Что значит синяк на мужском лице? Случайно ударился о предмет мебели, или случайно подскользнулся и упал, ну, или повздорил с кем-нибудь по пьянке. Всяко бывает. Но мой рассказ об особых случаях отношений между женой и её мужем. Так как причина исходила от мужчин, то назову я части своего рассказа их именами. Если интересно, читайте дальше.
Часть первая . Фёдор.
Лето 1967 года. Моё рабочее место - за сверлильным станком в механическом цехе бердичевского станкостроительного завода. Недалеко от меня трудится фрезеровщик Фёдор, которого за весёлый нрав все называли просто Федя. Он был очень резвым, старательным рабочим, но главное - он очень любил пошутить. Во время работы, на перекурах, при встречах со знакомыми. В-общем, ещё тот балагур.
Супруга Федина трудилась в женской бригаде на кожевенном заводе. Этот завод был основан ещё в 19 веке, ко времени моего рассказа он считался крупнейшим в Европе. Оборудование было старое, всё из цветных металлов, обработка кожи велась по старым рецептам с использованием едких веществ, но зато качество полученной кожи не знало себе равных. Мой самый старший брат Иосиф, подполковник, рассказывал мне, что когда заказывались парадные офицерские сапоги, то заказчики всегда просили: "Из бердичевского хрома".
Шкуры были тяжёлыми, работать с ними было нелегко. Работали все посменно. Но, тем не менее, из-за повышенных, по сравнению с другими производствами, оплат труда там работало много женщин, весьма крепкого телосложения. Федина жена и её подруги были как раз такими.
И тут Феде пришла в голову такая шутка, от которой он просто пришёл в восторженное состояние, представив себе её исполнение.
Когда в конце рабочей недели жена Феди со своими подругами после окончания второй смены почти в кромешной на части пути от кожзавода до железнодорожного переезда темноте, уставшие, едва плелись домой, делясь друг-с-другом своими планами на выходные дни, Федя приступил к выполнению своего плана, едва сдерживаясь от переполнявшего всё его существо смеха. Между кожзаводом и железнодорожным переездом располагалось старое кладбище. Тротуар, по которому шли домой усталые работницы, отделялся от кладбища довольно глубокой канавой. Вот в эту - то канаву и забрался наш герой, одевшись во всё чёрное, и нацепив на лицо чёрную маску.
Дождавшись, когда мимо него стала проходить его супруга, Федя высунулся из канавы, крепко схватил женщину за ногу и потянул в свою сторону... Раздался дичайшей силы крик, скорее, визг, повторенный столькими устами, сколько было женщин рядом. Очень довольный результатом своей "шутки", Федя отпустил жену, которая от испуга была ни жива, ни мертва, выпрямился во весь рост, снял с себя маску, и, вовсю смеясь, сказал: "Это я, Федя! Ну как я вам, бабы, дал?!" Лучше бы он этого не говорил! Слово "дал" мгновенно материализовалось... Услышав столь знакомый голос, его жена быстро оправилась от испуга и закричала: "Бабы, а ну, держите его!" Повторять это не пришлось. Через несколько мгновений Федя был схвачен с двух сторон, а жена стала изо всех сил (а их оказалось не мало...) колотить его по лицу. А закрыться то было нечем... Вволю "отработав", супруга велела отпустить Федю, и, столкнув его в канаву, велела домой сегодня не приходить...
Пришлось ночевать на скамейке перед домом. Стесняясь соседей, жена разрешила утром зайти домой. Глянув в зеркало, Федя себя не узнал...
Но в понедельник на работу пришёл, и, не смотря на то, что говорить ему было нелегко, в привычной для себя шутливой форме всё рассказал.
Часть вторая. Ефим Петрович.
Осень 1973 года. На станкостроительном заводе объявлен внеочередной субботник по очистке заводской территории из-за приезда какой-то делегации. Работники отдела главного технолога трудились рядом с работниками инструментального цеха. Старший мастер цеха Ефим Петрович (мы были давно знакомы, до армейской службы отработал я четыре года в отделе инструментального хозяйства, и с Ефимом Петровичем часто приходилось сотрудничать. Он был толковым специалистом, но отличался весьма наглым поведением) подошёл ко мне поближе, поздоровался, и немедленно запустил свои пальцы в карман моей воинской куртки, в которой я "субботничал", что-то там нащупал, вытащил и заинтересовался находкой. А я и вовсе забыл, что при увольнении в запас после воинской службы мой двоюродный брат подарил мне, пардон, новейший, только -только поступивший в Москве в продажу индийский презерватив в яркой многоцветной упаковке, и положил его "на всякий случай " как раз в этот карман моей воинской куртки, в которой я демобилизовался. Уяснив, что ему попало в руки, Ефим Петрович безоговорочным тоном заявил :"Мне это нужнее ", положил в верхний карман своей рабочей куртки и ретировался.
В понедельник во время обеденного перерыва я увидал Ефима Петровича и поразился переменам в его лице. Вся левая половина лица была разбухшей и сплошного синего от покрывавших её синяков цвета. Левый глаз едва поглядывал из под разбухших век. Левое ухо выделялось уже не синим, а каким-то багровым цветом... И только правая половина лица выглядела по-прежнему... "Это он! Это из-за него я так пострадал! " - увидев меня, возопил Ефим Петрович.
Оказалось, что в воскресенье Е. П. со своей супругой, известной в Бердичеве учительницей, отправились за покупками на колхозный рынок. Закупившись всеми необходимыми вещами и загрузив их в огромные хозяйственные сумки, супруги с трудом втиснулись в автобус, забитый горожанами с их покупками. Места для сидения все были заняты, супруги были прижаты друг к другу и к другим пассажирам. Сумки также некуда было положить, и Е. П. был вынужден продолжать держать их в руках. И тут супруга его спросила, где лежат билеты для проезда, которые необходимо закомпостировать. Е. П. подбородком указал на карман рабочей куртки, в которой он поехал на рынок. Пальцы супруги натолкнулись на непонятный для неё предмет, который из любопытства она сразу и вытащила. " О, конфетка "- воскликнула она, глядя на нечто выпуклое в красочной упаковке. "Жадина! Мне ты пожалел дать! ", и надорвала упаковку... Когда "конфетка" развернулась во всей своей красе, то бишь в длине, у всех видевших это наступил шок.
Е. П. начал было оправдываться, но было уже поздно, удары увесистым кулаком, в котором была зажата "конфетка ", посыпались один за другим... Руки Е. П. были заняты покупками, единственной возможностью как-то уменьшить ущерб от побоев оказался максимально возможный поворот головы в сторону от жены. Таким образом правая часть лица была спасена, но левая... Левый глаз почти закрылся, левое ухо перестало слышать, губы слева распухли... Размахами руки жена Е. П. освободила себе немного нужного пространства, и никак не могла остановиться.
Окружающие их попутчицы, уяснив, в чём суть происходящего, стали подбадривать мстительницу, а по автобусу стали прокатываться волны смеха после особо удачного удара... Е. П. , дождавшись первой же остановки автобуса, ринулся с вещами на выход, надеясь, что его разозленная до крайности супруга поедет дальше. Но не тут-то было. Супруга выскочила следом за ним, намереваясь продолжить расправу. Зато Е. П. смог освободить руки, и закрыть ими лицо, одновременно попытавшись прояснить ситуацию. Но жена ничего слушать не желала! Теперь она уверилась в супружеской неверности мужа! А как же?! Почему столь деликатная вещь оказалась в кармане рабочей куртки, когда ей положено находиться на специальной полочке в специальной коробочке в тумбочке в супружеской спальне?
Часть 3. Пётр.
Токарный станок Петра находился совсем рядом с моим сверлильным станком. Познакомившись, мы стали быстро называть друг-друга не столь официально, и в дальнейшем он стал для меня Петей. Так я и буду его дальше называть. Петя был очень тихим и старательным рабочим, постоянно выполнял и перевыполнял рабочие планы, был, как принято было выражаться, передовиком производства. В 1967 году завершилась моя годичная практика, я закончил техникум, затем институт, и стал работать на "родном" для меня заводе в качестве инженера, но с Петей мы, встречаясь, всегда по-дружески здоровались. Будучи по делам в механическом цехе, я не упускал возможности с ним пообщаться. Мы вместе были донорами, когда призывали работников завода сдавать свою кровь для нужд здравоохранения, мы охотно это делали. (У моего среднего брата, Михаила, была очень редкая группа крови, он так много сдал крови для спасения больных, что стал "почётным донором СССР"). Так вот, весной 1974 года, мы в очередной раз сдавали кровь. Это было в пятницу.
А в понедельник во время обеденного перерыва я встретил Петю и увидел, что всё его лицо покрыто синяками и царапинами... Он шёл через проходную с какой-то бумажкой в руке. Я прошёл за ним и он рассказал мне просто невероятную историю. Сейчас узнаете её и вы, уважаемые мои читатели.
В воскресенье утром в дверь петиной квартиры раздался звонок. Гостей Петя с супругой не ждали, поэтому они вдвоём пошли и открыли дверь. Тут-же вошла женщина среднего возраста, представилась работницей кожвендиспансера ( так называлось отдельно стоящее отделение больницы, в котором лечились больные венерическими болезнями), протянула жене Пети какую-то бумажку, и с нескрываемым торжеством в голосе сообщила, глядя на хозяйку квартиры: "У вашего мужа обнаружили сифилис! Завтра ни на какую работу ему не идти, а раненько утром к нам, в кожвендиспансер. Ещё раз сдаст кровь, и врач решит, в какой палате он будет лечиться! А я вам принесла предписание, и не вздумайте туда не явиться! Милиция приведёт!" И ушла, громко хлопнув дверью.
Петя ничего не мог понять. Он никогда не изменял своей жене, ни с кем не был в неподобающих контактах... Жена его, очень властная женщина, руководительница профсоюзной организации одной из местных фабрик, не сказав ещё ни одного слова, бросилась к Пете и стала наносить ему удар за ударом в лицо, да ещё и расцарапала всё, что только можно было расцарапать. Петя спасся от мучительной смерти, только запрыгнув в одну из комнат и закрыв за собою дверь ключом, к его счастью, торчавшим в двери с внутренней стороны...
А через дверь он услышал от жены всё, что она хотела по такому случаю высказать. Да когда ещё услышал, что из-за него, гада, весь маникюр испортился, то уже не был уверен в том, что дальше они будут вместе жить...
Рано утром в понедельник Петя помчался в кожвендиспансер. Оказалось, что не только ему принесли такое предписание, но такого лица, как у него, не было больше ни у кого. Пока повторно взяли кровь для экспресс-анализа, все старались Пете выразить своё сочувствие. Наконец, к ним вышел главврач кожвендиспансера, и сообщил, что произошла ошибка, молодой лаборант использовал загрязнённое оборудование, и сделал поэтому неправильный в отношении их всех вывод. А они все абсолютно здоровы. И выдал всем соответствующие справки!
Не помня себя от радости, Петя помчался, в первую очередь, к жене на её работу. С проходной позвонил на её рабочий телефон и сообщил радостную новость. А потом уже пошёл на завод, где мы и встретились.
Но на этом закончилось не всё. Петина жена решила, что за такие действия виновники должны ответить. И добилась того, что и недобросовестный лаборант, и сотрудница кожвендиспансера, радостно обзывающая невинных людей, были уволены с работы с соответствующими записями в их трудовых книжках.
А Петю , по его словам, после этого жена зацеловала с головы до ног...