Нам с совестью никак не сговориться,
Настроены мы с ней на разный лад:
Когда отважен я – она боится,
Встревожена – когда чему-то рад.
Мустай Карим
Начальник говорит мне, надо сделать то-то и то-то, я поддакиваю, подчёркиваю актуальность, но... мое второе «я», мой внутренний голос, этот чертенок, который давно оккупировал половинку моего сознания, утверждает прямо противоположное. Голосом, похожим на мой, он, смеясь, хихикая, иронизирует: «Что за бред! В каком веке мы живем!». Мой непокладистый внутренний голос! Или, к примеру, так: вы одурманены перспективой, готовы пуститься в авантюру, вас манит приключение, романтика... а он – внутренний голос – вкрадчиво, мягко, почти шепотом добавляет в мёд желаний маленькую ложечку дегтя. – А ведь это рискованно? – едва слышно произносит он, – могут быть и нежелательные последствия. Разве это не способно убить любую мысль, отравить всякое желание? А сколько раз он подводил?! Этот внутренний голос! Осторожный, когда нужно было пойти ва-банк, и безрассудный, когда приличествовало остановиться! Чрезмерно осмотрительный – но ведь требовалось действовать без оглядки, и он же – в чистом виде склонял меня к авантюре. В расчете на случайный успех!
Мы редко с ним единодушны, однако, иногда все же ладим. Если кто-то сулит прибыль, что, правда, требует вложения «определенных» средств, и к тому же ведет разговоры так убедительно, что человеку в здравом уме отказаться невозможно, то, хочет ли этого или нет мое второе «я», я сам, сразу же решивший ни за что на свете не ввязываться в это предприятие, отнекиваюсь примерно так: «Э-э-э... мой внутренний голос подсказывает мне...». Ну кто с этим поспорит? Ведь материальным аргументам прожекта внутренний голос противопоставляет чуть ли не волшебство – колдовство подсознания, магию интуиции. Мой Внутренний Голос, этот суфлёр с характером, со своим взглядом на пьесу, который так часто отличается от режиссерского.
Таинственный (шестой) собрат моих чувств – подобен дорожным знакам. «Опасный поворот» – предупреждает он меня. «Скользкая дорога» – следует от него уведомление. Но почему так происходит, что именно в крутой поворот вам неймется влететь на максимальной скорости? И как раз, когда дорога скользкая, вам непременно нужно до отказа нажать педаль газа! А отчего так страстно хочется именно туда, куда «въезд запрещен»?
Иногда суфлёр пытается предстать голосом совести, но тут я настороже: слишком часто я слышал от него сомнительные подсказки, пропетые с божественной интонацией коварных сирен. Я чувствовал – он хочет заманить меня в ловушку. Честно говоря, я тоже иногда пытаюсь его разыграть: во всеуслышание заявляю, что выучу английский язык, запишусь на танцы и получу диплом АССА, но он только усмехается: – Тебе не откажешь в чувстве юмора, дружок!.. – Без вариантов, я прочту целиком «Войну и мир»! – торжественно говорю я. И что же слышу от него? – Блеф!.. – Душа обретает совершенство только в любви, – шепчу я красивой блондинке на первом свидании, не без основания рассчитывая, что она не заметит плагиат. И в ту же секунду гулкое эхо доносит до меня: бла-бла-бла-бла...
Признаюсь, я никогда не был готов на все сто. К экзамену, серьезному разговору, переменам в жизни. С трудом представлял, как себя вести, что говорить, как держаться, куда девать руки. А где же был мой суфлёр в эти моменты, чёрт побери?! Ведь он должен был подсказывать! Для чего перед всем миром маячит эта суфлёрская будка, если оттуда – ни звука?.. На него не всегда можно положиться. Пятьдесят на пятьдесят. Да и на меня тоже, если быть до конца честным. Мы друг друга стоим. Но с кем же мне в первую очередь советоваться, как не с ним? Он почти всегда рядом, хоть и строптив. Этакий порученец. А поломавшись, суфлёр что-то подскажет или на худой конец выразит сочувствие. Да разве много тех, кому есть дело до ваших проблем?
Нередко мой подсказчик бывает раздражен, как чеховский «барон», который злится из-за того, что Гамлета играет «жидкий рыжеволосый тенор». Наблюдая за мной, суфлер злобно хихикает, бранится и шикает. Каюсь, его критика зачастую справедлива. В другой раз, когда я на высоте, он мне кричит: браво! превосходно! Я словно слышу его аплодисменты. Если поставить все на свои места, мой суфлёр не должен злиться или делать мне комплименты. Его задача – быть незаметным и быстро шепнуть мне текст. Ну что ты будешь делать, если каждый суфлёр видит себя не в тесной будке, а на сцене – Гамлетом или Цезарем! Быть или не быть? Сжечь мосты!
Пусть мы неотделимы друг от друга, тем не менее мы очень разные. Словом, настоящий альянс – противоречивый союз. Я принимаю решения, а он лишь консультирует. Именно я на своей шкуре ощущаю их последствия, тогда как ни на одном документе нет даже его подписи. Он только поддувает (фр. souffleur), а гореть приходится мне. Хорошо устроился! Со своим вечным «я же говорил!», с непременным и язвительным «я предупреждал...». Если я фантазирую, то он быстро опускает меня на землю, и, напротив, считает меня приземлённым, когда я реалистичен. Нередко я завидую тайному советнику. Ведь он под укрытием суфлерской будки. А у меня нет такого убежища, чтобы спрятаться, когда я небрит, непричесан, навеселе. Все мои заслуги он приписывает себе, а как только приходят неприятности, его никогда нет на своём месте. Вот фрукт, мнящий себя серым кардиналом!
Временами я не узнаю суфлёра. Иногда мне кажется, что это голос старика, без мыслей и желаний, нередко – я будто слышу голос рассудительного мужчины, порой – звонкий голос бесшабашного юноши. И если долго не меняется его возраст, настроение его почти всегда переменчиво – это так отчетливо слышится в тембре голоса, пусть даже приглушенном суфлерской будкой. Мне весело, а он насторожен, я хохочу – но он вздыхает: «Как бы завтра плакать не пришлось».
В редкие минуты – здесь я уже себя не понимаю – мне до зарезу надо с ним иметь консенсус. Хочется все бросить и отправиться автостопом куда глаза глядят, но он только ехидничает. Я привожу аргументы, а он ни в какую... – Мне необходимо твое согласие, черт возьми! – кричу я, – мне это нужно как воздух!.. Что-то невнятное слышится мне в ответ, будто у него першит в горле. – Предлагаешь Сделку? – вдруг слышу я его радостный голос, и тогда он мне кажется таким противным!
Был период – он совсем не давал о себе знать. Похоже, Внутренний Голос обиделся, так как я перестал к нему прислушиваться, полностью его игнорировал. Но вот все основанные на реальности расчёты рухнули, и я сразу же услышал звук, напоминающий тот, когда микрофон фонит. Это ясно давало понять – советчик тут как тут: «Раз, два, три... к вашим услугам!».
Вы любите мечтать? Нет, не о том, чтобы поскорее закончился рабочий день или побыстрее пришёл автобус, когда спешишь на свидание. Не о том, чтобы зарплату скинули на карту перед праздниками. А о красивой жизни! О морских путешествиях и голубых лагунах! Об уютных ресторанах на побережье... Вот здесь-то вам, мечтателю и романтику, никогда не примерявшему на себя одеяние прожигателя жизни, придется столкнуться с «сицилианской защитой» тяжелых фигур: экономистов и пессимистов. Потому что именно так ваш постоянный оппонент выстроит свою партию против вас.
При всех наших противоречиях я не раз замечал: он мастер компромисса, если захочет. Он вмиг становится тем рисовым зернышком, которое, как гласит китайская пословица, перевешивает чашу весов: полный вперед! Или мгновенно превратится в килограммовую гирю, чтобы быстро вернуть равновесие: полный назад! Если вам трудно принять решение, и вы его бесконечно откладываете, то Внутренний Голос, не ведая усталости, ненавязчиво, исподволь начинает «проводить работу» с вами, и по мере того как это происходит, стрелка весов медленно, но верно идет к нужной отметке. Мастер уговаривать меня!
Если раньше я им пренебрегал, то сейчас наоборот... Я старею, мысли путаются, способность точно анализировать постепенно угасает, и он это чувствует. Не скрывая удовольствия, понимает, что мне легче прислушаться к нему, нежели строить доводы, рассуждать, перебирать варианты, взвешивать. Внутренний Голос уже не шепчет мне, как тот переводчик, который всегда выглядит неприметным рядом с президентом, – он важничает, берет паузу, изображает, будто его нет в суфлерской будке, капризничает, не терпит возражений. Мне уже давно надо было понять, что он и не собирается теперь меня окрылять или быть моим оппонентом: ему все равно. Мой Внутренний Голос, этот суфлёр с характером, со своим взглядом на пьесу, который так часто отличается от режиссерского...