лет знаю, мы еще с его Алкой дружили. Наши мужья решили, что время от времени будут меняться женами, а Алка ни в какую. Ну в общем, Севка меня трахнул, а мой меня выкинул из квартиры, как паршивую кошку, хотя сам уговаривал меня переспать с Севой. А теперь мне все равно, кто, главное, чтобы настроение было. Будет настроение - тебе дам, а не будет - не дам. Налей-ка еще по рюмке.
Юра стал наливать.
- Лей полную, чего жидишься.
И без тоста выпила залпом.
- Какие же вы все мрази, - с этими словами Кошка легла на ковер около стола.
- Все, я спать.
Юра хотел поднять Кошку с пола и отннести на кровать, которая была выделена ему. Но та начала драться:
- Не трогай меня, сука, я сказала. Я здесь спать буду. - Она была совсем пьяна.
На шум из комнаты выщла Лада. Она подошла к Юре:
- Не трогай ее. Если она скзала, что будет спать здесь, то с этим ничего не сделаешь. Она же Кошка. И уже не первый раз ночует у нас на полу. Только подушку ей принеси.
Когда Юра принес подушку и положил под голову Кошке, Лада обняла его за шею:
- Хочешь меня? Севка не будет против.
- Я тебе уже говорил, что переспать с женщиной друга для меня невозможно.
- Но ведь Витька же со мной спит.
- Это его дело. Он - это он, а я - это я. Иди к своей компании.
Юра пошел в предназначенную ему комнату и, поскольку отдал Кошке подушку, подложил под голову руку. Его мысли опять вернулись к Тане. Он по новой прокручивал все воспоминания, связанные с ней. А ведь он ехал сюда отвлечься. Он сознавал, что именно в этой квартире сделал с Таней самое мерзкое, что только можно было сделать... И вот Кошка, у которой была фигура такая же плотно сбитая, как у Тамары Тихоновны сейчас напоминала ему женщину, от которой он сбежал в Ленинград. И он был Кошке так же безразличен, как и Тамаре Тихоновне. А тогда, весной в поселке, Юра почему-то думал, что именно такой Таня будет, когда повзрослеет. И ему пришла мысль, когда он лежал на подстилке около Оки, что он и сейчас, не будь Тани, был бы не прочь поразвлечься с этой грудастой бабенкой. С этими мыслями он задремал. Он проснулся оттого, что над ним стояла Кошка с подушкой в руках.
- Можно к тебе? А то на полу ужасно неудобно.
Он понял, что Кошка протрезвела. Она, очевидно, умылась и смыла краску. Ее лицо потеряло черты той привлекательности, когда она была накрашена. Над Юрой стояла довольно полная женщина средних лет, наверно, даже старше его.
- Подними голову.
Она положила подушку ему под голову. Юра подвинулся:
- Ложись.
- Я люблю у стенки.
Не раздеваясь, женщина полезла через Юру. Тот автоматически положил руку на ее тело.
- Убери лапы, - сказала Кошка. - Дам по морде. Ты думаешь, что с какой-то потаскухой рядом лежишь? А я, между прочим, в центральной библиотеке работаю. Четыре языка знаю. Шиллера и Шекспира читала в подлиннике.
Пьяная кошка, валявшаяся на полу, совершенно не совпадала с тем, что она о себе говорила. Юре вдруг стало интересно.
- Ты действительно хочешь это знать?
- Хочу, - ответил он.
Даже больше, чем что-то узнать об этой женщине, он хотел отвлечься от своих мыслей.
- Я из интеллигентной семьи. Профессор на профессоре сидит и професссором погоняет. Воспитывали меня в самых лучших советских традициях, мечтали выдать замуж за какого-то интеллигента, который будет моим первым и единственным мужчиной, и я рожу ему детей и умру с ним в один день. Но получилось все иначе. Подходящего одновременно мне и моим родителям мальчика все не находилось, зато появился Игорь, красивый крепкий блондин. Потом оказалось, что он прошел спецназ в Афгане. А Сева был у него в подчинении. И когда они вернулись с войны, их дружба сохранилась. Я в свои 22 года в первую брачную ночь радостно отдала Игорю свою девственность, а когда он кончил в меня, решила, что осчастливила его, потому что теперь могу родить ему ребенка. Но сказка продлилась недолго. Игорь очень быстро объснил мне, что рот и жопа - это тоже половые органы. А я, как дура, делала все, что он хотел. Когда он первый раз е***л меня в жопу, я чувствовала, что он испытывает удовольствие оттого, что мне больно. Но я продолжала делать все, что он хотел. А Аллка, бывшая севкина жена, по приезде в Питер устроилась к нам в библиотеку, и мой Игорь запал на нее. Тогда ему пришла в голову мысль предложить Севе время от времени меняться женами. По-моему Сева тоже не решался отказать своему бывшему командиру. И как-то, когда они с Севой выпивали у нас дома, заставил меня отдаться ему. Мне было ужасно противно, что мой муж смотрит, как е***т его жену. Мне бы тогда отказаться, убежать... Может, даже уйти от Игоря. Но он для меня уже был всем в жизни. Если бы он решил меня убить, я бы, наверно, тоже не сопротивлялась.
А вот Аллка не согласилась стать любовницей Игоря. И как Севка ее не мордовал, как над ней не издевался, Игорю так и не удалось с ней переспать. Севе было стыдно, что он не может справиться с какой-то бабой. Когда мы пришли к ним в гости, Сева выволок Алку, абсолютно голую, на собачьем поводке, заставил встать на четвереньки и показывал все ее прелести. Он прекратил только тогда, когда у нее началась настоящая истерика. А мне тогда уже было все равно. Кстати, несмотря на все это, Севка ее любил, а она уже твердо решила от него сбежать. Между прочим, я знаю, что ты, сука, отказался ей помочь.
- Так ты из-за этого со мной не хочешь дела иметь? - спросил Юра.
- Да нет. Я Севке до сих пор даю, потому что он мужик.
- А я?
- А ты нет.
- Откуда ты знаешь?
- Я не знаю, я чувствую. Ну что, рассказывать дальше?
Юра молча кивнул.
- После этого Игорь просто выкинул меня из своего дома за ненадобностью, и я вернулась к родителям. Алка все-таки сбежала, и он привез себе эту молодую сучку. Только ее он не любит. Для него она игрушка. Хочет, сам играет, хочет, другим дает. А та боится и его, и попасть обратно в Воркуту, где сейчас делать вообще нечего. И сама я стала севкиной вещью. Меня перетрахали все его друзья. Иногда я, как кошка, просто проявляю характер, как вчера с тобой. Хотя сегодня я тебе, скорее всего, в бане дам - куда мне деваться?
- Да я вообще-то не за этим приехал.
- Ну конечно, не за этим. Ты мне еще расскажи, что в субботу ты приехал по делам.
Юра понял, что отрицать что-либо просто глупо. Пусть думает, что хочет - это ее дело.
- Сева у нас большой любитель фотографий. Он сначала Алку, потом Ладку и меня наснимал во всех видах. Особенно любит увековечивать свои половые акты.
Юра уже слышал это от Аллы, но тогда не поверил. Видя, что Юра не совсем верит ей, Кошка снова перелезла через него:
- Сейчас принесу, они еще дрыхнут.
Вскоре она вернулась с небольшим альбомом.
- Ну что, убедился?
Юре никогда бы и в голову не пришло делать такое, и он быстро отдал ей альбом обратно. Он понимал, что если бы Сева хотел, чтобы Юра это видел, он бы давно показал этот альбом.
- Ссышь, когда страшно, - засмеялась Кошка. - Сейчас пойду отнесу, ты же не хочешь, чтобы твой друг знал, что ты это видел.
Через несколько секунд Кошка вернулась. Юру задели ее последние слова:
- Ничего я не ссу. Ты не подумала, что не все приятно на такое смотреть?
- Да все вы одинаковы. Для вас женщина не человек. Каждый раз, вставляя, особенно в чужую, вы считаете, что побеждаете в какой-то войне. А мой бывший муженек сделал все, чтобы я сдавалась заранее. Вы думаете, что добились победы, потому что сексуальны и неотразимы, а мы уже заранее готовы на все. Я сейчас говорю не за всех, а лично за себя. Наверно, но считал, что я виновата в том, что Алка ему не дала. До того, как выгнать, он приводил домой шлюх и заставлял меня смотреть, как он их имеет, а когда кончал, заставлял меня вылизывать свою сперму. Я тогда уже не любила его, а только боялась, но боялась смертельно. И оказавшись у родителей, я была сначала счастлива, что никогда больше не увижу этого урода. Но уже через несколько дней поняла, что я уже не та девочка, которая выходила замуж невинной. Мне хотелось, чтобы у меня был хозяин, который мог бы и приласкать меня и изнасиловать. Иногда, правда, я могу вцепиться в глотку. Но это только иногда. Я уже давно не женщина, я Кошка.
Она вдруг стала раздеваться.
- Зачем ты это делаешь? - спросил Юра.
- Да Севка меня прибьет. Он же меня для тебя приглашал.
- Не надо. - Юра погладил Кошку по волосам, - Ессли тебе это так важно, я ему скажу, какая ты классная и как мне с тобой было хорошо.
- Спасибо тебе, - сказала Кошка. - Сейчас действительно никакого настроения нет.
- Я только одного не понял, что касается Севки, Ладки и тебя, ясно. А при чем здесь эти Витя с Ирой?
- У них это уже давно. Витька Ирку сломал точно так же, как Игорь меня. Ему больше нравиться смотреть, как трахают его жену, чем делать это самому. Он от этого кончает. Так что не удивляйся, если тебе в бане он ее предложит. Для него это будет новая незабываемая эмоция.
Последние слова Кошка произнесла с каким-то презрением.
- А где сейчас твой Игорь?
- Точно не знаю. Говорят в Москве. Под чеченами ходит. Бандит, он и есть бандит. А Севку уважаю за то, что до конца не стал таким, как мой бывший. Хотя, он, если бабу захочет, спрашивать не будет. Сначала изнасилует, а потом спросит, хорошо ли ей было с ним.
Вдруг Кошка уткнулась Юре в плечо и заплакала.
Господи, под кого же я подложил свою Танечку, с ужасом подумал Юра. А впрочем, какая теперь разница.
К двенадцати часам все проснулись. К Юре в комнату постучалась Лада:
- Ребята, идем завтракать.
Юра никак не мог прийти в себя после рассказа Кошки и увиденных фотографий.
- Сейчас идем.
Есть не хотелось совсем и он попросил просто чашку кофе.
- Тебе какой? - Кошка стараалсь продемонстрировать, что является его дамой.
- Черный покрепче, две ложки сахара.
- Черного нет.
- Есть, - сказала Лада и с другой полки достала банку. - Специально для тебя купили. У нас его никто не пьет.
После завтрака Ира и Лада сказали, что идут краситься.
- Совсем дуры, - заметила Кошка. - Зачем им в баню краситься.
За завтраком выпивали, но Юра не стал - он не знал, как перенесет эту баню или сауну, что там у них. В детстве его водили в баню, и дед пошел с ним в парилку. И там ему стало плохо. Это было много лет назад, но Юра помнил.
Сначала он думал, что поедут на машине, но сообразил, что все просто не влезут в одни жигули. Сева будто прочитал его мысли:
- Поедем на трамвае.
В час компания вышла из дома. Почти сразу подошел трамвай. Они ехали очень долго. Но когда вышли, оказалось, что остановка почти у самой бани. Юра автоматически пошел в направлении вывески. Но Сева веле все идти за ним. Вошли в помещение, где, как показалось Юре, было очень сильно натоплено.
- Как заказывали - два часа, - сказал служащий, который, казалось ожидал только их. - Стол накрыт. - Он показал рукой в сторону стола, на котором было несколько бутылок спиртного и закуски.
- Хорошо отдохнуть, - он вручил Севе ключ.
Сева запер за ним дверь изнутри.
- Можно раздеваться.
В углу была общая на всех маленькая раздевалка. Кроме Юры, все разделись догола, а он остался в трусах.
- Что, так и мыться будешь?
Он нерешительно стянул с себя трусы. Никто не стеснялся ни своей, ни чужой наготы.Кошка оказалась еще полнее, чем Юра себе представлял, а Лада просто сияла юностью. Но из всех троих, если бы мог выбирать, он выбрал бы Иру, потому что она была такой комплекции, как он любил, и в отличие от Лады, выглядела взрослой женщиной.
Сумку, в которой, как думал Юра, Сева принес полотенца, тот оставил в раздевалке. А полотенца в достаточном количестве аккуратной стопкой лежали на одном из двух лежаков.Юра никогда не был в банях, в которых не только моются, но, конечно, слышал о таких. Недалеко от стола находился небольшой бассейн. Вода в нем оказалась довольно прохладная. В другом углу Юра заметил дверь в отдельное помещение - наверно, это и была парилка, которой он так боялся.Слева и справа от парилки располагались душ и туалет.
Сева и Витя сдвинули лежаки, так чтобы один оказался рядом с другим. Скорее всего, они здесь не в первый раз, решил Юра.
- Ну что, приступим?
Юра никак не мог решиться, но Сева успокоил его, что пар здесь сухой, и ничего страшного с ним не случится, даже если он не переносит парную.
- Сначала по рюмочке, - скомандовал он.
Выпили и закусили, Витя тут же налил по второй. Женщинам наливали так же, как и себе, все пили только водку.
Ира подошла к мужу и села на колени.
- Разомнемся перед банькой?
Витя положил ей руку между ног:
- Конечно, милая.
Они встали из-за стола и пошли на лежак. Уже через минуту Лада и Сева оказались на соседнем.
Юра ощутил себя не в своей тарелке, он конечно, смотрел порнуху, но видеть, как другие занимаются сексом живьем... Он старался смотреть в сторону, будто стыдно было ему, а не им. Его взгляд упал на Кошку. Раздвинув ноги, она возбуждала себя рукой, не отводя глаз от лежаков. От всего происходящего Юра в конце концов возбудился и сам. Рука Кошки оказалась на его члене.
- Он, оказывается, может вставать, - насмешливо сказала Кошка.
И Витя, и Сева кончили почти одновременно. Вместе с женами они тут же ненадолго полезли в бассейн, а затем четвером пошли в парилку.
Юра был готов завалить Кошку на один из освободившихся топчанов. Но та встала, и не выпуская его члена скомандовала:
- Айда в парилку.
Тот послушно пошел.
Парилка неожиданно оказалась довольно просторным помещением. Ему показалось, что там не так жарко, как он боялся, было чем дышать. По стенкам в несколько ярусов располагались деревянные скамьи. Ребята сидели где-то посредине, а Кошка полезла на самый верх. Юра по незнанию двинулся за ней, но уже где-то посередине понял, что если не спустится, сейчас сдохнет.От жара перехватило дыхание. Только сидя внизу он смог немного отдышаться, но несмотря на это весь покрылся потом. Все возбуждение, естественно, как рукой сняло. Он провел по телу рукой - сухого места не было. Что уж говорить о тех, кто сидел сверху!
Вскоре обе пары вышли, а Кошка продолжала лежать на верхней полке. Испугавшись, что с ней что-то не так, Юра окликнул ее, она ответила расслабленным голосом:
- Отстань, дай полежать. Скоро пойдем.
Только минут через пять Кошка спустилась. Ему показалось, что пот с нее просто стекает ручьями.
После парилки показалось, что в зале прохладно. Только они вышли, Кошка опять попыталась схватить Юру за член. Но он стал совсем маленьким, как будто пытался убежать от этой жары.
- Ой, что такое? Куда он у нас делся? - Кошка за руку потащила Юру к бассейну?
- Пошли обмоемся.
Вода показалась ему нестерпимо холодной. Так и простудится недолго, подумал он. Они с Кошкой подошли к столу. Только теперь Юра заметил, что на лежаках опять занимаются сексом, только на этот раз обменявшись партнерами. Но если Сева полностью сосредоточился на Ире, то Витя, будучи с Ладой, неотрывно следил за своей женой в объятиях Севы.
Эта баня, похоже, действовала, как оксанин массаж - Юра почувствовал, что у него встает. Вскоре пары снова пошли в бассейн, а затем в парилку. Когда за ними закрылась дверь, Кошка опять схватила Юра за то самое место, и он испугался, что его опять потащат в парилку.
- О, мы опять ожили, - прокомментировала она и повела Юру на лежак.
- Ложись на спину, - велела Кошка.
Юра вдруг почувствовал, что хочет ее так, будто у него сто лет не было женщины.
- Извини, сосать не буду - тошнит после вчерашнего.
Юра с испугом ждал, что прыгая на него, грузная Кошка ему что-нибудь сломает. Но нет, все вошло точно, куда надо, и Кошка энергично задвигала бедрами. Юре казалось, что он быстро кончит. Но женщина прыгала на нем и урчала, как в самом деле урчат кошки, и кульминация никак не наступала. Из парилки вышли ребята .
- Чем вы здесь занимаетесь, не понял? - спросил Витя.
- Не видишь, что ли, Юрка меня испортил. - Кошка абсолютно не сбилась с ритма.
Все засмеялись.
Витя бесцеремонно схватил Кошку за грудь:
- Хороша девка, правда?
Юра думал, что у него сейчас просто упадет, но вместо этого у него наступил бурный оргазм.
Кошка слезла и пошла к бассейну.
- Ну вот видите, еще и обрюхатил, - бросила она на ходу.
Эта шутка тоже вызвала смех.
Юре было стыдно, что все глазеют на его еще возбужденный член, но он продолжал лежать на спине, не в силах встать. Особенно противно было, что его видят парни, хотя те, в свою очередь, ничего не стеснялись. Он залез в бассейн к Кошке, и вскоре они оба вернулись за стол.
- Давайте еще по одной, - Сева разлил водку по рюмкам.
Когда выпили и закусили, он предложил последний раз на сегодня попариться. Юре показалось, что все были уже довольно уставшие. Он сел на свою нижнюю полку. Вскоре к нему подсел Витя.
- Ты не возражаешь, если сейчас будешь вместо Кошки с моей женой?
- С кем? - на всякий случай переспросил Юра.
- С Иркой. Ты от Ладки отказываешься, а мы с тобой пока еще не друзья.
И откуда Витя знает о том, что Юра говорил, что отказывается иметь дело с Ладой, потому что она женщина его друга? Наверно, та сама ему рассказала. Сева же не баба, чтобы сплетничать. Юра молча кивнул, но решил, что сам ничего для совращения Иры сам предпринимать не будет. Тем более, что в парилке было не до этого.
Они все вшестером вышли из сауны и погрузились в бассейн. Первыми оттуда вышли Лада, Ира и Юра. А Кошка с остальными мужчинами осталась. Сев за стол, Юра предложил девушкам выпить еще по одной. Сауна действительно была чудодейственной - глядя, как Ира подошла к бассейну и нагнулась что-то спросить у мужа, Юра опять возбудился. Он не знал, о чем говорили супруги, но сразу после этого Ира пошла к нему.
- Хочешь меня, Юрочка?
Это "Юрочка" болью отозвалось в душе - так называда его только Таня. Но тут девушка опустилась перед ним на колени и начала ласкать ртом. В это время в бассейне происходило что-то, чего Юра не мог понять. Ему показалось, что парни собрались утопить Кошку.
- Что они делают?!
- Хотят проверить, сможет ли она отсосать прямо в воде.
Юре стало жаль несчастную.
- А вам ее не жалко, - спросил он у девушек.
Ира оторвалась от своего занятия:
- А чего ее жалеть? Кошка, она и есть Кошка, выплывет. Ну иди ко мне, Юрочка.
Убедившись, что Юра готов, она потянула его на лежак. Юра лег на нее и повернул голову так, чтобы не видеть, что происходит в бассейне. Чтобы быстро не кончить, он в голове рисовал картинки, как Ира отдается другим мужчинам. Но это не помогло - как женщина, она действительно подходила ему лучше остальных, и развязка наступила очень быстро.
Тут Кошка закричала. Витя за волосы тащил ее к лежаку. Юра встал и внимательно следил за происходящим. Витя подтащил Кошку и ткнул лицом прямо между ног Иры, которая все еще лежала на спине.
- Раздвинь ноги шире, шлюха, - заорал он на жену.
- Что вы творите? - не выдержал Юра.
- Да эта дрянь насцала в бассейн.
Юра надеялся, что экзекуция закончена, но он ошибался. Витя поставил Кошку на четвереньки и глядя на жену, засунул Кошке в рот член и быстро кончил. Но, оказывается, и это было еще не все. Сева принес из раздевалки свою сумку и вынул оттуда большой искуственный член.
- Давай ты, - он протянул его Вите. - Я что-то устал.
Тот с размаху засадил вибратор Кошке в задницу. Она заорала. Ира к тому времени уже сидела за столом. Она налила себе рюмку водки и выпила - это была единственная реакция на то, что сейчас творил ее муж. Юра хотел заступиться за Кошку, но испугался, что если влезет, искуственный х***й может оказаться в жопе у него самого... Ребята явно перепили. Юра после нескольких рюмок чувствовал , будто выпил бутылку, а они пили больше него. Наконец Витя вытащил из Кошки перепачканный не то кровью, не то дерьмом вибратор и засунул ей в рот:
- Слизывай.
Какой ужас должна была сейчас испытывать Кошка. Она покорно облизала искуственный член...
Юра сделал несколько шагов к туалету.
- Ты куда? - спросил Сева.
- Куда, в туалет.
- Сейчас сходишь, обожди секунду.
Витя толкнул Кошку к бассейну:
- Ныряй, сука.
Та плюхнулась в воду. Витя за волосы подтащил ее ближе к бортику и приказал открыть рот.
- Вот теперь ссы, - сказал Юре Сева и первый начал мочиться на лицо Кошки.
- Кто попадет в рот, то чемпион.
Юру охватил какой-то азарт, и он попал первым. Она отплевывалась, но снова покорно открывала рот.
- Вылезай, сука.
Женщина выбралась из бассейна.
- Теперь ты понимаешь, что нельзя гадить там, где мы отдыхаем?
Кошка, вжав голову в плечи, с трудом кивнула.
- Будем считать, что поняла, - подытожил Виктор.
Юра вдруг поймал себя на мысли, что Сева почти не принимал участия в экзекуции, потому что с ними был он, Юра. Наверняка, если бы не это, они бы вдвоем мучили бедную женщину. Хотя, если бы не Юра, Кошки вообще скорее всего не было бы на этой "вечеринке", ее же пригласили для него - по крайней мере, так ему сказали. Я ведь тоже принимал участие , понимая, что если бы отказался, они бы ссали на нее вдвоем, небольшая разница.
Кошка хотела пойти в душ.
- Стой здесь, - не пустил ее Витя. - Сначала моются люди, а потом все остальное.
Стоя под душем, Юра пытался понять, какое же преступление совершила Кошка, за что ее надо было так жестоко наказывать. Ведь, наверно, она описалась в бассейне не специально, а потому, что ее чуть не утопили.
Увидев, что Ира оделась, Юра отозвал ее в сторонку.
- Почему вы за нее не заступились?
- А ты почему не заступился? - ответила та вопросом на вопрос.
- Я просто испугался, - честно сказал Юра.
- Так мы тоже. Нам было бы еще хуже. Заступиться за нее, значит занять ее место. У наших мужиков рука бы не дрогнула.
Когда они вышли на улицу, Сева предложил Юре поехать к нему. Юра отказался:
- Нет, у меня еще дела в Ленинграде.
- Бардельеро закончилось, - улыбнулся Сева. - Можем просто посидеть, попить чайку, немного выпить.
- Я бы с удовольствием. Но у меня на шесть назначена встреча. Я из-за нее и приезжал.
Было видно, что Сева не верит ни в какую встречу, но Юре это сейчас было абсолютно все равно. У него было только одно желание - оказаться как можно дальше от этой пятерки. Но хотелось хоть как-то загладить свою вину перед Кошкой. Компания уехала, а он дождался, пока вышла Кошка.
- Давай довезу тебя до дома на такси.
Но Кошка предложила ему посидеть на лавке около трамвайной остановки. Она открыла сумочку и достав из потрепанного портмоне фотократочку, сунула ее Юре под нос:
- Узнаешь?
В молодой стройной девушке очень трудно было узнать нынешнюю Кошку.
- Правильно, это я, как раз перед свадьбой. Когда мой Игорь вместе со своими друзьями начал меня регулярно насиловать, у меня произошел какой-то гормональный сбой. Сначала я подумала, что забеременела, но это было не то. Я стала поправляться, а врачи так и не могут понять, в чем дело. Твой друг Сева не только фотографирует. он еще снимает на камеру. Они как-то вместе с Витькой и еще тремя пацанами привезли меня на дачу и там по очереди насиловали, и все это записывали на камеру. Инициатором съемок был, конечно, Сева. Им даже одной кассеты не хватило. Они по очереди насиловали меня два часа без перерыва. а потом вытащили во двор, поставили на колени, стали вокруг и как сегодня, обоссали. Только тогда помыться не дали. Я думаю, что эту кассету они потом показывали для устрашения своим половинкам, и поэтому по первому их слову эти бабы сделают все, что им прикажут. И еще кое-что я хочу тебе сказать на прощанье. Лучше пусть меня насилуют такие, как Севка с Витькой, чем я еще хоть раз отдамся такому, как ты.
- Почему?
- Потому, что они мужики, прошли огонь и воду. Севка в Афгане, а Витька в Чечне. А ты - трусливый маменькин сынок, сразу видно. Ты сегодня в сауне был намного более мерзким, чем они оба вместе взятые. Ты даже не попытался заступиться за меня. Если они меня позовут на следующей неделе, я опять приеду. А ты пошел на хер со своим такси. Кстати, вот мой трамвай, - она встала и плюнула Юре в лицо. Он остался сидеть на остановке и даже не сразу вытер щеку.
Придя в себя, Юра посмотрел на часы. Не зная, куда себя девать, Юра решил время до поезда провести в казино, в котором в прошлый приезд вдрызг проигрался.Оказалось, доехать туда можно только с пересадками. Но поезд отходил в полночь, и времени был целый вагон. Когда он подъехал к гостинице, было пол шестого. Прямо у дороги стояла группа девушек, по одежде и поведению было понятно, что это проститутки. Вот же, отдаются каждый раз новому мужику, тоже своего рода сексуальные рабыни, и каждый день у них новый хозяин, и ничего.Приходят по собственному желанию, да еще расстраиваются, если их не выбирают. Юра решил рассмотреть девушек, продающих себя за прямо на дороге. К нему тут же подскочила дамочка бальзаковского возраста:
- Хотите девочку?
Тот растерялся - он хотел только рассмотреть их лица.
- Мы сегодня вечером с друзьями устраиваем вечеринку. Хотелось бы приглядеть себе кого-то.
- Да у меня все хороши. Когда захотите, тогда и выберете. Сейчас не знаю, кто из них будет вечером свободна.
Юра поспешно ретировался и пошел к казино. До семи, когда оно открывалось, было около часа. Он вошел в холл гостиницы и заказал кофе. Он заметил еще несколько девушек, но одеты они были немного лучше, чем те, на улице. А когда они с Таней тогда спускались вниз, никаких девочек еще не было. Да, конечно, были, подумал Юра. Просто мы спускались рано утром. А когда поднимались в номер, он просто ни на кого, кроме Тани не обращал внимания. Прихлебывая кофе, Юра вспоминал их первую ночь в этой гостинице, счастливую Таню, как он с ней потом поступил, как они ехали в грязном проходящем поезде. Потом мысли вернулись ко вчерашнему и сегодняшнему дню.Спящая на полу Кошка, и как она пришла к нему. А чем он лучше Севы с Витей? Только что не бьет никого. А ведь он переспал с двумя, по сути, совершенно чужими ему женщинами, в день, когда должен быть совсем в другом месте и совсем по другому поводу. И разве он не мочился вместе со всеми на Кошку? Разве эта, как он считал, падшая женщина, не облила его совершенно заслуженным презрением? Юра старался вспомнить хоть что-то положительное за эти два дня. Единственное хорошее, что было - выяснилось, что его член в рабочем состоянии не меньше, чем у других. А он всегда считал его маленьким. А все остальное - сплошная гадость.
Юра и не заметил, как открылось казино. Он прошел в зал. Опять, как и в прошлый раз, за столом для блэк-джека оказалось одно свободное место, и он его занял. Страшно хотелось выпить, хотя он всегда придерживался правила не пить за игрой. Но на душе было слишком мерзко и он заказал водки. Выпив пару рюмок Юра разменял деньги, почти все, оставив себе только на такси до вокзала. На старые дрожжи он быстро захмелел и не очень хорошо соображал, что делает. Справа от него сидела женщина, своей комплекцией напоминавшая и Кошку, и Тамару Тихоновну. Время от времени ему казалось, что рядом с ним то одна, то другая.Юра пришел в себя только тогда, когда последняя фишка была проиграна. На часах была половина одиннадцатого, на вокзал еще рано. Юра сел за столик в зале.
- Опять не повезло? - участливо спросил официант, - и Юра узнал его, это был тот же самый парень, что в прошлый раз.
- Как видишь. Принеси-ка мне, братец, кофе.
Юра тряхнул головой, чтобы прогнать остатки хмеля. Впрочем, он протрезвел уже тогда, когда вышел из-за стола, поняв, что опять проиграл все до копейки. Теперь уже с другого ракурса он оглядел свою соседку по столу. С чего это он взял, что она напоминает Кошку или Тамару Тихоновну? Ничего общего. Быстрее бы домой. Зачем он поехал в Ленинград? И вообще, что у них общего с этим Севой? Ему и в голову не пришло, что словечко из "Калины красной", "бардальеро", обозначает то, что происходило в эти два дня. Он прекрасно помнил этот шукшинский фильм, и там все было абсолютно пристойно.
Наконец он двинулся на стоянку такси. К вечеру группа девочек у дороги заметно увеличилась, но теперь он только прибавил шаг, проходя мимо. Воздух был удушливым, с Юры тек пот.Никогда еще такой духоты летом в Ленинграде он не видел. И здесь повезло... Наступали белые ночи, но ему было не до красот. У него была только одна цель - как можно быстрее добраться до поезда, оказаться дома и постараться забыть все, что было за эти два дня.
При входе проводница сказала, что в поезде плохо работает вентиляция. Спасибо, что хоть предупредила, разозлился про себя Юра. Слава богу, "Красная стрела" не какой-то там вонючий проходящий поезд. В купе уже был интеллигентного вида мужчина в костюме.
- Здорово сосед, - приветствовал он Юру. - Совсем дышать нечем.
Полноватому мужчине с виду было около пятидесяти, как и Юра, он сильно потел.
- Давайте приоткроем окно, - предложил Юра.
- Ну давай. Я, правда, думал, когда поедем.
Окно легко поддалось, но никакой разницы не ощущалось. Юра предложил пойти в тамбур покурить, сосед с радостью согласился. В тамбуре народу оказалось битком, очевидно, жарко было всем. До отхода поезда было еще семь минут.
- Успеем покурить на улице, - сказал он соседу.
Они быстро вышли на перрон.
- Через пять минут отправляемся, - предупредила проводница.
Спутник Юры молча кивнул, мол, поняли.
- Я в Москву в командировку, - не представляясь, сообщил он Юре.
- А я домой, был у друзей в гостях.
Они докурили и пошли в вагон. Когда вошли в купе, поезд тронулся, как всегда вовремя - в одну минуту первого. С ходом поезда в купе стало чуть легче дышать, а когда был набран крейсерский ход, стало даже немного прохладно. Юра немного приподнял раму.
- Нормально? - спросил он соседа.
- Нормально, доедем.
Юра пошел курить в тамбур.Что за ерунда, думал он, вместо того, чтобы отдохнуть душой, попал в какой-то вертеп. Хотел развеяться - засадил все деньги. Думал с комфортом доехать в поезде, а тут такое... Когда он ездил в Ленинград и обратно, всегда старался купить билет именно на "Красную стрелу". Это был образцово-показательный поезд, даже проводником на него устроиться было непросто. А чтобы что-то не работало - такого вообще никогда не случалось. Ты что думал, сказал себе Юра, что кругом бардак, а тут порядок? Бардак во всем, хорошо хоть, еще окна открываются. Он плюнул и пошел в купе. Он на самом деле чувствовал себя очень уставшим от всего, что с ним происходило.
Он лег на свою полку и обрадовался, что хоть сосед не храпит. Неужели все эти неурядицы скоро закончатся?
Голый, Юра лежал на лежаке в бане. Над ним склонилась Таня. Он сказал:
- Иди ко мне, мне тебя так не хватает.
Таня оседлала его и стала ритмично раскачиваться. Но он поймал себя на том, что ничего не ощущает. Юра прикрыл глаза, а когда открыл, вместо Тани увидел на себе Тамару Тихоновну, одетую во все черное. По-прежнему ничего не ощущая, он опять закрыл глаза. И снова открыл - теперь на нем прыгала Кошка. Но никаких ощущений так и не было. Вдруг он увидел, как прямо на нем Кошка стала превращаться в Надю, но не в ту, которую он давно знал, а в какую-то старуху с одной единственной, но огромной грудью посередине туловища. Он присмотрелся и увидел, что эта грудь повязана на шее, как галстук. Юра схватил ее обеими руками. Тело Нади внезапно увеличилось, а лицо стало еще старее. Он сжимал и сжимал эту грудь, тело все увеличивалось, а голова постепенно превращалась в череп, обтянутый кожей. После того, как он еще сильнее нажал, Надя вдруг взорвалась, и его всего облило чем-то липким. Юра открыл глаза - над ним стоял одетый сосед по купе.
- Снилось что-то?
Вместо ответа Юра поднес ладонь ко лбу - он был весь мокрый и пот заливал глаза.
- Извини, брат, под утро стало очень зябко, и я закрыл окно. А когда понял, что опять стало очень душно, открыть уже не сумел.
Надеясь, что ночью будет прохладно, Юра лег в спортивном костюме, и теперь был мокрый абсолютно весь. Он приоткрыл окно.
- Вот же я дурак, - сказал сосед, - Забыл, что надо нажать на рычажок.
Но Юре было не до него. Он выскочил из купе и побежал в тамбур курить. Там сифонило, но он не спеша курил сигарету, хоть и понимал, что рискует простудиться. Все-таки хорошо, что он взял СВ - туалет оказался свободен. Юра умыл лицо и, как мог, обмылся весь. Эх черт, полотенце-то он не взял.Он накинул, не застегивая, куртку и быстро пошел в купе. Он вошел и, не обращая внимания на соседа, стал быстро растирать тело полотенцем. Что мне снилось, подумал он, какой ужас! Что это все может означать? При чем Надя? Не надо обращать внимания, сказал он себе, это был всего лишь кошмарный сон. Слишком много впечатлений за два дня.Все. Пора поехать к Наде и поставить все точки над "и". Ведь уже в конце месяца или в начале июля, Юра точно не помнил, Оксана уедет к маме во Фрунзе, и до ее возвращения все должно быть решено. Но он уже твердо - Оксана больше никогда не вернется в его дом.
Приехав домой, Юра быстро встал под душ, сделал чашку кофе и переоделся в свежее. Уже через сорок минут он был в Политехническом музее.Эмиль, как всегда, бы на месте.
- Перкатов за тобой не заехал, потому что они с утра двинули на ВДНХ за товаром.
- А где Михал Доныч? - спросил Юра.
- В Магнитогорске. У них там с мамой Рейниша были какие-то дела, сейчас появились проблемы. Впрочем, нас это не касается. Ты собираешься заняться офисом?
За эти дни Юра совсем забыл, что обещал Эмилю.
- Конечно, сейчас прямо и поеду.
Он решил наведаться на свой родной завод, другого варианта не было. На проходной рядом с вахтером стояла Генриетта.
- Как завод, план выполняет? - поздоровавшись, сиронизировал Юра.
- Да какой уж план... На ладан дышим, как все. А ты, я смотрю, цветешь и пахнешь.
- Работаю потихоньку в кооперативе. Подумал, может у вас можно помещение снять.
- Это не ко мне, - ответила Генриетта. - Тебе к замдиректора.
- А кто сейчас зам?
- Парторга помнишь? Теперь он. Из старых почти никого не осталось. Я, он да директор. И какой дурак сейчас пойдет на завод?
- Ну ладно, - Юре не хотелось продолжать с ней разговор.
Он пошел прямо в кабинет замдиректора. Ведь вроде совсем недавно здесь работал, а все, как будто, чужое. Дверь оказалась запертой. Юра постучал к начальнику отдела снабжения - там тоже никого не было, хотя кабинет оказался открыт. Тогда он пошел в отдел.
- О! Сколько лет, сколько зим! Привет Юра! Или теперь уже Юрий Маркович? - перед ним стояла женщина, заменившая в свое время Светлану Ивановну, Юра старался вспомнить, как ее зовут, но не смог.
- А где Рая, где остальные, кого я знаю?
- Из всех, кого ты знаешь, осталась только я. Рая давно уволилась, говорят, она умерла. Ленка, твоя помощница по металлу, замуж вышла, ждет уже второго. Я бы и сама отсюда свалила, да некуда. Ты не можешь меня куда-то пристроить?
Юра сделал вид, что не расслышал вопроса.
- Ты мне лучше скажи, где найти замдиректора?
- А что тебе нужно?
- Хотел бы снять на заводе помещение для кооператива.
- Тогда к нему. Сейчас у нас замдиректора Олег Иванович, бывший парторг. Так он и сидит у себя в парткоме.
Работая на заводе, Юра был там один или два раза, и то случайно, и, конечно не помнил, куда идти. Но собеседница объяснила, и вскоре он уже стучал в нужную дверь.
Олег Иванович был чрезвычайно любезен, а когда узнал, зачем Юра пришел, не смог скрыть своей радости.
- Тебе кабинет замдиректора подойдет, там, где Дубровин сидел?
- Хорошо бы, но если б еще одну комнату...
Олег Иванович предложил кабинет начальника отдела.
- А начальником по-прежнему Багатников? - спросил Юра.
- Да нет, у нас совсем молодой-зеленый, и то еле нашел.
- Ну а как же я возьму ео кабинет, - растерялся Юра.
- В общем отделе посидит, ничего с ним не случиться.
Цену Олег Иванович назвал такую, что Юра не поверил своим ушам и чуть не переспросил:
- Что, всего лишь? - но вовремя одумался.
И тут замдиректора добавил, что для Юры, поскольку тот свой, он это сделает, но есть встречная просьба - чтобы кооператив в качестве шефской помощи подарил заводу японский телевизор и видеомагнитофон. Ясно было, что шефская помощь нужна была вовсе не заводу, но ему-то какая разница В той квартире на улице Горького как раз остались и телевизор, и магнитофон, которыми по вечерам распоряжалась Таня. Покойная Таня... Ударили по рукам. Юра был доволен - завод находился в самом центре Москвы, где помещения вообще-то стоили не в пример дороже.
- Через два дня договор на два года с возможностью продления будет готов, - пообещал Олег Иванович.
Выйдя из проходной, Юра присел на лавку. Ему показалось, что от всех, с кем он встречался, веет какой-то безысходностью. Впрочем, это их дела. А помещения в центре лучше не найдешь. Только надо договориться с Генриеттой, чтобы клиентов пропускали без препятствий. И, кстати, это очень даже хорошо для дела, что они будут проходить через вертушку. Солидно и респектабельно, как будто сам кооператив находится под охраной. А что охрана - колченогий старик, дело привычное.
Юра почувствовал, что проголодался. Он не помнил, сколько денег взял с собой, и достал из заднего кармана портмоне. Там оказалось семьсот рублей. Можно себе ни в чем не отказывать, и он решил пообедать в "Арагви". Проходя мимо своего ужэе бывшего офиса, он поднялся на этаж и подошел к опечатанной двери. Как же не хватает Тани. Во дворике он сел на скамейку, ту самую, на которой сидел, когда ее убили. Он понимал, что не поехал на девять дней не просто потому, что испугался встречи с Тамарой Тихоновной, а потому что не хотел смириться с тем, что Тани больше нет. Подходя к памятнику Юрию Долгорукому, Юра увидел группу людей с какими-то лозунгами. Теперь здесь, напротив Моссовета, очень часто собирались с разными требованиями. И тут же, прямо у дороги, как правило стояли девушки определенной профессии. Юра присмотрелся - одна из них показалась ему очень похожей на Таню. Ему вдруг захотелось что-то для нее сделать. И когда сутенерша спросила, не желает ли он девочку, он ответил, что желает и указал на ту, похожую на Таню. Московская "мамочка" была копией ленинградской, что их, под копирку делают?
- Алиса, иди сюда.
Когда проститутка приблизилась. Юра понял, что ни на кого она не похожа. Показалось. Но это ничего не меняло. Он отдал двести рублей за целый день.
- Меня Алиса зовут, или ты хочешь по-другому?
- Почему бы не Алиса. Прекрасное имя.
- Куда поедем? У меня своей квартиры нет.
- А в ресторан сначала пойдем.
Увидев, в какой ресторан они идут, Алиса тут же заявила:
- Учти, аналом я не занимаюсь. А все остальное - только в резинке.
- Ладно, - ответил Юра, который в этот день вообще не собирался заниматься сексом, а уж с проституткой и подавно.
продолжение следует
\