. Боги вмешались, а то наша революция оказалась бы обычным переворотом, направленным против Россиян, в пользу племени, выведенного в древние времена из Египта, моим тёзкой Иосифом.
Так что имя имеет огромное значение. Жаль, что тебя на совете не было, ты бы много полезного для себя услышал. Управлению государством тоже надо учиться и перенимать опыт тех, кто правил до тебя. Жизнь им преподносила загадки, и надо было сразу находить решения.
Понимаю, не мог ты на совете присутствовать, ныне здравствующих управленцев, туда не приглашают. Вы, доверенную вам работу, тут должны выполнять.
Себя в пример ставить нехорошо и я этого делать не буду, но почему бы тебе не создать по примеру Ивана Васильевича, опричнину. Ты, создал вокруг себя службы разные, под пристальным взглядом партнеров иноземных, и каждый шаг служб этих, подвергается осуждению, и начинают твои партнеры выть, аки собаки голодные, и пугать тебя: тюфу ты Господи! Слово забыл это ваше мудрёное.
Иосиф вынул из кармана френча трубку, набил табаком:
– Ты, Володя не обращай внимания на старика, я в этом кабинете всегда курил и привычек менять не буду, потерпи!
После пары глубоких затяжек, он радостно хлопнул себя ладонью по колену и с улыбкой произнес:
– Санкции! Будь они неладны. Санкции против России направляют. А я всегда предупреждал, что собственная промышленность не должна зависеть от иноземного капитала.
Я когда власть принял, то первым делом запретил и полностью ликвидировал НЭП. Представь, чтобы было, оставь я все так, как наметили товарищи пламенные революционеры. Мы бы к сорок первому году выпускали не танки и самолеты, а автомобили для буржуев и телеги для крестьян. Так вот, тебе нужна опричнина, но не на виду, а тайная, чтобы твои вороги пропадали на глазах у людей по естественным причинам. Вызывая непонятной, но естественной смертью, страх в остальных чиновниках. А рос гвардия, пусть защищает народ от хулиганов.
Ты, знаешь, а я и не подозревал, что Адольф так ненавидит Хазарское племя, что он поставил цель стереть с лица земли даже само упоминание об этих, Богом избранных людях.
О Боге, это не я, это они себя так величают. Если бы наш народ не победил фашизм, то с нашей планеты ушли бы в небытие мудрые Хазары.
Меня всегда удивляет такой факт: оставшиеся в живых, и ныне расплодившиеся представители этого народа, люто ненавидят меня, хотя с моей подачи и при непосредственном участии создавалось государство Израиль. А Адольфа не ругают, и не поминают плохим словом, хотя достанься ему победа, их век этим бы и окончился. – С грустью в голосе проговорил Иосиф.
Президент внимательно слушал гостя, и хотя в нем бунтовало его сознание, что так быть не может, чтобы вот так запросто у него в кабинете материализовался вождь пролетариата, сидит, курит, и делится воспоминаниями о прошлом. А так же ненавязчиво советует создать тайный, карательный орган, чтобы под страхом смерти остановить волну коррупции, которая захлестнула страну. Но, запах табака, заполнивший кабинет и тихая, с легким акцентом речь говорили о реальности происходящего. В кабинете расположился человек, имеющий право давать советы. Президент, выслушав слова гостя тихо проговорил:
– Вас, не любят за то, что вы лишили их мечты овладеть всей Российской империей, а ведь она была так близко, они все считали, что власть уже в их руках. Вмешались высшие силы и все планы разрушили Вашим назначением. А получи они власть, то с Адольфом они бы сумели договориться, или откупиться, и направить его оружие против Англии. – Проговорил президент до этого молчавший, и внимательно слушающий гостя. Чуть подумав, он произнес:
– Мне не надо создавать новое подразделение, все уже создано. Обученные, и натренированные люди могут за короткое время провести оздоровительную работу. Но чума стяжательства настолько въелась в тело России, что оперативным методом от неё не избавиться, слишком огромные куски живого тела придётся вырезать. Работа в этом направлении идёт. Страшное в том, что люди, назначенные на смену наказанным чиновникам, начинают с не меньшим рвением, а даже в некоторых случаях с большим, более изощрёнными способами выводить бюджетные деньги на личное обогащение. Те, кто ещё вчера кричал и призывал к борьбе с коррупцией, сегодня сами стали коррупционерами.
– Что ты мне рассказываешь, Володя. Вспомни, мы все через это проходили, ты думаешь, мы вот так брали и уничтожали умных людей, которые в силу национальной привычки не могли жить без того, чтобы к их рукам не прилипала государственная копейка? Нет, мы этого не делали, а создавали условия, когда группа ценных сотрудников жила и работала в таких условиях, что им кроме работы ничего другого делать не надо было. Их кормили, поили, одевали, выводили гулять, развлекали. Им не нужны были деньги, у них все было. Ты можешь такие же условия создать депутатам, которые у тебя ныне пишут законы, направленные на улучшение жизни людей. Зачем придумывать что-то новое, когда это уже давно записано ещё со времен Римской империи.
Но уж коли ты создал такую систему, то примени оплату как в колхозе, плати по годовому результату. Выполнил обещания народный избранник, оплати, а на нет и суда нет. Почитай Бисмарка, он в своих трудах это очень хорошо описал. Но, в мировой практике это никто пока не применил, а зря.
***
День тянулся нудно и бесконечно. Казалось, что все застыло в ожидании чего-то непоправимого. Такого состояния у хозяев жизни, какими себе считали народные избранники, никогда не было. За исключением нескольких случаев из далёкого детства, когда ожидаемое наказание от родителей казалось неизбежным.
И все равно, душу тревожил червь сомнения. Отдавать в казну два процента – это уже слишком. Если это сделать один раз, то куда ни шло, сумма в сравнении с общими доходами мизерная, но это может войти в систему, а нам этого не надо.
Если сейчас пойти на уступки президентскому желанию, то не успеешь оглянуться, как назначат-таки зарплаты, какие требует для нас наш электорат, - это полупьяное быдло.
Сколько лет мы от них отделывались обещаниями, улучшить их существование, а тут им вдруг приспичило, возжелали вдруг они, чтобы мы исполняли данные им обещания.
Слуги народа созванивались, интересуясь и согласовывая взаимные действия которые надо предпринять в ответ на действия президента. Возмущению каждого не было предела:
– Этот раненый президент точно слетел с катушек, если позволяет себе выдвигать такие требования нам, народным избранникам!
Совещались друг с другом советовались делились мнениями и согласовывали общие действия, как им поступить. Каждый надеялся, что призрак Матроса и знаменитой по анекдотам Анки пулемётчицы – это всего лишь страшилка, созданная для давления на них, и пустить её в действие президент не посмеет, его в этом не одобрит мировое мнение, за недемократичный поступок.
– Проснулся президент! Двадцать лет у руля и наконец – то прозрел, увидел, что наши капиталы не работают на Россию, не приносят пользы ни стране, ни народам в ней проживающим. До него дошло, что дети, которых мы отправляем для учебы за границу, там и остаются. Молодой ум и потенциал, заложенный в них, начинает работать на наших заклятых партнёров. Наконец-то понял, что мы тут работаем вахтовым методом, эта страна – это наше рабочее место, а живем мы совсем в другой стране, и зачем нам отдавать свои накопления туда, где мы жить не собираемся?
– Нужно менять президента, хватит уже, он перестал быть удобным для нас, да и не только для нас, а для всех, кто обладает капиталом. Слух прошел, что он и министров обложил данью. Только неизвестно, стали ли они платить.
Посоветовавшись и обсудив наболевшее, решили, под видом борьбы с коррупцией и нарушениями в выборной и избирательной компании вывести на улицы Москвы недовольную молодежь, которая всегда и всем недовольна. И на фоне всеобщих волнений, правильно озвученных СМИ, отстранить президента от власти, как это сделала в 2014 году Украина.
– Чем мы хуже, у нас тоже должно получиться. – А запад, как говорил товарищ Бендер: «Запад нам поможет!» – Таково было мнение большинства.
Прошли сутки!
Не смотря на принятое решение: не собираться воедино, а разъехаться по округам. Каждый народный избранник странным образом, вопреки желанию, прибыл в зал заседаний.
Нечто, что выше разумных сил и сопротивления организма, заставило всех, собраться в зале верховного совета. В кресла уселась та часть депутатов, которые были уверенны в собственных силах, в личной значимости для России и не пыталась бежать за границу. Они с тревогой в душе смотрели на пустующие кресла. На прошлом заседании они узнали, что слуги народа, те кто обычно сидел в этих, ныне пустых креслах, исчезли при посадке в самолет, растаяли в воздухе на глазах у сопровождающих их лиц.
И вдруг, на пустых местах, стали материализовываться фигуры пропавших избранников. У каждого из них на лице блуждал дикий взгляд, они странно смотрели на окружающих и украдкой ощупывали себя, кресла, и кнопки для голосований. Всем присутствующим в зале бросилось в глаза то, что вместо привычного галстука, у каждого на шее висела веревка завязанная знакомым всем, узлом и именуемая: Столыпинскй галстук*
*Большевики не смогли простить Столыпину принятие закона о военно-полевых судах, которые пытались погасить пламя бунта, прекратить грабежи и насилие революции 1905-1907 гг. Кроме этого, реформы отсрочили наступление восстания 1917-го. При власти Советов миф кочевал из одного учебника по истории в другой. Фраза "столыпинский галстук" под влиянием коммунистического режима превратилась в ярлык.
По внешнему виду и поведению вернувшихся народных избранников можно было понять, что они пережили нечто ужасное.
Собственные неприятности собравшихся, как-то отошли на второй план и всех, кто не пытался улететь из России, вдруг одолело любопытство, каждому депутату захотелось узнать, где были соратники и что с ними случилось?
На трибуну, каким-то дерганым шагом; создавалось впечатление, будто он не хочет идти на обозрение всему залу, а кто-то неведомый тащит его туда, чуть ли не за шиворот; вышел спикер нижней палаты. На нем, как и на остальных, вместо галстука висела новая, синтетическая веревка, завязанная в знакомый всем узел.
Прокашлявшись и громко высморкавшись в большой, клетчатый платок, он каким-то бесцветным голосом, в котором проскальзывали нотки страха, произнёс:
– Про остальных не ведаю, но я с трапа самолёта шагнул в неизвестность и оказался в незнакомом мне приморском городке именно в тот момент, когда люди находящиеся на пристани стремились попасть на корабль, покидающий эту пристань. Перед глазами развернулась панорама города.