Я самый жалкий человек,
Я перед всеми лицемерю.
З. Гиппиус
Зинаида Николаевна Гиппиус (8 ноября 1869 – 9 сентября 1945) – поэтесса, одна из наиболее видных представителей Серебряного века.
Гиппиус родилась в обрусевшей немецкой семье из Тульской губернии. Стихи начала писать с семи лет. Уже для первых поэтических упражнений девочки были характерны самые мрачные настроения отражающие настроения в семье и связанные с частыми переездами и сменой гимназий - Харьков, Петербург, Саратов. Огромным потрясением для поэтессы стала смерть отца который скоропостижно скончался в 1881 году. По наследству девочка получила туберкулез и дальше был Крым и Кавказ. В 16 лет она уже стала известной поэтессой .
Юной красавице удалось покорить молодежь Тифлиса.
Дьяволица с русалочьими глазами влекла к себе всех, кто с нею сталкивался. В кружке, который она собрала, все писали стихи, подражая Семену Надсону.
После переезда в Петербург в литературных кругах столицы Зинаида Николаевна была на передовых позициях: при ее содействии состоялся литературный дебют Александра Блока, помогла начинающему Осипу Мандельштаму, ей принадлежит первая рецензия на стихи еще совсем неизвестного Сергея Есенина.
Гиппиус оказалась у истоков символизма. Ее возвели в ранг «старшего символиста» наряду с Федором Сологубом, Валерием Брюсовым, Константином Бальмонтом, Иннокентием Анненским. Зинаида подружилась с Блоком и он выезжал к ним на дачу, что недвусмысленно обсуждалось в свете. Гиппиус это ничуть не волновало.Блок посвятил ей множество стихов среди которых этот шарж-эпиграмма:
За чертою черт - я знаю
молодой - одет прилично.
Я его облобызаю -
Как умею - символично!
(приписывают А. Блоку)
За своеобразную красоту, острый язык и смелость современники называли Зинаиду «Сатанессой», «реальной ведьмой», «декадентской мадонной».
Сразу после революции Троцкий выпустил брошюру о борьбе с предрассудками. Там было заявлено такое:
”Пора, товарищи, понять, что никакого Бога нет. Ангелов нет. Чертей и ведьм нет", - и далее в скобках: “нет, впрочем, одна ведьма есть – Зинаида Гиппиус”.
Эта красивая экзальтированная дама долго правила на литературных подмостках. Поэт Георгий Адамович, хорошо знавший ее, говорил:
«Она хотела казаться тем, чем в действительности не была. Она, прежде всего, хотела именно казаться».
Удивительным было ее искусство общения, таинственная способность вести многочасовые беседы любым количеством участников. Стала основательницей нескольких литературных салонов. Широта восприятия мира была велика, что и помогало находить почитателей ее творчества:
И нет свободы, нет прощенья.
Мы все рабами рождены,
Мы все на смерть, и на мученья,
И на любовь обречены.
Это была одна из сторон ее жизни, другая сторона была чужда публичности. Именно это перевоплощение ставило в тупик столичных сплетников и репортеров жаждущих «жаренного».
В 18 лет поэтесса влюбилась в более известного на тот момент поэта и писателя Дмитрия Мережковского. Их семейная жизнь стала образцом творческого союза.
Между ними был заключен договор: он пишет прозу – она стихи.
Так и прошли они рука об руку две мировых войны, три революции, эмиграцию и немецкую оккупацию во Франции. вместе они прожили 52 года, «не разлучаясь ни на один день» - как писала позже сама Гиппиус.
Переломным для поэтессы оказался октябрь 1917 года, на который она смотрела из своего окна:
Блевотина войны – октябрьское веселье!
От этого зловонного вина
Как было омерзительно твоё похмелье,
О бедная, о грешная страна!
( «Веселье», 29 октября 1917).
Она действительно стала символом нескольких десятилетий российской и мировой неразберихи - революций и войн первой половины двадцатого века.
Ее юные призывы к революции духовной воплотились в алчную дележку богатства и власти и полной бездуховности. Появился внутренний протест устоям общества. Как старым, которые она отвергла, так и новым, которые она не приняла.
Она стала чужой в этом мире. Потому всех и шокировали ее потусторонние высказывания. А еще то, что она любила мужскую одежду, дружила с геями, писала стихи от мужского имени. Это был протест всему миру. Ее признание в стихотворении "Я" прошло почти незамеченным:
... Во мне — ко мне — больная страсть:
В себя гляжу, сужу, да мерю...
О, если б сила! Если б — власть!..
Но я, любя, в себя не верю.
... И все дрожу и всех боюсь,
Глаза людей меня пугают...
Я не даюсь, я сторонюсь,
Они меня не угадают.
1901 год.
А ведь еще до всех этих потрясений ее стихи были не так символичны и вполне понятны читателям. Например, меня заворожило вот это стихотворение, написанное поэтессой в 26 лет. В нем она как бы предвидела крах юных надежд и мечтаний и будущую разлуку с любимым:
Иди за мной
Полуувядших лилий аромат
Мои мечтанья легкие туманит.
Мне лилии о смерти говорят,
О времени, когда меня не станет.
Мир – успокоенной душе моей.
Ничто ее не радует, не ранит.
Не забывай моих последних дней,
Пойми меня, когда меня не станет.
Я знаю, друг, дорога не длинна,
И скоро тело бедное устанет.
Но ведаю: любовь, как смерть, сильна.
Люби меня, когда меня не станет.
Мне чудится таинственный обет…
И, ведаю, он сердца не обманет,-
Забвения тебе в разлуке нет!
Иди за мной, когда меня не станет.
1895 г.
Однако это ее пророчество в полной мере не сбылось - она ушла из жизни позже любимого мужа.
Когда в 1941 году умер Мережковский, Гиппиус тяжело перенесла потерю.
Закончилась показная сторона ее жизни, подходила к концу и та, которую она так скрывала. Теперь это было ни к чему:
«Я умерла, осталось умереть только телу», — говорила она.
Гиппиус начала писать книгу о муже. Но вскоре у нее онемела правая рука. Лишенная возможности творить поэтесса постепенно теряла рассудок. Она хотела как можно быстрее воссоединиться с мужем, поэтому периодически предпринимала попытки уйти в мир иной раньше положенного срока. После череды неудач она создала фантастический мир, в котором Дмитрий Сергеевич был еще жив.
Ее секретарь поведал, что уходила она со счастливой улыбкой на губах. Возможно в ожидании встречи с любимым человеком.
Соединенные еще в юные годы творчеством они так и не расстались и похоронены в одной могиле на русском кладбище Сен-Женевьев-де-Буа.