Они вели себя по обычному сценарию. Истребляли, потребляли, совокуплялись. В общем, эволюционировали. И опять не туда.
Пора было с этим заканчивать.
Они это почувствовали. Начали истреблять, потреблять и совокупляться еще более быстро и жадно. Только уже без желания и удовольствия. Побледнели, выцвели. Даже проводники. Может, и к лучшему. Не так больно будет им, не так страшно.
Решение было принято.
- Пап, пап, пожалуйста, не надо…,- повисая у отца на рукаве, кричал рыжий мальчишка лет 12. – Не трогай ее!!!
-Прости, сынок. Придется. Видишь, как дергается-то. Бешеная она. А если вырвется да тебя покусает? Еще и хворь по селу разнесет…
Собака подняла кверху морду и завыла жалобно и жутко. Дверь сарая слегка подалась под ударом тяжелого тела.
- А вдруг у нее болит что?
- Подходить нельзя.
-Давай подождем еще 1 день. Пожалуйста.
- До вечера. И к сараю не подходить, слышишь?! Не подходить!!!
Нахмурившись, отец ушел. Собака выла и билась о дверь сарая. Мать гремела кухонной утварью и, время от времени крестясь, причитала о нечистой.
- Знать бы, что с тобой.
Псина, будто почуяв что-то, внезапно затихла.
- А вдруг?
Подросток осторожно подошел к трясущейся двери.
- Тихо, тихо…хорошая, хорошая моя. Больно тебе, плохо?
Вой превратился в тихое поскуливание.
- Я сейчас зайду и погляжу что с тобой, только уж и ты постарайся, ладно? Не кусайся. Другого случая не будет…
Воровато оглядываясь на мать, он приоткрыл дверь сарая…
Получив резолюцию, секретарь еще долго смотрел на нее, никак не решаясь передать в исполнительный отдел. Он был еще совсем молод, не более двенадцати лет по человеческим меркам, рыжий и веснушчатый.
- А вдруг?- негромко спросил себя сам не зная о чем.
Воровато оглядываясь, он втиснул в надпись на документе одно короткое слово…
P.S.
В общем, если вы вдруг увидите хулиганистого рыжего мальчишку лет двенадцати, скажите ему спасибо. И еще передайте, что я стараюсь. Очень.