Рассмотрим ситуацию: христианин цитирует Писание, - говорит слова Божии. Есть ли это голос Духа? Чем читающий слова Писания отличается от того, кто пишет послания, например, от Павла? Понятно, что читающий или цитирующий Слово Божие есть только отраженный свет Истины, если конечно христианин не начал толковать по своему человеческому разумению написанное Духом. В отличии от цитирующего, Павел пишет послания церквям и эти послания есть Откровение Духа. В момент написания Павел даёт жизнь Богу через себя, или иначе, Дух Божий в Своем явлении живёт через Павла, пишущего текст послания. Почему это так? Потому, что Павел понимает, что пишет. Понимает не в том смысле, что узнает записанные слова, а знает Логос в Его сущности и имеет понятие о Боге в Духе и Истине. Но то, что он имеет понятие о Боге ещё ничего не говорит о жизни Духа в Его творческом вдохновении. Мало сказать заученными словами, надо, чтобы в процессе изложения родилось новое, ранее неизвестное Павлу содержание, или новый поворот Божественной мысли, что собственно и есть Откровение. Откровение процесс динамический и проявляет себя через рассуждение в котором Логос через слово обозначает всеобщие связи Духа в движении мысли; Он Сам порождает Себя как ангелическую мыслительную сущность.
Для христианина Бог есть самосознающей Себя Дух которого Бог закладывает в душу христианина как святое Христово Семя, как зерно имеющее свою Божественную генетическую программу в Логосе Духа. Любой христианин знает притчу о зерне и то, что если зерно падши в землю не умеет, то не даст входа. Душа христианина должна стать доброй почвой, а это значит, что зерно умирая как Концепт, Святой План или Божественная схема, начинает прорастать корнями в душу христианина разлагая ее связи, нарушая централизм человеческого “я”, превращая душу в добрую почву. Это разложение души есть болезнь, которую наводит на человека Бог, чтобы исцелить единством с Собой во Христе. Христос — это Спаситель который исцеляет душу единством с Богом. Он пришел к больным нуждающемся во враче. Больной это тот, кто подвергся смертному разложению, чья душа начала гнить и покрылась язвами греха, а это происходит только тогда, когда приходит закон заповедей о котором пишет Павел - “…пришла заповедь, грех ожил, а я умер”. Вот и происходит то, что заповедь которая дана для новой жизни христианина служит его смерти как ветхого. Проще говоря, закон обнаруживает своим Божественным светом душевную тьму. Поэтому христианин уверовав не может быть хорошим и святым, но падает в грех мира, в котором собственно находился, но не знал этого. Он свят только в Семени Духа в своей душе. Он снимает розовые очки и начинает постепенно понимать, что весь путь к Богу есть обнаружение греха, смерти и разложения, а вовсе не приятная прогулка по тенистым аллеям рая. Это будет происходить до конца, пока не откроется весь грех мира до его дна. Этот грех христианин понесёт со Христом на Голгофу, потому что только Голгофа сможет освободить его от страданий и только смерть со Христом проверяет дружбу с Богом. Бог и человек не только неслиянны в сознании христианина, но и нераздельны. Бог умереть не может, но Он может пережить смерть, в отличии от греха, который пережить смерть не может. Христианин вместе со Христом приносит себя в жертву для победы над грехом, потому что нет другой возможности освободится от греха как вознести себя с ним в объятиях на крест и прибить коваными гвоздями закона все плотское на самом видном месте, в самом центре внимания сознания. “Умерший освободился от греха”, но воскреснуть может только Бог или тот, кто един с Ним в Его Духе и Истине, как “Я и Отец одно”. Только такой христианин становится как Павел источником Живой воды Духа, текущей в Жизнь вечную.