Очередь за молоком была длинной и хмурой. Да и какое веселье, когда на улице зима. -25С. И 4:00 утра. Ледяной утренний ветер, пробирает до самого нутра. Очередь-организм живой, подвижный и многословный. Но не сейчас. Обдавая клубами пара затылок впереди стоящего, люди молча переминаются с ноги на ногу. И лишь иногда, нарушая тишину, поскрипывают ручки пустых бидонов. Бочку с молоком привезут только в 5:00. Ещё целый час. Час, который будет длиться целую вечность. Те, кто стоит первыми в очереди, пришли на "пятак", так называется место перед домом, первый этаж которого занимают разные магазины и жилконтора, около 2:00 часов утра. Я стою десятым. Пять минут назад я сменил своего тестя. Он пришёл на "пятак" в 2:20. Завтра, вернее уже сегодня утром ему на работу. От нашего дома до "пятака", минут двадцать ходьбы. Когда идёшь - тепло. И первые минут пятнадцать терпеть можно. А через полчаса от холода не спасают даже турецкие полусапожки на натуральном меху. А вот китайский пуховик, ничего, греет. Правда, надо учесть н-ое количество свитеров под ним. Из-под вязаной шапочки торчит только нос. Ноздри слипаются от мороза. Молоко нужно моему сыну. Ему нет ещё и года. Год ему будет в марте. А сейчас только начало января. Может всё-таки потеплеет? Когда нибудь. Двадцать пять минут осталось. А если бочку привезут позже, а не ровно в пять? Да нет. Обычно дядя Серёжа, это кто продаёт молоко, никогда не задерживается. И немудрено. Это его заработок. Перестройка перевернула вверх дном огромный корабль, под названием - СССР. Теперь все предприниматели. Вот и дядя Серёжа дремать не стал. За гроши купил молочную бочку. На молокозаводе покупает молоко по оптовой цене, а продает по какой захочет. В пределах разумного конечно. В магазинах всё равно шаром покати. Так что теперь мы и наши дети, зависим от дяди Серёжи. Но бочка не безразмерная. Чтобы тебе хватило молока, приходится занимать очередь чуть свет. Летом ничего, тепло. Но сейчас начало января. На улице -25С и, 4:45. А значит осталось пятнадцать минут. Очередь потихоньку оживает. К тем, кто стоит впереди, начинают подходить какие-то люди. Эти люди с бидонами. В авоськах позвякивают друг об друга трёхлитровые банки. Конец очереди начинает заметно нервничать. Всё чаще слышны выкрики: - Без очереди не пропускайте! Осталось пять минут. Очередь почти проснулась. Те, кто стоит в конце, выделили своих представителей в лице полной женщины лет 45 и мужичка в облезлой кроличьей шапке. Уши шапки опущены. Они стали в голове очереди. Настроены они решительно, но пока не агрессивно. Шанс влезть без очереди близок к нулю. Разве что, через их труп. Без одной минуты. Теперь головы повёрнуты влево. Взгляды устремлены в сторону моста. Оттуда, с минуты на минуту, должна появиться старенькая "Тойота" дяди Серёжи, с правым рулём. У него на машине есть фаркоп. За него он цепляет бочку с молоком. Сначала, из-за горба моста, появляется рассеянный свет фар. И уже через секунду рыча перегруженным мотором, выкатывает "Тойота" дяди Серёжи. Очередь выдыхает: - Едет! Едет!
5:03. Дядя Серёжа открыл лоток. Деньги собирает его жена. Толстая баба в белых нарукавниках поверх фуфайки. Первый пошёл. И только теперь, очередь окончательно просыпается. Оживает. Становится тем живым организмом, каким есть на самом деле. Подвижным. Многословным. С криками. С матом. Толканием, которое непременно закончится дракой, потому что бочка не резиновая, а желающих получить молоко без очереди все больше. Забыв про мороз, гремя бидонами и звеня банками, толпа кидается на приступ молочной бочки. Женщина и мужичок в кроличьей шапке теряются в ней, как в снежной лавине.
УРА! Вперёд! Жизнь началась! Только, увы, молока хватит всё равно не всем. Наполнив два трёхлитровых бидона, изрядно помятый, но не сломленный, я гордо, с чувством выполненного отцовского долга, удаляюсь в сторону своего дома, оставив позади ревущий, рвущий друг друга на части организм, имя которому - ОЧЕРЕДЬ!