Чего только не было в сундуках у тетушки Нины. Их, у нее было два. Один, который поменьше, стоял на кухне, у самого стола. И это было даже удобно: на нем всегда кто-то сидел, и не нужно было тащить за собой табуретку. Второй, большой, был в чистой комнате, которая служила и залом, и гостевой, и спальней. Одним словом – парадная! Первый сундук был небольшим, с метр длиной, с плоской крышкой: там хранились всякие жизненно важные вещи. Нитки, иголки, вязальные спицы, ноская одежда, лишняя посуда, скатерти, клеенки, и даже - валенки, старые, подшитые настоящей кожей.
Со вторым, было сложнее: он всегда притягивал любопытные взгляды гостей, и особенно тетушкиных внуков и племянников. Сундук был почти легендой, и таким большим, что на нем мог лежать взрослый человек. Только – калачиком, но с подушкой! На тонкой, железной скобке сундука всегда висел большой, величиной с два кулака, замок. Гнездышко ключа было поцарапано: внуки, пытались открывать его гвоздем, да не вышло! Хотя, правды ради, следует сказать, особой тайны в том, что прячется в сундуке, не было. Клубочки!
«Как помру, разматывайте клубочки!» - хитро улыбалась тетушка, проворно сматывая пряжу в клубочки. Вязание, было страстью тетушки Нины. Особенно, когда еще была жива ее престаренькая мама: какие, в две руки, они вязали большие шали и платки!!! Из настоящего козьего пуха: легкие, узорчатые. Накинешь на плечи и сразу: теплынь, просто нереальная! Как родные обнимаются! И шерсть, и пух, перебирали и пряли сами. Чаще всего простым веретеном. Пряхи, почему-то были в большом дефиците.
Была, у тетушки одна, и то, попала по случаю. Поехала она как то, с двумя подругами, родственницами, в Бреды, по гостям. А вернулись, все трое – с пряхами. Смеялись: едут в поезде три старушки, и у каждой по пряхе. Были такие: деревянные, резные, с вычурными прибамбасами. Но работали исправно, пока не сломались. И снова в ход пошло веретено: круть, верть, ж-ж-ж, до самого пола, и снова – вверх….
Большой сундук, почти доверху был затолкан клубками: большими, и маленькими. Из шерстяных ниток для зимних носков, из распущенных старых свитеров и кофт. Сколько их там было, никто не считал: но, очень много! Одним словом – клубки как клубки. Но хитрость тетушки Нины была в том, что основой для клубков, служила не щепочка, или свернутая газетка, а деньги! Настоящие, бумажные…
«А разные! – отвечала тетушка, на вопрос, какие купюры она так заботливо утепляла пряжей: - Рубли, трешки! Есть красненькие, четвертные!»
«А сотенные?»
«И сотки есть! Маленько!»
«Зачем так сложно? – не унимался иной любопытный: - Можно и так, детям оставить. Можно на сберкнижку положить. А вы – в клубочки!»
«Меня поминать будете! Разматываете клубочек, и поминаете! А потом, вас много, как я все поделю без обиды?. А так, кому что повезет! Кто рупь, а кто и сотку! И потом, я же не прячу деньги, а оставляю! Вон, Марковна допряталась! Померла, всю избу взломали, подушки, перины, вспороли. Одежду попороли…Весь двор проволками истыкали!»
«Вредная старуха, ваша Марковна! Ведь, так ничего и не нашли! Крепко спрятала!»
«А нечего было искать!»
«Как так? Были у нее деньги! Она сама говорила: помру – ищите! А так, ничего не оставлю!»
«Вот и не оставила! Не было у нее денег, окромя похоронных! Не любила он свою родню: обижали ее! Вот и обманула, и наказала!»
«И впрямь: ведь все уничтожили, когда наследство искали! Даже штукатурку, потолок ободрали! И по дому, все кончали! Ну и Марковна! Ай да бабка! Круто провела своих! И дом пропал, и семья! Не поверили они друг другу, передрались: вы говорят, нашли да скрыли от нас, а с нами, для плезиру ковыряетесь, будто ищете! А сами… Что б вы лопнули! И пошло – поехало! Полный амбец!»
«Вот-вот! А я не обманываю! Вот он сундук! Все возьмете! Кто сколько намотает, столько ему и будет!»
…Ну что же, подождем! Хочешь, не хочешь, придет время, делить наследство тетушки Нины!
И время – пришло: померла тетушка Нина, тихо и покойно! Во сне: как спала, так и не проснулась! Дай Бог, каждому такой смерти: не к ночи будет сказано! Неважное пожелание, но все же…
После похорон, не сразу, потом – сундук открыли. А там!!! Клубков – куча, наверное с метр! Кубичес-с-кая сила!!!! Стали разматывать, что кому попало! Сыну ее, он мечтал найти на опохмелье, попалось сразу три пустых клубка: есть видать Бог, все видит…
Дальше, пошли денежки! Треть сундука размотали и добыли целый ворох денежек! Пряжа, никому была не нужна: старая, фасон не тот. Да и вязать некому: носки, давно на базаре стали покупать. А шали – из моды вышли, древность такая…
Уставший внучок, начал клубки ножом резать, но скоро опять устал: попробуйте разрезать клубок, поймете. Да и смысла не было продолжать добычу денег: шел 95 год, а клубочки сматывались, примерно с 70-го, по 90-стый. Так что: хороша Маша, да не наша! Спасибо, Горбачеву да алкашу Борис Николаичу: заранее, позаботились о мирном разделе клубочков тетушки Нины.
А денег было много: посчитали, всего треть сундука размотали, а пошла вторая тысяча советскими. Только, скоро все надоело и разматывать бросили. Зачем?
Эх, бабуля! Родимая! Кто ж знал, что так выйдет! Поди, на том свете подпрыгнула: не от жадности, от огорчения. Ельцин, тоже, видать огорчился, стал пить еще больше и скоро помер. А Горбачеву, хоть бы хны: здоровей здоровых живет, но не дома, за дальним бугром. Видать, нисколько не огорчился и не расстроился. Только, стал толстым… пухнет от чего-то! Может от наследства, что в клубках было? Обидно ему, не все учел, не все успел вымотать…
Все равно: поклон им низкий, и тем кто им помогал, от тетушки Нины и ее наследников. Мирно разделили. А могли и передраться. Шутка ли, всю жизнь копить… это ж сколько бабла! Но – обошлось… А мы шумим: министры дураки, ничего не понимают! Еще как понимают, о нас заботятся! Не веришь? Спроси у Мишки Меченого, он и досе живет, пухнет…