Дорожный попутчик
Как-то возвращаясь с тяжелого рейса, Семен у дороги подобрал себе попутчика.
Звали его Алексеем, он, как и Семен, когда-то жил на Севере, Республика Коми, работал водителем.
За долгую трудовую жизнь он исколесил всю Республику Коми и Архангельскую область, на разных типах машин, и сумел, таки, заработать воспаление суставов и третью группу инвалидности.
Он, как и Семен заикался, только это у него получалось на выдохе, с напрягом.
Слушать его было тяжело, так и хотелось продолжить начатое им слово.
Но Семен знал по себе, каково это воспринимать его собеседнику, и поэтому больше, молчал и, слушал.
-Давненько это было, рассказывал попутчик, еще в начале восьмидесятых.
В декабре, до Нового года, обустраивало наше строительное управление площадку под глубокое бурение.
Буровую вышку монтировали, а это, сам понимаешь, - рассказывал он, - дело это, без цементного раствора или бетона не обходится.
Баржу с цементом подняли вверх, по реке, еще по теплу, цемент сложили под навес складского помещения, хорошо все упрятав от влаги.
Прошло время, закипела работа.
Делали по три ходки в день за цементом, метель переметала дорогу, считай после пурги, заново, дорогу прокладываешь.
Одним словом за смену так напаришься, что вечером уже и поужинать, сил нет.
А мои напарники орут, им цемент быстро подавать нужно для нового замеса, иначе застынет на морозе бетон - хрен потом срастишь участки, без швов.
Видит начальство, не справляемся мы на трех машинах, догадались вертолет заказать.
Теперь с нами еще и МИ-6 работал с подвески.
Но не каждый день, уж и тогда денежки считали, поэтому все больше мы на машинах трудились.
Стою я как-то, в этакой редкостной мечтательности на погрузке, жду, когда мешки в кузов с цементом накидают, и тут мои дремотные размышления развеял крик запыхавшегося от бега человека:
- Шурик провалился с машиной под лед!
Капец премии! Кричит он.
Я, с трудом добился от него, что Шурик жив и здоров.
Сидит болезный в полынье на кабине своего ЗИЛа и ждет деда Мазая с лодкой, чтобы до края ледяного поля доехать.
Провалился его ЗИЛ не в глубоком месте, но шуму при этом наделал, будь здоров.
Полынья размером побольше машины в несколько раз.
Бак, похоже, лопнул от удара, поскольку на темном зеркале воды так и играют нефтяные блики, с расцветкой из детской мозаики.
Из воды торчит половина кабины, а кузов чуть-чуть высовывается спиной черепаховой, но вода в цемент не налилась.
Что ж, жить можно.
Гораздо хуже было бы, если б машину придавил один бесформенный тяжелый замес, который и сковырнуть-то не возможно.
Шурик во время сумел на крышу влезть - даже унты не замочил.
Сидит, ушанку свою с головы снял, солнцу подставил лицо и улыбается.
Я прокричал ему- живой, брат?
Не сыро тебе?
Как выбираться думаешь?
А ему по моему, все по барабану, смотрит на меня, отрешенно.
Смотрю, не помощник мне Шурик, самому с ребятами придется впрягаться в думательный процесс.
Решили быстро.
Голова у меня в экстренных ситуациях, не смотри, что я заика, быстро соображает.
-Такой у меня брат Осип, сказал Семен, он тоже меня выручает часто в дороге.
- Так вот, продолжил свой рассказ Алексей,- недалеко от нас «летуны» сидели на вытоптанной полянке.
Я к ним с просьбой, вытащить ЗИЛок из полыньи надо, на берег.
Летуны с пониманием отнеслись к моей просьбе, даже про материализацию благодарности не спросили.
В прочем, раньше всегда на Севере можно было на любого положиться.
За обычное спасибо такие дела делали.
Это теперь понаехало всякой шушеры.
К ним без презента и на хромой кобыле, фиг подъедешь, да ты и сам Сень должен знать, небось приходилось с ними сталкиваться.
- Да уж пришлось, - ответил Семен.
-Короче говоря, сажусь я вместе с экипажем в кабину вертолета и дорогу командиру показываю.
Подвисли над Шуркиным бренным телом, а того прямо расплющило ветром по ЗИЛовской крыше, будто пластилинового зайчика под солдатским каблуком.
Видно хорошо, что часть цемента ребята уже отвезли на лодке на берег и сложили кучкой.
Бортрадист спрашивает, - а твой напарник, цеплял когда-нибудь подвеску?
-Думаю, да.
-Тогда будем ему сейчас стропы опускать.
Сказано- сделано.
Опустили стропы прямо над кузовом.
Шурик, хвать, их руками и, в воду свалился.
Точно - никогда он на подвеску не цеплял.
Стропы нужно было вначале сухой доской друг об дружку разрядить.
А Шурик предпочел сам проводником для электричества выступить.
Не совсем удачно, подмок, будто цуцик.
Командир, увидев ситуацию, подвесил «вертушку» надо льдом немного выше по течению, чтобы я выскочил и исправил ситуацию.
Пока Шурика достали из воды, вид у него был, что он готовится к встрече с Всевышним.
На берегу Шурика оттерли спиртом, завернули в сухой кем то принесенный бушлат и задвинули его, по ближе, к теплому двигателю, будто ветошь.
Время я не терял, на «резинке» подплыл к машине, зацепил подвеску и сам тоже на берег шмыгнул.
Дернула «шестерка» нашу водоплавающую лайбу и в небо, уволокла.
Вскоре мы уже отцепляли утопленницу возле склада.
Не тащить же ЗИЛок к буровой, где народу доброжелательного больше, чем людей, которые и пожалеют, и обогреют, и начальству доложат.
Принялись мы с ребятами кабину открывать, ее уже морозом прихватило, но в три монтировки все же сдернули.
А там дельфинарий, по - чище, чем в Батуми.
Вся кабина забита налимами, да не маленькими, а настоящими монстрами - килограммов на пять-семь.
Бьются в экстазе, предчувствуя свою дальнейшую судьбу консервированную.
Почему рыба выбрала кабину, загадка, возможно, пряталась от разлитого на воду бензина…
Попутчик подъезжал к своему населенному пункту.
Предложил Семену заехать передохнуть, пообедать и, в путь.
Он отказался.
-Ну, прощай друг, наверно мы больше с тобой не встретимся.
Приятно мне было с тобой познакомиться, хороший ты слушатель.
-Мне тоже было приятно познакомиться - сказал Семен, с трудом сдерживая улыбку.
Не каждый наверно выдержит такую долгую речь заики, но Семен выдержал, а под конец , как-то слух его притерпелся и стал воспринимать его речь, как само- собой разумеющееся.
Пожелав друг другу удачи, они расстались.
Машина бежала по отремонтированному асфальту плавно, без тряски, в открытое окно залетал встречный ветерок, занося запах полевых цветов и терпкой полыни.
По радио шла музыкальная передача «Для тех, кто в пути».
Семен слушал ее, не упуская из виду трассу.
Песни звучали красивые. Навевали воспоминание юности, как быстро она пролетела, как кинолента, что-то в ней было, хорошего, а было и такое, о чем бы и не вспоминать!
Например, его женитьба.
Глядя на асфальтную ленту дороги, Семен автоматически для себя отметил, впереди опасность, он еще не знал, в чем она заключается, но за километр до моста, свернул с трассы и пошел под мостом, выскочил на другой стороне и остановился.
Теперь ему хорошо было видно разыгравшуюся трагедию на дороге.
Машины легковушки крутились то, вправо, то, влево, подставляя друг другу бока и бились об них, продолжая движение до тех пор, пока не вылетали в кювет.
Вид у них был моченого яблока, все мятые и облезлые.
Стоял жаркий день, в разгаре лето, асфальт раскалился до предела, а на его поверхность, из проезжавшей по трассе ранее цистерны с растительным маслом из сливной горловины, кем-то плохо закрытой, несколько километров выливалось масло на асфальт.
Водителям из-за солнечных бликов не видно было этой масляной полосы, дорога выглядела одной блестящей серой линией.
И вот залитая на эту полосу, водитель уже не мог управлять автомобилем, его крутило, бросало в разные стороны.
Семен вернулся к своей машине, проехав с километр, он остановился и развернул машину поперек дороги.
Подъехавшим водителям, возмущенным до предела остановкой их путешествия, он объяснил, в чем дело, и одного из них, попросил проехать под мостом и поставить за километр от залитой маслом трассы свой автомобиль поперек дороги.
Другого водителя попросил доехать до поста ГАИ и сообщить о ЧП на дороге.
Через сорок минут примчалась ДПС.
Установили аварийные знаки с двух сторон и отправили движение автотранспорта под мост, составили протоколы.
Ну, ты человек, сказали водители Семену, не попавшие на скользкую полосу трассы, ведь, сколько бы еще превратилось машин в хлам.
Инспектор дорожной службы подошел к Семену, пожал ему руку, поблагодарил за помощь.
-Ничего, - сказал Семен,- главное все живы, а авто, его можно и починить.
Будьте здоровы, сказал он, махнув рукой всем на прощание.
Проехав километров двадцать, он увидел с бок дороги сидевшую на камне женщину.
Странно, откуда она здесь взялась.
За километры ни позади, ни впереди населенных пунктов нет.
Он остановил машину, подошел к женщине.
Ей было лет пятьдесят, лицо ее было белым, видно, что она плохо себя чувствовала, тяжело дышала.
-Вам плохо? Спросил у нее Семен.
- Да сынок, пришлось даже выйти из автобуса посредине дороги.
-Садитесь, я подвезу вас до ближайшего населенного пункта.
А куда вы вообще, едите?
-Я была на обследовании в Ростове, а теперь возвращаюсь в Попутную, домой.
-Так нам, с вами, по пути, я довезу вас до Попутной.
Женщина села в кабину, и они вместе продолжили путь домой.
Разговорились, и женщина рассказала о себе: У нее дома семья, муж, двое детей.
Однажды муж заболел, отправили на обследование и обнаружили открытую форму туберкулеза.
Жили они в то время в однокомнатной, небольшой квартирке, дети были еще совсем маленькие.
Мужа положили в туберкулезную больницу.
Как-то прихожу к нему,- рассказывала попутчица,- а муж мне и говорит:
Ты Маруся принеси мне какого ни - будь зелья, чтобы я выпил, уснул, и все.
Куда ты меня будешь забирать, когда для детей и то места в доме мало.
Я долго думала, плакала, ведь мы с Ваней прожили хорошую жизнь, он хороший, заботливый отец, и взять убить своими руками.
Но и деваться было некуда, главный врач сказал, что мой муж безнадежен и его должны выписать.
Я сходила к знакомому ветврачу, попросила у него крысиной смерти, и еще там всякой отравы, сказала, что крысы замучили, надо потравить, все это перемешала и отнесла мужу.
Как я, дошла домой, плохо помню, ночь не спала, утром пошла в больницу, ноги плохо слушались, подхожу к двери палаты, вижу, лежит мой муж, простыней накрыт.
Рухнула на пол, там же у двери.
Врачи привели меня в чувства, больные из палаты объяснили.
Накрыли они ее Ивана от мух, чтобы не мешали ему спать.
-Вчера он выпил какой-то настойки, рассказывали они,- его так рвало, кровь вылетала хлопьями, прошло время, он успокоился и уснул.
Проспав часа три, он проснулся и попросил поесть, поел и уснул, вот и сейчас спит.
Когда Ваня проснулся, он мне сказал:- Ты Маша принеси мне еще той настойки, что мне сделала.
Вторую порцию, я, уже делала осторожно,- рассказывала попутчица, сократив компоненты.
Он снова выпил, и снова ему было плохо, но с тех пор он пошел на поправку.
На легких все зарубцевалось, зажило, и он остался жить, а у меня на нервной почве образовалась астма, я все время задыхаюсь, при жаре, холоде и тумане.
Вот такая сынок невеселая история.
А я так думаю, это меня Господь наказал, за то, что хотела погубить невинную душу.
- Ни знаю, что вам сказать, - ответил ей Семен, берегите себя, вы нужны своему мужу и детям.
Высадив женщину на остановке Семен, продолжил путь, домой.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ