Гарнизонная гауптвахта.
Сержантская камера. Окно, нары. Серая стена из бетона. На вид и ощупь как шкура дракона. Из детства. Из сказки.
Здесь не сказка. Это Армия.
Попал по глупости конечно. Самоволка. Набережная Амура. Дискотека. Девчонки. Танцы до утра. И вот. Печальный итог. Построение и десять суток.
Первый раз в заключении.
Надеюсь последний. Оказывается если есть нары, если дают поесть и пить, жизнь продолжается. Одиночка. Как сидят в одиночках пожизненно? Ад.
Девятнадцать лет.
Мысли как табун коней. Быстрые и неутомимые. Много. Сон короткий. Спать на досках и без подушки не очень удобно. Можно было сильно пострадать душой, если бы не оно.
Окно.
Вообще на "губе" окна в камерах запрещены. Но почему то здесь оно было. Стекло выкрашено в зелёный цвет. Ха. Мы же в армии. О чудо. Форточка открывается! Почему то она в самом низу окна. За ней целый мир! Большой и ждущий. Он ждёт меня. Сначала возвращения в часть, а затем и домой.
Никогда не думал что так интересно смотреть в окно. Напротив панельная пятиэтажка. Метров семьдесят до неё. Может семьдесят три с половиной. Рядом вообщем. На пятом этаже три девчонки на балконе. Смеются и рассматривают меня в бинокль. Пусть смотрят если другого развлечения не нашли. Жестами спрашиваю, - который час? Как умели- показали. Смеются. Общаемся пантомимой. Они на балконе и крутятся передо мной. Красивые. Показываю что понравились. Опять смеются. Шепчут что-то друг другу на ушко. Видимо и я понравился. Девчонки они такие. Попрощались и убежали по делам видимо. Хотя какие дела летом. Загорать на речку побежали наверное. Удачи Вам, милые девочки.
Пообедал. Вывели на работы в город. Ого! Да тут интереснее чем в части. Не наказание, поощрение какое то. Привезли в музей. Отлично. Таскаем коробки и выполняем поручения по хозяйственной части. Заодно посмотрели экспонаты. Повезло. Вечером назад в камеру.
Заветная форточка распахивает вечерний мир. Зажигаются окна. Подъехала машина. Красивая, высокая. Вышла и скрылась в подъезде. Зажглось окно на третьем. Приятно познакомиться. Покурила на балконе, на меня не смотрит, хотя увидела. Видимо я не первый скучаю по гражданке и свободе из форточки. Серьёзная. Лет двадцать пять. Ещё одна машина и уже парень. Гость красивой. Через час они обнажённые курят в открытую балконную дверь. Меня не стесняются. Я для них просто никто. Жизнь кипит. Не останавливается ни на секунду.
Наблюдателю в ней нет места. Или есть? Я вижу, значит живу. Я часть общества, часть мира и вселенной. Мои мысли или портят действительность или улучшают оную.
Командир забрал меня через семь суток. Сказал, тебе хватит. А я только во вкус вошёл. Развивал наблюдательность. Она у меня гипертрофировалась и всю жизнь помогает. Как без неё то. Иногда замечаешь такие мелочи, на которые другие никогда не обратят внимание.
В другой жизни, на гражданке, попадая в новую квартиру или гостиницу, смотрю из окна и оцениваю вид. Иногда это весь город, иногда многоэтажки напротив. Или стройка. Как быстро растёт бетонная многоэтажка. Люди как муравьи.
Эти виды значительно интереснее и честнее того, что показывают по ТВ. Всегда есть возможность увидеть интересное и удивительное. Много психологических зарисовок при общении людей на улице. Заход самолёта на посадку. Фигуры высшего пилотажа над домами. СУ- 30 СМ. Пилоты асы, чего только не выкручивают на голубом полотне неба.
Более 7000 истребителей и других самолётов выпустил авиазавод Иркутска за свою историю. Много других самолётов. Из моих окон чуть видно аэродром авиазавода. В один из дней, люди увидели в свои окна, как на их дома падает огромный Руслан.
Взлёт на город.
На высоте около 70 метров, замолчало три из четырёх двигателей. Внутри было две Су-шки. Пилоты сделали всё чтоб упасть между домами. Полные баки. Керосином залило всё. Горело страшно и долго. Погибли семьдесят два человека, из их числа сорок девять на земле. Люди в соседних домах из окон наблюдали страшную картину.
Сгорел детский дом.
На его месте теперь церковь Рождества Христова. Ещё один храм в посёлке Мамоны. Тоже в память погибших при падении самолета, из за неисправности и разрушения двигателя, потерявшего управление. Иркутск давно "прославился" авиакатастрофами и происшествиями с самолётами. Аномалия какая то.
Не только хорошее можно увидеть из окна. Вся жизнь проходит там. С той и этой стороны окон. Со всеми своими бриллиантовыми гранями и нечистотами. Со счастьем и бедой. С безудержной молодостью и щемящей старостью.
Компьютер тоже не обошёлся без окон, куда мы без них. Молодёжь добровольно теряет зрение. Играют, виртуально общаются. Вглядываются в окна. Жгут жизнь и драгоценное время, отапливая и оплачивая чей то счёт, пополняя и спонсируя и без того богатого человека. У него же совсем другой вид из окна. Океан или благодатное, тёплое море. Или это вообще окно яхты и он путешествует вокруг света. Не вид- мечта!
Видели может как старушка или дедок сидят у окна в ожидании? Для них в этом мире остались только картинки. И одиночество. Нет в мире ничего родного и близкого. Все ушли и ждут их. И они ждут. Как я тогда ждал на гарнизонной гауптвахте. Только я ждал новой жизни в этом мире, а они ждут и готовятся к жизни в мире ином. А здесь гауптвахта, здесь тело в тюрьме, но душа на свободе. Иногда мне кажется что блестящие глаза напротив, тоже окна. Что там за ними?
Смерть- тоже окно. Да и жизнь лишь окно в другую жизнь.