Жаркое лето в поселке. Мне пять лет. Мы с бабушкой пьем чай во дворе, в тени под навесом. Услышав что-то, бабушка поднимается и подходит к калитке. Калитка открывается, и я вижу женщину, поразившую мою детскую душу своим причудливым видом: У неё на голове в длинных черных волосах подвязан яркий красный платок,одета в цветастую кофту и пышную длинную юбку тоже ярких цветов. Женщина высокого роста, лицо темное от загара, с большими черными глазами. На шее у женщины сверкают крупные бусы, и она, улыбаясь, что-то говорит бабушке. Бабушка заходит в дом и выносит ей полбулки хлеба и несколько больших картофелин. Женщина благодарит бабушку и уходит.
-Это, внучек, цыганка,- объясняет мне бабушка.- Им судьбой предначертано скитаться по белому свету и жить подаянием. Если заходят цыгане к тебе домой, то полагается им что-то дать на питание.
У нас на улице жили только буряты и русские, и других людей я еще не видел. Поэтому я долго не мог забыть цыганку, зашедшую к нам во двор. Я еще не раз расспрашивал бабушку про цыган, и она мне рассказывала, что сама слышала про них. Я думал о том, как вырасту большой и буду, как цыгане ездить по всему миру. Увижу всех людей на земле. Эти люди будут спрашивать меня: «Ты кто такой, откуда?»
А я буду отвечать: «Я Бадма, сын Жаргала из Агинска!»