Холодное лето в этом году. Искупались несколько раз в июне, а в июле и августе не довелось. Жаркие дни быстро сменялись холодными, ночью даже кое-где доходило до заморозков, чернела ботва картошки, листья тыквы. Дождей было мало, луга белели сухими метелками ковыля, грибов и ягод почти не было. Только в конце августа после нескольких ливней сразу появилось множество дождавшихся своего часа маслят, подберезовиков, дубовиков, подосиновиков, белых грибов – спешило проявиться все разнообразие средней полосы. Засветились яркими красными и черными гроздьями рябины, осыпались мелкими фонариками кусты боярышника, смородины. Ходить бы да ходить по лесам, собирая их дары, но здоровье у Антонины уже не то, быстро устает, подъемы даются особенно тяжело. Отправилась одна в знакомый овражек, прихватило сердце, решила больше не рисковать, а то ведь и не найдут, будет лежать на пригорке, обдуваемая ветром, омываемая дождями.
В деревенский дом Александр все чаще уезжает один, Антонина остается в городской квартире с домашними делами, книгами, воспоминаниями. Память уводит в самые дальние закоулки детских, школьных, студенческих, взрослых лет. Она и в детстве была задумчивой, медлительной, предпочитала книги и тихие игры веселым, шумным забавам. Ей говорили, что она живет в самой лучшей, гуманной и доброй стране, и она с готовностью этому верила. Ей очень хотелось всех любить, и вроде бы ее любили тоже. Не все и не всегда, она очень остро чувствовала чью-то неприязнь, но в любви родителей, брата можно было не сомневаться. О дружбе, взаимовыручке, любви говорилось и в книгах, которые она читала. Веру в любовь и дружбу она пронесла через всю жизнь, несмотря на все обманы, разочарования, потери.
И вдруг ее страна оказалась изгоем среди других стран, никогда не стремившихся ни к любви, ни к дружбе, а лишь к безусловному превосходству над остальными странами. Предали первыми те, кто взялся когда-то руководить ее страной, вести ее в светлое будущее. Предполагалось, что на руководящие посты должны были выдвигаться самые лучшие, достойные, но выдвигались самые послушные, управляемые. От них требовалась преданность не мифическим коммунистическим идеалам, а интересам сформировавшейся узкой номенклатурной группы. Они поставили себя почти на место запрещаемых и уничтожаемых богов. То есть они решили, что только им позволено распоряжаться судьбами поверившего им народа, кого-то казнить, кого-то миловать, определять, что можно говорить этому народу, а что нельзя. Самых непокорных граждан уничтожали, высылали, всем затыкали рот. Кому-то нравилось, когда все решают за них, кто-то был вынужден молчать, опасаясь за судьбы свои и близких людей.
А номенклатурная группа, убедившись, что с молчаливым народом можно делать все, что угодно, захотела окончательно упрочить свое положение. Им надоело скрывать свои доходы, захотелось воспользоваться доходами открыто. Тем более сами они давно не подчинялись тем законам, которые были написаны ими для народа. Так началась перестройка, к которой с готовностью подключились молодежные бандитские группы. Государство отказалось от всех своих обязательств по отношению к народу. Стало можно не платить зарплаты, пенсии, пособия. Благодаря дикой инфляции, сгорели все многолетние сбережения граждан. Стало выгодно брать кредиты, но они выдавались далеко не всем под огромные проценты, компенсируемые все той же инфляцией. Разрушались и растаскивались все предприятия, разрывались сложившиеся хозяйственные связи, рассыпался Советский Союз.
Что дальше? Одуревшая от невероятных богатств номенклатурная группа вообразила, что может безраздельно царствовать во всем мире, где вдруг оказалось много друзей, с восторгом поддержавших их перестройку. Не тут-то было! В том мире было достаточно своих хищников, они с удовольствием пользовались богатствами огромной расхищаемой страны, но не собирались отдавать ничего своего. Они не уничтожали свое вооружение, не разрушали свой военный блок, только укрепляли и расширяли его. Страна, которую не удавалось победить в многочисленных войнах, лежала у их ног, отдаваемая и продаваемая собственными правителями. Но не все же были предателями! Вроде бы появился правитель, способный остановить окончательное уничтожение страны, нашлись люди, которые его поддержали.
А что сейчас? Антонина смогла пережить перестройку, сохранила двоих сыновей, едва не потеряв одного их них. Но что их ожидает в будущем? Старший сын с большим трудом сумел получить хорошее образование в дикие девяностые годы, работает по специальности, у него семья, чудесные дочка и сын. Младший сын Антонины, обладающий прекрасными способностями, образование так и не получил. В их небольшом городке у него была сравнительно неплохая работа, но не соответствующая его способностям. Он уехал в большой город, пытается пробиться там, пока не получается. Семьи у него нет, он и не стремится ее создавать, как многие его ровесники – дети перестройки.
Что же страна? Отказалась полностью от своих идеалов? Уже ни слова о дружбе, взаимовыручке, любви, стремление только к богатству любыми путями. Исчезли такие понятия, как честь, совесть, стыд, сострадание. Порой даже сострадание используется в коммерческих целях, когда собираются, например, деньги на помощь больным детям, но направляются совсем на другое. Пока еще продолжается вроде бы прямое общение президента с народом, но оно становится все более формальным, все больше вопросов остается без ответа. Нищает большинство населения, богатеет небольшая кучка олигархов. Детям все труднее получать образование, старики стали вообще никому не нужны. Живем пока. Но есть ли хорошее будущее у такой страны? А как хотелось верить в дружбу, взаимовыручку, любовь!