К 1938 г. славный город Воронеж имел уже весомые авиационные традиции, которые начинали складываться еще с дореволюционных времен с момента появления в Воронеже первого аэродрома.
В конце 1920-х годов в Воронеже начал создаваться крупный авиационно-промышленный центр. По мере его развития вводились в строй промышленные предприятия, строились аэродромы, формировались новые войсковые части, открывались учебные заведения.
В середине двадцатых годов на юго-западной окраине города был создан и затем интенсивно расширялся Воронежский авиационный узел с аэродромами под литерами «А» и «Б» и малого, под названием «Пятачок», а также военных аэродромов. ОСОАВИАХИМ заполучил свое летное поле. Имелся также и полигон для стрельб и бомбометания.
К тому же в 1932 году был запущен Воронежский авиационный завод № 18, начавший серийный выпуск с 1934 года бомбардировщика ТБ-3. А с 1937 года завод начал параллельно выпускать сразу два серийных детища КБ Ильюшина – штурмовик Ил-2 и дальний бомбардировщик ДБ-3. К авиационному узлу добавился довольно крупный по тем временам с бетонной взлетно-посадочной полосой заводской аэродром.
26 июля 1930 г. с аэродрома Воронежа поднялся биплан Фарман-Голиаф и был осуществлен первый в СССР учебно-тренировочный прыжок с парашютом Леонидом Миновым. С этого дня началась история советского парашютного спорта. А день 2 августа стал отмечаться в Стране Советов как день рождения воздушно-десантных войск. Именно в этот день 1930 г в окрестности Воронежа высадился первый в мире воздушный десант из 12 летчиков 11 авиационной бригады.
Воронеж в 30-е годы XX столетия снискал славу кузницы авиационных военных кадров. Такие летные учебные заведения как 10-я авиашкола, 2-я авиашкола Тамбова, 2-я военная школа летчиков Борисоглебска активно использовали авиационный потенциал, аккумулированный в Воронеже и в его окрестностях.
30-й и 40-й авиапарки, 11-я авиабригада с авиаэскадрильями тяжелых и легких бомбардировщиков, и со своей истребительной эскадрильей, 28-й, 29-й, 98-й авиаотряды и т.д. базировались в Воронеже и вокруг него.
В октябре 1933 г. на Дальнем Востоке была создана ударная группировка из трех авиационных бригад, оснащенных тяжелыми бомбардировщиками ТБ-3. Основой для одной из них - 29-ой авиабригады стала 11-я тяжелая бомбардировочная авиационная бригада (11-я ТБАБ), передислоцированная целиком из Воронежа на новое место в Нерчинск. А в Воронеже вместо нее в 1934 г. сформировали новую бригаду с прежним номером.
Следуя наступательной военной доктрине ведения молниеносной войны малой кровью на чужой территории, принятой РККА, началась реорганизация и перевооружение авиачастей, отвечающих за нанесения массированных бомбовых ударов в глубоких тылах предполагаемого противника.
8 января 1936 года была сформирована на базе авиационных бригад тяжелых бомбардировщиков, дислоцирующихся в европейской части страны в городах Монино, Воронеж и Калинин, 1-я армия особого назначения АОН-1 со штабом в Москве.
На Дальнем Востоке приказом НКО за №.0010 от 22 февраля 1937 г. для выполнения особых задач из авиационных соединений и частей Особой Краснознамённой Дальневосточной Армии (ОКДВА) 15 марта 1937 года была сформирована 2-я авиационная армия со штабом в г. Хабаровск.
С апреля 1937 года АОН -1 и 2-я авиационная армия ОКДВА имели уже единую организационную структуру, которая по штатному расписанию включала в каждую из них по две тяжелобомбардировочные, по одной легкобомбардировочной и по одной истребительной авиабригаде.
10 апреля 1938 г Главный военный совет Красной Армии выпустил постановление, которое послужило основанием для приказа НКО за № 0017 от 21 мая 1938 г. о формировании еще двух отдельных авиационных армий с дислокацией в городах Воронеж и Ростов. И учитывая боевой опыт, полученный в Испании и Китае, Наркоматом обороны этим же приказом устанавливался четырех полковой состав авиационных армий, которые получили следующую нумерацию: 1 АОН (Москва), 2 АОН (Воронеж), 3 АОН (Ростов). Тем самым ВВС РККА начали переходить на полковую систему организации и управления авиационными частями.
Армии особого назначения предназначались для совместных боевых действий с другими родами войск РККА, а также для ведения самостоятельных оперативных и стратегических боевых операций, и являлись авиационными армиями резерва Главнокомандования ВС СССР в его непосредственном подчинении.
На должность командующего второй Армией Особого Назначения был назначен Герой Советского Союза комбриг Проскуров Иван Иосифович. Участник гражданской войны в Испании с октября 1936 года по июнь 1937 года Проскуров прошел путь от простого летчика до командира эскадрильи СБ-3. Выполнил успешно 46 боевых вылетов по объектам в глубоком тылу франкистов, налетав более 120 часов. Возвратился на Родину в звании старшего лейтенанта. Был представлен к званию Герой Советского Союза за проявленное мужество и героизм при выполнении специального задания Правительства. Решительным росчерком пера самим товарищем Сталиным при утверждении наградных документов произведен из старших лейтенантов сразу в майоры. 21 июня 1937 года майору Проскурову Ивану Иосифовичу присвоено звание Героя Советского Союза с вручением Золотой Звезды за №33 и ордена Ленина. С июля 1937 года майор Проскуров командир 54-й скоростной бомбардировочной авиационной бригады Киевского военного округу. Таков вкратце послужной список командующего АОН-2 комбрига Проскурова, человека с яркой и трагической судьбой.
Заступив на должность командующего армией, комбриг Проскуров начал формировать ее части. В Воронеже в рамках АОН-2 была сформирована 64-я авиационная бригада в составе 7-го и 42-го дальнебомбардировочных авиационных полков.
В погожий утренний час 18 июня 1938 года по поводу предстоящей реорганизации 11-ой тяжелобомбардировочной авиабригады первой Армии Особого Назначения на летном поле комендантского аэродрома «А» был построен ее личный состав. Ждали прибытие нового руководства и оживленно делились о новой материальной части – бомбардировщике ДБ3, выпускаемом воронежским заводом №18 и предназначенного сменить устаревший ТБ-3. Среди личного состава были летчики и техники из 21 авиаэскадрильи, которым посчастливилось апробировать при испытаниях в присутствии самого конструктора Ильюшина новой самолет в воздухе и приобрести первый опыт в его эксплуатации. Это летчики: Грачев, Ломакин, Лавриенко, Дорофеев и техники: Смагин, Туренко, Семенюк, Талалихин, Бобин и другие.
По прибытию командующего второй Армии Особого Назначения комбрига Проскурова и бригадного комиссара Шимко, был зачитан приказ Народного Комиссара Обороны о формировании 42-го дальнебомбардировочного авиационного полка в составе 5-ти бомбардировочных эскадрилий и одной истребительной на базе 41,42,43 и 44 тяжелобомбардировочных, 21 крейсерской и 18 дальнеразведывательной эскадрилий, входивших в состав 11-ой авиабригады.
По воспоминаниям участника тех далеких событий генерал-майора авиации в запасе Бабенко Андрея Дементьевича, который на тот момент был командиром одной из авиаэскадрилий 11–ой авиабригады, при подборе летного состава для 42-го авиаполка командующий АОН-2 комбриг Проскуров и член Военного Совета бригадный комиссар Шимко беседовали лично с каждым летчиком.
Подполковник запаса, а в то время стрелок-радист старшина Солонин Николай Сергеевич так же поделился своими воспоминаниями о рождении 42-го бомбардировочного авиаполка:
«…Управление АОН-2 находилось в г. Воронеж на улице Комиссаржевской. Формировать 42-ой ДБАП было поручено майору Иванову бывшему командиру АЭ истребителей И-16. Поскольку сам майор на самолетах ДБ-3 не летал, поэтому летный состав готовился инженером по технике пилотирования майором Кидальниским и командирами АЭ товарищами Чувило, Бабенко, Чеботаревым и Плескачевым.
Замом командира 42-го ДБАП по летной подготовке был майор Ломакин Евгений Николаевич, штурманом авиаполка стал майор Соколов Василий Иванович (в дальнейшем генерал, главный штурман ВВС), инженером по эксплуатации утвердили инженер-капитана Андриевского…»
По мере выпуска новых самолетов ДБ-3 и оснащения ими полков Армий Особого Назначения списывались устаревшие модели ТБ-3. К концу 1938 г 42-ой ДБАП практически полностью перевооружился на ДБ-3 и соответствовал тогдашнему штатному расписанию. К тому же полк получил дополнительный статус, став особым химическим. На боевых машинах установили ВАПы – выливные авиационные приборы и экипажи проходили дополнительную подготовку, а в состав полка был введен химвзвод, по штату имеющий численность 40 человек.
Начались напряженные армейские будни в учебно-боевой подготовке летного состава 42-го ДБАП. Об этом периоде становления полка вспоминает генерал Бабенко Андрей Демьентевич:
«После завершения формирования личный состав полка приступил к переучиванию на бомбардировщике ДБ-3 конструкции Ильюшина.
Вначале отрабатывали технику пилотирования по кругу и в зоне. Летали по маршруту и бомбили на своем полигоне. Затем под руководством командующего АОН были проведены сборы по высотной подготовке. В соответствии с планом учебно-летной подготовки отрабатывались и групповые полеты на средних и больших высотах.
Проводились летно-тактические учения. Осуществлялись полеты в строю полка на большой высоте, на полный радиус действия самолета с бомбометанием по морским целям в Черном море. После выполнения соответствующих упражнений, руководящий летный состав овладел полетами под «колпаком» и ночью. Полк участвовал в воздушном параде над Красной площадью в Москве.
К концу 1939 года экипажи полка были подготовлены к выполнению боевых заданий на большой высоте в строю полка днем».
В советский период широко использовался моральный способ публичного поощрения за достижения трудовых и боевых успехов. Так в конце 1938 года 42-ой ДБАП за хорошие показатели в учебно-боевой подготовке Облпрофсоветом Воронежа был награжден Красным знаменем. Не исключено, что при получении Красного знамени как всегда за словами благодарности за столь высокую оценку боевой службы, которая и должна быть по определению на должном уровне, последовали искренние заверения о том, что личный состав полка непременно удвоит, а то и утроит усилия для достижения новых высот. И если понадобится, то и отдаст жизни за Советскую Родину и товарища Сталина. В то время так было принято и, что бы в наше время об этом не говорили, это соответствовало тогдашнему менталитету советского народа. Наступал 1939 год.