Как автобусы по расписанию метеориты подлетали к деревне. Останавливались над лесом и падали в Хярговское болото. Стаи испуганных птиц носились над соснами. Огромная надпись на каменной глыбе гласила - фараон Хеопс. Каким образом она там объявилась - непонятно. Может, сам Хеопс на досуге рисовал, - предположил Степаныч. Студия зашумела.
Степаныч поправив сбившийся галстук, откашлялся:
Метеориты повадились к нам не так давно. Деревня Багульниково начала притягивать космические тела. Попервости перепугались.
Ночи в августе тёмные. А тут как засияет, что аж сквозь веки слепит. В кровать вцепился. Оторопь такая взяла, по нужде боязно встать. Глаза разлепил, свет по хате такой ходит, что крошки хлебные на полу видать и носок, на прошлой неделе потерянный, из-под комода торчит. На дворе шваркает. Кот дугой и в окно не мигая смотрит. Ну, думаю, война иль пожар. Вскочил. Не знаю за что взятся. Глаза от света режет. Я руку козырьком и к окну. А там переполох. Милицейские машины шныряют. Перепуганные коровы по огородам бегают.
Небо красными полосами исчиркано. Камни над лесом висят - огромные такие.
Свет от них во все стороны разбегается.
А потом, как-то мгновенно пришла ночь и народ начал расходиться.
А я в трусах у окна так и простоял.
С утра в магазине бабки плели небылицы, мол инопланетяне прилетели. Нибира какая-то буянит.
Неделю тихо было. И как то под вечер свет над лесом замерцал с болота. Неожиданно трансляция матча с канадцами началась. Как помню, Майоров комментировал. Громко. В соседних деревнях слышно было. До пол второго ночи трибуны гудели. Мужики матюгались и курили одну за одной. На следующий день сериал Санта-Барбара начался. Женщины наши из домов высыпали по лавочкам расселись. Кто с семечками, а кто с вязанием. Сидят, внимательно слушают. Бабки мозолистыми руками юбки перебирают да слезу незаметно смахивают. Я удивился, у каждой по телевизору. Может, молодость безвозвратную вспомнили, иль в глубине души неприметно живущую "Санта-Барбару". Я слышал, что почти во всякой женщине она живёт. Тихо так - незаметно. Но по временам нет-нет да выглянет. Сквозь годы с особенной силой и переживанием утраченного. Что ведь могла и она как-то вот так беззаботно жить, купаясь в мужском внимании. Есть пирожные и плавать в бассейне. Но жизнь повернулась иначе и муж сволочь такая пьёт и я из-за него забросила себя. И в повседневном быту закопала счастье и красоту.
По мне бы, убиралась эта Нибира в глубины космоса. У ней понимаете ли эксперименты. А у нас женщины хозяйство забросили. Мужики от рук отбились. Ребятишки без присмотра.
Первое время народ ехал с города поглазеть. Журналисты и всякие телеканалы приезжали. Гремело наше Багульниково. Поездели да перестали. Скучно им. Видели они это всё...
Студия, притаившись, слушала Степаныча.
- А Хеопс приходил к вам в деревню? - бойко спросил Малахов.
- Приходил, не один.
- С кем же?
- С Нибирой своей. Походили по деревне. Продавщицу в магазине напугали. Два десятка яиц купили, майонезу и в болото ушли, сериал досматривать.
- Мы заканчиваем нашу встречу с Тимофеем Степановичем, очевидцем непонятного. - Женщины, поменьше смотрите телевизор. Записывайтесь на массаж и берегите свою красоту. С вами была программа "Пусть говорят". По экрану поползли рекламные вставки.
Степаныч напряжённо думал, для чего его пригласили...