Я не знаю, как вы это сделаете, но сделать вы должны. Хотя, конечно, будет нелегко. Возможно, придется опять учреждать под началом представителей известной национальности совдеповские продовольственные базы. Надо будет вводить советские ГОСТы и нещадно поражать в правах частные лавочки, заменивших мясо на сою и сливочное на пальмовое. И попутно изымать у плантаторов земельные паи бывших колхозников, создавая государственные и псевдо коллективные сельхоз предприятия. Разумеется, импорт продовольствия придется ограничить до, как говорят, статистической погрешности, чтобы только не оставить без элитного корма спецраспределители. Да-с-с. Не помешало бы периодически чего-то из продовольствия в произвольном порядке куда-то вовремя не завозить. Просто проверяя реакцию и нарабатывая навыки борьбы с трудностями. Кажется, этого вполне достаточно.
Тогда нам точно будет не до митингов, потому что у большинства российских семей возникнут более насущные потребности. Особенно в конце года. И глава семейства, и его спутница жизни, и даже их подросшая ребятня, начиная с сентября месяца, все чаще будут задумываться над перспективой достойного проведения одного ритуального и очень значимого мероприятия. И если сентябрь останется в их памяти периодом розовых мечт, то уже в октябре первичная ячейка общества начнет предвкушать – правда, несколько преждевременно – конкретный расклад продуктовых ингредиентов. Вслух кем-либо высказанное предвкушение будет рождать высокоинтеллектуальные споры об уместности появления того или иного изделия на праздничном столе, об объеме, ассортименте и качестве напитков и о том, что считать едой, а что закусью. Ноябрь станет месяцем интенсивного наведения справок и реанимацией былых и наработкой новых околопродуктовых связей и просто шапочных знакомств. Втайне друг от друга каждым членом семейства будет составлено свое собственное меню, хотя, конечно, только хозяйке дома предстоит принять по нему окончательное решение.
Излишне говорить, что эти три месяца будут временем строгой экономии и отказа себе в самом необходимом, поскольку сделать праздник из ничего – это вам не шуточки. Но «прелести» экономии не идут ни в какое сравнение с возможностью испытать сильные и неоднозначные чувства. Например, радость обретения по сложной цепочке взаимосвязей батона какой-то особенной колбасы, или взлет энтузиазма от случайно перехваченной у знакомых на соседнем производстве коробки конфет или душевный восторг после принятия в дар от соседей редкой деликатесной мясной консервы. В свою очередь, поднимая самооценку, можно поделиться с соседями излишками своей добычи.
Ноябрь пролетит незаметно, и вот уже декабрь, то еле плетется, то несется вскачь, приближая день мероприятия. Дни неудач, когда не сработала былая связь по экзотическим фруктам, сменяются громоподобным пением фанфар в честь отца семейства, когда он, придя с работы, загадочно-победно улыбаясь, достает из кармана две баночки натуральных рижских шпрот. После того как улягутся страсти, баночки во избежание соблазна немедленно убираются подальше от голодных глаз, а детишки, похлебав жиденького супчика, уходят в свою комнату доделывать уроки. Потом мужчина еще долго в деталях и лицах будет повествовать благоверной о том, как шел по улице, и как его будто кто-то толкнул и он перешел на другую сторону, по которой ходил очень редко, как по какому-то наитию зашел в магазин, в котором никогда ничего хорошего не было, и как ему повезло, что он зашел не раньше и не позже, когда бы очередь толклась уже в дверях магазина, а именно в ту минуту, когда товар только что «выбросили» на прилавок. Далее, гордясь собой, он поведает, как твердо и решительно отбросил поползновения двух нахальных кумушек оттеснить его от пункта раздачи, а благоверная, еле слышно прошептав в отношении кумушек «своло…», вслух ему скажет: «Видишь? Все-таки бог есть».
Да, по мере приближения заветного часа «выброски» будут происходить все чаще – так заведующие продбаз и магазинов будут спихивать залежалый товар, а более-менее свободные от трудовых обязанностей члены семьи будут метаться по городу, проверяя все мало-мальски правдоподобные слухи. Как никогда в это время нужно иметь крепкие нервы и не поддаваться искушению.
Наконец, в последнюю неделю на производстве будут выданы продуктовые наборы и детские подарки, и настанет время окончательной правки меню. Ощущение пустоты от осознания того, что сделано все, что в человеческих силах, и неотложных дел практически уже никаких не осталось, со временем притупится предпраздничной горячкой.
Главное в празднике что? Правильно, мясо. Больше мяса нужно для того, чтобы больше выпить и больше съесть. После годичного поста не вредно его будет съесть и килограмм и даже поболе. За один присест. Конечно, не забывая о неизменном салате, об огурчиках и о тех самых шпротах. Но главное мясо. Потому что Новый Год – это праздник обжорства. Это как раз тот самый день (вернее два или три дня) который бывает раз в году. Мы долго этого хотели, и сегодня нам можно.
Но мы не забываем о том, что мы человеки. 31-го (а не 30-го, как сейчас) слегка поддатый, но серьезно мотивированный глава семейства ближе к вечеру появляется на пороге дома и целует в щечку сосредоточенное на какой-то мысли личико своей половины. Затем по мере сил и умения помогает то ей в хозяйственных вопросах и даже в приготовлении какого-то блюда, то деткам в окончательном украшении елки. Затем, если никакие гости не ожидаются (а они не должны ожидаться, поскольку праздник-то семейный), легкий перекус во время просмотра любимой кинокомедии. Затем плотное, но аккуратное и пристойное употребление напитков и яств. Время шуток и розыгрышей с участием детворы. Затем заметное нетерпение во время «Поздравления», несколько минут положительного душевного настроя, ожидание боя курантов и подъем бокалов с шампанским. Затем под «голубой огонек» стол постепенно очищается от закусок и бутылок, хотя в загашнике остается еще немало всякого жидкого и вкусного. Дети, слегка ошалевшие от обилия проглоченного мясного и сладкого, спроважены в спальню, и усталая хозяйка, сидя на диване на пару со своей сильной половиной и под его сильной рукой, умиротворенно внимает целомудренным шуточкам с экрана. И он, и она помнят, что у них в запасе еще день на опохмелку и на дожор и день на отсып и на отдых. То есть еще два дня неподдельного счастья. И в этот час она опять, наверное, думает: «А бог все-таки есть».
Но мы же такого не хотим допустить, правда? Мы так старались и столько претерпели, чтобы пришло это чертово изобилие. Мы не знаем и не хотим знать что такое – гоняться за дефицитом и давиться в очередях без уверенности, что товара на тебя хватит. Но и «как сейчас» нам тоже не особо нравится.
Сейчас, по причине того, что делать абсолютно нечего, возлияния могут начаться как раз 30-го, плавно перетекая в 31-е. В середине дня, во время просветления начать вспоминать: состоялась ли встреча Нового Года или еще только предстоит? За три часа до курантов, сгонять в магазин, затариться нарезкой и еще какой-либо, попавшей под руки снедью, а дома в пять минут раскидать все по тарелкам и зарыться в телефоне. От перманентного прикладывания к рюмочке в течение последних нескольких дней на спиртное уже не тянет, как и на закусь. За несколько минут до события оторваться от телефона и открыть шампусик. Поднять бокалы, выпить, зевнуть. Поковыряться в тарелке. Покоситься на экран и врезать по кнопке. Вспомнить, что впереди еще 7 дней этой пытки. Отрубить телефон. Уснуть.
Не знаю как, но верните нам Праздник.