Я благодарен судьбе и стечению обстоятельств, которые в совокупности предоставили шанс увидеть своими глазами, как живут наши дедушки и бабушки... Одинокие, брошенные, со своими многочисленными болячками, не нужные ни государству, ни родственникам, если, конечно, такие имеются (хотя уверен, что после их смерти для решения вопроса «отжать» квартиру родственники сразу появятся). Оговорюсь сразу, что действие происходило в Москве, — понятное дело, что за сто первым км МКАДа дела обстоят ещё хуже. Но это эссе не сравнительный анализ, это эссе о скотском обществе. Да, о нас с вами. Государство, родственники, соцзащита — мы все ссылаемся на кого-то, кто должен отвечать за стариков, снимая с себя ответственность, чтобы быстрее пройти мимо, чтобы совесть была чиста. Мы такие же скоты, как и все остальные, но никогда в этом не признаемся.
В ходе очередной выборной кампании я имел честь работать в составе избирательной комиссии на одном из участков, и в мою задачу входило обойти немощных, больных, одиноких стариков, чтобы они смогли использовать своё право голоса на выборах. То, что я увидел при обходе квартир, повергло в депрессию и шок. На руках у меня списки адресов и заготовленные бюллетени, со мной был напарник, мой тёзка, а также сторонний наблюдатель. Втроём мы прошли по 17 адресам, выполнив поставленную задачу избирательного участка на отлично, но картина стоит перед глазами до сих пор...
Вы можете себе представить, как бабушки и дедушки, рождённые в 20-30-х годах прошлого столетия, ползли в прямом смысле этого слова, добирались по стенке, пытались втиснуться в малогабаритных хрущёвках на инвалидных колясках, задыхались от астмы (у одной бабушки случился приступ в прихожей), — всё это они проделывали, чтобы открыть нам дверь и впустить в дом... Люди, пережившие Великую Отечественную Войну, штурмовали путь к собственной двери, как штурмовали Берлин...
Знаете, как я определял квартиры этих стариков? Не по номеркам на двери — в большинстве случаев их просто не было, а по грязным, со сломанными ручками и звонками, с рваными обшивками, входным дверям... Старики, месяцами, годами сидящие в четырёх стенах, как малые дети, получившие игрушку, со счастливыми глазами встречали нас. Своим приходом мы дарили им частицу радости от того, что о них кто-то помнит... У меня комок в горле, а они с трясущимися руками молча смотрят. В разных домах картина одна и та же: убийственный запах, рваные обои, обшарпанная старая мебель, диваны, изъеденные клопами, спокойно гуляющие тараканы, грязные баночки-скляночки и упаковки лекарств...
Но, знаете, от чего действительно слёзы? Все эти брошенные дедушки и бабушки, доживая свой век, думали о том, за кого отдать свой голос! Вы понимаете? Не о том, как дожить, а о том, кому дать дорогу в светлое будущее депутатского рая. Просто, бл*ть, нет слов, слёзы.