В конце марта, в понедельник вечером, вряд ли можно было ожидать, что в парке будет много гуляющих. Но их не было совсем. Парк был пуст.
Может водила ошибся и маньяк отправился вовсе не в парк? А попросил его подождать, чтобы сбить меня со следа. А сам сейчас прогуливается возле детской площадки или «Дворца пионеров». Как раз скоро заканчиваются вечерние кружки и секции. Гуляет и высматривает жертву. А я бегаю, как собака, потерявшая след. Если в городе будет хоть одна жертва Чикатило, эта жертва будет на моей совести.
Через полчаса стемнеет и поиски можно будет прекратить. Возможно навсегда.
На дальней глухой аллее мелькнула высокая сутулая фигура. Я, прячась за стволы деревьев, короткими перебежками приближался к цели. Не просохшая земля налипала на подошвы кроссовок. Каждые десять-пятнадцать шагов я счищал ее о попадающиеся на пути пни.
Подойдя ближе, я заметил, что маньяк не один. Он вел за руку маленькую девочку, такую маленькую, что я ее сразу и не приметил.
Чикатило нашел жертву! Откуда взялась эта малышка в вечернем парке? Каким ветром занесло ее навстречу гибели? Нет! Этого нельзя допустить!
Я нечаянно наступил на сухую палку. Она с хрустом сломалась. Чикатило вздрогнул и обернулся. Я, больше не таясь, со всех ног бежал к нему.
Маньяк подхватил девочку на руки и бросился наутек. Девочка обняла его шею тонкими ручками.
- Брось ребенка! – крикнул я и, поскользнувшись на влажной прошлогодней листве, упал, обдирая ладони о торчащие из земли корни.
Чикатило бежал ровным, широким шагом.
Я поднялся и побежал за ним, споткнулся и снова упал, снова поднялся.
Сутулая спина маячила впереди метрах в пятидесяти и расстояние не сокращалось. Я бежал, как робот, судорожно хватая воздух широко открытым ртом. Легкие готовы были разорваться от нехватки кислорода.
Чикатило оглянулся и хищно усмехнулся. В следующую секунду он упал. Но, даже падая, не выпустил жертву из рук.
Его падение дало мне несколько дополнительных секунд, и я пробежал разделяющее нас расстояние.
Я протянул руку, чтобы схватить злодея, но вдруг… Кто эти двое? Откуда? Секунду назад здесь никого не было.
- Эй, родной! – резанул по ушам хриплый голос, - Ты чего к деду пристал? А? Вон и внучку его напугал! Может ты тот самый маньяк, про которого по телевизору говорили?
Я снова споткнулся и упал.
Две здоровенные фигуры нависли надо мной, я почувствовал исходящий от них запах немытых тел и перегар.
- Ребята, - я еще надеялся на мирное разрешение конфликта, - Тот дед и есть маньяк.
Мой измазанный грязью палец указал на Чикатило.
Тот стоял в трех шагах, прижимая к себе девочку.
- Не верьте ему! – тонким голосом закричал он, - Мы с внучкой по парку гуляли, а он за нами погнался! Правда, Машенька?
Девочка смотрела на меня широко открытыми глазами, и молчала.
- Вот, ребёнка напугал! – вопил Чикатило, - Теперь заикой станет! Её к врачу срочно надо!
Ботинок сорок пятого размера вошел мне под ребра. Хватая ртом холодный воздух, я упал в липкую грязь.
- Так ему! - обрадовался Чикатило, - Будет знать, как на пенсионеров нападать! Я член партии, с двадцатилетним стажем! Надо его в милицию сдать!
- Не волнуйся, дед, - успокоил его тот, который бил меня, - Сейчас отведем. Здесь отделение недалеко.
- Отведите, ребятки, отведите, - Чикатило взял молчавшую девочку на руки, - А мы с Машей домой пойдем. Вот вам ребята червонец на бутылку.
Он сунул красную бумажку одному из верзил и быстрым шагом двинулся в темное нутро парка, унося на руках маленькую Машу.
- Че, Санек! – прохрипел верзила, - Видишь, еще на пузырь заработали!
Больше терять время было нельзя. Боль в ребрах отступила. Я перекатился на спину и, поджав ноги к груди, ударил ближнего противника в пах.
Тот, не ожидая вероломных действий с моей стороны, укоризненно посмотрел на меня, постоял несколько секунд, сложился пополам и рухнул рядом со мной.
- Больно! – застонал он, - Как больно!
Спрятав в ладони баллончик «Шок», я поднялся и подошел к Саньку,
- Привет! – и выпустил половину баллончика ему прямо в лицо.
Как же он кричал, бедняга, но не я эту войну начал. Беспредел так беспредел!
Я пустился вдогонку за Чикатило, надеясь, что он не успел ничего сотворить.
Но я забыл о старинной русской традиции соображать на троих. Третий, как и положено бегал за бутылкой. Горлышко поллитровки торчало из кармана поношенного пиджака. И чего спешил? Шел бы не торопясь…
Он даже на фоне двух поверженных здоровяков казался великаном. Ростом, выше двух метров, лысая голова и кулаки, как арбузы. Николай Валуев, да и только.
Этому по яйцам так просто не ударишь.
Вспомнив про зажатый в ладони баллончик, я выкинул руку вперед и брызнул остатками «Перцовочки» в приоткрытый рот. Бугай скривился, словно уксуса выпил. Но продолжал идти вперед. Упорный.
Я отпрыгнул назад и заметил кирпич, лежащий чуть в стороне.
Метнулся к нему, схватил, поднял двумя руками над головой и опустил изделие «Жуковского кирпичного завода» на лысую башку великана.
Из-за разницы в росте удар получился смазанным. Но этого хватило, чтобы исполин, пошатнувшись, опустился на одно колено. Ручища обхватили голову. Сквозь пальцы текла черная кровь.
А вот теперь можно и по яйцам!
Я что есть силы просто врезал противнику ногой по детородным органам. Беспроигрышный вариант! Гигант переставил руки с головы ниже пояса. Булькнув, покатилась по жухлой траве бутылка, выпавшая из кармана.
Я поднял ее, взяв за горлышко, как дубинку, размахнулся и врезал точно по темечку.
Звякнуло разбитое стекло, запахло сивухой. Противник, завалившись на бок, улегся рядом с товарищами.
Скажи мне, что смогу одолеть трех здоровенных мужиков, не поверил бы ни за что. И сейчас рано праздновать победу. Где-то здесь, в парке, под покровом темноты бродит чертов Андрей Чикатило, чтобы ему пусто было.
Я оглядел поле битвы и, собрав последние силы, побежал в ту сторону, куда несколько минут назад ушел маньяк.
Я конечно думал, что придется попотеть, но чтобы так…
В конце концов, я ведь не мальчик семнадцати лет. Пятый десяток разменял. Но ведь сам решил ввязаться в это дело. Знал, что Чикатило поймают. Занимался бы тем делом, ради которого вернулся в это время.
Поймают, никуда бы он не делся. Но за то время, что ему осталось, убил бы еще нескольких детей.
Я единственный, кто знает об истинной сущности скромного снабженца. И если я его не остановлю сейчас, если он успеет надругаться над той беззащитной девочкой, которую утащил в темноту осеннего парка то, как мне жить дальше? Каждый день казнить себя за то, что мог спасти и не стал этого делать. Не стал, потому что устал. Потому что все равно поймают. Потому что не моё дело.
Я его сейчас догоню! Сутулая спина в сером плаще возникла из сгустившихся сумерек.
Чикатило стоял, склонив голову над лежащим на земле маленьким тельцем.
Не успел! Опоздал! А-а-а-а-а-а-а!
Маньяк не ожидал моего визита и на несколько секунд впал в ступор, из которого его вывел мой кулак врезавшийся в подбородок.
Чикатило встряхнул головой, сделал шаг назад, но устоял. Не задумываясь, я применил все тот же прием. Если кто-то и заслуживал удара по причинному месту, то более подходящего кандидата не найдешь.
Сработало безотказно. Вот что значит тренировка.
Когда маньяк обеими руками схватился за причиндалы, я врезал носком грязной кроссовки ему в лицо. Хрустнул сломанный нос, но я не мог остановиться и раз за разом бил поверженного злодея ногами. Чикатило прекратил кричать, а лишь безмолвно разевал черный рот выплевывая сгустки крови и зубы.
Совсем стемнело, но глаза быстро привыкли к темноте. Я видел искаженное гримасой боли лицо маньяка, но жалости не испытывал.
Когда Чикатило уронил голову, уткнувшись в прошлогоднюю листву, я остановился. Оказалось, что отбил правую ногу. Я чувствовал, как она распухает внутри кроссовки.
Хромая, я поковылял к лежавшей девочки, наклонился над ней. На меня в упор смотрели два блестящих огонька. Они погасли, снова зажглись.
Она жива! Я подхватил девочку, поставил на ноги и присел на корточки, закусив губу от пронзившей ногу боли.
- Ты в порядке? – кричал я, - Ты цела? Что он с тобой сделал?
Чикатило не успел ничего сделать бедной девочке, только напугал.
Девчушка, молча смотрела на меня. Тело сотрясала дрожь. По щекам текли слезы.
- Да не молчи же ты! – отчаянно крикнул я, - Скажи что-нибудь!
Она ткнула пальцем себе в губы и развела руками.
- Ты немая? – догадался я, - Да?
Девочка кивнула головой.
Вот почему она молчала все время. Злодей знал об этом и не боялся, что девочка его выдаст.
Вдруг глаза девочки округлились и налились ужасом. Она смотрела мне за спину.
Я обернулся, но было поздно. Длинный кухонный нож летел мне в грудь. Единственное, что я успел сделать, это схватить ладонью острое лезвие и сжать пальцы.
Лопнула вспоротая кожа. Крича от боли, я всадил правый кулак в лицо маньяка. Ударом ноги выбил нож.
Мы стояли друг против друга, как два израненных хищника, приготовившись к последней схватке.
Я чувствовал, что сил не осталось. Ладонь левой руки горела огнем и рассчитывать на неё не приходилось. Правая нога распухла и тоже вышла из строя.
Но и Чикатило был красив. Даже в сумерках я видел, как скосился набок сломанный нос. Как оба глаза заплыли, как щерился обломками зубов его поганый рот.
- Ну, что ты пристал ко мне, мильтон? – прошепелявил маньяк, сплюнув черной слюной, - надо было тебя еще в Ростове пришить.
- Ошибаешься, вонючка, я не мент!
- Ха-ха! Не мент? А кто тогда? Из конторы, что ли? Не ври! Я сразу понял, что ты мент поганый. Чего ты ко мне пристал? Где твои дружки? Я живым не сдамся. Буду душить вот этими руками. Хоть одного, да придушу.
- Нет здесь никаких дружков, гадина, - я сделал полшага вперед, - я один и брать живьем тебя не собираюсь. Хотел сначала сдать тебя в милицию, но передумал.
- Ха-ха-ха! – Чикатило рассмеялся, запрокинув голову, - Попробуй!
Я воспользовался тем, что он не смотрел на меня, и продвинулся еще на четверть шага.
На лицо упала капля воды, потом еще одна. Начинался дождь.
- Андрей Романович Чикатило, - громко, чеканя каждое слово, проговорил я, - За свои злодеяния вы приговариваетесь к смерти! Здесь и сейчас!
Чикатило, не обращая внимания на усилившийся дождь, с интересом смотрел на меня заплывшими глазами.
- Тебя и так бы поймали, - продолжил я, - скоро, осенью. Потом бы судили и расстреляли бы в девяносто втором. Фамилия твоя стала бы известна во всем мире. Про тебя бы фильмы снимали. Хрен тебе!
- Ты-то откуда знаешь? Откуда ты знаешь все это?
- Можешь мне не верить, - сказал я, делая еще шажок в его сторону. – Можешь не верить, мне на это наплевать, но я из будущего! И я, черт возьми, благодарен судьбе за то, что мне выпал шанс избавить человечество от такого чудовища как ты! Жаль, что не удалось попасть в год так в семидесятый, чтобы придушить тебя тогда, ты бы не успел принести столько горя людям. Но и сейчас еще не поздно!
С этими словами я бросился на маньяка, стараясь здоровой рукой вцепиться ему в горло. И упал, поскользнувшись на мокрой земле, прямо под ноги противнику.
Тот принялся бить ногами мое измочаленное тело. Я валялся в грязи, стараясь хоть как-то прикрыться от разрушающих ударов.
- Так я тебе и поверил, мильтон! – кричал Чикатило, - Я сейчас убью тебя, затем девчонку и уеду из этого городишки! И проживу еще много лет! А ты, ты сдохнешь, здесь в грязи! А…
Он замолчал на полуслове, качнулся и упал рядом со мной.
Я поднял голову. Рядом стояла девчушка, сжимающая в руке блестящий, длинный нож.
Протянув руку, я попытался нащупать пульс на шее маньяка, но безрезультатно.
Чикатило был мертвее всех мертвых. Конец проклятию положила его несостоявшаяся жертва, немая девочка лет шести.
Я поднялся на ноги, взял девочку за руку и, хромая пошел к выходу.
Проходя пруд, больше похожий на болото, я, с трудом разжав детские пальцы, забрал у нее нож, и бросил его в воду. В темноте раздался глухой всплеск.
Дождь прекратился, но я этого не заметил.