Газета «Кубанский край» от 12 октября 1913 г. писала: «В Екатеринодар прилетел военный лётчик киевской авиароты В.М. Ткачёв, подъесаул 5-й Кубанской казачьей батареи (служил, до перевода в авиацию - прим. авт.). Он совершил перелёт большой дальности - из Киева в Одессу, через Керчь на Тамань и в Екатеринодар. Киевским Обществом воздухоплавания В. Ткачёв был удостоен золотого жетона с надписью: «За выдающийся полёт 1913 г.». Пока аэроплан готовился к полётам, Ткачёв ежедневно выступал с лекциями перед всеми желающими. Затем три дня подряд, по вечерам он демонстрировал в небе над городом воздушные полёты на аэроплане «Ньюпор». За праздничным ужином, героя чествовали с сердечной теплотой сам Наказной атаман М.П. Бабыч, члены его семьи и начштаба ККВ ген. Ляхов. В общем, слава и почёт в краю родном. Военнослужащие гарнизона, учащаяся молодежь и просто горожане были буквально покорены лётным мастерством земляка-пилота. Многие из них закрывали свои лавки, служащие отпрашивались с работы и т. п. Когда ещё такое увидишь! «А дитям яка радость!» Вот как описывает всё в книге «Крылья России», знаменитый лётчик, первый Георгиевский кавалер в русской авиации, - «Перетянув благополучно на высоте 1500 м Керченский пролив, я опустился в Тамани как раз у подножья памятника в честь запорожцев, высадившихся здесь в 1792 г. при их переселении из устья Днестра на Кубань» (50). 11 октября 1913 г. аэроплан Ткачёва окружила любопытная толпа, впервые видевшая крылатую машину и даже появился представитель власти - станичный атаман.
В Тамани мотористов и солдат с бензином, которые должны были прибыть из Керчи, не оказалось и Вячеславу Ткачёву пришлось просить выставить охрану у аэроплана, а самому отправиться на пароходе, на поиски. В Керчи через коменданта мотористы были найдены, приобретён бензин и касторка. Всё это солдаты доставили на специально выделенный начальником порта пароход, который отшвартовался и взял курс на Тамань. В связи с тем, что стемнело быстро, а световые буйки уже были сняты перед окончанием осенней ночной навигации судно реально могло сесть на мель, поэтому вынужденно было вернуться в керченский порт. Только следующим ранним утром обслуживающая команда оказалась в Тамани. 12 октября в 09 35 лётчик Ткачёв вылетел из Тамани. Преодолев расстояние в 190 км за 1 час 25 мин. совершил посадку на пустыре, возле бегового поля, между рощей и Черноморским вокзалом г. Екатеринодара. Вячеслава Матвеевича встретил адъютант Войскового штаба подъесаул Зубков и сопроводил к ген. Ляхову. Таманский п-ов богат древними историческими памятниками. Во второй половине I-го тысячелетия до н.э, здесь жили греки, меоты, сарматы и многие другие племена. Все эти народы в V в. до н.э. входили в состав обширного Боспорского царства, столицей которого был г. Пантикапей (Керчь). Здесь в результате смешения двух культур, греческой и варварской, создались особые оригинальные формы местного жизненного уклада. Многочисленные археологические находки на черноморских берегах позволили хорошо представить себе быт и нравы людей, населявших эти места.
Большая ценность некоторых находок - ювелирных изделий из драгоценных металлов и камней, художественной посуды, статуэток, различных украшений - привлекла внимание так называемых «счастливчиков». В XIX в. па юге России кладоискательство стало настоящим промыслом, который карался по закону, но борьба с «копателями» велась на удивление вяло, и только после 1917 г. это преступное занятие было ликвидировано. Последний Наказной Атаман ККВ - ген. М. Бабыч руководил Кубанской обл. в тяжёлые годы и его волновали не только военные заботы. Он считал важным гос. делом приумножение культурных ценностей, собирание народных песен, охрану уникальных исторических памятников и т.д. В этом весьма важном и благородном деле атамана ККВ деятельно поддерживал войсковой старшина Иван Ефимович Гладкий, последний заведующий Кубанского войскового музея (с 12 янв. по март 1920 г.). Это он обострил и поднял вопрос о сохранении исторических памятников в Кубанской обл. на высокий гос. уровень. Были приняты циркуляры, предусматривающие наказание за самовольные раскопки, кладоискательство и торговлю старинными предметами: денежное, дисциплинарное, лишение казачьего звания и даже высылка за пределы области. Иван Гладкий (1862-1930) издавал специальные брошюры о необходимости сохранения памятников старины и отдельной книгой приказы и распоряжения Наказного атамана на эту тему. В одном из своих последних приказов № 524 от 21 июля 1916 г., радетель отчего края Бабыч, узнав о кладоискательстве, процветающем на Тамани, в Таманском и Майкопском отделах ККВ, упоминая своё прошлое циркулярное распоряжение писал: «За бездеятельность или нерадивое отношение к делу охраны памятников старины я буду подвергать станичных атаманов строгой ответственности, а непосредственных виновников - строгому дисциплинарному взысканию» (51).
И всё это ради того, чтобы сберечь древние курганы от грабителей и сохранить достопримечательности Отечества от расхищения. Атамана особенно возмутил факт ограбления могильника на Лысой (Каменной) горе, из которого были похищены и затем проданы на сторону ценнейшие предметы античной культуры. Он указывал, чтобы эти деньги были взысканы с кладоискателей и употреблены для сооружения навеса над историческим мраморным саркофагом, а оставшиеся средства «пожертвовать на сирот воинов или на Красный Крест». Таманский саркофаг, один из самых знаменитых памятников античной культуры IV–III в. до н.э., был случайно обнаружен в апреле-июне 1916 г. детьми одного из казаков. Они пасли козу по молодой и сочной траве и вдруг заметили, что она заскочила в одну из норок на большой горе. Заглянув туда, дети увидели белый закрытый сундук. Как они потом рассказали, по краям большого красивого ящика стояли куклы. Куклы они вытащили, а сундук оставили. Узнав об этом, казаки раскопали это место, и нашли там уникальный мраморный саркофаг с погребением и соответствующим инвентарём. К сожалению, всё, что было внутри, они успели разграбить до того, как появились археологи. Вначале необычный гроб осматривал внештатный сотрудник Кубанского войскового музея В.В. Соколов. Затем захоронение обследовала группа учёных, под руководством директора Керченского музея В.В. Шкорпела, которая обнаружила массу интересных находок. Они отметили, что такого редчайшего экспоната античного искусства на территории России пока ещё никто не находил.
Как уже отмечалось, 2,5 тыс. лет назад на месте станицы Тамань находилась древняя греческая колония Гермонасса, основанная в VI в. до н.э. В городе было много нарядных зданий и храмов. Их стены были облицованы мрамором или покрыты разного цвета штукатуркой, мраморные колоны украшали фасад, красные черепичные крыши эффектно выделялись на ярко-синем небе. На городских площадях стояли статуи из бронзы или мрамора и каменные плиты с вырезанными на них различными законами и гос. постановлениями. Узкие улицы вели в порт, куда приходили корабли с товарами из разных стран. Рядом с кварталами богачей лепились маленькие глинобитные домики - жилища бедноты, мастерские ремесленников. За высокими стенами города живых, располагался некрополь - город мертвых. Здесь возвышались большие курганы над богатыми усыпальницами рабовладельческой знати, стояли каменные плиты на могилах простых смертных. Эти-то курганы и служили приманкой для кладоискателей. Под предлогом выборки строительного камня «счастливчики» перерыли в окрестностях Тамани массу курганов. Зимой 1916-1917 гг. саркофаг извлекли из насыпи и с большим трудом доставили в ст-цу Тамань. Крышку перевезли на арбе, а ящик оказался настолько тяжёлым, что его едва дотащили 18 пар лошадей, впряженных в сани. Деревянные полозья саней поминутно загорались от трения по каменному шоссе, и всю дорогу пришлось поливать водой (свидетелем этого всего был отец автора данного материала, которому было тогда 11,5 лет).
Саркофаг застрял в Тамани «ввиду невозможности по переживаемым нашим Отечеством обстоятельствам перевести его в Петроград», так объяснялось в отчёте Археологической комиссии. Своей архитектурной храмовой формой он напоминал саркофаг Александра Македонского. Таманский памятник состоит из двух больших блоков розового мрамора и воспроизводит формы как бы миниатюрного храма, отличающегося изяществом и простотой. Крышка саркофага в виде двускатной крыши и фронтона храма, украшена по углам высокими завитками – акротернями. Некоторые его детали были раскрашены в густой розовый цвет, а розетки в них позолочены. Цоколь, на котором возвышался ящик саркофага, также был украшен рельефным орнаментом тонкой работы. В центре фронтонов крыши вырезаны изящные рельефные розетки. Такие же розетки, но большего размера, помещены в неглубоких нишах по четырем сторонам ящика. Саркофаг сделан из цельной огромной мраморной глыбы - монолита, добытый в горах Малой Азии. Каменная резьба саркофага очень проста и лаконична - под резцом искусного мастера пятитонная мраморная глыба приобрела совершенные пропорции: длина 2,5 м., ширина почти 2 м. Но, когда смотришь на это произведение древнегреческой культуры, не замечаешь тяжести. Оно оставляет впечатление монументальности, изящества и простоты. Стиль некоторых деталей саркофага позволяет предположить, что он был изготовлен в одном из центров Малой Азии, скорее всего в Ликии, в начале III в. до н.э.
Продолжение следует в части 53 http://proza.ru/2019/09/16/732