Тёмно-серый комбинезон, на голове мешок из материала чёрного цвета, руки заведены назад. Девушка-пилот, примерно одного роста с Антоном, была, скорее всего, – молодая. Дина, высвободжая руку, оттолкнула Громова, подошла к связанному пилоту «Иглы», пнула ногой.
— Шархун рдара.
— Дина, прекрати ругаться, это очень некрасиво. Никогда не забывай, что ты – девочка, – обнял Дину Мгамба, вождь племени. – И мальчикам нельзя ругаться.
— Почему тогда взрослые ругаются? Они тоже когда-то были мальчиками и девочками, – ответила на Общем разговорном Дина.
— Вот и попробуй таким что-то объяснить, атор Антон, – поморщился Мгамба. – На каждый довод и нравоучение моментально находится масса возражений. Иногда кажется, что не мне перевалило за сто лет, а ей. Всё, идём домой. Дина, возьми за руку атора Антона.
— Я поведу за верёвку эту.. – девочка кивнула на пилота, – чтобы все видели, что белые ничем не отличаются от животных.
Мгамба вздохнул, виновато посмотрел на Антона:
— Я же говорю, атор Антон, с ней особо не поспоришь.
— Дети всегда видят мир незашоренными глазами, – улыбнулся Антон. – Плохо, что шоры на глазах у нас появляются как-то незаметно. Они, искусственно созданные, становятся неотъемлемой частью человека, человечества. То, что видно детям, для нас, взрослых, увы..
— Верно, атор, верно, – перебил Громова Мгамба. – Мы поговорим на все темы когда будем дома. Я не уверен, что эти твари не прилетят, чтобы отомстить за сбитый истребитель.
— Ты хочешь сказать, за сбитого пилота?
— Нет, атор Антон, именно из-за сбитого истребителя. Такие как она, – Мгамба кивнул в сторону пленного пилота, – для них лишь расходный материал.
Идущая чуть впереди девушка после этих слов вздрогнула, опустила голову. На поиски упавшей в реку Унгу девочки отправились восемь мужчин и три женщины. Антон искал повод опустить глаза, или отвернуться, когда рядом с ним находился кто-то из женщин: из одежды на них были лишь короткие, почти ничего не закрывающие юбки, смоляные волосы собраны сзади в хвост. И это выглядело – Антон тихо засмеялся – очень сексуально. Мужчины племени, точнее – общины, были все как на подбор рослые, гармонично сложенные. Волосы закручены в тугие спирали, глаза, в отличие от женских, – исключительно карие. Вооружены темнокожие были исключительно арбалетами из тёмно-серого пластика, у двоих мужчин за плечами болтались угольно-чёрные, миллиметров сто в диаметре, трубы. Мгамба перехватил взгляд Антона:
— Да-да, из такой штуковины был уничтожен истребитель. В вашем мире как называется такое оружие, атор Антон?
— Переносной зенитный ракетный комплекс. ПЗРК.
— Хорошее название. Ёмкое и звучное, – кивнул Мгамба. – Так, нам сейчас нужно спускаться вниз по тропинке очень осторожно, шаг в шаг. Дина, иди ко мне на руки.
Люди обошли увиденные ранее Антоном неприступные скалы, углубились в труднопроходимый лес. Казалось, что листья на деревьях, на кустарниках смазаны какой-то липкой жидкостью, листья прилипали к одежде, что называется, намертво. Сначала Антон отрывал листья и веточки от комбинезона, потом плюнул на это дело и, поймав одобрительный взгляд Мгамбы, понял, что поступил правильно. Деревья напоминали Антону секвойи, сам лес – бразильскую сельву. Деревья, смыкаясь своими кронами на высоте более ста метров, образовывали подобие зелёного купола, из-за этого стало заметно прохладно, дышать стало намного легче.
— Скоро придём, брат атор, – подбодрил Мгамба. – Отдохнёшь с дороги, выпьем аконы, пива из местного ..
Мгамба произнёс название растения, которое Мила перевести не смогла. Она выдвинула предположение, что пиво варится на основе растений из семейства многолетних цветковых гвоздичноцветного порядка. Антон понял, что такие растения на Земле называются кактусами. Но как увязать влажные дождливые леса и растения, обитающие преимущественно в сухих пустынях мира, он не знал. Секвойи как-то незаметно остались позади, уступая место стройным, похожие на корабельные, сосны. Через полкилометра лес пошёл смешанный, к соснам добавились стройные берёзы, чуть позже – дубы, орехи. Если бы Громов не знал, что находится за миллиардов километров от Земли, то мог бы с уверенностью сказать, что находится сейчас где-то в Центральной части России. Почему-то сразу вспомнился город Воронеж, Владимир, Белгород, Липецк.
— Как тебе наш Заповедник, атор Антон? – спросил Мгамба. – Красота?
— Да, красиво, вот только если бы я не увидел..
— Музей? – уточнил вождь общины. – Просто странно, как ты сумел вообще что-то увидеть. Обычно территория Музея для пришлых закрыта. Интересное место, не правда ли?
— Очень интересное, – согласился Антон. – Но как может рядом находиться такая красота и концентрационные лагеря, к примеру? Кто их оставил такими, какими я их увидел? Это же позор всего человечества!
— Это очередная загадка Заповедника, – вздохнул Мгамба. – Кто-то очень мудрый в назидание нам, ныне живущим, переносит из всех известных миров всю эту гадость. Уж извини меня, атор, за мою прямоту. Музей это как.. как напоминание людям о том, что может произойти в любом мире, когда разум человека, или нечеловека, одурманен какой-то идеей. Ну, например, идеей создания сверхнации, господства одной расы над другой, идея разделить общество людей по цвету кожи. Это, возможно, и не самое удачное сравнение, но суть примерно та же. Вот ты посмотри на этого пилота и скажи: что двигает такими, условно называемыми, людьми? Почему они планомерно пытаются нас уничтожить?
— Из-за чего в мирах, не обязательно в отдельно взятых, происходят войны? – вопросом на вопрос ответил Антон.
— Власть, деньги, религия, – ответил Мгамба и Антон с ним согласился. – До появления на планете сверхрасы, как белые себя называют, у нас было относительно тихо. Да, ругались, да воевали из-за территорий и вероисповедания, но всё было в границах дозволенного.
— Нет таких границ, – покачал головой Антон. – Границы и запреты у людей в головах, они их возвеличивают, возводят в ранг обязательного для беспрекословного исполнения. В головах у нас беспорядок, из-за этого бардак в мирах, войны, голод, возникает сравнение преимущества одной расы над другой.
— Хорошие слова, атор, – после паузы произнёс Мгамба. – Но потом, когда мы будем разговаривать за кружкой чудесного пива, я задам тебе вопросы, на которые ты не сможешь ответить. Хорошо?
— Зачем задавать вопросы, если не ждёшь на них ответы, если заранее готовишься их отрицать, Мгамба? – усмехнулся Антон.
— Если ни в чём не сомневаться, тогда смысл жизни теряется, уважаемый атор, – ответил вождь. – Ты молодой, но рассуждаешь как старец. Почему?
— Может потому, что познал смерть, Мгамба?
— Смерть – отражение света, её изнанка. Всегда после продолжительной тёмной ночи наступает рассвет..
— А после осени наступает сезон холодов, который в свою очередь заканчивается сезоном цветения деревьев и пробуждением жизни от спячки. Это всё так и не так одновременно, – произнёс Антон. – Человеку дано право отодвигать границу смерти на неопределённный срок, вот только пользуется человек этим правом неправильно.
Яркое солнце на горизонте ушло в расплав меди, небо из насыщенно-голубого превратилось в тёмно-фиолетовое. Бесконечный день, проведённый Антоном в Заповеднике, похоже, подошёл к своему логическому завершению. Вопросы роились в голове нестройными рядами, но Мгамба, проживший больше ста лет, на все вопросы ответ не даст. Да и стоит слушать эти ответы, если все они субъективные и не выражают мнение всего разобщённого общества планеты? Мир Заповедника, так называлась планета, был поделен сами людьми по национальному признаку и цвету кожи. Люди с чёрным цветом кожи соседствовала с людьми, у которой кожа была красного, жёлтого цвета. Обособленно, в огромных городах, жили «белые» люди. Сама община Мгамбы находилась на берегу огромного озера, образованного при разделении русла реки Унги. Дома напоминали Антону картонные, раскрашенные яркими красками, детские домики. Ярко-жёлтые стены, красные крыши, фиолетовые небольшие заборчики выполняющие, скорее, декоративное назначение. Кто-то отчаянно боролся с пастельными тонами, пытался и без того пёстрый мир сделать сказочно красивым и красочным. Дина мирно спала на плече Мгамбы, но проснулась, когда вождь передавал девочку жене, Тальве.
— Атор Антон, я сегодня буду спать с тобой, – сонно произнесла Дина, потом добавила: – Можно?
— Дина! – повысила голос Тальва.
— Можно, Дина, – произнёс Антон. – Но мне с твоим папой нужно о многом поговорить. А вот потом ..
— Не обманешь? Боги не обманывают, иначе от них отворачиваются люди, – тихо сказала Дина, засыпая. – Так уже было и не раз. Ты же знаешь..
— Слушай, Мгамба, почему у Тальвы такая реакция на возвращение Дины?
— Без всплеска эмоций, атор Антон?
— Да. Мне показалось, что побег Дины стал для вас привычным делом. Или я ошибаюсь?
— Ну… – протянул вождь, – слишком всё сложно у нас с Диной. Она нам не родная дочь, атор Антон. Ей двенадцать лет, веришь? Ладно, всё потом. Пойдём в дом, гость дорогой.
— Подожди, Мгамба, – придержал вождя рукой Антон. – Как двенадцать? Что с ней произошло и почему она такая? Рассуждает как взрослый человек, но выглядит на пять лет максимум.
— Скажи, в твоём мире есть люди, которые бродят по свалкам истории, выискивая какие-то артефакты? Не обязательно лечебные, а просто вещи из забытого доброго времени? Ведь любая свалка, это, в своём роде, – пласт истории.
— Есть, и не одна и две. Их множество, Мгамба. Находятся любители побродить даже в тех местах, где ранее произошла какая-то очень серьёзная техногенная катастрофа.
— В Музее, во время переноса материальных тел из других миров, находиться категорически запрещено. Мать Дины отправилась на поиски необычного будучи в интересном положении. Понимаешь о чём я, да? Но до родов было как минимум пять месяцев, атор Антон, и Дине большой, в принципе, беспокоиться было не о чем. Но случилось то, что случилось. У Дины во время переноса начались схватки. В группе старателей была врач и она потом мне рассказала, что живот у женщины начал увеличиваться прямо на глазах. Дина при родах умерла, но зато на свет появилась новая Дина. Печальная история. Сначала девочка росла как нормальный ребёнок, но потом, когда ей исполнилось пять лет, её развитие остановилось. Хотя здесь, – Мгамба постучал себя по виску, – она опережает не только своих сверстников, но и многих взрослых. А насчёт побегов, это отдельная история. Рассказать, или пойдём в дом, атор? Не знаю как ты, а я устал.
«Антон, я второй раз зафиксировала работу радиопередатчика. Сигнал в ста метрах от дома вождя», – проинформировала нейросеть.
— Мгамба, где пленница?
— Там, – ткнул пальцем в сумерки вождь. – А что?
— Вы обыскиваете пленных?
— Естественно. Да что с тобой, атор?
Антон услышал рычание дикого зверя, звук борьбы. Громов обогнал Мгамбу и прибежал к месту схватки в тот момент, когда чёрная пантера угрожающе нависла над пленницей. Антон побоялся стрелять из станнера, он бросил нож не целясь и без замаха. Пантера с трудом удержавшись на ногах, сделала к Громову шаг, потом завалилась набок.
— Хороший бросок, атор, – сказал запыхавшийся Мгумба.
Антон помог встать на ноги пленённому пилоту «Иглы», спросил:
— Где передатчик? Ты хочешь прямо сейчас умереть?
Девушка покачала головой, потом еле слышно сказала:
— Воротник.
Антон нащупал в воротнике комбинезона тонкую пластинку передатчика, сломал её.
«Сигнал прекратился, Антон», – сообщила Мила.
— Но как, атор? – спросил Мгамба, отступая от Громова на шаг.
— В моём мире всегда так поступают. Вшивают передатчик в одежду, чтобы можно было определить местоположение военного, – соврал Антон. – Ты лучше ответь на два вопроса: что люди хотели сделать с пилотом, почему пантера оказалась в твоём поселении?
Ответ Антона о передатчике, по всей видимости, Мгамбу удовлетворил. Он облизал губы, ответил:
— Мы же забрали двух котят, мать которых ты убил, атор. Пришёл отец, котят не обнаружил, пошёл по нашим следам. Пантеры разумны, атор, хоть и сами этого не осознают. Больше чем уверен, что отец котят понял почему ты и Дина оказалась в зарослях орешника, почему между вами произошёл конфликт. И кошка считает виноватой эту.. – Мгамба сплюнул. – Эту белую. Такое было и не раз, атор Антон.
Стоящие рядом с вождём чернокожие люди дружно кивнули. Антон покачал головой: версия произошедшего ему не понравилась.
— А насчёт мужчин, охраняющих пленного… – вождь сделал паузу, подбирая нужные слова. – Да, они её хотели изнасиловать, и что здесь такого, атор? Белые нас убивают, как мы должны себя вести, атор Антон?
— Во всяком случае, не как скоты, Мгамба. Сколько бы не было войн, военнопленные имеют особый статус. Если казнь, то после суда, если милость, то сразу. И ещё, Мгамба: я прекрасно отличаю кошку домашнюю от кошки дикой. Или ты хочешь сказать, что эта, убитая мной пантера, никогда не носила ошейник?
Вождь промолчал, но не стал молчать Антон:
— Как я понимаю, эта пантера имеет детей, так?
— Да, два котёнка.
— Я очень удивился, когда ты, Мгамба, сразу согласился взять слепых котят с собой. Ты знал, что кошка кормит свой выводок, а там где два котёнка, там и четверо прокормятся. Я прав? По лицу вижу, что прав. И твои охранники, прежде чем бросить девчонку на съедение пантере, может и не одной, решили её изнасиловать. Но пантера, почувствовав запах страха белого человека, не выдержала, Мгамба. Она убила двоих мужчин, она хотела убить белую женщину. Ты считаешь, что построил справедливое общество, забившись в глушь континента? Чем твои люди отличаются от белых? Ничем, Мгамба, абсолютно ничем. Вы ушли из городов, боясь тяжёлой поступи цивилизации. Вы отказались от борьбы за существование, забились в непроходимые чащи леса. Но цивилизация, хорошая или плохая, и здесь достаёт. Не убили вас сегодня, убьют завтра, а вы так и будете сидеть в своих сказочных домиках, мечтать о том времени, когда белые передохнут, или сами себя уничтожат. Тогда вы, умные и красивые, вернётесь в города и через несколько десятков лет о Заповеднике вряд ли вспомните. Так устроен человек, Мгамба и нам с тобой что-то изменить невозможно.
— Тогда что нас ждёт в будущем, атор? – глухо спросил Мгамба.
— Или вернётся время Всемирного потопа, или люди исчезнут во времена Ледникового периода. Я не знаю что будет, но произойдёт что-то страшное. У вас тупиковая ветвь развития, вождь. Вы перестали двигаться вперёд, перестали интересоваться наукой, вы забыли, что такое обжигающий свет звёзд. Вы довольствуетесь малым, живёте сегодняшним днём. А такие как Дина понимают, что так жить нельзя. Поэтому Дина несколько раз от вас убегала, она же очень умная девочка. Так жить, Мгамба, нельзя. Нужно жить, а не выживать. А если ты не живёшь, то зачем существуешь? Если твоя жизнь зависит от состояния давно не стиранного носка, в котором ты оказался по стечению обстоятельств, то найди в носке маленькую дырку и просочись наружу, чтобы всё переосмыслить и начать жить заново. Я в одном мире уже сказал, скажу и вам: когда боги гневаются, то одни звёзды загораются, другие гаснут. Намёк вы поняли, я надеюсь, Мгамба. Я уйду из вашего поселения прямо сейчас, уйду с этой женщиной. Не с «этой» и не с «белой». Уйду, но попрощаюсь с Диной. Она видит то, что от вас закрыто шорами.
— Ты решил уйти, атор? – спросила сонная Дина.
— Да, малышка. Мне нужно спешить, чтобы успеть сделать что-то важное.
— Я понимаю, – совсем по-взрослому вздохнула девочка. – Мы скоро умрём, но я не хочу умирать, атор Антон.
— И ты бежишь от смерти, или в поисках новой жизни, малышка?
— Не знаю. Я часто вижу во сне картинки, всюду смерть, огонь. Обещай, что вернёшься, атор.
— Я никогда ничего и никому обещаю, Дина. Но я постараюсь всё сделать от меня зависящее, чтобы вы остались жить.
— Ты уничтожишь богов, я знаю, – заплакала девочка.
— Почему я должен кого-то убивать, глупенькая? Боги мудрые, они поймут всё и простят людей. Спи, но обещай, что больше из дома убегать не будешь.
Но Дина не ответила, она уже спала. Антон вышел на улицу, посмотрел на людей, которые стояли недалеко от дома Мгамбы. Сам вождь подошёл к Громову, положил ему руку на плечо:
— Возвращайся, атор.
— Постараюсь вернуться, Мгамба. Мне предстоит встреча с той, которая вас целенаправленно убивает. И я не уверен, что из схватки выйду победителем, но я постараюсь вернуться. Дина, мне так кажется, больше убегать не будет.
Антон помог подняться на ноги сидевшей на ступеньках девушке, придерживая её за плечо, пошёл вдоль улицы. Когда они отошли от поселения на приличное расстояние, Громов разрезал на руках верёвку, снял чёрный мешок с головы.
— Ты свободна.
— Но..
— Если хочешь, иди со мной, – пожал плечами Антон. – Только прошу: захочешь меня убить, сделай это быстро и безболезненно.
— Но..
— Пойдём, – перебил девушку Громов. – Нам нужно найти место для ночлега. Не знаю, как ты, а я валюсь с ног.