гл.1
Сей-час... сей-час...
Каждое слово, что вы прочтете, отстает от моего "сейчас" минимум на полчаса..
Ибо сей-час я не могу понять. Вообще. Ничего.
"Тыдых, тыдых... " - что-то бьется о мои кости.
"Ушшш, ушшшш..." - звучит там, где голова.
Пусто. Темно. Никак. - очень приблизительно о том, как я себя воспринимаю.
Что-то шевелится, пытаясь поднять что-то...
Кажется, получилось... Что это?! Толстая ветка и на ней странные отростки... Вероятно, это Я?
"Тыдых, тыдых", - нет, звук из другого места.
Что-то где-то еще зашевелилось... - о Боги, еще одна ветка! И еще парочка - похожих и не похожих на две первые.
"Тыдых..." - Отростки взвились вверх и вцепились в твердый ...шар.
Да, "шар" - вот первое, что "вспомнилось".
"Тыдых, тыдых..".
"Я человек-паук?",- пролетело где-то:там,где "шар".
Отростки поползли вниз и ощутили под собой нечто гораздо большее, чем они.
"Нет, я не паук", - почему-то стало легче, и "шар" сделал независимое от отростков движение.
Напротив появилась еще одна ветка. Я попытался пошевелить ей... Еще раз... "Ты-дых - тых-тых", - забилось под костями, - но ветка не двигалась,только нечто (некто?)серое(черт,что за бесполезный пустой шар?!)сидело неподвижно на ней, склонив клювастую голову набок и щурясь на меня одним глазом...
- Не валяй дуррррака, Кррррис! - вдруг каркнуло оно на меня с ветки.
"Крис!Точно,я - Крис!",- в голове вдруг ожили обрывки воспоминаний, какие-то образы, и мое тело (вот что это было - тело!),натренированное в походах и армии (В армии? - хм, не помню, ничего...) в секунду вскочило с земли и кинулось к старому доброму соратнику и моему персональному критику, Фуксу - серому ворону, с которым я не расставался вот уже добрых лет 12, после того, как спас его от лап нашего вредного кота Василия.
Мне хотелось обнять его. Но Фукс взмахнул крыльями и на всякий случай перелетел повыше:
- Не дуррри, Крррис! - каркнул сверху.
Ну конечно:когда-то я сам учил его тому,что такое мужская сдержанность.
Я подмигнул птице и занялся собой: руки-ноги целы, тело тоже, сноровка при мне (тут я размялся хорошенько),вещмешок при мне. Осталось понять,где мы и вспомнить, что произошло? - а вот это сложнее...
Ну что ж,будем решать проблемы по мере их поступления. В мешке оказался сухой паек, фляга с водой, и мы с Фуксом решили перекусить.
Вокруг не было ничего, что могло бы помочь вспомнить. Нагромождение серых камней, мертвые засохшие деревья, и тишина...
Мои часы с компасом и системой навигации исчезли, телефон не работал, мой жетон был варварски срезан с ремня (кем? для чего? - это мне предстояло узнать. И пусть они позаботятся о своей безопасности. Жетон - это святое, до чего ничьим рукам не должно быть дела!)
Я взял вещмешок, Фукс пристроился на плече, решив вздремнуть на радостях, что хозяин цел. И мы двинулись вперед.
Сумерки (или как еще можно было назвать эту странную серо-сине-зеленую завесу в пространстве?) затянулись. Идти было неудобно: почему-то никто не позаботился расчистить для нас дорогу.
Фукс храпел мне под ухом, я чувствовал, что от одуряющей тишины и однообразия начинаю впадать в кому, и дернул наглеца за крыло.
Не знаю, что снилось ему в это миг, но ворон подпрыгнул от неожиданности и завопил во все горло: "Земля в иллюминаторррре, Земля в иллюминаторррре виднааааа!!!..."
И тут меня накрыло: словно кто-то включил на всю громкость динамики с любимой песней, и перед глазами замелькали кадры, образы, воспоминания...
Гл.2.
...Воспоминания мелькают перед мысленным взором. Одно, второе, и еще.
Вот поляна у бабушкиного дома: мы с соседскими пацанами играем в "ножички". Вот река, я учусь плавать: тону, захлебываюсь, потом взмах, другой - и тело все дольше держится на поверхности. Вот школа, выпускной. Волнение одноклассников: "поступлю - не поступлю"?
Я - круглый отличник - стою на своем:"Я иду в армию, а там видно будет". Помню мамины крики: "Да с твоим дипломом хоть в МГУ!". Отец молча сидит в углу, и непонятно: он за "белых" или за "красных"? - молчит, лишь одну за одной курит сигареты. А вот... Фукс!
- Пррропадешь! Пррропадешь! - тьфу ты, не каркай! Зачем только я научил тебя говорить?!
И вдруг откуда-то из угла тоненький жалобный голосок:
- Крис, пожалуйста, ну как мы без тебя?
А это еще кто? - резко "оборачиваюсь" к воспоминанию. Тина? Тина... Кто ты? Помню лишь имя, а дальше - пусто.
- Крис, останься, не бросай меня! - и тихие слезы по щекам, и мольба в огромных голубых глазах.
Я все смотрю на нее: кто ты? Сестра? - нет, разве я мог бы забыть сестру - ей явно почти столько же лет, как мне. Жена? - смотрю на свои и ее руки - нет, колец нету. Соседка, подружка?...
Фукс взмахивает крыльями и садится ей на плечо:
- Крррис! Кррииис! - уставился желтыми глазищами, предатель!
(Я помню: Фукс не шел ни к кому, кроме меня, а уж чтобы сесть на плечо к чужому!...)
"Черт, - я ударил кулаком себя по голове, - да вспомни же ты, что за напасть!"- но голова усмехнулась и с презрением пожала "плечами". Мол: "Тебе надо, ты и вспоминай, а я чё? - я ничё!"
Ах так! Я вскочил на ноги, и со злостью посмотрел на Фукса (он долбил что-то своим клювом, сидя на камне напротив меня).
- А ну говори, кто такая Тина, на каком основании ты с ней дружишь?!
Фукс покосился на меня, почесал голову лапой и... промолчал. Мне даже показалось, он фыркнул что-то сквозь закрытый клюв. Встряхнулся и перелетел на дальний камень. Ясно:разговор не состоится,мне предстоит вспоминать самому. Если он не ответил сразу - не ответит, пока сам не захочет. Хоть пытай его всеми возможными пытками - упрямая скотина.
- Ну погоди, предатель, - я погрозил ему кулаком, но Фукс лишь каркнул в ответ. Он знал, что я не причиню ему зла.
Гл.3.
Я брел по этой треклятой каменно - высохшей пустыне...сколько уже? - Не знаю: часов не было, солнца или луны не было, странные сумерки никак не кончались. Но мое тело ныло, требуя отдыха. Фуксу было проще: он просто ехал верхом на мне, или изредка перелетал с камня на камень, чтоб крылья размять.
Ни одной живой души, ни звука. Ни малейшего представления о том, где я? И, раз уж нет явных угроз, я делаю привал, чтоб вздремнуть. Наказав Фуксу "глядеть в оба" и орать погромче, если что, я расположился максимально удобно меж двух валунов и мгновенно провалился в забытье (ибо сном это назвать сложно).
... Я сижу на траве на берегу речки. Над головой, где-то в синей вышине, поет о счастье жаворонок. Счастье...Где ты? Когда-то, очень давно, я верила в тебя.Я знала, что ты возможно, если я буду делать все "правильно".
И я делала. Все. Правильно.
И вот мне уже "за". Далеко "за". А счастье, кажется, ушло в другую сторону: мы словно разошлись в системе координат. От отметки "0" счастье пошло по оси "икс" в положительном направлении, а я, видимо - в отрицательном. Странно. Как получилось, что мы поняли условия задачи по-разному?
И вот - река. Берег. Обрыв. Ну а что? - почему бы и нет. Всем только легче будет. Карьера не сложилась, да я особо не стремилась ее "сделать". Семья... Где она, семья?! Дети выросли и ушли, муж тоже. Куча долгов, и одно желание: дотянуть до пенсии.
Красотой я никогда не блистала, так что рассчитывать на то, что "еще встречу свою любовь", не приходится... Вон молодых сейчас сколько - хорошеньких, да доступных! Куда уж мне!
Слезы застилают взгляд - кажется, будто пошел ливень, исказив все предметы и звуки вокруг.
- Давайте пройдемся, я покажу вам одно изумительное место, - рядом со мной присаживается незнакомец.
Что ему нужно? Мало места, что ли, на поляне? Хочется уйти, но нет сил встать на ноги. А рядом словно солнышко выглянуло из-за тучки - тепло вдруг стало.
- Пойдем, это действительно интересно! - незнакомец уже стоит, не пытаясь помочь мне подняться. Просто смотрит. "Если он протянет руку - ни за что не встану", - решаю про себя.
Проходит время - минут пять, или больше. Мужчина стоит, глядя на течение реки, ничего не говоря, ничего не делая. Я успокаиваюсь: кажется, ему действительно все равно, пойду я или нет... Медленно встаю, и мы потихоньку идем куда-то, не говоря ни слова.
Вокруг тишина, лишь жаворонок продолжает свою песнь. Дорожка петляет меж деревьев - раз, другой третий. И вдруг мы выходим к роднику. Это так неожиданно, что я вскрикиваю и бегу к нему, как к близкому другу. Я пью и пью холодную вкусную воду, словно никогда не пила до этого. А потом поворачиваюсь к своему спутнику.
Удивительно знакомые голубые глаза смотрят на меня. Но я точно никогда не встречалась с ним. У меня хорошая память.
- У вас все будет хорошо. Сначала немножко трудно, а потом - хорошо, - говорит он и улыбается. - Вы очень красивая женщина. Вам туда, не заблУдитесь, - он показал рукой в сторону тропинки. - Я знаю, вам сейчас нужно побыть одной, всего доброго!
И он уходит, а я... "Я - красивая?! ЯЯЯ? Кра-си-вая?!". Я вслушиваюсь в эти слова, и словно холодная когтистая лапа разжимается в моей груди...
..."Крррис! Крррис!" - сквозь морок сна слышу карканье Фукса и с трудом отрываю голову от земли. Сумерки вдруг сгустились и стало темно, а над головой сгущались лохматые черные тучи. Гроза! - надо искать укрытие.
Гл 4.
Мы с Фуксом нашли небольшую расселину в скале, где удалось довольно уютно расположиться. За "дверью" полыхали молнии, дождь как пологом закрыл нас от внешнего мира. Перекусив, мы расположились на непредвиденный отдых.
Спать не хотелось, и я стал вспоминать свой странный сон. А волновал он тем, что я никак не мог понять: кем я там был? Ощущение, словно сознание раздвоилось. До боли знакомые голубые глаза...
Поломав голову, я чертыхнулся и отложил это занятие до лучших времен. В конце-концов, пусть поработает не только мой мозг, но и та штука, которую зовут "подсознанием".
И тогда вдруг пришли воспоминания о других снах - тех, что возвращались с непонятной периодичностью, в которых я чувствовал себя словно игрушкой в чьих-то невидимых лапах.
Не помню, с чего они начинались, но кульминация была всегда одна:кто-то гонит меня по лабиринту коридоров, я слышу его за спиной. И животный страх толкает вперед, а ноги отнимаются. Они наливаются свинцовой тяжестью: ощущение, словно меня погрузили в емкость с вязкой субстанцией. Наверное, так чувствует себя муха, попавшая в чашку с медом. Тягучее пространство не хочет выпускать пленника из своих лап. Трудно двигаться: так трудно, что невозможно даже сделать полный вдох.
Я хочу позвать на помощь, но с большим трудом удается выдавить только невнятный шепот. Кто сможет услышать его?
Ум кричит: "Беги! Да беги же ты, спасайся!". Липкий пот струится по коже, мышцы напрягаются, но тело словно издевается надо мной. Я чувствую всей шкурой: тот, кто гонится за мной - гораздо сильнее, проворнее, у него все в порядке с двигательными функциями. Ведь он - охотник. Сегодня добыча - это я...
А я беспомощен перед невидимым врагом. Я даже не знаю: кто (что) это? От этого становится еще хуже: когда знаешь, ты уже наполовину владеешь ситуацией. Все навыки рукопашных боев бесполезны: мое тело стало пленником моего же страха.
Невероятным, запредельным усилием воли я превознемогаю это бессилие, и просыпаюсь. Так и не увидев своего противника. И понимаю: он будет терпеливо ждать, до следующего сна, когда я потеряю бдительность.
Я никому не рассказываю об этом. Друзья поднимут на смех: один из лучших бойцов группы боится кошмаров! Я не говорю об этом нашим врачам на обязательных осмотрах. Ну нет, еще чего - расскажи, и тебя махом комиссуют.
Но вот сейчас я один-на-один с собой. Обстановка....
Тут я вскочил на ноги: обстановка, вернее, ощущения - в теле, в пространстве - очень похожи на те, что были в моих кошмарах! Мышцы автоматически напряглись, дыхание участилось, глаза сузились, чтобы лучше видеть. Я попал в "ту" реальность? Я снова сплю?.. Где Фукс?!
Я повернул голову. Фукс мирно дремал на камнях. Нет, во снах его не было, и он бы почувствовал опасность. Я сел обратно, но более не расслаблялся.
Итак, что это значит? - я вспомнил "сумерки", в которых шел все это время. Тишина. Безлюдие. Никаких намеков на то, где я, что случилось...
Может это быть как-то связано с тем, что происходило в моих снах? Я откинулся назад, опершись о камень, и прикрыл глаза.
Гл.5.
"Он думает, что я сплю... Он действительно верит в то, что это он спас меня от того вредного рыжего кота... Он считает, что умнее меня, если умеет говорить, - Фукс смотрел сквозь прикрытые веки на Криса, который задумался о чем-то своем. - Эх люди, люди... Человек-это звучит гордо!... Кррр, крр, - Фукс почти засмеялся, - а кто сказал, что Ворон - глуп?"
Фукс взъерошил перья и хорошенько встряхнулся, не забывая при этом делать вид, что дремлет. Он повозился еще немного, устраиваясь поудобнее и погрузился в воспоминания...
В его памяти хранилось много разных воспоминаний. Но было одно, которое передавалось из клюва в клюв прабабушками его прабабушек и дошло до него.
...Это случилось много-много веков тому назад, когда люди понимали язык птиц и зверей, когда они не убивали друг друга и умели слышать, о чем болтают травы на ветру.
В то время люди и стихии жили в мире. Стихии помогали людям выращивать урожай, согревали их дома, наполняли водоемы, ибо в этом состояло их предназначение.
И было между ними негласное соглашение: три дня, четырежды в год, люди не должны покидать свои дома. Это были дни взаимного "отдыха" от служения друг другу. Те и другие оставались наедине со своей природой, погружаясь в себя и очищаясь от дурных мыслей.
Никто никогда не нарушал этих правил, и это позволяло им оставаться свободными.
Вороны в то время были почетными гостями за трапезой у людей: ведь только они могли перенести любую информацию от одного селения к другому...
И вот случилось так, что двое молодых людей, (слишком молодых, чтобы создать семью, но достаточно взрослых, чтобы полюбить друг друга), встретились на осенней ярмарке. Встретились и полюбили.
Их любовь была безгранична и светла. Но жили они в разных селеньях, неблизко друг от друга, и это стало трагедией для юных душ. Родители видели, что происходит с детьми. И утешали: настоящая любовь лишь окрепнет, расстояние для нее - не помеха, а время для создания союза еще не пришло: слишком юными были парень и девушка.
В каждой семье жил свой ворон, и молодые люди ежедневно отправляли пернатых с посланиями друг другу. Это помогало скрасить дни в разлуке.
Но молодые сердца нетерпеливы. Мысли несутся быстрее времени, желание быть вместе толкает на необдуманные поступки. И вот пришло ТО САМОЕ время, когда ни человек, ни домашнее животное не должны покидать своих домов. Время стихий.
Непосильное испытание для неокрепшей любви!
И юная девушка, тайком от родителей, выпускает на улицу старого верного ворона: "Лети, лети к любимому! Скажи ему, как сильно я скучаю, как жду встречи следующей осенью! Передай поясок, что сплела из луговых трав..."
Верная птица, которая помнит любимицу еще с пеленок, поднимается в облака.
...Нарушен договор! Впервые за тысячи веков! Человек не сдержал слова! Человек должен быть наказан! - и мгновенно стихии перестают быть союзниками.
Серый ворон рухнул в чаще леса, сраженный ослепительной вспышкой молнии.
Впервые за тысячи веков птица погибла по вине человека! Человек должен быть наказан! - и мгновенно сознание тех, кто носит оперенье воронов, принимает решение: "Человек - более не друг!". И тысячи воронов покидают знакомые дома.
А девушка, не получив ответа от любимого, впервые за тысячи веков решает: "Любовь непостоянна. Любимый может предать. Мужчинам нельзя верить..." И погружается в темноту отчаяния, затаив обиду.
И впервые за тысячи веков мужчина не может понять: "В чем он повинен?!"
А серый ворон, представ перед тем, кто создал ВСЁ, слышит оправдательный "приговор":
- Ты не виноват. Ты выполнял то, зачем пришел в эту семью - служил им верой и правдой. Не твоя вина, что чувства людей затмили их разум!
- Но я люблю этих людей, Творец! Я не желал им зла..
- Если хочешь, можешь попытаться помочь им вернуть веру в Любовь, - был ответ.
...Фукс тяжело вздохнул, прокрутив свое Воспоминание. Никто из тех, от кого он слышал его, не мог сказать: было ли это, не было ли? Но легенда жила. И вновь, и вновь кто-либо из их семьи правдами и неправдами проникал в дом человека...
Гл.6.
... Тина никогда не считала себя красавицей, стесняясь высокого роста, нескладной фигуры и своей близорукости. Она не умела общаться с парнями и не интересовалась дискотеками. Она любила книги и читала их каждую свободную минуту. А после школы не сомневалась в выборе профессии.
...Уже несколько лет Тина работала в библиотеке. Ее уважали, и постепенно от простого работника, выдающего книги, Тина доросла до заведующей сначала архивного, а чуть позже - особого отдела. Туда не было доступа простым читателям.
Здесь хранились древние фолианты, рукописи, которым нужны были особые температурные режимы - именно они составляли основной ценный фонд библиотеки. Были и менее древние, но не менее ценные экземпляры. Были также книги и документы, требующие тщательной экспертизы и ждущие своей участи.
Тина была предана своей работе. Ей казалось, она прикасается к страницам самого времени.
Однажды к ней попала Книга без обложки, в ней явно не хватало листов.Текст был написан рукой. Скорее, это напоминало чей-то дневник.
"Меня зовут Кристофер. Я здесь, потому что должен исправить чудовищную несправедливость, которая произошла не по моей вине. И все же кажется порой, что я невольно был причастен к этому.
Когда мне едва исполнилось шестнадцать, я встретил и полюбил прекрасную девушку, на год младше меня.
Мы встретились на осенней ярмарке. Оказалось, что наши села далеки друг от друга. Поддерживать связь помогали птицы.
Но однажды случилось что-то страшное: в дни "тишины" на наше село обрушился ужасный ураган, который срывал крыши с домов и разнес по округе утварь. Наш домашний ворон вдруг сорвался со своего насеста и вылетел в окно. Никто не мог понять: что происходит, всех охватила паника...
С той поры мы, люди, оказались беспомощны перед миром: огонь, ветры, реки перестали быть нашими союзниками. Долгое время никто не мог понять: почему?!
То, что до сих пор было доступно каждому: искусство врачевания, общения с птицами и животными, со стихиями и звездами - вмиг было утрачено.
К двадцати годам каждый человек получал доступ к магии и обретал способность к телепатии, телепортации и многому другому. Всего этого мы тоже лишились...
(тут не хватает страницы)
...те, кто хотел отнять у людей эти способности, терпеливо ждали удобного случая, наполняя свои "арсеналы" энергией темных сил, которую черпали из иных миров, лишенных тепла. В обмен на обещание снабжать их любовью и светом человеческих сердец.
Серый ворон, выпущенный в "неположенное " время, на секунду внес смятение в отлаженную систему отношений людей и природы.
Если бы не "темные", нам удалось бы вернуть гармонию. Но этой секунды хватило, чтобы зло проникло в мир...
(страницы отсутствуют)
...и тогда я принял решение: как невольный "виновник" этой катастрофы, я попытаюсь сделать все, что в моих силах для исправления ситуации.
(страница испорчена)
...мне объяснили, что это не просто: может понадобиться не одна жизнь. Сказали: вероятно, мне придется вновь и вновь рождаться и умирать; пытаться вспомнить, снова забывать.
Мне сказали: лишь вспомнив, для чего родился, я смогу найти ту самую девушку. И наша истинная возрожденная Любовь станет началом нового мира...
(страницы отсутствуют)
... Я пишу этот дневник уже много жизней. Иногда кажется: я нашел свою любовь, но всякий раз что-то идет не так. Иногда страх никогда не встретить ее гонит меня по тесным коридорам памяти. И я задыхаюсь, чувствуя себя словно муха, тонущая в банке с медом. А порой я словно попадаю в безлюдную пустыню...
Иногда кажется: я сошел с ума, а иногда - что кто-то напрочь стирает всю мою память, словно издеваясь.
Я решил начать писать дневник с дальним умыслом: вдруг когда-нибудь он попадет к ней в руки? Она вспомнит обо мне, начнет искать так же, как я ищу ее. Мы встретимся наконец, а наша любовь поможет миру исцелиться..."
(страницы утрачены)
... Тина перевернула страницу, и вздрогнула: на последнем уцелевшем листе было изображение молодого мужчины, идущего по каменной пустыне. На его плече сидел серый ворон. Неба видно не было: словно сумерки сгустились вокруг путника. Лицо мужчины повернуто в сторону читателя, а голубые глаза кажутся удивительно знакомыми...
"Вы очень красивая женщина...", - вдруг вспомнила Тина слова незнакомца из ее сна...
Гл.7.
Гроза разошлась не на шутку. Спать не хотелось, и я собрался уже кликнуть Фукса, чтобы как-то отвлечься.
Но вдруг что-то случилось: как будто перед моими глазами на мгновение отдернули завесу. Почудилось, что я встретился взглядом с глазами незнакомки из того странного сна.
Видение мелькнуло и пропало, а вокруг меня вдруг зазвучали голоса...
- Кто подкинул ей этот дневник?! Как вообще он мог сохраниться?! - Гнев грозно воззрился на своих собеседников, - мы же решили уничтожить его!
- Разве не ты, Уныние, должна была заставить его сжечь эту книжонку?
- Ну да. Я сделала все, что умела, - Уныние подняла свою кислую мордашку, кутаясь в серые лохмотья, - я обнимала его во сне, нашептывая о том, какой он несчастный. Как подло его используют коллеги, друзья и любовницы.
- Я сводила его с падшими женщинами. Они ложились к нему в кровать за стакан дешевого вина. Он пользовался ими, как одноразовыми салфетками. И уходил так же легко, как день сменяет ночь.
- Я каждый день внушала ему мысли о продажности и коварстве женщин. И он проклинал их. - Я сделала свое дело.
- Не забывай, дорогая: если бы не я, он вряд ли согласился бы на это, - Блуд презрительно глянул на говорившую.
Уныние, кажется, сникла еще больше, втянув голову в плечи.
- Уж я-то знаю, как легко было убедить его в том, что нет ничего страшного в легком флирте или мимолетной интриге. Я нашептывал, что ему просто необходимо развеяться, чтобы привести нервы в порядок.
- Ведь ему приходилось так много трудиться, чтобы угодить своим алчным женам , - благодарный кивок в сторону надменной фигуры в строгом костюме от Армани. Алчность лишь улыбнулась сдержанно в обмен на комплимент.
- А ты, Зависть, что делала в это время ты? - Гнев повернулся к роскошной даме, одетой в бархатное платье вызывающего красного цвета. На каждом ее пальце переливались в перстнях всеми цветами радуги драгоценные камни.
Изящная тонкая ручка, на запястье которой извивалась золотая змейка с изумрудным глазом, поднесла к пухлым губкам сигару :
- Ооооо, мой друг, - (только она позволяла себе такое обращение к Гневу), - я была безупречна! Поверь: к каким бы высотам он не приближался, я всегда находила для него тех, кто выше, успешнее и богаче.
- А когда он, - рассмеялась злорадно, - погружался в уныние, - она пренебрежительно кивнула в сторону серой фигурки, - я приводила его в компанию таких отбросов, что ты, мой дорогой, - Зависть резко обернулась к Гордыне, - только успевал пожинать плоды моих трудов. Разве нет?
- Да, ты права, - Гордыня кивнул головой и захохотал, - его чувство собственной ничтожности жестоко страдало, видя, что есть люди жальче него. Ты, Зависть, мастер в своем деле!
Я же научил его унижать и презирать тех, кем он управлял в годы своей славы. И убивать себя, когда терял все. Мы с тобой славная парочка!
- Тогда кто, - Гнев обвел компанию взглядом, способным испепелить любого, - кто допустил эту глупость?
- Ты? - его палец словно выстрелил в сторону тучной фигуры, вальяжно расположившейся на турецком ковре ручной работы.
- Ну что ты, я всего лишь приучил его к плотским утехам. Любить вкусную пищу, вино, женщин, одежду, машины... Поклоняться им и благоговеть перед ними... Остальное - дело рук Зависти и Гордыни, - кивок в сторону.
- Это благодаря им он погружался в пучину разврата. Прокутив все, что имел,влез в долги. Ему пришлось снять комнатушку в каком-то захолустье. И питаться едва ли не с помойки...Это был сущий Ад,- Чревоугодие передернул плечами, - вы не представляете, я похудел тогда на тридцать килограмм! Это было невыносимо: объедки из столовых. Я окончательно испортил себе желудок.
- Слава Богу, он встретил женщину , которая предложила ему много денег в обмен на этот дневник, и мы наконец начали питаться по-человечески...
- И ты позволил ему согласиться?! - Гнев был в ярости.
- Не совсем я. Скорее - это она,- кивок в сторону Алчности.
- Да, я не могла отказаться: слишком большую цену она предложила! Вы же знаете мои слабые стороны, - Алчность скрестила руки на груди, - но я изрядно потрудилась: бОльшую часть листов он сжег в костре, когда напился из подкинутой мной бутылки виски. Ему было так жаль отдавать свои воспоминания в чужие руки! Бедняжка!...
- Но кому? Кому он продал их?! Кто это был? - Гнев не мог справиться с собой и со всей силы ударил кулаком по столу.
Внезапная вспышка адской боли в голове заставила меня забыть обо всем на свете.
Когда боль ослабла, голосов уже не было.
- Фукс! - крикнул я, - ты слышал?
"Отлично слышал, но это твои голоса" , - подумал Фукс, а вслух каркнул:
- Не крричи!
- Кто-то разговаривал здесь сейчас, ты слышал? - но Фукс игнорировал мой вопрос.
Я прислушался снова: тишина.
На всякий случай я крикнул: "Эй, кто тут? Отвечайте!", - но ответа не было...
Ответ. Мне нужен ответ. Что все-таки происходит? Где я? Что это за голоса и о каких воспоминаниях идет речь?
Гл.8.
...Ответ. Мне нужен ответ. Все, что я вспомнил в первый день (вечер?) после "пробуждения" тут, не дает ясности. Эти голоса явно не из моего прошлого.
Голоса, голоса. Почему кажется, что они обсуждали меня? Не помню, чтобы я так жил.
Разврат... Да после гибели Риты мне никто не нужен был, я и в армию вернулся, чтобы не "съехать".
Богатство? - откуда оно у нас - родители всю жизнь на заводе.
Еда? - ага, в армии особо не разжиреешь.
Так о чем они, и почему так стыдно вспоминать эту беседу?
Фукс, собака, знает что-то: по клюву вижу! Но раз не сказал, теперь хоть перья выщипывай - не расколется. Что за вредная птица! Друг называется. Ну вот: клюнул! (мысли читает, что ли?). Я же говорю: знает что-то, стервец!
Значит, боец, слушай задание: разобраться, что со мной не так? Психолог из меня тот еще....
Итак, что я имею: мерзкие обвинения в - будем считать - моих грехах. Если я не помню их, то что? Буду вспоминать, что-что!
...Мама, Рита (ее звали Рита, я помню! Никакая не Тина!), Валерка (закадычный друг) убедили-таки меня поступать в Московский институт.
Ну поступил, да: учился я всегда легко. И понеслось: вечеринки, девчонки (а, чееерт! Ну да, были девчонки, но я не считал это грехом: Риту я любил, а эти так, сами на шею вешались.
Да просто погано мне было: не мое это - зачеты, экзамены, будущий диплом... Я с пятого класса об армии мечтал, из спортзала не вылезал. А тут все время на библиотеки уходило. Послушал их, идиот, предал свою мечту! Три года терпел, потом плюнул, бросил. В армию ушел - вот там началась настоящая жизнь!
А те три года стыдно и вспоминать. Хорошо, колоться не начал, а так - чего только не было. Как там мама говорила: "Я, сынок, тебе только добра желаю!"... Вот оно - "добро": три года псу под хвост.
С Риткой полаялись: тоже хотела видеть меня в "мирной" профессии, с должностью и окладом. Полаялись... да... она, дурочка, в машину свою прыгнула и по газам... сгубила себя.
Меня потом же и виноватили: дескать, послушался бы их, закончил институт, забыл об армии - жива бы Ритка была...
Она бы жива была, а я? Я с этим грузом живу теперь. Виноват, да. Не бросил бы институт, женился: дети семья, работа с восьми до шести.
Нет, я и так о семье мечтал. Но не офисным работником. И детей хотел:троих,а то и четверых! Рита не хотела: одного, говорила, достаточно.
Я согласился с ней: что же, не мне ведь рожать.
Да я бы ее на руках носил! Но не на ее условиях: каким я должен быть. Один раз послушался матери - хватило.
Рита, Рита! За что ты наказала меня?! За то, что себя начал слушать?! Но ведь это моя жизнь. Мне и решать: кем быть. Ну хорошо, если бы я сделал по-вашему, то что?
...Моя богатая фантазия быстренько подкинула несколько сюжетов. И я аж зажмурился: они практически совпадали с тем, о чем болтали голоса в пещере.
Вот, значит, как: выходит, отказ от своей мечты - прямая дорога ко всем тяжким?! Тогда почему за преданность ей пришлось заплатить такую цену?
... И тут снова появился Голос:
- Это был ЕЁ выбор, понимаешь? Не твой. Она не справилась со своей жизнью и искала предлог, чтобы уйти. Постарайся понять это. Раздели ответственность за последствия. Не соглашайся с теми, кто сделал тебя виноватым во всем. Не предавай себя. Прости ее. Это ты любил. Она не была готова к испытаниям. И потому ушла.
- Кто ты? - я пытался найти собеседницу взглядом.
Тихий мелодичный смех был ответом:
- Я - Истина, живу в твоем сердце.
- Почему ты молчала так долго? Мне нужна помощь!
- Ты сам должен найти ответы. Я не смогу сделать это за тебя...
Гл.9.
Вот это поворот! Может я сошел с ума?
- Нет, ты наконец начал обретать его! - хихикнул уже знакомый голосок.
- Так подскажи хотя бы, что делать мне сейчас, чтобы разобраться во всем?
В груди стало щекотно, и та, что назвала себя Истиной, сказала:
- Помнишь, бабушка наставляла тебя в детстве: "Хочешь вырасти здоровым и счастливым - слушайся старших, будь хорошим мальчиком"? - Что вышло из этого?
- Сама знаешь: все пошло наперекосяк. А здоровым стал, потому что в пятом классе бросил музыкалку и пошел в спорт... Постой, ты хочешь сказать?!...
- Именно это! А теперь сам: мнооого поймешь, - и голос смолк.
Вот это да! Я как-то не задумывался об этом. Даже интересно, что еще я вспомню?
- Не буди лиха, пока оно тихо, - вдруг шепнуло в голове Сомнение голосом бабушки.
- Ну уж нет, сейчас я сам решаю, что мне делать. Хотя... что это может значить? - я подергал себя за ухо, и вдруг сообразил:
- Так значит, вот почему мне так трудно было оспаривать мнение родителей?! Вот почему открытый конфликт вызывал во мне дрожь! Я, здоровый парень, повелся на доводы о том, что "лучше промолчать, чем вступать в споры"! Что ж, сейчас готов я Лихо разбудить: что дальше?
"Скромность украшает человека..", - а это уже мамины наставления. Сколько помню себя, столько она мне это внушала.
Да уж, скромность... Сколько шансов было упущено в школе, сколько интересного не произошло! Нахлебался я с ней в первый год армии! Хорошо, силушкой бог не обидел - не сломался. Много крови мне попортила эта скромность - спасибо маминым наставлениям!
Я покачал головой, вспоминая упущенные возможности и унижения, через которые пришлось пройти. Скромных не уважают - вот что я понял. Вернее: делают вид, что уважают.
Я с досадой пнул подвернувшийся камень и выругался - стало легче. Фукс каркнул от неожиданности:
- Крррис, хочу есть!
- Имей совесть: ели уже, а запасы кончаются!
- Дай! Дай! Дай! - Закаркал прямо в ухо.
"Слабым надо уступать", - шепнул папин голос из глубин памяти.
- "Уступать, уступать!", - Застучало в голове. Это же почти как отступать!
Правило хорошего тона было доведено взрослыми до абсурда, и едва не сломало мою жизнь.
- Рита...,- я едва не подпрыгнул от внезапного озарения, - она же манипулировала мной, чувствуя мой "пунктик".
Я шел у нее на поводу, даже если мне это порой было не по душе ("не буди лиха, уступи..."). Я и не будил, уступая. Получается, я опять предавал себя. Что теперь делать с этим?
- Прости себя и их. Раз ты понял, значит - уже стал немного другим, - голос Истины словно смыл напряжение в теле.
- Крррис! - позвал Фукс, который не умел долго обижаться, - смотррри! - Он взмахнул крыльями и перелетел на дерево в отдалении. Я присмотрелся: ветка, на которую он уселся, была зеленой!
Я вздохнул с облегчением: неужели эта пустыня заканчивается?
- Вперед, боец, не останавливайся, - прозвучало в голове.
А что, интересное занятие: получается, можно размотать клубочек!
"Теперь ты должен на мне жениться!", - вспомнил слова Риты после... сами понимаете, чего.
Стоп. Я и сам так думал, разве нет? - только, почему "должен"? Я любил ее, и хотел этого. Или нет? Разве любовь - это долг?
Смутно вспомнились какие-то рассказы бабушки о том, что ее маму "обесчестил" и бросил офицер. Отец вроде потом ее выгнал. А офицера этого погон лишили: честь мундира "запятнал".
Зашевелились в душе сомнения: а вдруг на самом деле не любовь у меня была, а страх, что и мне наказание грозит? Или сработала привычка "уступать"? Как разобраться теперь во всем этом? И как понять потом: где любовь, а где - долг?
- Ну что ты молчишь, Истина, помоги!
- Все, в чем долг видят люди - это против Воли их. Нет легкости, свободы нет тогда. Любовь же крылья дарит человеку. И в страхе жить не сможет никогда. Любовь не спутаешь ни с чем ты: сомнениям не будет места!
- А как же то, о чем внушают в школе: долг перед родиной, родителями?
- Когда Любовь к ним чувствуешь всем сердцем, ты никогда не бросишь, не предашь. И долг тут ни при чем. Долг нужен тем лишь, кто любить не может..
- Вот это да! - Я почесал затылок, - наверное, опять простить мне нужно тех, кто долгом подменял любовь?
- Сам понял ты, вопросы все себе лишь адресуя.
...Я продолжал идти, а Фукс то летел рядом, то ехал верхом на мне. Мысли и воспоминания роились в голове. Какие-то "цепляли", и тогда я пытался понять: почему. Оказалось, что "цепляющие" тем или иным образом были связаны с внушенными мне "истинами". А иногда я сам делал "кривые" выводы, портя себе жизнь.
Занятие так увлекло, что я и не заметил, как изменилась местность. Под ногами стелилась ровная тропа, поросшая свежей травой. Деревья стали живыми. Появились бабочки. И сумерки как будто посветлели. Идти явно стало легче.
- Кажется, мы выходим из пустыни, а, Фукс?!
- Вспомни, когда пустыня стала меняться? - шепнуло в голове.
- Когда?... После того, как я стал разбираться в своей жизни?!
- Да, - кажется, мне улыбнулись, - как ты себя чувствуешь сейчас?
- Легче, гораздо легче, и как-то... праздничнее, что ли, - я испытывал смущение от таких признаний и чувств.
- Постой, ты на что намекаешь? Я меняю отношение к своей жизни, а реальность вокруг тоже меняется?!
- А вот это - уже ТВОЕ наблюдение. Нравится?
- Нравится ли мне?! Конечно! Только... где я, черт возьми?
- В своей реальности, - хихикнуло в голове, и наступила тишина...
Гл.10.
Ох уж эти загадки! Может, я умер? И это такая "зачистка" перед Страшным судом?
Тогда Фукс тут что делает? - или я его с собой прихватил, чтоб не скучно было?
Голоса еще эти... молчат (я усмехнулся).
Тропинка, по которой я шел, была ровной и удобной. Я расслабился и от нечего делать стал вспоминать детство. Мама часто болела, и отец внушал мне, что ее нельзя расстраивать. Нужно уступать ("ты же мужчина!") и слушаться ее.
Класса до пятого я был инфантильным, послушным ребенком. Любой мог обидеть, посмеяться, обмануть. Я сторонился других детей и вообще был не особо общительным.
Но любому из нас нужен друг, даже самому нелюдимому. И он появился у меня. Его звали... Айрик. Точно! Он не был похож на меня: драчлив, задирист, силен. Да что там: он был полной моей противоположностью. И легко нарушал запреты взрослых. Меня восхищало в нем этакое пренебрежение к разного рода правилам. Его недолюбливали в компании: слишком независимый, порой даже жестокий.
Странно, что он решил дружить со мной: возможно, не видел во мне угрозы? Или ему нужен был рядом вот такой: тихий и скромный? Там, где я пасовал и молчал, он шел напролом и резал правду. Иногда это было даже слишком. Что греха таить: он и надо мной смеялся. Иногда обидно. Смотрел порой свысока. Но не отталкивал, не бросал меня. Случалось - защищал. Только ему я мог рассказать о своих сомнениях и страхах. О том, что чувствую, что думаю. О своих мечтах.
Он не жалел меня, отнюдь. Он смеялся и задирал меня. Он выводил меня из себя. И однажды я решился дать ему сдачи! Это было 30 августа, перед началом пятого класса. Мы подрались, потому что его насмешки стали невыносимы даже для меня. Было очень страшно, но я бросился на него...
А первого сентября он не пришел в школу. Никто не знал: что случилось? Как-то так вышло, что я не знал его адреса: казалось, что он будет рядом всегда.
...Почему я вспомнил о нем сейчас, спустя столько лет? Я встряхнул плечами: "Знаю!". Именно после нашей первой и последней драки я бросил музыкальную школу и пошел заниматься спортом. Потому что кроме него, никто не хотел дружить со мной, все лишь насмехались. Когда он исчез, я научился защищать себя сам!
...Тропинка вдруг повернула, и передо мной открылся вид на небольшое озеро. В голубом (!!!!) небе плыли лохматые облака. Солнышко играло на поверхности воды. Я только сейчас понял, что "сумерки" закончились! Дорожка шла вдоль озера, и через пару сотен метров я увидел: в траве на берегу, раскинув руки, лежит человек.
Человек! Впервые за эти долгие часы (дни?),- время определить было невозможно.
Человек спал безмятежным глубоким сном. Я подошел и присел неподалеку. Буквально через мгновение он открыл глаза и сел.
- Привет! - сквозь наложения многих лет на его лице я узнаю в нем... Да, это был он - Айрик!
Я не верю своим глазам, а он лишь посмеивается, покусывая травинку, и щурясь от солнца.
А дальше... Дальше я слышу такое, что вновь заставляет меня усомниться в моем здравомыслии.
Айрик говорит мне, что он - часть меня. Та часть, какую не хотели видеть во мне родители; которую вытесняли "приличиями" и правилами, придуманными обществом. Та, которая есть в каждом человеке. Та, что позволяет себе испытывать злость, гнев, драться, кричать, спорить, настаивать на своем, не быть рабом авторитетов. Та, которая неудобна, не послушна, своевольна. Та, что любит риск и не боится ошибок.
Словом, он - средоточие "неприличных" людских качеств. Таких людей не любят и порицают в обществе. Многие отвергают в себе эти черты, не принимая их. Становятся "удобными" и "правильными", но при этом - как бы "недо...". Не целостными, в общем. От этого - уязвимыми, комплексующими, не умеющими ставить большие цели и достигать их.
- Никто не учит детей, - говорит мне Айрик, - как справляться с этими качествами в себе: грубостью, жестокостью, силой, гневом. А ведь ребенок рождается целостным, и в нем все это есть. Но взрослые не хотят признавать их, потому что их тоже не научили. Всех хотят видеть "хорошими, послушными".
Я услышал от него странные вещи о том, что невозможно не гневаться или не ненавидеть. Но можно научиться признавать эти чувства в себе. И управлять ими. Тогда они не причинят вреда, а станут источником энергии.
Мы много говорили. Солнце клонилось к горизонту. Айрик сказал, что та драка между нами изменила меня. Что он специально провоцировал ее. Чтобы я наконец проявил свою силу. Перестал быть удобным для родителей и учителей.
- Почему ты тут? - спросил я.
- Ты задавал вопросы. Сейчас получил еще один ответ. Никогда не отказывайся от своих особенностей. Признавай все, что чувствуешь в себе. И это даст тебе силу! Ты станешь тем, кем мечтал: Личностью.
Я протянул ему руку:
- Спасибо, друг!
- Это тебе спасибо! Ведь испугайся ты тогда, откажись от драки - и меня бы не стало.
- Но ведь ты и так исчез...
- Нет, я просто вернулся к тебе.
...Тина аккуратно вставила в найденный дневник еще одну страницу, которую ей удалось восстановить. Это было не очень просто, но постепенно история Кристофера становилась все более полной...
Гл.11.
... Мы замолчали и просто смотрели на воду. Солнце почти село. Прошло минут десять - пятнадцать. Из размышлений меня вывел легкий шелест травы.
Я повернул голову: Айрик исчез. Но рядом со мной стояла... Незнакомка из сна!
- Кристофер? - она присела рядом, - извини, если помешала. У меня для тебя есть кое-что. Вот, - она протягивает мне потрепанную тетрадь, - я случайно нашла ее в библиотеке. Тетрадь пострадала, но удалось восстановить кое-что. Возможно, это пригодится тебе.
- Кто ты?
- Я Тина. Однажды ты помог мне. Мы встретились случайно, ты произнес слова, которые изменили мою жизнь. Ты даже не понимаешь, ЧТО ты сделал для меня! Словно зажег свет, и я увидела себя совсем другими глазами! Теперь я хочу сделать хоть что-то для тебя, - прохладная рука на миг прикоснулась к моей, когда она опустила тетрадь на траву.
...Я вздрогнул и открыл глаза: Фукс сидел рядом со мной, держа в клюве какую-то рыбешку. Которая и щекотала мою руку. Он был явно доволен собой: позаботился об обеде!
- Балда, я не ем сырую рыбу! Но все равно спасибо,- я погладил птицу по перьям.
Фукс фыркнул и отлетел в сторону вместе с добычей - обиделся. Я повозился, устраиваясь поудобнее, и вдруг рука наткнулась на что-то. На траве лежала тетрадь!
- Что за чертовщина тут происходит? - ущипнул себя, подошел к воде и умылся - тетрадь не исчезла.
- Прекрати ржать! - краем глаза я увидел, как Фукс ехидно скачет по ветке, хлопая крыльями. На всякий случай он перелетел подальше.
Было уже довольно темно, и я развел небольшой костер. Вздохнул и открыл первую страницу...
"Дневник" был изрядно потрепан, словно писали его не один год. И явно побывал в огне. Я начал читать и ничего не понял. Какие-то истории о любви, гармонии со стихиями, животными... Самое странное заключалось в том, что они написаны моей рукой!
Фукс подлетел поближе и сел на плечо - любопытство взяло верх.
- Ну что скажешь? Что за фантастика? - но чертова упрямая птица молчала.
Я вздохнул и пролистал дальше. А вот это уже интересно: несколько страниц в конце рассказывали уже о моей реальной жизни: событиях последнего месяца перед тем, как погибла Рита. Скандалы с мамой. Молчание отца, занявшего нейтральную позицию. Слезы Риты, умоляющей не бросать учебу...
Я вздохнул: это было хреновое время. Тогда я вновь вспомнил об Айрике: мне не хватало его поддержки и бесшабашности. Тогда же я решил завести дневник.
Записи оборвались на событиях накануне нашей с Ритой роковой ссоры. Дальше только несколько сгоревших страниц, мой автопортрет с Фуксом на плече и пустые листы.
- Возьми карандаш, - вдруг прошелестело в голове, - напишшшши новый конец. И Рита останется жить....
(Сожаление и Недостойность, затаив дыхание, протягивали Крису карандаш...)
На мгновение я задумался, пытаясь представить, как изменилась бы моя жизнь. Самое главное - я наконец смогу избавиться от ноющего чувства вины!
(Вина вскинула голову: "Еще чего! Я категорически против!", - и повернулась к соперникам, чтобы отстоять право на жизнь. Сожаление выронило карандаш, отмахиваясь от ее нападок, а Крис вздохнул с облегчением.)
... Я вздохнул: вспомнились слова Истины о том, что никто не вправе решать за других людей. Что это было решение Риты, а значит, я не могу менять ее судьбу.
И я закрыл тетрадь, оставив попытки понять: что происходит, и откуда что берется в этом моем пространстве?
- И прррравильно, Крррис! - каркнул Фукс, слетая ко мне.
Расстелив на траве спальник, я провалился в сон...
Гл.12.
... И снова я вижу себя идущим по странной пустыне: только вместо камней и сумерек меня окружают белые облака. Над головой - голубое небо. Тишина. Даже Фукс куда-то исчез.
Я подхожу к невидимой черте, за которой ничего не видно. "Мир" словно обрывается передо мной.
- Ну что, боец, ты готов? - слышится ниоткуда и отовсюду.
- К чему? - отвечаю вопросом на вопрос (я уже устал удивляться).
- К новому заданию!
Ну что ж, мне не впервой делать шаг в неизвестность. Да и надоело порядком торчать тут в обществе странных несуществующих собеседников.
- Да, готов! - я делаю шаг вперед: хуже не будет!...
На мгновение яркая вспышка высвечивает пространство передо мной. Напротив себя, словно на другом берегу реки, успеваю увидеть женскую фигуру в светлых невесомых одеждах. Она шагает мне навстречу.
И тут же стало темно. Лишь голоса вокруг :
- Внимание! Всем приготовиться! Обратный отсчет!
- Пять... Уровень владения магией - высший!
... Я "вижу", как мы парим в невесомом пространстве: я и та, что шагнула навстречу мне из пустоты...
- Четыре... Способность к истинной Любви - высшая!
...Мы молчим, да слова и не нужны: Любовь невероятной силы окружает нас и все вокруг.
- Три...Сверим часы: событие должно случиться ровно в 00:21, когда Плутон войдет в созвездие Рыб.
...Я всматриваюсь в ее черты: она напоминает мне Тину из снов: легкая улыбка, голубые глаза.
- Два... Тотемное животное - Ворон.
...Я вспоминаю ту ярмарку, нашу встречу. Ворона, который приносил мне вести от любимой.
- Один... Окончательный выбор: Женщина.
Полет оборвался, и вдруг я закричала...
- Поздравляю у вас девочка! Как назовете? - сквозь собственный крик я слышу незнакомый голос.
Чьи-то руки прижали меня к груди:
- КрисТина! Мы с Крисом давно решили, - Тина с любовью посмотрела на супруга.
.
Новосибирск, август 2019