Вообще-то, сначала я была «уголовницей», в смысле - изучала уголовное право в Университете. Мечтала стать адвокатом. На втором курсе проходила практику в милиции.
Придя в отделение с тортиком и шампанским, сразу попросила дать мне какое-нибудь дело. В кабинете дремал следователь и двое оперативников. Проигнорировав торт и вяло оживившись на шампанское, следователь поинтересовался, знаю ли я магазин «Три ступеньки». Я сказала, что, кажется, примерно знаю.
- Ну тогда дуй туда и принеси три бутылки водки, - дал он мне оперативное задание. Я принесла, и попросила дать мне все же какое-нибудь дело. В этот момент зашел потерпевший с заявлением об угнанном автомобиле. Вот, сейчас я увижу настоящую работу, подумала я воодушевленно.
- Дружище, ну подумай головой, как мы найдем твою машинку? Ее уж наверняка где-нибудь в гараже на запчасти разобрали, не надо нам висяков, ей- богу, забери заяву и иди себе домой, - вяло отреагировал оперативник.
- Ну может, я все-таки оставлю, вдруг найдется? – робко запротестовал посетитель.
- Ну фиг с тобой, оставь, - зевая, сказал следователь.
Потом пришли три однозначные девушки, было видно, что они дружат с отделением, называли всех на ты и обращались к милиционерам «мой зайчик». У девиц похитили две норковые шубы и один песцовый полушубок. Заявление у них тоже приняли, но найти ничего не обещали. Предложили в качестве моральной компенсации выпить водки, дальнейшего я не знаю, так как время моей производственной практики закончилось, и я пошла домой.
Наутро в нашем отделении царило оживление. Группа, которая совершала ночное патрулирование по району, совершенно случайно наткнулась на угнанный автомобиль и попыталась задержать преступников. Но им «удалось скрыться», а в машине обнаружили те самые украденные шубы. Отдел ликовал – такая везуха – не вставая с места, фактически раскрыли дела и вернули потерпевшим их имущество, ну а то, что не поймали никого – ну что делать, наша служба и опасна и трудна...
Прибежали счастливые девицы с ящиком шампанского и владелец чуть попорченного в ночной погоне автомобиля модели ВАЗ 2104. На торжество правосудия я тоже не осталась, надо было готовиться к сессии. Вся моя двухнедельная практика в милиции проходила примерно в подобной логике. На дворе лютовали лихие 90-е, и почти вся милиция работала так же, как и наше доблестное отделение. Некоторые оборотистые специалисты работали одновременно в конкурирующих организациях, но, слава богу, я этого не видела.
Трезво поразмыслив и получив ультиматум от мужа покинуть уголовку, я перевелась на гражданское право, специализация международные отношения и правовое регулирование бизнеса, чему рада по сей день.
После университета мне посчастливилось попасть работать в только открывшуюся американскую компанию. Сыну моему было всего три месяца, но дома но тот момент никто не работал, и были катастрофически нужны деньги. Вся страна жила очень тяжело, работы не было никакой, и предложение «от инофирмы» было подобно манне небесной. Договорились, что я работаю, а мама с сестрой смотрят за сыном.
Небольшое отступление. До этого я работала менеджером у известного теннисиста и получала нереальную по тем временам зарплату. Я вложила все заработанные деньги в известный тогда Чара-банк, который очаровал тем, что бесхитростно кинул всех вкладчиков, кроме звезд шоу-бизнеса. Мудрая моя бабуля , будучи уже больной, посоветовала оставить наличными хотя бы две тысячи долларов. Хотя денег должно было хватить минимум на три года, на что я и рассчитывала, все сгорело синим пламенем, кроме тех двух тысяч, на которые мы ее хоронили и на остаток которых жили потом. Вообще в последствии, взвешивая потери и прибыли, я всегда поражалась стойкому балансу – прибыли обычно хватало ровно настолько, чтобы продержаться до следующей потери. Почему так, я не понимаю до сих пор.
Итак, я была принята в одну из лучших на рынке консалтинговых компаний. Вообще, изначально должность моя подразумевала бесконечные разъезды по командировкам, что выворачивало меня наизнанку, потому что я не могла представить своей жизни без трехмесячного сына, оставленного родителям. И тут случайно появилась вакансия личного ассистента руководителя отдела, которая никак не способствовала карьере, зато позволяла работать в обычном графике в Москве. У меня был совершенно необыкновенный руководитель, которому я выложила всю историю, и он, сам, будучи отцом двоих детей, сразу взял меня в помощники. Его звали Тод Ньютон, и за всю мою очень долгую профессиональную жизнь у меня не было руководителя лучше, чем он.
Спасибо тебе, Тод!
Первый день ознаменовался сплошными неудачами. В отделе работали американцы из Техаса. Они разговаривали , как будто беспрерывно жевали жвачку, я не понимала ни одного слова вообще, хотя до этого бойко проводила экскурсии с иностранцами по городу. Один из руководителей попросил меня о чем-то, я, к своему стыду, ничего не поняла, и попросила написать. Он изобразил такие каракули, что я, вздохнув, снова попросила его повторить словами, только медленно. Потом еще раз. С пятого раза мы все же каким-то чудом объяснились.
Но то было началом. На следующей неделе предполагалось прибытие группы специалистов, чего я ждала с ужасом.
В нашем департаменте работали русские специалисты, рафинированные девочки и мальчики из золотой молодежи. Вообще, как и полагалось по тем временам, фирма была предельно блатная, подруги, друзья и родственники русских руководителей делали звездные карьеры, остальные отдувались за них, впахивая в командировках, на бесконечных отчетах и огребая за все ошибки.
Моим оплотом были: Директор департамента Тод; потрясающая во всех отношениях несгибаемая секретарь департамента Наташа, которая стала моей лучшей подругой на долгие годы; аудитор Лена, которой было все по фигу, но которая вытаскивала любой проект за два дня; менеджер Сережа, который в самые жаркие минуты приходил на помощь; помощник аудитора Катя, которая, видя, как я зашивалась с переводами, молча брала половину на себя; аудитор Таня, которая своей мягкостью и тактом сглаживала любые международные конфликты в офисе, и еще несколько человек.
Потом высадился американский десант. И начался аут.
Если наши, которые не были приближенными к руководству, пахали день и ночь, в надежде сделать себе карьеру в западной компании, америкосы были другими. Во-первых, у них на лице было обозначено: «Мы приехали в третий мир из великой страны, и мы всех вас тут сейчас научим как надо». Во-вторых, в тогдашнюю Россию ехали либо самые карьеристы, либо самые безнадежные тупицы, которых на родине списали со счетов. Первые отчетливо понимали, что «отсидев» полгодика на должности менеджера, либо уйдут к клиентам финансовыми директорами в России или в страны СНГ, либо в любой западно-европейской стране смогут рассчитывать на должность партнера в «Большой шестерке». Вторые были готовы работать дольше, понимая, что их отсюда никто не уволит, и планировали менее звездную карьеру, но именно здесь. Потому что «там» дальше помощника они бы не двинулись годами.
Но были и интересные персонажи.
ХХХ
Вилл, который очень любил Россию.
Вилл, неблагополучный сын очень благополучных родителей, влюбленный в придуманную им Россию, и отрывавшийся в только открывающихся тогда ночных клубах так, что каждый день приходил на работу в невменяемом состоянии. Мы реально опасались за его здоровье. Три раза ему грозили высылкой в Штаты, и он мгновенно становился шелковым. До следующей пятницы. В кухне, где сидели наши водители, он отпивался рассолом и крепким чаем, результатом чего было обогащение выражениями «вези меня, извозчик, по гулкой мостовой», «хрена ли тебе, сука, надо», «сами мы не местные» и «поспособствуйте на опохмел».
Вилл не выговаривал букву «З», и наши водители учили его скороговоркам, которые в его устах звучали как : «Ждещь живет желеный жаяч», «Режиновую Жину купили в магажин». Валялся весь русскоговорящий офис.
За обедом Вилл впадал в философские размышления о нашем будущем, и настоятельно рекомендовал нам формировать самостоятельные личные пенсионные фонды, в чем, как теперь понятно, не ошибся ни разу. О своем будущем он не думал, так как о нем позаботились его благоразумные родители, вложив деньги во все возможные быстрорастущие фонды и в прайвит банкинг в Америке.
Через 10 лет Вилл стал финансовым директором одной из крупнейших ресурсодобывающих компаний. В России.
ХХХ
Мэтью, которого мы все старались избегать.
Мэтью, который, пока Наташка мучалась с заказом билетов, вынимал мне ежесекундно мозг, где же эти билеты, когда они будут и почему вы так работаете, и я вас научу как надо и т.д. В результате, когда в стопятисотый раз он подошел, я со скорбным лицом сказала :
- Мэтью, билеты есть, летишь завтра, но только стоячим рейсом.
- Вот ду ю мин? – насторожился Мэтью.
- Ну как в автобусе. Стоя. Сидячих мест не было, только стоячие.
- Факинг Раша! – рассвирепел Мэтью. – Итс импосибл!
- Почему импосибл, совершенно посибл, стоишь себе спокойно до Ангарска и выходишь потом . – Мы с Наташкой еле сдерживались, чтобы не заржать.
Мэтью с побелевшим лицом побежал к Тоду, у которого тоже все было хорошо с чувством юмора, и он подтвердил, да, мол, билетов нет, ну постоишь 7 часов, чего там. Мэт влетел к нам обратно с требованием отменить билеты и позвонить в американский офис, тут мы не выдержали, упали под стол от смеха и сказали, что так и быть, будет у него нормальный сидячий рейс. Мэт пошел в соседний бар выпить виски. Через полгода Мэтью уехал в Америку и продолжал делать карьеру в компании конкурентов.
ХХХ
Джон, которого учили спецслужбы.
Однажды Джон пригласил нас на вечеринку. В приглашении значилось – приходите со своими домашними питомцами и приносите бутылки.
В старинной пятикомнатной квартире в арбатском переулке грохотала музыка, были в коридоре навалены тонны одежды, бедные приведенные животные жались и орали друг на друга от испуга от новой обстановки и ужасающе громкой музыки, что не мешало из хозяевам тусоваться, не слыша друг друга, поедая скромное количество чипсов, орешков, сырных палочек и запивая все это нескромным количеством разнокалиберного и несочетаемого алкоголя. Джон считался преуспевающим юристом с хорошим будущим. В случайную паузу между музыкой я спросила его, почему все приехавшие американские специалисты так отвратительно, ужасно, стыдно одеты. На что Джон с гордостью ответил, что они посещали специальные курсы ФБР и им было рекомендовано одеваться как можно хуже, чтобы слиться с русскими, чтобы их не приняли за иностранцев и не ограбили. В ответ на что я повела его в соседнюю комнату, где тусовались наши идеально одетые и гладко выбритые мальчики, а девочек вообще было пора выводить на подиум. Рядом с ними стояли помятые нечесанные и небритые американцы в чем попало, их девочки вообще не помнили, что они девочки, это было написано на каждой из них.. «Что скажешь, Джон?»- спросила я .
«No comments» - ответил Джон.
Через 3 года Джон вернулся в Америку и сделал хорошую карьеру в этой же компании.
ХХХ
Саймон, которого выслали.
Если бы у нас какой-то помощник счетовода из условного Урюпинска приехал в Москву на должность главного бухгалтера крупной компании , то это как раз история Саймона, который приехал из заштатного американского городка на должность заместителя директора департамента Большой Шестерки в Россию. Он отрывался не по-детски, крутил романы со всем, что движется; пил как извозчик; офигевал от свалившихся на него привилегий; и в результате погорел на романе с ассистенткой, с которой они вместе ушли в загул, находясь в рабочей командировке в маленьком нефтяном городке. После чего его выслали в Казахстан на должность простого менеджера . Эх, Саймон, а счастье было так возможно, так близко…. Хотя, по-моему, ассистентка хотела поехать за ним.
ХХХ
Райса, которая выбрала любовь.
Райса была невероятной красоткой по сравнению с другими американками. Она красилась ежедневно, носила классные костюмы, и делала вид, что строит карьеру. Райсе было пофиг все, что происходило в компании, она отбывала свой срок и зарабатывала деньги. Единственное, что ее волновало – это жених в Америке, который то появлялся, то исчезал, то устраивал ей разборки, то клялся в любви. Райса часами сидела около меня, пила кофе и рассуждала вслух о своем женихе, мешая мне работать. На мой совет послать жениха и отвлечься, например, работой, реагировала недоуменно. Как-то раз она познакомилась с нашим клиентом, владельцем нефтяной компании и произвела на него впечатление. Однако, после этого, ее жених, который до этого не проявлялся месяц, стал активизироваться и звать ее назад. Райса плюнула на карьеру и уехала обратно в Штаты, потом написала, что жених таки бросил ее, потом вернулся, а потом бросил ее уже окончательно. И женился на ее сестре. Вот такая судьба-несудьба…
ХХХ
Кит, который очень хотел жениться.
Одним из директоров нашего департамента был Кит, умный, дотошный, умеющий продавить любого клиента. Жесткий, циничный, знающий цену всему и вся. Кит обладал полной комплекцией, попросту говоря, был ужасно толстым, и очень страдал от отсутствия пары, что не мешало ему поглощать тонны бигмаков ежедневно. Мы намекали Киту, что есть миллиард русских женщин, которые и умные, и заботливые, и душевные, и всепрощающие, и любят готовить. Кит опровергал наши предложения несокрушимой логикой – все русские – меркантильные, все хотят денег, все могут обобрать его до нитки, и это единственная цель русских женщин. Мы отступили, Кит съездил на каникулы и обзавелся чудесной красавицей-невестой. Уже через месяц он заказывал контейнеры с мебелью, включая домики для собачек. Мы радовались. Приехала жена с пятью контейнерами скраба и пятью собачками. Собачки жили везде, даже в их супружеской кровати. Ровно через три месяца Кит развелся. Жена обобрала его до нитки, не оставив ничего, и Кит снова заказывал контейнеры, погружающие собачек и все его имущество, нажитое непосильным трудом в России.
ХХХ
Козел Майкл.
Хуже человека, чем Майкл, мы не могли себе представить. Все началось с того, что он пришел в офис и стал забирать себе все то, что хранилось в чужих столах. Речь идет не только о степлерах, стиккерах, бумаге, ножницах, но и о совершенно личных вещах. Майкл выгребал все, а на вопрос , что происходит, он отвечал, что здесь нет ничего личного, так как это офис, а личные вещи надо хранить дома. Он похищал корзины для мусора, надписывал туалетную бумагу, его кофейная чашка стояла в пакете на отдельной полке, соль и сахар были также гордо надписаны.. Майкл наведался в булочную и закупил себе три коробки растворимой лапши, получая зарплату с тремя нулями и командировочные в два раза больше зарплаты. Он также закупил три упаковки самого дешевого джин-тоника, и на всех коробках повесил свое имя.
По соседству с нами было меховое ателье, мы дружили, и Майкл заказал себе кожаное пальто на норковой подкладке и норковую же шапку. За пальто он торговался, как будто от этого зависит его жизнь, а шапку выцыганил в подарок, ребята из ателье плюнули, потому что он достал их ужасно, и было проще согласиться, чем терпеть его дальше.
Когда экспедиция отбыла в командировку, мы получили от Майкла факс для Тода на 15 листах убористым почерком, с полным описанием кто и что делал в этой поездке – опоздания, пересказ всех разговоров, особенно личных; расход командировочных; время прихода в гостиницу – в общем все, вплоть до расхода туалетной бумаги и выпитого сотрудниками в ресторане.
Мы всем офисом стояли над факсом и ждали вылезавших со скрипом листов, читали их вслух и смеялись до слез. Я показала факс Тоду, он сначала ничего не понял, а потом заржал так, что прибежал Кит. Тоже прочитал и они уже ржали вместе. Тод ответил так: «Дорогой Майкл, я потратил на чтение твоего бредового письма 15 минут, что составляет 300 долларов США, согласно прейскуранту наших услуг. Эта сумма будет вычтена из твоей зарплаты. С наилучшими пожеланиями, Тод».
Писем Майкл больше не писал, но по возвращении постоянно стучал всем на всех.
Однажды Тоду меняли газовую плиту на электрическую, и я поехала с ним, чтобы помочь им с женой объясниться с ЖЭКом. Майк бегал по всему офису и докладывал всем, что я уехала к Тоду домой и нас нет уже 2 часа. После того, как его все послали, он не придумал ничего лучшего, как позвонить жене Тода, которая в этот момент стояла рядом с нами и решала проблемы плиты. Карла была женщиной жесткой высказала ему, все, что думала о нем. Тод, будучи по своей природе очень сдержанным и флегматичным человеком, здесь рассверипел, позвонил президенту нашей фирмы и велел выкинуть Майкла в другой отдел к чертовой матери. Тот уговорил его потерпеть буквально месяц.
Мы называли его всегда только «Козел Майкл», и, когда он это слышал, откликался.
Вскоре приближался новогодний корпоратив. Майкл предупредил всех, что будет следить за всеми и каждым, и доложит начальству, кто сколько выпил и кто с кем флиртовал.
Но, как это и случается с подобными персонажами, Майкл первым напился и упал в фонтан банкетного зала Метрополь в момент произнесения торжественной речи президента компании. Вот так и закончилась карьера Майкла.
А мы танцевали со приглашенными звездами, пили шампанское, отрывались по полной и совсем не задумывались, какое будущее ждет каждого из нас…