- Что ж, собирайте вещи, тёплые тоже берите, ночами там прохладно. Я утром в трест съезжу, попрошу моего заместителя заменить меня во время моего отсутствия, Валере скажу, чтобы отвёз нас... а куда поедем? Вы решили, где будем отдыхать? - спросил Абдулла.
Мы переглянулись. Я пожала плечами.
- Я никогда не была в горах, даже и не знаю... - ответила я.
- Мои коллеги недавно в Акташ ездили, а в прошлом году в Бостанлыг, говорили, там очень красиво. Но река быстрая и холодная, - сказала Анна.
- Ладно, предоставьте это мне, сам подумаю, куда лучше поехать, - сказал Абдулла.
- Только пусть там озеро будет, а не холодная, быстрая река, - попросила Катя.
- Река Угам, крутая, но её воды целебные, особенно есть место, высоко в горах, на окраине посёлка Сиджак, там река шире и глубже, вода ледяная, но кто в неё без страха войдёт, от многих болезней избавляется, - сказал Абдулла.
- Ну мы не больные, а едем отдохнуть. Когда ещё такой случай представится, - сказала Анна.
- Поверь, дорогая, в Сиджаке красивейшие места и озеро рядом, то, что Катя хочет, - сказал Абдулла, ласково посмотрев на жену.
- А когда поедем? Завтра? - спросила Катя.
- Завтра не получится, утром на работу нужно съездить, потом на базар поехать, продуктами запастись на десять дней, да и выезжать лучше ранним утром. Так что отправимся послезавтра, как раз будет суббота, - сказал Абдулла.
- Дети вон уснули, Катя, Анна, нужно их в доме положить, - сказала я.
- А мы с Анной здесь ляжем, во дворе. Мама, Вы детей не оставляйте, с ними ложитесь, - сказал Абдулла.
- Хорошо, пошли, Катюша. Абдулла, помоги, занеси детей в дом, - сказала я.
Анна, смущённо опустив голову, убирала пустую посуду со стола. Мы с Катей и детьми ушли в дом. Абдулла помог нам занести и уложить детей. Сам он вышел во двор и закрыл топчан занавесками, которые днём открывали и закрепляли по углам, к стойкам топчана.
Глубокой ночью, я проснулась от шума, плеска воды в арыке, где днём купалась Катя и тихого смех Абдуллы и Анны. Улыбнувшись, я повернулась на другой бок и продолжила свой сладкий сон.
Утром, как обычно, Анна встала первая, она готовила завтрак для всех нас. Дети ещё спали, я улыбнулась и вышла во двор. Абдулла вышел почти следом за мной и присел у арыка, чтобы умыться, Анна быстро вынесла ему полотенце. Вытираясь, он чмокнул её в щёчку, Анна, от удовольствия, улыбалась.
- Я тоже схожу на работу, попрошу отпуск за свой счёт, поговорю с главным врачом, надеюсь, она разрешит. Недавно, мои коллеги ездили отдыхать, правда, всего на три дня, но отпуск главврач им подписала, - сказала Анна.
- Скоро Валера приедет, я подвезу тебя до больницы, собирайся, - сказал Абдулла, положив полотенце на плечо жены.
- Да нет, я не успею. Да и сегодня я с одиннадцати работаю, ты поезжай, я на автобусе доберусь. Детей покормлю, спешить не буду. Ты поезжай, дорогой, даже не вериться, что мы, наконец, поедем отдых. Молодец, Катюша, затеяла всё это, - ответила Анна.
- Ладно, поем и поеду.,- проходя к топчану, сказал Абдулла.
Я, стоя на кухне, наблюдала за ними и радовалась. Анна улыбалась, Абдулла смотрел на неё, как и прежде, ласково и с любовью. Анна подошла ко мне.
- Мамочка, может расскажете, что случилось с Абдуллой, я не узнаю его, давно он не был таким внимательным и ласковым. Цветы, торт... Ничего не понимаю, - сказала Анна, заваривая чай.
- А ничего не случилось, Абдулла просто вспомнил, что у него дети, жена, которых он очень любит, которых может потерять, не дай Бог. Он это понял, вот и всё, - ответила я.
- Он всё спрашивал, правда ли, что я собираюсь уехать. Куда я уеду, мамочка? Я же люблю его, детей своих люблю. Надеюсь, его блажь... или увлечение, не знаю, как назвать, надеюсь, это у него прошло, - сказала Анна.
- Не сомневайся, прошло, - улыбнувшись, ответила я.
В калитку постучали, Катя побежала открывать, за ней стоял Валера. Заглянув во двор, он поздоровался с нами и сказал Абдулле, что будет ждать в машине. Калитка осталась открытой, Абдулла быстро поел и ушёл. Через полчаса пришла Даша с внучкой и подошла к нам. Мы поздоровались, я пригласила её сесть.
- Позавтракай с нами. В общем, мы наверное завтра и поедем, - сказала я.
- Фууу... с утра такая жара, во дворе хорошо, а в квартире у нас душно, дышать нечем, с утра в душ бегу. Хорошо было бы отдохнуть в горах, - обмахиваясь газетой, сложенной вдвое, сказала Даша, присаживаясь на топчан.
- Тётя Даша, а можно Наргиза с нами покупается, мы все уже идём, - спросила Катя, спуская с топчана детей.
- А не рано купаться? Сейчас только половина десятого. Хотя бы в одиннадцать купаться начали, - сказала я.
- Ой, солнце же вовсю жарит! Где ещё можно вот так, с утра купаться, баба Халида? В Ленинграде, что ли? - ответила Катя.
- Да пусть плескаются. Иди и ты, Наргиза, порезвись с детьми, - сказала Даша, видя взгляд внучки.
Девочка смотрела на неё, в ожидании ответа. Услышав согласие бабушки, она сама спрыгнула с топчана и побежала за Катей и детьми.
- Мамочка, на обед вчерашний плов есть, а на ужин я приду и приготовлю. Я пошла одеваться, ещё ехать, - сказала Анна, подойдя ко мне.
- Хорошо, конечно иди, дочка, - ответила я.
Анна ушла в дом одеваться. Мы с Дашей остались одни, дети визжали в воде, Катя просила их кричать потише, мы смотрели на них и улыбались.
- Как же хорошо, когда большая семья. Наргизе скучно одной, правда она в садике, на следующий год в школу уже пойдёт, годы идут, ей весной семь лет будет, - с грустью сказала Даша.
- Дети растут, мы стареем, жизнь она такая, то радует, то печалит, - ответила я.
Вдруг Даша посмотрела на меня и так таинственно придвинулась ко мне поближе.
- Представляешь, вчера вечером заявился Гриша, я была удивлена, не ждала его так быстро. Хорошо, что ты заставила меня в парикмахерскую зайти, представляю, что бы он подумал, увидев меня в таком виде, какой я была вчера ещё с утра, - сказала Даша.
- Ты красивая женщина, Даша и ещё совсем не старая, а что он сказал? Зачем пришёл? - спросила я.
- И я спросила у него, зачем он пришёл почти сразу, как мы простились. Он сказал, что был рад увидев меня. Не смог ждать до завтра. А я то вообще подумала, что он никогда не придёт. Так он мне заявил, что мол, он один, я одинокая женщина, давай, говорит, жить вместе. Я оторопела от его слов. Говорю, ты что, Гриша, ты в своём уме? Вспомни, сколько нам лет. А он, вот и я, говорит, об этом. Сколько нам ещё осталось, чего, говорит, время терять, - с волнением говорила Даша.
- И что ты ему ответила? - спросила я.
- Ой, Халида, я так разволновалась, знаешь... будто и не было этих прошедших лет, словно я снова молодая, красивая, как была в юности. Я ничего не ответила... Ты, наверное, меня осуждать будешь, но... он остался у меня... Наргиза уже спала... Господи! Он такой... Он вдруг сам обнял меня, стал целовать... а я и оттолкнуть его не смогла. И стыдно так, и желание сильное такое... как же хорошо мне с ним было, подруга. Я сто лет такого не ощущала. С ума сойти, говорю ему, стыдно мне, а он, любви, говорит, стыдиться не надо. А в школе он и был сорвиголова, девчонки по нему сохли, а теперь...
Что мне делать, как ты думаешь? У меня, же внучка, понимаешь? Он просит переехать к нему, что люди-то скажут? Бабка совсем ума лишилась, скажут. А я словно в раю побывала, теперь я тебя понимаю, ведь ты говорила, как тебе хорошо с Сашей.
Что делать, ума не приложу. Может надо было попросить его уйти? Я противиться не смогла, а знаешь почему? Потому, что сама его хотела. Безумие какое-то! Он утром на работу ушёл, сказал, вечером снова придёт, но для того, чтобы забрать меня к себе. Говорит, будет любить меня, отлюбит за все годы, что мы не виделись, - краснея, говорила Даша.
Я смотрела на неё, видела, как она изменилась за одну только ночь, ожила, словно от мёртвого сна, глаза блестели, а только вчера утром были тусклые и грустные.
- Я рада за тебя, дорогая, ты женщина, не забывай об этом. Ты достойна быть счастливой, - сказала я.
- Понимаешь, я и почувствовала себя женщиной, нужной и любимой, это такое непередаваемое чувство, но... как же Наргиза? Что я ей скажу? Гриша ушёл рано, пока она спала. Я ведь уже и не думала, что снова выйду замуж, да я вообще об этом не думала. С тех пор, как умер Мирза, я думала, что его не сможет заменить ни один мужчина, а эта ночь... Халида... эта ночь была, словно сказка. Какой же он ласковый и нежный! Сначала, я была так скована, даже страшно было, но что он сделал, я не знаю, я расслабилась в его объятиях. Никогда не думала, что такое возможно. Ведь Мирза в постели был проще, нет... я очень его любила, но... как бы тебе это сказать... ну... у меня с ним не было того удовольствия, что я почувствовала сегодня ночью. Ты меня осуждаешь, да? - посмотрев на меня испуганными глазами, словно её застали за непристойным делом, тихо спросила Даша.
- Дурочка, я так рада за тебя! Ведь и у меня так же было. Жаль, ты родить не сможешь. Но и то, что ты наконец будешь счастлива, прекрасно, - сказала я.
Мы обе волновались, будто нам и не было по столько лет.
- Значит, мне соглашаться? - спросила Даша, хотя в её глазах я видела, что она давно приняла решение.
Даша просто очень устала, устала быть одна, устала от тревог и волнений, устала быть несчастной.
- Непременно, - ответила я, взяв её руку в свою.
В такую жару, рука Даши была холодной.
- Успокойся, родная, всё хорошо. Ты счастлива, наконец, вот что главное, - сказала я, обняв её из плечи.
- А вдруг... вдруг он больше не придёт? А я ведь даже не знаю, где он живёт. Ну... взял своё и адьё, как говорят французы. Поверишь, мне страшно. Но и так же может быть, - таинственно произнесла Даша.
- Вам что, по восемнадцать лет? Так только в молодости делают, не думай об этом. Что он сказал, когда уходил утром? - спросила я.
- Он? Хм... он через каждое слово целовал меня. И не просто целовал, он целовал крепко, долго, как молодой. Сказал, чтобы я вещи собрала, он с машиной приедет и мы поедем к нему, теперь уже навсегда. Сказал, что ни один день не сможет прожить без меня. Сказал, что ещё в школе был влюблён в меня, представляешь... - улыбаясь, говорила Даша.
- Вот и хорошо. Пусть Наргиза сегодня останется у нас, а ты поезжай домой и собери свои вещи. Будь готова до вечера. Давай, иди, - сказала я, легонько подтолкнул её в плечо.
Она растерянно посмотрела на меня и поднялась.
- Спасибо тебе, подруга. Ну... я пойду тогда? - спросила Даша.
Я кивнула головой:
- Иди, - ответила я.
Даша ушла, а я сидела на топчане и думала о ней. Перед глазами всплыли те годы, когда я впервые увидела её, я вспомнила, сколько нам пришлось вместе пережить. Двойное чувство овладело мной, радость за подругу и почему-то, тоска. Не знаю почему, я заплакала. Немного посидев, я убрала с хантахты, собрала курпачи и отряхнула их от крошек, потом подмела циновку, постеленную на тапчане, снова застелила курпачи и постелила на хантахту скатерть. Поставила виноград и фрукты. Дети шумели в конце двора, я пошла к ним.
- Катюш, может детям достаточно? Вода холодная, простудиться могут, - сказала я, присев и опустив руки в воду.
- Да я им и не даю постоянно быть в воде, они больше загорают, - ответила Катя.
- Хорошо, вы уж недолго. Пообедают и спать пусть ложатся. Даша ушла, Наргиза сегодня у нас останется, - сказала я, посмотрев на детей, которым ни до кого и дела не было. Андрюша лежал на земле, подставив спину солнцу, Олежек был самым маленьким из детей, он делал то же самое, что и Андрюша, не хотел от него отставать. Девочки, сидя в воде, плескались и заливались смехом.
Успокоившись за них, я вернулась к топчану, до обеда время ещё было, я решила прилечь и отдохнуть. На душе было безмятежно спокойно, закрыв глаза, я уснула. День прошёл, дети поели и спали на топчане, под тенью ветвистого тутовника, а я принялась готовить ужин. Тут пришла Анна, с тяжёлой авоськой в руке.
- Мамочка, что же Вы сами принялись за ужин? Отдыхайте, я сама всё сделаю. Скоро и Абдулла придёт. А тётя Даша ушла уже? Но Наргиза здесь, - сказала Анна, посмотрев на детей, которые бегали во дворе.
- Наргиза сегодня останется у нас, у Даши дела, попросила присмотреть за ней, - ответила я.
- Что готовить будем? - спросила Анна.
- Ты иди, переоденься, я мош почищу, давно мошхурду не ели, очень жидкого хочется, - сказала я.
- Хорошо, я быстро, - ответила Анна, уходя в дом.
Вечером, когда ужин был готов, Катя нарвала с огорода райхон и мелко нарезала его.
- Ммм... запах потрясающий, - принюхиваясь, сказала Катя.
Абдулла сидел на топчане, дети сидели напротив, в ожидании ужина. Анна стала наливать в косушки мошхурду, как раздался стук в калитку.
Мы переглянулись.
- Кто это может быть? Может Даша вернулась? - произнесла я и пошла открывать калитку.