Того не видела княгиня,
Как птицы взмыли над листвой,
Того не слышала княгиня,
Как псы сорвались в хриплый вой.
По городищу заметались,
Засуетились стар и млад,
Со стуком ставни запирались,
А у столпа, где собирались
На сход, ударили в набат.
Повсюду слышится:
«Измена! -
Кричат старухи, старики,-
Кто не желает смерти-плена,
Хватай дреколье и – в тычки
С ворьём, что ломится на стены!»
Заря туманной плащаницей
Укрыла гордый Крутояр,
И солнце высветило лица
На приступ рвущихся хазар
И белоглазой, малорослой
Поганой Чуди из болот:
Их рожи плоские, их космы,
Собачьи шкуры наиспод.
Милы им подлым склоки, драки –
Ломать и грабить мастера –
С противуберега Днепра
Плывут, как рыжие собаки.
По за деревья хоронясь
Чудь городище обложила,
Насела вражеская сила,
Разбойной жадностью ярясь.
Смолой, камнями, дреколОм
Оборонялись старцы, дети…
Но Чудь давила их числом...
Всё лезла, лезла напролом
К раскатам и на стены эти.
Завыли бабы,
в погребушки
Детишек малых хороня,
По клетям прятались старушки,
Теснясь от дыма и огня.
Чудь продиралась на раскаты,
Визжа, карабкалась на тын…
Безумной злобой налитЫ
Лавиной пёрли супостаты.
Метали огненные стрелы
В бойницы башни-детинец;
Сооружённая умело,
Она крепилась, не горела,
Но задымилась наконец.
Рать лезла тучей тараканьей,
По щелям, срубам лубяным…
Защитники, при всём старании
Противиться устали им
И дрогнули…
Враги заслоны
Смели, по хатам растеклись,
По городищу вопли, стоны,
Проклятья женщин понеслись.
ВольнО насильникам глумиться
Над стариками и детьми,
Вольно плевать в их души, лица,
Вольно срывать покров девИцы,
Чтоб по-собачьи насладиться,
Как им привычно искони.
То было горе…
Запалили
Со всех поставов Крутояр,
Разграбили, порастащили
Всё с чем не справился пожар.
Коров, свиней и даже птицу
Сбивали в стаи на угон…
Детишки, женщины, девицы
Толпой отправлены в полон.
Чудь чёрной силою катила
От городища прямиком
К ограде терема Чурила,
Что высился особняком.
Добротно терем был сработан:
Тын гладкостволен и высок…
Но вот окутал дым ворота,
Раздул кострище ветерок.