1. И желательно в Крыму!

Алла Каледина
Дождались! Вернулись наши крымчане! Как не поделиться с читателем радостью!

Я, грешница, была против. Разве не рискованно: на легковушке в такую даль? «Несет лиса за темные леса!» Все равно что за границу, кто бы что ни говорил. Народ там всякий, неизвестно, чего и ждать. Ладно бы, вдвоем. А то с девчонками да ещё с маленьким: Глебушке четвёртый год. Как будто оставить не с кем. И мне не привыкать, и другая есть бабушка.

Артемка пошёл на принцип: «Все – так все!»

Я снохе говорю: «Катька, на тебя вся моя надежда. Ты с двадцатью пятью в школе справляешься. За четырьмя как-нибудь углядишь».
Екатерина Геннадьевна никому не даст спуску.

Перекрестила я их всех, молитвы о путешествующих прочитала. Жду. На «проводе» Тамбов, Воронеж.

Анюта ко мне пристала: «Бабушка, какие у дяди Артема цифры?» В цифрах уже разобралась! «Я, – говорит, – буду звонить».
 
Придумала! Объясняю ей: нельзя отвлекать водителя.
«А он с тетей Катей».

У них по очереди: то он за рулем, то Катька. Двое суток ехали. Мы тут с Анютой фантазируем, мечтаем: как мы ночью с дедушкой. А у них было дело – ночевали на берегу. Решили никуда не соваться. И детям веселее. Для этого случая все есть. Ночью неподалеку собаки выли. Собаки – неинтересно. Девчонки волков придумали. Жалко, мол, что они боятся, а не то…
Целое пособие по борьбе с волками – для младшего братишки, чтобы не пугался.
Под «волчий» вой хорошо выспались.

Глебушка был молодцом: сверх меры не капризничал. И девочки не подвели, всю дорогу его то развлекали, то воспитывали. Аллочка больше всего – лучше любой няньки.

С Василисы премудрой меньше спроса. Рассказывает мне: где-то за Рязанью искупалась в каком-то озере без разрешения. Я смеюсь: «Порку не получила?» Мать отвечает за нее: «Надо было всыпать». Ей разрешили умыться: измазалась, понятное дело, нарочно. А она и дорвалась. Сестра ее пропесочила как следует. «Только попробуй у меня еще!»

До самого конца была Василисой прекрасной.

Все это они расскажут дома: о волках и об озере. Первым делом, как приехали, на речку: папа им разрешил. Температуру воды проверили. С речки сразу в баню. Мы, как и обещали, к приезду им приготовили. Сперва Артем с Катькой помылись, потом я девчонок попарила. Я их, они Анюту. Смех, визг! «Вся соль из вас
выпарится!»

Настоящей соли они и не видели. Это мы в 1986 году на поезде ехали через Сиваш. Он летом пересыхает, да не совсем. Кажется, что поезд по воде идет. Детишкам – лишняя радость: с нами много их ехало. Артем тогда рот разинул: «Ой, мама, снег!» А это соль лежит сугробами, как весенний снег.

Теперь ни Сиваша, ни Перекопа: надо ехать в объезд, через Краснодарье, Тамань.

Ничего! Крымский мост тоже чего-то стоит. Как подъехали, Глеб сразу: «Это Дон?» Уж больно ему полюбился: в Ростове-на-Дону как будто море. Девчонки ему объясняют: через море едем. Ну, и начали ещё из географии. Парень сделал вывод: «Это он впадает». Слово ему понравилось. А потом больной вопрос: «Пойдем купаться?»

Ради этого и приехали. Сразу, как только пристали к берегу, открылся купальный сезон.

Глеб хвалится по мобильнику: «Я в море плаваю».
«Один?» – спрашиваю.

«Один». Такой счастливый! Спасательный круг у них был, с ним побултыхался. Девочки сфоткали, как они говорят: и его, и друг дружку.

Наш мореплаватель сделал открытие: «Медуза горячая!» Его предупреждали, чтобы в руки не брал. Да как можно не взять, не потрогать?

Василиска первая, как всегда: глубину измерила, воду проверила, с медузами познакомилась. В Египте были – больно уж их боялись. Говорили, кому-то было плохо, ожог. Во Вьетнаме еще хуже, брат рассказывал. Медуза-крестовичок, смерть плавучая!

У нас таких нет. Василиса их потрогала и тоже открыла: «Медузы наши, русские».

Глебушка ей в ответ: «А почему по-русски не говорят?»
Не соскучишься!

Русские или нерусские, а я им советовала быть с ними поосторожней. При нас, когда мы были с Артемкой, один нырнул и «поцеловался». Лицо обожгло, как крапивой. Нам сказали: они ближе к осени жгучие.

Еще одно открытие: в Черном море акулы. «Акула катран!» Нас стращают, а нам не страшно. Аллочка с Василиской смеются: «Она сама людей боится». Как будто это они ее напугали. Ну, девчонки! Мы с Анютой тоже не лыком шиты: я ей много чего рассказывала.

Папа Артем услыхал, подключился: «В море катран, а у нас Катрин». И на Катьку смотрит.

Одно слово – дети!