2. Новые подруги.
Раз уж мне повезло на экзаменах, и почти два месяца оказались свободными, я провела их у знакомых на даче, загорела, меня напичкали витаминами с грядки, чтобы на весь учебный год хватило, и 1 сентября я влилась в большой коллектив факультета «Экономика промышленности» Плехановского института или просто Плешки.
Первое время я себя чувствовала как в новой школе при очередном переезде: все ребята во время сдачи экзаменов перезнакомились и подружились, и встретились уже как старые знакомые. А я после математики там больше не появлялась, и теперь мне опять надо было искусственно налаживать отношения.
Студентов факультета разделили на 4 группы примерно по 30-35 человек. В нашей группе оказалось 32 человека, из них 8 мальчишек, а остальные… в общем — девичье царство! Быстро образовались небольшие группы по несколько человек, которые позже, по мере более тесного знакомства, менялись по составу.
В целом группа была хорошая, вот только мальчиков на всех не хватало, да и те, которые имелись, не вызывали особого восторга.
Два человека были после армии, старше нас, любили выпить, и в их компанию мне не хотелось. Еще двое оказались со слабым здоровьем, и иногда не посещали занятия по целому семестру.
Одна яркая личность - Саша Айзенварг, мучил вопросами и доказательствами своей правоты всех преподавателей, которые вели у нас семинары. Он по каждому вопросу имел свое мнение, чаще всего — противоположное мнению преподавателя, и яростно отстаивал его, пока не заканчивалось занятие. А нас уже и спрашивать не успевали. Я не замечала за ним желания примкнуть к какой-то группе. Он, как кот, гулял сам по себе.
Самыми нормальными были 2 парня — Женя Ишков и Сергей Атамась. Оба они были из семей высокопоставленных родителей, но держали себя демократично и отличались от остального нашего мужского контингента. Сергей потом женился на Галке Скобельциной. Ох, и намучилась она с ним — он оказался заядлым игроком, целыми ночами пропадал за рулеткой, просаживал кучу денег. Потом вмешался его отец, генерал, и его отправили куда-то из Москвы «на перевоспитание». Потом
они вернулись, но я с ними больше не виделась, и никто про них ничего не знает.
А за Женю Ишкова совершенно неожиданно вышла замуж наша Татьяна. Пока учились — никаких отношений у них не было. А год спустя они случайно встретились в ГУМе, поболтали, потом встретились уже сознательно и довольно скоро поженились. Для всех это оказалось большой неожиданностью. Мы получили от нее открытки с приглашением на свадьбу в ресторан "Прага" за подписью: Таня, Женя.
Ну, Женя и Женя, мало ли Жень на свете! А когда пришли в ресторан и увидели наших молодоженов , встречающих гостей вверху парадной лестницы, мы просто все рты раскрыли! И Татьяна ведь ни словом н обмолвилась! Вот конспиратор!
Пара оказалась очень хорошей, но несчастливой. Женя какое-то время жил с родителями в Семипалатинске и подхватил дозу радиации. Детей у них не было. Женя получил инфаркт в возрасте чуть больше сорока, перенес операцию на сердце. Татьяна дни ночи проводила у его постели. Только выкарабкался — новая напасть саркома бедра! Опять больницы, бестолковая операция и мучительная смерть…
И осталась наша Татьяна вдовой в 48 лет. Замуж она больше так и не вышла — такого второго Жени больше не встретила, а лишь бы кого ей не надо!
Вот такая судьба…
Был еще Миша Царев — из старших. Спустя 10 лет после окончания института именно он собрал нас на встречу в выставочном комплексе на Красной Пресне — он был там небольшим начальником в какой-то фирме. А потом он скоропостижно скончался. Вообще наши мальчики оказались совсем не долгожители, и сейчас, по-моему, в живых уже нет никого.
Впрочем, рассказать-то я собиралась о нашей компании из 6-ти человек, часть из которой после окончания института постепенно потерялась на дорогах жизни, а вот наша четверка поддерживает отношения вот уже 50 лет. Были времена, когда мы тесно не общались по несколько лет, но потом кто-то набирал номер и предлагал встретиться. И связи, вроде совсем утерянные, восстанавливались. И тогда появлялось ощущение, что мы и не расставались
.
Две девушки в нашей компании были иногородние: Наташа из Самары и Танюшка — из Владимира. Они жили в общежитии и были немного не такие, как мы, домашние. Им приходилось решать самим и все бытовые проблемы, и финансовые, а нас это пока не волновало. Галка Скобельцина — внучка академика Скобельцина, симпатичная хохотушка, и Ирина, по-моему учились в одной школе, Татьяна присоединилась к Ире с Галкой во время экзаменов, а я чуть позже, после того, как побывала в других группах, и мне там не понравилось.
Еще две девочки - Наташа и Галя, как-то незаметно отсеялись. Наташа родила сына и уехала в Зеленоград, Галка вышла замуж за однокурсника и «вознеслась» в высшие слои общества с подачи знаменитого дедушки.
Все мои девчонки заслуживают того, чтобы о них знали сейчас и поминали добрым словом, когда они покинут этот мир. Друг для друга мы всегда будем девчонками, хотя нам уже далеко за шестьдесят, и у каждой за плечами долгая и насыщенная самыми разнообразными событиями жизнь. Но это уже другой отрезок нашей жизни.
Начну с Татьяны.
Татьяна – человек удивительно сильного и стойкого характера. На нее с самого детства свалилось столько жизненных испытаний – на троих лишнего будет! Если бы я сама не была свидетелем некоторых из них – никогда бы не поверила, что человек может столько вынести и не сломаться!
Но тогда она еще не знала, что ждет ее впереди, и просто наслаждалась студенческой жизнью.
Мы с Татьяной навсегда остались сестренками. Почему-то все, кто нас видел впервые вместе, непременно уточняли:
- А вы сестры?
И когда узнавали, что нет, были очень удивлены:
- Надо же! А вы так похожи!
Мы этого сходства не могли найти, но так вот и живем сестричками, хотя похожего у нас только рост, прическа и цвет волос Правда так иногда получалось, что мы даже одевались одинаково, хотя и не договаривались. Обе были длинноногие, стройные, только глаза у нее карие, а у меня серые. А еще — отцы наши были офицерами, и кочевая жизнь ей была знакома не по наслышке. Она была более общительная, веселая говорушка, а я — стеснительная молчунья. И тем не менее что-то нас притягивало друг к другу.
Мне нравился ее веселый, неунывающий характер. У нее быди проблемы с глазами, в 12 лет перенесла полиомиелит, находилась под постоянным наблюдением врача, и самое главное - вынуждена была отказаться от каблуков, что в молодости очень обидно Но это не очень мешало ей кокетничать с мальчишками и быть своей в любой компании, чего я не умела. Мы на какое-то время после института потеряли ее из виду, но потом как-то опять сблизились, и теперь дня не проходит, чтобы мы не позвонили друг другу.
--------------------------------------------
Ирина всегда была нашей объединяющей и организующей силой, под действием и покровительством которой свершались почти все наши студенческие поездки, пикники и посиделки.
В студенческие годы поводов собраться и что-нибудь отметить было предостаточно: окончание сессии, государственные праздники, дни рождения, поездки на экскурсии и на картошку, юбилей института или факультета, - да мало ли что могло стать поводов для внезапной организации «культурного мероприятия»!
Как только решение собраться принималось большинством голосов, тут наступало Иринино время. Она моментально брала бразды правления в свои руки, и через несколько минут каждый из нас четко знал, что ему делать и куда бежать в русле намеченного мероприятия.
Частенько мы собирались и у нее дома. Она жила с мамой и младшей сестрой-погодком, которая тоже присоединялась к нам.
Если Ирина бралась за дело, то через некоторое время стол представлял собой просто Рог Изобилия! Все было нарезано, разложено по тарелочкам, селедочка отдыхала под шубой – кстати – это одно из ее коронных блюд, салатики пропитывались майонезом, овощи, сверкая спелыми боками, выглядывали из-за свежевымытой зелени, компотики стояли в запотевших кувшинчиках, а мужская часть компании, как и положено, работала штопором, открывая свои и наши любимые напитки: Мурфатляр, Мускатель, Изабелла и т.д.
После дегустации всех этих прелестей жизни народ распадался на кучки и предавался воспоминаниям или обсуждал предстоящие перспективы, решались мировые проблемы. А потом начиналась ответственная часть мероприятия – танцы.
И тут на сцену опять выходила Иришка. Если была гитара или аккордеон, то под живую музыку, если нет – то под пластинку – Ирина начинала тихо и плавно исполнять Цыганочку с выходом. Под наши дружные аплодисменты она сначала завораживающе двигалась через всю комнату, а потом, все убыстряя и убыстряя темп начинала вихрем летать по кругу. Тут же находился достойный партнер, и они вместе, пройдя еще пару кругов , завершали танец. Цыганочка всегда была непременным атрибутом домашних встреч!
А сблизились мы с Ириной как раз на почве танцев.
Моя мама, пытаясь искоренить во мне природную застенчивость, предложила мне пойти в Школу бальных танцев при Окружном доме офицеров. Естественно, что одна я бы туда ни за что не пошла, пришлось рассказать об этом девчонкам и попытаться найти себе компаньонку.
Все как-то вяло прореагировали, одна Ирина сразу изъявила желание составить мне компанию. И вот в течение всех четырех лет учебы мы с ней по несколько раз в неделю ездили на разные танцевальные курсы. Это занятие оказалось настолько заразным, что один раз «вкусив» всю прелесть движения под музыку, мы уже не могли оторваться. Все выходные, независимо от погоды, сессии, или банального насморка "до колен", мы мчались в очередной клуб, где намечался вечер бальных танцев. Естественно, там рождались и умирали симпатии и антипатии, появлялись друзья и подруги, легкие влюбленности, но… Из института мы выпорхнули в жизнь совершенно свободными, лишь изредка вспоминая о своих победах и поражениях, и готовые к новым серьезным отношениям.
После распределения мы все попали в разные места, но дружба наша продолжается до сих пор. Пусть видимся мы не очень часто, но в декабре два раза – обязательно! У нее день рождения 3 декабря, а у меня – 22-го Так что эти дни – обязательны для наших встреч, а уж в течение года – как получится.
Чем всегда отличается Ирина – это своим «нечеловеческим», как я говорю, гостеприимством. К ней можно явиться в любое время суток в любом составе – и тебя примут как родного: и накормят, и спать уложат, и расспрашивать не будут, если сам не захочешь!
Я вспоминаю, как я впервые собралась прийти к ней в гости с новым мужем. Я позвонила ей и, на всякий случай, решила предупредить, что мы явимся в новом составе. Это был как раз тот случай, когда должны были собраться многие наши институтские друзья, которые знали моего бывшего мужа, и я не хотела бы, чтобы все рассматривали моего нового супруга и шушукались: кто это и кем он мне приходится. Он бы чувствовал себя не очень удобно.
- О чем речь? Не боись! – бодро сказала мне Ирина. – Я уже всех предупредила: ртов не разевать, больших глаз не делать! Светка с новым мужем придет!. Так что - все будет нормально!
Вот такой она заботливый, внимательный и тонкий человек!
--------------------------
Танюшка, наша любимица, умница и красавица, синеглазая симпатичная девушка из Владимира жила не в общежитии, а в семье старшей сестры. Вернее — место в общежитии у нее было, но она частенько какое-то время жила у сестры, где была возможность нормально заниматься. Мы все были уверены, что она самая первая из нас выскочит замуж. Но случилось так, что она вообще не вышла замуж и сейчас, похоронив родителей, доживает одна в пустом доме. Очень жаль, что так сложилась ее судьба.
Отец Танюшки был очень суровым человеком, не допускал, чтобы его дочь уходила из дома, и не разрешал появляться в доме ее поклонникам. Он работал в системе исполнения наказаний, и вел себя с женой и дочерью как с преступниками. Мать права голоса тоже не имела. Поэтому Танюшку родители использовали как сиделку для себя: как только она хотела куда-то уехать, они сразу заболевали — и она оставалась дома. Так и зарубили дочери личную жизнь! Только на работу можно было ходить, и никаких свиданий. Я удивляюсь, как старшая сестра вырвалась от них замуж в Москву.
Как-то мы решили поучаствовать в художественной самодеятельности — это была возможность несколько дней пропустить занятия. Мы с Ириной и нашей старостой — украинкой Олей Месяченко разучивали украинскую песню «Ничь яка мисячна» на 3 голоса. Танюшка тоже что-то замурлыкала тихонько, но оказалось, что у нее совсем нет слуха, но петь она любила. На картошке она вдохновенно пела «Вечерний звон», а мы терпеливо слушали. Ну, не виновата она, что Бог слуха не дал, но душа-то поет!
http://www.proza.ru/2019/09/03/815