...Я бы сказал, что... тайная история города Leipzig делится на три фазы.
Когда он...был независим...когда, он
замарался в войне...когда, его освободили и переправили, как правят книги.
Я бы сказал, Leipzig - скучный город. Одно название ничего не выражает. При этом, он идентичен сотням городов в своем регионе, особенно большим.
Предполагается, - из-за чего он... так называется: что-то польское есть в его названии. Как Danzig - стал Гданьске. Круговорот в истории.
Немцам - мерзко соседство с поляками.
Слово "Deutsch" - вообще ни с кем не дружит: только с Католицизмом.
Поляки - считают себя не меньшей империей, чем была Германия. Есть и надменность и надломенное самолюбие: есть и заправский милитаризм. Короче говоря, - Польша - самая восточная монархия, где отменен чин короля. Она больше не такая... какими были ее соседи на северо-западе, Польша - северная страна. Есть германская строгость, есть славянские хитрость, ухмылка, даже искра - Польша разная. Но она больше Скандинавия внешне, чем Германия... она, больше Австрия и Венгрия, она во многом Россия...
И только, это близкое соседство -- ее ранило, и воспитало.... Что-то они заимствовали, но немцы им нанесли смертельную рану. Польша - между двух титанических плит. Россия - Запад. Ей трудно устоять.
А поляки - упрямый народ. Они не вызнают себя русскими.
Но в пивной у себя в польском городе: разговоры совсем иные, чем в Leipzige. Пьяный националист Польши... не заявляет, что все надо завоевать, и Россию... А пьяницы Лейпцига только и говорят "хайль, гайль, Адольф..." Докатились.
Пьяница польского кафе - умеренный националист. А пьяница немецкой подворотни - похож на дикого павиана.
Шум в больших городах обеих стран: разный...
Тем не менее, немцы помнят, что часть нынешней Польши - им принадлежала, но это было давно.
Так вот Leipzig. Ну, понятно, древний город... Старина веков впечаталась, пока вырос из хибар и хижин: прославленный ремеслом и торговлею немецкий городишко.
Здесь, все его три Фазы.
Одна - это труд рук и голов десяти поколений разных людей: давших название Leipzigу.
Жизнь Ляйпцига, потайная, оборвалась в период предвоенной и военной кампаний, вот эти 12 лет Нацизма.
А потом... потом, русские, Красная армия вторглась, вытеснила, перетряхнула вотчину саксонцев. Победители.
С этого и началась, фаза Марксизма-Коммунизма на немецких побежденных землях. - Она реконструировала Leipzig. Вернула их жилье людям. Работу. Дала пути и дороги в жизнь...
И так, сорок лет прошло. Тайная жизнь Leipzigа развивалась. Правили коммунисты. Служили социалисты. Работали пролетарии.
Великое построили, на руинах Европы.
Истинно, великое, вместо серого Католицизма, и Коричневой тьмы.
Никто не ждал ТОЙ беды... что, назвалась "Обьединением"... это Ergreif-обьединение (захват страны).
Однако, написать данный репортаж... вдохновило небольшое, скучноватое видео... черно-белое.
Прогулка на трамвайчике по Leipzigy. Нету ни комментариев; ни описания вех... Типично, такое, немецкая тупизна. Даже из глубин веков.
- Вот какой-то белый день, где едет трамвай по европейскому городу, говорят, этому, написано "начало тридцатых".
Белый трамвай едет по белому городу, от солнца, по ровным улицам, с четкими повторяющимися сценами. Сценками. Улицы - чисты. Маловато народу. Подгазоненное все. А главное, такая деталь, деревьев не насадили в центре города - лысый пустырь с магазинами, машинами, какими-то отвесными без балконов домами.
...Что ни улица - один пейзаж. Поверни - как в каллейдоскопе. Цвета одинаковые, в разных сборках.
Да, - он выхоленный. Там вообще не водится ни жутких нищих, ни грязной торговли (этакого циганского табора): в центре саксонского города.
Этого невидно из трамвая: наоборот, гарнизонный порядок с полицейскими и дворниками.
...Главное, что за полвека и больше, в стиле вождения и сьемок из кабины: мало что изменилось.
В том плане, мертвая тишина, железная хватка кондуктора, плавное движение без заминок. Без разминок. Короткие остановки. Без тряски.
Как по маслу скользит трамвай, минуя блестящие клинья. Над ним согнулись тупые фонари и обгрызенные парки. Декларативная деловитость столицы Саксонии. - Картины, интригуют только временем, но производят раздражающее впечатление.
Трудно делать историческую картину с архитектурной вставкой, да и мирная эпоха была... но такое ощущение - что, немцам не хватает занозы на ровном столбе до совершенства...
Мир под линейку, мысль под расческу, для всего есть формула: все обьяснимо.
Вот только необьяснимо, как через 2 года пришла Коричневая чума.
Чем жили, чем занимались жители. Что их волновало 12 лет. Тревожила ли их война, фронт, концлагеря. - Или, они жили в инкубаторе. Не видя, - что по соседству сожгли синагогу.
Это что, по-Христиански?
Нет, но в душе немцы пестуют нацизм.
Нацизм - это безделушка для дикаря. (Хотя, австралийцы тут не при чем.)
Об этой поездке НИЧЕГО не сказано, не рассказанно... чем, она увенчалась...
Ведь - трамвай и кино - это машины времени, соединившись.
Позволили: заснять короткометражку Великой эпохи. Царская Германия.
Скучный, монотонный Leipzig. Гордость немцев. Хотя, лучшие его годы не пережили этот фильм.
Он был тоже руинами. Как и жизнь... предыдущих столетий. Короче говоря, - история в нем стала. Прогресс сдали в музей. Так же, как забыли вечные Уроки нацизма.
...Но, на той кинопленке...
имеется совсем другой город. Это город молодости. Это чистый и ясный, как фарфоровый воздух. Увлеченные чем-то люди. Тот мир во многом, где еще жила цивилизованная философия, до того, как ее сдали в музей.
Где различия уважали. Где верили, надеялись, молились. Где устав от города - еще жила нетронутая деревня.
Ее пыльные тракты, базары, коромысла, буйство паровозов и полустанки.
Вот, одно ясно, среди таких городов подзабытой истории... прослеживается цепочка их Довоенной истории. Как?
Тысячелетия великой Германии, без восхищения, но оно было патриархальное. Многонациональное, конфессиональное, ремесленное. Жизнь и смерть освещалась памятниками - это очень важно.
Государство - это не руководитель. Это нечто великое, как надменный памятник. Тысячелетнее. С государством мы считаемся, поскольку имеем с ним дело. Есть право и нарушение. Но оно не может нам подсказать, зачем мы живем, вовремя остановить и спросить. откозырять. Главная ценность - это человек и его свобода. Все, что существует в государстве: принадлежит его гражданам по духу. Так вот дух, а не что-то, указывал людям и напутствовал тысячелетия.
Широка Европа... однако. Проедьте в Париже две остановки: южные французы уши заговорят. Пересеки Варшаву: она вдоль изрезана историей, и поперек, везде что-то повторяется, как дубляж.
Смотря же на Leipzig по дороге - сравнимо с отражением апофеоза скуки. Он прекрасен и привлекателен, как эротические картинки тех лет.
13.09.19 С