Он ехал по знакомым местам, и сердце щемило от воспоминаний.
Сколько он не был здесь? Десять, пятнадцать, если быть точным, то семнадцать лет,и три дня.
Три дня назад было её день рождения.
Семнадцать лет назад, на рассвете, он ускакал, как тогда думал, навсегда.
- Чего ты добился за эти долгие годы? Что ты хотел себе доказать?
Что ты свободный и независимый? Что тебе трудно дышать в четырёх стенах?
Да, твердый камень под головой, и звёздное небо, самая лучшая для тебя постель. Запах конского пота, и кожаного седла тебя возбуждают больше, чем запах женщины. Но тогда почему ты все эти семнадцать лет отгонял от себя её образ?
Боже, как она была красива в лучах заходящего солнца. С её стройных бёдер стекли капли воды, в которых отражалось оранжевое солнце.
Это видение преследует тебя по ночам, а ты упорно пытаешься доказать себе, что твоё сердце принадлежит прериям.
Не ври,Билли, самому себе не ври.
Эта женщина завладела твоим сердцем. Ты у неё в плену, и с этим ничего не поделаешь,- говорил Билл, смотря как Звёздочка щиплет траву
Он подошёл к своей верной спутнице, которая, вот уже десять лет, носила его по прериям и горным ручьям.
- Ну что, старушка, двинемся туда, где старине Билли поднесут кружку темного пива,- сказал он, и запрыгнул в седло.
Приближаясь к знакомому салуну он услышал голос, который не смог забыть.
- Ах ты старый чёрт. Я же сказала, чтобы ты держал свои вонючие руки при себе.
Из дверей кубарем вылетел старик, а вслед ему неслись ругательства.
На пороге, с ружьём в руках,стояла стройная женщина, сдувая с лица непослушную прядь волос.
- В следующий раз получишь пулю в зад,- кричала она, удаляющемуся старику, под одобрительный хохот из салуна.
"Она не изменилась. Эта чертовка всегда умела за себя постоять. Салли, моя Салли, боевая девочка",- думал Билли, привязывая Звёздочку к столбу.
Стоя на пороге салуна, он разглядывал посетителей, которые при его появлении прервали разговоры.
Их глаза встретились.
Салли смотрела на него, с гордо поднятой головой.
"Он вернулся. Я знала, я всегда это знала. Свободолюбивый Билли забрал часть моего сердца, и должен был вернуться, чтобы остаться навсегда.
Как ты трусливо тогда бежал. Думал, что я сплю, и ничего не слышу. А я знала, что эта ночь будет последней. Я не спала, слушая твоё дыхание. Я старалась запомнить каждую твою морщинку, каждую трещинку. Я гладила тебя по волосам, а ты во сне смешно вздрагивал.
Ты был таким трогательным и беззащитным. Во сне все мужчины беззащитны, как дети. Мне хотелось прижать тебя к себе, и никогда не отпускать. Если бы ты тогда не уехал, то я бы перестала тебя уважать. Ты все сделал правильно, Билли.
Глаза. Всё такие же колючие и нежные. Мне ли не знать, сколько нежности могут дать эти мозолистые, пропавшие порохом руки.
Да, жизнь тебя потрепала, виски совсем седые.
А я не забыла линию твоего подбородка, и тот маленький шрам на брови, который я целовала.
У Мари тоже есть шрам, почти в том же месте, что и у тебя. Эта девочка такая же безбашенная, как и ты.
Сколько бессонных ночей я провела у её колыбели, моля бога о том, чтобы ты вернулся домой.
Да, Билли, у тебя, который не признает четырех стен, есть дом, где тебя ждали все эти долгие годы",- думала Салли, не отрывая от него глаз.
- Добро пожаловать, Билли!- сказала она.
- Спасибо, Салли,- ответил Билли, усаживаясь за стол у окна.
- Да это же старина Билли,- раздался голос из глубины зала.
- О, Билли, ты вернулся, старый бродяга.
В салуне поднялся шум, гам, старые приятели узнали его.
- Мари, дочка, налей нашему гостю темного пива.
- С возвращением домой,- сказала Салли, ставя перед ним кружку с пивом.