Он входил в город, когда яркое солнце уже на три ладони поднялось над горизонтом и тени от пилонов храма уже достаточно укоротились, оставляя середину площади прямым солнечным лучам.
Пересёк площадь, направляясь к невысокому строения с портиком, предворяющим фасад – меньшему храму. Солнце уже начинало пригревать и из пустыни, окружающей город, стали приплетать небольшие порывы ветра, несущие песок. К вечеру они принесут его достаточно, чтобы служители храма в синих одеждах засуетились, очищая ступени, а на пощадь вышли рабочии, сметающие груды песка в транспортировочные желоба. В отсутствие аналогов растений, преграждающих путь ветрам, городам этого мира требовалось постоянное очищение от песка живущими в них людьми.
Он поднялся ко входу по десяти (магическое число) ступеням, ещё не занесённым песком, ввиду утреннего раннего времени. Вход закрывалидве створки высоких дверей (создатель не стал или не смог придумывать чего-то необычного). Разве только – очень плотно закрывающимися, с высоким порогом. Это было данью вездесушему песку.
За дверью его встретила прохлада широких залов, со стенами, украшенными переливами градиента синего и белого цветов. Из бокового проёма показалась маленькая фигурка — в алом, в отличие от синих одежд служителей, облачении жреца.
Подойдя ближе фигурка замерла в отдалении, почтительно потупив взор и соединив руки на груди. Отсюда становилось отчётливо видна женская фигура. Она почтительно молчала, не решаясь заговорить первой.
«Ты знаешь, к кому я пришёл», – просто сказал Наблюдатель.
В ответ сверкнул заинтересованный взгляд бледно-голубых огромных глаз и ноги, пятясь засеменили назад уже к большему проёму – проходу в соселний зал.
Его каждый раз встречал взгляд этих заинтересованно-смущенных огромных глаз и каждый раз Наблюдатель думал об этом странном взгляде и странном чувстве, которое он, вызывал.
Чувстве, что за тобой наблюдает персонаж – со сложным внутренним устройством, но всего лишь персонаж, актёр, играющий роль и не осознающий этого. Просто не могущий по-друглму действовать, но, в то же время живущий самостоятельной, одному ему ведомой жизнью, а не «дорисованный» перед взором Наблюдателя, согласно прописанному сценарию.
В середине зала, куда они вошли, их уже поджидал Старший Жрец в темно-красном с белыми вставками облачении. Сопровождавшая Наблюдателя девушка, пятясь и отступая, удалилась.
Этот взгляд... Наблюдателя прошиб озноб от мысли, что с недавнего времени значение его знакомо ему самому в мелочах и со всеми сопутствующими ощущениями.
Вместо приветствия Жрец лишь опустил глаза в пол и едва заметно кивнул.
Разговор начал пришедший:
– Что удалось выяснить с прошлого раза?
– Теперь не осталось сомнений – и у Пяти скал и в Долине Жизни были они. Вот толъко...
– Что?
– Транспорт... Теперь я уверен – они прилетают: эти следы начинаются с места и там же обрываются.
– Летательная машина?
– Именно так.
– Что со скалами?
– Замеры показывают, что вырабоика кислорода сократилась вдвое за последние три дня. Это катастрофа! Мы должны предупредить Создателя!
В прежнее время Наблюдатель уже бы это сделал. А пока...
«Почему же сейчас ты медлишь?», – в мыслях недоумевал он. – Игра – это твоя работа».
– Покажи мне результаты замеров со дня, как это обнаружили.
Жрец скрылся в ещё одной боковой комнате и почти сразу показался, неся пергаменты.
Наблюдатель взглянул на каждый из трёх. Потом вынул спрятанный в одежде маленький сканер и отсканировал все три, это было правилом – ничто материальное из Игры не выносилось в реальный мир.
«Как странно это воспринимается теперь», – подумал он.
Он оставил Жрецу несколько десятков компактных фотоловушек и объяснил – где и как их следует установить, чтобы они могли сработать на скалах, которые ещё действовали, как положено. Задав ещё несколько вопросов, он приказал Жрецу сохранять спокойствие и не подавать виду. После этого он не стал медлить и, покинул храм, проделав весь обратный путь до Точки входа для города Песка.
***
Наблюдатель уже довольно долго сидел в своём кабинете. На столе стоял проектор голограмм, куда были вставлены сканы пергаментов. Но мысли его текли лениво и блуждали повсюду.
Вдруг, он взрогнул – к этому невозможно было привыкрнуть: на противоположной стене проявилось призрачное свечение.
В центре проявилось объёмное изображение лица и голос, казалось распространяющийся со всех направлений произнёс:
– Вижу, ты взволнован. Напрасно! Тебе надо просто помочь мне проследить действие Закона и для тебя всё будет по–прежнему!
– Нет. Не будет, – внезапно охрипшим голосом выдавил из себя Наблюдать.
Он чувствовал себя не просто как какой-нибудь нерадивый ученик – весь его мир и образ жизни лежал в руинах. Вот каково это: осознавать себя пробуждённым. Только не от кошмарного сна, а лишь затем, чтобы осознать себя внутри кошмара.
– Ты должен сделать так, чтобы я всё забыл!
Лицо, казалось, пару мгновений раздумывало.
– Конечно же, способ есть. Ты будешь восстановлен из резервной копии. Не волнуйся. Ты уже вышел на тех, кого я указал?
Как дико это звучало! Раз он может быть «восстановлен», значит, его можно и «стереть». Стереть! Как голографическую запись!
– Да. Я нашёл всех четверых.
– И... Закон воздаяния?, – направлял ход его мыслей представитель Высшего мира.
– Только у одного из них проявились последствия того, что ты называешь «нарушением».
– Покажи мне!
– Вот. – Он нажал сенсорную область на пректоре и над ним начало вращаться голографическое изображение стоящего человека, выглядящего подобно самому Наблюдателю.
Взгляд представителя Высшего мира скользнул куда-то вниз и, через секунду глаза снова были обращены на Наблюдателя.
– Зафиксировал. Возможно, действие Закона следует усилить, продолжай отследивать этих четверых, – через секунду противоположная стена выглядела как обычно, всё прекратилось также внезапно, как и появилось.
Наблюдатель посмотрел на свои пальцы – обе руки сжимали столешницу, костяшки пальцев побелели. Он только теперь ощутил неприятную влажность вспотевшей спины.
***
Изменилось главное: пропало ощущение покоя.
Сознание привычно скользило, то перемещаясь между гроздьями, то – это прежде доставляло особое удовлетворение – осознавая все их бесчисленные мириады.
Миры! Все они были мирами, то исчезающими, то вновь появляющиеся – одни внутри лругих.
Оно привыкло осознавать всё внутри себя. Это, казалось, было всегда.
Было. Кончилось. Это было понятиями Времени. Время было относительно и проявлялось в разных его мирах по разному, или не проявлялось вовсе – такие статичные миры не были редки в Нём.
Но об этом новом ощущении можно было говорить только в категориях времени. Оно именно ПОЯВИЛОСЬ. Не было и возникло.
Это было ощущением, причём многократно повторяющимся, утраты. Утраны всегдашнего сознания собственной Абсолютности, непреложности.
Даже само понятие Вечности его не было теперь несомненным. Это проявлялосъ как многократная череда повторений.
БЫЛО – СТАЛО, Время, вторгшееся извне.
Является ли Оно, Вечное Сознание, абсолютным?
***
Он покидал город, когда Солнце уже скрывалось за горизонтом и последнии лучи его уже проявили пятна исскуственного свечения внутри и на крышах зданий города.
Город продолжал теперь оставаться в Игре. Прежде это осознание доставило бы ему удовлетворение. Но не теперь.
Назад, в покой. Наблюдатель принял решение быть более твёрдым с представителем Высших.
«Что ещё он от меня хочет? Я же сделал всё, что он говорил!»
Всё, чего ему хотелось теперь – это чтобы его оставили в покое.
«Пусть восстанавливает меня прежнего. Или сотрёт вообще! Неведение...
Покой...
__________________
Иллюстрация - изображение создано автором с использованием материалов сети Интернет без ограничений на скачивание и использование.