Женский беспредел

         
                (18+)

               
               
                ЖЕНСКИЙ БЕСПРЕДЕЛ         
                /90-ые/         
               
   

         Лёха 15 лет отработал в таксопарке, ездил очень аккуратно, не ленился лишний раз посмотреть по зеркалам, и как результат, ни одной аварии.
         Его избрали в профком. Он постоянно висел на Доске почёта. Лишь один раз не смог выполнить план, постеснявшись взять больничный. Пришлось ему докладывать из своих. Впрочем, и в этом случае начальство претензий к нему не имело.
         И неудивительно, что, когда в парк пришли две новенькие "волжанки", одну из них предоставили ему.

         На работу Лёха ходил в своей любимой слегка потёртой кожаной коричневой куртке и серой водолазке.
«Горло у водителя всегда должно быть закрыто, чтобы не простыть», –- любил повторять он.
         В одну из рабочих смен счастливый обладатель новенькой тачки сидел в курилке таксопарка и смолил свою последнюю «беломорину». Тут по радио объявили, что водителя Алексея Смирнова срочно просят зайти в диспетчерскую.
         Лёхе крупно повезло. Можно сказать, подфартило. Свалился выгодный заказ в ленобласть, в посёлок Саблино, в женскую колонию. И расстояние довольно приличное: надо было везти пассажиров через весь город с юга на север, аж до Просвета.
         Лёха выехал на своей новенькой, сверкающей свежей краской жёлтенькой «Волге» и уже через час оказался
в Саблино.
    
         У проходной колонии его ждали две женщины. Одной на вид было лет 35, другая совсем молоденькая -- лет 18-20,
не больше.  Старшая выглядела покрупней, её звали Зина. На зоне из-за большой груди ей дали кличку Матрона.

         Младшая была худенькая, с нежным, почти детским личиком, с голубыми глазками. Звали её Снежана, на зоне просто Снежинка. Обе смотрелись довольно-таки привлекательно.
         «Вполне могли бы устроить свою личную жизнь без проблем», -- подумал про себя Лёха. Вещей у них оказалось мало, всего две небольшие сумки, которые легко уместились в багажнике.
А в «Волгу», как известно, и холодильник можно запихать.         

         Дамы уселись на заднее сидение, Снежинка прижалась к Матроне, та её обняла.  Лёха сел за руль, завёл мотор, и через пару секунд машина плавно покатилась в сторону Питера, наматывая километры на свои новенькие протекторы.

         День клонился к вечеру. Небо заволокло сизой пеленой, накрапывал мелкий дождик, похолодало.
Снежинка попросила прикрыть окна. Лёха выполнил её просьбу, затем включил магнитолу.         
         Женщины захотели «Ретро ФМ». Лёха настроил частоту -- зазвучали лучшие песни шестидесятых. Ехать "стало лучше, ехать стало веселее".
         За окном проносились посёлки, домики, перелески. Изредка попадались деревья без листьев, с голыми ветками.
Они чем-то напоминали торчащую из земли проволоку...

         Попали в зону неуверенного приёма. В колонках раздался сильный треск и шум. Лёха выключил музыку.
         -- Я так думаю, -- после некоторого молчания заговорил он, -- что женщина и зона два понятия несовместимые.
Женщина в заключении -- нонсенс, это противоречит всей её природе.
Я сам деревенский, с Вологды. В Питере всего 15 лет. Помню ещё мальчишкой у нас в деревне судили одну девушку -- Настю. Она утопила своего новорожденного ребёнка. И дали-то ей мало: всего 3 года, на Севере, в Коми ССР.

Но, когда Настя вернулась, её трудно было узнать. Выглядела старухой. Передних зубов нет, волосы висят клочьями. В лице ни кровинки. Её красивые васильковые глаза превратились в серые бесцветные стальные шарики.
Ходит ссутулившись, еле ноги волочит.  А врачи нашли у неё ещё и затемнение в лёгких.
   
         -- А что тут удивительного, -- сказала Матрона. -- В женской тюрьме самой страшной статьей считается детоубийство или насилие в отношении детей. Если сокамерницы узнают, что ты сидишь за это, тебя опустят по беспределу. 
Для опущенных у нас ведь нет отдельных камер; они обречены сидеть в общей, у параши.
         -- Даже малолеток опускают, -- добавила Снежинка. –- За минет или за анал, если проболтается.
И уже после этого за общим столом с тобой есть никто не станет.

         Матрона пристально посмотрела на Лёху.
         -- А вам сколько лет? –- вдруг неожиданно спросила она.
         -- Тридцать семь, -- ответил он.
         -- Уже не мальчик, -- качнула она головой.
         -- А к вам молодых теперь не посылают, -- ответил Лёха. –- У нас два месяца назад случилось ЧП.
         -- И что было? – спросила Снежинка.

         -- Стажёра сюда направили, -- продолжал он. -- Только что после курсов, перед армией, мальчишка ещё совсем.
Вёз трёх тёток. Они попросили сходить по нужде. Доехали до ближайшей рощи. Но не будешь же на открытом месте оправляться.
Уговорили свернуть с дороги... В тот вечер он в парк так и не вернулся. 
         Появился лишь на следующий день, славу богу, живой. Бледный как мел, и ничего не говорит. Но нарушение-то дисциплины налицо. Может, где халтурил, кто его знает? Мы же должны реагировать. Ну наказали его, как полагается.
Сняли с машины — метлу в руки. Две недели подметал территорию таксопарка.

         -- А чему тут удивляться? -- сказала Матрона. -- Женщины при отсутствии физической близости с противоположным полом страдают не меньше, чем мужчины, и совершают иногда поступки, которые не объяснить никакой логикой.               
         -- То-то у вас, говорят, почти все лесбиянки.               
         -- Ну не все, -- возразила Снежинка, -- половина. Особенно те, кто на больших сроках сидит. Но, в отличие от мужских зон, всё на добровольной основе, без насилия.

         -- Это ведь не только тактильный контакт, -- добавила Матрона. -– Женщины, которые играют роль мужчин, у нас их называют коблы, они же ещё являются и защитниками своих партнёрш. Они берут себе мужские имена, коротко стригутся, стараются говорить басом.
Они даже внешне чем-то походят на мужчин: у них меняется походка, грубеют черты лица.

         -- Вас-то за что посадили, если, конечно, не секрет? – спросил Лёха.
         -- Не секрет, -- ответила Матрона. -- Меня кинул мой бойфренд. Мы взяли кредит в трёх банках для закупки дублёнок,
а вернуть не смогли: наш товар пропал. Он уговорил меня взять вину на себя. Клялся, обещал, что дадут лишь условно,
но обманул.
А потом выяснилось: он же весь товар и украл. Скинул оптом какому-то азеру, а сам с молодой девкой сбежал за границу.
        -- Да, печально, -- посочувствовал Лёха. -– А подруга-то за что? Совсем ещё юная. Наверно стибрила в универсаме шоколадку?
        -- Нет. Я сижу за убийство.
        -- Вот бы никогда не подумал! -- машинально подёрнул плечами Лёха.

        -- У нас на зоне много тех, кто убил своих мужей и сожителей из-за постоянных побоев. Сидят по 104-ой.  Но у меня другой случай. В общем, наши пацаны, с которыми мы с подругой встречались, переспали с какой-то сучкой и заразились от неё сифилисом. А затем и нас заразили.
Мы решили с ней разобраться. Заманили её на заброшенную стройку. Ну и вломили ей п****!..  Били палками, ногами, головой об стенку.
Но она, зараза, каким-то чудом вырвалась и побежала. Было темно, эта сучка не заметила котлован и упала на арматуру.
Суд обвинил нас в умышленном убийстве. Дали максимум -- десятку.
Но отсидела половину. Выпустили по удо.
         -- Да, невесёлые у вас истории, -- вздохнул Лёха.

         -- Признайтесь честно: вы наверняка приняли нас за лесбос? -– спросила Снежинка.
         -- Ну что вы. Я вообще при движении в заднее зеркало не смотрю: привычка. Ещё когда работал на грузовике.
Да и пассажирам это не нравится.
         -- Поверьте, у нас с ней совсем другие отношения. Просто Матрона мне однажды жизнь спасла. Вот мы и подружились.
Расскажу, если вам интересно?
         -- Да, да, конечно, -- ответил Лёха.


         -- Сидели мы с ней как-то в сизо в одной камере, -- начала Снежинка. -- Первое время приходилось спать на полу,
на стареньком матрасе; не хватало мест.
Старшей там была Фаина, она называла себя Фёдором.  В общем, -- кобла, мужик в юбке.

         Фаина имела свой гарем из четырёх девушек. А я тогда влюбилась в одного светловолосого паренька с грустными голубыми глазами, увидела его во время прогулки в тюремном дворике. Ну и начали переписываться. У нас завязался настоящий роман, по переписке. В день до десяти писем. Я была так счастлива, что не чувствовала ног.
 
         -- А у вас там что почта работала? –- спросил Лёха.
         -- Да, -- ответила Снежинка. –- По верёвочке. Называлась она «дорогой» или межкамерной связью, по которой передавались «малявы», то есть, записки. Большинство из них любовные.
Но это не понравилось кобле. Она запретила мне переписываться. А я ей надерзила и продолжала писать.
И тогда кобла решила меня опустить по беспределу.

         Ночью я проснулась от какого-то шороха. Смотрю, пять силуэтов надвигаются на меня из темноты, запомнила лишь белую самодельную верёвку из наволочки. Навалились на меня впятером, связали мне руки, посадили на пол, постригли наголо, начали на меня писать.  А затем отдолбали меня шваброй. После чего отвели мне место под шпонкой у параши.

         -- А почему не пожаловались руководству?
         -- Одна пожаловалась. Вечером вся камера собралась и дала ей пи***.
Потом пришли надзорники и все подтвердили, что она кидалась на них с заточкой. Ещё и срок ей добавили.
         Снежинка глубоко вздохнула и вытерла пот со лба.
         -- Фёдор хотел, чтоб я стала его пятой женой -- очередной ковырялкой. Но я отказалась. А это уже не по понятиям –-
я ведь опущенная. Меня решили показательно наказать: устроив мне тёмную и расцарапать моё лицо так, чтобы у меня на всё жизнь остались шрамы. Изуродовать, одним словом.
   
          -- Я тогда ей ничем не могла помочь, силы были слишком неравны, -- сказала Матрона. –- Но когда я узнала, что с ней собираются сделать, я написала маляву старшему надзирателю. Даже пришлось с ним переспать. И нас со Снежинкой
в последний момент перевели сначала в «тройку», под Кинешмой, а потом сюда под Питер в Саблино.

         Какое-то время все молчали. Было слышно, как капли постукивают по крыше автомобиля, да ветер гудит за окнами.

         -- У вас за воротами детки бегают, –- прервал тишину Лёха. -– Это что, от охранников, что ли? Как в американских фильмах?
         -- Здесь это просто невозможно. Разве что в виде исключения. Женщины-то не против: у беременных много льгот, плюс усиленное питание, но мужики бояться, -- сказала Матрона. -- Специально, когда мимо проходишь, перед ним халатик распахиваешь, словно случайно. А он, подлюга, глазки в землю и будто не замечает,
а у самого такая «слабость в руках» -- того и гляди культяпки отвалятся. Шлангом прикидываются. Пресмыкающие! Трусы!

         Было несколько случаев с вольнонаёмными рабочими и «химиками» в подсобных помещениях.
Но подобное быстро пресекалось. В результате тех рабочих увольняли, а женщин наказывали. Когда шла какая-то стройка, девушкам запрещалось даже близко подходить к рабочим, а тем более в коротких юбках, чтобы таким образом
не провоцировать мужчин.

         «На зоне постоянно находишься в состоянии сексуального напряжения, -- продолжала Матрона. -- Женщины звереют без мужского тепла. Ведь нам просто необходимы любовь, чувства, эмоции. И если их нет в естественном виде, пусть будут хотя бы в извращённом, чем никак».
    
         Но это я про других, а мне самой хоть на стенку лезь. Днём-то ещё не так тяжело, мы на промзоне шили камуфляжные костюмы для военных. Это отвлекает. А вот ночью…
С бабами у меня мало что получается, да и самоудовлетвориться как следует я не могу. Мне хорошо только с мужиком.
         -- Между прочим, если у нас в посылке встречается морковка или огурец, охранники режут их на мелкие кусочки. –- добавила Снежинка.
         -- Это зачем?
         -- Чтобы не использовали для других целей, -- усмехнулась она. -- В одном я с Матроной солидарна: мне тоже
не нравится лесбийская любовь.

         -- Ну а с бытом как? Спецодежду-то выдают?
         -- Зимой дают телогрейки, а из нижнего белья -- одни трусы на целый год.
         -- Не густо. Но кормят-то нормально?
         -- Не знаю почему, но постоянно хочется жрать. Я на эту перловку уже смотреть не могу, -- ответила Снежинка.

         Незаметно за разговорами въехали в Питер. Стемнело. В городе зажглись фонари.

               

         Лёха включил ближний свет. Зазвонил мобильник. Он взял «трубку».
         -- Да-да, скоро закончу, буду где-то через час, -- сказал он и выключил телефон.
         -- Может к нам зайдёте, посидим? -- предложила Матрона. -– Отметим, так сказать, освобождение в мужской компании.
         -- Девчонки, я ж за рулём, мне пить нельзя. Только что моя звонила. Спрашивала, когда буду дома.
У нас сегодня у дочери день рождения.
         -- Жалко, а мы так рассчитывали, -- закачала головой Матрона. –- А может у вас друг какой есть или приятель?
Только чтоб нормальный мужик –- душу отвести.
   
        Ну за этим дело не станет – у таксиста знакомых выше крыши. Он достал записную книжку и наугад открыл её
на букву «Ю». Первым оказалось имя Юхан.
        Ну, конечно, -- это был его постоянный клиент, менеджер по продаже мебели из Финляндии, которого он возил не раз по питерским кабакам. Большой любитель, между прочим, женского пола. Всё просил его познакомить с хорошей русской девушкой, но только не с путаной.
        «Они какие-то все обсосанные, -- с неодобрением говорил иностранец, -- захватанные многими руками, затёртые, склизкие.
А главное, в них нет ничего настоящего. Ни чувств, ни желаний, ни тепла. Ты для них лишь средство для извлечения денег.
Они изображают любовь, но не любят. Даже оргазм и тот симулируют». Он их ещё сравнивал с бумажными цветами
на кладбище.

         Фотография Юхана была в телефоне у Лёхи. Женщинам он сразу понравился. Высокий, светловолосый,
с весёлой приветливой улыбкой.
         «Ну вылитый викинг!» -- одобрительно отозвалась Снежинка. Ну а то, что он большой бабник, нисколько
не подпортило его реноме. Скорее даже наоборот, ещё сильнее распалив их женское воображение.
        Лёха тут же ему позвонил. Юхан, услышав, что сегодня к нему в гости сразу после работы придут две симпатичные танцовщицы из варьете, сразу дал своё согласие. И добавил, что будет ждать с нетерпением. По удачному стечению обстоятельств, Юхан жил совсем недалеко от их жилья, на соседней улице.

        Лёха оставил дамам его телефон, но предупредил, что у его знакомого есть маленькая странность. Он любит ролевые игры. В прятки поиграть или там на лошадке попрыгать. «Ну, в общем, сами понимаете».
        -- Ну это... ничего страшного, -- перимирительно сказала Матрона. –- У каждого мужика есть свой пунктик.
Нам не привыкать.


       
        Юхан снимал большую однокомнатную квартиру в высоком элитном доме на проспекте Просвещения у самого метро.
Это было уютное холостяцкое гнёздышко, обставленное по-европейски. Диван, стенка, угловой шкаф, журнальный столик и пара кресел.
        В самом углу у окна стояла двуспальная кровать с чёрными металлическими спинками. Юхан не любил спать
на диване, предпочитал только кровать. Ковровое покрытие песочного цвета с чёрным орнаментом по краям удачно вписывалось в интерьер.
        Вся обстановка в комнате была выдержана в чёрно-белых тонах, ничего лишнего. Как в гостинице.
   
       Предварительно позвонив, дамы появились у его парадной.
       -- Это кто? – услышали они голос Юхана, когда нажали на кнопочку домофона.
       -- Хей! Это таинственные незнакомки, -- ответила Зина. Она пару раз ездила в Финляндию закупать дублёнки и помнила несколько слов по-фински.
       -- Хей, хей! Открываю, -- ответил Юхан, и после характерного щелчка дверь легко подалась наружу...
      
       Они вошли к нему в квартиру и представились друг другу. Верхнюю одежду сняли в прихожей и явились перед Юханом в элегантном летнем прикиде. На обеих были короткие юбки и полупрозрачные маечки (без бюстгальтеров), а также сексуальные чёрные чулочки и черные туфли на каблуке. Сам Юхан был в красной футболке и белых спортивных шортах.

       Он усадил их на диван, придвинув к ним журнальный столик, затем достал из холодильника и поставил перед ними бутылку коньяка, фрукты и заранее приготовленные сэндвичи. Юхан включил музыку. Они сразу перешли на «ты».
   
       -- Хювяя хуомента, –- сказала Зина.
       -- О! -- удивился Юхан. – Добрый вечер. Я уже три года в Питере, можете говорить со мной по-русски. Я всё понимаю.
       -- Ты из Финляндии? –- спросила Снежана.
       -- Да-да, олен Suomesta -- кивнул головой Юхан.
       -- А мы из России, -- сказала она.
       -- Где, чем занимаетесь? -– спросил Юхан.
       -- Мы работаем в стриптиз баре, танцовщицами, исполняем канкан, -- специально соврала Зина, чтобы Юхан почувствовал себя более раскованным.
       -- Какие горячие девчонки, -- улыбнулся он. -- Наверно у вас там ухажёров немерено.
       -- А вот, не поверишь, никого нет, –- разочарованно сказала Зина. -- В нашей фирме строго-настрого запрещены любые контакты с клиентами. Только узнают -– сразу увольняют.
       Поговорив на общие темы, хозяин квартиры предложил им выпить за знакомство, чтобы немного расслабиться и
не стесняться.


       Он открыл бутылку коньяка, налил всем –- и они осушили рюмки. Юхан рассказал пару смешных историй на таможне.
О том, как он контрабандно вывозил водку и сигареты из Питера. Все весело посмеялись. А затем, налив до краёв рюмки,
он предложил повторить.

       -- А правда, что ты любишь ролевые игры? –- вдруг неожиданно спросила Зина.
Юхан засмущался, стал пожимать плечами, делать какие-то жесты.
       -- Да ты не стесняйся, здесь все свои. Давай поиграем в киску.
       -- Это как? – спросил он.
       -- Ты нам коньячок нальёшь из рюмок в блюдце, а мы будем его лакать, как молочко.
       -- Хорошо. У меня даже маски кошачьи есть.
       Он подошёл к стенке, выдвинул ящик и вынул большую коробку. В ней было всё для сексуальных игр: маски, сбруи, плётки, кнуты и наручники. Галантный финн достал оттуда две кошачьи маски.  Зина и Снежана надели их на себя.
Затем он налил им коньяк в блюдце и они как кошечки, встав на колени, начали лакать…
 
       Потом стали играть в прятки. Причём Юхан всё время ловил только Зину. Ему и в голову не могло прийти,
что Снежана могла забраться на угловой шкаф, где она была в полной недосягаемости.

       После этого стали играть в плохую собачку. В этой игре на мужчину надевают строгий ошейник с поводком.
Дама гордо совершает круг почета по квартире, а он унижено следует за возлюбленной на четвереньках.
       Когда она его бьёт плёткой, он лает.
       -- Рекс, к ноге! – кричит Зина. -– Рекс, фас!
И натравливает Юхана на подругу. Финн так вошёл в роль, что даже слегка покусал Снежану.

       Затем сели на диван передохнуть.
       -- А какая игра в России самая популярная? -- спросил Юхан.
       -- Самая популярная игра в России найти мужнюю заначку, -— ответила Зина.
Всем стало весело. Юхан взял Зинину ножку и, спустив чулок, стал целовать на ней каждый пальчик.
       -- Юхан, ты просто коварный обольститель бедных девушек, -- смущённо опустив глаза, дрожащим голосом вымолвила она. -- Я просто не знаю, где взять силы, чтобы устоять.
       Ни с того ни с сего Снежинка вдруг решила поозорничать. Она взяла из коробки наручники, подошла сзади к Юхану,
завела ему руки за спину и защёлкнула на них стальные браслеты.
       -- Теперь он не опасен для женщин, -- сказала она. Но Юхан с ней не согласился.

       Он по-гусарски, не используя рук, захватил трусики Зины зубами и стащил их с неё. Причём уложился ровно в три секунды. Как и положено настоящему гусару в нумерах с девочками. Зина была в восторге.
       -- Высший класс! Настоящий мужчина! Я просто покорена! -- захлопала она в ладоши и, взяв «ключик», освободила Юхана.

       Он встал и взял под козырёк.
«Ваш покорный раб, мадам! Готов исполнить любой ваш каприз», -- отрапортовал любвеобильный финн.

       -- Я сейчас вспомнила. На полном серьёзе, -- сказала Зина. -- Самая популярная игра в России –- Распятый Прометей.
       -- А я в неё ещё не играл, -- удивился Юхан. – Можно попробовать?
       -- Конечно, Юхан, -- кивнула головой Зина. –- Для тебя я готова на всё! Она потушила яркий свет люстры и включила торшер.

               
        Зина подвела его к кровати. Закрыла ему глаза повязкой, а на рот одела специальный чёрный кожаный намордник
с заклёпками, чтобы не смог ничего сказать. Затем сняла с него футболку и шорты, и положила на спину; потом, взяв наручники, приковала его руки к металлической спинке кровати. После чего она полностью разоблачилась, сняв даже цепочку с крестиком, и оседлав Юхана, поскакала во весь опор.

        Поначалу это было ему приятно. Наконец-то его самые смелые фантазии смогли реализоваться не во сне или туманных грёзах, а на яву. Он торжествовал! Такие горячие девчонки не каждый день попадались в его любовные сети!..
        Но процесс затягивался и Юхан начал уставать. Он чувствовал, как у него немеют ноги...

        Они же с каким-то остервенением, словно обезумившие фурии, словно ненасытные самки, набросились на него.
Когда одна из них откидывалась в изнеможении со стоном, больше похожим на волчий вой, и переводила дыхание,
её место тут же занимала другая.
        Женская эстафета не прерывалась ни на минуту.

        Если вначале у него и были сомнения, то теперь Юхан точно был уверен, что это не путаны.
   
        «Бедные русские женщины! -- думал он, -- как же они изголодались, боже ты мой! Вот что значит не жить регулярной половой жизнью. Правильно кто-то сказал: в СССР секса нет».
        Ему вспомнились русские туристы в гостинице, которые за шведским столом пытались наесться на неделю вперёд.
Да ещё умудрялись набрать пирожки в пакетики, рассовать по карманам и унести в свои номера.
   
        Пошёл, четвёртый, пятый, шестой круг ада!..
«Но ведь когда-то это должно прекратиться», -- успокаивал он себя. Сквозь щель в повязке Юхан видел, как качается потолок, как подпрыгивают звенящие хрустальные фужеры на столике.
        Неожиданно повязка свалилась с его глаз. В этот миг он рассчитывал увидеть усталые, измождённые лица,
как это не раз случалось с его подружками. В такие мгновения он не без гордости ловил их умиротворённые взгляды,
полные нежности и признательности.
 
        Но то, что он увидел, повергло его в шок!
 
        Эти фурии с какой-то неистовой яростью предавались своей оголтелой страсти, в глазах их сверкали молнии,
лица раскраснелись, а волосы в полном беспорядке разметались по плечам.
        Ладно если бы это касалось только старшей, но и младшенькая от неё не отставала. Снежинку было просто не узнать.
От былой скромной девочки не осталось и следа. Казалось, ещё немного и она как снегурочка растает от охватившего её безумия.

        Холодный пот выступил у него на спине. Он вспомнил это знаменитое русское словечко, которое он так долго не мог выговорить: они ещё только «заморили червячка»...
         «И это после напряженной трудового смены в варьете! -- ужаснулся он. -- Откуда только у них силы берутся?».
 
         А тут ещё зачем-то они включили Россини, финал Guglielmo Tell, словно их не устраивал выбранный темп.
Словно они хотели подстегнуть скакуна, поменяв иноходь на галоп.               
         Это был тихий ужас! Этот ритм окончательно добил его. Ему вдруг показалось, что это не женщины, а две голодные волчицы, сгрудившиеся над ним, терзают его плоть. Он потерял сознание...


      
         Ранним утром только что заступившая на дежурство консьержка увидела, как по лестнице спускается человек.
Это был молодой светловолосый мужчина. Но спускался он как-то странно, «на полусогнутых»,
непрерывно держась за стенку, словно боялся упасть. 
         И только тут она обратила внимание на то, что он был в одних трусах и порванной красной футболке.
«Это ж надо так нажраться с утра! -- подумала консьержка. -- Совсем мужик голову потерял».
   
        Впрочем, лицо его показалось ей знакомым.   «Да это же господин Юхан, иностранец! -- вспомнила она. -- 
как же я сразу его не узнала».
        «Лякяри! Лякяри!»*, -- повторял он и, не доходя до помещения консьержки, словно подкошенный, рухнул на красную ковровую дорожку на полу.
        Перепуганная женщина тут же вызвала скорую. Врачи приехали быстро -- не прошло и пяти минут.
Но сделать уже ничего не смогли. Даже дефибриллятор не помог.
        Позже, в свидетельстве о смерти врачи напишут: «смерть наступила в результате острой сердечной недостаточности».


        Снежинка и Матрона очень тяжело переживали эту утрату. Даже расплакались.
С того рокового вечера Юхан стал для них по-настоящему близким человеком.
        -- Нужно было вести себя поскромнее, -- покаялась Снежинка.
        -- Да, мы немного отпустили вожжи, -- согласилась Матрона и виновато опустила голову.
        -- Жалко, такого мужика потеряли!
        -- Что тут говорить, -- смахнув слезу, выдохнула Матрона. -- Просто Юханый бабай!
               
   
      * Доктора! Доктора! фин.
               
 
 2.2018г. СПб               

    На моей авторской страничке можно посмотреть иллюстрации к рассказу