— Нет, не пьян, отлично все помню. Ехал себе в наземке, была давка. Потом все как-то разом вдруг подхватились и вышли, а ко мне подошли гномы.
— Гномы, говорю.
— Да, как в сказке.
— Я сначала тоже думал — бомжи, но нет, ничего похожего. Кроме, пожалуй, запаха.
— Воняли они, говорю. Да и вообще, гнома, знаете, трудно спутать. Полосатый колпак, деревянные башмаки с золотыми пряжками и длинная белая борода. Вот такими точно они и были. Все четверо. Подошли ко мне и принялись трясти руку. По очереди. С таким видом, будто год не виделись.
— Нет, раньше не встречал. Точно. Я бы, знаете, запомнил. Потом они разжали двери — дело было где-то уже между станциями — и принялись выходить.
— Именно, куда. Вот и мне стало интересно. Поэтому, когда вышел последний, я не удержался и вытянул-таки шею посмотреть. Вот тут оно и случилось. Гном дёрнул меня за рукав, и я вышел тоже.
— Нет, не всё. Мы ещё полетели.
— Нет. В небо. Косяком. Аккуратным таким косяком из гномов. Я, понятно, летел в конце и все портил. А внизу…
— Видели, как в детских книжках рисуют сказочную страну? Дремучие леса, заколдованные замки и все такое… Если холмы — то зелёный бархат, если скалы — то мрамор с золотыми прожилками. Вот в точности так оно все под нами и было.
— Что? Да. Драконы там тоже были. Несколько. И прямо-таки мириады гномов. Между прочим, все они вкалывали, как проклятые. Махали кирками, орудовали лопатами и толкали тяжеленные вагонетки. Не то искали сокровища, не то прятали. Я как раз хотел спросить гномов, с которыми летел, в чем тут фишка, когда вдруг со всего лета задел обо что-то головой, а секундой позже напоролся животом на какую-то железку. И, поскольку наружу она вышла в сантиметре от позвоночника, дальше мне было не до расспросов.
— Помню ещё серый пыльный бетон, кабели и красные сполохи, скользящие по рельсам за уходящим поездом. И гнома. Того прямо распирало от злости. «Блин, — орал он, — вот с самого утра такая непруха! Куда ты лезешь-то, а? Жить надоело?» Он вытащил из кармашка сотовый и набрал номер. «Скорая?» — услышал я. А потом стало темно.
***
— Ну, вот как-то так, — сказал дежурный офицер. — Гномы. На том и стоит. Боюсь, это уже не лечится.
Джонни молчал, глядя на Зета, сидевшего в маленьком комнате за зеркальным стеклом.
— По моему опыту, — продолжал офицер, — ему остался от силы месяц. Кто он вам? Родственник?
— Друг, — медленно ответил Джонни.
— Сочувствую.
Офицер выдержал паузу.
— Ну, — продолжил он, — собственно, можете его забирать. И счёт из больницы тоже. Новые почки, позвоночник и всякая мелочь вроде зубов.
Джонни взглянул на счёт.
— Мне этого в жизни не оплатить.
— А кем вы работаете?
— Очистка.
— Ну, по крайней мере, сэкономите на похоронах, — ухмыльнулся офицер.
— Что ты сказал? — поднял голову Джонни.
— Полегче, приятель, — предупредил офицер, посмотрев Джонни в глаза. — Я не имел в виду ничего обидного. И потом, мы оба знаем, что этим и кончится.
Он взглянул на Зета за стеклом и пожал плечами.
— Что до денег, я бы об этом не волновался. Если не оплатить, через месяц больница подаст в суд, ещё через месяц она его выиграет и какое-то время будет вычитать из его зарплаты пять кредитов в месяц… А потом… Потом перестанет.
Он похлопал Джонни по плечу.
— Удачи, приятель.