Глава 12. Операция Анадырь

 
       Между тем жизнь продолжалась.
       В СССР прошла денежная реформа,  Юрий Гагарин совершил первый в мире, космический полет, американского шпиона  Пауэрса обменяли на советского разведчика Абеля, а над Тихим океаном бесследно исчез  самолет «Локхид» со ста семью пассажирами на борту.
       В один из таких дней, когда Исаев работал с документами у себя в кабинете, раздался звонок.
       - Да, - снял он трубку.
       Звонил начальник управления кадров с Лубянки, сообщивший, что в девять утра завтра, его желает видеть Председатель.
       - Вас понял, - ответил Николай, затем последовали длинные гудки, абонент отключился.
       - Наконец вспомнили (положив трубку на рычаг),  вынул из пачки сигарету, размял и щелкнул зажигалкой.
       Ровно в девять следующего утра,  он находился в приемной Председателя.
       К тому времени «железного Шурика», как не оправдавшего надежд,  Хрущев вернул на идеологическую работу, назначив на его место  Семичастного.
       Он тоже был из партийной номенклатуры (чекистам Никита Сергеевич не доверял),  но, в отличие от предшественника,  ею  не  тяготился. Наоборот, всячески подчеркивал свою значимость и близость «к телу».
       Помимо Исаева, в приемной, на мягких стульях у стены, скучали еще трое:     знакомый по работе в аппарате начальник  отдела, депутат Верховного Совета  и генерал-майор погранслужбы.
       Сидевший за столом  у окна, с поднятыми  занавесями, полковник-адъютант, что-то писал в служебном журнале, в  солнечном луче, плыла пушинка.   
       Тишину нарушил зуммер одного из телефона на столе (адъютант снял трубку).
       - Слушаюсь, - опустил. - Товарищ Исаев, зайдите.
       Провожаемый взглядами ожидающих, полковник   скрылся за высокой дверью.
       Интерьер кабинета, с его последнего посещения, изменился. Каждый новый Председатель вносил в него изменения.
       - Проходите, Николай Иванович, присаживайтесь, -  сказал Семичастный, сидевший  за столом, под портретом Ленина.    
       Сбоку, за приставным, сидел лет сорока пяти, рослый, с волевым лицом человек.
       - Знакомьтесь, -  капитан 1 ранга Тихонов, заместитель начальника Особого отдела Тихоокеанского флота. А это  полковник Исаев  -  наш лучший  специалист по зачисткам вражеской агентуры. 
       Затем, выдержав   паузу,    сообщил,  что в связи с  размещением  американцами  в Европе и Турции,  стратегических вооружений   направленных против СССР, Политбюро  ЦК приняло решение, развернуть аналогичное на Кубе.
       Для этого  создается советская группировка войск, тайно перебрасываемая на Остров Свободы. Контрразведывательное  обеспечение операции  поручено Комитету государственной безопасности.
       «Вот вам и Кузькина мать»*  подумал Исаев, бесстрастно внимая Председателю.
       - По этому  поводу (обвел тот офицеров взглядом), мною принято решение о создании в составе группировки  Особого отдела.   
       Начальником назначается товарищ Тихонов, товарищ Исаев заместителем. Полагаю, возражений не будет?
       - Нет, - без раздумий сказали оба.
       - Ну, вот и отлично.
       После этого Семичастный  изложил суть предстоящей  операции. 
       Она имела кодовое название «Анадырь»   планировалась ГРУ Генштаба* под руководством   маршала Баграмяна  и заключалась в следующем:
       Войска на Кубу  подлежали доставке гражданскими судами Морского флота, а в Гаване создавалась Комендатура военных сообщений.
       Общая численность передислоцируемой группы войск составляла  пятьдесят тысяч личного состава и три тысячи гражданских специалистов.
       К перевозке назначалось  двести тридцать тысяч тонн материально-технических средств, в том числе сорок пусковых установок  с шестьюдесятью баллистическими ракетами, оснащенными ядерными боеголовками.
       На острове группировка разворачивалась в сводную ракетную дивизию, три мотострелковых полка прикрытия, подразделения войск противовоздушной обороны, истребительной авиации  и Военно-морского флота.
       Помимо прочего, в прибрежных водах, планировалось сформировать 5-й флот ВМФ СССР в составе эскадр  надводных кораблей и подводных лодок с ядерным боезапасом.
       Командующим Группы советских войск на Кубе был назначен генерал   Плиев, командующим 5-м флотом - адмирал Абашвили.   Перебазирование туда подводных лодок выделялось  в отдельную операцию, под кодовым наименованием «Кама».
       - Вот такая диспозиция, товарищи - закончил  Председатель.
       - Приказ о создании  вашего  подразделения я подписал, сегодня же будет - о назначениях.  Завтра  представлю вас Министру обороны и за дело.
       Оставшуюся часть дня офицеры  провели на Лубянке.
       В кадрах назвали оперативников, подлежавших откомандированию в их отдел (Тихонов - семерых,  из флотских отделов контрразведки, а Исаев - Скляра, Гурского и Опрышко), далее отправились на инструктаж к начальнику Второго главного управления*, а после обеда ознакомились с оперативными материалами об обстановке на Кубе, поступившими оттуда, из советской резидентуры.
       Освободились   вечером, и Исаев предложил Тихонову   переночевать у него.
       - Сын в летнем лагере, жена на дежурстве. Чего вам скучать в гостинице?
       Приглашение было принято,  и вскоре оба с аппетитом ужинали на кухне. Под зеленую окрошку приняли по рюмке, под пельмени повторили - познакомились ближе.
       Как и Исаев,   Александр Михайловия  прошел всю войну,  служа на эсминце, а затем  - в морской пехоте; а  после окончания  Военно-политической академии, продолжил службу в военной контрразведке.
       - Ну а ты, Николай Иванович, значит, служил в СМЕРШЕ (перешли на ты).
       -  Служил. Чистил   прифронтовую полосу  от вражеской агентуры.
       - После?
       -  Занимался тем же  на Западной Украине, в отношении бадеровцев.
       -  Хорошее дело. На Кубе твой опыт нам здорово пригодится.
       Утром, выпив кофе с бутербродами,  снова отправились На Лубянку, откуда в десять, вместе с Председателем, к Министру обороны.
       В кабинете Маршала, кроме него, находился генерал армии - кавказец. 
       Стороны представились. Армейский генерал, оказался командующим  отправляемой группировки - Иссой  Александровичем Плиевым.
       - Итак, ваша задача, товарищи чекисты - пророкотал маршал, когда все расселись за отдельным столом. 
       - Отправиться на Кубу первым судном и ко времени  подхода основных сил, очистить ее от  американской агентуры. Ее там, как докладывает  резидентура ГРУ в Гаване и окрестностях, немеряно.
       - Мои ребята постараются, Радион Яковлевич, - заверил Семичастный.
       - Вся необходимая поддержка со стороны генерала Плиева вам будет оказана (взглянул на Тихонова с Исаевым военачальник).
       - Без вопросов, - утвердительно кивнул  командующий.
       - Ну, в таком случае, не задерживаю. Удачи, - встав из-за стола, пожал  руки чекистам Маршал.
       В ночь с тринадцатого на четырнадцатое июля, на теплоходе «Латвия»,   военные контрразведчики, вместе с другими «пассажирами», одетыми в штатское, отправились  в плавание к берегам Острова Свободы.
       Спустя две недели, оставив позади Босфор и пройдя  Северной  Атлантикой  шесть тысяч морских миль, ранним утром теплоход отшвартовался в Гаване.
На берегу его ждала небольшая группа в штатском.
       Тихонова с Исаевым и их людей, встретил представитель советского посольства (резидент) вместе с которым, выйдя с территории порта, они уселись в микроавтобус.
       За окнами  поплыли  тропические пальмы,  дома, построенные в колониальном и европейском стиле, площади с бьющими фонтанами, старинные  храмы и  хмурые форты.
       Впечатлял и центр, с величественным Капитолием, мемориалом Хосе Марти    и кафедральным собором.
       Миновав центр, выехали на окраину, где автобус остановился  у ворот казарменного городка.
       Вышедший из пропускника кубинский офицер, проверив у  сопровождающего документы,  козырнул и  махнул рукой двум солдатам, вооруженным советскими АК - те распахнули створки.
       -  Здесь дислоцировался один из полков генерала Батисты* (обернулся назад   сопровождающий - А теперь будет  штаб нашей группировки.
       На обширной, с вкраплением зелени, территории,   стояли два ряда казарм, располагались транспортные ангары и другие объекты инфраструктуры. Судя по внешнему виду, недавно отремонтированные.
       - Давай, Юра, вон к той фазенде, -  показал резидент рукой  водителю.
       Автобус, проехав меж казарм с плацем,  остановился у небольшого каменного строения  в конце.  Одноэтажного,  с высокой  черепичной крышей, затененного высокой раскидистой  сейбой*.
       Рядом с входом блестел американский кадиллак, а у него стоял  загорелый человек в белом полотняном костюме и такой же  шляпе.
       - Прошу товарищи, - первым вышел из салона резидент, пожав руку встречающему.
       То же сделал и Тихонов, а Исаев, сойдя со ступенек, округлил глаза. Перед ним  был Львов. Собственной персоной.
       - Буэнос диас, компаньеро, - сказал,  белозубо улыбаясь. 
       - Вот так встреча! - рассмеялся Исаев, и они крепко обнялись.
       - Знакомы? - поднял брови резидент.
       - Ну да, Николай Иванович, - ответил Вилорий. -  Вместе служили  одно время у  генерала Дроздова.
       -  Отлично, быстрее сработаетесь. Ну а теперь займись размещением коллег, а мы вместе с Александром Михайловичем - к  Фиделю.  Нужно его представить.
       После чего оба уселись в кадиллак, тот отъехал от здания.
       - Так значит и ты заделался дипломатом? - шутливо толкнул в бок Вилорий Николая, когда,  поднявшись по ступеням,  группа вошла в  приятную  прохладу.
       - Беру с тебя пример майор, - отшутился тот.
       - Уже подполковник, - поднял вверх палец Львов.- Растем понемногу.
       Здание с дюжиной кабинетов, умывальником и несколькими подсобными помещениями  было  практически пустым.
       Имелось всего несколько столов со стульями,  шкаф, пара сейфов  и телефон.
       -  С приходом транспортов дооборудуете,-  сказал после осмотра Львов, вслед за чем провел краткий инструктаж.
       Жить офицерам предстояло  в гостинице, выход в город не ограничен, но только группами, с личным оружием и в сопровождении переводчика. Он будет придан отделу.
       - А почему группами и с оружием? - поинтересовался  Скляр.
       - На острове хватает оставленной американцами агентуры, кроме того, в горах скрываются  остатки недобитых контрас*, совершающие диверсии и теракты.
       Затем все вышли наружу  (подполковник запер дверь) и автобус отвез группу в гостиницу. Она располагалась  в километре от городка, в  новой постройки шестиэтажном здании.
       Офицеров разместили  в двух местных номерах, оборудованных вентиляторами  и москитными сетками. Здесь же, в кафе,    пообедали    фасолевым супом  потахе  и  паэльей из креветок,  взяв на десерт выпечку с холодным  соком лайма.
       Когда вернулись назад, в открытые ворота втягивалась колонна военных грузовиков с личным составом, а также   различными грузами.
       Обустраивались в отделе  до  позднего вечера, после чего, в свете звезд,  вернулись в гостиницу.
       На следующее утро, в  кабинете  Тихонова,  контрразведчики  встретились    с руководителем кубинской Службы государственной безопасности (DSE) команданте Рамиро Вальдесом, который через переводчика  изложил им  оперативную обстановку на острове, возможностях и формах деятельности его Службы,  а также вражеской агентуры.
       Особое беспокойство  у команданте вызывало наличие в  Гаване глубоко законспирированной американской резидентуры,  которую длительное время  не удавалось ликвидировать.  Кубинские коллеги регулярно фиксировали выход в эфир ее передатчика, но не могли  запеленговать, поскольку тот работал в режиме СБД*.
       Активно действовала против революционного правительства и  нелегальная  подрывная организация, именуемая «Дивизией Нарцисса Лопеса».  Она насчитывала    более тысячи бойцов (в том числе заброшенных американцами),  которые, скрываясь в джунглях и горах,   совершали оттуда диверсии на дорогах,  а также похищения и  убийства местных активистов.
       Здесь же  был разработан совместный план действий,  незамедлительно принятый к исполнению.
       Между тем из Союза, в режиме строгой секретности (обеспечиваемом военной контрразведкой)  на Кубу прибывали все новые и новые  суда, с личным составом, вооружением, продовольствием  и другой техникой, разгружаясь в портах  Гаваны, Мариэля, Матансас, Кабаньяс, Баия-Онда, Ла-Исабелы, Нуэвитас, Никаро, Касильда, Сьенфуэгоса  и Сантьяго-де-Куба.
       Оружие поступало под видом народнохозяйственных грузов, поскольку советскими геологами на острове в это время велись поиски нефти, железа, никеля и фосфатов.  Завозилась также сельскохозяйственная техника,  специалисты-механизаторы, а также  многое другое. И военные  были хитро вклинены в эти перевозки.
       В тех  же случаях, когда вооружение  невозможно было скрыть   из-за их размеров с конфигурацией  (те же ракеты, истребители и вертолеты), по договоренности с кубинской стороной «контингент» переодевался в форму кубинской армии. А в газетах сообщалось, что в данном районе проводятся учения.
       Чтобы не выдать себя, на переходах запрещались всякие  радиопереговоры.
       Разрешалось давать лишь две команды на испанском: «Аде-ланте!» - «Вперед!» и «Паре эль кочо» - «Остановить машины!».
       Шли только ночами. Места дневных стоянок выбирались с учетом возможности укрытия от визуальной разведки. После ухода подразделений, принимались меры к уничтожению следов выгрузки.
       Спустя две недели после прибытия,  контрразведчики, используя технические возможности военных, запеленговали и установили точно место   выхода на связь шпионской  радиостанции.
       Вместе с кубинскими коллегами провели «оперативную установку», вычислив квартиру в одном из районов  столицы,  а затем, под руководством Исаева, осуществили ее захват во время  очередного сеанса. 
       Улов оказался богатым.
       Помимо радиста, в руки чекистов  попал  резидент ЦРУ Клемент Инклан.
       На квартире же были изъяты сверхбыстродействующий радиопередатчик, авто шифратор новейшей модификации, средства тайнописи, два пистолета «браунинг», фотоаппарат «Минокс», фальшивые документы, авторучка-пистолет и четырнадцать тысяч  золотых песо.
       Согласно вопроснику  по сбору разведывательной  информации, американские спецслужбы  интересовало  абсолютно все. Вплоть  до выяснения   «что означают крупные и мелкие клетки на рубахах советских военных инструкторов и может ли личный состав  бронетанковых частей, носить рубахи того же  рисунка и окраса.
       Инклана предметно допросили, разъяснив, что по кубинским законам, его как шпиона, ожидает смерть, после чего тот, написав явку с повинной, сдал всю свою агентурную сеть.
       В это же самое время, используя опыт Исаева, контрразведка вплотную занималась боевиками «дивизии Нарцисса», внедрив туда нескольких кубинских агентов.
       Те, установив  места базирования  отрядов, посредством тайниковой связи сообщили об этом чекистам, которые  с привлечением  подразделений военной разведки, спланировали и провели несколько операций по «зачистке».
       В результате были захвачены  двести тридцать семь диверсантов, в том числе четыре майора, семнадцать капитанов и семь первых лейтенантов. При этом обнаружены девять складов  с оружием и боеприпасами, а также значительные финансовые средства в долларах и золотых песо. 
       Проделанной контрразведчиками  работой,  был нанесен сокрушительный удар по шпионско-диверсионной сети, на всей территории  Острова свободы.
       Когда  глава кубинской Службы  безопасности  доложил  об этом Фиделю Кастро, тот представил всех советских  контрразведчиков к государственным наградам.
       Лишь 14 октября 1962 года (спустя  два месяца) воздушная разведка США впервые   обнаружила одну из ракетных установок в районе Сан-Кристобаль,  провинции Пинар дель Рио.
       К этому времени сорок два ракетных комплекса с дальностью действия стратегических ракет до двух тысяч километров, уже стояли на своих позициях в боевой готовности.  Расстояние же от Кубы до штата Флорида США,  составляло  в десять раз меньше.
       За месяц до этого в ответ на требование американского президента, директор ЦРУ Джон Маккоун докладывал: «После всестороннего обсуждения и исследования наша разведка пришла к заключению, что Советский Союз не намерен превращать Кубу в стратегическую базу. Поскольку знает, что риск репрессивных мер со стороны США слишком велик».
       Согласно этой оценке Куба, блокированная со всех сторон американскими военными кораблями и самолетами, не располагая оружием, способным остановить американскую агрессию, находилось в беспомощном состоянии в центре этого кольца.
       Однако реальная действительность, разрушила эту иллюзию. Крепко тогда досталось спецслужбам и от правительства, и от разгневанных американцев.
       Газета «Вашингтон пост» назвала сотрудников ЦРУ «группой псевдо интеллигентов», «неудавшимися академиками», «дипломатами-выскочками», «лицами, делающими карьеру на подрывной деятельности, всюду сующими свой нос…» 
       Дата 14 октября стала началом самого крупного ядерного конфликта  XX века.
       С военно-морской базы США Гуантанамо, расположенной на Кубе, срочно эвакуировались семьи американских военнослужащих, на ней возводились фортификационные сооружения.
       Число  боевых самолетов Пентагон довел  до двух полков, гарнизон увеличил  вдвое, возросло количество танков,  зурсов*, а также  другого вооружения. Помимо этого,  перепуганные янки  дополнительно отрыли траншеи полного профиля, создали  тридцать километров минных полей и проволочных заграждений.
       Генерал армии Плиев в свою очередь   провел расширенное заседание военного совета, на котором приказал все воинские части и соединения привести в полную боевую готовность.
       Завершая  его, сказал: «Если противником не будет применено ядерное оружие, будем воевать обычным. Нам отступать некуда, мы далеко от Родины, боезапасов хватит на пять-шесть недель. Разобьют группу войск - будем воевать в составе дивизии, разобьют дивизию -  в составе полка. разобьют полк - уйдем в горы…»
       Наиболее  драматичными днями Карибского кризиса стали 14, 16, 22 и 27 октября. 16 октября президент США  Джон Кеннеди сформировал специальный штаб при совете национальной безопасности.
       «Ястребы» из него настаивали на немедленном вторжении на Кубу.
       Последовало даже предложение нанести ядерный удар по острову.
       Однако американский президент и министр обороны Макнамара стояли на более умеренных позициях. Было решено ограничиться  жесткой блокадой.
       Тем не менее, советские  транспортные суда «Юрий Гагарин» и «Комилес», прорвав ее, в эти дни прибыли на Кубу. Благополучно прошел через рубеж блокады и   сухогруз «Бухарест», хотя мимо проносились бомбардировщики США с подвешенными на крыльях ядерными зарядами.
       Выступая в эти дни   по радио и телевидению с обращением к народу, Кеннеди заявил, что в связи с обнаружением на Кубе советских стратегических ракет он полон решимости применить оружие, если СССР не вывезет их в ближайшее время.
       Речь президента произвела ошеломляющее впечатление.
       Подогрели ситуацию и  сообщения американских газет о радиусе действия ракет и что в случае их применения,  в США будет уничтожено более восьмидесяти  миллионов человек. Началась паника.
       Часть  американцев  ринулась  на север страны, другая за Кордильеры, а  многие вообще решил на время покинуть родину. Панамский канал стал работать только в одну сторону, пропуская суда из Атлантики в Тихий океан.
       22 октября Фидель Кастро отдал приказ бойцам революционной армии, по боевой тревоге занять свои места на позициях.
       Мир затаил дыхание.
       США вели интенсивную круглосуточную разведку. Самолеты «У-2» и «Р-24» барражировали над островом так низко, что были видны летчики. За кромкой территориальных вод,  составлявших три мили,  маневрировали сторожевики  и корабли радиотехнического дозора «Оксфорд» и «Сержант Мюллер».
       Обстановка накалялась, все говорило о скором начале боевых действий.
       Наступила суббота 27 октября, которую янки назвали  «черной».
       На главном командном пункте группы советских войск, командующий ПВО генерал   Гречко и его заместитель   генерал  Гарбуз. К ним поступает доклад от командира дивизии ПВО полковника   Воронкова о подлете к острову американского самолета «Локхид У-2».  Командующий принимает решение  на его уничтожение.
       Стремительно набирая высоту, советские ракеты ушли в небо.
       А вскоре на командный пункт поступило донесение, что на высоте двадцати тысяч  метров цель поражена. Ее обломки   упали в районе Антилии провинции Ориэнта.
       Наступила зловещая тишина: никаких военных действий, никаких полетов. И в этой и без того сложной обстановке, когда все натянуто, как струна,  второй  американский  «Локхид»  нарушил воздушное пространство Советского Союза в районе Кольского полуострова.
       Министр обороны США Макнамара, оценил эту обстановку одной фразой: «Это война».
       Возникла трагическая ситуация. Две сверхдержавы встали лицом к лицу с «взведенными курками». В этот момент они четко и ясно осознали, что, нажав на «спусковой крючок» (в данном случае кнопку), обе страны превратятся в пепел, погибнет и  все  живое на Земле.
       Чувствуя трагическую развязку,  американский президент  поручил своему брату -  министру юстиции,  срочно связаться с послом СССР в США Добрыниным, чтобы тот сообщил советскому правительству:   он  берет на себя джентльменское обязательство не нападать на Кубу взамен на демонтаж и вывоз с острова советских ракет. Предложение было принято.
       Группе советских войск был дан приказ прекратить всякие военные действия, но в находиться в полной боевой готовности.
       После этого в дело вступили политики, в ходе переговоров которых, американцы   приняли на себя обязательства не нападать на Кубу и убрать свои  ракеты из Турции, Италии и ФРГ.
       Советская же сторона  дала  свое согласие  о вывозе с Острова свободы стратегических ракет, самолетов Ил-28 и торпедных катеров, оставив там  лишь оборонительное оружие.
       Мир вздохнул свободно.
       В мае следующего года  было подписано соглашение между СССР и республикой Куба об оставлении на острове ограниченного контингента советских войск - мотострелковой бригады,  численностью в  полторы тысячи человек. 
       Отдел военной контрразведки тоже претерпел изменения.
       Тихонова отозвали  в Союз, наградив орденом Красного Знамени и присвоив звание контр-адмирала;  часть личного состава тоже вернули туда, (повысив и прислав замену),  а Исаева утвердили резидентом советской разведки на Кубе, поскольку прежнего назначили чрезвычайным и полномочным послом. Львов же, получив дипломатический ранг, стал его  старшим советником.
       Спустя еще год,  Николай Иванович побывал в Союзе,  проводив Алешку с Рексом на службу в пограничные войска  и вернувшись назад с  Оксаной, которая стала работать в кубинском военном госпитале.
       Им выделили  двухкомнатную квартиру в ведомственном доме  района  Ведадо, с прекрасным морским видом.
       Впервые за много лет службы у Исаева появились выходные и  супруги стали учиться досугу.
       Для начала, посетили все исторические места столицы, которых в Гаване было великое множество, а затем   стали совершать  автомобильные прогулки  по острову.
Навестили  Тринидад, Баракоа, Сьенфуэгос, долину Ваньялос и национальный парк имени Александра Гумбольдта.
       А еще Вилорий  приобщил Николая к  рыбалке на  марлина и тунца, на яхте одного своего приятеля из «DSE». Тот был полковником и их коллегой.   
       Отправлялись туда в ночь субботы на воскресенье, возвращаясь на закате с богатым уловом. И непременно навещали знаменитый бар «Эль Флоредита», где   Хэмингуэй написал «Старик и море», пропустив там по стаканчику.
       Продолжая начатое  прежним резидентом дело, Исаев  наладил тесное взаимодействие с кубинской  Службой государственной безопасности, проведя  ряд совместных операций.
       Так,  введя  в  остатки контрреволюционного подполья  своего агента Альберто Дельгадо, они  установили места тайной отправки на переформирование в США групп боевиков, с последующим их  захватом, а год спустя, проведя ряд оперативных комбинаций, внедрили  своего сотрудника  Николаса Сергадо  в подразделение ЦРУ   на материке, работавшее  против Кубы.
       На протяжении ряда лет он настолько успешно занимался дезинформацией  американской разведки, что получил в награду от госсекретаря  США  Генри Киссинджера, золотые часы марки «Ролекс».
       В 1965 году, с целью обмена опытом, в месячной командировке на Острове Свободы побывал Председатель КГБ СССР Семичастный.
       Он выразил удовлетворение  работой советской резидентуры, дав ей высокую оценку, а Исаев  удостоился приема у Фиделя Кастро.
       С его братом - Раулем,  курировавшем  силовые структуры, у Николая Ивановича были постоянные контакты, а пару раз, они вместе, даже пили русскую водку, которую тот очень уважал...