Джайганат долго любовалась подарком мамы; колечко, сережки, цепочка с кулоном блестели на солнце. Девочка заворожено смотрела на комплект, восхищалась тонкостью ювелирной работы: «Золотой комплект украшений. И это мне? – не верилось девочке. – Раньше мама никогда не делала мне таких дорогих подарков. Правда, ни в чем она мне и не отказывала. И все же не могла себе позволить покупать такие дорогие подарки.
Бедная мама, тратить на себя, как другие женщины, она никогда не могла. Экономила каждую копейку. А сейчас, когда я об этом и не просила, купила этот красивый комплект. Сколько, интересно, она экономила, чтобы купить такой удивительный набор?
Да, нужно надежно спрятать украшения, чтобы надеть их в нужное время. И куда же мне их спрятать? Дома держать нельзя: обычно воры ищут деньги или драгоценности в жилых зданиях. Давай-ка я отнесу их в погреб. Там никто не додумается их искать», – Джайганат завернула украшения в носовой платочек, завязала узелком и поставила их в старинную пиалу, закрыла погреб на замок и зашла домой.
Сижарат, вернувшись с работы, даже удивилась, не увидев на дочке золото: «Джайганат любит тут же надевать новые вещи. Налюбовавшись вдоволь новым нарядом, показав всем, что у неё есть, девочка обычно ставит обновки по местам. А сейчас? – Сижарат вновь удивленно посмотрела на дочку, – стесняется, что ли моя принцесса надеть украшения или решила скромничать?»
– Джайганат, почему ты не надела комплект?
– Неудобно, мама: у моих подруг нет таких вещей. Они подумают, что я нарочно дразню их. И вообще рано мне такие вещи носить.
– Ну и хорошо. Я надеюсь, что ты их не потеряла.
– Нет, мама, я их надежно спрятала.
– Дело твоё, – матери понравился ответ дочки.
Однако Джайганат слукавила: ей не терпелось показать своим подружкам мамин подарок, но заставляла сдерживаться. Терпения у неё хватило ровно на неделю. Соблазн показать свой подарок девочкам-подружкам всё же взял верх над её волей.
Она пригласила подруг к себе, чтобы показать им свой сокровенный тайник. С нескрываемой радостью она открыла погреб и заглянула в пиалу – у девочки глаза полезли на лоб – в пиале было пусто. Ни золота, ни носового платочка нигде не видать.
– Где же это золото? Я же сюда украшения ставила. Вай Аллах, что же мне делать? – тревожно засуетилась девочка.
– Может быть, ты не в пиалу ставила, – девочки-соседки стали заглядывать в другую посуду.
– Да нет, больше никуда я не ставила. Я хорошо помню, что ставила именно сюда…
– У кого ещё есть ключ от этого погреба?
– Только у мамы.
– А мама не могла взять твой комплект? – в один голос воскликнули Зулхиджат и Гурият.
– Вы что? Если бы мама хотела забрать, она и не подарила бы украшения.
– Откуда ты знаешь? Может быть, она решила подшутить над тобой?
– Мама никогда так не делает.
– Раньше не делала. А сейчас решила подшутить, оттого что ты ненадежно спрятала золото.
– Не знаю.
– Вот и подожди, пока твоя мама вернется с работы. Не переживай напрасно. Лучше пойдем, поиграем в классики, – успокоили её девочки и потащили её за собой.
Детвора во дворе веселилась, звонко хохотала. Но Джайганат было не до игр. В мозгу у неё случало: «Иди, поищи ещё раз украшения в погребе, не расстраивай маму! Поищи, пока она не вернулась с работы».
– Ой, девочки, что-то голова у меня разболелась. Пойду-ка я домой, – с трудом скрывая свою тревогу, Джайганат попрощалась с подружками и вернулась в погреб: «Куда же могут деться украшения. Почему их нет в пиале? Наверное, это шайтаны решили надо мной подшутить. Мама никогда надо мной не подшутит. Да, только шайтаны могут так незаметно унести украшения. Никогда такого не было, чтобы посторонний человек заходил в наш погреб. Что же делать, чтобы шайтаны вернули мои украшения?»
– Джайганат, доченька, где ты?
У девочки ноги подкосились, а в глазах помутнело.
– Я здесь, – с трудом выдавила она из себя.
– Ты что, украшения потеряла?
– Ты уже об этом знаешь, да, мама?
– Твои подруги об этом меня уже спрашивали.
– Мама, я их ставила в пиалу. А их там нет, – у Джайганат крупными росинками покатились сдержанные до сих пор слезы.
Сижарат никогда не могла смотреть на слезы дочери. С тех пор, как в катастрофе погиб её отец, мать старалась ничем не расстраивать дочь.
– Ничего, доченька, купим другие. Молись Аллаху, чтобы он дал здоровья и тебе и твоей матери. А золото – это дело наживное.
– Мама, ты же за них большие деньги отдала.
– Да. Ну, что же теперь делать. В следующий раз будь благоразумнее.
– Мама, наверное, это проделки шайтанов, а золото я никуда не выносила. Наоборот, завернула в носовой платочек и положила в пиалу.
– Как бы там ни было, искать сейчас украшения, у меня нет времени: надо вернуться на работу. Вечером, если к этому времени не найдешь, ещё раз поищем.
– Хорошо, мама.
Пообедав кое-как, Сижарат ушла на работу. У Джайганат опять защемило в сердце: «Ключ всегда был при мне. Значит, никто через двери не заходил. Куда украшения могут деться, если их не взяли шайтаны? Пойду-ка я к бабке, которая отгадывает разные тайны, и попрошу заговорить проклятых шайтанов.
Старушка Шуайнат, как обычно, сидела на скамейке перед домом и перебирала четки. Джайганат показалось, что она вся ушла в молитвы и ничего постороннего не замечает. На её приветствие старушка ответила еле заметным кивком головы и продолжила читать молитвы. Девочка после долгих и мучительных ожиданий решила вернуться домой. И тут старушка окликнула её:
– Не уходи, дочь моя, расскажи, что привело тебя ко мне.
Джайганат со всеми подробностями рассказала ей о своей беде. Старушка улыбнулась, глаза её засияли, что даже глубокие морщины на её загорелом исхудавшем лице разгладились:
– Скажи-ка, дочь моя, крысы бывают у вас в погребе?
– Вообще-то, наша кошка ловит их. Когда кошки долго там не бывает, иногда они появляются.
– А нора есть у них в погребе?
– Есть. Только она под цементной плитой.
– Вот и попробуй, милая, добраться до норы, возможно, там и найдешь свои украшения.
– А зачем крысам украшения, они же их не будут носить?
– А этого я не знаю, милая. Могу только сказать, что крысы любят грызть матерчатое, бумажное, даже металлическое.
– Спасибо, тетя Шуайнат. Пойду-ка я, попробую добраться до норы.
Джайганат поспешно открыла погреб, полезла под лестницу. Под ней был крысиный ход, а нора находилась где-то глубже. Девочка протянула руку в дыру, но дотянуться по кривому крысиному ходу до норы не смогла: «Давай-ка я ломом подниму эту плиту и проверю, что там есть». Девочка взяла тяжелый длинный лом, попробовала приподнять край плиты. Но не тут-то было: под лестницей оказалось так тесно, что ни протащить туда полутораметровый лом, ни правильно установить его, не было никакой возможности. Девочка в сердцах швырнула лом в угол погреба и взялась за кувалду: «Она, такая, казалось, легкая в руках покойного отца, на самом деле, оказывается, такая тяжелая», – девочка, приподняв немного тяжёлый молот, тут же бессильно выронила его из рук. Отдышавшись, она вновь взялась за кувалду, но вновь руки её ослабели под непосильной тяжестью. «Сберегу силы для ударов по плите. А пока поволоку кувалду до лестницы», – Джайганат, напрягаясь всеми силами, дотащила молот до лестницы погреба и, приподняв его, выронила тут же на плиту. Но плита не поломалась.
Негодуя, она сделала ещё несколько попыток. Но безрезультатно: поднять кувалду у девочки уже сил не было. Она в ярости бросила всё и побежала звать на помощь подруг.
Смеясь над подругой, якобы глупо надеющейся на чудо, девочки дружно взялись за дело: свежими силами поочередно стали бить по плите. После долгих и изнурительных усилий плита всё же разломалась. Девочки убрали её куски, разгребли нору.
– О, ужас! Чего только здесь нет! Кусочки разгрызенной бумаги, солома, кусочки тканей, пластмасса и…
– А вот твой платок, продырявленный во многих местах!
Джайганат поспешно развязала узелок.
– Так вот они мои украшения! Ох, проклятые крысы, сколько они меня заставили переживать! Ах, бессовестные воры!
– Удивительно! Оказывается, даже то, что лежит под замком, может быть обворовано, – изумилась Гурият.
– Охотников до золота всегда хватало и хватает, – совсем по-взрослому закивали головами девочки.