Хутор Марс
Жители села Ореховка, что находится на Луганщине, страдали от безземелия, а жили они на самом центральном Донецком кряже, где земли каменистые и непригодные для земледелия. Видя, что накормить семьи становится все трудней, начали задумываться, как жить дальше. А тут еще разговоры пошли, что на Дону земли хорошие, что нечего пухнуть с голоду, когда здесь, рядышком, в России можно получить свободно земельный пай. Земли там пустуют, ждут крестьянских рук всех принимают. Пусть работа тяжелая (а где легкая?) да те, кто сейчас живет на Дону чувствуют себя хорошо.
И обратились ходоки из сели Ореховка в земельный комитет Донской республики с просьбой выделить им место для проживания. Донское правительство не отказало крестьянам и вот в 1921 году: Ф.И. Бочаров, А.М. Новиков, Т.И. Бочаров, Ф.С. Токарь, в основном, убеленные сединами люди пустились в путь, в неизведанное, ушли из родного села и, как оказалось, навсегда.
Найти новую родину далеко не просто, это не побывать в гостях и вернуться. Каждый из будущих поселенцев шел со своей семьей, с надеждой, что их примут и на новой земле они найдут свое место для обустройства личного хозяйства.
Новым поселенцам в сопровождение был дан землеустроитель из Сулина и повел он людей на сулинские земли. Вокруг, куда не простирался горизонт, были жирные целинные земли. Чего греха таить, приложи к такой земле руки и она тебе даст все, что не пожелаешь.
Обследовав незнакомую местность, в районе сегодняшнего автовокзала и прийдя к выводу, что лучшего места не найти, дедовским методом стали искать подземные источники для колодцев. Взяли в руки рогатки из свежей вербы-лозы и пошли по степи. Это простейшее народное приспособление показало большое количество подземных вод находящихся рядом. К тому же здесь была глина пригодная для строительства, а кое-где на поверхностях косогоров, находился уголь. Люди уже хорошо знали его горючее свойство. Ко всему прочему, жителей из села Ореховка устраивала железная дорога Дебальцево – Зверево. Такое обстоятельство позволило землеустроителю высказать такую мысль поселенцам: «Лучшего места вам не найти, поэтому здесь, мужики, быть вашему хутору, станете осваиваться и судьбу свою найдете. В течение всего дня работали землемеры нарезая паи, по обе стороны ручья, пробегавшего по дну балки.
После кропотливой работы, вечером у степного костра, поселенцы решили отдохнуть:
- Ну, что довольны? – спросил землустроитель стариков.
- Конечно, что еще нужно для человека, спасибо, - ответили крестьяне хором.
- А как же назовем ваш хутор?
Старики не ожидали, что им самим можно будет дать название. Они молчали. Вечерело. На потухшем небосводе загорелась звезда, она отличалась от остальных звезд своей яркостью и землеустроитель задал вопрос:
- Видите эту звезду?
- Видим, отсюда она хорошо смотрится, - ответили старики.
- Это планета Марс. Вот давайте и назовем ваш хутор в честь этой планеты. Пройдут годы, хутор будут называть Марс, а вас – марсианами. Живите на этой земле счастливо.
Таким образом, хутор получил свое название, расстроился, благодаря трудовым рукам, окреп, претерпел голод, холод, коллективизацию и оккупацию гитлеровскими войсками. Со временем объединился с другими хуторами, входящими в состав Гуково-Гнилушевского сельского совета и вошел в большое хозяйство под названием колхоз «Красный партизан». Все хозяйство имело протяженность 25 километров. Несмотря на то, что хутор Марс находится в черте города Гуково и окружен промышленными предприятиями, он сохранил свою самостоятельность и относится к тому району и городу, который когда-то дал ему землю.
Первая улица х. Марс называлась Ивановская или Ивановка, затем она обрела свой самостоятельный хуторской статус под тем же названием, т.к. здесь жили братья Ивановы, один из них стал «покровителем природы» и разработал методику защиты организма от болезней и увеличение продолжительности жизни человека.
В 60-х годах г. Гуково Марс стал расстраиваться в сторону дороги, ведущей в центр города. Этот большой хутор разделен тремя улицами: первомайская, Советская и, недавно застроенная, улица Школьная. Он находится в окружении крупных промышленных предприятий: шахта «1-Гуковская», кирпичный завод, шахта «Октябрьская» и др. Также долгое время работал завод КСМ - «Комбинат строительных материалов». Здесь же располагалась центральная усадьба колхоза «Красный партизан», механические мастерские, склады, свинотоварная ферма № 3, была начальная школа, фельдшерско-акушерский пункт, два магазина.
Пророческими оказались слова землеустроителя, когда он говорил, что Марс принесет поселенцам достойную жизнь. Расположение хутора в черте города дало возможность выходцам из украинского села Ореховка, жить и работать в нормальных условиях.
Вокруг хутора располагается много разных предприятий: кирпичный завод, шахта «1-Гуковская»» ООО «Возрождение села» - Ю.Н. Кузьменко, лечебное учреждение – Т.В. Толков и т.д. А если нужно найти работу в городе, то стоит проехать 3 километра и трудовые руки, умная голова найдет себе применение.
2006 г. 23 июля я отправляюсь в хутор Марс, чтобы найти человека, который бы относился к основателям хутора. Доезжая городским автобусом до остановки Марс и сразу вспоминаю, кто обложил ее мозаичной плиткой. А было это еще в советское время, тогда загорелись руководители шахт идеей, сделать автобусные остановки не хуже, чем на Украине. Нашли художников и за короткое время они приобрели привлекательный вид. Согласно названию были изображены соответствующие панно.
На остановке «Чернышевская» - портрет писателя и его персонажи из его книг. На остановке «Шахтерская» - шахтер в каске и с углем в руке и т.д. Но самая красивая оказалась остановка выполненная художником Н.Г. Автюшенко. На ней была изображенная женщина, держащая в руке яблоко, а позади нее, яблоня усыпанная спелыми красивыми яблоками.
Такой рисунок соответствовал темы полюбившейся всеми песни «И на Марсе будут яблони цвести». А через дорогу, на другой остановке был изображен Ю.А. Гагарин в скафандре. Два этих мозаичных панно, выполненные на высокохудожественном уровне, передавали еще один замысел – земного Марса, где действительно растут яблони и многое другое.
Хуторской пейзаж всегда отличается от городского: и домами, и дорогой, и спокойными приветливыми людьми. Первой попавшейся навстречу паре задаю вопрос:
- Скажите, пожалуйста, вы не сможете подсказать, где живут старожилы вашего хутора? – Они пожимают с удивлением плечами и в то же время советуют:
- Пройдите до магазина, там всегда есть много людей и вам обязательно помогут.
Благодарю и иду по направлению к магазину. Играют дети, они еще не озабочены взрослыми проблемами. Здесь же рядом, бегают собаки, словно чувствуют в «войнушке» игру и поддерживают победителей. Коты, молча наблюдают за происходящим, лежа в тенечке, растянувшись сладко на пушистой траве. Это коты уже не той породы, что сидели часами перед норкой в ожидании зазевавшейся мышки. Они уже не хвастаются перед хозяином своим уловом, ожидая за работу вкусненькую подачку. Пробеги мышь мимо, они даже усами не пошевелят, т.к. рачительный хозяин все равно их накормит и создаст условия для беззаботной жизни.
Может действует хуторская аура или хочется отдохнуть от беспорядочной городской суеты, но чувствую себя хорошо. Рад, что нет домов переделанных под магазины, нет вездесущих маршруток видящих не людей, а рублевую единицу. На душе спокойно, что не встречаю на пути заумных зевак, при встрече задающих один и тот же вопрос: «А какая у тебя пенсия?». Не знаю кто, а я устаю от такого общения, словно в жизни человека должен быть один единственный смысл – количество денежных средств. Я считаю, что духовные и чистые помыслы еще никому не принесли вреда, а значительные материальные ценности не дадут столько пользы, сколько общение с матушкой-природой и любовь ко всему сущему.
Дохожу до магазина. Маленький, он приютился незаметно между домами и узкого проулка, где вдвоем тяжело развернуться. Захожу в здание, задаю традиционный вопрос и сразу же получаю положительный ответ:
- Так это же моя бабушка! – Обращаясь ко мне, говорит девушка-продавец. – Ей много лет, но она все помнит. Я сейчас позвоню по мобильнику и вас примут, как полагается. Идите по этому маленькому, узенькому переулочку и выйдете на другую улицу. Дом № 10, там еще большой каштан растет, по нему и ориентируйтесь.
По таким узким проулкам я давно уже не ходил. Очень романтично, тем более, что с одной и с другой стороны высокие потемневшие от времени заборы, а в промежутках, между досками, видны ухоженные огороды. Но вот дощатый проулок закончился, я выхожу на другую улицу и через несколько минут оказываюсь возле нужного дома.
После непродолжительного стука в калитку, вышла мать девушки-продавца и спросила:
- Здравствуйте, вам нужна моя мать? Я вас жду.
- Да, я собираю информацию для книги о хуторах.
- Пройдемте со мной, мать не видит, зато хорошо помнит, что происходило раньше.
Мы проходим в кухнянку. В ней чисто, просторно, прохладно, по отношению к июльскому солнцепеку. Передо мной предстает пожилая улыбчивая женщина. Приветствую ее и сразу же обращаюсь с вопросом:
- Как ваше имя, отчество?
- Новикова Ирина Игнатьевна.
- Когда вы родились и где?
- В 1919 году на Украине, в селе Ореховка.
- Вы не из тех Новиковых, кто приехал сюда в 1921 году?
- Да, из тех самых Новиковых, мне тогда было всего три годика. У отца была большая семья – 4 сына и я. Моя мать рано умерла, в Ореховке, когда мне было два года. Отец женился уже здесь, на другой женщине, от второго брака было четыре девочки и того: пять детей от первого брака и четыре от второго.
- Когда вы приехали сюда, что здесь было?
- Пустое место, один бурьян.
- С вами был землемер?
- Нам землемера дал Красный Сулин, мы его звали землеустроителем, а также было несколько землемеров, для нарезания земли.
- Ирина Игнатьевна, что в первую очередь было построено дома или землянки?
- Землянки. Но со временем братья отделились: одни выстроили хаты, а другие остались жить в землянках. Хаты были побольше землянок, они строились из самана и покрывались соломой, уже после, когда появилась черепица, стали делать крыши из нее.
- А как насчет колодцев, ведь их тяжело было копать?
- Колодцы копали все. Сначала у одних, потом у других. Также строили и хаты.
- А как вам вспоминается детство?
- Детство было не легким. Родители не давали сидеть без дела. Пасла гусей, уток. Хочется спать, а меня мать разбудит и, хочешь – не хочешь, беги, выгоняй птицу со двора. Так по холодной росе босыми ногами и никто не спрашивал, замерзли ноги или нет. А после по хозяйству помогала. В хуторе Гуково горшки обжигали, так мы с отцом нагрузим их целую подводу и по хуторам ездим, продаем. А они хрупкие, осторожность нужна большая, чуть, что не так, одни осколки остаются.
- Вы в колхозе работали?
- Совсем немного, девчонкой. На трактор цепляли сеялку, а у нас она называлась по-народному – саделка. Становлюсь я на эту саделку, а на ней, по всей длине дырочки, куда зерно просыпается. Засорится дырочка и мне нужно палочкой ее расчистить, вот и ходишь постоянно следишь, чтобы зерно сыпалось равномерно.
На постоянную работу я пошла с девятнадцати лет, на шахту. Там пришлось работать на разных работах. После того как выучилась в «Горпромыче», было такое учебное заведение, где шахтеров учили. Сначала работала на врубмашине, на вентиляторе, затем ушла в трест работать на печатной машинке. Я ее раньше никогда в глаза не видела, а знакомый начальник Сидоров Петр устроил меня, да я всего неделю в Тресте побыла, уволили меня, за неисполнение служебного распоряжения. Послали меня в город Шахты ремонтировать эту машинку, а я не знаю, что с ней делать… и не поехала. А на машинке я так и не научилась печатать.
- Ирина Игнатьевна, расскажите, как переселенцы обживали хутор Марс, кто еще приехал с вами в 1921 году?
- Носовы, Власовы, потом Чуевка стала переезжать. Из брянщины приехали Есауленко, перед самой войной приехали Бондаревы.
- Как вы обходились без современных машин?
- По тем временам ездили на лошадях, у нас тоже лошади были. Семья большая, ребята были, таким образом, и обходились.
- А раскулачивание помните?
- А как же. Это было в 30-е годы. Один из председателей застрелился и Чуяков тоже. Раскулачивали несправедливо. Какое они имели право отбирать имущество у людей? Люди трудились, своим горбом наживали добро, а они прийдут и хозяйничают. Приходили и к нам кулачить Гавриковы. А кто пришли? Лодыри и алкаши. А кого кулачить, когда семья – 6 человек. Одно богатство было – овечья шуба. Сестра ее решила спрятать, положила под матрас, а рукава выглядывают, но шубу не тронули. А в другую семью пришли, все ограбили, хозяев выгнали из хаты, посадили на поводы и увезли. Народ тогда в страхе жил.
После коллективизации жить стало легче, меня послали на курсы машиниста подъема и всю жизнь я проработала на шахте № 3, сейчас ее называют Октябрьской.
Ушла я на пенсию с шахтерским стажем – 40 лет. Муж тоже с молодости работал на шахте, да немного мы с ним пожили, года не прошло, как началась война.
А все случилось внезапно. Муж в это время находился у родственников в Харькове, оттуда его забрали на фронт, через некоторое время пришло извещение из Харьковского направления, что он погиб. Многих эвакуировали, я не захотела, куда мне с маленьким ребенком, так и осталась на месте.
- Ирина Игнатьевна, а как вы жили во время войны?
- Во время войны в нашем хуторе полицаи были хорошие, нас не трогали, даже когда немцы гоняли людей на железную дорогу в мороз и холод. Носов Василий подбадривал и просил держаться любыми силами. А еще был случай с ним такой: когда немцы только зашли, Носов тайно передал по цепочке тем, кого хорошо знал и верил, чтобы мы принесли к складу, где хранилось зерно, пустые мешки и ночью мы носили его, брали столько, сколько смогли донести. Так вот, несмотря, что Носов был полицаем, а людям помогал.
Самую большую беду мы натерпелись от румын. Они были хуже полицаев и немцев, последнее отбирали у крестьян.
- Ирина Игнатьевна, теперь мне хотелось бы перевести разговор на тему об Иванове, том самом, что покорял природу, говорят, что он был местный?
- Да, был такой Иванов. Он жил на Ивановке. А сами Ивановы не местные, они приехали в наш хутор из Красного Сулина. Он был очень закаленный. Ходил раздетый летом и зимой в одних трусах. Даже книжка о нем была написана, но в доме у нас ее никто не читал.
- Значит, Иванов был уникальной личностью?
- Конечно. Один раз, а это было зимой, ветер, сильный мороз, мы стоим, мерзнем, с ноги на ногу переминаемся и тут видим, идет голый человек, мы перепугались, затем присмотрелись, а это наш Порфирий Корнеевич идет и мороз ему ни по чем. Улыбается, подошел, поздоровался, а от него пар выступает клубами. Пошутил с нами и дальше пошел. Мы стоим, удивляемся и думаем каждый про себя: «Вот какие чудеса есть на свете».
Поговорив еще немного с Ириной Игнатьевной о разном, я попрощался, обещая приехать еще раз. Мой обратный путь на остановку неожиданно прервался. Увидев у дома, сидящего на лавочке мужчину, курящего папиросу. Не знаю почему, но я решительно подошел к нему с вопросом:
- Можно посидеть с вами рядышком, в тенечке, немного отдохнуть?
- А почему бы и нет, - ответил он не возражая.
После короткого знакомства и объяснения причины по которой я нахожусь здесь, невольно начал задавать ему вопросы, касающиеся жизни хуторян и его личной.
- Как ваше имя, отчество, фамилия?
- Лесин Виктор Федорович. Родился я в 1937 году. Когда здесь начал жить, была всего одна улица. Дома находились друг от друга на большом расстоянии, это сейчас она расстроилась.
В 1955 году я закончил Каменское ремесленное училище, но отрабатывать на заводе не захотел и мы с другом, по направлению, приехали работать в город Гуково. Привезли нас на Первогуковскую в заросший барак – комсомольское общежитие. В это время кого здесь только не было. Первое, что хорошо запомнилось, та это немцы, они строили комбинат 1-й Гуковско дома и как военнопленные жили там, где сейчас находится горгаз. Военнопленных охраняли чекисты, здесь же находилась комендатура. Немцы выстроили центральную улицу города Гуково и много других зданий. Начали строить ДК, но достраивали его мы.
Свистунов Николай Васильевич – житель хутора Марк, возил немцев на работу, на двадцатую шахту, а мой друг возил освобожденных немцев в Германию. Возвратившимся немцам домой накрывали богатые столы, играла музыка, им торжественно вручали цветы и развозили по месту жительства на легковых автомобилях.
Не успели увезти немцев, как появились москвичи и узбеки. Они жили на аварийном поселке. Узбеки трудились на строительстве города и на шахтах, поднакопили денежек, а тут москвичи стали их провоцировать на драку и между ними произошла страшная резня. Узбеки были вынуждены уехать отсюда, естественно ограбленные и избитые.
Вначале я работал в 8 стройуправлении, а затем в 3-ем. Тогда было жить и работать проще. Захотел строиться: побежал туда-сюда, достал досок, кирпича, цемента и строй на здоровье.
Нашему народу сильно помешала война. Я тогда еще маленьким был и все равно помню: здесь как и постоянно бомбили. Как налетят самолеты, люди прячутся кто куда, а бомбы падали где попало. С грузом лететь тяжело. А самолетов, что грачей, все небо усыпано ими. Вот какая была война.
Некоторое время мы посидели молча, каждый думал о своем. Я тоже в детстве из-за немцев не видел родных, жил в Дагестане, и нас, детей, прятали в горах, пока не закончилась война. А на Украине, в старинном городе Путивле, немцы особенно свирепствовали. По рассказам бабушки и дедушки, их дважды водили на расстрел. Хотя и не расстреляли, но всю жизнь они боялись стука в калитку. Свою мать и отца я увидел в семилетнем возрасте, когда у отца закончилась воинская служба.
- Виктор Федорович, а что вы знаете о знаменитом Иванове? – задал я новый вопрос своему собеседнику.
- Знаю, что здесь жила его сестра. А я первый раз как его увидел, остолбенел. Смотрю – мороз, холод, а он в трусах. Я потом у своей жены расспрашивал, она в это время работала в психбольнице, его поместили туда. Жена рассказывала: «Несмотря на то, что Иванова изолировали, и все равно к нему ездили, возили фрукты – апельсины, мандарины. В палате телевизор стоял, холодильник. Все у него было. Выйдет на улицу прогуляться, а больные ручку украдут, затем возвращают ему за папиросы или за деньги, он им дает».
Мы его все Пашей звали. Бегу как-то я на поезд «Морозовск – Дебальцево», опаздываю, кое-как на него вскочил, смотрю, елки-палки, идет Паша и говорит:
- Ну, что же ты так дышишь? Нужно дышать ровно, дыхание – самое основное для человека, хочешь я тебе упражнение дам, ты легкие и сердце сбережешь? – а сам в трусах.
На станции Заповедной его встречало много людей. И в Замчалово вышло много народа, словно им заранее сообщили. Иванов всех просил ходить по земле голыми ногами, начиная с мая по сентябрь месяц. Он считал, что это самая главная закалка. И свою теорию о закалке организма, он считал основной.
Денег у него было много. Мой сосед привез ему как-то дров, он достал пачки новеньких купюр, отсчитал сколько нужно, остальные завернул в тряпицу и говорит:
- Разве это деньги? Это – мелочь.
А в войну немцы обольют Иванова водой в зимнее время посадят на мотоцикл и возят голым, а ему хоть бы что. Говорят, что он одно время конокрадом был. Продаст украденную лошадь, мужики давай его ловить: ищут-ищут, а он в каком-нибудь колодце прячется.
Сам Порфирий Иванов был высокого роста, с окладистой бородой, тело бронзовое. Словом, закаленный был человек.
О боевых и трудовых подвигах жителей хутора Марс можно узнать по следующим данным:
Список УВОВ и ИВОВ в хуторе Марс
1. Кононенко Иван Афанасьевич, 1917 г.р. – ул. Школьная, 24
2. Малявко Степан Тимофеевич, 1923 г.р. – ул. Советская, 61
3. Свистунов Николай Васильевич, 1922 г.р. – ул. Советская, 44
4. Хаенок Иван Степанович, 1921 г.р. – ул. Советская, 72
Список вдов умерших УВОВ
1. Брызгина Мария Тимофеевна, 1923 г.р., ул. Первомайская, 82
2. Коломыцина Анастасия Алексеевна, 1916 г.р., ул. Первомайская, 65
3. Новикова Серафима Андреевна, 1916 г.р., ул. Первомайская, 87
4. Розинкова Евдокия Иосифовна, 1929 г.р., ул. Первомайская, 80
5. Бочарова Татьяна Ивановна, 1917 г.р., ул. Советская, 36
6. Инькова Екатерина Яковлевна, 1923 г.р., ул. Первомайская, 48
7. Бурдик Татьяна Григорьевна, 1924г.р., ул. Советская, 13
8. Синих Анна Федоровна, 1924 г.р., ул. Советская, 102
Труженники тыла
1. Бакланова Вера Романовна, 1927 г.р., ул. Первомайская, 120
2. Бондаренко Дмитрий Васильевич, 1936 г.р., -«- 94
3. Бочаров Иван Аристархович, 1920 г.р., -«- 11
4. Бурдейная Зинаида Степановна, 1927 г.р., -«- 69
5. Вербицкая Феня Михайловна, 1922 г.р., -«- 29
6. Жариков Василий Захарович, 1928 г.р., -«- 19
7. Нескромный Анатолий Захарович, 1928 г.р., -«- 83
8. Новикова Серафима Андреевна, 1916 г.р., -«- 87
9. Хомякова Анна Васильевна, 1936 г.р., -«- 77
10. Шарубалко Эмма Гавриловна, 1927 г.р., -«- 18
11. Шиндор Григорий Сергеевич, 1926 г.р., -«- 10
12. Сызко Иван Елисеевич, 1928 г.р., -«- 45
13. Малявко Раиса Васильевна, 1929 г.р., ул. Советская, 6
14. Брюзгина Мария Тимофеевна, 1923 г.р., ул. Первомайская, 82
15. Жарикова Екатерина Семеновна, 1930 г.р., ул. Первомайская, 19
16. Разникова Евдокия Иосифовна, 1929 г.р., -«- 80
17. Солдаткин Иван Романович, 1929 г.р., -«- 91
18. Помикова Вера Дмитриевна, 1932 г.р., -«- 45
19. Свистунова Екатерина Алексеевна, 1929 г.р., ул. Советская, 44
20. Сызко Евгения Федоровна, 1929 г.р., -«- 45
Список ветеранов труда
1. Автомонов В.П.
2. Автомонова М.Л.
3. Автомонова Н.М.
4. Алымов Н.В.
5. Алымова Т.В.
6. Бакланва В.Р.
7. Бакланова Т.И.
8. Балоколо Т.И.
9. Балыменко В.П.
10. Басаргина В.П.
11. Безгодько Д.П.
12. Беляев И.Н.
13. Бобок А.А,
14. Бойков П.С.
15. Болотников И.Ф.
16. Бочаров И.А.
17. Бочаров Н.А.
18. Бочарова А.И.
19. Бочарова В.Д.
20. Бражникова В.Ф.
21. Брюзгин В.С.
22. Брюзгина М.Т.
23. Бурдейная З.С.
24. Вербицкая Ф.М.
25. Гайшинец М.И.
26. Двирная В.Я.
27. Девятень О.Т.
28. Дюг И.И.
29. Жариков В.З.
30. Жарикова Е.С.
31. Жеребятьева Е.П.
32. Жигилий И.И.
33. Журба Л.В.
34. Залеский П.М.
35. Изварин Б.И.
36. Инькова Е.П.
37. Каралкина Р.Д.
38. Кисилев Н.С.
39. Ковалева А.А.
40. Ковалева Л.П.
41. Коломыцева В.И.
42. Кононенко Е.П.
43. Корницова Л.А.
44. Кутняк В.Ф.
45. Кутняк Н.М.
46. Ландина Л.Н.
47. Лейтис Я.Ю.
48. Малявко В.В.
49. Мандрыкина Н.П.
50. Малофеев М.Г.
51. Моногарова Н.Н.
52. Нескромная В.Ф.
53. Нескромная А.Е.
54. Новиков А.В.
55. Новикова В.А.
56. Новикова С.А.
57. Петров А.П.
58. Погрябнякова Л.В.
59. Поликова В.Д.
60. Привалов И.Ф.
61. Руденкова Е.М.
62. Рыкунов С.Д.
63. Савченко В.Н.
64. Свистунов Н.В.
65. Семиколенков В.И.
66. Сергеева О.В.
67. Солдаткин И.Р.
68. Стадник П.П.
69. Степанищева П.Л.
70. Сызко Е.Ф.
71. Сызко И.Е.
72. Ткаченко А.М.
73. Толкова Е.П.
74. Хомутова П.В.
75. Хомяков А.И.
76. Хомякова А.В.
77. Целых А.Н.
78. Целых И.Ф.
79. Чмелев А.А,
80. Шарубалко Э.Г.
81. Шиндор Г.С.
82. Широков А.И.
83. Широкова А.И.
84. Солдаткина Н.А.
85. Шматкова А.П.
86. Щербатый Н.А.
87. Яцыченко Н.Д.
Этот список далеко не полный. Вполне возможно, когда книга выйдет из печати, он может уменьшиться. И все равно, это нужно, как память прошлому поколению и новому, чтобы знать, какой ценой было заплачено за возможность жить на своей земле и иметь то, что уже создано всеми, кто беззаветно любил нашу прекрасную Родину – матушку – Россию.
У России моей соловьиный рассвет.
И берез белоствольных прекраснее нет.
И криниц родниковых манит бирюза,
У России моей голубые глаза.
На бескрайний простор с детства не нагляжусь.
Ароматом цветочным я не надышусь.
И зовет все меня в даль степного огня…
Без России моей не прожить мне и дня.
Если б заново путь мне пришлось бы пройти.
Свои чувства в душе бы смог пронести.
Даже сердце готов я отдать за тебя,
Дорогая навеки Россия моя!
Е.Ф. Сызко
Вопрос об Ореховке Луганской области и ее выходцев на Дон, меня волновал всегда. Лишний раз подтвердить самому себе, что собранные материалы являются правдивыми, это большое дело. Краеведение дело тонкое, одну и туже мысль можно трактовать по-разному. И все же основным являются факты, они как вехи жизненного пути могут стать историей общества.
К сожалению, прошло много времени с тех пор, как ореховцы переселились из Украины в Россию и основали в районе Гуковского автовокзала х. Марс, а чуть подальше х. Ивановку. Нельзя сказать, что все потеряно, людская память уникальна, она сохраняет исторические события. Достаточно найти родственников, чтобы восстановить недостающее звено. Немаловажную роль в такой работе играет случай. Однажды, при разговоре с жительницей х. Марса Евгенией Федоровной Сызко узнаю, что ее отец и мать родом из Ореховки, а сама она прожила всю жизнь в х. Марсе. Родилась Е.Ф. Сызко в 1929 году 12 сентября, а в 2009 году ей исполнилось 80 лет.
На такой значительный юбилей собрались все близкие и родственники и отмечали это событие торжественно.
Хорошо зная Евгению Федоровну с 1965 года и будучи учителем ее дочери Людмилы, я поехал к ней по приглашению в гости, чтобы уточнить кое-какие факты, связанные с ореховцами. И вот мы сидим в кухнянке, несмотря на сильный мороз, в комнатах тепло.
- В строительстве этой кухнянки, я тоже принимала участие, - вспоминает Е.Ф. Сызко. – Была молода, хваталась за любую домашнюю работу и как не помочь, если мой Ванечка трудится с зари до зари. Он привез жужалку, сделал опалубку, а я размешивала жужалку в цементном растворе и ведрами заливала вовнутрь опалубки. Таким образом, построили кухню, поначалу жили в ней, а после выстроили дом.
Сейчас, Бори Владимирович, берите мои грамоты, фотографии, смотрите, я иду готовить обед.
- Ничего не надо! – решительно отказываюсь я.
- У нас так не заведено, - говорит хозяйка, - у нас всегда гост жалуют тем, что есть.
Я углубился в просмотр фотографий. Евгения Федоровна за стеной, на кухне собирает на стол. Вот они юбилейные поздравительные грамоты в честь 80-летия. Сколько уважения, любви проявлено родственниками к уважаемому человеку. Все стихотворные тексты грамот записать невозможно, все они стихотворны. Особенно дорожит Евгения Федоровна поздравлением от внука Андрея:
Бабушка наша родная,
Эти нежные строки тебе.
Самой милой и самой красивой,
Самой доброй на этой земле.
Пусть печали в твой дом не заходят,
Пусть болезни пройдут стороной.
Мы весь мир поместили б в ладони
И тебе подарили одной.
Но и этого было бы мало,
Чтоб воздать за твою доброту,
Мы всю жизнь пред тобою, бабуля,
В большом неоплатном долгу.
Спасибо, родная, за то, что растила,
За то, что взамен ничего не просила,
Что горе и радость деля пополам,
Во всем лучшей доли желала ты нам.
Красива, заботлива, нежно-нежна,
Ты нам ежедневно и вечно нужна.
О Евгении Федоровне в трудовые годы, писали в газетах, не забыла посвятить несколько строк приуроченных к юбилею газета «Звезда шахтера» 21.05.2009 г., автор Л. Юрченко:
«Евгения Федоровна Сызко хорошо помнит свое военное детство. Родное село Ореховка в Луганской области почти на год превратилось в линию фронта… Затем была эвакуация… Вместе с другими детьми Евгения Федоровна рыла траншеи и противотанковые рвы. Затем было возвращение из эвакуации в опустошенное село, работа в госпитале. И сейчас Евгения Федоровна не может вспоминать без слез молоденькую медсестричку, которой, на ее глазах оторвало ногу…
По окончании войны 16-летняя Евгения Федоровна приехала в Гуково в 1970-м году и пошла работать в городской «Водоканал» контролером абонентского отдела. А через много лет, в свои 68(!) она освоила компьютер! И сегодня эта энергичная и улыбчивая женщина, произносит слова благодарности за оказанное ей внимание:
- Я очень рада, что у меня такие прекрасные внуки, племянники, друзья, - говорит Евгения Федоровна, ставя на стол угощения. – Я всех люблю и двери моего дома открыты для них.
Среди друзей есть уважаемые люди города, так как она работала на угольных и других предприятиях города. Также много друзей и в других хуторах, особенно в хуторе Иванова, т.к. этот хутор ореховцами заселялся почти в одно и тоже время.
Гостеприимству Евгении Федоровны нет предела. В свои 82 года она подвижна, с ясным умом и поразительной памятью. Она помнит все, что происходило на ее большом жизненном пути. Пока я рассматриваю семейный архив стол уже накрыт.
- Зачем так много, достаточно было бы одного чая? – задаю вопрос. – Ведь я пришел к вам, можно сказать, по работе.
- Вот и хорошо! – улыбается гостеприимная хозяйка, - а потом поговорим, иначе нельзя. Давайте выпьем стопочку за все доброе, за то, что мы живем на белом свете. А теперь закусывайте, Борис Владимирович, чтобы пельмени не остыли.
Мы обедаем и ведем разговор понемногу обо всем, как старые друзья. Я хорошо знаю гостеприимство хуторян. Особой честью считается напотчивать гостя разнообразием домашнего приготовления. Помню семьи из хутора Гуково: Волошенко Виктора и его жену Женю, Босовых Зою и Сашу, Бобкина Сергея Яковлевича. Даже в ельциновское время, когда по несколько месяцев не давали зарплату, учителя хутора Гуково накрывали богатый стол, словно ничего не происходило в стране.
Помню юбилей хутора Новоровенецка, куда наш хоровой коллектив пригласили принять участие в празднике. На расставленных столах в клубе было столько много прекрасных домашних изделий домашнего приготовления, что всего этого хватило для приглашенных и не приглашенных. Нашу творческую группу часто приглашали на концертные выступления в хутора и никогда не отпускали без застолья. Бывало и в городе, после выступления нашего хорового коллектива, жильцы домов проявляли инициативу и стол во дворе становился импровизированным застольем. Сносились стулья, угощения и совершенно незнакомые люди стараются артистам выразить свое гостеприимство, а мы продолжаем свой концерт до тех пор, пока густые сумерки не заставят вспомнить о доме.
Пообедав, я предлагаю Евгении Федоровне прочесть свои очерки об ореховцах заселивших х. Марс и х. Ивановку. Евгения Федоровна слушает, с чем-то не соглашается:
- Это было не так, Борис Владимирович, а здесь все правильно.
И все же больше всего меня интересует вопрос об Порфирии Иванове. По этому поводу я обращался ко многим жителям х. Марса, специально ездил в Красный Сулин, был в доме П. Иванова, беседовал с его сулинским другом и личным водителем, прочел немало книг о нем. Во всех книгах рассказывается о нем как о необыкновенном человеке, но нигде не сказано, что из Ореховки пришел в Гуково с основателями х. Марс и х. Ивановки, но с первых же дней переехал жить в Красный Сулин. Приезжал к сестрам в х. Марс. Об этом мне хотелось услышать от самой Евгении Федоровны.
- Об Иванове мне рассказывал мой дедушка, он жил недалеко от его дома на Украине.
- А жил ли П. Иванов в хуторе Марс?
- Нет, не жил. Он проживал в Красном Сулине, а в хутор наведывался к сестрам. У него их было две. Одну из них звали Дуней Новиковой. Он также приезжал на свадьбу к племяннице.
- А в хуторе часто бывал?
- Нет. Если и приезжал, то очень редко.
Дальше Евгения Федоровна рассказывала интересный эпизод из жизни покорителя природы.
- В тридцатых годах, мамин отец имел свой магазин. Один раз Порфирий проворовался, ему навешали раны и он подходил к каждому дому говоря: «Я мед украл!». Дедушка Харлам говорит: «Дурья голова, ну зачем ты крал? Попросил бы и его тебе дали». – У меня есть об П. Иванове, они сейчас находятся на чердаке, когда их найду, приезжайте, я их вам подарю.
Я понял, что гости к Евгении Федоровне придется приехать еще раз, поэтому перешел на другую тему, как бы подытоживая, почему я привязывался к хуторским жителям и решил написать книгу про их жизнь, то есть решил провести исследование жизни тружеников русской земли.
- Евгения Федоровна, - обратился я к внимательно слушающей меня собеседнице. – Я родом из Дагестана из его столицы – города Махачкала, всю жизнь проживал в городах и все же своей душой прикипел к хуторам и их жителям. Никогда не думал, что в степном краю найду друзей и мое сердце воспримет бескрайние донские просторы с холмистым ландшафтом, с неглубокими быстрыми речками, с терновыми зарослями, шиповником и лекарственными травами. Меня привлекли хуторские хаты сложенные из камня-пластушки и многое другое, что является неотъемлемой частью природы, где обосновывались многие дикие племена и где казаки стали вести оседлый образ жизни.
Здесь нет равнин, как на Украине, дубовых и березовых рощ, нет лесов тянущихся на многие километры, нет морского прибоя и кишлаков сложенных из самана. Все это было в моем детстве и в юности. И все равно здесь, в Донском крае, я нашел свою вторую половину, я увидел неповторимое степное многообразие. Я убедился, что и здесь есть красивые места. В районе каждого хутора есть свои достопримечательности привлекающие любителей природы. Также и в хуторе Гуково есть неглубокая речка Гнилуша, по ее берегам растут развесистые вербы, а на холмах, в летнее время можно нарвать лекарственные травы. Высокие обрывистее склоны холмов придают степному пейзажу остроту ощущения. Не всегда степь привлекательна, то три месяца в году: май, июнь и июль, это время, когда степные холмы находятся в разгаре цветения, аромат трав наполняет сознание и тогда кажется, что ничего прекрасней в мире нет. А начнется июньский и августовский жар, степь порыжеет, облысится землей и лишь у речки и у родниковой воды можно увидеть вечно зеленую поросль. Много значат дожди.
Бурнорастущая трава мигом покрывает плешины до следующей с неба падающей влаги и так, до глубокой осени, пока не начинается всеобщая сырость и грязь. На Донской земле все вырастает быстро и в изобилии. Работай, не ленись и можно прокормить себя садом и огородом.
И все же самой главной ценностью являются люди. На новой земле проверялась на прочность их душа. Здесь они находили друзей умеющих помочь в трудную минуту и словом и делом. Мне повезло с такими друзьями ими, в основном, оказались жители хуторов. В них я увидел настоящих тружеников, людей несгибаемой силы-воли, которые ежедневно утверждают себя на самом трудном поприще – это владение землей.
Знакомство с историческим прошлым хуторских жителей, понял их скромность, так как несмотря на изнурительный труд, жизненные испытания, имея множество орденов, медалей, грамот и прочих заслуг, она никогда не требовали к себе особого внимания. Я считаю за честь быть в дружеских отношениях с этими людьми. Обидно, что на сегодняшний день наше правительство уровняло всех жителей хуторов и прошлые заслуги почти ничего не стоят. Хотелось чтобы об их ударном труде знала вся страна, их прошлые подвиги являлись примером для молодежи.
Городские жители часто скептически относятся к своим согражданам из-за своего чванства и невежества. Они не могут понять, что живут за счет крестьянского труда, а если бы пришлось им остаться один на один с природой, вряд ли бы сумели ей противостоять.
Евгения Федоровна слушает меня, молча кивает головой, соглашаясь со сказанным. Наконец пришло время возвращаться домой. Мы договорились, что о следующей встрече созвонимся.