Утреннее пробуждение оказалось тяжелым, несмотря на яркое летнее солнце, сверкающее за окном. Мне не хотелось просыпаться. Веки опухли, глаза не открывались. Все тело сковала какая-то странная тяжесть и усталость, словно я действительно пешком поднялся на тот последний этаж высотки, с которого наблюдал великолепные и странные картины. На лбу до сих пор чувствовался холод стекла огромного панорамного окна. Голова будто примагничена к подушке.
Вроде я не пил вчера…
Как же не хочется вылезать из-под одеяла в эту реальность! Благо, сегодня суббота и не надо идти на работу.
Кстати, вспомнил! «Спасибо вам за этот сон и за свое присутствие. Мне было бы совсем тяжело одному. А так, я буду ждать каждую ночь, чтобы очутиться у вас. Надеюсь, и в реальной жизни станет немного легче».
Мурзик, услышав мое шевеление, тут же вскочил на одеяло, деловито прошелся по нему до самого лица, внимательно принюхался и мявкнул, мол, хватит спать, пора меня кормить. Господи, хоть кот не даст мне засохнуть в постели.
– Ну, пошли, старина, насыплю тебе «пищи богов», – и мы вместе отправились на кухню.
После душа, завтрака из яичницы с колбасой и кружки чая, передо мной встала нелегкая задача: заставить себя заняться хоть чем-нибудь содержательным. Делать категорически ничего не хотелось. Пылесос, стоявший посередине коридора, укоризненно смотрел на меня своим желтым глазом индикатора. Гора посуды в мойке всей своей массой трезвонила о необходимости ее освобождения от грязного плена. Телефон мрачно смотрел темным экраном и молчал – явно на что-то обиделся. Тоже бездельничает – звонить некому. Книги на полках манили нарядными корешками, предлагая себя в качестве собеседников. Кроссовки на обувной полке приглашали побегать в парке. Но мне не хотелось даже включать телевизор. В голову, мою пустую голову, ровным счетом ничего не лезло, а тело отказывалось производить движения. Ничего не оставалось, как усадить его на стул перед компьютером и погуглить в сети, чем занимаются люди, когда им ничего не хочется.
Поисковик на запрос «что делать, когда ничего не хочется» выдал кучу советов, начиная от написания стихов и совершения добрых дел и заканчивая медитацией. Но стихов я писать не умел, а медитация… я и так в трансе, судя по всему, чтобы заниматься отключением мозгов.
Открыл свое «избранное», прошелся по ссылкам на сайты автосалонов, по привычке уже. Никаких девушек в красном – хоть это плюс, не придется чувствовать себя волком.
Кстати, о девушках. Зарегиться что ли на каком-нибудь сайте знакомств? Не слезая со стула пообщаться с живым человеком.
Найти сайт и зарегистрироваться на нем не составило труда, еще меньше времени ушло на выбор девушки. Да-да, выбирал по красному платью. И как вы догадались?
Жанна была on-line и оказалась под стать своему образу на фото: яркая, стремительная. И тут же меня «повела», как та брюнетка из сна про танец. «Где живешь? Далеко. Как зачем спрашиваю? Чтобы встретиться, познакомиться как следует! В принципе, я могу и сегодня вечером. Ты не против? Где?»
Я понял, что девушке нужен секс. А мне? Мне что нужно? Нет, я не против секса. Но хотелось чего-то большего. «Леха, кончай уже кочевряжиться, развлеки девушку и сам развлечешься». Внутренний родитель, отчаявшись найти другой способ избавить меня от безысходности, приказал это четко и властно. Я ему подчинился, и стал наводить порядок в квартире. Не люблю приводить к себе домой девушек, даже незнакомых, когда кругом беспорядок.
Уже на выходе из квартиры у меня зазвонил сотовый.
– Леша? Привет!
– Лена? Ты? Привет! – Как же я обрадовался! Сам от себя не ожидал.
– Привет-привет, пропащая душа! Ты где есть? Я тебе на почтовый ящик уже два письма отправила, а ты молчишь. У тебя все в порядке?
– Ленка! Я так рад тебя слышать! Как твои дела? Ты вышла замуж?
– Да, Лёшик, ты неисправим! Вместо ответов одни вопросы, – засмеялась в трубку девушка. – Я тебе все написала в письмах. Ты не читал, пароль забыл?
– Да, я как-то забыл совсем про ящик, давно не проверял. Обязательно зайду, сейчас же все посмотрю и отвечу. Лучше скажи, как ты там? Все хорошо?
– У меня все отлично, Леш! Да, замуж вышла. Тебе несколько фотографий в ящик кинула, посмотришь, если интересно. На работу устроилась. Счастлива! А как ты, как твои сны, получается что-то новое из них выудить?
– У меня тоже все нормально: работаю, Мурзя мне помогает по дому, как обычно. Читаю книжки по твоей рекомендации, спасибо. Сны не такие, чтобы уж очень, интересные были. Сегодня странный сон был, но я тебе потом напишу про него, я его еще не понял.
– Понятно. Обязательно расскажи! А у меня все так хорошо, что даже сны не снятся…
Ленка, не в свойственной ей манере, что-то щебетала и щебетала в трубку, но я не мог вникнуть в смысл: слушал ее голос, и меня уносило из реальности куда-то далеко-далеко. Если бы она знала, как мне ее не хватает!
– Вот такие дела. Собственно говоря, я тебе почти оба письма и пересказала. Теперь твоя очередь отвечать. Ты мне напишешь?
– Конечно, напишу. Прямо сейчас и сяду, все равно делать нечего.
– Тогда, жду. Пока, Лёшик!
– Пока, Лен.
В полубессознательном состоянии, на автопилоте, я отзвонился Жанне, на ходу придумав уважительную причину своего отказа от встречи, и вновь уселся за компьютер.
В Ленкиных письмах было мало слов, почти одни фотографии. Да и чего другого ждать от счастливой новобрачной?
Она была красива в свадебном платье. Нет, не так: она была КРАСИВА! Я не мог оторвать от нее взгляда. Улыбка, слегка прищуренные глаза, кудрявые локоны по обнаженным плечам, тонкие руки в кружевных перчатках… И какой-то пижон в черном костюме рядом с ней… И она с ним такая счастливая…
Я закрыл глаза и почувствовал, как на меня со всех сторон сразу наезжает какая-то жуткая нечеловеческая тяжесть, заковывает в металлический холодный кокон, протыкает насквозь ледяными иглами и продолжает медленно сжиматься. Я замер. Кажется, даже перестал дышать. А когда все же сделал вдох, оказалось, что он приносит такую боль! Наверное, так же больно новорожденному, когда он делает первый вдох в нашем мире.
Что за ерунда? Откуда такая боль? Господи, неужели я ее люблю? Я же рад за нее! Действительно рад! Почему же так больно?
И тут я не выдержал и заплакал...
…Пару раз звонил телефон – видимо, Жанна все еще не теряла надежды на встречу. Мурзя ласково и понимающе терся об ноги. А я тупо смотрел в экран монитора, даже не пытаясь сквозь пелену слез рассмотреть Ленкину улыбку. Я и так ее прекрасно помнил.
***
Конечно, я ей ответил тогда сразу. Вытащил когда-то купленную «на всякий случай» бутылку водки, хлопнул стакан, чтобы заглушить боль, рвущую меня на части. Написал, что еще раз поздравляю, что она – самая красивая невеста, которую я когда-либо видел, что у нее очень стильный парень, точнее, муж, и что они замечательно смотрятся друг с другом. Написал про сон, и про то, что я о нем думаю.
Потом отправил сообщение, допил бутылку и завалился на неразобранную кровать, успев про себя проговорить: «Даже не думай показывать мне ее во сне. Вообще ничего не показывай! Ты меня обманул. Не помог, а наоборот!» В ту ночь мне ничего не приснилось.
И в следующую тоже.
И еще долго ничего не снилось.
Серые рабочие дни с наступлением осени стали еще мрачнее. Одиночество и до этого ощущавшееся как нестерпимое, но всё же что-то внешнее, стало моим вторым я. Мне стало казаться, что даже если теперь кто-то рядом и появится из людей, которые будут интересоваться мною, я не смогу им ответить тем же. Мне стало хорошо одному. Ролевые взрослые забавы «в работу», «в дружбу», «в секс» меня перестали задевать, несмотря на то, что мне по-прежнему приходилось в них играть. Получится выиграть или нет – потеряло значимость. Я вдруг понял, что вся эта большая игра не имеет ничего общего с жизнью. Настоящей жизнью. Свободной и… пустой.
***
Сон пришел ко мне через полгода. Сам. Я его не звал, не ждал и не хотел. Я тогда хотел только одного – перестать быть тенью в этой реальности.
Тот же высотный дом. Те же огромные окна до самого пола
и голубой простор без конца и края. Только я был один,
совсем один. Ни проплывающих фигур за стеклом,
ни Маришки за спиной. Я подошел к окну, снова коснулся
холодного стекла лбом и посмотрел по сторонам.
«И тут пусто. Никого и ничего. Движения нет. Время встало. Остановилось…»
Внезапно меня прорвало: «Я так больше не могу! Ты понимаешь, не могу!
Что я такого сделал, что даже во сне не могу побыть с теми,
кого люблю?»
Я кричал, что было сил, а слезы бесконтрольно
катились из моих глаз. Я кричал и бил кулаками
по стеклу. Терять мне было нечего, сомнений и
страха у меня тоже не было. А еще я в глубине
души надеялся на Ленку, что она сможет помочь
мне вернуться, если что-то пойдет не так. Не знаю,
откуда я тогда взял, что она вообще может оказаться в моем сне.
И я разбил стекло...
Послышались звуки бьющегося стекла, и тут же
всё исчезло: и чудные картины голубой дали,
и низкий подоконник, на котором я только что стоял.
Вместо всего это вокруг стало совершенно темно.
Куда всё подевалось? Темнота была такая густая
и непроницаемая, что я даже перестал видеть свои руки.
Свет пропал, и тут же появилось ощущение, что больше
не существует моего тела: я не чувствовал его,
не ощущал голову, которую всегда можно было найти
по тому, что в ней роились мои мысли. Звучит смешно,
не правда ли? В полнейшей тишине я прислушался,
бьется ли мое сердце, но не услышал ни звука.
«Кажется, пора начинать бояться», – подумал я.
Но и этого сделать не удалось. Вероятно потому,
что бояться тоже было нечем.
Может быть, я умер? Тогда где тоннель, и свет
в конце него? Где моя родные? Почему не встречают?
Или я еще не долетел туда? А как тогда туда попасть?
Я что, завис?
Странная ситуация. Ничего и никого вокруг. То ли потому,
что я просто не вижу в темноте. То ли потому,
что здесь действительно пусто. Пусто. И здесь пусто.
И что теперь делать?
«А-а-а-а…»
Что это? Чей-то выдох? Я уже не понимал, то ли слышу,
то ли ощущаю эту вибрацию. Еле уловимое, слабое касание,
дыхание чего-то огромного невидимого. Я превратился
в само внимание. Каждая частица того, что от меня осталось,
превратилась в приемник.
Темнота. Тишина. Пустота.
«А-а-а-а…» – снова это движение.
Движение! Значит, что-то здесь есть! Оно живое,
оно шевелится, я его ощущаю.
– Здравствуй! Я тебя чувствую. Я тебя не боюсь.
Я тебя зову. Отзовись, кто бы ты ни был!
– естественно, я не услышал своего голоса.
Мысль рождалась во мне и транслировалась вокруг.
Темнота. Тишина. Молчание. Пустота.
«А-а-а-а-а…»
Неужели меня заметили? Причем, движение появляется
после того, как я подумаю о пустоте.
«А-а-а-а-а…»
– Ты здесь? Ты – пустота? Ответь мне.
– Да, – услышал я, наконец, внятный ответ,
– пустота. Я рада, что ты меня узнал. Я знала, что ты ко мне придешь.
– Это ты мне улыбалась, когда я еще был там, у себя?
– Я.
Теперь, едва я успевал сформулировать вопрос,
так тут же принимал ответ. И как обычно во сне,
не испытывал по поводу необычности ситуации
никаких тревог и страхов. Словно разговаривал
со старым, но давно забытым другом.
– Ты где-то рядом? Я тебя не вижу.
– Глупый, я везде. И даже ты уже стал частью меня.
Ты просто пока не можешь этого осознать,
мыслишь земными понятиями. Я знаю, что у тебя
много вопросов ко мне. Спрашивай.
– Куда делись те женщины и мужчины, которых
я видел за окном высотки? Куда делся свет?
Почему кругом темно? Я ведь не умер, нет?
– Ты не умер. Ты вышел за пределы времени.
– Помню-помню. Четвертое измерение. Но
разве за пределами времени не рай или ад?
Она засмеялась.
– В каком-то смысле. Все зависит от того,
в какую сторону от любви ты попадешь.
– Слушай, я ничего не понимаю. Объясни,
куда все делось?
– Представь, что тебя, ползающего по земле
человека, вдруг подняли на высоту во много
тысяч километров. Куда делась земля?
– Ну, никуда не делась. Она на месте. Просто
меня переместили от нее на какое-то расстояние.
– Значит, все-таки правильнее спросить,
куда делась земля, а не «всё».
– Ну да, извини, дурак – исправлюсь, – пошутил я.
– И все же я не понимаю, при чем тут время?
Как я мог выйти за его пределы.
– Так же, как человек может выйти за пределы земной плоскости.
Помнишь, как говорилось в твоей книжке:
«Подобно тени, которая не в состоянии воспринимать
то, что находится выше или ниже ее плоскости, мы
(то есть вы), живущие в трехмерном мире, способны
воспринимать реальность только в виде отрезков времени».
Ты же не тень, поэтому тебе легко сообразить, как это – понять высоту?
– Да. Высоту могу понять. А время? Как понять время?
– Через высоту. Отдаляясь от плоскости, на ней
становятся неразличимыми детали и частности.
Осознание высоты приходит вместе с обобщением.
Осознание времени тоже приходит с обобщением.
Чем большее пространство времени ты берешь для
осознания, тем ближе ты к его пониманию. Обычно
люди приходят к этому в конце своей земной жизни,
когда они накопили достаточно впечатлений, и
хотят и могут приподняться над этими промежутками
времени, поразмыслить над ними.
– И тогда они тоже попадают к тебе?
– Они уже здесь. Они всегда были и есть здесь,
– она опять улыбнулась. – Время – мое четвертое
измерение, как твое измерение на земле – высота.
– Погоди-ка. Но в той книжке говорится, что
моя тень – это тень от света, который падает
на меня. Но у тебя я не вижу никакого света,
чтобы появиться мне… и другим!
– Ты говоришь о солнечном свете. Этот свет актуален для тени.
Солнце для тени – это Бог. Нет света – нет тени.
Свет создает тень, проходя через материальные
объекты. В нашем измерении другой свет. И ты должен знать – какой.
Я задумался. Она опять улыбалась. Я постоянно
чувствовал исходящую отовсюду заботу,
доброту и ласку. Ей богу, если бы не абсурдность
ситуации, я бы подумал, что пустота – это женщина,
мать. Какой в нашем трехмерном измерении Бог?
При моем существовании был Иисус.
– Ты правильно думаешь. Иисус – это телесное воплощение
Бога на земле. Но суть его в более широком понятии.
Она обезличена. Ну же, отвечай!
Тут меня осенило, и я процитировал:
– «Бог – есть любовь».
– Именно. Любовь – и есть наш свет. Любовь
проходит через время и рождает в пространстве вас – людей.
У меня перехватило дыхание. Как все просто! И как все сложно…
– Но почему я к тебе попал? Как я к тебе
попал? И почему я тебя осознаю? Я же не дожил
до окончания своей жизни? Ты сказала, что я не умер.
– Не волнуйся, ты не умер. Ты просто смог
разбить защитный экран времени.
– Ты о том окне? Это был экран времени?
– Да. Это была оболочка времени. Я тебе объясню.
Здесь все просто. Время для вас, людей, это
своеобразный экран, на который сознание
транслирует вам различные картинки. Помнишь,
как тень может воспринимать высоту? Только через
подъем над плоскостью, то есть через стремление
двигаться против обычного хода вещей. Так и вы, люди,
способны воспринять время только через
противоречащие обыденности поступки. Свет, из которого
вы происходите – любовь. Пока она присутствует
в вашем существе, вы живете. Если вы чувствуете,
что что-то грозит закрыть от вас один источник
света, вы ищете другой источник.
– Погоди-погоди, я не понял. Как это один источник
света, другой источник света? Их много что ли?
– Когда исчезают границы времени, этот источник
остается один. Но пока вы находитесь в трехмерном
мире, вы – одновременно излучаете свет, и получаете
его от других. Здесь не такая простая аналогия с тенями, правда?
– Да уж. Как-то сложно себе это представить.
– Но ты уже сам когда-то додумался до мысли,
что возможно такое, когда «и источник света
должен быть внутри его, и тень внутри».
Ты все тогда правильно понял.
– Ну хорошо. И что дальше? Что там про источник
света, который человек постоянно в течение своей жизни ищет?
– Да, человек постоянно ищет любовь. В любых явлениях.
Любыми способами. И те, которые считаются в вашем мире
хорошими, и те, которые считаются плохими. «Плоскость»
этих способов велика. Можно много жизней ходить по ней
из стороны в сторону, и не выбираться на уровень обобщения.
Не желать приподниматься над ней. Ты – захотел.
Я усмехнулся:
– Ну да, захотел, как же. Тебя бы в такие условия поставить,
что куда не кинься – все «источники света» исчезают
на горизонте, стоит лишь к ним приблизиться. И самому
уже нечем светить. Поневоле придется подниматься над
«плоскостью», чтобы схватить хоть немного света,
пока он не разошелся по другим людям… М-да…
Я, наконец, понял. Любовь – движущая сила жизни,
от кого бы она ни исходила. От одного человека или
от толпы почитателей, от женщины или от ребенка,
от друзей или просто сострадающих тебе незнакомцев.
И когда любви в жизни не хватает, часы останавливаются.
Время перестает течь.
– Ну хорошо, это ясно. Но не понятно, почему я?
Допустим, не любил меня никто, не хватало мне
света, стремился я приподняться над этим всем.
Но сколько таких людей, которых тоже никто
не любит?! Я же не один! Это же не причина, я надеюсь,
чтобы каждый мог разрушать временн;ю оболочку? Иначе у
тебя тут толпы таких, как я, будут слоняться.
– Не беспокойся. На самом деле таких людей, которых никто
не любит, практически не существует. Обычно для каждого
рано или поздно находится не один источник света. Но
ты давно начал движение над «плоскостью пространства».
В этих слоях мало людей, способных разделить твои
мысли и чувства – а без этого невозможно попасть
под их «освещение». Понимаешь? – Она помолчала немного,
ожидая пока до меня дойдет смысл ее слов. – Твоя точка
соприкосновения с временн;й оболочкой, благодаря твоей мыслительной направленности, стала к тебе очень близка. Поднявшись
к ней, ты и увидел тот свет от облака, свет источника любви.
Правда тогда, когда ты видел те картинки, все же
этот свет преломлялся о временной экран. То есть
ты видел то, что смогло тебе нарисовать твое сознание
из тех маленьких кусочков знаний, которые у тебя
к тому моменту были в голове. На этот уровень позволено подниматься многим.
– То есть, то, что я видел в прошлом сне –
это всего лишь мои фантазии?
– Нет, не фантазии. Ты видел истину, адаптированную
твоим сознанием и представленную в виде образов,
близких и понятных твоему земному восприятию.
Скажем, если бы ты был религиозным человеком, то тебе могли бы привидеться ангелы.
– Выходит, что разбив защитный экран, я лишился и своего сознания?
– Ну нет! Сознание – инструмент любой живой души,
оно останется с тобой навсегда. Именно благодаря
ему ты способен воспринимать сейчас мое сознание.
– Так это твое сознание со мной говорит? А не ты сама?
– удивился я.
– А ты можешь разделить себя и свое сознание?
– В последнее время, мне кажется, что да, – помрачнел я.
– Это потому, что у тебя есть материальная оболочка,
и ты все еще находишься в измерении пространства. Это пройдет.
– Пройдет?.. Ты говоришь «пройдет», это значит что
время все же пока со мной, даже несмотря на то, что я его разбил?
– Какой же ты трусишка! Пространство, время, любовь – все это
не зависит от тебя, и не может исчезнуть, даже
если кто-то нечаянно выйдет за пределы своего измерения.
– Почему же тогда, если я вышел за пределы времени,
я не вижу сейчас никакого света? Почему кругом темнота
и ты? Или в вашем мире нет материи, нет органов чувств?
– У нас есть все, и даже больше. Но ты пока не сформирован
для восприятия нашего мира.
– Значит, я все-таки завис между мирами, – разочарованно ответил я.
– Не волнуйся. Все идет правильно. Ты не завис.
Это я позвала тебя сюда, чтобы успокоить и подбодрить.
В последнее время ты совсем сник, испытав сильную боль от потери очередного источника света и осознав некоторые истины. Решил,
что не стоит больше играть в человеческие игры и отказался
от жизни. Ты не прав. Твое время еще не вышло,
тебе еще надо накопить человеческих впечатлений,
чтобы самостоятельно, без моих ответов, почувствовать
и понять некоторые вещи. Иначе наш источник света так и останется для тебя невидимым.
– Понятно. Значит, тени надо жить. Искать источник света…
– Не бойся, все будет хоро…
Резкий телефонный звонок безапелляционно прервал мой сон. Я не сразу сообразил, где нахожусь, нащупал рукой трубку и, не глядя на экран, зло ответил:
– Да!
– Леш, это Лена. Мне нужно с тобой поговорить. Выйдешь в скайп?
Я мгновенно проснулся, и тут же забыв свой сон, выдохнул:
– Конечно! Сейчас буду…