Шли девяностые годы. Было заметно, как обнищали люди, как они покупали продукты, экономя и выбирая те, что дешевле. Печально смотреть на это. Но особую печаль вызывали дети, которые недоедали и были рады простой горбушке чёрного хлеба. И не всегда недоедание детей связано с нехваткой финансов. Было много случаев, когда в страдании детей виновата сама их мать.
Об одном таком случае я и напишу.
В офис нашей компании обратился мальчик лет десяти и предложил убрать во дворе.
- У меня и метла есть, - сказал он.
У нас был Романыч – сторож-садовник, в его обязанности входило следить за порядком во дворе. И поэтому я уже приготовилась отказать малолетнему работнику, но увидела с какой надеждой он смотрел на меня. Худенький, с тонкими ручками и с большой метлой он стоял передо мной и мне показалось, что в глазах его были слёзы.
- Тебе деньги нужны? – спрашиваю.
- Можно со мной рассчитаться продуктами, например, молоком…
- Ты голоден? Как тебя зовут? – это подключилась к нашему разговору офис-менеджер Нина Андреевна.
Мальчик назвался Володькой. Выяснилось, что у него есть две маленькие сестрички, которым надо бы кашку сварить.
- Я умею варить, не думайте! И крупа манка у нас есть, бабушка- соседка вчера дала, - рассказал Володька.
- Ты сам варишь каши? – удивилась я, - а с кем ты живёшь? Где твоя мама?
- Та что там её варить эту кашу? Раз-два и готово! Если… есть из чего, - он рассказал, что приехали они в наш город недавно, живут они с мамой, которой от её тёти досталась маленькая жактовская квартира без удобств. Отца у детей нет и никогда не было.
- Да знаю я, что без отцов дети не рождаются, - заявил Володька, - но у правила бывают исключения, вот и мы исключение. Вы же знаете, что и Господь наш, Иисус Христос, тоже родился без отца.
Мы с Ниной Андреевной уклонились от такой темы и поторопились дать мальчику фронт работ. Пока он мёл, выложенный плиткой чистый двор, Нина Андреевна сходила в магазин и купила продуктовый набор из самых распространённых продуктов.
- Вот, возьми, хватит вам на день-два, - сказала она, - а сейчас садись с нами кофе выпьешь. У нас и булочка для тебя есть.
- А булочки я зарабатываю! Я их могу есть от души!, - оказывается, он убирает вокруг небольшой пекарни и они рассчитываются с ним хлебом и булочками.
Тем не менее, от шей булочки он не отказался и кофе ему понравился. Сказал, что знает его запах, а попробовал впервые. Когда он уходил, Нина Андреевна дала ему старые фломастеры и исписанные ручки, чтобы он выбросил в урну.
- Нет! Я это домой отнесу, своим сестричкам!
- Но это старые и высохшие, для рисования они не годятся, - сказала Нина Андреевна.
- А ничего! Они просто будут ими играть.
Володька приходил раз в неделю в течение месяца. Сердобольная Нина Андреевна собрала для него и его сестричек одежду, которая оставалась от выросших детей наших сотрудников. Кое кто принёс игрушки и книжки. Володька всему радовался.
Приближалась осень. 12 сентября праздновался День города и весь народ вывалил на улицу. В парках на открытых площадках проходили различные концерты, скверы и скверики были заполнены весёлой публикой. В одном из таких сквериков сидела и я с приятельницей. Было тихо и спокойно пока на одну из скамеек не устроилась шумная компания из мужчин и женщин. Водка пилась прямо из бутылок, песни и разговоры с отборной бранью, шутки, режущие слух. Мы уже хотели встать и уйти, когда услышали знакомый голос:
- Мама! Мама! Пойдём домой! Наташка плачет и не перестаёт!
Да это был Володька. Он подошёл к одной из женщин и дёрнул её за рукав. Та сначала не обратила на него внимание, а когда он вновь начал звать её домой и говорить о том, что у Наташки, наверное, живот болит, она вскочила, схватила парня за ухо и пьяным голосом прохрипела:
- Уйди, гадёныш! Ты мне всю жизнь испортил! – но ушла за ним. Вся компания тоже поднялась и пошла следом.
Больше Володька в наш офис не приходил. Наверное, он увидел меня и ему было стыдно за мать. Нина Андреевна пыталась разыскать его, но не смогла. И имеющаяся «зацепка» подработка в пекарне, не помогла.
Я не случайно вспомнила Володьку сейчас, много лет спустя. Я вновь в своём любимом скверике, правда, сейчас на его месте сделали площадку для детей. Мне нравится здесь сидеть и наблюдать за детьми и их родителями. И детский шум мне нравится. Обратила внимание на одну молодую пару с тремя детьми, как заботливо они ухаживали за ними. Все девочки, примерно одного возраста, в модных красивых одеждах, с бвнтиками в волосах.
«Надо же, такие молодые и уже трое детей, - подумала я, - наверное тройняшки»
Мячик одной из девочек отлетел к моим ногам и папаши прибежал за ним. И это был Володька. Я не узнала его. Но он узнал и даже обрадовался встрече.
Оказалось, что он в тот злополучный день увидел меня и ему было стыдно за маму, потому и не стал больше приходить в наш офис.
Володька рассказал о себе. Отслужил в армии, потом закончил военное училище, служит в далёком Благовещенске, а сейчас в отпуске. На вопрос о матери и сёстрах сказал, что матери давно нет, умерла от пьянства, а сёстры… пошли её дорогой. Одна из них погибла по пьянке, оставив дочек-двойняшек, которых Володька и его жена удочерили. Теперь у них три девочки, их родная старше удочерённых на один год.
Что касается другой сестры, то она по-прежнему живёт в их жактовской квартире, нигде не работает, ведёт себя точно так, как когда-то вела себя мать. В добавок, она ждёт ребёнка.
Володька сказал, что уговорил сестру поехать рожать к ним в Благовещенск и через два дня они улетают все вместе. У него ещё есть надежды на то, что они с женой смогут повлиять на дальнейшую её судьбу.