Жизнь.
Сегодня утром ещё она была.
Сегодня утром она пила солнце и воздух.
И даже утреннюю росу.
А потом она оказалась у меня под ногами.
Случайно, или пытаюсь оправдаться?
Раньше, с год или два назад, здесь был дачный поселок. Сюда приходили жечь костры, жарить мясо, пить вино, любить, прятаться от посторонних глаз, собирать грибы-ягоды. Небольшие домики, потемневшие от времени, перекошенные, неприметные, но живые. Пусть редко, пусть часто, но сюда приходили люди и домишки радостно принимали вспомнивших о них хозяевах и друзьях. Да и просто – людям.
Они не мешали леску вокруг и около. Его можно было бы и назвать парком в городе. Не для всех. Для некоторых это был просто кусок земли оставшегося от застройки дремучего леса.
Деревья, стоящие в обороне от надвигающихся аппетитов людей.
С одной стороны, часть пала под новыми, красивыми и высотными домами, с другой, пустыню, оставшейся после бульдозеров, засыпали горами песка и возвели скоростную, окружную, необходимую дорогу.
Лес редел.
Дачный поселок сносился.
А на его месте дома-домищи…
И школа.
Нужная…
А стадион расположился на месте то ли Митькиной, то ли Надькиной дачи.
Выкорчёвывали их и снесли южные рабочие, которым дела до всего происходящего в городе, как до Марса – им бы деньги срубить.
А стадион нужен школе.
Вот уже новые беговые, пахнущие автомобильными шинами, дорожки. Полоса препятствий. Турники-тренажеры.
И между ними, маленький пять сантиметров роста, разбросавший свои тёмно-зелёные листочки – грецкий орех.
Купающийся в лучах солнца, дарящий миру свой терпкий аромат южного лета.
А нужно спасти! Через неделю, начнутся уроки физкультуры, и он погибнет, растоптанный-истерзанный кроссовками-кедами, и никто не заметит и не обратит внимания.
И маленькой щепкой подкопать, выкопать пересадить!
А так глубоко!
Да где же ты!
И потянув несильно совсем…
И в руках осталась это юная поросль, возродившаяся от некогда могучего корня жизни.
Неостановимая в своем желании жить.
Я убил жизнь.