Скользнула влево дверь купе,
Пересеклись их взгляды,
Упал на полку саквояж,
Коснулась губ помада.
Мелькала хвоя за окном,
Укрытая снегами,
Качаясь отражалась прядь
Его зеркальными очками.
Всегда найдется, чем занять
Неловкое молчанье
Так тиканье его часов
Перемешалось с ее чаем.
Не важно, кто был как одет,
Домысливайте сами;
Наш интерес здесь - диалог,
Озвученный их голосами.
"Не скажете, который час?" -
Спросил он, в общем-то лукавя.
"По вашим судя - ровно три",-
Она сказала, указав глазами.
"Бог любит троицу", - прикрылся он.
Нелепо? Пусть нелепо.
"Вы в бога верите?" - она
В ловушку следовала слепо.
"Ну, честно рассуждая - нет.
Не верю в ангелов с чертями,
Не верю в праведность и грех,
Распятые крестами".
"Тогда откуда мы пришли?" -
В ее глазах лазурь играла.
"Из неизведанной земли
Температур и минералов".
"А как же купол атмосферы?
И океаны с ледниками?
Животными наполнен лес,
Укрыты горы облаками?
Вы в том не видите чудес?
Лишь только дух материализма?"
"Уж это лучше серебра
Со вкусом фетешизма!
Родиться в боли и грехе,
Явиться в свет нечистым.
О, мне претит удел рабов
Христа, Хлыста и Свиста!"
Она, придавлена слезой,
Закашлялась... очнулась.
"Тебя ль я вижу, Азазель?" -
И горько улыбнулась.
Он снял очки, швырнул на стол
И закурил сигару:
"Меня, меня, Янтариэль,
А ты опять за старое?"
"Да вот, надежды не продав,
Скольжу незримым ветром
В людских мирах, стучусь в сердца
Зимою днем и ночью летом".
Он заглянул украдкой в сад,
Раскинувшийся меж ее крылами,
Сглотнул, как будто принял яд
И выдал чувства желваками.
Она, под бархатом ресниц,
Разглядывала сумрак,
Ногтями врезавшись в ладонь,
Укутавшись по детски в полушубок.
"Ты только пешка, ангел мой,
В большой войне неправды".
"Не нам роптать, мой Азазель,
Ведь мы ее солдаты".
"Так был бы смысл! Ведь смысла нет!
Пустяк из-за пустого!"
(Ударил в грудь) "Взгляни в глаза!
Ведь ни на грош святого!"
"Он слеп не больше твоего,
Хоть выбор твой серьезней,
И вот - юнец - с тобой в пути,
Петляет в твоих кознях".
"Похоже, в рабстве быть скотом
Им предначертана дорога!"
"Дорогу эту ты мостишь,
И чести в том немного".
Умолкли, глядя за окно.
Он погасил сигару.
Она допила чай глотком,
Гася в душе пожары.
"Ну что ж, пожалуй я пойду..."
"Пора и мне, похоже".
"Ты не одумалась? Ато - гляди!"
"Нет, лучше возвращайся ты к нам, если сможешь".
"Тогда адью! Мое вам с кисточкой,
Любезные святоши".
"Найди, что ищешь, Азазель,
Желаю счастья все же..."
Сидели, головы склоня,
Не в силах вспомнить темы спора,
И только тиканье часов
Напоминало им о разговоре
"Позвольте, что ли, закурить?" -
Она решилась, все же.
Он к ней придвинул портсигар.
"Прошу, а я, пожалуй, брошу".
Куда унесся поезд тот,
Никто, наверное, не вспомнит.
Хранит лишь встречи странный слог
Лес вечнозеленой хвои...
Добро ли, зло нести в душе -
Дано решать любому.
Но путь лишь праведника чист,
А зло вернется к злому.
И я молю тебя, читатель мой,
Стучусь в души твоей резные дверцы;
Поменьше думай желчью злой,
Почаще слушай свое сердце.
2005