В Израиле я благодаря жене Маришке. Она хорошая: родилась в Ташкенте и поэтому росла в Киеве, а училась в Москве. Это понятно всем, кому понятно.
Я очень волновался в воздухе, пока самолёт из Пулково пролетал над Москвой, Чёрным морем, Турцией, Кипром: как примет меня Обетованная Земля?
Первый мой день на Эрец Исраэль был короткий: самолёт сел в аэропорту имени Бен-Гуриона поздно вечером.
В здании аэропорта, пробираясь к выходу, я чуть не утонул в двух человекочемоданных потоках. Дело в том, что почти одновременно с нашим самолётом к израильским берегам причалили ещё два: из Шанхая и Мумбая. Индийцы и китайцы, подобно бурной Бхагиратхи и спокойной Алакнанде, при слиянии дающих начало великой Ганге, галдя непонятное, сталкиваясь и перемешиваясь, увлекли меня куда-то вниз, но вскоре все мы оказались в запруде перед плотиной паспортного контроля...
Встречали меня: Маришка, Маришкина дочка Лерочка, успевшая с мамой пожить в Обнинске, а ещё Лерочкин Гошка родом из целого Казахстана.
Когда мы вышли из осенней прохлады аэропорта в мягкую сауну предночного Израиля, на пути возник чёрный, как гуталин, африканец с огромными губищами.
— Интересно, откуда он? — вслух подумалось мне.
Простой, как джезказганская степь, и обладающий такой же необъятностью души Гошка встал пред светлыми очами сына Африки и, прищурившись, спросил:
— Миэфо ата?*
Чёрные губы размером с пол-лица расползлись в широченной улыбке, распахнулись и произнесли:
— Ани ме Билярюсия!**
Я на миг замер, в душе кланяясь Обетованной Земле, гостеприимно приютившей людей всех рас и размеров губ. Прислушавшись к музыке души, понял, что в торжественный миг встречи с Израилем в сердце звучит Интернационал — и, расслабившись, радостно улыбнулся...
___
*Откуда ты?
**Я из Белоруссии.