«Нейроинтерфейсы, бионика, шагающая в полный рост семимильными шагами по планетам, генно модифицированные люди, волновая теория света, воплотившаяся в жизнь при постройке космических кораблей. Всё есть, но передовые новации сумели ужиться с пороками человеческими. Как?! – подумал Антон, помогая Вальду загрузить мертвецки пьяного отца Криспы в джатт. – На каком этапе своего развития человечество делает фатальную ошибку и вектор благополучия отворачивается от людей? Непонятно. В мире Криспы, в мире практического бессмертия, люди живут ничуть не лучше чем в мире, в котором вырос Антон и стал капитаном межзвёздного корабля. Пятисот летняя женщина, казалось бы, должна мыслить как человек, умудрённый опытом, но Криспа ведёт себя, как тридцатилетняя женщина. Обижается, ревнует, ненавидит, возможно, способна кого-то полюбить. Непонятно вообще, что дала человеку возможность замены изношенного тела на новое? Неограниченные возможности? Нет, они ограничиваются всевозможными сводами законов и правил, которыми довольствуются простые смертные. Бессмертие? Нет, не всякий может себе позволить купить новое тело, значит общество, в целом, не такое уж и бессмертное. Тогда почему люди пошли на такой серьёзный шаг, хотя могли ограничиться «ремонтом», заменой быстроизнашивающихся внутренних органов? Сердца, печени, почек. Это было бы намного дешевле для человека и доступнее».
— Летим, тан Антон? – спросил Вальд.
— Я думал, что мы уже давно в полёте, навигатор. Кстати, у тебя большой налёт на джаттах?
— Конечно. Больше часа, тан! – с гордостью ответил парень.
— Целый час, – прошептал Громов. – Много это или мало для человека?
— Не знаю, тан, – Вальд как-то странно посмотрел на Антона, как будто только что его увидел. – Смотря для чего. Для закрепления навыков пилотирования джаттом, это очень много.
Громов подсоединил второй кабель к своему нейроразъёму, мир вокруг потерял свои привычные очертания: исчезла палуба стрейсарда, исчез сам истребитель. Вокруг были звёзды, обрамляющие спутник Тельферы Гао. Антона вдавило в противоперегрузочное кресло, хотя из сопел двигателей плазма не вырывалась.
«Сработала так называемая «гравитационная рогатка». Искин стрейсарда считал информацию искина джатта, сам определил направление движения истребителя, с какой скоростью он должен двигаться. Произойдёт автоматическая разблокировка включения в работу двигателей джатта и он перейдёт в автономный режим полёта», – объяснила нейросеть.
«Это мне понятно, Мила, спасибо. Но как искин стрейсарда определил направление полёта?»
«Я уже говорила, что между малым искином джатта и пилотом происходит мгновенный ментообмен. Если бы пилот подумал о том, что необходимо лететь в сторону планеты Тельфера, то искин открыл бы выход с палубы по левому борту корабля, «гравитационная рогатка» придала бы джатту первоначальную и необходимую скорость, достаточную для того, чтобы преодолеть треть расстояния до планеты, использую инерционную силу. Без включения плазменных двигателей джатта. Если ситуация угрожает жизни корабля, или пилотам джаттов, то «гравитационная рогатка» помогает лишь на первоначальном этапе движения, при включённых плазменных двигателях. Принцип наименьшего зла, Антон».
«Удобно. Пилот подумал о потенциальной угрозе и спустя секунды уже двигается к этой угрозе. Удобно, очень. Тем более пилот избегает стресса при отрыве от палубы стрейсарда, в момент взлёта».
Антон отсоединил нейроразъём, смотрел через прозрачный материал кабины джатта на стремительно приближающийся планетоид. Лёд и снег, холод и сильный ветер. Но именно на спутнике Тельферы кем-то была построена секретная база Содружества. Или база была построена всё-таки не людьми из союза пяти планет? Прав был Льюис Кэрролл и его Алиса. Всё страньше и страньше, всё чудесатее и чудесатее.
— Где садимся, тан? – спросил Вальд.
Джатт завис над садами на высоте около двухсот метров. Антон сориентировался, ответил пилоту:
— Прямо по курсу двухэтажный дом. Между домом и садом достаточно места для посадки. Смотри Вальд, загубишь сад, или его даже малую часть, да хоть одно дерево, хозяйка тебя растерзает. Даже я тебя не спасу от гнева праведного Криспы.
— Тан, тогда может быть вы будете управлять машиной? – с серьёзным лицом спросил Вальд.
— Нет-нет, Вальд, сам выкручивайся. Ты в кресле пилота, не я. Посади машину так, чтобы Криспа увидела моё лицо. То есть правым бортом к дому.
Джатт завис над землёй, плазменный двигатели отключились, но истребитель вниз не рухнул.
«В работе установка, создающая сильное электромагнитное поле, удерживающая джатт на определённом расстоянии от относительно неподвижного материального объекта», – услышал Антон голос Милы.
«Эта технология, как и технология передвижения в космосе за счёт энергии света разработаны на планетах Содружества, или на планетах бывшей Федерации, Мила?»
«Закрытая информация».
Для Антона услышать подобный ответ нейросети было более чем странным. Носитель нейросети – и царь и бог, казалось бы, но нет, не всё подвластно богам. Антон спрыгнул на землю, принял непробудно спящего отца Криспы, пролежавшего всё время полёта в ногах Громова. Защитный барьер, переливающийся всеми цветами радуги мигнул, потом исчез. Дверь в дом была приоткрыта, Криспа ждала гостей. Взвалив не очень тяжёлого мужчину на плечо Вальда, Антон не спешил подниматься на второй этаж: он заглянул в небольшую комнату с крышкой подпола. Всё так же в петли была вставлена дужка замка, по прежнему через щель между крышкой и бетонным полом пробивалась узкая полоска света. Криспа из подпола никак не могла выйти не открыв очень тяжёлую крышку. Убрав замок, Громов рывком приподнял стальной лист, спустился по лестнице вниз. Он попал в пелену молочно-белого тумана. На расстоянии вытянутой руки ничего не было видно, упругая стена силового поля не позволяла Антону сделать шаг вперёд, влево или вправо.
— А теперь пошли, Вальд, наверх, – произнёс Антон, закрыв стальную крышку подпола и выходя в крошечную прихожую с вешалкой для верхней одежды и полкой для обуви.
— Как вы так быстро, тан? Прошло не больше секунды, как вы переступили порог этой комнаты.
— Это тебе показалось, – ответил Громов, прокручивая в голове всевозможные варианты встречи с Криспой.
— Здравствуй, Криспа, меня зовут Антон, – произнёс Громов, заходя в просторный зал. Никого.
— Вальд, положи мужчину на диван и укрой его пледом, – сказал Громов, направляясь в кухонный блок. И здесь – никого. Антон заглянул в спальную комнату: в свете Тельферы она была похожа на комнату сказочного персонажа из непридуманной пока никем сказки: стены искрились, сама кровать под балдахином, была заправлена серебристым одеялом, на потолке роились разноцветные точки-звёзды.
— М-да.. Не ожидал, не ожидал, – покачал головой Громов. – Но это дело такое, на любителя. Можно состариться, но в душе остаться ребёнком. И наоборот.
Вальд, развалившись в кресле и забросив ноги на подлокотник, дистанционно, свайпами листал застывшие изображения на экране инфопанели. Стоило какому-то изображению остаться на экране секунду, может чуть больше, и оно «оживало». Антон сел в соседнее кресло, посмотрел в окно: ночь, бесконечная для него ночь, закончилась. Тельфера стала заметно меньше в размерах и ушла чуть ниже. Значит, планетоид всё-таки имел ось вращения, пусть даже вращение было и незначительное. Тёмно-синий, почти чёрный серп неба сбоку планеты вспыхнул ослепительно-белым светом, и из-за Тельферы показалось местное солнце. Звезды отступили, лишь одна, самая яркая, сопротивлялась солнечному свету.
— Вальд, самая яркая звезда на небосклоне.. это..
— Дельта Аграбарда, тан, – перебил Антона Вальд. – До звезды почти сто прыжков. Нам это делать запрещено, сами знаете.
— Прыжок это сколько, Вальд?
— Астрономическая единица. Корабли могли бы и дальше прыгать, но люди не выдерживают, тан. Сами понимаете.
«На моей планете принято считать астрономической единицей сто пятьдесят миллионов километров. А здесь сколько, Мила?»
«На десять миллионов больше, Антон».
Антон усмехнулся: то, что понятно двадцатилетнему Вальду, для него было в диковинку. На расстоянии почти пятнадцати миллиардов километров находилась звезда, по яркости не уступающая местному солнцу. Дельта Аграбарда. Получается, что ближайшая звезда с планетами, входящими в состав Империи, находится от орбиты самой отдалённой от солнца планеты Содружества не так уж и далеко. В пределах, если суммировать условные границы Империи и Содружества, тридцати миллиардов километров. Антон усмехнулся: подумаешь, пыль под ногами. О таких переходах землянам пока только мечтать и видеть в снах. Если бы не гиперпереходы, случайно открытые учёными, то передвигались бы люди только внутри солнечной системы. Может быть это и неплохо, конечно, и достаточно, но нет, люди рвутся к звёздам. Многие сгорают в их свете, многие продолжают осваивать другие миры. Удивительно!
— Вальд, верни предыдущую картинку, – попросил Антон. – Кто это?
— Тан, ну как можно не знать в лицо Императора Дианатину? – удивился парень. – Она подарила людям бессмертие, тан, она скоро станет единым Императором для Империи и Содружества. Оставить программу?
— Оставь, – кивнул Антон. – Только видно плохо Императора, её постоянно кто-то заслоняет.
— Так вам нужно полное погружение, – всплеснул руками Вальд. – Вы тогда напрямую сможете пообщаться с Дианатиной.
— Хм.. а как это сделать?
Вальд встал с кресла, подошёл к инфопанели, из боковой рамки с щелчком достал нейроразъём, за которым тянулся длинный кабель подключения. Антон, ставшим уже привычным движением, подсоединил разъём к нейрошунту своей нейросети.
Он, Антон Громов, оказался в огромном зале, в котором находилось не меньше десяти тысяч человек. Толпа ликовала и затихла лишь тогда, когда огромные двери зала открылись. В окружении телохранителей в зал вошла высокая женщина. Смоляные, слегка вьющиеся волосы, стройная фигура, отливающая серебром одежда. Очень сильно приталенное, до пола, платье, поверх которого наброшена лёгкая полупрозрачная накидка. Антон увидел, что лицо Императора закрывает маска. Из металла, или нет, сложно разобрать, но маска под цвет платья – также отливала серебром.
— Вот чёрт, как же её рассмотреть поближе. Люди мешают, – произнёс вслух Антон.
— Тан, вы убирайте рукой все ненужные персонажи, – издалека донёсся голос Вальда. – Останетесь один на один с Императором и, возможно, она с вами поговорит. Удачи, тан.
Антон оттолкнул от себя какого-то высоко мужчину, он беззвучно исчез. Потом Антон «убрал» двух женщин в пышных нарядах, потом ещё мужчину. Все те, кого он убирал со своего пути, оказывались далеко за спиной. В трёх метрах от Громова стояла женщина, которая вершила судьбы миллиардов человек. Впереди Антона находился очень высокий мужчина в строгом деловом тёмно-синем костюме. Как понял Антон, телохранитель Императора. Громов прикоснулся к плечу мужчины и тот обернулся.
— Не положено, тан, – произнёс телохранитель.
— Мне положено, – покачал головой Антон. – Сгинь.
Изображение телохранителя чуть дрогнуло, по его телу снизу вверх прошли горизонтальные тёмные полосы, мужчина исчез. Император повернула в сторону Громова голову, произнесла:
— Стой там, где стоишь, чужестранец! Это приказ!
— Ну да, ещё программа полного погружения мною не командовала, – усмехнулся Антон. Он вплотную подошёл к изображению Дианатины, дотронулся до руки. Император вздрогнула:
— Ты что делаешь, идиот?
— Любуюсь вами, Ваше Императорское Величество. Хороша, чего уж говорить, хороша! Смуглая кожа, карие глаза, вьющиеся волосы. У вас, Дианатина, похоже от поклонников нет отбоя! – Антон засмеялся от понимания того, что вот так свободно общается с первым лицом Империи. – Сколько у вас было воскрешений, не мой вы Император? Десять, а может быть двадцать?
Антон обошёл Дианатину вокруг, увидел неприлично большой разрез платья, оценил стройность ног Императора.
— Прекрати, – прошептала Дианатина. – На нас же смотрят люди.
— Пусть смотрят, Ваше Императорское Величество. Разве вы к этому не привыкли? – засмеялся Антон.
Дианатина стояла на верхней ступени небольшой лестницы спуска в сам зал, на ковровой дорожке ярко-красного цвета. Антон, своими остроносыми туфлями, зацепился за край дорожки, начал падать. Непроизвольно он схватился за край платья Императора, сумел сохранить равновесие. Громов застыл столбом, держа в руках роскошный наряд Дианатины. Никакого нижнего белья, тело действительно смуглое, гладкая кожа. Запах дурманящих голову духов и запах сандалового дерева. И только сейчас Антон понял, что в зале никто не смеет вздохнуть. Многотысячная толпа с вожделением смотрела на обнажённого Императора.
— Что ты наделал? Идиот! – прошептала Дианатина. – Уничтожу!
— А король-то гол, господа! – обратился к толпе Антон. – Сейчас мы снимем с лица маску, чтобы лицезреть, так сказать,.. ммм .. лицезреть.
Антон встал на одну ступеньку с Императором, повернул её к себе лицом и поцеловал. Целовал долго, пока сам не стал задыхаться. Очнувшись от морока программы, Антон с удивлением обнаружил, что Дианатина обхватила руками шею Громова и смотрит в его глаза.
— Я знаю, что ты прибыл со звёзд чтобы меня уничтожить. Так?
— Кто вам такое сказал, Дианатина?
— Звёзды нашептали, – улыбнулась Император. – Только знай, чужестранец, меня уничтожить невозможно.
— Тогда я вам разобью сердце и заберу с собой. Полетим на далёкую звезду, построим дом и будем жить в мире. Может трёх-четырёх детей заведём. Вы же не против, Дианатина?
— Да как ты смеешь! – отшатнулась от Антона Дианатина. – Ты мне, Императору, предлагаешь заниматься с тобой сексом? Вы слышали, славные граждане Империи?
Зал безмолвствовал.
— Разве можно что-то ответить Императору без одежды? – съязвил Антон. – А ну-ка, давайте-ка, Ваше Императорское Величество, снимим с вашего прелестного личика маску. Граждане Империи хотят.. нет, не так.. они жаждут лицезреть ваше лицо, Дианатина.
Император-женщина обладала просто нечеловеческой силой. Дианатина ударила Антона по лицу и тот еле устоял на ногах. Программа полного погружения выбросила Громова из виртуального пространства, Антон сорвал с нейрошунта разъём. Первое, что увидел Антон – перекошенное от страха лицо Вальда. Правая щека Громова от удара нестерпимо горела.
— Дурацкая какая-то программа, Вальд, – спокойным голосом произнёс Антон. – Ты знаешь, я теперь понимаю тана Квартера. Не удивлюсь, что он занимался сексом с красоткой на берегу моря-океана по настоящему. Только кем он был в программе – подростком, или мачо с огромными усами? Вопрос. Эй, Вальд, ты чего на меня смотришь круглыми глазами? Вальд, очнись..
— Тан, – Вальд сглотнул слюну, вытер рот рукавом комбинезона, – вы кто, тан?
— Можешь звать меня просто Антоном, разрешаю, – ответил Громов, потирая щёку.
— Спасибо, тан Антон, – кивнул Вальд. – Но я не о том. Как вы смогли переписать программу?
— Ничего я не переписывал, – удивился Громов. – Ты о чём?
— То, что с вами произошло в зале дворца Императора, я видел на экране инфопанели, тан. И это было.. Это было замечательно, тан Антон.
— Ты хочешь сказать, что.. – застыл в изумлении Громов.
— Именно, тан Антон. Все ваши приключения видели миллиарды людей. Больше десяти миллиардов лайков, тан! Вы теперь знаменитость..