Каникулы закончились, начались обычные школьные будни. Лена шла по чуть скользкому тротуару, наступая на подернутые ледком мелкие лужицы. Она любила осень. Небо было неправдоподобно ярким, промыто-синим, и на нем особенно выделялись золотые кроны берез. Мелкие золотые листочки трепетали на ветру. Тонкие рябины на газонах были расцвечены множеством цветов, от зеленого и оранжевого до багряного. Воздух пах как-то по-особенному - легким, свежим морозцем.
В этом году их языковая средняя школа № 12 стала гимназией № 5, с углубленным изучением английского языка. Пока особых изменений Лена не почувствовала. Английский они и так изучали с первого класса. И англичане хоть раз в год в школу приезжали.
Теперь обещали ввести школьную форму, и Лена еще не поняла, хорошо это или плохо. С одной стороны, это красиво, если все будут одеты в строгие бордовые костюмчики, с золотыми пуговицами, модели которых им показывали на компьютере. И не будет так видно, что у Алены, например, свитер заносился до неприличия, а у ее мамы-уборщицы нет денег, чтоб купить новый. При виде Алены Лена всегда чувствовала себя немного неловко в своей новенькой, модной джинсовой юбке с рыжими вставками и нежных, пушистых свитерах, которые привез ей отец из Москвы. Ей было жаль эту застенчивую девочку, над которой часто подсмеивались другие.
Они не были подругами, но Лена, по возможности, помогала Алене, и даже как-то позвала ее с собой в храм, на воскресную школу. В храме Алене понравилось. Правда, регулярно ездить на занятия в воскресную школу она не смогла. Ехать надо было далеко, с двумя пересадками, а у нее вечно не было денег, да и времени не хватало - мама работала в трех местах, и хозяйство по большей части лежало на плечах Алены.
С другой стороны, новая форма несколько смущала Лену. Юбка была слишком короткой и обтягивающей. А она, как православная девочка, привыкла одеваться более скромно. Проблем с одеждой у Лены не было. Родители умудрялись находить для нее вещи модные, красивые, и, в то же время, такие, что в них не стыдно было и в храм прийти. Их батюшка, отец Митрофан, говорил, что надо приучать детей с самого раннего возраста одеваться скромно, иначе будет поздно. «Православное мировоззрение надо закладывать сразу, с рождения. Потом перевоспитать будет очень трудно», - говорил он. И еще, он объяснял, что одеваться человек везде должен одинаково прилично, и в храм, и на работу, и на учебу – ведь Бог его видит везде, не только в церкви.
Еще одной новостью стала смена директора. Их пожилой и добрый Андрей Михайлович заболел. В конце лета у него случился инсульт. Теперь он лежал дома. Из больницы его выписали месяц назад, но половина тела у него так и осталась парализованной. Недавно они всем классом приходили к нему, навестить. Он был, кажется, рад и смущен этим визитом. Его жена, славная пожилая женщина, с лучистыми глазами, угощала их чаем с домашними пирогами. Тут Лена и увидела на стене у них старинные иконы в тяжелых серебряных ризах. Раньше Лена никогда не думала, что их директор – человек верующий. Но теперь поняла, что, пожалуй, то ровное, доброе отношение, которое Андрей Михайлович проявлял ко всем, и детям и взрослым, действительно лучше всего объяснялось тем, что он веровал в Бога. Никто не видел его раздраженным, придирающимся или ругающим кого-либо. Однако, даже самые отпетые хулиганы уважали его. Школа за десять лет под его управлением стала образцовой. И вот теперь он ушел.
Нового директора прислали откуда-то сверху. Все думали, что на место Андрея Михайловича поставят завуча-англичанку Маргариту, но получилось иначе. Виолетта Петровна – новая директриса, сразу показала себя. Она ходила по классам и всех «строила», и учителей, и учеников. С начала года успели даже уволиться две молодые учительницы, математичка и историчка. Говорили, что их выжила Виолетта.
И вот теперь случилась новая напасть. Точнее, напастью это считала только Лена. Другие, в общем-то, были даже рады. В этом году, впервые их школа должна была присоединиться к празднованию новомодного Хэллоуина. Все, и дети, и учителя, должны были прийти в этот день в маскарадных костюмах, изображающих, как это принято, нечистую силу, всяческих ведьм, монстров, вурдалаков. Дети готовились к театрализованному представлению и различным играм.
Лена чувствовала себя паршиво. Неприятно было противопоставлять себя классу, но на такой праздник она идти не могла. Сегодня она так и заявила классной, а та отправила ее к Виолетте. В кабинете директора состоялся весьма неприятный разговор. Лена объяснила, что она – православная, и не пойдет на праздник, посвященный нечистой силе. Но Виолетта заявила, что это – экстремизм, что никто не собирается покланяться нечистой силе, а Хэллоуин – это просто игра, спектакль. Кроме того, гимназия у них – языковая, и этот праздник, пришедший к нам с запада, дает возможность познакомиться с традициями других стран. «Относись к этому, как к зачету. На празднике все будут говорить только по-английски, и потом вы все получите оценки в журнал. Это такая инновационная форма обучения. А пропускать уроки, даже если они проходят в необычной форме, ты не имеешь права», - заявила она.
Лена подошла к дому. В подъезде недавно сделали ремонт. Еще слегка пахло краской. В лифте не появились пока нецензурные надписи, и даже зеркало еще не было разбито. Мама открыла сразу, она собиралась на работу во вторую смену и уже готовилась уходить. Раздеваясь, Лена рассказала про Хэллоуин. Мама расстроилась.
- Наверное, не стоит все-таки сразу ссориться с новым директором, - вздохнув, сказала она. – Можно, действительно, отнестись к этому мероприятию, как к зачету. Побудешь немного и уйдешь. В конце концов, ты же не собираешься участвовать в этом всей душой, просто исполнишь обязанность.
- Ну, мам, - протянула Лена, - может я, все-таки, не пойду? Язык я нормально знаю. Ниже четверки, сама знаешь, никогда не получала…
- Нет. Лучше пойти. Не стоит противопоставлять себя классу. Как будто ты – самая лучшая, а они все неправы. И с классной поссоришься, и с директором. Тебе еще дальше здесь учиться. Костюм, конечно, надевать не стоит. Это уже лишнее. Просто сходишь, зачет сдашь и все. Ладно, вечером еще поговорим, мне бежать надо, опаздываю уже.
Мама захлопнула дверь и вызвала лифт.
Лена пообедала разогретым к ее приходу борщом и решила позвонить Маринке. Она сегодня уехала на соревнования по прыжкам в длину и пропустила уроки. С Маринкой они дружили уже третий года, с шестого класса, когда Марина перешла к ним в школу из другого района. Девочки вместе ходили в воскресную школу. Марина, правда, на службах бывала редко, и приезжала обычно не к литургии, а к началу занятий. Родители у нее были не то что бы неверующими, а так - равнодушными к этим вопросам. Они были рады, что дочка пошла в воскресную школу только потому, что боялись наркомании и прочих ужасов современного мира.
- Марин, привет! Слушай, ты про Хэллоуин уже знаешь?
- Привет! Знаю. Мне классная звонила.
- Ну и что ты думаешь?
- В смысле?
- Ну, это ж праздник нечистой силы… Я сказала, что не пойду, так мне Виолетта заявила, что это зачет в такой форме.
- Да ладно. Чего ты напрягаешься? Ерунда это все. Просто игра.
- Так ты пойдешь?
- Пойду.
- В костюме?
- Ну, не обязательно же в ведьму наряжаться… Мне мама костюм черной кошки присмотрела. Обалденный!
- Нет. Я не буду костюм надевать. Мне кажется, это, в каком-то смысле, предательство своей веры.
- Зачем ты все преувеличиваешь?! Я же от Бога не отрекаюсь…
Общий язык девочкам найти так и не удалось. Праздник приближался. Как-то после уроков Марина зазвала Лену в гости. Посадив Лену пить чай, Марина убежала в свою комнату. Минут через пять она появилась оттуда в карнавальном костюме кошки. Костюм был действительно великолепен. Он был исполнен из черного бархата, с отделкой из кружев и натурального меха. Маска прикрывала верхнюю половину лица. Из Марины получилась очаровательно манерная киска. Ей удавалась ленивая грация, неожиданно переходящая в искрометное веселье и игривость.
- Ну как? Нравится? – Марина выгнулась и пощекотала Лену по лицу пушистым хвостом.
- Красиво, конечно. Только я все равно считаю, что нельзя православному человеку к этому празднику присоединяться. Знаешь, когда мученики в первые века отказывались приносить жертвы идолам, им говорили, искушая: «ты только сделай вид, а верить можешь, во что хочешь!»
- Ленка, по-моему, ты мне просто завидуешь! Тебе нечего одеть, вот ты и злишься. И веру сюда приплела.
- Марин, ну зачем ты так?! С чего я буду завидовать? Будто у меня вещей мало.
- А такого костюма нету. Ну, признайся, что позавидовала!
- Отстань! Глупости не говори!
Лена резко встала, схватила куртку и вышла в подъезд, резко хлопнув дверью. Было очень обидно и от несправедливых обвинений, и от того, что никто не поддержал ее в нежелании идти на праздник, даже мама.
Наконец настал день праздника. Маленьким, с первого по пятый класс, устроили что-то типа детского утренника. А остальным поставили уроки во вторую смену.
Лена вошла в школьный вестибюль и отшатнулась от неожиданности. На нее откуда-то сбоку спикировал какой-то отморозок в костюме летучей мыши. «Я выпью твою кровь!» - проорал он прямо в ухо. Вокруг скакали и веселились чудовища всех мастей. Лица были разукрашены гримом, у многих изо рта торчали вставные челюсти с клыками, окрашенными якобы кровью. Лена с трудом протолкалась через толпу. Она так резко выделялась в своей повседневной одежде, что каждый чувствовал своим долгом пристать к ней.
В классе тоже все ходило ходуном. Даже молоденькая математичка была одета во что-то несусветное. Зеленые тряпки свисали до пола, на голове у нее был зеленый парик, его длинные патлы мотались во все стороны при малейшем движении. Вероятно, она изображала из себя русалку, но была больше похожа на кикимору. Прозвенел звонок, но тишины не наступило. Математичка, перекрикивая общий шум, попросила всех спуститься в актовый зал.
Там уже шумела толпа из всех классов. Кое-как усадив всех с помощью учителей и охранников, завуч объявила, что сейчас будет поставлен спектакль-экспромт на английском языке, а пока идут приготовления, выступят участники, подготовившие домашние задания по теме праздника.
Лена сидела в заднем ряду, забившись в самый угол. На нее больше никто не обращал внимание. Действо на сцене длилось довольно долго. Вурдалаки на английском объясняли своим жертвам, как изощренно будут их убивать. Ведьмы изображали полет на метлах и других агрегатах. Привидения пугали маленьких детей и являлись хранителям музеев и замков. Все было с потугами на юмор, но Лене почему-то было не смешно. Она узнавала под гримом своих одноклассников, но какой-то иррациональный страх щекотал ее сердце. Казалось, что знакомые лица как-то неуловимо изменились, в них появилось нечто чуждое и жуткое.
После спектакля классы попросили разойтись по кабинетам. Кабинет биологии, закрепленный за их восьмым "Б" находился на втором этаже. Но добраться туда Лене удалоь только через пятнадцать минут. Продравшись через общий хаос, Лена уселась на свое обычное место и стала ждать, что будет дальше.
"Теперь мы должны сделать свою, классную постановку, в которой будут участвовать все. Это обязательно, - объявила классная. - По результатам участия и личной активности я потом поставлю оценки".
"Ну, вот. Кажется отсидеться не удастся, - грустно подумала Лена. - Вот Аленка - молодец. Не стала ни с кем права качать. Просто не пришла сегодня, и все". Лена позвонила ей с мобильного, когда обнаружила, что ее, единственной из класса, нет:
- Ты что, Алена, заболела?
- Нет, Лен. Почему ты решила?
- Так ты не пришла...
- А зачем сегодня идти? Там же только в бесов играть будут.
- Да, ты права. Ну, пока.
Классная стала распределять роли, пытаясь создать из множества не связанных между собой ведьм, русалок, инопланетян и вампиров нечто цельное. Наконец она заметила Лену.
- Ну, вот ты-то нам и нужна. Сыграешь роль жертвы. У тебя, все равно, костюма нет, - заявила она.
- Нет. Я не хочу! - Лена подскочила, но ее тут же схватили за руки и усадили обратно.
Ей стало страшно. Вокруг не было ни одного доброжелательного лица. Даже Маринка, в своем кошачьем костюме, отвернулась, когда Лена умоляюще взглянула на нее. Неожиданно Лена поняла, что в классе слишком много народу, гораздо больше, чем ее одноклассников. Вглядевшись, она увидела среди деформированных гримом и масками, но все же живых лиц безобразные морды с какой-то потусторонней жутью в глазах. В ужасе она вскрикнула, резко вскочила и, вырвавшись из рук державших ее одноклассников, бросилась к выходу из класса. Но далеко убежать не удалось. Кто-то сообразительный вовремя подставил ей подножку, и Лена полетела на пол. Но упасть ей не дали. Множество рук схватило ее, Лена кричала, пытаясь вырваться, слезы брызнули у нее из глаз.
"Давайте запрем ее в кладовке у технички. Пусть посидит, а то здесь она убежать может", - заявил Влад, обычно тихий парень, сидевший на соседней парте и часто присивший у Лены списать математику. Идея всем понравилась, ее потащили и впихнули в тесную каморку, заполненную швабрами, ведрами и разными средствами для мытья стен и полов. Снаружи задвинули шпингалет, и Лена осталась одна.
В кладовке было темно, резко пахло химией. Лена присела на перевернутое ведро. Сердце колотилось где-то в горле. "Господи, что же мне делать-то?! - металась в голове одна мысль. - И кого же я видела там. Неужели бесов?" Лена много читала об ангелах и бесах в житиях святых и, в общем-то, не сомневалась в их существовании, но вот так увидеть самой... Она подергала дверь, надеясь, что шпингалет, может быть, отъедет, но ничего не вышло. Лена вдруг вспомнила, как мама говорила, что в случае опасности надо читать молитву Честному Кресту Господню "Да воскреснет Бог, и расточатся врази Его...", из вечернего правила. Она помнила эту молитву наизусть и тут же стала тихонько читать ее вслух, осеняя все вокруг широким крестом. На душе стало чуть легче, будто черная муть слегка отступила, отползла, но затаилась неподалеку.
Маринке было весело. Праздник получился интересным, необычным. А костюм ее был самым красивым. Немного омрачала настроение только ссора с Леной. Когда ее потащили в кладовку, Марина хотела вмешаться, но потом, подумала, что этой гордячке полезно будет посидеть-подумать.
В кабинете стали готовить алтарь. Кто-то притащил большой кусок белой ткани и застелил им учительский стол, положив сверху длинный нож и перевернутый крест. Марине стало как-то неуютно от этих, так похожих на серьезные, приготовлений. Староста класса Наташка была одета в костюм ведьмы. Она почему-то решила, что Марина-кошка должна ей служить и подчиняться. Сначала, в актовом зале, Маринка просто отмахнулась от нее, но здесь, в кабинете она вдруг почувствовала, что должна делать то, что приказывает Наташа. Она стала таскать стулья, сдвигать парты в конец кабинета. Внутри плескалось возмущение, но, к своему ужасу, Марина чувствовала, что воля ее как бы парализована. Она не могла уже сопротивляться указывавшей ей воле, как будто была действительно послушной кошкой в руках у ведьмы. В голове билась мысль о необходимости помолиться, но Марина не могла вспомнить ни одной молитвы.
Наталью окликнула классная. Она, бросив штору, которую пытлась заколоть особенным образом, стала протискиваться вперед. А Марина неожиданно почувстовала, что свободна. "Господи, помоги!" - воскликнула внутренне она и бросилась из класса. В коридоре никого не было. Марина побежала к той кладовке, где заперли Лену.
- Давай быстрее, выходи! - она дернула шпингалет, и распахнула дверь.
- Марина? Спасибо. - Лена протерал глаза, после темноты кладовки, она плохо видела на ярком свету.
- Да ладно. Пошли скорее. Бежать отсюда надо.
Лена не заставила себя долго уговаривать, и девочки стали быстро спускаться по лестнице в вестибюль.
- Что случилось-то? Ты тоже их увидела? - на бегу, спросила Лена.
- Кого? Нет, никого я не видела. Просто Наталья стала мной командовать, а у меня как будто волю парализовало. Только когда она отвлеклась, я сбежать смогла. А кого ты видела?
- Наверное, бесов. Жуткие такие рожи. Вспоминать страшно.
- Ничего себе. Вот это праздник... Ой, мамочки!
Маринку кто-то дернул в сторону. Лена резко затормозила и увидела, что две русалки-старшеклассницы с криками потащили сопротивлявшуюся Марину в сторону столовой. Лена, лихорадочно шепча: "Господи, помилуй!", бросилась за ними и буквально выдернула подругу из рук русалок. Девочки бегом бросились к гардеробу и спрятались среди курток. Русалки немного поискали их и ушли. Схватив куртку, Марина выглянула в вестибюль. Там пока никого не было. Только охранник, единственный человек, сохранивший нормальный вид в этом бедламе, маячил у входа. Девочки бросились к двери, одеваясь находу. Наконец они оказались на улице и облегченно вздохнули. Было часов шесть вечера. Уже почти стемнело.
- Пошли через парк, так быстрее, - предложила Марина.
- Может не надо, темно уже.
- Нормально. Там же фонари есть.
- Так из них половина не горит.
- Ну и что? Нам второй половины хватит.
И девочки двинулись по натоптанной тропинке к остановке через лесопарк. Там никого не было. Под ногами слегка шуршала листва. Марина взяла Лену под руку, чтоб не подскользнуться на невидимых в полутьме замерзших лужицах. Они почти дошли, впереди уже была видна улица, по которой ходили троллейбусы и трамваи, как Марина вдруг повернула вправо.
- Ой, смотри! - она отпустила ленину руку. - Смотри! Они живые или игрушечные?!
Лена обернулась.
- Ничего не вижу. Ты куда?
Подруга двинулась в сторону, раздвигая кусты.
- Ой, вы мои хорошие! Неужели настоящие? Это, наверное, день такой, что все оживают. Лена, это же гномики! Хорошенькие какие.
- Стой. Я не вижу никаких гномиков. Марина, вернись!
Подруга все быстрее удалялась в глубину парка. Там было совсем темно. Боясь потерять ее, Лена побежала в след за ней.
- Ты что, правда, не видишь? - раздавался впереди маринин голос. - У них колпачки красненькие. Они нам клад покажут. Я ними пойду.
Лена увидела, как Марина неожиданно прямо на глазах стала медленно погружаться в землю Сначала Лена так оторопела, что даже остановилась. Потом она вдруг поняла, что это - новые проделки бесовских сил. Перекрестив Марину она бросилась вперед и, ухватив подругу под мышки, стала изо всех сил тянуть на себя. Марина сопротивлялаь, как могла, но в какой-то момент резко упала назад, как будто силы, державшие ее, неожиданно отпустили.
Сидя на мокрой, холодной земле, Марина обернулась к Лене.
- Слушай, что это было? И чего ты так меня тащила?
- Да тебя эти красивые гномики чуть под землю не уволокли!
- Что, правда что ли?! А я думала, гномики - это добрые силы. В сказках ведь так было.
- Вставай. Простынешь. - Лена протянула подруге руку. - Все силы духовные деляться на Божии и бесовские. Божии силы - это только ангелы и святые. Все остальные - бесовские: все эти феечки, гномики, русалочки, домовушечки и т.д. Раньше их боялись. Православные крестом и молитвой защищались, а язычники им жертвы приносили. А теперь, после современных сказок и мультиков, все ими любуются и умиляются.
- Какой жуткий день сегодня. Я и не думала, что все это в за правду. Все же в это играют и ничего. В магазинах, вон, полные полки всяких костюмов, старшилок, розыграшей. Смотри в скольких окнах тыквы горят.
- Да. Мама говорит, они раньше об этом празднике и не слышали.
На остановке никого не было. Девочки прождали полчаса, но ни один троллейбус так и не появился.
- Кажется линия где-то повреждена. Не дождемся мы ничего, пешком надо идти, - вздохнула Марина.
- Страшно как-то.
- А что делать?
Посидев еще немного, девочки двинулись дальше по улице, болтая ни о чем. Справа, переливаясь красными огнями, зазывно сиял какой-то ночной клуб.
- Чего это они так рано открылись? - удивилась Марина.
- Так у них программа там какая-то специальная, в честь Хэллоуина.
- А, ну да. Я тоже рекламу в троллейбусе видела. Может на другую сторону перейдем?
- Не получится. Тут такое движение. А назад, на переход, возвращаться далеко.
В этот момент из клуба вывалило несколько парней с красными рожками на головах, они размахивали бутафорскими хвостами и веселились, как могли.
- О, девчонки! Давай к нам! - они мгновенно окружили девочек.
- Пустите! Дайте пройти! - Маринка сбросила с плеча тяжелую руку.
- А чего мы такие грозные? - пахнул ей в лицо перегаром ближайший парень.
- Марина, молись! - громко крикнула Лена, понимая, что ничего другое им не поможет. Она уже убедилась, что только Бог может их защитить. - Огради нас, Господи, силою Честнаго и Животворящего Твоего Креста, и сохрани нас от всякаго зла, - стала выкрикивать она, крестя сжимавших круг парней.
Они ржали и что-то говорили, но она ничего не разбирала. На небе вдруг полыхнул необыкновенно яркий свет, как будто звезда взорвалась. Парень, схвативший Лену за руку резко вскрикнул и схватился за глаза.
- Вы че в глаза мне что-то плеснули? Я щас вас достану! - он вслепую шарил рукой вокруг себя.
Остальные неожиданно тоже отпустили девочек. Казалось, свет, который видела Лена, ослепил парней и обжег им глаза. Распихивая их, девченки бросились бежать. Они остановились только когда, сил уже совсем не стало. Клуб остался далеко позади. Улица была пуста.
- Слушай, надо что-то делать. До дому еще далеко. Я боюсь! - выдохнула Марина, присаживаясь на ступеньку какого-то магазина. - И за что нам это все?
- Наверное, за то, что на праздник этот бесовский пошли, - Лена облакотилась о стену. - Да, до дома еще часа два пешком идти. Может родителям позвоним? У тебя мобильник с собой?
- Да. Сейчас, - Марина полезла в карман куртки и достала телефон, - Ой, я ж его зарядить забыла. Утром еще хотела. Он уже вырубился. А твой-то где?
- Мой в сумке с учебниками остался. А сумка - в кабинете. Я же не могла за ней из кладовки вернуться.
- Да, попали...
- Слушай, тут рядом церковь недавно открылась. Я там еще не была, но из троллейбуса, когда проезжала, видела. Давай туда пойдем. Может позвонить разрешат.
- Точно, давай. Я ее тоже видела. Она, вроде, за теми пятиэтажками, показала влево Марина.
Девочки медленно пошли к храму. Быстро двигаться просто не было сил. Петляя между домами, они наконец вышли к высокой церковной ограде. Высокий белоснежный храм освещался снизу специальными фонарями, и в их розовом свете казался необыкновенно красивым. Девочки перекрестились.
- Слава Богу! Как красиво, - улыбнулась Лена.
- Пошли. Вход, кажется, с той стороны, - потянула ее за рукав Марина.
Они подошли к металлическим решетчатым воротам. Со стороны храма на них висел большой замок.
- Закрыто. Что ж делать-то? - Марина недоуменно оглянулась. - Может покричать.
- Поздно уже. Я как-то о времени забыла. Все ушли уже. Никто нам не откроет.
- Что же мы зря пришли?
- Давай вокруг обойдем. Может еще какая калитка есть.
Девочки пошли вдоль ограды. В правом углу они увидели небольшой деревянный домик. Окнами он выходил на улицу. В одном из них горел свет.
- Здесь, наверное, сторож живет. Давай в окно постучим, - произнесла Марина.
- Подожди. Это не сторож.
Шторы были прикрыты нелотно, и девочки увидели высокого монаха. Он методично клал земные поклоны перед иконами.
- Это кто? Священник? Все равно, давай постучим.
- Как-то нехорошо молитву человеку прерывать, - усомнилась Лена.
- А нам что делать?! - и Марина уверенно постучала в окно.
Священник обернулся. Поднявшись с колен, он подошел к окну и приоткрыл форточку. Он щурился, вглядываясь со света в темноту.
- Кто там?
- Батюшка, помогите нам, - проговорила Лена.
- Подождите, сейчас. Идите к воротам храма, я открою.
Девочки вернулись к воротам. Монах довольно быстро подошел и распахнул перед ними ворота.
- Что случилось, девочки?
- Батюшка, можно от вас позвонить? - затараторила Марина. - Нам домой надо попасть, а у нас телефона нет. Мой сел, а Лена в школе забыла.
- Проходите, конечно.
Подруги пошли по извилистой дорожке за монахом и вскоре переступили порог маленького домика. "Проходите, присаживайтесь", - монах распахнул дверь в комнату. Перед большим иконостасом, горела алая лампада. Пахло ладаном. Мебели было немного. Диван, пара стульев, стол, накрытый скатертью и шкаф с книгами составляли все убранство. Девочки присели на старый, потертый диван.
- Ну, рассказывайте теперь, что произошло? - монах присел на стул напротив них. Он был довольно молодым. Пронзительно-голубые глаза испытующе смотрели на девочек.
- Ой, это долго рассказывать, - смутилась Марина. - Нам бы только позвонить...
- С вами что-то произошло. И если это связано с бесовским праздником, вам лучше рассказать мне. В духовных вопросах необходимо соблюдать технику безопасности, иначе и до беды недалеко.
- Да. Связано, - Лена вздохнула и начала рассказывать с самого начала.
Монах слушал внимательно, не перебивая, и только когда Лена окончила, сказал:
- Значит, две православные девочки сочли возможным пойти на праздник бесов? В духовных вопросах не бывает игры. Здесь серьезно каждое слово, каждый шаг. Все не остается без последствий. Только силою Божией, о Которой вы хоть иногда вспоминали, вы сейчас сидите здесь здоровые и невредимые. Вы знаете историю этого праздника?
- Нет. Ну так, чуть-чуть, - одновременно ответили девочки.
- Это был чисто языческий праздник. И зародился он в Ирландии, у древних кельтов. Местные жители считали, что в этот день лето встречается с зимой, мертвые имеют доступ на землю и могут навредить живым. Люди проводили обряды для успокоения мертвых, приносили в жертву животных и зажигали от жертвенного костра фонарики, чтоб показать умершим путь в царство мертвых. А сами одевали шкуры зверей, чтоб отпугнуть духов. Потом, вместе с выходцами из Ирландии, этот праздник попал в Америку и прижился там, а затем распространился по всему миру. Вместо фонариков стали использовать выдолбленные тыквы с вставленными свечками. Первого ноября у католиков празднуется День всех святых. Накануне его и стали отмечать Хэллоуин. Сначала в Америке и в Европе тоже старались отпугнуть духов и мертвых. А потом стали заигрывать с ними, наряжаться в них. Тут уже недалеко и до вселения духов в человека, если он сам принимает на себя личину беса. Западные люди уже почти все потеряли веру в Бога, а с нею и духовную опаску. Теперь они играют в смертельные игры и распространяют эту заразу среди всех народов. Вот и до России она докатилась. Сейчас, слава Богу, в некоторых областях запрещают этот праздник, осознав его духовную опасность. Вам дано было увидеть и почувствовать истинную сущность этого праздника. И теперь вы хотите просто поехать домой?
- А что же нам делать? - удивилась Марина.
- Школа ваша во власти бесовских сил. Сейчас там может произойти много ужасного. Надо вернуться туда.
- Нет! Ни за что! - восклкнула Марина.
- Занете, как там страшно?! - поддержала ее Лена. - Да и что мы можем поделать?
- Вы - ничего. А Господь может все. Мы сейчас поедем туда. Я возьму крещенскую воду. Бесы не могут выносить ее присутствия.
- А вы - священник, да? - спросила Марина.
- Да. Иеромонах Даниил.
Батюшка быстро одел епитрахиль и поручи и положил в небольшую сумку бутылку со святой водой, кропило и чашу для воды. Потом он вернулся к святому углу и что-то взял с иконной полки.
- Вот. Оденьте это, - он протянул девочкам два небольших металических медальона на черных шнурках.
- Что это? - Марина осторожно взяла медальон с его руки и одела на себя.
- Это ладанки с мощами святого новомученика Сергия. Он в годы советской власти жил в нашем городе и тайно служил, окормляя небольшую общинку. Потом его арестовали и расстреляли. С трудом удалось найти его могилу. Когда она была открыта, мощи его оказались совершенно нетленными. При жизни он имел дар от Господа, изгонять бесов. И сейчас будем молиться ему, и он не оставит нас.
Лена перекрестилась, поцеловала медальон и одела на шею, спрятав под свитер. Он холодил грудь, постоянно напоминая о себе и вселяя уверенность, что все кончится хорошо.
- Ну, все, надо ехать, - священник вывел девочек во двор и запер дом.
На улице похолодало. Светила почти полная луна. По знакомой дорожке они прошли к воротам. "Подождите здесь", - священник быстро прошел куда-то вбок. Оттуда вскоре раздался звук заработавшего мотора. Старенькая серая девятка вырулила на дорожку и подъехала к воротам. Девочки уселись в теплый, уютный салон. Батюшка закрыл ворота, и, усевшись за руль, спросил, куда ехать?
Добрались они довольно быстро. В окнах школы все еще горел свет.
- Не забудьте, наше главное оружие - молитва. Если с верой просить Бога о помощи, никто не сможет навредить вам. Да вы и сами уже в этом убедились. Знаете тропарь Кресту "Спаси, Господи, люди Твоя..."?
- Да, - ответила за двоих Лена.
- Пойте этот тропарь, а я буду кропить вокруг крещенской водой. Бог даст, и выгоним всю эту нечисть. Только не переставайте молиться. Даже если будет очень страшно. Бесы, на самом деле, не могут ничем навредить человеку, находящемуся под Божией защитой. Только пугают. Помните об этом.
Все вышли из машины. Отец Даниил плеснул святой воды из бутылки в чашу, сунул бутылку в безразмерный карман подрясника и взял в руки кропило.
- Ну, с Богом! - он решительно двинулся к дверям школы.
В вестибюле было тихо и пусто. Батюшка окропил все на четыре стороны и повернул в коридор. Из-за угла раздался истошный визг.
- Пойте! - резко произнес священник, взмахнув кропилом. Под ноги ему вывалился какой-то старшеклассник, наряженный вампиром. Вставные челюсти вылетели у парня изо рта, и у него началась неудержимая рвота. Из кабинетов стали выскакивать люди. Они с недоумением смотрели на священника и сопровождавших его девочек, и потом с криком, как будто их обжигало, отскакивали от брызгов святой воды. Некоторые как будто приходили в себя и начинали озираться, словно впервые видели окружающую обстановку.
- Ой, помогите! Жжет!
- Что это?
- Это кто, вообще?
- Что происходит? Где я? - неслось со всех сторон.
- Шабаш окончен. Снимайте эти тряпки и идите домой, - спокойно отвечал священник растерявшимся.
Наконец они добрались до кабинета биологии. Оттуда никто не вышел. Отец Даниил перекрестился, благословил дверь и резко распахнул ее. В кабинете стояла тишина. Вся толпа ребят собралась у стола. Что там происходило, видно не было. Священник высоко поднял кропило, и святая вода крестом брызнула на спины стоявших. Кто-то взвизгнул, другие стали оборачиваться. Лена судорожно вцепилась в медальон.
- Прекратить! Пропустите меня! - властно произнес священник.
Ему действительно дали дорогу. Девочки шли вслед за ним, не отставая ни на шаг. Марина выглянула из-за его плеча и вскрикнула от неожиданности. На столе, со связанными руками и ногами, лежала их классная руководительница. В глазах ее застыл ужас. Над ней, подняв в замахе нож, стоял Влад.
- Стой! Не двигайся! Отдай мне нож! - спокойно произнес священник, щедро окатив Влада крещенской водой.
Тот с недоумением смотрел то на отца Даниила, то на нож. Наконец он протянул его священнику.
- Что это? - казалось Влад только что проснулся. Он непонимающе оглядывался.
Батюшка взял нож, разрезал веревки, которыми связали учительницу, неглядя, завернул его в какой-то лист бумаги, лежавший тут же и сунул себе в карман.
- Ну, что? Поиграли в нечисть? - спросил он, оглядывая притихших детей.
Учительница приподнялась и, растирая затекшие руки, неловко спустилась со стола.
- Это ужасно. Они чуть не убили меня! - произнесла она.
- Они виноваты. Но вы гораздо виноватее. Вы заставили их играть в эти страшные игры.
- Но, кто же знал, что произойдет такое? Я боюсь их теперь.
- Не бойтесь. Они уже пришли в себя и ничего вам не сделают. Состояние, в котором они были - естественное следствие общения с бесами. Вы ведь все это почувствовали? - оглядел он детей. - Хотя, что вам рассказывать, вы и сами уже все поняли. Снимайте эту мерзость и идите по домам. А если кто захочет глубже понять, что произошло, и как от этого защищаться, приходите, поговорим. Я служу в храме святителя Николая, на Донской. Приходите.
Он устало, чуть сгорбившись, развернулся и пошел к дверям.
- Спасибо! - запоздало крикнула учительница.
- Во славу Божию! - ответил он, не оборачиваясь.
Девочки пошли за ним. Батюшка остановился в вестибюле: "Пойдемте в машину, отвезу вас домой. Поздно уже. Родители, наверно, волнуются. Вы - молодцы! Молились хорошо, я чувствовал, - он тяжело опустился на водительское сидение. - Надо же, совсем сил не осталось. Но как велика сила Божия! Каждый раз смотрю и поражаюсь". Он перекрестился и плавно вырулил со школьного двора.