Много сказано прекрасных афоризмов о литературе мастерами и гениями слова – при желании можно найти.
Коллега по работе как-то сказал автору этих строк: «Если чего-то не знаешь – спроси у Internet`а»; на что последний, ничтоже сумняшеся, выдал: «Я предпочитаю не брать из IN, а давать в него». Постараемся быть последовательными.
Кто-то глобально сравнивает литературу с миром/вселенной. Автору ближе сравнение с океаном, состоящим из разных морей. Мы не будем сравнивать, море какой национальной литературы богаче, больше, древнее (политкорректно пойдём по алфавиту: арабская, болгарская, вепсская, грузинская, и др.) – мы же не хотим «разделять и властвовать».
Итак, литература – это живой океан, который можно:
А) изучать;
Б) пополнять.
Изучение литературы (если проще – чтение книг) может, н/п, помочь:
1) Режиссёру – поставить новый спектакль/снять фильм (лучше всего, конечно, такой, который никто до тебя не снимал);
2) Учёному – сделать какое-то первооткрытие (желательно мирового значения);
3) Неписателю – стать писателем – ага, отметим это, чтобы вернуться.
Справедливо и обратное утверждение: изучение человеком:
1`) какого-либо вида искусства (картины, музыка, видеоролики; либо их комбинации) может натолкнуть его на создание литературного произведения, хотя бы небольшого – такие случаи были и есть; начиная, н/п, от Н.В. Гоголя и посейчас;
2`) науки поможет набрать критическую массу знаний, которые захочется оформить в виде неких научных статей.
Мы не будем анализировать литературные произведения разных стран в разные исторические эпохи – профессионалами это сделано, делается и будет делаться. Попробуем определить, куда движется литература. Точечно.
В. Шаламов, С. Довлатов, и другие литераторы в статьях отмечали, что писать так, как писали, скажем, пятьдесят и более лет назад, нельзя. (Аналогично не стоит ставить фильмы в стиле «Беспокойное хозяйство», «Волга-Волга», и им подобные – несмотрибельно будет.) До них то же самое, правда, другими словами, отмечала француженка А. Сталь.
Более чем вероятно, что они правы. Ничуть не отвергая гениев прошлого (тогда было поветрие – написать свою Главную Книгу), и их произведений, приходится констатировать, что:
В) время, возможно, из-за увеличения скорости передачи информации, с каждым годом становится всё дороже и дороже; а потому
Г) многих читателей (и автора этих строк тоже) пугает книга большого объёма, и они предпочитают интересоваться малыми формами – рассказами, миниатюрами, и т.д.
По части миниатюр известен американец O`Henry. Скорее всего, и до, и после него их создавали; но так уж случилось, что мировая слава нашла именно его. Думается, O`Henry выбрал никем на тот момент незанятую нишу, и небезуспешно втиснулся туда со своими “Short stories”. Возможно, обогнал своё время и собратьев по перу, но углублённый анализ мы оставим литературоведам-американистам.
Кажется, что сейчас положение в литературе именно таково – более востребованы малые формы. (Разумеется, есть исключения талантливые – н/п, фантастика. Но это малая доля всей литературы, не делающая погоды; чтобы создавать в ней нужны определённые способности.) А раз они востребованы, их и стоит создавать. (Позднее, если получится накачать писательские способности, можно замахнуться и на что-то большее.) Немного отдаёт журналистикой, не в обиду её деятелям будь сказано.
3`) итак, цитируем по А. Бегаку (автору «Правил жизни» на канале «Культура») А.П. Чехова: «Стать писателем очень нетрудно – нет того урода, который не нашёл бы себе пары; и нет той чепухи, которая не нашла бы себе подходящего читателя».
Думается, он это сказал сгоряча, имея в виду другое.
Ну, разве можно считать писателями американскую супружескую пару, решившую прославиться написанием самого длинного романа?
***
Вместо анекдота.
Встречаются муж (М.) и жена (Ж.) вечером у себя дома за рюмкой чая, и между ними происходит следующий разговор.
Ж.: - Дорогой, как ты думаешь, где я сегодня была?
М. (по её загару понимает, что, скорее всего, весь день провалялась где-нибудь на Palm Beach; но, зная правила игры, спрашивает тупенько): - Даже представить не могу.
Ж. (торжествующе): - Я была в муниципальной библиотеке. И что я там читала?
М.: - Наверное, какой-то глянцевый журнал?
Ж.: - Нет, старые газеты, примерно пятидесятилетней давности.
М.: - Большую работу провела. И что тогда писали?
Ж.: - Наткнулась на статью о докторе-садисте, который в подвале дома устроил тюрьму для пациентов.
М.: - И что?
Ж.: - Да. Трудно, но надежда есть. А давай втюхаем этот эпизод в нашу с тобой нетленку.
М.: - Почему бы и нет?
Ж.: - Тогда чего же мы с тобой сидим?
М.: - Да. Чего мы сидим?
Ж.: - За работу?
М.: - За работу!
Супруги бегут в кабинет, садятся каждый за свою пишущую машинку (так смешнее), и, с упорством, достойным лучшего применения, начинают строчить каждый свою лабуду. Графоманы – с – с.
***
О графоманах.
Хороший знакомый автора этих строк поэт-переводчик как-то сказал: «Все мы – пишущие являемся графоманами, только каждый с разной степенью удачливости». Учитывая сентенцию «Глупый бедняк – глупец, глупый богач – богач», можно согласиться. Любой поэт прекрасно знает слово и владеет им, а если он ещё и переводчик, то тем паче.
***
Вспоминается чеховское же «Краткость – сестра таланта». Можно присовокупить слова Б. Акунина, сказанные устами одной из героинь повести «Алмазная колесница» (можно вольный пересказ? – память подводит): «Если в произведении сказано много – значит ничего не сказано».
***
Путь в литературу у каждого свой.
Роберт Штильмарк написал всего один роман, которого хватило поставить автора в один ряд с Д. Дефо, Р. Сабатини, и другими корифеями приключенческой литературы. Один нюанс: в романе напрочь отсутствуют слова «российский», «русский», «советский». Причина, видимо, была; но мы её, понятно, искать не будем.
Чепуха, когда литературоведы пишут, что «недуг подкрался незаметно» к Н. Островскому – у того были не самые плохие врачи, которые предупредили об ожидаемом будущем.
Ну вот, что может и кому нужен слепой паралитик? И Островский решил стать писателем. Для этого надо было учиться, а времени на учёбу не было. Репетиторам надо было платить деньги, которых тоже не было. И боец решил вложиться в себя (самое, кстати, правильное вложение; главное, чтобы оно произошло раньше) – устроился ночным сторожем в библиотеку. (Автор этих строк в данном случае его прекрасно понимает – сам сторожил десять или двадцать лет. Ночному сторожу обязательно нужны какие-никакие продукты, чай-кофе; и курево, если он курит.) И стал читать упорно. За полгода прочёл столько, сколько обычный читатель читает за двадцать лет. И количество перешло в качество. Когда обострилась болезнь, писатель-боец был уже во всеоружии. Признание, как водится, пришло позднее.
Книга получилась сильная, хоть и пронизанная идеологией. Ну и что? – Будто hолливвоодские фильмы безыдейные. Ещё какие идейные – н/п, вроде бы лёгкая мелодрама «Красотка» с Р. Гиром и Дж. Робертс.
Но жить на средства от своих литературных трудов могут очень немногие, да и то не сразу, далеко не сразу. А потому лучше поначалу иметь стабильный доход от к-л деятельности, лучше в области книгоиздания – неважно кем – корректором, редактором, и др., чтобы при случае тиснуть что-то своё. Только вот работу (н/п, подчитчика) надо оставлять на работе; а дома погружаться в созданный тобой мир, где ты царь и бог – кого хочешь-наградишь, и т.д.
Как-то так.
18.09.2019.