Старенький микроавтобус, обдав нас сизым облаком выхлопных газов на прощанье, помчался в обратный путь.
Мы с напарником, стояли возле кучи шанцевого инструмента, и с интересом оглядывали объект.
Где-то там внутри этого старинного особняка, нас ждала работа на ближайшие несколько дней.
В задачу входило сломать три стены, мешающие будущему хозяину.
В наше распоряжение щедро выделили, две внушительные кувалды, и два лома.
Посчитав, что этого за глаза хватит, не только чтобы пару стен снести, но и при известной сноровке, разнести любое строение до фундамента.
Похватав нехитрый инструментарий, мы с Пашей бодро зашагали к дому.
За продолжительное время, совместной работы с напарником, слова были излишни.
Каждый из нас знал, что, и как делать, и этот процесс, был доведен до автоматизма.
Мой фронт работы, находился в правом крыле, Пашин в левом, разделял нас длинный коридор.
Расстояние невелико, потому при желании если заскучаем, могли легко перекрикиваться друг с другом.
Застучали железные молоты, содрогнулись стены, под напором современных витязей.
И работа закипела.
Где-то через час, стук со стороны Пашкиной делянки, неожиданно стих.
Выдохся, констатировал я, и тоже бросил ненавистный инструмент.
И тут раздался такой дикий Пашкин крик.
- Саааняяя ! Орал тот, от страха или от радости.
Не мешкая, я кинулся к нему. Стройка а тем более демонтаж, дело опасное.
Мог запросто и кирпич на голову свалится, а то и вовсе придавить, рухнувшей стеной.
Но всё обошлось.
Когда я до бежал, то увидел что Паша держит в руках какой то предмет, и смотрит то на него, то на дыру в стене.
Глаза ошалелые, сам в полной прострации.
Сразу сообразив что к чему, я подошёл поближе, рассмотреть странную находку.
Захлебываясь от нахлынувших чувств, тот пояснил что произошло.
Ударил он значит кувалдой , кирпич осыпался и образовался небольшой проём.
Заглянул а там...
Пашка протянул мне предмет.
Это оказалась статуэтка, из чёрного, гладкого материала.
Довольно тяжёлая, из чего я заключил, что это либо камень, либо другой неведомый мне минерал.
Фигурка женщины, или девушки, танцующей с поднятыми над головой руками.
И что немаловажно, бесстыдно обнаженной натуры.
Ни тебе какой тряпицы, прикрывающей самое сокровенное, ни другого элемента прикрытия.
Фигурка и правда прелестная, почему я и назвал её сразу танцовщицей.
Только в них присутствует такая грациозность, совершенство форм и прапорций.
Налюбовавшись вдоволь на небольшие, торчком стоячие груди, и округлую попку прелестницы, я шутливо сплюнул под ноги.
- Срамота. Не рожи не кожи.
- Дурила. Возмутился Пашка, вертя в руках статуэтку.
- Понимал бы чего, в бабах. На Люську мою, дюже похожая.
- Любка твоя, тоже что ли негра ? Пошутил я, намекая что статуэтка а значит и сия мадам, чёрные.
- Сам ты негра. Обиделся Пашка.
Обоим было немножко обидно, что вместо клада, обнаружили непонятно кем и зачем, спрятанную деву.
После недолгих препирательств, я уступил Паше каменное творение, за два пива и бутылку водки.
Я конечно не специалист, но на мой взгляд, особой коллекционной ценности чёрная Люська не представляла.
На том инцидент был исчерпан, и сделав небольшой перекур, мы продолжили свой тяжкий труд.
Прошло несколько дней, с момента нашей находки. Я стал невольно замечать, странные вещи.
Пашка, с каждым днём, ходил всё более хмурым, стал раздражительным, и молчаливым.
Под глазами, тёмные круги от недосыпания, осунулся, и даже как постарел.
На все расспросы отмахивался, и вообще, старался меньше попадаться мне на глаза.
Но шила в мешке не утаишь, а на работе особо не спрячешься, и однажды причина такого поведения стала понятна.
Это случилось в обеденный перерыв.
Я сидел на лавочке и дожевывал очередной бутерброд, когда он подсел рядом, и тяжко выдохнул.
- Всё, сил моих больше нет. Извела совсем, меня эта баба. Скоро в могилу загонит, проклятая.
- Понимаю. Посочувствовал я. Представив себе бывшую жену.
- При чём тут жена. Махнул Паша рукой.
- А кто ? Заинтересовался я. Надеясь услышать откровения о любовнице.
- Та баба чёрная, что в доме нашли. Статуэтка. Уточнил Паша.
Как бы желая удостоверится, поверью я или нет, его словам.
Я конечно не верил, ни на грамм. Хотя и подыграл.
- Бывает. Так выкинь её к лешему и всех делов.
- Хотел. Ей богу хотел. Оправдывался Пашка.
- Она во сне пришла, и говорит, выбросишь, со свету сживу. Болезни нашлю на тебя, смертельные.
Весь язвами да проказой изойдешь. Верни то что не твоё, по хорошему.
- Чего просит то ? Спросил я.
- А хрен её знает чего. Жалобно, пролепетал Пашка.
- А ещё соблазняет.
- Подожди. Совсем я запутался.
Угрожает или соблазняет ? Это две разные вещи, Резонно заметил я.
- Сначала угрожает. Стращает по разному. А потом ластится как кошка, телесами голыми вертит перед носом.
Или наоборот. Не помню я точно !
Из всего рассказа я понял следующее...
После того как он принёс статуэтку домой, эта статуэтка, точнее та кого она изображала, стала является Пашке во снах.
Угрожать, даже соблазнять Пашку физически, прося вернуть, нечто неизвестное.
Всё это попахивало клиникой, не меньше.
Знали мы друг друга давно, и поняв что Пашка не шутит, и ему это не приснилось в страшном сне, порешили так.
Оба мы холостые. Живём одни одинешеньки, а раз так, не будет ничего плохого, если мы на пару дней, поменяется квартирами.
Чтобы проверить, или опровергнуть, эту фантастическую историю.
Для меня то, как раз проверять было нечего, тут всё понятно.
Но ради друга, я был готов на многое. Тем более ,смена обстановки мне не повредит.
Пашино жилище, не представляло из себя, ничего примечательного.
Обыкновенная однушка, в хрущевке.
Из интерьера в комнате, выделялась только чешская секция во всю стену, со стандартным набором посуды, и хрустальными безделушками.
Старенький стол, покрытый белой скатертью,кожаное , потертое кресло, да широкий диван, аккуратно застеленный серым покрывалом.
Творческий ,холостяцкий беспорядок, с разросаными всюду носками, описывать смысла нет.
Главным действующим атрибутом была статуэтка, которую Паша поставил на стол, на самое видное место.
Развалившись вальготно, на этом диване, и закинув руки за голову я стал ждать.
Нет, я не верил в чудесное пришествие призрачной девы. И уж тем более, не надеялся ,что она начнёт меня совращать но...
Человек вообще существо, у которого в генетическом коде прописано, во что нибудь верить.
Обнажённая красавица, насмешливо оценивала меня со стола, пристальным, плотоядным взглядом.
Мне так казалось, во всяком случае.
Постепенно накатывала дремота, мысли путались, сознание меркло...
Вот я неторопливо иду к старинному дому, через зеленую лужайку.
Я уверен, что мне зачем то ,надо именно туда, в этот дом.
Я поднимаюсь по каменным ступеням крыльца,открываю массивную дверь, и вхожу внутрь.
Большая прихожая ,уставленая старой мебелью, разная утварь.
Навстречу со стула поднимается миловидная женщина, средних лет.
Подходит ко мне ,берет за руку и ведёт к ложу, под сиреневым балдахином.
Улыбается. Толкает меня легонько в грудь и я падаю, утопая в Перине этого ложа.
Женщина начинает растягивать пуговички, на своей блузке.
Вот она уже сбросила одежды, и стоит передо мной нагая, во всей своей прелестной, женственной красоте.
Я не могу отчего то пошевелится, а она изучает руками моё тело.
Покрывает его поцелуями, то спускаясь в самый низ, то вновь скользя губами к самой шее.
Что то шепчет...
Я не могу разобрать слов.
Прислушиваюсь, стараясь разобрать, что она говорит.
Наконец улавливаю слова. Она просит, отдать ей медальон.Он у нас и мы должны отдать ей его.
Ласки становятся настойчивее, бесстыднее и откровенней.
Я по прежнему не в силах пошевелиться, и от этой беспомощности, прихожу в бешенство.
Кажется, эта мука длится бесконечно долго. Я делаю последний, отчаянный рывок...
И просыпаюсь.
Весь мокрый. Дышу как загнаная лошадь. Озираюсь по сторонам, будто не веря ещё ,что вырвался.
Очухавшись, я схватил со стола статуэтку, и уже поднял её над головой ,собираясь шандарахнуть об пол со всей дури...
Но опомнившись, замотал прямо в скатерть со стола, и сунул в секцию между посуды.
По быстрому одевшись, я кинулся вон из квартиры.
Было только одно желание,поскорее назад, домой.
Пусть сам разбирается, со своей статуэткой. Я ему её ему уступил, вот пускай у него, голова и болит.
А с меня хватит и этого.
Переступив порог собственной квартиры, в коридоре сразу натолкнулся на ожидающего Пашу.
Кажется за время моего отсутствия, он так и продолжал стоять, перед входной дверью.
Даже не потрудившись, пройти дальше и расположится в комнате.
Волосы вздыблены на голове, глаза тревожные и шальные.
- Ну что. Ну как там. Засыпал он меня вопросами.
- Короче так. Жёстко начал я. Приходила ко мне эта краля. Всё как ты говорил. Сам не верю, но против фактов не попрешь.
И вот дорогой мой друг, что я по этому поводу думаю. Я прошел в комнату, достал из тумбочки, литровую бутылку водки, и разлив по стаканам продолжил.
- Сейчас ты, идёшь обратно к себе домой, договорить я не успел. Паша в отчаянии замотал головой.
- Не пойду. Даже не упрашивай. Если только вместе.
Видя что, он настроен более чем решительно, и скорее согласится ночевать перед дверью, на коврике, чем вернётся домой, я махнул рукой.
- Фиг с тобой. Мы, идём к тебе домой. Берём эту проклятую статуэтку и тащим её...
Куда мы её должны тащить, я ещё не решил, потому ответ завис в воздухе.
- Ну, ну. Подбадривал Паша.
- Ну, ну, баранки гну ! Думать надо.
Выпили. Посидели молча. Оба с кислыми, мордами лица. На ум ничего дельного не приходило.
Опрокинули по второму стакану. Прислушиваясь, не появилось ли внезапное вдохновение.
Наконец я предложил первое, что пришло в голову.
- Надо её того, я показал руками что именно того, надо сделать со злосчастной статуэткой.
Правда из меня ещё тот актёр, и по глупой физиономии Паши, я понял, что он, ни черта не понял.
- Зжечь надо. Спалить. Так, чтобы и следа, пыли не осталось. Пояснил я.
- Лучше на сталелитейном заводе для надёжности. У тебя есть кто на примете ?
- У меня ? Обалдел Паша.
- У меня не только знакомого, на заводе нет. Я даже не знаю где, такой завод.
- Жаль, я тоже не в курсе, где у нас подобный завод в городе. Заключил я.
- Давай утопим. Я знаю такое место. Ни одна тварь, обратно не выплывет. Внёс своё рационализаторское предложение, Паша.
Мысль внимания хоть и заслуживала, но меня терзали смутные сомнения.
Помня как она меня настойчиво, лапала в доме, я решил что этот вариант, не надежен.
Такая и со дна выплывет. Настырная баба. Просто так от неё, за здорово живёшь не отделаешься.
Наконец под утро, идея созрела. Гениальная и простая, как пареная репа.
Если от чего то, избавится нет возможности, надо отдать её другому. Претендента, подбирали особенно тщательно и бурно, это заняло изрядную часть времени.
Я и не думал, что мы настолько кровожадные, и у нас столько врагов, которых хочется покарать.
Причём лютой ненавистью. В список входили и бывшие тёщи. И друзья, не опохмелившие когда то. И много, кто ещё.
Но подарок, был торжественно вручен, начальнику нашей фирмы. Гаврилюку Николай Степанычу.
Он радовался, как дитя. Правда не долго.