Алексей Петрович Фофанов, юноша 57-ми лет, как он любил себя называть, встал в этот день рано. Что-то подбросило его с постели, какое-то смутное беспокойство. «Сегодня я, наверное, напишу рассказ, хороший, яркий рассказ, - подумал он . Это беспокойство, эта неясная тревога- это неспроста. Не иначе, как вдохновение. Быть рассказу, быть!» А надобно вам сказать, что в прошлом году, накопив с немалым трудом денег, Алексей Петрович напечатал за свой счет книжку плохих стихов и с тех пор почитал себя писателем. Жена его, Марина Владимировна, женщина весомых достоинств, живо поддерживала его начинания. Но, вот какая штука, с тех пор, как вышла эта книжка, Алексей Петрович больше ничего не написал.
- Матерьялу, матерьялу мне не хватает ! – иногда восклицал он, в ажитации бродя из угла в угол по квартире к неудовольствию Марины Владимировны.
Теперь они жили на даче, в Эстонии. От этой поездки Алексей Петрович ожидал многого, готовился к ней долго и вот оно, наконец, свершилось.
- Я буду здесь на свободе, на природе, никто не отвлечет меня своими низкими глупостями, никто не потревожит, то-то я развернусь, – расправив плечи и вдыхая свежий дачный воздух, думал Алексей Петрович. Однако дни проходили за днями, а заботливо приготовленная заранее пачка белой бумаги для будущих шедевров так и оставалась белой. Уже и супруга стала замечать неладное.
- Что-то ты все ноешь да пыхтишь, - говаривала она - Сел бы, написал чего-нибудь. Только и знаешь, что ныть да пыхтеть.
И вот, это утро. Он определенно чувствовал в себе силы к чему-то необыкновенному.
-Однако, чего же мне не хватает? – думал Алексей Петрович, по заведенному уже обыкновению бродя из угла в угол - Нет, определенно, чего-то не хватает. Съем- ка я, пожалуй, шоколадку. Там, в буфете, я помню, лежали у нас. Очень, говорят, сладкое для мозгов полезно.
Накануне, в большом гипермаркете, купили они его любимый шоколад, с клубникой, со сливами, с орехом, целых десять плиток, про запас, чтобы шире была поступь нарождающегося гения, чтобы слаще было его вхождение в литературу, семимильными шагами, с куском любимого шоколада за щекой. Алексей Петрович, предвкушая удовольствие, подошел к буфету. Заглянул в него. Но в буфете ничего не было. Он заглянул за чашки, за блюдца, выдвинул даже нижний ящик с плотницкими инструментами – нету ничего.
- Марина! – крикнул Алексей Петрович – Марина, ты зачем спрятала шоколадки?
На крик его вышла из спальни не окончательно пробудившаяся еще Марина Владимировна.
- От тебя не спрячешь, так ты враз все и слопаешь,- сказала она довольно миролюбиво.
- Ты, низкая женщина! Что ты можешь понимать? – разозлился Алексей Петрович – У меня, может быть, порыв, ты просто не понимаешь, мне надо. Пожалуйста, изволь и дай мне немедленно, а то я не знаю, что с тобой сделаю!
- На, подавись, обжора, - огрызнулась Марина Владимировна, бросая на стол откуда ни возьмись появившуюся шоколадку, и ушла в спальню.
Алексей Петрович сел, развернул обертку и сунул за щеку изрядный кусок.
- Вот теперь, наконец, мне никто не помешает, - говорил он себе ободряюще -
Это будет рассказ во вкусе Чехова. А, может, чего уж мелочиться, замахнуться на этакий эпический труд, вроде Шах -наме великого Фирдоуси.
- Так о чем же написать? – мысли крутились в его голове одна другой соблазнительнее, но понемногу они утихали, пока не утихли совсем. Алексей Петрович посидел еще за столом, глядя зачем-то в потолок, но потом встал и, вздохнув, пошел обратно в спальню. –А рассказ напишу завтра, - засыпая, подумал он.