Козлёнок Крошка без устали резвился вокруг палатки, где паслась его мать с переломом передней ноги. Козлёнок резвился, то, подпрыгивая на тоненьких ножках, то, припадая к вымени матери и лакомясь молоком, то, чувствуя себя подросшим, пробуя щипать траву. «Оказывается, трава – вкусный корм. Почему же раньше я не хотел пробовать её? Мне казалось: молоко матери лучше травы. Но молоком я не наедаюсь и мучаю свою маму, вытягивая из её вымени последние капли. Как я был глуп, когда, оставив такую сочную траву, я мучил свою маму», – время от времени поглядывая на мать, козлёнок стал щипать листья душистого клевера. Через некоторое время, радуясь своему открытию, смоляно-чёрный козлёнок с белым пятнышком на лбу, подпрыгивая, добрался до матери и приласкался к ней: «Мама, извини за мои шалости: я раньше не знал, что трава такая вкусная. Представляешь, мама, я уже научился её щипать. Но иногда хочется лакомиться и твоим молоком. Ты мне позволишь, мама, ещё раз полакомиться?» – козлёнок пристально посмотрел на козу.
«Конечно, мой хороший, мой маленький, мой самый красивый и единственный козлёнок», – коза нежно лизнула своего дитя.
Играя коротеньким хвостиком, козлёнок опустился на передние коленки и припал к вымени матери. Вместе с материнским молоком приятное блаженство разлилось по его телу. Однако молоко быстро закончилось. Сколько бы он ни пытался вытянуть ещё чуть-чуть, его не было. А незажившие раны на вымени матери, получившие при падении со скалы, причиняли ей боль.
«Ну, вот, мама, я теперь пощиплю травы и поиграю. Приду к тебе потом, когда у тебя будет молоко», – козлёнок вприпрыжку стал резвиться вокруг матери. А потом, будто соревнуясь с весенним ветром, стал бегать по пастбищу. Вдруг до его слуха донеслось оглушающее гудение. Козлёнок приподнял голову – навстречу ему, словно летящий коршун, нёсся джип. Из машины, остановившейся возле палатки, вышли незнакомые мужчины. Они направились в сторону прихрамывающей на левую ногу матери.
Козлёнок, будто обиженный невниманием к себе, вприпрыжку поскакал навстречу незнакомцам, встал на дыбы, будто они, как хозяйка, несли ему в поильнике молоко. Незваные гости спешили. Козлёнку показалось, что приезжим людям нет дела до его игр и забот. Рослые, плотные и загорелые пришельцы, оглядываясь, о чём-то приглушённо спорили.
«Ну, посмотрите же на меня! Видите, как я вырос! Теперь я могу куда угодно ходить, сколько захочу прыгать, щипать траву. Ну, посмотрите же на меня, эй, люди!» – подпрыгнул козлёнок. Пришельцы улыбнулись друг другу:
– Козлёнка тоже надо бы с собой забрать…
– Он же совсем маленький. Прирежешь, не будет никакого толка. А растить его, у нас нет времени. Нам достаточно и козы.
– Козлёнок хорошей породы. Смотри, какая у него густая и длинная шерсть! Хорошо бы его живого отвезти. Такой козлёнок недешево стоит.
– Ты что? На свои колена что ли его посадишь? В салоне машины любой дурак его заметит. В багажнике, как тушу не спрячешь – задохнётся. Нечего с ним мелочиться.
– Может быть, посадим его в рюкзак?
– Дурак! Ты не подумал о том, что живой козлёнок станет млеть?
– В таком случае, давай не возьмём грех на душу: оставим козу и козлёнка. Вдруг мусора нас обыщут...
– Замолчи, ишак, – бородатый резким движением поймал прихрамывающую из-за перелома правой ноги козу, пощупал её упитанность.
Безусый тоже потрогал козу:
– Слушай, хоть прирежешь эту козу, толку будет мало: если состричь её, от неё останутся кожа да кости. Видимо, коза сорвалась со скалы, по этой причине, наверное, хозяин оставил её у шалаша.
– Какой ты дурак, Джапар. У такой козы бывает ценное мясо. Да и козий жир считается целебным средством. У неё столько шерсти, что можно платок связать. Ты мне нюни не распускай, прирежь козу. Редко случается так, что на чабанской точке не было даже собак. Не глупи, быстрее прирежь козу, – разозлился бородатый.
– Чёрт побери, я так не люблю, руки марать из-за такой ерунды. Если я прирежу козу, жалко будет её дитя, – безусый с жалостью посмотрел на козлёнка.
– Что за разговоры у тебя: «Не люблю, руки марать…», «Жалко будет козлёнка». Раньше, когда нажирался шашлыков из ягнятины, ты не возмущался, – чувствуя свою жадность и правоту напарника, бородатый нервничал.
Безусый, махнув рукой, полез в карман. Вынув нож, поставил его на камень, стал засучивать рукава.
Козлёнку захотелось узнать, что же блестит на камнях. Он подошёл близко к разрисованной рукояти ножа и принюхался. Бородатый отогнал козлёнка.
– Ме-э! – уставившись на незнакомых людей удивленными глазами, козлёнок стал наблюдать, что они будут делать.
Безусый пришелец вновь поймал козу, повалил на бок, связал верёвкой её ноги.
– Мэ-э-э! Мэ-э-э-э! – коза, желая освободиться, стала кричать.
Козлёнок, услышав зов матери, стал вокруг неё бегать. Вдруг безусый повернул мордочку его матери в сторону востока, чем-то блестящим прошёлся по горлу, откуда речушкой потекло что-то красное. Через некоторое время, когда безусый отпустил безмолвную козу, козлёнок стал принюхиваться к матери.
– Вот! Я выполнил твоё поручение. Теперь делай с тушей, что хочешь, а я умываю руки! – стряхивая с костюма былинки, безусый отошёл в сторону.
– Что ты строишь из себя благородного? Я же знаю тебя, как облупленного. Когда продам её тушу и пух, ты не замедлишь получить свою долю. «Я умываю руки!» Пасть закрой и отнеси тушу в багажник!
– Хватит с меня! Сколько бы мясником ни работал, такого аморального поступка я не совершал. На глазах новорожденного козлёнка я прирезал его мать. Тьфу, на ненасытное брюхо! Если бы коза была упитанной, другое дело.
– Хватит строить из себя святого! Быстрее собирайся, пока чабаны не застали нас на месте злодеяния. Держи! – придерживая одной рукой шляпу, другой рукой он взялся за тушу.
– Не хочу!
– Вот болван! Держи, говорю!
– Если хочешь, сам спрячь его.
Не понимая, из-за чего спорят незнакомые пришельцы, козлёнок принюхался к мордочке матери. Перепрыгнув через лужицу крови, козлёнок припал к её вымени. Но вымя было твёрдым и не было молока. Беспрестанно играя хвостом, козлёнок стал ласкаться к матери. Удивляясь тому, что она, как раньше, не отвечает взаимностью, он решил пощипать травы. Но, заметив плотного неказистого рыжего бородатого, который пытался поймать его, козлёнок перепугался, и легче листочка, уносимого ветром, удалился от палатки. Спрятавшись за скалу, он стал наблюдать за пришельцами.
Рыжий бородач, завернув тушу в клеёнку, положил в багажник. Сел в машину и безусый. Подняв тучу пыли, они стремительно умчались.
Не понимая, почему пришельцы унесли маму, козлёнок, оставшись в одиночестве, стал звать её. Прокричав несколько раз «Ме-э!», он прислушивался. Молчание матери и глухая тишина пугала его.
Через некоторое время, увидев жену чабана, приближающуюся верхом на коне, козлёнок обрадовался. Она приносила еду не только чабанам, но и ему, козлёнку. От бутылки молока, которую она приносила, он всегда приходил в восторг. И сейчас, будто она могла объяснить, почему и куда незнакомцы увезли маму, козлёнок вприпрыжку подбежал к горянке.