Поздно вечером, когда все порядочные дети уже видят третий сон, мой сын только собирался чистить зубы. Его трудно было заставить ложиться вовремя, да и режима дня ещё не существовало, как такового. Единственным действенным средством уложить его в кроватку была сказка на ночь.
Одной сказкой обходилось редко: обычно он желал услышать две-три истории, а в идеале – целый десяток. Сын предпочитал «плохие» сказки, то есть, такие, в которых с героем приключаются всякие неприятности, из которых тот с честью выпутывался.
Предчувствуя длинный сказочный вечер, я стремительно начищал передние зубы своего отпрыска и мысленно готовился к литературному творчеству на ночь. Жена обычно сама укладывала сына, но иногда, когда ей было уже невмоготу, я подменял её. Сегодня была моя очередь.
Легли. Сын повертелся в постели, ища комфортное положение. Найдя его, он милостиво произнёс:
- Ну, давай, рассказывай, только «плохую».
- О чем будет сказка? - обычно он задавал тему и главных героев, а я уже сочинял «под заказ».
- Ну, например, про зайчика, как он убежал от мамы и его чуть волки не съели.
- Это уже было, сынок.
- Тогда про верблюжонка и слоненка.
- А что они делали?
- Не знаю, придумай сам.
Я задумался. Обычно сюжеты приходили сами собой, поскольку линия складывалась из отношений героев и ситуации. Тут надо было связать верблюжонка и слоненка. Они вроде бы в жизни редко видятся, да и водятся в разных местах. Но задание получено, и спорить на ночь глядя было себе дороже.
Однажды, в одной очень жаркой пустыне шёл караван. Погонщики торопили верблюдов. Солнце нещадно палило блестящий песок, верблюды шли, косясь на сторону в поисках пищи. Хотелось пить, но до привала оставалось не больше часа, и погонщики решили дойти до оазиса без остановок.
В середине каравана устало брела верблюдица. Около неё бежал маленький верблюжонок. Он все время норовил припасть к её соскам, но караван не останавливался, и малыш оставался ни с чем. Мать была бы рада накормить своё дитя, но погонщики в спешке не обращали на них внимания. Верблюжонок после тщетных попыток поесть обиделся на всех и, вскричав громко, бросился бежать куда глаза глядят.
Если верблюд падёт, то его оставляют в пустыне, потому что кто повезет его на себе? А если верблюд убежит в пустыню, кто пойдет его искать и ловить? Погонщики хотели было остановиться и догнать малыша, но … они торопились. Верблюжонок удалялся дальше и дальше, старая верблюдица жалобно мычала, а караван шёл и шёл, не обращая внимания на локальные проблемы.
Стемнело.
Караван расположился в оазисе уже час назад. Верблюдам задали корма, напоили. Верблюдица пила много, но есть отказалась. Она то и дело посматривала в сторону пустыни, туда, куда убежал её сын. Было уже очень темно, о каких-либо поисках не могло быть и речи. Зажгли огни. При свете факелов усталые лица погонщиков казались высеченными из камня; барельефы губ, носов и глаз отбрасывали глубокие тени на лице, а на стенах шатров плясали свой танец могучие великаны в чалмах с длинными носами и огромными руками. Погонщики ужинали и вспоминали прошедший день.
- Куда бы мог сбежать этот маленький верблюд? - спрашивали они друг у друга и пожимали плечами. Никто не мог ответить, потому что ответа не было. В пустыне, куда ни беги, будет пустыня. Бежать-то некуда. Посетовав для порядка и успокоив совесть, погонщики легли спать.
Утром оазис проснулся от трубного рёва, доносившегося со стороны пустыни. Ревел слон. Какой слон? В пустыне не бывает слонов!
Разбуженные люди бежали в направление рёва и каждый отчетливо слышал, что ревел слон. Когда погонщики приблизились к слону (а это был действительно слон), то не поверили своим глазам: на его спине спал верблюжонок! Он спал так крепко, что даже рёв тысячи слонов не смог бы его разбудить. Погонщики приблизились, чтобы снять верблюжонка, но слон так яростно заревел и затряс бивнями, что пришлось отступить на пять метров назад. Что делать, если могучее животное совсем рассвирипеет, то пострадает весь оазис.
Тогда старейшина каравана подал знак рукой своим помощникам. Привели верблюдицу. Она подошла к слону и лизнула его хобот. Гомон людей неожиданно стих... Слон встал на колени, и верблюжонок соскользнул к ногам матери и … проснулся. Увидев её, он промычал, вскочил на ноги и приник к соскам. Малыш ел её молоко и издавал такие аппетитные звуки, что люди рассмеялись и захлопали в ладоши. Верблюжонок наелся, и прямо тут же опять заснул таким счастливым сном, что погонщики отложили отъезд до следующего утра…
Вот и вся сказка. Я посмотрел на сына. Он уже крепко спал, как тот верблюжонок, и видел сон. Ему, наверно, снилась пустыня и слон, а на его могучей спине - маленький верблюжонок, который мечтал попить маминого молока, вкуснее которого для ребенка нет и не будет ничего на всём белом свете.
2004—2019