Часть первая
«Капкан»
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Братья Шмидт
Выпустив напоследок облако пара, паровоз остановился. Двери вагонов открылись и бывшие пассажиры поезда Одесса-Москва образовали живой поток. В начале платформы поток делился на три части: первая часть спешила к стоянке такси, вторая к остановкам наземного общественного транспорта и третья скрывалась в дверях Киевского вокзала.
Воскресенье 23 мая 1937 года выдалось по-летнему теплым.
Из третьего вагона вышеназванного состава вышел молодой мужчина с лицом цвета бронзы, в ослепительно белом костюме. Вздохнув всей грудью, он простёр руки в сторону здания вокзала и с пафосом произнёс:
- Москва... как много в этом звуке для сердца Бендера слилось!
Как много в нем отозвалось!
Со всех сторон к нему устремились носильщики, от которых он отмахнулся рукой и крепко сжимая, свой небольшой саквояж, влился в поток пассажиров, которые спешили захватить еще свободные такси.
Окинув очередь на такси, гость Москвы сказал:
- Глядя на эту многочисленную очередь, становится, очевидно, что благосостояние советского народа растет! Жизнь становится лучше! Ура товарищу Сталину! – он еще хотел добавить о роли всесоюзной коммунистической партии в укреплении народного хозяйства страны, но его отвлекла фигура носильщика, толкающая перед собой тележку с многочисленными чемоданами. Из-под форменной фуражки виднелись вихры рыжих волос.
- Брат Вася! – воскликнула фигура в белом.
Носильщик остановился, отпустив ручки тележки, которая предательски встала на попа, избавляясь от груза, протер руками глаза и с криком:
- Командор! – бросился на плечи Остапа.
На глазах Шуры Балаганова появились слезы, сдавливая Остапа своими объятиями, он спросил:
- Прямо из Рио-де Жанейро?
- Нет, Шура! Океан мне пересечь не удалось в виду систематических 12-бальных штормов, избивающих тело Атлантического океана. К такой качке я не привык. Увы, я вхожу в те 5% населения Земли, которые не способны адаптироваться к морской болезни. Я нашел город, где не все, но многие, ходят в белых штанах. Где много вина и смеха. Этот город, Шура, называется Одесса. Единственное, что меня огорчало в Одессе, что наряду с обилием вина, женщин, веселья город кишит многочисленными мошенниками и прохвостами, они меня раздражали. И вот я решил податься в столицу нашей Родины, и вот я в Москве, и вот я в объятиях своего брата Васи. И это здорово! Не бейте Шура своими ушами по своим щекам, утрите слезы, я здорово проголодался и предлагаю составить мне компанию по уничтожению столичных деликатесов.
Балаганов оказался в «Национале» первый раз, его одолевала врожденная робость. Официант подносил одно блюдо, другое, робость Шуры усиливалась. И только пара выпитых рюмок водки под названием «Столичная», развязала его язык:
- Я, как только «откинулся»…
- Стоп! – произнес Остап, - Я воспитанный, интеллигентный человек, который негативно относится к блатному жаргону. Русский язык богат своим разнообразием и специфическим колоритом. Он действительно великий и могучий. На нём говорил Пушкин, Толстой, Чехов, Маяковский, на нём говорит и Великий Сталин. А, поэтому брат Вася, выбрось из своего словарного запаса эту пошлость! Договорились?
- Да, Командор! Сразу после колонии, я отправился в Черноморск, хотел найти Козлевича. К сожалению Козлевич умер. Тогда я решил рвануть в Москву, Родина всё-таки, я родился на Узловой. Ещё в колонии я решил поменять свой образ жизни. В паспортном столе, посмотрев мою справку об освобождении, мне сказали, что прописать в Москве с судимостью они не могут, предложили обосноваться в Туле или Рязани. При разговоре присутствовал прилично одетый мужик, который вышел вслед за мной в коридор. Он меня взял под руку и предложил проехать с ним в МУР.
- Зачем? – спросил я.
- Хочешь жить в Москве? Хочешь, по глазам вижу. А если хочешь, не противься, поехали!
Мужчина оказался страшим оперуполномоченным МУРа. Он сразу меня огорошил:
- Прописка в Москве, работа, жильё в обмен на мою подпись в подписке о сотрудничестве.
- И что? – спросил Остап.
- Я подписал. – краснея, тихо сказал Шура.
Водя по тарелке вилкой, он продолжил:
- Меня прописали в общежитии Киевской железной дороги и приняли на работу носильщиком.
- Шура не надо так краснеть, это жизнь, в её основе лежит борьба белковых тел за выживание. Вы поступили правильно. Теперь вы москвич, с пропиской и своим углом. И за это мы сейчас выпьем! Только вначале предлагаю помянуть Козлевича. Талантливым автомехаником был!
Выпив и закусив, Остап кратко изложил Балаганову свой план:
- Шура мне тоже надоела вся эта суета. Найду москвичку с арбузной грудью и осиной талией, женюсь. Устроюсь на работу, поступлю в вечернюю школу, затем на Рабфак! Хочу стать экономистом. Хочу применять свои знания и практические навыки на благо своей Родины!
У Балаганова навернулась слеза.
- Шура, у Вас нет на примете того, кто сдаёт жильё в наём?- спросил БАлаганова Остап.
- Остап Ибрагимович! Какой наём? Я живу в ведомственном общежитии. Комната на двух человек, мой сосед со вчерашнего дня в отпуске, уехал на Родину – Тамбов. Приедет только через месяц. Комендант отличный мужик, а если его отблагодарить червонцем, то с ним вообще никаких проблем не будет! – лицо Балаганова пылало от счастья.
- Кстати. У меня есть на примете та, которая имеет арбузную грудь и осиновую талию – директор ресторана Киевского вокзала Климович Светлана Самуиловна. – добавил он.
- Шура! Вы согрели моё сердце! Я согласен!
Комендант общежития встретил братьев Шмидт настороженно, настороженность пропала, как только рука Остапа положила червонец в нагрудный карман пиджака коменданта.
Комната, в которой Остап собирался временно бросить якорь, была прямоугольной формы, в ней свободно разместились две кровати, две тумбочки, два стула, небольшой столик и большой шкаф для одежды. Квадратура комнаты позволяла свободно расходиться двум жильцам. Общий туалет и душ вполне удовлетворяли Остапа, которому приходилось жить в гораздо худших условиях.
Застенчиво улыбающийся комендант выдал Остапу комплект чистых постельных принадлежностей
- Отдыхайте! – уходя, бросил он.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Стрелок без штанов исподних
Утром следующего дня Шура Балаганов проснулся под звуки песни:
"Утро красит нежным светом стены древнего Кремля, просыпается с рассветом вся советская земля…» - исполняемой Остапом. Напевая Бендер, застилал кровать:
- Шура, подъём! Пора на работу! Не забывайте, что человек произошел от обезьяны, которая взяла в руки обломанный сук и при помощи этого сука сбила свой первый, добытый трудом, банан!
Кроме того, я сгораю от нетерпения увидеть, ту единственную и неповторимую, одаренную любимыми мной размерами. Шура, вставайте! Позавтракаем в пельменной, и на вокзал, вы таскать чемоданы гостей Москвы, я на смотрины. Заодно, возможно, я решу вопрос трудоустройства. После «Националя» мне захотелось испытать себя в роли официанта.
- Остап Ибрагимович, без прописки на работу не примут. – сказал Балаганов, сбрасывая с себя одеяло.
- Ничего Шура, решим и этот вопрос, было бы желание. А у меня есть очень большое желание всё начать с чистого листа.
Всю дорогу до Киевского вокзала братья Шмидт предавались воспоминаниям.
- А помните, Остап Ибрагимович, как мы с Паниковским украли у Корейко гири? А потом их до утра распиливали, думая, что они золотые? – со смехом спрашивал Остапа Балаганов.
– Шура, а наш автопробег: «Вдарим по бездорожью автопробегом»? Какие люди были гостеприимные? А я до сих пор жалею, что наше детище «Рога и копыта» обанкротилось…
Шура провел Остапа через запасной вход, остановившись возле двери с табличкой «Директор ресторана», он показал пальцем на табличку и сказал: «Она здесь. Вы тут знакомьтесь, а я побегу на работу.
Бендер, немного потоптавшись возле двери, поправив лацканы своего белоснежного пиджака, поправив свои волосы ладонью руки, постучал в дверь, а затем приоткрыл её:
- Пардон! Разрешите войти? – бросил он.
- Заходите! – раздался очаровавший Остапа женский голос.
Сделав шаг Бендер, остановился, как вкопанный. Он не мог двинуться дальше, ноги не слушались его, легкие не хотели дышать, сердце пыталось выскочить из грудной клетки.
Светлана Самуиловна выронила ручку. Подпись в месячном отчете о деятельности ресторана «Киевский вокзал» так и не была её поставлена.
Ни Бендер, ни Светлана Самуиловна не заметили, что возле окна промелькнула тень Амура, который одной стрелой смог поразить их сердца…
Вечером Остап сообщил Балаганову, что он женится. Свадьба состоится в пятницу, Торжественная часть пройдёт в «Национале».
- Шура! Представляете себе, я женюсь по любви! – воскликнул Остап.
- Остап Ибрагимович! – обратился Балаганов к Бендеру: - Это будет дорого стоить, я немного скопил денег, примите их от меня в качестве свадебного подарка, потратите для организации свадьбы.
- Шура, я пока неплохо обеспечен. В Одессе я скопил неплохой капитал, я трудился, как потный раб на галере, так, что я в состоянии оплатить все расходы по организации свадьбы. Кстати, Шура, у меня появилось огромное желание подтвердить свой развитый интеллект аттестатом о средней образовании...
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Сознательный барыга
Звук колокольчика возвестил о приходе клиента. Иосиф Давидович оторвал взгляд от передовицы газеты «Правда». Подняв очки на лоб, он уставился на посетителя.
- Мой старческий мозг поражён галлюцинациями? Или мой мозг здоров и это реальность? Ося! Вы ли это? – сказал антиквар.
- Иосиф Давидович, Ваш мозг, здоровея всех мозгов в мире. Это я!
Антиквар рассказал, Остапу, как сложилась его судьба после окончания НЭПа. Указав на газету «Правда», лежащую на столе, он сказал: «Эта самая важная газета, она позволяет прогнозировать, как политические, так и экономические тенденции в нашем обществе. За несколько месяцев до кончины НЭПа, я стал человеком сознательным, который стремится к процветанию своей Родины, я отказался от собственности на свой магазинчик в пользу государств. Благодарное государство, в знак своей благосклонности ко мне, позволило взять меня в штат магазина «Антиквариат». С этого времени, я из мелкого буржуа превратился в работника государственной торговой сети. Что Вас привело ко мне, мой юный друг?
После неудачного перехода румынской границы у Остапа остался «актив» - Орден Золотого Руна и дюжина бриллиантов, зашитых в пояс брюк. Орден и шесть бриллиантов были проданы еще в Одессе, наступил момент реализации остатка.
- Жаль Иосиф Давидович, что так всё получилось, я полагаю, что государственная служба позволяет Вам кушать хлеб, намазанный маслом?
- Ося! О чём Вы? Конечно, позволяет, но только хлеб чёрный! - в глазах старика загорелись огоньки.
- А я к Вам по делу. Женюсь! Свадьбу хотел закатить на всю золотоглавую.
- Ося! Я Вам этого не советую. В «Правде» пишут…
Остап не дал досказать старику, что пишут в «Правде»:
- Хочу продать шесть камушков, доставшихся мне в наследство. Покупателя не подскажете?
- Рубины? Изумруды? Или бриллианты? – в глазах Иосифа Давидовича появился, знакомый Остапу, блеск.
- Бриллианты. Шесть штук.
- Взглянуть можно?
- А почему бы и нет! Смотрите, пожалуйста. - Остап из кармана брюк достал металлическую баночку из-под монпансье, открыл её и передал в руки антиквара.
- Да-а – протянул старик, - Шикарные камни. Есть у меня покупатель, зная его возможности, я полагаю, что за каждый камушек он выложит по пять тысяч рублей.
- По десять! – сказал Остап.
- Что Вы, Ося, таких они денег не стоят! – возмутился Иосиф Давидович.
- Стоят! – отрезал Остап, - Они стоят дороже, но нужда меня заставляет их продать за смехотворную цену.
- По шесть!
- Девять!
- Хорошо по восемь! И по рукам!
- Возраст надо уважать, согласен, по восемь.
Остап вышел из магазина «Антиквар» в приподнятом настроении, Денег на свадьбу хватит, еще останется на медовый месяц и на многое другое. Напевая: «Счастье моё - это радость цветенья весной,
всё это ты, моя любимая, всё ты…» - он поспешил на Киевский вокзал.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
От любви до ненависти один шаг
Наступил вечер, но веселье не утихало. От выпитого шампанского и близости «Подарка судьбы» - так называл Остап свою возлюбленную, на душе бывшего «Великого комбинатора» было хорошо. Но все кончается, голос конферансье, сообщил, что объявляется «Белый танец». Остап полагал, что на этот танец его пригласит его любимая, но её опередила непосредственная начальница Светланы Самуиловны – Мария Агафоновна Кучер.
- Разрешите Вас пригласить на танец. – обратилась она к Остапу.
Отказать заведующей отдела общепита московского горисполкома, непосредственной начальнице жены, Остап не мог, он взглянул на жену, та в знак одобрения коротко качнула головой.
Во время танца, завязался разговор, из которого Остап понял, что красота Марии Агафоновны была единственным подарком природы. Хотя её красота позволила сделать ей хорошую карьеру.
- Остап Ибрагимович, я завтра в 10-00 жду Вас у себя, в Мосгорисполкоме. Светлана попросила меня решить вопрос о Вашем трудоустройстве. Я полагаю, что мы его завтра и решим. Мы старые подруги и всегда друг другу помогаем. Света замечательный человек, Вы сделали замечательный выбор.
В момент окончания фразы в глазах Марии Агафоновны вспыхнули огоньки, но Остап их не заметил, так как в этот момент он посмотрел на свою возлюбленную, которая пристально смотрела на танцующего Остапа.
Утром следующего дня Светлана Самуиловна проснулась в радужном настроении, открыв глаза, она увидела Остапа, стоящего возле зеркала, повязывающего галстук.
- Остапчик! Куда ты собираешься? До поезда на Гагры ещё уйма времени? – спросила она мужа.
- Этого времени хватит, чтобы успеть посетить Марию Агафоновну, она мне назначила прием в 10 часов. Ты, киска, такая заботливая, что попросила свою начальницу-подружку меня трудоустроить. – ответил Остап.
Если бы в это время Бендер видел свою жену, то, он был бы поражён удивлением, отразившимся на лице Светланы Самуиловны. Удивление преобразовалось с серость цвета её лица. Но Остап этого так и не увидел.
Ровно в 10 часов Остап постучался в дверь кабинета с табличкой: «Заведующая общественного питания г. Москвы. Тов. Кучер Мария Агафоновна,»
Когда он вошел в кабинет и стал ждать приглашения присесть, хозяйка кабинета сама вышла из-за стола, обойдя Остапа, она подошла к двери, ключ, оказавшийся в её руке, запер входную дверь изнутри. Остап не успел опомниться, как оказался в объятиях этой женщины.
- Я хочу тебя, Владей мной, мой красавчик! - шептала Мария Агафоновка, ища своими губами губы Остапа.
Бендер не помнил, как он вырвался из женских объятий, как провернул ключ, оставленный Марией Агафоновной в замочной скважине.
Он пришел в себя, только очутившись на улице. Убегая, он естественно не обратил внимания на мужчину, сидящего на стуле возле кабинета. А если бы он обратил внимание на посетителя, он естественно был удивлен, так как приема у Марии Агафоновой ждал не кто иной, как Кислярский.
Когда пунцовое лицо оскорбленной женщины приобрело нормальный цвет, она открыла дверь и сказала: «Следующий!»
Испуганный вид Кислярского озадачил её. «Неужели он всё слышал?» - подумала она, а вслух произнесла:
- Что это у Вас такой вид испуганный, чёрта, что ли увидели?
- Почти чёрта! Я Ваш покорный слуга Мария Агафоновна, вы для меня сделали очень много, вытянули из дыры, в которой я прозябал, ввели меня в круг высоких персон. И я должен Вас предупредить, несмотря, на то, что Вам это может и не понравиться. Я сейчас нос к носу столкнулся в Ваших дверях с одним очень опасным человеком. Я с ним познакомился еще в Старгороде, он тогда, только что прибыл из Берлина вместе с Воробьяниновым. Это бывший деникинский офицер, боевик контрреволюционной организации «Меча и орала». Телохранитель Воробьянинова, который был приближенным к самым высшим кругам монархистов за рубежом.
- Откуда Вы всё это взяли, уважаемый? Не попутали ли Вы?
- Что Вы, как можно? Последний раз я его вместе с Воробьяниновым встретил на Кавказе. Вероятно, им удалось скрыться от ГПУ. Я, честно говоря, думал, что их пристрелили, или они сейчас гниют на Соловках.
- Вы уверены, что это он?
- Сомнений быть не может! Он!
Радужка глаз Марии Агафоновны стала изменять цвет с оливкового на черный, если бы можно было посмотреть на зрачки этой женщины при помощи приборов оптического увеличения, то можно было обнаружить множество молний, сверкающих на черном фоне.
Светлана Самуиловна была несказанно рада быстрому возвращению Остапа, и его отказу от работы, предложенной её подругой Марией Агафоновной.
До поезда на Гагры оставалось три часа.
ГЛАВА ПЯТАЯ
К морю!
Все столики в вагоне ресторане оказались занятыми. Молодоженов пригласил за свой стол пожилой мужчина, перед которым стояла тарелка солянки, графин коньяка, бутерброды со сливочным маслом и чёрной икрой.
- Пожалуйста, присаживайтесь. Составьте мне компанию. Пока Вы дождетесь своей пищи, предлагаю усугубить коньячку. Он обладает лечебными свойствами, избирательно расширяет сосуды головного мозга, не действую на периферические сосуды организма, тем самым улучшает кровоснабжение головного мозга, увеличивая приток кислорода к клеткам мозга - нейронам. Вы даже себе не можете представить, что клеток в мозге человека около 85 миллиардов. И все эти клетки нуждаются в крови и кислороде. И коньячок в этом успешно помогает. Это ценный продукт для людей умственного труда, к которым я отношусь. Позвольте представиться. Колесов Николай Егорович, следователь по особо важным делам Генеральной прокуратуры СССР. Направляюсь в Абхазию поправить своё здоровье, подорванное расследованиями преступлений.
А Вы, как я как понимаю, тоже в Абхазию провести медовый месяц? – мужчина выжидательно смотрел.
Остап и Светлана переглянулись, Остап поинтересовался:
- А на чём строится Ваше предположение о нашем медовом месяце?
- В этом ничего удивительного нет. Вы сидите за столиком несколько минут, за это время вы тронули свою красавицу жену за руку пять раз, она положила свои руки на Ваши четыре раза, по шесть раз Вы взглянули друг на друга с любовью в глазах. Этого достаточно?
- Вы исключаете, что мы любовники, я сбежавший от жены, Светлана от мужа?
- Категорически исключаю! Даже в вагоне–ресторане, любовники играют роль, как правило, сослуживцев направляющихся в командировку. Очень большой риск даже в поезде столкнуться со знакомыми!
- Николай Егорович, вы точно следователь? К Фрейду никакого отношения не имеете?
- Хороший следователь должен быть и Фрейдом и Спинозой. Как к Вам обращаться молодые люди?
- Остап Ибрагимович Бендер и моя супруга Бендер Светлана Самуиловна.
- А вообще, Остап Ибрагимович к Фрейду имеют отношения все! Я не сталкивался с человеком, у которого не было фрейдовских проблем. У одних они больше, у других меньше, но они есть. Мои умозаключения по поводу вашего медового месяца никакого отношения к Фрейду не имеют, это продукт логики – дедукции, индукции.
Разлив коньяк в три рюмки, Колесов спросил Остапа:
- В Абхазии уже бывали?
- Не доводилось, Северный Кавказ хорошо знаю, а вот черноморское побережье для меня было пока не досягаемо.
- Это райский уголок в нашей стране. Абхазия не сравнима с Крымом, Сочи, Адлером, Туапсе. Её нельзя сравнивать и с Аджарией.
Предлагаю выпить за Ваше скорое знакомство с райским уголком!
Колесов сдвинул в сторону Остапа и Светланы тарелку с бутербродами:
-Закусите! А я Вам пока расскажу легенду об Абхазии, которую слышал от местных стариков, ещё в первый свой визит.
Решил Бог, что будет справедливо, если у каждого народа будет своя земля. Решил, и послал ангелов, чтобы те оповестили людей о его решении. В определённый Богом день собрались все представители народов, и Бог каждому народу определил, где кому жить на Земле.
Так как народов на Земле было множество, он не заметил, что нет представителя абхазов. Абхаз появился только на следующий день.
Увидел его Бог, рассердился:
«Почему ты не явился по моему зову вчера? Я уже все земли раздал!»
Абхаз ответил Богу:
«Не мог я вчера прийти. У меня был гость, как я его мог одного оставить?»
Растрогал поступок Абхаза Бога. Бог давал людям завет, чтобы гостя они встречали, как Бога. По божьему завету Абхаз поступил, поэтому и не пришел вовремя. Подумав немного, Бог сказал:
«Ты достойный человек! И хотя я уже все земли раздал, тебе я подарю райский уголок на Земле, который я для себя оставил. Находится он между горами и морем. Назови его своим именем, только не преврати эту землю в ад!»
Вот так и получилось, что Бог стал жить на небе, а Абхаз в Абхазии. А у нас с вами появилась возможность хотя бы раз в год посещать этот райский уголок. Лично я уже десять лет этой возможностью пользуюсь.
Колесов оказался пассажиром соседнего купе.
Вечером Остап вышел покурить возле открытого окна вагона, Колесов стоял возле соседнего окна. Увидев Остапа выходящего из купе, подошел к нему:
- Чертовски устал за год. Год оказался очень трудным. Пришлось расследовать знаменитое спиртовое дело на Украине. Надеюсь, Вы Остап Ибрагимович, читали фельетон Ильфа и Петрова «Трубопровод». Его все газеты печатали?
- Не довелось.
- Жаль. Ну, пока вы пускаете дым в окно, услышите эту криминальную историю из первоисточника. Не возражаете?
- Конечно, нет. Я обожаю уголовные истории.
- Французы правы, утверждая - cherche une femme, что переводится, как ищите женщину. В любой истории отведено значительное место женщине. В моем уголовном деле оно было ключевым.
В сердце простой украинской женщины вкралось подозрение, что её супруг, старший мастер цеха сборки Харьковского тракторного завода, завёл роман на стороне. Подозрения возникли на основании того, что каждый последний рабочий день недели её супруг приходил, как правило, за полночь с алкогольным запашком. Объяснял своё позднее появление, то заседанием в месткоме, то в профкоме или на партийном собрании. Запах алкоголя объяснял просто. После собрания выпили за ударное выполнение пятилетки.
Однако эти объяснения не удовлетворили даму. И она решила заняться частным сыском и наконец-то выяснить, какая сучка покушается на её собственность. В очередную субботу она расположилась на некотором удалении от проходной завода и стала ждать. Прозвучал заводской гудок, в потоке рабочих она увидела своего супруга, который вместо дороги домой направился в противоположенную сторону. Соблюдая все принципы конспирации она довела мужа до частного дома, в которым он и скрылся. Прошел час, у женщины появилось желание войти в дом и устроить скандал. Это желание было недолгим. Она хорошо подумала и решила, что скандал ей, а тем боле мужу - большевику, чья фотография висит на Доске Почета завода, не нужен. За время наблюдения, в дом заходили две женщины с пустыми чемоданами, через несколько минут они выходили, но уже с полными чемоданами. Женщина испугалась, что её муж зависает на воровской малине. Ближе к полночи появилась третья женщина с чемоданом, в которой ревнивица узнала свою бывшую одноклассницу.
В эту ночь муж вернулся за полночь.
На следующий день оскорбленная супруга, теперь в измене мужа у неё сомнений не было, решила понаблюдать за домом бывшей одноклассницы. Она была удивлена количеством визитов мужчин. Как сказал Демокрит: Смелость - начало дела, но случай - хозяин конца.» Этот случай и оказался концом целого синдиката расхитителей социалистической собственности.
Один из гостей одноклассницы проходя калитку, поскользнулся и из его внутреннего кармана на землю упала бутылка, которая в дребезги разбилась. Мужчина чертыхнулся и вернулся в дом. Женщина кинулась к калитке, её обоняние не подводило – пахло алкоголем.
Надо отметить, что с логикой у женщины проблем не было. Она моментов сложила все установленные ей факты и перед ней вырисовалась следующая картина. В доме, где зависает её муж, гонят самогон, партиями самогон распределяют по точкам, где его уже продают.
- Ах, ты змея подколодная, ты еще и самогонщица! Я тебя упрячу лет на пять, а имущество государству пойдет. Самогонкой решила моего мужика опоить, Ну, держись! - в ярости женщина отправилась в милицию, где написала заявление, что в доме № 23 по улице Декабристов, гонят самогон.
Заявление начальник милиции отписал участковому, который и отправился по указанному адресу. И опять воля случая. Дверь в дом была не заперта, участковый зашел в дом, перед ним возникла такая картина: на кухне спиной к нему стоит женщина, которая наполняет бутылку жидкостью текущей из краника. Удивился участковый, откуда на этой улице водопровод. Женщина, услышав скрип сапог милиционера, даже не обернулась. «Подожди! Видишь я фасую!» – бросила она через спину. А когда обернулась, её хватил инфаркт. Самогонного аппарата в доме не нашли, а трубопровод привел к забору спиртозавода. И жидкость была не чем иным как этиловым спиртом. Все были обескуражены, Как могли провести трубопровод с завода в частный дом. Возникало много вопросов. Сколько времени существует трубопровод? Сколько украдено спирта? Кто всё это сделал?
Провели ревизию. Результаты были впечатляющие – недостачи, излишков не обнаружено. Проверили документацию. Всё сходится. Приход, Расход. Остаток. Естественная трата. Директор, главный инженер, технологи пожимают плечами. Ничего не знаем.
Благо следователь оказался переведенный из НКВД на усиление прокуратуры. Он взял в оборот технолога, предъявив ему обвинение в подрыве государственной промышленности СССР. Объяснил ему последствия. Технолог сначала сделал лужу, а потом всё в деталях рассказал.
Оказалось, что трубопровод существует уже три года, протянул его сам технолог по распоряжению директора спиртозавода. Ежедневно по трубопроводу убегало из государственных закромов 200 литров спирта. Продавали спирт, не разбавленный, в десяти точках. Каждый день приносил прибыль 8000 рублей.
Самая изюминка состояла в том, что эти 200 литров спирта были результатом пересортицы сырья. Выход спирта из картофеля первого сорта больше чем из картофеля 3 сорта. Завод фактически закупал картофель первого сорта, а по документам он был 3 сорта, в знак благодарности поставщики сырья получали разницу в ценах. Так, что участниками уголовного дела стали председатели колхозов, директора кооперации и совхозов из числа поставщиков сырья для спиртозавода. Решили проверить все спиртзаводы, оказалось, что половина их работает по этой технологии. Спирт в Украине лился рекой. Актуально у барыг стоял вопрос об изготовлении левых коньяков, реализовать этот план не успели, все оказались на нарах.
- Обалдеть можно! Я полагал, смекалистей меня нет никого. – Остап моментально прикрыл рот рукой и быстро задал Колесову вопрос:
- Семью сохранили?
- Там хрякованием и не пахло. Муж женщины был обыкновенным бытовым пьяницей. Приходил к своей старой подруге выпивал стакан спирта на халяву и спал до полуночи.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Уметь с умом распорядиться отдыхом — высшая степень эрудированности.
Утро у Остапа и Светланы начиналось с купания в море, после завтрака они участвовали в организованных экскурсиях по достопримечательностям Абхазии, либо в одиночку изучали окрестности Гагр.
Ни Остап, ни Светлана не заметили, что напротив их постоянного места купания под тенью кипариса, во время их купания, появляется группа мужчин абхазцев, которая выстраивается в очередь к стулу, на котором восседает довольно толстый абхазец с густыми черными усами. На коленях аборигена лежал английский морской бинокль.
- Денги гони! – говорит хозяин бинокля первому в очереди.
Мужчина передает толстяку двугривенный, берет бинокль в руки и смотрит в окуляр при этом его дыхание учащается, изо рта выпадает язык. Затем он цокает языком и достает из кармана еще двугривенный:
- Я десят минут лубоваться буду!
В очереди начинается возмущение. Раздаётся голос:
- Вах! Я уже десятый ден хожу, но такого неуважителного человека вижу первый раз! Десят минут он собрался лубоватся! Вах, а другие не хотят?
Посмотреть на Светлану Бендер в английский морской бинокль было излюбленным занятием местных аборигенов.
Днем Остап и Светлана совершили экскурсию на берег Рицы.
Обнявшись, молодожены слушали замечательную легенду об образовании озера, рассказанную гидом:
- Старцы говорят, что на том месте, где сейчас находится озеро Рица, много веков тому назад, была большая долина. И проживали в этой долине очень жадные люди. Все они были очень богаты. Единственной бедной была вдова, у которой было много детей. Она трудилась и день, и ночь, но всё равно не могла дать своим детям вдоволь еды.
Каждый день она с первыми лучами солнца до заката работала у богатых. Урожаи проса и пшеницы были огромными, что не успевали молотить зерно. Расплачивались с женщиной за её труд остатками немолотого зерна. Еле хватало этого зерна на две – три лепешки.
Вдова никогда не жаловалась за такую низкую плату, она прекрасно понимала, что её окружают жадные, бессердечные люди.
Как-то раз она оказалась совсем в трудном положении, в доме не было ни крупинки проса или пшеницы.
Голодные дети кричали, что они хотят есть.
Несчастная женщина, которая сама два дня не ела, решила обойти соседей, возможно, кто-то и сжалиться, даст хоть горсть зерна.
Во всех дворах ей отказали. Как не совестно ей было, но она была вынуждена обмануть своих детей, сказать им, что зерно есть и уже варится, а вместо зерна она в котел засыпала мелких камней и поставила на огонь. Дети так и не дождались еды, поплакали, поплакали, пока их одолел сон.
Сидит женщина у огня и думает, чем детей накормить. Вдруг стук в дверь, дверь открывается и входит старик. Просит старик, чтобы его женщина покормила, а кормить-то гостя нечем.
Увидел старик, что в котле мелкие камни и спрашивает её: «Я вижу, что в твоём котле у тебя мелкие камни. Если у тебя ничего не припрятано, то чем же ты меня можешь накормить?»
Вдова ответила: «Ничего у меня нет! Но я буду надеяться, что может быть, бог пошлет мне что-нибудь съестное, чтобы я могла соблюсти закон гостеприимства и накормить тебя».
И вдруг через несколько минут камни в котле превратились в пшеничную муку, и женщина сварила мамалыгу. Она с радостью накормила гостя, а потом разбудила детей, их накормила. Сама поела и легла спать.
Когда она встала с первыми лучами солнца, старика уже не было. А когда она вышла на порог то увидела, что вокруг её дома простирается вода, а от калитки идет узкая сухая тропочка, которая тянется к незатопленному берегу. Вдова быстро разбудила детей и говорит им:
«Вставайте, беда к нам пришла, вся долина затоплена. Только мы уцелели, есть пока незатопленная тропинка, по которой мы можем спастись. Видно бог не хочет нашей смерти. Идемте скорей!»
Подхватила она на руки самых маленьких детей, другие за её подол уцепились. Идут они по тропе, а вода следом за ними наступает. И только они вышли на берег, как вся долина превратилась в озеро».
Остап, обнял Светлану за плечи:
«Замечательная легенда. У нас это всё одной фразой сказано: «Жадность - всякому горю начало».
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Встреча, которая изменяет жизнь
Фильм «Богатая невеста» Остапу очень понравился. Как всегда Пырьев был на высоте. В фильме было много весёлых эпизодов, задорной музыки.
Светлана Самуиловна держа Остапа под руку, любовалась темнеющим горизонтом, где вспыхивали звезды, близилось к полуночи.
Черный автомобиль, стоящий возле входа в пансионат, они сначала и не заметили, они его заметили, когда все двери автомобиля одновременно шумно открылись, и из них появились фигуры мужчин, которые сразу направились к ним. Мужчины вышедшие из автомобиля взяли молодоженов в круг. Тот, кто был постарше, спросил у Остапа:
- Вы Остап Ибрагимович Бендер?
- Да! – удивленно ответил тот.
- Государственная безопасность! Вы арестованы!
Остап уже не спал вторые сутки, этап в Москву казался вечностью, его терзала причина ареста органами государственной безопасности. Но причины этой он так и не нашел.
Лубянка на него произвела большое впечатление, а вместе с тем в душу вкрался страх.
В камере он оказался не один. Нижний ярус нар занимал пожилой мужчина с небритым лицом и сильной синевой под глазами. Когда в камеру ввели Остапа мужчина задал Остапу вопрос:
- По 58?»
Остап недоуменно пожал плечами:
- Только что прибыл с отдыха в Гагре, даже не представляю, какие основания для моего ареста. Политикой не занимаюсь. За границей не был.
- Может плохой анекдот рассказали? Я лично сижу, и буду сидеть за сказку.
- Как за сказку?
- Дело в том, что я артист ТЮЗа. Мы в театре провели утренник для самых маленьких. Я со сцены прочитал сказку «Тараканище» Корнея Чуковского, а вечером меня арестовали. Написала какая-то сволочь на меня донос. Дело в том, что в зале, под балконом, напротив сцены, висит огромный портрет нашего вождя Иосифа Виссарионовича Сталина, и этот доносчик утверждал, что я читая строки: «Он рычит, и кричит, и усами шевелит. Погодите, не спешите, я вас мигом проглочу! Проглочу, проглочу, не помилую», обращал свой взгляд, как Вы думаете на кого?
- На вождя?
- Да, на Сталина. Так и дети дали показания, что я во время чтения сказки я очень часто смотрел на портрет Сталина.
- Так – это же полная чушь!
- Чушь не чушь, а сегодня мне уже предъявили обвинение!
Мужчина заплакал.
Первый допрос полностью наполнил Остапа страхом.
За столом сидел молодой человек в форменной одежде сотрудника государственной безопасности, в петлицах которого были два «кубика» покрытые красной эмалью.
Не поднимая головы, лейтенант государственной безопасности указал пальцем на кресло с высокой спинкой и подлокотниками. Остап пытался подвинуть кресло ближе к столу, безрезультатно, кресло было прикреплено к полу.
Пять минут прошли в тишине, хозяин кабинета знакомился с какими-то бумагами, а Остап в молчании ждал.
Ну, что вражина? Сразу всё расскажешь или помочь освежить твою паскудную память? – зло спросил Остапа лейтенант.
Остап опешил, страх вспыхнул с новой силой, а когда свет настольной лампы был направлен в его глаза, он подумал: «Сейчас начнет бить!»
Однако бить его лейтенант не стал, Он достал из отделения стола несколько листов чистой бумаги, пододвинул чернильницу и перьевую ручку.
- Пиши, падла! Всё пиши, подробно. Кто ты такой, у кого служил в белой армии? Когда прибыл из Берлина? Кем был завербован, Абвером или МИ-6. Кто стоит в руководстве диверсионной организации «Меч и орало»? Структура организации, задачи? Явки, пароли, всё пиши. Связь с троцкистами? Чем больше напишешь, тем меньше в тебе насчитают пуль. Тем больше надежда, что ты получишь пулю в голову, а не в живот, ты понял?
На минуту страх отступил, и Остап сказал:
- Я не шпион, в белой армии никогда не служил, а в Берлине вообще не был. Я за всю жизнь не был за границей. Меня кто-то оговорил!
- Хорошо, непонятливый ты наш! Сейчас поговорим по другому. - лейтенант нажал кнопку звонка, установленного на крышке стола. Дверь отворилась, Остап повернулся, перед его глазами стояли двое молодых рослых мужчин в форме НКВД. Не успел он вернуть голову на прежнее место, как его руки и туловище были прификсированы ремнями к креслу.
- Что негодяй, думаешь, мы тебя сейчас будем бить? А хотелось бы. Закон советский не позволяет пачкать чистые руки чекиста таким дерьмом, как ты.
Вот смотри! – лейтенант поднял лист бумаги, на котором виднелся машинописный текст. - Это разрешение прокурора на твой усиленный допрос, начнем со стимулятора мозговой деятельности.
Не успел Остап опомниться, как ему на голову натянули резиновое кольцо, которое по своему диаметру было меньше диаметра его головы. Сначала он этому был удивлен, удивление быстро прошло. Появилось ощущение, что его черепная коробка сжимается тисками, потом – это ощущение превратилось в боль. Боль нарастала, Остап потерял сознание.
Бендер был без сознания, когда в кабинет вошел гость, он был также в военной форме, но в петлицах было три «кубика. Он подошел к столу поздоровался за руку с лейтенантом, а затем поинтересовался:
- Как на фронте борьбы с внутренним врагом?
- Также как и на фронте борьбы с внешним. – ответил лейтенант.
- Я вообще-то зашел напомнить тебе, что сегодня День рождения Алёны, мы тебя ждем. Девчонку какую-нибудь прихвати с собой, Будет много коньяка и музыки.
- Конечно приду! Сейчас этого гада в камеру отправлю, и я свободен.
Старший лейтенант пошел к двери, возле кресла остановился, с пренебрежением поднял голову Остапа. На его лице появилось удивление, которое сменилось пренебрежением. Бросив голову Остапа, он сплюнул на пол.
В своём кабинете старший лейтенант государственной безопасности, посетивший подвал Лубянки, где допрашивали Остапа, достал из стола бланк агента и бланк подписки о сотрудничестве, заполнив реквизиты этих документов, положил их в папку, предназначенную для начальника отдела внешней разведки, в которой он служил уже третий год.
Старший майор государственной безопасности Кузнецов, не глядя, подписал все документы старшего лейтенанта.
- Еще что-то? – спросил начальник, видя, что подчиненный переминается на ногах.
- Товарищ старший майор государственной безопасности, я тут навещал Селиванова, чтобы пригласить его на День рождения моей жены, и увидел в допросной своего агента. Я его готовил два года для работы под крышей Министерства иностранных дел. Год, как он уже официально на нашем учете агентов. Я знаю, что обвинения ложные, какой из него агент иностранной разведки? Был мелким мазуриком, даже судимостей нет.
- Им лишь бы план выполнить по врагам народа! – возмутился Кузнецов - Аукнется им ещё это, а насчет агента, как его псевдоним?
- «Турок». Не моргнув глазом, ответил старший лейтенант.
- А насчет «Турка» я решу вопрос, не завтра конечно, послезавтра. А пока, пусть прочувствует мощь народного гнева к врагам Родины. Напиши мне его данные…
Часть вторая
«На секретной службе»
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
«Юрьев» день
Начальник отдела контрразведки ходил по своему кабинету из угла в угол:
- Селиванов, ты уже второй год в госбезопасности, а так и не научился вести правильно допрос. Сразу начинаешь прессовать. Нельзя так! Надо сначала изучить объект. Его интеллектуальные способности, выявить уязвимые места. Иногда можно и водочкой угостить, сигареткой. Что-то пообещать. В этом ничего страшного – самое главное – результат. Я тебе советую обратись за помощью к товарищам, которые имеют большой опыт в тактике допроса. В этом нет ничего позорного.
Селиванов вскочил со стула:
- Так точно товарищ старший майор государственной безопасности, я всё понял! Буду учиться, обращусь к товарищам.
- Стоять! – сказал конвоир Остапу, затем, открыв дверь кабинета, доложил: «Арестованный Бендер, по Вашему приказанию доставлен.
- Вперед!- бросил конвоир.
Остап вошел в кабинет. За столом сидел Александр Иванович Корейко, он был в форме сотрудника государственной безопасности, в петлицах три «кубаря». Лейтенант Селиванов не обратил внимание на удивление Остапа, так как стоя возле Корейко перебирал какие-то документы…
Дверь в кабинет открылась, в дверном проеме появилось круглое лицо конвоира:
- Селиванов, срочно, к начальнику!
Когда Селиванов вышел, Корейко поднес палец к своим губам, а потом движением руки пригласил Остапа подойти к столу. Не произнося ни звука, Александр Иванович протянул Бендеру два документа, смочив перо чернилами, Корейко протянул Остапу и ручку.
Перед Остапом лежала подписка о сотрудничестве, карточка агента государственной безопасности. Все реквизиты документов были заполнения, не хватало только подписей. Внимательный взор Остапа уловил, что проставлены и даты заполнения документов, они были все датированы 4 апрелем 1936 года. Остап вопросительно взглянул на Корейку. Тот утвердительно качнул головой.
Через сутки Остап Ибрагимович покинул стены Лубянки, не успел он пройти квартал, как возле него остановился черный автомобиль, передняя дверца распахнулась. За рулем сидел Корейко.
- Садись! Настало время серьёзного разговора! – тон Александра Ивановича был начальствующий, исключающий возражения.
- Куда собрался Остап Ибрагимович? – спросил Корейко, когда автомобиль тронулся с места.
- Домой!
- Нет у тебя ни дома, ни жены. Твоя жена еще вчера написала заявление в комитет ВКПб, что отказывается от тебя, как от врага народа, заодно и выписала тебя, заявление на развод подала. Один ты Ося! – Корейко замолчал, потом продолжил:
- С сегодняшнего дня ты сотрудник министерства иностранных дел, должность твоя - курьер. Я тебе открыл возможность увидеть весь мир. Сразу хочу тебе пояснить – не вздумай меня предавать, у нас, у чекистов предательство карается смертью. Надеюсь, ты знаешь, где рука народного гнева достала Льва Троцкого. Знай, у нас руки длинные! И мы не брезгливые, от крови нас не тошнит. Жить будешь на Маросейке. Дом 5, квартира 12. Получи ордер. – Корейко протянул Остапу ордер на однокомнатную квартиру. Корейко продолжил:
- Завтра пропишись, а послезавтра у тебя первый рабочий день. Не опаздывай. Служи исправно. О делах государственной безопасности поговорим попозже, Для адаптации к новому витку в твоей жизни получи тысячу рублей.
Остап в происходящее не верил, это сон или не сон. Корейко - сотрудник государственной безопасности, он – Остап, его агент. Если это сон, то это кошмарный сон. Его раздумье прервал Александр Иванович, который, распахнув дверцу пассажира, приказал:
- Выходи!
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Хитрый болт
- Хотите выпить Остап Ибрагимович? – спросил Корейко, рассматривая содержимое бутылки на просвет. – Замечательный коньяк – армянский, пять звездочек, и название эпическое – «Арарат», существует предание, что где-то там до сих скрывается от глаз человечества ковчег Ноя.
- Мне еще на службу, Александр Иванович, коллеги могут запах почувствовать. А вы сами знаете, как к алкоголю в рабочее время у нас относятся. Не хотелось бы неприятностей. – ответил Остап.
Уже целых пятнадцать минут Корейко говорил ни о чем. Остап не понимал, зачем он был приглашен на конспиративную квартиру.
Наконец-то Корейко стал говорить по существу:
- Насколько я знаю, что завтра у Вас состоится первая заграничная поездка. Кажется в Берлин. Возвращаетесь туда, откуда прибыли к нам? Шутка! Но, шутки прочь, давайте поговорим о деле. В Ваши обязанности входит доставка срочных инструкций и циркуляров Министерства иностранных дел в представительства, консульства, посольства, расположенные за рубежом. Вы этим и будете заниматься! Что требуем мы? В свою первую поездку вы возьмете вот этот портфель из натуральной кожи, в нем и повезете документы, после того, как документы будут переданы по назначению, вы этот портфель сдадите в камеру хранения центрального берлинского вокзала, оплатите хранение за полгода. Квитанцию об оплате приложите к рапорту, который напишите на моё имя по возвращению в Москву.
Естественно, У Вас появился или появится интерес, что кроме документов Министерства иностранных дел Вы перевозите за границу. Поясняю, вы будете перевозить секретные директивы для наших товарищей по коммунистическому движению. Поэтому Вы должны соблюдать принципы конспирации, а в случае неприятностей, свои проблемы решать самим в рамках компетенции Министерства иностранных дел. В принципе такие неприятности маловероятны, так как на Вас и груз распространяется статус дипломатической неприкосновенности. Запомните Остап Ибрагимович! К внешней разведке НКВД СССР Вы никакого отношения не имеете!
Вы сами видите, что в мире неспокойно. Англичане давно на нас точат зубы, На Дальнем Востоке неспокойно. Грядёт вторая мировая война, в любое время она может постучаться в наше окно. Поэтому мы и наши друзья коммунисты должны быть готовы к развитию любой ситуации. Наши специалисты разрабатывают методические рекомендации на любые случаи. Наши документы секретны, находятся в тайнике портфеля, обнаружить его трудно. В тайнике установлена ловушка. В случае несанкционированного отпирания тайника срабатывает механизм самоуничтожения, Ба-бах, и нет портфеля с неумным человечком.
И не надо бояться делать то, что Вы никогда не делали. Запомните, что ковчег был построен любителем, а профессионалы построили Титаник!
А, это мой небольшой подарок от меня – немецкий разговорник, полагаю, он Вам пригодиться.
Честно говоря, я Вам Остап Ибрагимович завидую, у Вас есть возможность посмотреть весь мир, моя участь просиживать в кабинете брюки, хотя, я к этому уже привык, Да и жена рада, что я постоянно дома, никаких командировок, никаких женских тревог.
Кстати, Остап Ибрагимович, я наслышан о Вашей близости с секретарем Ивановой. Я рекомендую Вам подыскать другой вариант. Галочка работает на Селиванова, надеюсь, его Вы его еще не забыли? Думаю, что нет, два дня общения с этим тупым подонком незабываемы.
Вот всё, что я хотел Вам сказать на дорожку в Берлин. Получите портфель, и попутного ветра в Ваши паруса!
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Дурь попёрла
Уже подходя к зданию Министерства иностранных дел, Остап обратил внимание на девушку, которая шла ему навстречу. Она, как и Остап спешила. Остап был поражен сходством незнакомки с Зосей Синицкой. Девушка увидев, как внимательно рассматривает её Остап, остановилась в недоумении, портфель был выпущен из руки. Лишь только он коснулся земли, как рука Остапа и рука девушки одновременно ухватились за ручку, нагнувшись, девушка стукнулась лбом о лоб Остапа. Встав в рост, держа в руках портфель, они дружно рассмеялись.
- В народе есть примета, когда стукаются лбами мужчина и женщина следует, пока не появились шишки на лбу, повнимательнее присмотреться друг у другу и, возможно, сходить вместе в кино или театр. – сказал Остап.
- Я об этом слышала, но мало верю в приметы – ответила девушка.
- Давайте хоть познакомимся? Меня зовут Остап, а Вас?
- Надежда! – сказала она, и сделал шуточный реверанс.
- Я спешу на работу в этот сумрачный дом. – Остап показал пальцем на серое здание министерства.
- А я спешу на лекцию по фармакологии.
- У меня есть предложение продолжить наше знакомство после наших неотложных дел, Буду ждать Вас в 19 часов на площади Пушкина. – Остап, не ожидая ответа, быстро удалялся. Оглянувшись, он увидел, что Надежда смотрит ему вслед. Не останавливаясь, он помахал ей рукой.
Надя пришла на свидание. Сияющий Остап поднес девушке букет цветов и предложил сходить в кино, после просмотра фильма они посидели в кафе, где съели по две порции пломбира. Потом долго гуляли по ночной Москве.
Домой Остап вернулся под утро, спать не хотелось. Он лежал на кровати с открытыми глазами, и думал о превратностях судьбы: «В детстве отец постоянно выбивал из меня дурь, но я всегда знал, где достать ещё. Отрочество и юность меня не изменила, даже после тридцати я постоянно из-за этой дури, попадаю в неприятности. Пора заняться активным самоочищением. Если бы я по дури не стал бы дразнить уже выживающего из ума Кису, он бы не всадил бы в моё горло бритву, и целостность моей шеи была бы не нарушена. А поведение с Марией Агафоновной было пределом дури. Жена красавица, красивая любовница, что еще нужно для спокойной жизни. А теперь ломай голову, какую тебе подлость приготовил Корейко.»
А то, что Корейко подлец, у Остапа сомнений не было, он прекрасно понимал, что он нужен был Александру Ивановичу до определенного времени, и в уготовленной ему судьбе он не сомневался. Он не сомневался, что за миллион отобранный у Корейко, придется рано или поздно заплатить, возможно, своей жизнью. Корейко даже в общении с Остапом не мог скрыть своего триумфа над Бендером. Видно было, какое удовольствие он получал только от мысли, что в его бессловесных холуях ходит «Великий комбинатор».
На этой мысли Остап заснул.
На службу он появился одним из первых, вслед за ним в кабинет зашла Иванова:
- Ты, почему вчера не приходил, твоя киска тоскует! – сказала она.
- Не мог - занимался научными изысканиями. Я ночью сделал гениальное открытие! Все люди Земли подразделятся на три типа, у первого типа полушария головного мозга защищены черепом, у второго типа — штанами, у третьего — бюстгальтером. Ты представительница третьего типа! - сказав это, Остап прикрыл глаза, так как ждал от Галины пощечины. Однако, ожидание было напрасным, он открыл глаза и увидел удаляющуюся к входной двери, качающую бедрами женскую фигуру. Дверь с силой хлопнула, Остап взвыл.
«Опять дурь поперла из всех естественных полостей, опыт с Мариной Агафоновной забыт, теперь эта мамзель напишет донос, что я вообще двоюродный брат Троцкого…» - он ругал себя долго. - Надо быстрее извиниться, сказать ей, что это была дурацкая шутка, или разыграть сцену ревности, в которой хамство является защитой. Все уже обратили внимания, как часто Галочка воркует с курьером Непогодиным...
Вечером, перед отъездом в Берлин, он позвонил в дверь Ивановой, дверь распахнулась. Перед ним в халате стояла Галочка. Лацканы халаты не скрывали верхнюю часть бюстгальтера. Руки, упертые в крутые бока, не предвещали Остапу прощения.
- Единственное, что я могу сделать для Вас Остап Ибрагимович, - это подарить вам оболочку моего головного мозга! – сказав это, она одним движением руки сорвала свой бюстгальтер и бросила его в лицо Остапу, добавив: «Будете тискать его по ночам!» Дверь захлопнулась.
ГЛАВА ОДИНАДЦАТАЯ
На Берлин!
Надя, как и обещала, пришла проводить Остапа на вокзал. На платформе возле спального вагона поезда Москва – Берлин они стояли, взявшись за руки, и только упредительный окрик проводника: «Мужчина в вагон, мы отправляемся!» вернул Остапа в реальность.
Купе было рассчитано на двух человек. Соседом по купе оказался торговый представитель Министерства торговли СССР Иннокентий Павлович Заворуйко, который ехал в Германию на Мюнхенскую Ярмарку.
- Я Остап Ибрагимович, обожаю эти поездки, принадлежишь сам себе, познаешь мир, в котором мало, кто бывал! Замечательно!
Никакого начальства, я придерживаюсь мнения, что общение с начальством подобно физиологическому процессу в общественном туалете, а этот процесс происходит только по крайней нужде. - он хотел рассмеяться собственной шутке, но посмотрев на серьезное лицо Остапа, передумал.
- А вам много приходится ездить? – спросил Иннокентий Павлович Остапа.
- Это первая моя поездка, но думаю не последняя. – ответил Остап.
- Вы не были в Берлине? Да, как так может быть? Вы не были в центре цивилизованного, образованного мира. Немцы! Это нация, которая обогатила культуру всего мира! Гёте! Гейне! А Берлин? Красавец! Монументальная архитектура. Одинаковых домов Вы там вообще не увидите. А люди? Гордые, готовые принести себя в жертву для процветания нации. Эти люди в кратчайший срок реанимировали промышленность, превратив Германию в супердержаву с мощнейшей экономикой. А армия? С такой армией можно и на Париж и на Лондон, любому хребёт сломает…
Остап слушал и недоумевал. «Советский чиновник является поклонником фашистской Германии, как такое может быть? Почему он едет в Берлин по торговым делам, а не сидит в подвале Лубянки? Парадокс!» - подумал Остап.
- Иннокентий Павлович! А как Вы относитесь к Гитлеру?- спросил Остап попутчика.
- Превосходно! Гениальная личность! Возродить руины Германии мог только гений. Кроме всех его политических и военных заслуг, он еще и талантливый архитектор. Я Вам Остап Ибрагимович советую посетить городской музей живописи и посмотреть живописные полотна Гитлера! Талантище! Это Моне вместе с Рафаэлем. Нет сомнений, что капиталисты Великобритании и Франции, не простят Германии её восстановление. Мы на пороге очередной мировой войны! Лидеры Национал социалистической партии Германии прямо указывают, кому выгодна война. Разве капиталисты со звериным оскалом могут допустить, чтобы Германия превратилась в национал-социалистическое государство? Вы же, вероятно, помните, что основной принцип социализма – каждому по затраченному труду, от каждого по способностям. Этот принцип полностью противоречит капиталистическим отношениям, нет сомнений, что новая война будет между социализмом Германии и капитализмом окружающего её мира.
- Да, Иннокентий Павлович, в дискуссии с вами мне и зацепиться не за что!
- Почему, не за что?
Остап пожал плечами, а сам подумал: «Потому, что Вы круглый дурак!»
20 часов пролетели незаметно, Остап познакомился с пассажиром из соседнего купе, который ехал без попутчика, и оказался большим любителем шахмат. За шахматами и коротали время в пути, - курьер Министерства иностранных дел СССР Бендер и профессор Иванов, ехавший в Берлин на Судебно-медицинский конгресс.
Неудачный шахматный дебют Бендера в Васюках, в своё время задел гордость Остапа, и уже в Одессе он изучил правила этой игры, и даже в ней преуспел, став постоянным участником шахматных сражений в одесском сквере «Пале-Рояль».
Поезд остановился, профессор поглядел в окно и сказал: «Варшава. До Берлина осталось 574 километра. Предлагаю выйти на платформу и вздохнуть польский воздух.»
Как только Остап с профессором оказались на платформе их окружили поляки, одни интересовались, что москали продают, другие предлагали что-нибудь купить. Они были надоедливы, и профессор предложил вернуться в купе.
- Нация – купи-продай! – сказал с раздражением профессор, усаживаясь на своё место.
- Немцы лучше? – спросил Остап.
- Немцы лучше, но только не те с кем мы с Вами встретимся. Основная часть Германии поражена шизофренией, источником которой является Гитлер. Только полный идиот не понимает к чему этот маньяк ведет немцев. Я был поражен тем, что он умудрился заразить умнейших людей Германии – учёных. Физиология мозга заменена на евгенику, от которой за версту пахнет расизмом. Люди первого сорта, второго – это ужасно! Кстати, Остап Ибрагимович, им отведено и место славянам – они недочеловеки.
По признакам внешности Вы еврей, так вот по Гитлеру – вы вообще ошибка природы, и Вы, как и ваши этнические сестры и братья лишние на Земле. Вероятно, в скором времени они начнут просто уничтожать недочеловеков. Остаётся за малым, – найти дешевый способ избавления от «человеческого хлама». И, как только Гитлер выбросив руку в приветствии к своему народу, крикнет: «На ножи!» Большинство немцев этот призыв претворят в жизнь.
- Внешность обманчива, профессор. У меня не еврейские, а турецкие корни, папа был турком. – пояснил Остап.
- Турок? Ну – ну. - произнес профессор, внимательно разглядывая Остапа.
В канцелярии посольства СССР, Остап отдал все пакеты, опечатанные сургучными оттисками, когда уже собрался уходить, то секретарь канцелярии – блондинка довольно высокого роста, неопределенного возраста, спросила Остапа: «Хотите, я покажу Вам Берлин?»
- Большое спасибо, но, я спешу возвратиться в Москву. Еще есть неотложные поручения. – ответил Бендер.
Он не лгал, действительно у него в кармане лежал билет до Москвы. Хотя, в рамках командировки, он мог остаться в Берлине на три дня, но стремлению увидеть как можно скорее Надю были сильнее его любознательности. До поезда оставалось три часа.
Разговорник, подаренный Корейко, пригодился. У Остапа оказались хорошие способности к иностранным языкам. Общение в камере хранения Центрального Берлинского вокзала сложностей не вызвало. Положив квитанцию в нагрудный карман Бендер, отправился на перрон. Целый час он толкался по перрону, ожидая подачу поезда «Берлин-Москва».
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
На каждый болт с хитрой левой резьбой, всегда найдется хитрый ключ
Поезд «Берлин – Москва» прибыл на Белорусский вокзал точно по расписанию. Посмотрев на часы, Остап решил сразу отправиться в общежитие мединститута, в котором жила Надя. Нади в общежитии не оказалось.
- Наверное с ухажером в кино. – сделала предположение одна из девушек, проживающая в комнате вместе с Надеждой.
- В читальном зале, к зачёту готовится. – предположила другая.
Разделив букет цветов на две части, Остап раздал их девушкам.
- Спасибо! А где читальный зал?
В читальном зале Надежды не оказалось, очередной букет, был подарен проходящей женщине с ребенком.
Двигаясь по Арбату, Остап непроизвольно бросал взгляды по окнам и витринам многочисленных магазинов и кафе. В одном из окон он увидел Надю. Она сидела за столиком, перед ней стояла креманка, наполненная мороженым, напротив сидел мужчина, его лица Остап не видел, так как он сидел спиной к окну. Остап бросился в кафе-мороженное. Когда он уже хотел пройти в зал, он разглядел мужчину, с которым сидела Надежда. Это был Корейко. Он быстро выскочил на улицу. Желание подсмотреть пересилило осторожность, подойдя к окну, он стал наблюдать. Он видел, как Корейко встал из-за стола, нагнулся перед Надей, которая поцеловала Корейко в щеку, а потом её губы соединились с губами Корейко в долгом поцелуе.
«Галочка работает на Селиванова» - вспомнил фразу Корейко Остап, то, что Надя работает на Корейку, у Остапа сомнений не вызывало.
Ненависть Бендера к Корейко росла, и этой ненависти предела не было.
Через неделю Корейко пригласил Остапа на встречу. На этот раз адрес конспиративной квартиры был другой. Дверь в квартиру была открыта, толкнув, её Остап прошел через прихожую в зал. За столом, заваленным закусками сидел Корейко. Он был пьян.
- Сын турецкого поданного! Собственной персоной. Выпьешь?
Остап не отказался, взяв рюмку с коньяком, спросил:
- За что пьем?
- За моё повышении! Капитана государственной безопасности и начальника отдела. – ответил Корейко. Он даже не пытался чокнуться с рюмкой в руках Остапа.
Одним залпом опорожнив рюмку, Корейко сказал:
- Наша партия ценит талантливых людей, а я талантлив.
- Александр Иванович, а можно Вам задать один вопрос? – спросил Остап.
- Валяй!
- Как Вы оказались в органах государственной безопасности?
- По партийному набору! – ответил Александр Иванович.
- Так Вы и коммунист? – удивлению Остапа не было предела.
- Остапчик! Я вступил в ряды Всесоюзной коммунистической партии большевиков еще тогда, когда, недоедая, недосыпая, проливая реки пота, строил Великую магистраль, соединившую Европу с Азией!
Пробежавшую усмешку Остапа Корейко не заметил, так был сильно пьян.
- Ясно. – сказал Остап и спросил, - Вы меня пригласили отметить Ваше повышение?
- Повышение – это само собой. Послезавтра тебе предстоит долгое путешествие, на самолете до Парижа, поездом до Марселя, а затем на белом теплоходе через Атлантический океан в Бразилиа, наши соратники из Бразилии ждут наших инструкций. Так, что бери портфель, его оставишь на Центральном железнодорожном вокзале Рио, квитанцию приобщишь к докладной. Подарок от меня – португальский разговорник. Свободен! – Корейко взмахнул рукой, затем сложив обе руки на крышке стола, гремя тарелками и опрокинув бутылку с недопитым коньяком, положил на руки свою голову и заснул.
Ночью перед командировкой Остап не мог заснуть. Ненависть к Корейко переполняла его. Все варианты избавления от Корейко, которые приходили в голову Бендера имели уязвимые места.
Под утро его осенило, перед ним на столе оказалась стопка белой бумаги, автоматическая ручка, подаренная Галочкой в период их любви и конверт. Первым делом он заполнил строки конверта, где ровным почерком вывел: «Москва, Лубянка. Народному комиссару внутренних дел товарищу Ежову Н. И.»
«Полагаю, что Адам Казимирович простит меня!» - подумал Остап, перо побежало по чистому листу бумаги: « Товарищ Народный комиссар! Проходя возле здания НКВД, я случайно встретил Корейко Александра Ивановича. Каково было моё удивление, когда я на нём увидел форму сотрудника государственной безопасности. Дело в том, что я его знаю, как врага советской власти, вора и мошенника. Корейко тоже меня узнал, он приблизился ко мне, и взяв меня за воротник рубашки сказал: «Вякнешь падла, убью! Я на одной ноге с Ягодой. Раздавим, как клопа вонючего. В этот же вечер меня пытались убить. Я покинул Москву. Это письмо Вы получите только после моей смерти, я его оставлю своему товарищу, который и переправит его Вам. По существу о Корейко могу сообщить следующее».
«На следующее» Остапу потребовалось десять листов бумаги. В письме он изложил всё, что у него сохранилось в памяти. Письмо было подписано от имени Козлевича, проживающего в Черноморске.
«Да, такое письмо придется отправлять заказным, а не хотелось бы. Могут меня, и запомнить» - подумал Остап.
Отправлять письмо Бендер решил с Центрального аэродрома.
Великий комбинатор» прекрасно знал, что жизнь непредсказуема, коварна, выкидывает зигзаги. Бывает так, что ты уверен, что в твоих руках все козыри и победа обеспечена, а она внезапно решает сыграть с тобой вместо преферанса в шашки.
Остап уже хотел лечь в постель, но взгляд случайно попал на портфель, и его вдруг осенило. Он опять взял ручку и на листе бумаги написал все вопросы, на которые надо было ответить, на другом листе он написал возможные ответы. Всё – это выглядело так:
« Мог ли Корейко сдать свои миллионы государству? Не мог, возникло бы множество вопросов к Корейко. Возможные следы рук Корейко на миллионах полностью исключали находку. Где теперь миллионы? У Корейко. Зачем Корейко эти миллионы в СССР? В СССР они ему не нужны, а значит, он эти миллионы хочет переправить или уже переправил за границу и сам готовится рвануть туда по официальному каналу внешней разведки».
Затем он занялся портфелем, он быстро определил, что портфель имеет второе дно, и толщина тайника два сантиметра. Азарт Остапа потупил чувство опасности, он уже хотел вскрыть тайник, но во время остановился.
Остап подумал, что лучше всего заняться тайником по прибытию в Бразилию.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
Создание слабое, но и коварное
После посещения посольства СССР в Бразилиа, Остап вернулся в Рио-де-Жанейро. В номере он распотрошил портфель. Взрывного устройства не было. Настоящее дно портфеля было наполнено бриллиантами.
«Чёрт побери! На сколько миллионов долларов здесь этих камушков? – воскликнул Остап.
- Ну, Корейко! Ну, негодяй! Протянул свои грязные руки к моей мечте. Обойдешься Берлином, если останешься целым после письма Адама Казимировича!. - подумал Остап.
На следующий день в Министерство Иностранных дел Бразилии, появился мужчина с дипломатическим паспортом гражданина СССР, который попросил политического убежища от красного террора, который набирает обороты на его Родине. И ему не отказали. Полностью натурализоваться Остап смог только через год.
Еще до появления в Министерстве Иностранных дел Бразилии Бендер снял ячейку в банке Banco do Brasil, куда положил портфель с бриллиантами.
Целый год он ждал, когда он – Остап Ибрагивович Бендер, сын турецко-подданного, станет миллионером в стране, где все ходят в белых штанах, нет пятилеток, нет борьбы с врагами народа, нет социалистического соревнования, нет субботников, демонстраций тоже нет – вместо них карнавалы.
- Сбылась мечта идиота! – сказал Остап и осыпал себя бриллиантами.
На следующий день он продал скупщику пару бриллиантов, посмотрев на кучу реалов, он произнёс: "«Вино, женщины мне обеспечены!»
Остап выбрал трехкомнатный номер в гостинице Belmond Copacabana Palace, на вечер он заказал самые лучшие спиртные напитки, и переодевшись в белый костюм, отправился посмотреть на карнавал, который только входил в квартал Копакабана.
Он не успел среагировать, как волна, в основном темнокожих мужчин и женщин подхватила его. Песни танцы, карнавальные костюмы и маски – такого видеть ему не приходилось. Народ заполонил уже весь квартал, конца и края этому людскому морю не было конца.
Уже после полуночи Остап оказался возле гостиницы, от бешеных танцев ноги устали. Поднявшись в номер, он увидел сервированный стол. О своём заказе он забыл. Остап вернулся в общий коридор, он был пуст.
- Неужели все спят! – с горечью негромко сказал Бендер, пройдя по коридору из одного конца в другой и не встретив никого, он решился спуститься в ресторан гостиницы. Ресторан не спал, играла музыка. Народ пил, танцевал. Не успев пройти в зал, Остап оказался в руках мулатки, которая закружила его в быстром танце. Быстрый танец сменился на медленный. Остап чувствовал, как женское тело прижимается к нему, желание женской ласки становится невыносимым.
- Venha para o meu quarto. - предложил Остап.
- Voc; tem uma bebida l;? – спросила девушка.
- N;s vamos encontrar! – сказал Остап и потянул девушку за руку на выход.
Ночью они не спали, заснули только с рассветом. Паула, так звали ночную гостью Остапа, хотела уйти по английски, но Остап вовремя проснулся и схватил девушку за руку.
- Куда? Мы еще не закончили. Сейчас выпьем, и ты продолжишь меня обучать любви по-бразильски.
Паула улыбнулась, не понимая, что сказал Остап, но, не сопротивляясь вернулась в постель.
- Eu quero champanhe. – капризно сказала девушка. Остап встал с кровати, подошел к столу, шампанского на столе не было.
- Я мигом! – сказал он и стал одеваться. Одевшись, он сунул руку во внутренний нагрудный карман, достав портмоне, он увидел, что деньги закончились.
Открыв дверцу шкафа для одежды Остап достал портфель, набив портмоне реалами, портфель вернул на место.
«Надо его вернуть в банк, а то мало, что. – подумал Остап.
В баре ресторана Бендер купил две бутылки шампанского, насвистывая ламбаду он вернулся в номер.
Паулы нигде не было
Не было и его портфеля.
Эпилог
Заявление «Козлевича» сыграло роковую роль в судьбе Корейко. Он был арестован, осужден и отправлен отбывать наказание на Соловки. В 1942 году он подал прошение об отправке его на фронт. Прошение было удовлетворено. В составе штрафной роты Корейко оказался под Вязьмой. Во время первой атаки пытался сдаться фашистам. Был застрелен командиром роты.
Балаганов в первые дни войны ушел добровольцем на фронт, в составе дивизионной разведки дошел до Берлина, погиб при взятии Праги в звании старшины.
Селиванов дослужился до генерала. В 1953 году был обвинен в шпионаже и расстрелян вместе с Лаврентием Павловичем Берией.
Остап первое время сводил концы с концами показывая карточные фокусы в одном из ресторанов Рио-де-Жанейро. Как-то раз, во время представления он выронил из рук карточную колоду, и при этом выругался на русском языке. После номера к нему подошла женщина неопределенного возраста.
- Вы русский? – спросила она Остапа.
- Да. – ответил Бендер.
- А как вы оказались здесь?
- Скрылся от красного террора.
На следующее утро Остап стал садовником в усадьбе графини Сташевской, ночью того же дня - её любовником, а после того, как Сташевская овдовела, занял место покойного.
Качаясь в гамаке, вглядываясь в горизонт Атлантического океана, Остап рассказывает графине о своих приключениях, а графиня всё сказанное Бендером записывает. У Бендера теплится надежда, что о его похождениях узнает весь мир.