Светлана Лось
ОБ ОДНОМ РАССКАЗЕ
Сказать о рассказе «хороший» — значит не сказать ничего. Хороших рассказов много. Было, есть, будет.
Рассказ «Писатель Анька Пташко» — особенный.
Чем особенный? — Да всем, начиная с названия, которое привлекает внимание необычным сочетанием официально-нейтрального «писателя» с уменьшительным именем «Анька». Суффикс -к придаёт определённую модальность имени собственному, указывает на отношение говорящего или пишущего к содержанию высказывания. Лёгкая насмешливость, ироничность вместе с ласковостью домашнего имени в заглавии сразу же определяют манеру письма.
Самоирония, умение подсмеиваться над собой даёт повествователю право таким же образом обращаться с созданными персонажами. Это не обидно, потому что писатель — такой же человек, как и все другие. Так же ошибается, так же совершает глупости, так же ищет свой модус вивенди - способ существования в беспрестанно изменяющихся житейских обстоятельствах. Не судья он своим героям, а «друг, товарищ и брат», согласно Моральному кодексу строителя коммунизма, приспособившему старинное изречение для собственных нужд. Что ни говори, а идеология — она всегда при нас. Её и на кривой козе не объедешь.
Анна Борисовна Пташко, эмигрировавшая с семьёй из Советского Союза в Израиль, постепенно осваивается на новом месте. Другая страна, другой язык, другие обычаи. Нет обращения на Вы. Отчества не приняты. Её имя звучит здесь как Ханна. Для близких и родных она по-прежнему Анька. Анька Пташко — инженер, жена, мать, сестра, остроумный и общительный человек, которого не покидает мысль о писательстве. Ещё со студенческих лет имеется кое-какая практика написания сценариев для КВН. Вот только времени не хватает заняться тем, к чему тянет на протяжении жизни. Однако бережно хранятся в особых папках старые записи, ждут своего часа. Дождутся ли?
Эмиграция и тем более иммиграция — серьёзное испытание на стойкость и силу духа. Надо выжить в непривычных условиях, не сломиться морально и физически. Трудности адаптации сказываются постфактум. В больнице, после серьёзной операции на сердце, у Анны появляется достаточно времени, чтобы вернуться к писательству. Для писательства нужно время.
Домашние подсмеиваются над ней, шутя называют «графоманкой», затем отношение к её занятиям становится серьёзным и уважительным. Графоманка постепенно преобразовывается в графиню, в графинюшку и, наконец, в смешную «нюшку». Нюшка-Аня не обижается. Великоречивость претит общему духу любящей семьи, где все заботливы и деликатны друг к другу без пафоса и показухи.
Чувство юмора, несколько ироническое отношение к себе и к окружающим, подтрунивание над собственными и чужими недостатками наряду с интеллигентностью и хорошим образованием являются неотъемлемыми слагаемыми авторского стиля Наталии Шайн-Ткаченко.
Давно и не нами замечено, что «Стиль — это человек». Фраза стала крылатой, потому что стиль отражает природные свойства человека. Стиль письма рассказывает о пишущем даже то, что хотелось бы скрыть.
Небольшое по формату произведение вместило значительное содержание. Из нескольких коротких ёмких фраз читатель узнаёт о сложностях иммиграции, о нравственном укладе и об отношениях между членами семьи, но самое главное, ради чего написан рассказ, чем он отличается от многих других, — это его тематика.
Как читатель становится писателем? Чем отличается писатель от пишущего человека?
Грамоте обучены все. Всем приходилось писать письма, записки, поздравления. Некоторые люди ведут дневники. Многие пишут воспоминания о пережитом, о незабываемых встречах.
Описать случай, имевший место в жизни, практически может каждый, однако это ещё не значит, что перед нами произведение художественной литературы. Далеко не всякий пишущий человек — писатель.
На примере героини своего рассказа «Писатель Анька Пташко» Наталия Шайн-Ткаченко анализирует мотивы и показывает трудности, с которыми неизбежно сталкиваешься в процессе творчества.
Казалось бы, что всего ничего: просто смешной случай, как не нашёл студент-практикант у героини рассказа коленного рефлекса; забавны были и его поиски, и её реакция, а только не получилось рассказать так, как хотелось.
Отсюда и начинается самое интересное. Почему не получается?
Ведь Анна всю свою жизнь что-то писала, была человеком начитанным, любила литературу. Разве этого мало?
«Придуманные миры обязательно вытеснят и тревоги, и страхи «задним числом», — решила она, лёжа в больнице. Нужны положительные эмоции. История про незадачливого студента-медика выглядела весёлой. Ей самой было смешно вспоминать и писать, переводя с иврита на родной русский, реплики участников экзаменационного действа. Но перечитала написанное и ужаснулась: «Срочно переписать, пока никто не видит! Раз, другой, третий...»
Перевод с одного языка на другой давался трудно. Вернее, совсем не удавался. Смысл-то передать можно, а вот остроумие и меткость короткой фразы оригинала русский синтаксис воспроизвести отказывался.
Работа над текстом, в особенности над своим текстом — занятие кропотливое. Вдохновение здесь ни при чём. Рассчитывать на докторский визит легкомысленной Музы не приходится. Она вообще не по этому делу.
Легче всего обозвать себя бездарью и графоманкой.
Можно даже вспомнить для собственного утешения Евгения Онегина, он тоже ведь был одним из образованнейших людей своего времени: «...Хотел писать — но труд упорный Ему был тошен; ничего не вышло из пера его...»
Словом, поступать можно по-разному, если способен подвергнуть написанное беспощадному анализу здравого смысла.
Можно вообще отказаться от сочинительства.
Можно обратиться к опыту других. Многие значительные писатели охотно делятся своими наблюдениями над процессом творчества. Их советы — ценное подспорье.
Можно искать свои пути улучшения написанного в порыве вдохновения. Один старательно шлифует длиннющие описания природы, сопоставляя их с настроением, другой вдаётся в детальные подробности эпохи, на фоне которой взаимодействуют персонажи, третий углубляется в прошлое, выводя из него настоящее и прогнозируя будущее, четвёртый… пятый… и т. д. — все ищут способы наиболее доходчиво и убедительно выразить то, что их восхищает, волнует, тревожит.
Писатель хочет добиться читательского сопереживания. Как — вопрос формы изложения. В ней и проявляется индивидуальность манеры письма.
Наталия Шайн-Ткаченко избегает многословных характеристик и занудных пояснений. Её читатель — её современник. Достаточно упомянуть строчку из популярной в середине 80-х годов песни на слова и музыку Булата Окуджавы «когда воротимся мы в Портленд», чтобы рассказать о целом поколении и его мировоззрении.
Героиня рассказа Анька Пташко, тщательно исследовав написанное, постепенно приходит к понимаю, чего не хватает действующим лицам задуманного произведения, почему они выглядят «фанерными», и принимается за работу.
Терпеливо, шаг за шагом, писательница погружается в выдуманный ею мир, нарабатывает «технические приёмы», позволяющие оживить героев, и наконец находит подходящее место для жизнедеятельности персонажей своих произведений, куда они органично вписываются во времени и пространстве.
Не беда, что приём не нов. Им пользовались многие знаменитые писатели зарубежной и отечественной литературы. Порой полезно и самому «изобрести велосипед». Дойти самостоятельно до прописных истин — означает подтвердить их универсальность и работоспособность, сделать их своими, выстраданными, привнося свою индивидуальность в общую копилку.
Рассказ «Писатель Анька Пташко» приоткрывает писательскую «кухню». У каждого она своя, разумеется.
Но есть и общие правила: писатель должен знать всё о своих героях, о месте и времени действия.
Иначе — привет всем от Никифора Трубецкого-Ляписа с его нескончаемой балладой о Гавриле: «Гаврила шёл кудрявым лесом, Бамбук Гаврила порубал». Экзотика и «красивости» текста вроде «не ядовитых шакалов в форме змеи» не спасут, не замаскируют невежества пишущего.
Писатель обязан точно знать предмет разговора с читателем.
По-другому никак нельзя.
Чёткость замысла, строгое соблюдение логики поступков, психологическая мотивация, как и собственная позиция, характеризуют рассказ Наталии Шайн-Ткаченко.
Он сработан на совесть. Потому что писательство — это труд. Вдумчивый, терпеливый, усидчивый.
Вспоминается А. П. Чехов:
«Талант — это прежде всего труд».
Аналогично высказывание Э. М. Ремарка:
«Писательство — это на десять процентов талант и на девяносто процентов задница».
Американский изобретатель, учёный, бизнесмен Томас Эдисон того же мнения:
«Гений — это один процент вдохновения и девяносто девять процентов пота». Он же сказал: «Секрет гения — это работа, настойчивость и здравый смысл».
Не имеет существенного значения расхождение в количестве процентов, отдаваемых таланту. Несомненно лишь одно: львиная доля успеха в любом деле, в том числе и в писательском, приходится на труд. Упорный, по определению А. С. Пушкина.
Об этом написан рассказ Наталии Шайн-Ткаченко «Писатель Анька Пташко». Написан профессионально. Увлекательно и познавательно.
Со знанием дела, которому хочешь служить.
И не без таланта, само собой разумеется.
«Ай да Анька, ай да...»
Примечание: рассказ опубликован в журнале "Семь искусств" http://7i.7iskusstv.com/y2019/nomer8/shain-tkachenko/
Сентябрь, 2019 год