Две Тамары
Для перевоспитания в наш, богом забытый лесопункт, периодически ссылали тунеядцев, условно осужденных, проституток. Последних сельчане называли «фестивальными». Вероятно, в честь недавно прошедшего в Москве Всемирного фестиваля молодежи и студентов. Так у нас в поселке появились две Тамары,обе москвички. Приезжие разительно отличались от местных женщин. Были жеманы, писклявы , пудры и губной помады на лицах у них было столько, что можно смело принимать их за клоунесс.
Начальство на работу определило их в тарный цех. Но долго там они не продержались. Бригада попросту выгнала за леность. Потом они неделю работали на нижнем складе подсобными рабочими, но и там долго не задержались.
– Забирай своих «фестивальных» обратно в район, – предложил участковому начальник лесопункта. Чтобы таких перевоспитать трудом, нужно сто лет. У меня нет столько времени.
– Не торопи меня, Алексееич, давай повременим с этим делом, - говорил старший лейтенант.
– Последнее, что могу предложить этим красавицам – это поработать на лесосеке. Там нужно собрать в кучи отходы от валки деревьев. Природа, воздух! Никаких бригадиров и начальников. Может, понравиться им.
На том и порешили. В то время я работал мастером на Верхнем складе лесоучастка. Именно мне предстояло ежедневно определять фронт работы для девиц, контролировать их труд.
… С утра привел их на деляну, рассказал, что надо делать. Напомнил, что в 18.00 они должны быть на пункте сбора, чтобы ехать домой. Рабочий день закончился, но в назначенное время парочка не объявилась. Я попросил машиниста мотовоза задержаться. Через полчаса рабочие занервничали: что случилось? Пришлось объяснить сложившую обстановку.
– Вот и ищи их, – был резонный ответ лесорубов, – деляна находится рядом с узкоколейкой, так что не заблудятся. Дрыхнут, навернеое, и не слышат гудков.
Что предпринять? Мысль пришла неожиданно. Я зашел в теплушку.
– Коммунисты есть?
Вопрос был до того неожиданным, что вокруг все замолчали. Даже самые «языкастые» мужики, а их в коллективе было немало, недоуменно посмотрели на меня. Прошла минута, другая и вот в конце вагона послышался голос:
– Я член партии.
Никогда бы не подумал, что чокеровщик Васька Калашников, партиец. Уж очень был тихим и замызганным.
Вдвоем вышли на дощатый перрон, я дал отмашку машинисту. Раздался свисток, и состав медленно двинулся в сторону поселка.
На деляну пришли минут через двадцать – никого. Мало того, сучья валялись в беспорядке, как и месяц назад. Искать пропавших Тамар в ближайших окрестностях бесполезно. Тем более, что уже смеркалось и нас донимал гнус.
И вот неожиданно в сосновом бору мы услышали пение! Прислушались. Точно – голосили наши девки. Подошли к ним. У огромной сосны был сооружен шалаш. Возле него дымокурил костерок. Рядом сидели Тамары и двое вздымщиков (работники химлесхоза, заготовляющие живицу). Все навеселе.
– Ой! К нам гости пожаловали, – развязно произнесла одна их Тамар, – наверное, мы потерялись.
– Может, с нами выпьете, – пригласил лохматый детина и достал из шалаша недопитую трехлитровую банку браги.
– Почему не явились на сборный пункту и не работали?- спросил я женщин.
– Бабы рассмеялись:
– Неужели ты, сосунок, думаешь, что мы этими вот ручками сучья долбанные собирать будем?
Тамары подняли вверх свои пальчики.
- Посмотри, этими перстами только хер у мужика держать! А ты нас на деляну, в лес, на сучки. – Вот наши новые друзья и то отнеслись к нам с пониманием. Валите отсюда, здесь остаемся.
В поселок мы добрались ночью на грузовом составе. Утром доложил начальнику об инциденте.
– К черту этих проституток, выкину из поселка, – только и сказал он.
Слово сдержал. От вздымщиков Тамар забрал участковый и увез в город. Больше их никто не видел.