В.В. Зеньковский утверждал, что вся эмпирия психики, подчиненная силе мистического единосущия личности со всем человечеством, дает неразрывное сочетание внутриличностной социальности и социальных сил общества, приводит к осознанию личностью своей индивидуальности.
Философ понимал социализацию как развитие личности, которое внутренне, диалектически связывает ее с социальным целым, раскрывает заложенные в глубине личности основы ее индивидуального своеобразия и внутреннюю сопряженность с социальной жизнью.
В двух этих приведенных выше нестрогих интерпретациях можно понять: а) какие бы определения человека ни предлагались, их использование всегда встречалось с критикой и недоверием; б) найти нужный понятный и простой язык для передачи даже того, что знаешь «твердо» совсем нелегко; в) все что относится к знанию о человеке, разбросано по сотням научных дисциплин, и собрать даже главное в одном пока никому не удается.
Древний человек жил в этом мире, населенном многими враждебными человеку природными силами и опасностями, но при этом его способность к управлению пространства была удивительной. В античности ещё не понимали разницу между человек тогдашним и древним в строении и качествах людей, но зато понимали разницу между индивидуальным и общим хотя и не соотносили с тем что началась другая Эпоха.
Само происхождение термина «антропология», как и многое другое, что имеет отношение к началам науки, относят к Аристотелю. В его классификации должных наук подчеркивается связь между духовностью и человеком.
В 1501 г. (М. Хундт) появилось соотнесение физического строения человека как того предмета, которому должна быть подчинена исследовательская задача антропологии. И понадобилось еще четыре века для того, чтобы «примирить» интерес как физической природе человека, так и к его духовным исканиям, объединить естественнонаучные и гуманитарные интересы, и более того включить в орбиту человека все сущее, как завещал это И. Кант.
Реальный мир для человека включает и чувственное восприятие, и психологическое состояние, и символическое поле культуры, но человека «наполняет» душа. Доказательством может быть любое пояснение и раскрытие переживаний совести, добродетели, блага, любви.
Но почему так важна для человека духовность – это один из фундаментальных вопросов философии, поскольку именно оно, в его внутреннем, сокровенном, сокрытом раскрывает ценности и достоинства внешнего, явного, вещественного, раскрывая дополнительно, и по-иному все формы социального и культурного, не сводимого их к «видимому».
Духовное раскрывает, дает ориентиры для следования персональному жизненному пути каждому из нас, как бы «освещая» жизненный путь человека, и именно для этого пути оказывается невозможным «повесить» для освещения чужие лампочки, зажигаемые чужим опытом и знаниями. Потеря духовности означает чаще всего и потерю смысла жизни, и именно эти опасности потери фундаментальных оснований человеческой жизни занимают философию.
Независимость человека стала подниматься в духовном смысле его призвали не изменять мир изменять себя так чтобы не обращать на этот мир того внимания который приносит страдания. Античные представления о человеке тем, что законы космоса вечны, неумолимы, их нельзя отвергнуть. человеку античности в представлениях имеет свободу выбора, но только между двумя путями правильным и неправильным.
Поступить неправильно это значит его прийти законам космоса, которые охраняют и моральные нормы передают мифы если так поступит человек почувствовать на себе негативные последствия.
Бесконечно можно отмечать, что дух, духовность… составляют высшие, предельные состояния сознания, обеспечивают трансцендентные состояния с их выходом за границы обыденного. Философы представляют, что дух, духовность, душа и душевность являют собой субстанциональную основу бытия сущего, и понять и принять эти основания невозможно посредством аналитического расчленения и через попытки доказательности и воспроизводимости опыта одного человека другим.
Парадокс заключается в том, что понять и принять подлинную духовность в ее абсолютных, универсальных и предельных основаниях, а еще более во множестве их производных эмпирических и функциональных представлениях бывает просто сделать самому человеку, в достижении особой настроенности, но исключительно сложно передать другому.
Человек, стремясь к свободе», приоткрывает самые дальние пределы близости к дальним «вершинам» своей деятельности. Сама идея свободы не связана со статичным, социологическим, или экзистенциональным наблюдением.
Дальние «вершины» свободы характеризуются активной метафизикой, активным метафизическим духом. Мы можем убедить себя, а некоторые способны и убедиться в том, что душа сопровождает человека во всех мгновениях его земной жизни, сохраняя многое из того, что неведомо самому человеку, и делясь этим знанием при условии нашего совершенствования.
Но наука о человеке появилась поздно: Л.Е. Моторина замечает, что философская антропология как самостоятельная область знания возникает в контексте общего поворота философии конца XIX – начала XX века, в условиях только западноевропейского «бунта» философов против Гегеля.
И.А. Ильин, действительно, до сих пор является одним из самых проницательных русских философов, который в середине XX века ответил на многие вопросы, стоящие сегодня перед нашей нынешней российской властью, обществом и отдельно взятым человеком. Мыслитель, интерпретирующий философию как форму культурного творчества и самосознание культуры, выделяет в культурном процессе эпохи «упрощения», обнаруживающие упадок, смешение стилей мышления.
В историко-философском процессе как целостной, противоречивой системе знаний, выделяются эпохи. Это первобытная простота («начальные» системы Милетской школы). Ее сменяет эпоха цветущей сложности мысли (Пифагор, Сократ, Платон, Эпикур, стоики, Декарт, Спиноза, Лейбниц, Кант, Фихте, Шеллинг, Гегель). В Х1Х веке, после революции 1848 г., чертой стиля культурных процессов становится отсутствие конкретного и субъективного духа, любви, чувства.
В третью эпоху в философском сознании проявляется тенденция «вторичного упрощения», происходит переход в новое качество (эклектика, безличное смешение идей и теорий). Затем распространяется «феноменологический реализм». Реализм характеризуется простотой. Он не система, а метод. Материализм интерпретируется как система, доступная пониманию.
Утверждается, что в мире нет ничего, кроме осязаемого вещества, и не существует ни Бога, ни духа, ни бессмертия души.
Идея свободы есть некая «энергия» творческих поисков человека. Она, с одной стороны, обращена к изначальному бытию и в то же время проявляется в конце действий человека, устремленных к нашему земному и «всечеловеческому», уютному началу (Пушкарева М.А.).
Этот взгляд на вещи связан с достаточно широким, по своему мировоззренческому контексту, стремлением открыть ближайшее, общечеловеческое в жизни самого социума. Этот «дух» сопряжен с вызовом «тайны» бытия. Но свобода, достигшая этой «тайны», лишь увеличивает духовный свет, который оказывается обращенным к человеку.
Будет неверным поставить знак равенства между духовностью и свойством сознания, невозможно провести сопоставление мышления и духовных переживаний, при том, что абстракция, образы и идеалы присущи как сознательному, так и бессознательному. В определении стихийного начала Э.В. Ильенковым идеальное просматривается как «субъективный образ объективной реальности, т.е. отражение внешнего мира в формах деятельности человека, в формах его сознания и воли» (С. 14).
Иной представление может быть о духовном через постижении информационного (Дубровский Д.И.) и психоэнергетического (Захаревич А.С.), но еще от канта идет, что человек как представитель единственного рода способен действовать из внутренней целесообразности, но не через инстинкты и рефлексы, хотя присутствующие и воздействующие на всю жизнедеятельность человека.
Особое отношение следует уделить вопросам человеческого (антропологического) кодирования, и отслеживания такого рода следствий. Возьмем к примеру, лишь «космическое учение» родом из России. Известно о том, что учение Н.Ф. Фёдорова (1828-1903) входит в основной фонд и код Культуры. Сущностное выражение учения - идея очеловечения (обживания) Космоса, очеловечения человека: «пока человек человеку - не человек, а зверь».
Космопланетарное мировоззрение Фёдорова идею конкретизирует в системе образования по взаимоотношениям культур «Запад-Россия-Восток», как выбор пути развития России. «Мы чуждые Востоку, не свои и Западу».
Сравнительный анализ персоналистических концепций русских мыслителей предполагает также широкий историко-философский контекст. Но то, что было ими написано о «рабстве и свободе человека» в условиях современной цивилизации, и в настоящее время представляет не только историко-философский интерес.
Каким образом можно маркировать философскую смену идей о человеке, наполняющую содержанием антропологическую онтологию? Что может быть обозначено, выделено как маркеры, показывающие не только смену представлений о человеке, но еще и обнажающие верхушки айсберга, происходящих великих перемен в постижении базовой функции человека?
Не вызывает сомнений, например, интеллектуальная и, в существенной мере, прогностическая ценность бердяевской апологии экзистенциального опыта личности, творчески противостоящей все новым и новым формам «объективации», угрожающей самим основам человеческой идентичности как разумного и свободного существа. Или интересна загадка, почему Аристотель не признавал особого мира идей и считал материальный мир единственным осуществление отдельных предметов первичным. вещи создаются из соединений из двух первоначал материи и формы.
А. Ф. Лосев, исходя из особенностей детской разновозрастной психологии, пытается конструировать область религиозного знания и опыта, наиболее соответствующую каждому возрасту. Он отмечает таинственную предназначенность детского и юношеского возраста для религиозного роста, основанную на интимном общении психологии ребенка с глубинными основами религиозного сознания.
Ребенок не умом улавливает детали и логику богослужения, а интуитивно понимает все истинно религиозное. Философ ведет речь о первых шагах философской пропедевтики религиозного образования и воспитания, призванной формировать позитивно-историческое и критически-философское мышление, в рамках которого осуществится психологическая закономерность религиозного процесса: от веры в знании (религиозной природы основного критерия истины), через веру в воле (основание свободы и нравственного закона, волевую природу веры), к вере в жизни чувства (Воропаева Е.В.).
Что ж в познании человеческом - сам человек не является исключением из правила ограниченной познаваемости, при том, что можно передать даже известное не всем, не каждый готов взять и освободить себя от много своего, чтобы включить немногое, но вечное.
Так осмысляется античное фундаментальное прозрение того, что человек по сути своей ограничен, традиция передавала и обозначала первую философскую шифровку, философами стал проявляться имманентный антропологический код человека, лишь той ограниченной малой его частью является геном, который оказывается почти без ограничений выраженным сейчас на минувшем рубеже перехода от персонального Универсума к социуму.